Текст книги "Чужая глубина"

Автор книги: Константин Нормаер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 5. Трон без наездника

В детстве, где-то в далёких и почти забытых воспоминаниях, Кимпл видел нечто подобное, прогуливаясь по чащобам дремучего леса. Тогда, в юном возрасте, он вначале сильно испугался огромных термитных построек, по неровным стенкам которых шныряли гигантские рыжие муравьи размером не меньше мизинца. А в первую минуту они показались мальчику даже больше и страшнее. Остановившись как вкопанный, он так и не смог пошевелиться, пока его не окликнули родители. Всё это время неутомимые строители трудились во благо возвышающейся пирамиды, истерзанной тысячами нор и трещин. От лесной постройки исходило постоянное, не стихающее ни на секунду шуршание, вобравшее в себя треск жуков, шорох муравьёв и шипение мохнатых охотников. Настоящая базарная круговерть, только уменьшенная в сотни раз.

И вот сейчас, когда Кимпл вырос, а вместе с ним изменился в размерах и окружающий мир, он вновь увидел настоящий шуршащий муравейник. Только на этот раз роль рыжих насекомых несли на себе белокожие ихтианы, чьи тощие фигуры безостановочно мелькали среди серых каменных пустот гигантского сооружения. На что же оно было похоже? Кимпл отчаянно пытался отыскать в памяти хоть что-то подобное, сравнимое по величине и масштабу, но так и не смог. Внешне Чет больше напоминал старый заплесневелый сыр, пронизанный дырами-окнами, дырами-дверьми, дырами-норами, и черт знает каким ещё дырами, потому как пересчитать их все не представлялось никакой возможности.

Пологая стена приблизительно в сто ярдов высотой упиралась в яркую россыпь элюминов, которую ихитианы называли добрым светилом. Непреодолимая преграда имела несколько широких выступов и пять остроконечных башен. Вероятнее всего, они использовались в качестве наблюдательных постов, поскольку никакого громоздкого вооружения видно не было.

Как только группа приблизилась к длинной узкой тропе, напоминавшей подвесной мост, на крохотном балкончике появились достаточно высокие фигуры вооружённых нечеловеков. И в тот же миг в дырах верхних уровней Чета возникли ярко-красные вспышки огней. Количество ихтианов значительно сократилось. Многие, перестав работать, все-таки обратили свой взор на гостей, а остальные, будто повинуясь какому-то неведомому приказу, скрылись внутри каменного сыра.

– Невероятно, – задрав голову, восхитился ренегат.

– Подери меня белый крыс, если я сплю! – поддержал его мехиканец.

Остальные выразили свои эмоции более скромно, но никто не остался равнодушным.

– Не пугайтесь, – предупредил всех Анук. – Остро-зоркие, ну те, что на башне, всегда ведут себя так шумно. Но как только пройдём Близкий Порог, мы, наконец, окажемся в полной безопасности…

– Тебя послушать, так у вас все только и состоит из Порогов, Заборов, Запретов и прочей ерунды, – не без доли иронии заметил Хоаким.

Не обратив внимания на издёвку, Анук быстро закивал, весьма охотно вступив в беседу:

– Конечно, а как иначе. Все в мире делится на половины, четверти и прочие отрезки, расстояния. А соответственно, и имеет свои границы. Вопрос заключается в другом…

– Это в чем же? – продолжал ухмыляться стрелок.

– В том, кому будет позволено переступить этот самый Порог, и что грозит тому, кто нарушит правила, установленные великой Пищевой цепочкой, – на одном дыхании произнёс ихтиан. – Но вам это не грозит. Среди себе подобных вы вряд ли займёте достойное место. Ведь тот, кто не хочет есть других, будет съеден сам.

Улыбку сдуло с лица стрелка, словно он в прямом смысле получил удар под дых.

– По-моему, в вашей затяжной дуэли, вновь победил зеленокожий, – с уверенностью заявила Ольга, послав стрелку воздушный поцелуй в качестве утешительного приза.

