Текст книги "Планета для охоты"

Автор книги: Константин Серафимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

– Кушать подано, – Алексей прочно уселся на импровизированную скамейки. – Что будем заваривать? Какао? Мед? Молоко?

– Что-то я прямо как в гостях! – девушка чуть смущенно покачала тяжелым шлемом. – Но… один момент! – она быстро поднялась и прошелестела пологом палатки.

– Ора, спальник захвати! Скоро нас холодок прихватит.

– Момент!

– Так что будем заваривать?

Из палатки донеслось шуршание.

Не дождавшись ответа, Алексей засыпал в автоклав сухой мед, молоко, витаминный чай, а когда оглянулся, не удержал удивленного междометия. На каменном выступе стола горела свеча. Раэнгаоратила смотрела на него сияющими глазами:

– Хорошо?

– Ну-у! – Алексей покрутил головой. – Еще бы! Откуда?

– С Земли, – девушка мягко поправила фитилек. – Выключите свет, Альоша.

Алексей вырубил осветитель, и лагерь сразу погрузился в зыбкий оранжевый полумрак. Подстелив под себя непромокаемые спальные мешки, они с комфортом расположились у каменного стола.

– Ну вот теперь мы с вами как давным-давно, правда? Очень люблю живой огонь. Вот, ношу с собой для торжественных случаев…

Раэнгаоратила наполнила кружки дымящейся жидкостью. Алексей рассеянно следил за ее длинными пальцами. На душе было тошно. Короткий разговор с Сандрой по радиотелефону разбередил утихшую было внутреннюю боль. И в то же время он понимал: все прошло, кончилось, ушло безвозвратно. И было смутно и больно, будто кончилось детство, словно снилось солнце, а проснулся – и снова дождь. И еще не покидало чувство вины. Зачем Сандра приходила в лагерь? Заблудилась, случайно. Случайно? Пусть случайно, но ведь снова, как тогда в городе, она протянула ему руку для примирения, а он не смог. Не смог преодолеть в себе оцепенелости. Был сух, безразличен до неприличия, даже не расспросил как следует, что там у нее случилось… А, черт! Надоело все это самокопание, на-до-е-ло!

– …Альоша, вы меня не слышите? – из сумбура образов, теснившихся перед его внутренним взором, медленно проступила реальность – точеное лицо Оры, затененные ресницами чуть удивленные участливые глаза.

– Прости, задумался, – Алексей виновато провел ладонью по лицу.

– Ой-ой, не надо! – девушка схватила его за руку, отстранилась, осматривая. Алексей удивленно следил за ее действиями – и вдруг она прыснула, рассмеялась, и эхо подхватило ее смех.

– Задумчивый рыцарь, вы стали похожи на… на трубочиста!

Опомнившись, Алексей глянул на ладонь, черную от копоти: угораздило же лапнуть за днище котелок! Представил свою физиономию и нехотя улыбнулся:

– Что, хорош?

– Дивно! – Раэнгаоратила снова перехватила его руку. – Давайте помогу, перемажетесь еще больше.

Она смочила платок водой и осторожно стерла сажу с лица Алексея. Чуткие пальцы девушки неожиданной лаской скользнули по его щекам.

– Ора, – сказал Алексей, все еще ощущая ее мимолетные прикосновения. – Ора, я думал, мне показалось. А почему мы вдруг перешли на «вы»?

Ресницы девушки взлетели, лукавые искорки озарили расширенные во мраке зрачки.

– Помните Окуджаву? «Зачем нам быть на „ты“, к чему?»…

– «…Мы искушаем расстоянья»? – Алексей улыбнулся. Включаясь в ее настроение, спросил: – Вы знаете Окуджаву?

– Его песни… – Лица Оры осветилось ответной улыбкой. – Кто искушает расстоянья, не может не знать их…

– Пожалуй. Ну а все же?

– Альоша… Для меня это такой обычай. Вот вы, наверно, часто бываете под землей, в пещерах, да?

– Естественно, такая работа.

– А для меня Пропасть – это… храм. Я ведь по специальности радиотехник. Спелеология для меня, скорее, увлечение, это… как бы это сказать… душа. А в душе, как в храме, все должно быть возвышенно… – она замолчала. – Вы не слушаете. Наверно, я зря об этом.

Они смотрели на огонек свечи, не замечая подступавшего холода пещеры.

