Текст книги "Битва с Непознаваемой"

Автор книги: Константин Мзареулов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Согласно прижившимся в армии ССМ аббревиатурам, индексом «Би» обозначались силы и средства противника. В частности, пункт Би-5 означал гипертранспортеры. Код NG подразумевал гражданские суда, случайно оказавшиеся в зоне действий военного флота. Соответственно код «Гамма» с цифровыми индексами от 1 до 9 означал личный состав боевого флота, «Дельта» – наземные подразделения, а «Пси» – гражданских лиц, случайно оказавшихся в зоне боевых действий. Позиция R-7 платежных ведомостей относилась к вспомогательным силам флота, R-9 – к женскому персоналу.

Помнивший эти премудрости еще со времен армейской молодости, Андрей сделал вывод: цивильному корыту с женщинами на борту грозит опасность в виде небольших подразделений каракатиц. Проще говоря, «Собаке Баскервилей» придется совершить посадку для эвакуации терпящих бедствие людей.

Харонов чертыхался, Эльцвейг матерился во весь голос и уверял, что все беды – от баб. Андрею было уже все равно – хотелось только вытряхнуться из осточертевшего скафандра и залезть под душ. От нечего делать Юджин поймал на свой мобильник передачу с «Феи». Из района северного полюса шел непрерывный панический репортаж: пара NG – Роберто Юнг и Федора Ли – наперебой рассказывали о сыпавшемся с темного неба ливне вражеских снарядов, несметных полчищах шоббихельского десанта и колоссальных потерях земных войск.

– Очередная вспышка взрыва затмила сияние звезд, – с надрывом стонала Федора. – Погиб еще один корабль человеческого флота. Сражение проиграно, нам остается лишь надеяться на последний чудом уцелевший крейсер, который прорывается сквозь бешеный огонь победившего врага, чтобы эвакуировать нашу съемочную группу. Если же и этот корабль будет уничтожен точным огнем безжалостных победителей, вспоминайте о нас. Федора Ли и Роберто Юнг ведут свой последний репортаж с безымянной планеты, превращенной бомбардировками в радиоактивную пустыню. Сегодня здесь поставлена жирная точка в летописи поражений человеческой цивилизации. Маленькая, но гордая раса указала людям их истинное место на галактических задворках. Гуманоиды снова проиграли, поэтому должны сойти с дистанции. Мы призываем соплеменников понять, что нас спасет не бряцание оружием, не бессмысленная экспансия, не противостояние культурным продвинутым расам, но лишь признание высоких идей прав нечеловека. Лишь признав собственное убожество, мы дадим шанс будущим поколениям двуногих…

Первоначальное недоумение сменилось брезгливостью. Парочка репортеров относилась к многочисленному племени рафинированных интеллектуалов, искренне презиравших и ненавидевших собственную расу. Трудно понять, почему происходит подобное, но во все времена существовала крикливая прослойка придурков, которые бурно радовались любой неудаче себе подобных. Застрявшие возле Рудника корреспонденты до такой степени убедили себя в никчемности людей, что кричали о поражении в момент, когда земляне почти без потерь истребляли зазнавшихся каракатиц.

– Что болтает эта дура? – осведомился ошеломленный Юджин, разглядывая голограмму перепуганной Федоры. – Какие на хрен права нечеловека?

– Ренегаты, – односложно ответил Андрей. – Меня от них тошнит.

– Закуси соленым огурчиком, помогает, – хохотнул майор. – Между прочим, сама того не зная, дура делает полезное дело. В штабах противника наверняка слушают этот идиотский репортаж и частично дезинформированы.

Юджин, окончательно сбитый с толку сложной логикой контрразведчика, решил, что корабельный доктор издевается. Укоризненно посмотрев на старшего по званию, физик обиженно произнес:

– Хорош прикалываться. Их штаб наверняка получил подробные рапорта от пехотных и корабельных командиров, поэтому должен знать наверняка, что их поимели во всех позах Камасутры.