Надувшись, словно рыба-шар, стрелок недовольно покосился на победителя:

– Нести всякую чушь – большого ума не надо. Знаете, есть такая болезнь – словоблудие. И кто из нас ей страдает догадаться не трудно. А вообще, морщинистый ты хорёк, за слова отвечают силой.

В отличие от взрывного и эмоционально несдержанного мехиканца, Анук лишь махнул лапой и, положив эту самую лапу стрелку на плечо, примирительно изрёк:

– Я с тобой согласен. Если использовать кулаки, ты обязательно выиграл бы данный спор. Но это состязание все равно не изменило бы положения вещей. Сила и ум находятся по разные стороны абсолютной шкалы. Первое снизу, а второе, конечно же, вверху.

– Три – ноль! – не успел ихтиан еще договорить, а Большой Ух уже практически танцевал от радости.

Связной просто не мог поверить, что кто-то способен так тонко, а главное, обидно взять верх над вспыльчивым мехиканцом, отомстив тем самым за все унижения, которые он терпел от здоровяка все эти годы. Конечно, Гилфрид тоже пытался противостоять грубой силе. Строил козни, кляузничал, крутил интриги. Но все усилия были напрасны. Его коварные планы натыкались на колючую стену непонимания. Хоаким воспринимал все возникающие на его пути неприятности по службе как нечто обыденное. И продолжал свои издевательства над Ухом, несмотря ни на что. Но имелась у данного противостояния и другая сторона. Случалось, что в наступление шёл сам Хоаким. В этом случае, ни о какой скрытности речи идти не могло. Он просто атаковал. Грубо. Открыто. Напористо. И это безумно бесило загнанного в угол Гилфрида, потому что отреагировать или уберечься от такого напора не было никакой возможности. Да и как тут спастись, когда тебя открытым текстом в чем-либо обвиняют, оскорбляют, а дальше не желают слушать никаких доводов, подкрепляя свои слова оглушающим смехом.

Но вот нашёлся-таки умелец, мастер слова, кто умудрился совладать и с этой, казалось бы, безупречной манерой вести агрессивный диалог.

В глазах Большого Уха, ихтиан мгновенно заработал настоящее уважение. Правда, через пару минуту, оно вновь сменилось привычным отвращением к представителям подводного народа, и Гилфрид, замедлив шаг, решил все-таки держаться подальше от нечеловеков. Как ни крути, а ихтианов он не любил больше, чем мехиканцев, да и новому ренегату надо почаще попадаться на глаза. Тут ведь как, чуть помедлил – и упустил момент! А получил похвалу – считай выслужился. Прямо из грязи в князи!

Не так давно Гилфрид принял для себя очень важное решение: в команде Рута Кимпла ему больше делать нечего. И никакие уговоры не изменят этого настроя. Впрочем, если бы кто-то и узнал о его выборе, то навряд ли стал бы расстраиваться. За последние годы Большой Ух успел насолить почти каждому глубинщику Форта.

Ихтианы довели путников до середины моста. Поклонились. И отправились в обратном направлении.

– Куда это они? – забеспокоился Кимпл.

– Обратно на исходный Порог. Дальше им идти запрещено. В Чет впускают только самых достойных, а они ещё не заслужили подобной чести, – протиснувшись между Крошином и мисс Финчер, Анук широкой походкой, размахивая лапами и насвистывая какую-то мелодию, направился к городским воротам.

– Переломать бы ему ноги, так они же заново вырастут, как хвост у ящерицы, – попытался пошутить Хоаким, но его уже никто не слушал. Все внимание присутствующих было приковано к тому, что творилось на самом верхнем ярусе стены.

Первыми всполошились несколько ихтианов, облачённых в примитивную и на первый взгляд абсолютно неэффективную броню, наподобие рыбьей чешуи. Взволнованно уставившись куда-то вдаль, око-зоркие стали о чем-то взволнованно переговариваться, а потом посрывали с поясов трубы – огромные спиральные ракушки. Тревожный вой огласил всю округу.

– Что происходит?! – первой спохватилась Ольга.

– Хоаким, Гилфрид – к поручням, занять позицию, – бригадир отреагировал мгновенно.