– Нет, нет, я весь внимание, – Алексей достал из кармана комбинезона аптечку, из нее – сигарету, наклонился, прикурил от свечи. – Вы будите во мне что-то такое давнее, полузабытое. И ведь было это раньше, но вот осталось только ощущение. Черт! Это ведь страшно важно, все то, что вы сказали, Ора! В душе обязательно должно быть хоть чуточку чище, чем вокруг нас. Иначе исчезает суть, ясность. И душа превращается в мусорную кучу, неотличимую от повседневности. Это чертовски тяжело, когда на душе болото! Простите, я, кажется, не о том.

– «Давайте горевать и плакать откровенно»… – чуть слышно сказала Ора.

– «То вместе, то поврозь, а то попеременно», – улыбнулся Алексей. – Нет. Горевать, а тем более, плакать мы больше не будем.

– А вам уже легче, – сказала Раэнгаоратила и смутилась. – Вы не сердитесь, Альоша?

– За что?

– Я слышала ваш разговор с Сандрой… На спуске. Потом сообразила и отключила шлемофон. Страшно не люблю, когда лезут в душу, а сама – вот.

– Ерунда, – Алексей, внешне спокойно затушил окурок о камень.

– Нет, не ерунда, – девушка заглянула ему в глаза. – Вы поссорились?

– Наоборот, – усмехнулся Алексей. – Помирились! Только иногда не знаешь, что лучше…

– Худой мир лучше доброй ссоры. Но вы уже справились. Самое трудное позади.

– Да? И ждет меня дальняя дорога и интерес в казенном доме…

Девушка неотрывно смотрела на него.

– А вы не пара, – вдруг сказала она. – Не сердитесь, Альоша. Я не хочу вас сбивать. Просто вижу. Ваша удача еще впереди.

Слова больно кольнули в сердце. Не пара? Ей-то откуда знать: пара или не пара!

– Моя прапрабабушка была колдуньей, – как бы в ответ на его мысли улыбнулась Ора. – Я говорила, помните? Когда-нибудь вы вспомните меня и этот наш разговор и порадуетесь, что я оказалась права. Ну, пожалуйста, Альоша! – мягкой ладошкой она снова провела по его уже колючей от щетины щеке. И как тогда, в «Икаре», Алексей поразился ласковому покою, исходящему от ее рук: будто легкая пена ложилась на тлеющие болью уголья его души, и боль послушно отступает все глубже и глубже, оставляя невесомую теплую золу.

Алексей поднял руку и легонько прижал пальцы девушки к своему лицу:

– Ой, Ора, чую, не только бабушка у вас!..

Раэнгаоратила рассмеялась, но руку не отняла:

– Я же говорю! Какой у нас чудный вечер, правда, Альоша? Свечка горит, и мы – в пещере!

– И утром я уйду за мамонтом!

– А я буду поддерживать очаг? Нет уж, я пойду с вами!

Они рассмеялись, и Алексей ощутил, что на душе становится легко и прозрачно. Будто звонким осенним утром.

Резко зазвонил аппарат связи.

– Вызов! – Раэнгаоратила метнулась к трубке. – Альоша, посветите!

Алексей нажал на кнопку осветителя.

– «Лагерь один» слушает! – Алексей с удовольствием слушал низкий голос девушки, освещая ее гибко склонившуюся к передатчику фигурку в желтом люминесцентном экзотермике.

– Говорит «Лагерь два», – усиленный динамиком голос Джо умножило эхо. – Базовый, что слышно?

– Это он с верхом, – сказал Алексей.

Раэнгаоратила подняла глаза и чуть заметно кивнула. Теперь она, неотрывно, смотрела на него, но чувствовалось – вся была там, на другом конце связи.

В приемнике заурчал далекий Мишкин голос:

– Без изменений, командир. «Икар» в базу не вернулся. По следу с биостанции вышел аварийный транспортер. Давно пошел, часа два назад. Пока никаких известий. Биологи запрашивали, не приходил ли к нам охотничий транспортер Дайка.

– Ну? – в голосе Джо прорвалось нетерпение.

– Никого не было, командир! – Алексей отчетливо представил, как Мишка машинально разводит руками. – И Сандра тоже ничего не знает. Она было собралась пешком на биостанцию топать, так мы не пустили.

– Правильно сделали, – Джо помолчал, видимо, осмысливая информацию, потом сказал: – «Лагерь один», как у вас?