Однако Гагиев ответил вполне серьезно: дескать, не каждый командир эскадры или бригады станет спешить с рапортами о поражении. По мнению майора, командиры каракатиц наверняка сообщают вышестоящим штабам о тяжелых боях с переменным успехом, вызывают подкрепления. Может быть, даже доложили, что одерживают победу.

– Точно говорите, так часто бывает! – вспомнив похожие документы, хорошо знакомые любому военному историку, Андрей засмеялся. – Потом объяснят, что совсем уж была их победа, но подлые гуманоиды прислали многократно превосходящие силы, так что доблестные каракатицы, несмотря на массовый героизм, были вынуждены отступить под натиском… Именно так пишут историю неудачники.

Развеселившись, он рассказал несколько анекдотов о придурковатых шобби, яшках и даласах. Планета давно исчезла с голограммы, превратившись в обычную карту местности. Мигающая зеленая точка показывала координаты корабля журналистов, с которого продолжали разноситься модулированные сигналы прямой видеотрансляции.

Когда «Собака» снизилась до двадцати с небольшим километров, на мониторе показались мелкие неприятельские машины – танки и БМП. Андрей машинально пометил их как мишени и выпустил четыре снаряда. «Пираньи» не промахнулись. Еще две машины, фланировавшие в паре километров от «Феи джунглей» он расстрелял импульсами пушки.

На голограмме видеофона Федора, вскрикнув, схватилась за сердце. Запинаясь, побледневший Роберто Юнг продолжил рассказ о страшных событиях на радиоактивной планете:

– Бомбардировка продолжается с прежней яростью. Мы только что видели, как в горах совсем рядом от нас упали десятки ядерных боеголовок. Горный хребет, где держались последние подразделения людей, сметен с лица планеты. Это конец…

Его перебил визг Федоры. Лицо дамы-репортера перекосила гримаса ужаса, рука дрожала, указывая в иллюминатор.

– Там шобби, – истерично выкрикнула Федора. – Как объяснить им, что мы ненавидим заносчивых приматов-милитаристов, что мы всегда хотели, чтобы люди потерпели поражение…

– Может, не стоит их спасать? – задумчиво проговорил Юджин.

Эльцвейг загорелся этой идеей, стал убеждать всех: мол, не стоит зря кораблем рисковать. Гагиев нехотя проворчал:

– Какие-никакие, но люди. Не бросим.

Чтобы подстраховаться от неожиданностей – не зря же Федора вопила про каракатиц вблизи от аварийного судна – Андрей очертил «Фею джунглей» кругом гамма-импульсов. Упавшие с неба лучи дали журналистам повод подробно рассказать о сражении в небе над планетой, о погибшем земном корабле и необходимости отказаться от звездной экспансии. Потом акулы пера увидели зависший над ними корпус и умолкли.

Просканировав окрестности, Андрей доложил командиру:

– В холмах к северо-востоку от кораблика разбитый танк и три БМП. И несколько живых шевелятся. Добить?

– Мог бы и не спрашивать, – разрешил Харонов. – Нужен доброволец. У кого есть опыт стрельбы на поверхности?

Андрей выпустил в сторону холмов «Пиранью». Журналисты плаксиво сообщили, что шобби возобновили обстрел, прикончив последних людей на планете. На этом радостном известии репортаж почему-то прервался.

– Придется мне за придурками прогуляться, – со вздохом вызвался Гагиев.

– Я тоже могу, – сказал Андрей. – Пусть кто-нибудь заменит меня около пушки.

– Плахо, замените его, – приказал командир. – Справитесь, гипермастер?

– Постараюсь.

Выбраться из кабинки управления «Ландышем» оказалось непростым делом. За четыре часа, несмотря на все устройства внутреннего массажа, мышцы затекли, спина не разгибалась, в ногах кололи десятки иголок.

– Машукевич, ты вообще «Гладиолусом» пользоваться умеешь? – спохватился Харонов.

– Обижаете. Три года танкистом отслужил.

«Гладиолус» – основное личное оружие земной армии – входил в комплект боевого скафандра «Гоблин» и прятался в футляре за спиной.