Он без слов понял причину подобного поведения. К городу приближалась опасность. Опасность, которая заставила почти сотню подводных жителей мгновенно укрыться в убежище, а дежуривших на стенах стражей взяться за оружие и направить в сторону врага большие самострельные пушки, напоминавшие баллисту, только, как позже выяснилось, в основе её работал совсем другой механизм, не тот что использовался на земле.

– Хоаким, ты видишь? – без капли волнения спросил Кимпл.

– Так точно, бригадир. Слева, под самым сводом… Стремительно приближается, зараза такая.

– Скорее, внутрь! Мы должны успеть! – почти взмолился Анук. Но его никто не слушал. Люди в этом плане были ужасно упрямы и предпочитали совершать глупости самостоятельно, без посторонних подсказок.

– Хватит завывать, нечеловек, – прикрикнул не него бригадир. – Быстро, в двух словах, что это за твари и с чем их едят?

– Едят? – вытаращил глаза ихтиан.

– Ммммм… – едва не взвыл Кимпл. – Слабые места, их слабые места… Ну же, живее!

– Ааа, я понял, – затараторил ихтиан. Быстро загибая пальцы, он начал выдавать информацию, делая короткие паузы: – Первое, это гаки – хищные летающие твари. Они очень опасны, в отличие от других хищников, именно во время Света… имеют два ряда зубов, прекрасную изворотливость… При нападении на жертву, камнем кидаются вниз, иногда разбиваясь вдребезги…

– Это мы и так поняли, – не выпуская из прицела летающих тварей, подтвердил стрелок.

– Второе, второе Анук! Быстрее! – поторопил его бригадир.

– Ах, точно! Второе! – опомнился ихтиан. – Защита у них довольно плотная. Наши умачи говорят, будто их практически невозможно… – грозный взгляд Кимпла заставил его ненадолго замолчать и после паузы, коротко добавить: – Слабое место – шея. Только она практически не имеет защитного покроя и плотного оперения…

Спрятавшись за невысоким поручнем моста, Кимпл прекрасно понимал, что более неудобного места для обороны придумать просто невозможно. Почти двести шагов до открытой площадки в начале моста и столько же шагов до массивных ворот города. Но чтобы их открыть необходимо время. По бокам глубокий покатистый жёлоб шириной в несколько десятков ярдов. Деваться больше просто некуда.

А во всем виновата только их нерасторопность и излишняя расслабленность!

«Эх, нам бы пару лишних минут, и тогда можно было…» – мысль оборвалась также внезапно, как началась первая атака летунов.

Две птицы спикировали прямо на голову бригадира. Секунда, две, и… Он даже не успел ахнуть, как острый клюв каким-то чудом разминулся с его темечком.

– Стреляй, стреляй! Чего же ты ждёшь?! – во всем горло завопил Гилфрид. Распластавшись на мосту, он испуганно прикрывал голову руками, стараясь не смотреть вверх.

– Да заткнись ты, сопля! – сквозь зубы процедил Хоаким. – Его палец резко нажал на спусковой крючок.

Буран издал несколько протяжных свистов, и острый болты устремились вдогонку за целью. Но попасть в гаков оказалось не так-то просто. Описав в воздухе небольшой круг, птицы с лёгкостью ушли от смертельных болтов.

– Подпусти ближе, – скомандовал бригадир. На них шла вторая волна.

Теперь твари атаковали не одну жертву, а сразу всех. Образовав клин, они резко разлетелись в стороны и спикировали вниз.

На это раз защищающимся повезло – стрелок начал палить раньше положенного, разбив плотный строй, который тут же ушёл на следующий круг.

– Экономь патроны! – взгляд бригадира метался по сторонам. Он искал спасительную нить, но вокруг царила гадкая безысходность. Ни одной живой души, ни единого пути для отступления.

Очередная атака. И вновь везение оказалось на стороне людей. Главное, не паниковать. Кимпл усвоил этот урок с детства и в подобных ситуация изо всех сил заставлял себя сохранять спокойствие и не поддаваться панике. Чего бы ему это не стоило.