– Все о'кей, командир! – Раэнгаоратила четко выговаривала слова.

– Хорошо, где там Алеха?

Алексей вскочил, по пути смахнув со стола свечу и пару банок, неуклюже подсел к передатчику. Ора чуть потеснилась, но не слишком, и Алексей ощутил ее упругое тепло.

– На связи.

– Мишка, Алеха, значит, будем жить так. До утра дергаться нечего. Если за ночь ничего не изменится, вы, Алеха, будьте готовы к выходу на поверхность. Надеюсь, конечно, что этого не понадобится.

Алексей повел носом. Откуда-то – или ему показалось? – легонько пахнуло гарью.

– Поняли, – сказал он. – Мишаня, у вас там как, еще светло?

– Почти. Но уже пахнет ночью. Солнышко за бугром.

– Миша, вы постарайтесь прямо сейчас, пока светло, проверить подъемное оборудование, – сказал Джо.

– Чего его смотреть? – удивился наверху Мишка. – Мы ж, почитай, только что с Марией поднимались.

– Ты все-таки проверь, проверь, – Джо раздумчиво кашлянул. – Как твои женщины?

– Мирия спит, умаялась. Мы с Сандрой вечеряем, чайком балуемся.

– Ты слышь, что. Спусти-ка, на всякий случай, третий трос. Автономно и подальше от основных, вправо, если лицом к спуску. Пусть Сандра тебе поможет.

– Понял, – лаконично отозвался Мишка.

– Сделано. Тогда у меня все. Счастливо!

– Счастливо всем! – эхом отозвалась Раэнгаоратила.

– Джо чего-то опасается, – задумчиво сказал Алексей. – Иначе не стал бы заставлять Мишку пробрасывать запасную трассу, на ночь-то глядя, – он с шумом втянул ноздрями воздух. – Ора! Или мне чудится, или у нас в самом деле что-то горит?…

Он все же успел. Что-то длинное и блестящее, как стрела, со свистом прошило куртку, оцарапав плечо. В следующий момент Дайк, перекатившись через спину, на четвереньках бросился к транспортеру, краем глаза успев заметить, как ошеломленная его толчком, медленно поднимается на колени Рита.

– Лежи! – Дайк не узнал своего голоса, но Рита услышала, упала в траву. Мозг работал ясно и холодно, как бортовой компьютер. Дайк знал, что пока опережает своего невидимого противника, и снова, на доли мгновения упреждая энергетический импульс атаки, метнулся в сторону, под спасительную защиту гусениц транспортера. Вторая стрела звонко ударила рядом, но Дайк уже ужом вползал в донный люк. Еще рывок, и он на месте водителя. Клавиши управления точно легли под пальцы. Сквозь прозрачный колпак верхнего обзора салон машины заливал багровый закатный свет.

Транспортер крутнулся на месте, бешено расшвыривая гусеницами голубовато-зеленое месиво растений. Рита лежала ничком, скрытая густой диксианской травой, и даже не шевельнулась, когда Дайк накатил машину, накрыв ее днищем транспортера между гусеницами. Бросив управление, он кинулся к люку, нащупал и одним рывком втащил Риту в салон. Еще мгновение, и Дайк резким разворотом бросил послушный вездеход к зарослям опушки.

– Что это, Дайк? – Рита все еще сидела на полу, едва шевеля посеревшими от страха губами.

– Не знаю! – обострившимся до предела чутьем Дайк пытался нащупать резко ослабевшие импульсы энергии, излучаемой неведомым врагом. Дайк не знал природы излучения, не знал также какими органами чувств фиксирует, слышит его. Впервые его «дьявол» служил ему добром, спас своего хозяина он неминуемой, казалось, беды, и Дайк доверился ему, отключив остальные чувства. Повинуясь интуиции, Дайк уводил машину от источника враждебного излучения, и тот ощутимо слабел: то ли отстал, то ли затевал что-то неизвестное и потому еще более опасное. Но уходить было нельзя.

На предельной скорости Дайк вкатил транспортер в заросли, сделал несколько хаотичных зигзагов и, заложив крутую дугу, развернулся и, вломившись в чащу древовидных лиан на краю поляны, резко остановился. Все существо Дайка противилось этому, побуждало его как можно скорее уходить отсюда. Но не мог же он увести транспортер от этого проклятого места, бросив на произвол судьбы своих спутниц, которые, скорее всего ничего не подозревая, охотились где-то поблизости!