Притяжение радиоактивной планетенки было примерно вполовину нормального. Харонов с Эльцвейгом без больших проблем уложили «Собаку Баскервилей» на ровное место неподалеку от аварийной яхты. Между двумя кораблями, заслоняя обзор, вздыбился холм. Держа наготове короткоствольные машинки, Гагиев и Машукевич запрыгали по камням в обход возвышенности и вскоре очутились возле «Феи джунглей».

На вызовы по радио– и грависвязи журналисты не отвечали. Потоптавшись, возле корабельного борта, майор просто повернул внешний маховик. Оказавшийся незапертым люк открылся, впустив спасательную команду в тамбур-шлюз. Уравняв давление, они открыли внутренний люк и двинулись по широкому коридору гламурной яхты. Паркетный пол, перламутровые потолок и стены, позолота, стилизованные под старину светильники – отделка судна встала кому-то в немалую копеечку. Зато переборки поставить забыли, так что малейшая пробоина превращала «Фею» в благоустроенный гроб.

Из открытого люка позвякивала посуда и доносились нетрезвые голоса – мужской и женский. Журналисты жаловались на судьбу, ругали себя за глупое согласие лететь за фронтовыми репортажами.

– Может, не убьют? – с надеждой в голосе спросил Роберто.

– Хочется верить, – Федора шмыгнула носом. – Вдруг у босса проснется совесть, и нас выкупят из плена.

– Легок на помине.

Зазвучал новый голос – солидного дельца, привыкшего командовать мелкими служащими вроде режиссеров и журналистов. Босс приказал возобновить репортаж и показать побольше убитых землян, а также разбитые вражеским огнем земные корабли.

– Сейчас нас самих убьют! – взвыла Федора.

Босс успокоил их: дескать, шобби про вас знают, убивать не станут. На этом сеанс связи оборвался, журналисты опустошили запасы ненормативных пожеланий, после чего решили продолжить репортаж и включили аппаратуру.

– Вы видите холм, за которым недавно упал сбитый корабль приматов! – с воодушевлением декламировал Роберто. – Грозный межзвездный дредноут превращен в груду обломков метким выстрелом воинов Шоббихеля. Эта мертвая машина, символ безумных имперских амбиций уродов из Красной Башни, сейчас олицетворяет победу маленького, но гордого свободолюбивого народа над безжалостным милитаризмом гуманоидов. Люди, еще не поздно покаяться, а не то карающие выстрелы звездных мстителей засверкают в ваших городах!

Они были так заняты своими проблемами, что не слышали лязганий шлюзного люка и шарканья тяжелых сапожищ в коридоре. Когда в отсек ввалились две громоздкие фигуры в боевых скафандрах, корреспонденты завизжали.

Надо было пользоваться моментом, поэтому Андрей подошел к объективам, опытным взглядом проверил, работает ли передатчик. Шла прямая трансляция, на контрольном мониторе держалась вполне приличная четкая картинка. Подняв забрало шлема, старший лейтенант улыбнулся и выпалил одним духом:

– Уважаемые зрители, теперь послушайте несколько слов правды. Уже несколько часов репортеры и владельцы этой медиа-компании лгали вам, будто люди проигрывают сражение за Конус. На самом же деле мы вдребезги побили каракатиц, подло напавших на наших друзей коштов. Кроме того, сейчас некто, кого журналисты называли «боссом», в присутствии офицера спецслужб признался, что его компания работает в тесном контакте с противником. Уважаемые зрители, могу заверить, что в скором времени на экраны выйдет новый сезон величайшего видеошоу «Казарма», где будет подробно вскрыта подноготная этого предательства.

Журналисты словно тренировались перед конкурсом «Кто сильнее выпучит глаза». Голос «босса» прохрипел приказ выключить трансляцию, после чего погасли контрольный монитор и сигнал передачи на камере. Майор, скорчив свирепую рожу, делал большие глаза и покачивал шлемом: дескать, натворил ты дел. Андрей самодовольно ухмыльнулся.