Оценив ситуацию, бригадир выждал время. Его губы отчитывали секунды, а глаза не выпускали противника из виду. И подобная тактика сработала. Кимпл заметил определённую закономерность – когда Гаки устремлялись вверх, они уже не видели своего противника и в следующий раз нападали практически вслепую, опускаясь в то самое место, где их враг располагался прежде. Получалось, что именно в этот момент их можно обвести вокруг пальца. Рискованная стратегия! Но выбирать им не приходилось.

– Перемещаемся! – выкрикнул Кимпл, после третей атаки.

Команда подчинилась приказу беспрекословно, в особенности ренегат Крошин. Или, если быть до конца откровенным, мисс Финчер, которая практически подхватила Крошина под мышку и перетащила ближе к воротам. Надо отдать должное этой хрупкой представительнице адмиралтейства – она оказалась не только самой расторопной, но и проявила себя как весьма опытный боец. И в плане выполнения приказов, и в тактическом проявлении навыков ей не было равных. Именно с её лёгкой руки бригаде Рута Кимпла удалось выйти победителями из этой довольно сложной ситуации.

Упав на спину, Кимпл сделал несколько выстрелов. Замер. Передёрнул затвор. Хоаким отскочил назад и тоже выпустил не меньше пяти болтов. Но в отличие от глубинщиков, удача сопутствовала только мисс Финчер. Заслонив собой ренегата, она в мгновение ока обнажила своё оружие и, изогнувшись, словно гуттаперчевая гимнастка, одним взмахом кинжала отсекла нападавшему Гаку голову, вызвав в стройных рядах птиц настоящую панику.

Прекратив пикировать над целью, они начали кружить над мостом, не решаясь атаковать вновь.

– У нас есть минута! За мной! – заорал Анук, заставив всех обернуться.

Не успели они пробежать и пары ярдов, как над их головами что-то оглушающе засвистело – на подмогу пришли хитроумные орудия ихтианов.

Сложный механизм, который приводился в действие вручную, выпустил целый сонм крохотных камней. А потом пространство над птицами внезапно вспыхнуло, и всё вокруг сковало огнём. Светящийся свод, взяв под своё крыло пространство над мостом, стремительно обрушился на дезориентированных Гаков. Создалось впечатление, что произошёл резкий взрыв. И огненная река поглотила всю зону схватки.

Накрывшись плотной накидкой, бригадир успел добежать до небольшого выступа, когда рядом с ним упало несколько огненных капель. Шипящая искра ударилась о камень, оставив после себя седой хвост едкого дыма. От стаи нападавших осталось чуть больше половины. Тяжело взмахивая крыльями, они убирались восвояси, оставляя после себя неприятный запах палёного мяса и раздражающий визг проклятий.

– Раненые есть? – отдышавшись, незамедлительно поинтересовался Кимпл.

– Вроде целы, – первым откликнулся Хоакин.

– Все в порядке, – стряхивая с себя пепел, подтвердила Ольга.

Большой Ух кивнул, а мисс Финчер, как всегда, оказалась скупа на слова и отреагировала на подобные вопросы, равнодушно развернувшись ко всем присутствующим спиной. За двоих решил высказаться ренегат. Он был, как обычно, критичен ко всему происходящему, поэтому начал свою острую тираду с претензий:

– Что, слизкий клоп, решил избавиться от всех раз и навсегда? И не смей отпираться! Я заметил, что ты специально отпустил провожатых, как раз в тот самый момент, когда прилетели эти твари! Очень хитрый ход! Сговориться со своими соплеменниками и лично проконтролировать, чтобы эти летающие твари выклевали нам глаза… Что ни говори, а подстроено ловко. Несчастный случай, благодаря которому сгинула вся бригада, включая представителей адмиралтейства. Браво! Я аплодирую вашей изобретательности!

Анук выслушал обвинения молча, с достоинством. Затем повернулся в пол-оборота, слегка склонился и пригласительным жестом указал на ворота.

– Добро пожаловать в Чет, дорогие гости…

* * *

Ихтианы прекрасно знали, что именно представляет собой Глубина. Ярость и ненависть, доброта и милосердие – всё вышеперечисленное можно было отнести к великой покровительнице, создательнице всего сущего и великой судьбе. Она была для них жизненным компасом, основополагающим ориентиром и тем единственным помощником, который способен вырвать их из лап вечного проклятия.