Ждать пришлось недолго.

– Дайк! – трясущимися губами Рита пыталась сказать еще что-то, но он уже и сам видел все. Из зарослей на той стороне поляны стремительно выбежали две фигурки. Даже одетые в охотничьи комбинезоны, они были хорошо заметны в стелющихся лучах багрового заката. Девушки изо всех сил бежали к тому месту, где еще недавно стоял транспортер, видимо, еще не замечая его отсутствия. Впереди, далеко выбрасывая длинные ноги, мчалась Роза, и волосы бились за ее спиной. Чуть правее и сзади, набегу передергивая затвор карабина, припадала на левую ногу Аярэна.

– Почему двое, Дайк?.. – Рита вцепилась в его плечо, и Дайку пришлось резким движением сбросить ее руки, чтобы освободиться.

– Вот они! – выдохнул он.

Девушки успели отбежать от опушки на какие-то полсотни метров, как вдруг оттуда невесомо выскользнуло нечто, напоминающее огромную полупрозрачную каплю. И в тот же миг еще одна «капля» выкатилась из-за кустов наперерез бегущим. Дайк не заметил бы ее, если б не кровавые отблески заходящего светила на ее оболочке.

– В кольцо берут, гады! – зарычал он, резким виражом разворачивая свою легонькую машину. Дайк еще не знал, что будет делать, времени на размышления не было, но он снова доверился своему обострившемуся интуитивному знанию, отключив бьющиеся в подсознании эмоции. И вовремя, так как секундой позже в мозг вошла, обливая холодным ужасом, волна чужеродного напряжения. Преодолевая его сковывающую силу, Дайк во всю мощь двигателя рванулся на поляну, сокрушая рыхлую завесу диксианских лиан. Стремясь на помощь задыхающимся от неистового бега девушкам, он чуть не проскочил мимо Лэй, неожиданно выкатившейся из зарослей прямо на вездеход.

Рита сдавленно вскрикнула, цепляясь за его куртку.

– Веди машину! – заорал Дайк, стряхивая с плеча ее судорожные пальцы. Рита, всхлипывая, послушно упала в водительское кресло, а Дайк уже распахивал лобовой люк, готовясь одним движением втащить в транспортер шатающуюся от изнеможения девушку.

Рита справилась с управлением: тормознула в последний момент, едва не ударив Лэй машиной. Дайк дотянулся и, как мешок, втянул Лэй в люк, вместе с ружьем, которая та в беспамятстве крепко сжимала в руках, бросил на пол, а сам кинулся было назад к пульту, но, взглянув на поляну, понял – ему не успеть.

Одна из «капель», отсекая девушек от транспортера, накатываясь на бегущую впереди Розу. Роза попыталась уклониться от атаки, но призрачное тело «капли» резко и длинно выбросило блестящие щупальца. Одно из них зацепило ногу девушки. Роза упала, и в тот же момент другие щупальца настигли ее. В мгновение ока они опутали девушку, скрутили, захлестнули тугим жгутом шею. Роза сдавленно закричала, но крик ее задохнулся в жестоких объятиях щупалец – они вскинули в воздух свою беспомощную добычу, а капля уже разгонялась, уходя к зарослям, и неуловимым броском канула в джунглях.

Вторая «капля» шла на Аярэну. Аярэна не хотела сдаваться. Вогнав в карабин обойму, она неожиданно обернулась, и эхо выстрелов взметнулось над подернувшейся тенями поляной. Дайк увидел, как на стекловидной поверхности преследователя яркими точками вспыхнули места попаданий. «Капля» отпрянула, но из ее тела тут же выдвинулся толстый блестящий хоботок. В воздухе резко свистнуло, и длинная стрела наискось вошла в грудь девушки. Аярэна будто споткнулась, сделала пару шагов назад, но вторая стрела ударила в шею. Оружие выпало из рук, и Аярэна навзничь опрокинулась в густую траву прогалины.

Не помня себя от бессильной ярости, Дайк рванул из рук все еще не пришедшей в себя Лэй тяжелый «Линдер» и, высунувшись из лобового люка, открыл огонь по стремящемуся к распростертой в траве Аярэне врагу. Рита сильно рванула его за ноги, что в третий раз за этот страшный день спасло Дайку жизнь: он упал внутрь вездехода за секунду до того, как в кромку люка звонко ударила смертоносная стрела.