Подавленных «акул пера» нарядили в скафандры и вывели на поверхность. Андрей предвкушал счастливый момент, когда избавится от «Гоблина». Они прошли больше половины пути до «Собаки», когда Харонов обеспокоенным тоном приказал немедленно спрятаться. Выполнять такие команды в тяжелом полужестком скафандре непросто, но четверо кое-как опустились на карачки среди больших угловатых камней.

Едва они присели, из темноты вылетели две БМП довольно новой ресовской модели.

– Их прислали, чтобы спасти нас, – догадалась Федора.

Роберто Юнг тоскливо произнес:

– Надо было остаться на яхте.

Две машины остановились в паре сотен метров от борта «Феи», их пушки развернулись в сторону судна. Планета не имела атмосферы, а в пустоте лучевых импульсов не разглядеть. Тем не менее можно было догадаться, что шобби открыли огонь: на корпусе яхты появились глубокие разрезы – такое случается, если провести лучом боевого лазера. Из пробоин хлынул воздух, и лучи тоже стали видны.

От избытка чувств и большого ума Федора заорала:

– Эй, каракатицы, что вы делаете? Это же яхта нашего босса!

Обычные солдаты-шобби наверняка бы не обратили внимания на посторонние сигналы в радиоэфире. Однако эти головоногие были какими-то особенными – возможно, для уничтожения судна с ненужными свидетелями послали элитное подразделение с очень умными шобби. Судя по дальнейшим действиям отряда каракатиц, они засекли вопль журналистской души и даже смогли взять пеленг. Рассыпавшись цепью, две дюжины спецназовцев-шобби направились к скалам, за которыми притаились люди.

«Будем стрелять», – бодро подумал Андрей, вытягивая из заспинной кобуры короткоствольный бластер «Гладиолус».

Глава 9
Возвращение победителей

В безвоздушном пространстве стояла мертвая тишина, время тянулось лениво и липко, подобно густому желе. Даже цифры на табло часов, встроенных в рукава скафандров, сменялись словно медлительнее положенного. Далекие звезды в ночном небе тускло и равнодушно освещали каменистое плоскогорье, обломки «Феи джунглей» и наступающую цепь каракатиц.

– Нет, вы скажите, зачем эти дуры со щупальцами нашу яхту грохнули? – громко возмутилась Федора.

Установив видеофон на подходящий камушек, чтобы в кадр попало по возможности больше деталей, Андрей поднял с грунта «Гладиолус» и постарался объяснить в доступной форме:

– Они хотели вас убить. Наверное, у них был такой приказ.

Шипящий с посвистом голос ответил:

– Правильно говорить, тупая примата. Мы вас убивать. Эта веселье смешно будет.

– У них длинноствольные пушки, – предупредил майор Гагиев.

– Это шобби, – пренебрежительно ответил Андрей. – Ну, дистанция триста метров. Поехали.

Все-таки когда будем снимать эту серию, перенесем действие на планету с атмосферой, машинально подумал он, нажимая спуск. Впрочем, полет гранаты с мигающим трассером неплохо смотрелся и в вакууме. Снарядик разорвался точно над головами наступающих шобби, превратившись в облако плазмы, задевшее как минимум троих врагов. Одновременно выпустил гранату доктор, поразивший еще нескольких.

Андрей уже ловил в прицел бесформенные туши каракатиц, посылая в них фотонные пучки. Когда он срезал четвертого, остальные смекнули, что в них стреляют, и возмущенно завопили. Уложив еще одного, Андрей пальнул гранатой в стоявшую возле яхты БМП. Выплеснувшаяся из магнитной ловушки плазма разворотила машине борт и смяла башенку с пушкой.

– Верно, – согласился Гагиев, посылая гранату в другую БМП. – Эй, вы, сдавайтесь, пока вас не перебили.

Шобби ответили возмущенными звуками. Некоторые залегли, самые смекалистые опустились на все восемь щупалец и поползли к разбитым машинам. Остальные пригнулись, прячась за камнями, а двое даже подняли свои длинноствольные штурмовые бластеры. Чтобы привести каракатиц в чувство, Андрей положил одного лучом, а другого – снарядиком с плазмой.

– Эй, примата, зачем стреляешь? – заорал шобби, умевший говорить по-человечески.