Удивительное несовпадение: для одних ужасный недуг, для других панацея от всех болезней. Нечеловеки никогда не пытались передать свои знания внешним обителям моря. Слишком уж сильно отличался мир земли от подводного царства. Иные порядки, иные законы, даже вера в справедливый исход складывалась из диаметрально противоположных постулатов. Белое и чёрное, праведное и ложное. Люди и нечеловеки отвечали на одни и те же вопросы, руководствуясь совершенно разными ценностями, и никто не мог с этим ничего поделать. Даже морские богини не вмешивались в подобное, отставляя все споры на откуп противоречивой судьбе.

Отчётливое эхо команды заскользило по отвесным стенам города, и скрипучий механизм начал своё неспешное движение. Ворота вздрогнули, створки стали медленно открываться внутрь, выпуская наружу тяжёлый аромат гнилой тины и тысячи острых морских запахов. Чет был сегодня весьма щедр на подобные открытия и не имел ничего против незваных гостей. Пускай даже эти самые гости прибыли к нему с самой верхней суши и являлись для него весьма опасным противником.

Но Глубина без всякой на то причины проявила милость. Она не спешила расправляться с чужаками, позволив шагнуть внутрь, где их ждал мир непонимания и противоречий. Странной культуры и собственного представления о добре и зле.

На базаре может продаваться всё что угодно, от обычной мелочи, вроде иголки, до массивных фабричных установок, производящих сложные агрегаты. Но это если речь идёт о людях. У жителей Подземья все по-другому. Конечно, некая схожесть существует, а в целом – полное различие. Например, самый ходовой товар здесь – слово. Как бы это банально ни звучало, но именно оно имеет у здешних торговцев вес золота, которое в мире ихтианов заменяет жёлудь железного дерева. Слегка серебристый, немного отливающийся желтизной, но самый ценный предмет во всем Подземье.

Узкие ряды с Торговцами советами был наиболее запружен подводными посетителями, не только местными, но и прибывшими из весьма отдалённых мест.

Покупка довольно-таки специфического товара происходила следующим образом. Покупатель излагал суть проблемы и кидал на стеклянную миску кусок металла – не тяжелее десяти унций. Продавцу, зачастую, весьма толстому, неповоротливому ихтиану, носящему почётное звание Урабодрос, что на языке нечеловеков означало обладатель мыслей, хватало всего пары минут, чтобы выдать необходимый совет. Решение даже самой сложной задачки сопровождалось биением в крохотные медные тарелочки и протяжными песнопениями. Когда монотонная мелодия прекращалась, Урабодрос произносил ответ и затихал. Решение советчика никогда не повторялось, даже в том случае, если покупатель не расслышал его священного бормотания. Услуга считалась оказанной, и оплата не возвращалась.

На базаре Чета встречалось ещё много странностей, но Кимпл запомнил именно эту – уж больно необычным выглядела процедура покупки пары драгоценных слов, которые вполне могли оказаться банальным обманом. На суше подобную услугу наверняка стали бы оказывать исключительно мошенники или простые словоблуды. А здесь, в подводом мире, всё выглядело гораздо честнее. Как рассказал Анук, Урабодросы могли десятки лет вымаливать у покровительниц, одной из трёх сестёр, возможность открыть в себе дар предвиденья. И только после благословления духовных учителей, новоявленные прорицатели могли занимать своё место на базарной площади или, если таковое не нашлось, отправляться в длительное паломничество по бескрайним пещерам Подземья.

Во время разговора Анук признался, что он и сам неоднократно порывался покинуть службу у Престола, сменить узкие одежды мерилы на свободный балахон говорящего странника. Но когда Хокаим задал ему вполне закономерный вопрос, существуют ли у данного сословия какие-нибудь привилегии, Ихтиан лишь развёл руками, так и не определившись с ответом.