Будь у него добрый изыскательский танк с его многочисленными степенями защиты, вооруженный хоть плохоньким боевым излучателем, Дайк знал бы что делать. Разыгравшаяся у него на глазах трагедия полностью отвечала пункту под литерой «Эй» Неизвестные существа или их машины напали на людей. Но у него был лишь легкий охотничий вездеходик туристского класса, единственной защитой которому служила тонкая металлопластиковая обшивка, а единственным оружием – охотничьи ружья и ножи…

– Мартин! Мартин! – кричал в микрофон Дорнье, и крупные капли пота текли по его осунувшемуся лицу. – Мартин! Это я, Дорнье! Мартин…

Серая глыба «Икара» снова ложилась на боевой разворот. Страшное сопло его излучателя слепо нашаривало их аварийный транспортер, замерший под иллюзорным прикрытием диксианских кустов.

Макгерти судорожно застыл над пультом, ловя на экране смертоносную траекторию «Икара». Мысли лихорадочно бились в раскаленном мозгу.

– Мартин! – как в бреду, повторял Дорнье. – Мартин! Не стреляй. Это мы, Мартин!

– Он не слышит, – прохрипел Макгерти. – Нас никто не слышит. Это какое-то поле…

– Что же делать, Мак? – Дорнье в отчаяньи смотрел на капитана. – Во второй раз он не промахнется.

Холодный пот противно тек между лопатками. Макгерти чудом ушел от первого залпа и то потому, что на «Икаре», по всей видимости, вышла из строя аппаратура автоматического наведения. Это было похоже на дикий нелепый сон. Они настигли «Икар» почти сразу за выжженной поляной, и еще по пути Макгерти удивился, до чего неровно шел транспортер глубинщиков. Казалось, его бросало из стороны в сторону, и проломленный в лесу след здорово напоминал трассу гигантского слалома. Транспортер они увидели сразу, как только обогнули изъеденный ветром голец. «Икар» медленно кружил между глыбами камня, будто наощупь отыскивая дорогу. В тот момент, когда Макгерти выкатил из-за гольца, «Икар» как раз поворачивал к ним свою серую обтекаемую морду. Они успели заметить, как дрогнули щитки над соплом боевого излучателя.

– Мак! – заорал Дорнье. – Ходу!

Но Макгерти уже и сам вдавил в панель клавиши форсированного режима. Аварийный танк, рявкнув, прыгнул вперед в заросли, и в тот же момент ослепительная вспышка белого пламени с ревом прошла у него за кормой. Обгорелые обломки скалы забарабанили по обшивке. Макгерти резко сбросил скорость, затаился.

«Икар» тупо водил соплом по радиусу. Там, в «Икаре», боялись их. Боялись и не слышали. Не слышали или…

– Мак, – Дорнье напряженно грыз взлохмаченный ус. – А может, там не Мартин?

– Ерунда, Дори, там кто-то из них. Слава Богу, у них испорчена аппаратура наведения, – будто про себя бормотал Макгерти, неотрывно следя за разворотом неожиданного противника. – У них испорчено наведение, значит…

– Значит?

– Значит, надо ждать темноты, – сказал Макгерти. – Тогда один из нас выйдет из транспортера и попробует проникнуть в «Икар». Кстати, Дори, ты заметил, что у них не закрыт кормовой люк?

Дорнье молча кивнул. Теперь им оставалось только самое трудное – ждать. И они дождались: смеркалось стремительно, и еще повезло, что «Икар» не ушел далеко от их укрытия.

– …Они гнали нас, как волков! – широкие плечи Мартина тряслись, все его сильное тело била нервная дрожь. По искаженному гримасой лицу текли крупные слезы. – Они гнали нас, будто издевались…

– Ну, Мартин, ну же, успокойся, – Дорнье успокаивающе гладил Мартина по спине.

– Дай-ка мне, – Макгерти поднес к предплечью водителя головку анализатора. Бортовой медробот тихо заурчал.

Мартин вздрогнул от укола и сразу обмяк. Дрожь отпустила его – начали действовать впрыснутые медроботом препараты.

– Ну, как? – Дорнье участливо смотрел на глубинщика.

– Отпустило, вроде, – Мартин сделал попытку улыбнуться и вдруг растерянно огляделся. – Ребята, как же это я, а? Ведь я же вас чуть не того? Ребята!