– Ты же сам обещал нас убить, – напомнил Андрей.

– Нет, э-э-э, зачем убить, моя дорогу спросить хотела.

Кто-то из каракатиц сделал неосторожное движение, и люди послали в это место шквал фотонных лучей. Прекратив переговоры, шобби побежали так проворно, что два человека успели застрелить всего троих. Уцелевшие солдаты противника молниеносно исчезли среди каменных нагромождений, установив олимпийский рекорд для спринтеров.

Журналисты профессионально засняли отважное исчезновение маленького, но гордого народца и азартно потребовали устроить погоню. Гагиев и Машукевич категорически отказались – физиология требовала поскорее вернуться на корабль.

– Опасно, – строго сказал майор. – Могут из-за камней подстрелить.

Довод подействовал, и они двинулись в обход холма, за которым ждала «Собака». К сожалению, появились три БМП земной армии, которые прошли над лабиринтом скал, постреливая из башенных установок. Обрадованные журналисты закричали, что теперь там безопасно. С полчаса они бродили по каменному полю недавнего боя, снимая трупы каракатиц, и заставили спасителей позировать на фоне подбитых шоббихельских машин.

Лишь услыхав повторно свирепое рычание капитана 2-го ранга Харонова, спасенные корреспонденты согласились направиться к вспомогательному корвету. Оказавшись возле шлюза, они искренне удивились, почему корабль цел. Объяснению – дескать, потому что про сбитый дредноут вы сами выдумали, – они не поверили.

На выходе из шлюза встречал Эльцвейг. Ворчать судовладелец начал еще до того, как открылся люк, поэтому Андрей услышал лишь середину тирады:

– …где их носит. Ноги пора делать, а они прогулку себе устроили…

Внезапно Велимир увидел Федору Ли, немедленно замолчал и принял охотничью стойку. Ловко подсобив дорогим гостям снять скафандры, Эльцвейг увел их – расселять по свободным каютам.

Когда за посторонними захлопнулся люк, майор сказал, не скрывая раздражения:

– Какого черта ты болтал в живом эфире? Этот босс подаст на нас в суд за клевету. Ведь у нас нет доказательств – трансляция была отключена, когда он признался, что у него договоренность с шобби.

– О чем разговор? – Андрей самодовольно рассмеялся. – Забываете, майор, что я много лет в шоу-бизнесе варился. Мой видеофон всегда включен на запись.

Обрадованный контрразведчик согласился, что в таком случае даже хорошо, если медиа-босс подаст в суд. Потом нахмурился, словно пытался вспомнить о чем-то важном, рассеянно поинтересовался, зачем старший лейтенант упомянул идиотский сериал «Казарма», но слушать ответа не стал.

– Ты обратил внимание, что старшина был без «Гоблина»?

– Точно. – У Андрея расширились глаза и слегка отвисла челюсть. – Думаешь, отбой?

Майор уже давил кнопку вмонтированного в переборку интеркома. Командир был добродушно расслаблен, армейскими афоризмами не злоупотреблял и разрешил отдыхать.

Они стремительно, почти уложившись в норматив, помогли друг другу покинуть скафандры и враскорячку потащились в свои каюты, чувствуя под униформой холодок от омерзительно разбухших мокрых памперсов.

После гигиенических процедур стало так хорошо, что не хотелось даже вспоминать об ужине, не говоря уж о приближавшейся вахте. Расслабившись телом и подсознанием, Андрей сидел в кают-компании, полузакрыв глаза, потягивая холодный сок и слушая поток сообщений.

Президент, вице-президент, спикеры палат, министры галактической безопасности, иностранных дел и обороны дали интервью, назвав несколько расходящиеся цифры потерь. По-любому получалось, что каракатицы биты с очень крупным счетом. Столь оглушительных побед в локальных войнах не одерживали ни Джангархан, ни Кнауб с Чармановым.