В языке нечеловеков не существовало таких слов как «неправда» или «ложь», только довольно ёмкое для них понятие «истина». И этим было всё сказано. Именно в её вечных поисках и жили ихтианы, каждый на своём месте, каждый в своей пещерке. Несмотря ни на что, они соблюдали жёсткие правила, дарованные им подводными покровительницами.

– А я думал, вы обычные дикари. Хм, а не дикари с запретами! – выслушав рассказа Анука, довольно миролюбиво заключил Хоаким.

Ихтиан кивнул, как всегда, соглашаясь с людским непонимаем:

– Ну а как иначе? Никуда от этого не денешься, мой друг. Единственное отличие ваших устоев от наших – у нас запретов гораздо меньше, а, соответственно, и дикого в нас не так много, как в людях…

– У нас?! – едва не вспыхнул мехиканец.

– … а как иначе? ведь только истинные дикари способны жить на поверхности, – поспешил довершить свою мысль Анук.

Хоаким хотел что-то возразить, но осёкся. Повода для этого совершенно не было, к тому же, бригадир наградил стрелка острым как бритва взглядом.

Миновав узкие торговые ряды, глубинщики попали в широкие каменные проходы, похожие на шахты, которые были освещены светом ярких фонарей в стеклянных колбах. Глубокие выступы испускали приглушенный лиловый цвет, усыпляя бдительность непрошеных гостей.

Вход в дома подводных жителей располагался на уровне человеческого роста. Никаких дверей – только узкая лесенка и широкая нора, как круглый кроличий лаз. Тёмный, непроницаемый, поди разгляди, есть там кто внутри или нет. При этом, и самих ихтианов на улице практически не наблюдалось. А если они и попадались на пути, то учтиво отводили взгляд в сторону либо просто не замечали диковинных гостей.

Бригадира такая любезность не впечатляла. Он уже успел задать всевозможные вопросы Ануку и теперь прекрасно понимал причину такого поведения. Ихтианам приказали вести себя подобным образом, и те, посчитав это велением Покровительниц, беспрекословно подчинялись.

Чем дальше люди двигались по каменному туннелю улицы, тем ярче становились странные фонари. Не выдержав собственного любопытства, Кимпл протянул к одному из светочей руку. Жар охватил тело от головы до пят. Резко, словно пощёчина. В стеклянной колбе что-то зашевелилось и начало извиваться. Многочисленные отростки выпрямились, схватились за края и полезли наружу.

– Нет, так не надо, – вкрадчиво прошептал Анук. И указав на соседний фонарь, добавил: – Они очень не любят, когда их беспокоят. Вот если покормить, становятся податливыми и светятся ярче. А дотрагиваться до их жилища люмири не позволят. Враз ужалят, надолго запомнится.

– Они что же, живые? – услышав слова ихтиана, поразился Крошин.

– Здесь все живое, – уверенно ответил Анук. – Свет, тьма, твердь, вода. Абсолютно всё! Главное, не нарушать их покой и стараться жить со всем окружающим в гармонии.

– А не боитесь, что эти светящиеся штуки вырастут и сожрут вас? – вновь не сдержался Хоаким.

– Сожрут? Сожрут… Сожрут, – Анук несколько раз повторил это слово, будто пытаясь примерить на себя некое неоспоримое будущее. – Стало быть, так тому и быть. Великая пищевая цепочка устроена таким образом, что одни должны пожертвовать собой в угоду другим. В этом и состоит основной принцип гармонии.

– Так может пожертвовать собой прямо сейчас? А я тебе уж так и быть помогу! – разразился забористым смехом мехиканец.

Лёгкий удар по затылку, словно нашкодившему ученику, немного отрезвил зарвавшегося стрелка.

– Может хватит, Хоак. Уже все поняли, что по различным гадостям ты первостепенный специалист, – добавила вдогонку Ольга.

– Гадить там, где живёшь – это так в духе нашего гиганта, – поддержал её Большой Ух.

Мехиканец был поражён, как быстро члены команды переметнулись на сторону нечеловека. Но отреагировать на их нападки он просто не успел. Дорогу гостям преградили трое рослых стражей, гораздо выше и шире в плечах, чем обычные представители подземного народа. И, судя по настороженному взгляду Анука, ничего хорошего данная встреча не сулила.