– Нервный шок, старина, – Макгерти покивал рыжей головой. – Бывает. Ты не виноват.

– Христо! – вдруг горячо забормотал Мартин. На его лбу серебрились бисеринки пота. – Они убили Христо! Это я уговорил его ехать. Это я… черт!

Дорнье с Макгерти переглянулись. Мартин был плох.

– Что с вами случилось? – Макгерти старался говорить спокойно.

Мартин впился в его лицо воспаленными слезящимися глазами и заговорил тихо, невнятно, будто боялся не успеть сказать что-то важное:

– На той поляне, вы видели, у нас забарахлила установка кондиционирования. Душно что-то стало в машине. Я решил остановиться. Блажь на меня нашла – мог бы спокойно доехать до лагеря. Христо весь день был какой-то мрачный, расстроенный. А тут вдруг развеселился. Предложил пообедать на травке. Что за, говорит, пижонство развели. Скоро, говорит, у нас вместо ног гусеницы расти будут. Времени у нас было еще много… В общем, решили спустится к воде. Там – видели? – ручеек в зарослях по низинке. Я загнал «Икар» в тень, и пошли.

Он замолчал, лишь дышал тяжело, да пальцы его все шевелились, будто ощупывали клавиши управления.

– Это было страшно, парни, – тихо сказал Мартин. – Я никогда не знал, что бывает так страшно! Они подняли нас у ручья и погнали к поляне. Они катились за нами не спеша, уверенно так, на приличном расстоянии. Обложили, как волков, Мак…

– Кто – «они»? – как можно спокойнее спросил Макгерти.

– Эти… – Мартин обвел из горящими глазами. – Они здорово смахивают на гигантские мыльные пузыри. Ну, такие приплюснутые шары, скорее, капли, почти прозрачные, – он зажмурился. – Они шли за нами полукругом, а впереди них катилась волна ужаса. Стоило нам сбросить темп, как она захлестывала…

Мартин сник, надолго замолчал, лишь дышал тяжело, будто в лихорадке.

– Что будем делать? – Дорнье тревожно всматривался в обступившую их густую тьму диксианской ночи. – Центр молчит. Приняли они информацию, нет? Эфир помехами забит. У меня такое впечатление, что нас глушат, а?

Макгерти не успел ответить, потому что Мартин снова заговорил:

– Я крикнул Христо, чтобы он забирал левее к транспортеру. Он немного приотстал. А я заметил, что стоило мне оторваться, и в голове будто светлело, страх этот дикий отступал, легче становилось. Я крикнул Христо, но он, наверно, не услышал. Он бежал, как слепой, – наверно, был в этой волне страха, из которой я вырвался. Видимо, Христо спас меня, потому что задержал этих – он споткнулся вдруг и упал, и пузыри тормознули. Этого хватило мне, чтобы добежать до «Икара». То ли они не заметили транспортер, то ли не придали ему значения, в общем – я успел заскочить в люк и врубить защиту… А когда развернулся, Христо уже исчез.

– Как «исчез»? – спросил Дорнье.

– Я не нашел его на том месте, где он упал второй раз. Эти… прошили его стрелами – такие длинные блестящие стрелы, не знаю, что это. Христо упал, я видел это уже из «Икара». Я рванул к нему, кусты закрыли обзор, на какую-то минуту и закрыли-то, а выскочил на поляну – нет его. И тут они чем-то саданули по «Икару», хорошо, я защиту включил. Только бросило сильно. Вот тогда я и ударил из боевого. Руки тряслись, навести никак не мог, – Мартин горько усмехнулся. – Навожу – а сам думаю: делаю-то что? Литер «Эй» ведь! Кошмар какой-то. Они быстрые, капли эти, шарахнулись кто куда. Я за ними… – голос водителя совсем стих, голова беспомощно упала на грудь.

– Дори! – сказал Макгерти. – Ты поведешь «Икар», я – на аварийном. Быстро на станцию!

– Хорошо, что мы предупредили Центр, – тревожно сказал Дорнье.

– Хорошо, – согласился Макгерти, берясь за ручку донного люка. – Если предупредили…

Он был недалек от истины. Ни одна радиограмма не была принята Центром в этот день из-за диковинной магнитной бури, пронесшейся над планетой, с эпицентром где-то в районе Главного горного узла Лангара.