Начальник Генштаба заявил, что все эшелоны военной структуры сработали безукоризненно, четко и без промедления отреагировав на быстро нараставшую угрозу. Он также показал трехмерную презентацию основных этапов: шобби подвели войска к Конусу, обстреляли населенные планеты, вторглись в скопление, получили по зубам и побежали. На последней стадии конфликта бомбардировщики ударили по планетоидам, где базировалась вражеская артиллерия. Захвачены богатые трофеи. В настоящее время разведгруппы людей патрулируют окраины Шоббихеля во избежание повторной провокации.

«Знаем эти разведгруппы, – меланхолично подумал Андрей. – Небось как в четыреста двадцать пятом году – целый флот выжигает базы, с которых они двинулись на Конус». Было приятно ощущать себя частью победоносной силы, утверждающей принципы высшей справедливости. Как там говорил эпизодический персонаж «Фауста»? Часть силы той, что вечно творит добро…

Вошел командир, обвел угрюмым взглядом отдыхающих и осведомился:

– Где старшина?

– Все там же, – вяло сообщил Юджин.

– Однако… третий час без передыху. – Старик скривил в усмешке тонкие губы. – Поспали бы, Машукевич, скоро на вахту, а вы почти сутки на ногах.

– Нет смысла ложиться, – вздохнул Андрей. – Перетерплю. Ожидается новый бой?

– Дембель ожидается, – проинформировал командир. – Сектор взят под охрану силами регулярного флота. Мобилизованным резервистам приказано двигать восвояси. Как только «Подвеску» и «Ниагару» подлатают, уходим в исходный район.

Он хотел сказать еще что-то, но схватил пульт и сделал звук погромче. Дикторы зачитывали срочное сообщение: правительство Шоббихеля взывало к миролюбивым государствам Галактики, требуя остановить агрессию кровавых рептилий. Если учесть, что совсем недавно речь шла про агрессию кровожадных приматов, перемены казались разительными.

– Что-то я запутался, – признался старший лейтенант Плахо. – Сначала они обещали не нападать на коштов, потом все-таки напали и прямо сказали: дескать, решили вернуть исконные миры. Потом начали плакать, будто никого не трогали, а злые гуманоиды ни за что их обижают. Теперь вот на рептилий жалуются.

Капитан 2-го ранга нетерпеливым жестом велел ему помолчать. Ведущие новостного канала уже рассказывали о последних событиях на здешнем отшибе цивилизованной Галактики. Как выяснилось, пока люди учили каракатиц хорошим манерам, Оххо-Яшир сосредоточил огромное воинство, внезапно вторгся в Шоббихель и оккупировал несколько пограничных звездных систем. Яшки объявили, что эти миры по всей справедливости принадлежат им как прямым наследникам древнейшей расы динозавров, создавших полмиллиона лет назад Вторую Галактическую Империю. Правительства ломов, импов и ресов потребовали немедленно прекратить военные действия и созвать мирную конференцию.

– Быстро все меняется. – Харонов покачал головой. – Пойду я, пацаны. Машукевич, если во время вашей вахты будет приказ на поход, не доверяй старшине. Меня разбуди.

– Слушаюсь! – гаркнул Андрей, вытягиваясь по соответствующей стойке.

Вяло махнув рукой: дескать, сиди уж, не подскакивай, – ветеран поковылял прочь из кают-компании. Посмотрев ему вслед, Андрей сочувственно произнес:

– Тяжело старику. Вымотался.

– Чуть больше семидесяти, не возраст, – проворчал Юджин. – Скоро пойдет на омоложение, через десять лет будет как огурчик. Ты про Велимира скажи – без разговоров телку завалил.

– Мастер своего дела, – грустно признал Андрей. – У меня так никогда не получалось.

– И у меня тоже… – Физик развел руками, а на лице его было написано возмущение несправедливостью вселенских законов. – Что женщины в таких козлах находят?

– Есть многое на свете, что нам понять не суждено… – Сделав паузу после перефразированной цитаты, Андрей добавил: – Козлы могут нравиться только зоофилкам.

– Это ты от зависти… – Юджин погрозил пальцем, зевнул и тяжело встал. – Пойду, однако, в койку. Мне после тебя вахту стоять.