– Заалл со гивварр мунн роокккс! – положив лапу на рукоять длинного тонкого меча, обратился к Ануку один из ихтианов. Грубые точёные скулы, широкий покрытой коркой шрам под правым глазом и целая гора мускул. Встречавший их страж не спешил склонить голову перед гостями.

«По всей видимости, старший воин настроен крайне негативно», – решил Кимпл и сделал шаг в сторону, чтобы лучше следить за происходящим.

Анук весьма любезно кивнул своим соплеменникам и указал на тех, кого он сопровождает. Затем начал быстро говорить на родном языке. Все растерянно следили за беседой, не понимая ни слова. Мирила что-то жестикулировал, указывая то вперёд, то назад, тыча длинным пальцем, сначала в Кимпла, потом в Крошина и во всех остальных. Воин внимательно слушал, иногда надувал щеки, но вместо ответов только отрицательно мотал головой.

– Чего он хочет? – первым не выдержал ренегат.

– Табур! Табур! – внезапно оживился и, указав на Крошина, выкрикнул воин.

– Что? – не понял ренегат.

– Табур! Табур!

Анук резко обернулся и замахал лапами, не забыв при этом тихо прошептать:

– Нельзя здесь говорить на пло-хооомм языке…

– Что? Это чей это язык плох?! – тут же взбеленился Хоаким и попытался протиснуться вперёд между Крошином и мисс Финчер. Но Кимпл и Ольга вовремя остановили его порыв.

– Помолчи! Дай лучше Ануку самому уладить этот безумный разговор, – коротко приказал бригадир. Он дождался, пока все успокоятся, и изобразил рукой, что закрывает свой рот на замок и выкидывает ключ.

– Пойййдеоомтеее, – нарочито растягивая слово, почти пропел Анук.

* * *

– Не понимаю, ты так шутишь, серокожий?! – едва не взорвался Хоаким. – Мы что теперь, получается, пленники? Бригадир, я тебя предупреждал, что эта тварь заманит нас в ловушку, как пить дать заманит!

– Прекратить! – зло рявкнул на него Кимпл и обратился уже к Ануку, который тем временем, прислонившись к массивным кованым дверям, пытался подслушать, что творится снаружи.

– Цыыыц, – замахал руками ихтиан. Какое-то время прислушался, а потом тяжело выдохнул и попытался всех успокоить: – Ничего страшного не произошло, не случилось. Просто небольшие трудности…

– Трудности?! – брови ренегата полезли на лоб. – Ты это так называешь? Нас под конвоем препроводили в темницу…

– В зал для гостей, – не согласился Анук.

– Заперли!

– Во имя вашей же сохранности, – отшутился ихтиан.

– Отобрали оружие!

– Приняли на хранение, – сгладил Анук.

– Запретили нам говорить на родном языке, – дорисовала неутешительную картину Ольга.

– Всего лишь из дипломатических соображений, – наигранно рассмеялся мерила.

– А говорит, что знать не знает, что такое ложь, – уныло констатировал Хоаким.

– Анук! – окликнул его Кимпл. – По-моему, весь этот балаган действительно зашёл слишком далеко. Выкладывай, что происходит, или вали к своим соратникам туда, за дверь. Мы не собираемся держать в своих рядах подсадную утку.

– Утку? – услышав незнакомое слово, не на шутку насторожился ихтиан.

– Он имел в виду предателя! – поправил бригадира Большой Ух. – Надеюсь, это тебе более понятно?!

Анук резко отшатнулся и испуганно посмотрел на всех присутствующих, поочерёдно останавливаясь на каждом взглядом и бессловесно пытаясь доказать, что он тут абсолютно ни при чём. Но кажется, поверил его молчаливой мольбе только Рут Кимпл. Именно он и заговорил первым.

– Я понимаю, что ты защищаешь свой народ, Анук. Это абсолютно правильная позиция. Каждый на нашем месте поступил бы точно также. Но ты должен понять и нас. Мы пришли в Подземье с благой целью – отыскать следы гибели наших соратников и забрать их обратно, на поверхность. Мы не собираемся вторгаться в вашу жизнь и нарушать ваши законы. Пойми, у нас просто есть надежда, что хоть кто-то из глубинщиков выжил…

Бригадир не заметил, как вспыхнул злобой острый взгляд Крошина.

Анук быстро кивнул:

– Понимаю тебя. Думаю, все дело в разных словах, в разных мыслях.

– О чем это ты? – вмешался в разговор ренегат. – Что за чушь ты несёшь?! У меня на руках Пакт содействия. Служитель Чета, Бомбиль Бот, пару десятков часов назад дал своё согласие и пообещал оказывать всяческую помощь. Какие, к чертям собачьим, разные слова?!

– Все так, ренегат. Но, по всей видимости, Служитель сейчас отсутствует на троне. Поэтому власть в Чете пока принадлежит слуге Алра. Если бы ни это обстоятельство, Служитель с удовольствием принял бы вас в своих покоях.

– Неведомый мученики! Да хватит его слушать! Не верю ни единому его слову! – возмутился мехиканец. – Лучше давайте решать, что нам делать. Но для начала надо вышвырнуть ихтиана в окно, и дело с концом.

– Погоди, Хоаким, – остановил его Кимпл. – Анук, ты хочешь сказать, что сейчас Четом правит церковник. Так?

– Веропоклонник, – поправил его ихтиан. – Но в целом, ты прав, капитан. И все жители, включая торговцев, воинов и умачей, подчиняются слуге Алра.

Кимпл сложил руки на груди и задумчиво уставился себе под ноги.

Размышления продолжались недолго. Уже через пару минут бригадир заговорил вновь:

– Анук, ты можешь устроить нам встречу с эти самым вашим слугой Алра?

Настороженный взгляд ихтиана заметался, словно он пытался уйти от ответа.

– Ну, я не знаю. Он относится к вам, жителям поверхности, скажем так, весьма предвзято. С ним очень тяжело говорить. Тем более что он ведёт беседы исключительно на нашем языке. Ваш он считает порождением самой подземной пустоты! И если ты произнесёшь в его присутствии хотя бы слово…

– А этого и не потребуется, – задумчиво улыбнулся Кимпл. – Ты ведь обучился письму на языке людей?

– Не так хорошо, как словам, – недоверчиво согласился Анук. – К чему ты клонишь?

– Этого будет вполне достаточно. Слушай, ты устроишь нам встречу, во время которой я буду писать тебе вопросы, а ты будешь их озвучивать. А потом писать мне ответы. Вот и всё. Так что не волнуйся, мы не отступим от правил, установленных вашими веропочитеталями.

– Веропоклониками, – с обидой поправил его ихтиан.

– На нашем языке это практически одно и то же, – напомнил ему бригадир.

Присутствующие, и даже сам Анук, восприняли предложение Кимпла в штыки, и каждый успел высказать собственное сомнение в успехе данных переговоров. Но иного выхода у них просто не было, поэтому Кимпл отсек все возражения и громко постучал в запертую дверь.

* * *

Длинные переходы уходили сначала вперёд и вверх, а потом стали опускаться всё ниже и ниже в самую глубь строения, отчего создавалось впечатление, что церковные залы расположены где-то в недрах Подземья.

Кимпл шёл молча, стараясь лучше запомнить маршрут, но на седьмом повороте в кромешную темноту окончательно бросил это бессмысленное занятие.

Внутри дворца было довольно мрачно и холодновато. А ещё очень сыро. Бригадир ощущал, как по стенам стекают тонкие струйки воды, а в местах, освещённых живыми колбами, виднелись не то что трещины, целые расколы. Да и весь замок Служителя изнутри больше напоминал кротовую нору, чем покои подземного повелителя.

Сопровождавший их воин вёл себя достаточно отстранённо, и Кимпл позволил себе осторожно спросит:

– Ты считаешь, слуга Арла будет нас слушать?

– Думаю, он даже не пустит нас к себе на Порог, – честно ответил Анук, стараясь говорить как можно тише.