В проеме люка старший лейтенант разминулся с доктором. Задраив вход за спиной сонного физика, Гагиев тихо, почти шепотом, похвастался:

– Взломал-таки его архив с маршрутами. Эта шаланда частенько ходит на Альтаир.

– Поздравляю, – проворчал Андрей, не понимавший, отчего радуется контрразведчик. – Туда многие ходят. Модный курорт.

– Сейчас прибежит Эльцвейг, – перебил его майор. – Я буду его колоть, а ты подыгрывай.

Судовладелец действительно появился – взволнованный, измазанный помадой, растрепанный, в расстегнутой робе. На голой шее и дальше в сторону плеча выделялась россыпь свежих засосов.

– Что случилось? – тревожно спросил он с порога. – Старик приказал немедленно бежать к вам.

Как бы продолжая прежний разговор, Гагиев лениво произнес:

– Напрасно вы, старший лейтенант, выражаете такую несерьезную скептичность. Это очень важная проблема… – Затем, повернувшись к Эльцвейгу, сказал недовольным тоном: – Старшина, вы не обратили внимания, что прервали важную беседу старших по званию?

Вспомнив, как подобных разгильдяев ставили на место в родном полку, Андрей рявкнул командирским голосом:

– Приведите себя в порядок, застегнитесь и сперму с морды смойте. Через час отправляемся на штурм вражеской столицы, а у вас ботинки не чищены!

Насладившись зеленоватым оттенком его физиономии, майор поведал, что судовладельца разыграли и что в скором времени «Собака» возьмет курс на скопление Зевс, в котором расположены основные планеты, населенные людьми. Эльцвейг с облегчением выдохнул несколько кубометров воздуха, Гагиев же вновь обратился к Андрею:

– Не могу понять, почему вы, историк по образованию, не верите во влияние Альтаирского клуба…

Небрежно произнесенная фраза испортила настроение. Мигом забыв, что контрразведчик просил подыграть, измотанный бессонными сутками Андрей приготовился высказать все, что думает про конспирологический бред. Злости прибавило появление Федоры Ли, которая без грима выглядела вовсе не сексапильно. К тому же обтягивающая майка продемонстрировала мелкую грудь, чего деревенский парень с Калиюги не уважал.

Журналистка чмокнула Велимира, попросила накормить бедную девушку и поинтересовалась, о чем спорят господа офицеры. Неодобрительно покосившись на нее, Андрей направил взгляд, полный сарказма, на майора и заговорил назидательным тоном, словно разъяснял азы двоечнику-первокурснику:

– Уважаемый доктор, меня просто бесят нелепые слухи о всесильном Альтаирском клубе, который якобы уже не первое столетие управляет из-за кулис основными событиями в Галактике.

– Неужто несколько столетий об этом говорят? – поразился Гагиев.

– Представьте себе. Как писал в мемуарах Аристан Гринбрайар, ближайший соратник Джангархана, к старости у Рамзеса появились навязчивые подозрения, будто какая-то незримая сила направляет политические процессы. Гринбрайар, всегда признававший гениальность строителя ССМ, позволил себе иронизировать по поводу этого заблуждения великого президента. Затем, уже при Чарманове, заговорили о тайном обществе, которое устраивает заговоры на деньги Ломандара, о сборищах на курортах Альтаира. Сказка про Альтаирский клуб многократно была опровергнута, поскольку решения, приписываемые клубу, нередко принимались вопреки интересам Ломского Союза.

Эльцвейг многозначительно заулыбался и пробормотал неразборчивую реплику. Строго посмотрев на судовладельца, майор процедил:

– Вы-то в этом точно не разбираетесь… – затем сказал Андрею: – Вы неправы, старший лейтенант. Ежегодно на одной из планет Альтаира собираются неформальные представители разных цивилизаций – топ-менеджеры, финансисты, публицисты-пиарщики, политтехнологи, аналитики. Вырабатывают согласованные решения с целью преодоления конфликтов между странами и корпорациями, помогают лоббистам. А затем навязывают принятые решения общественному мнению и правительствам, организуя массированные медиа-штурмы. Случается – снимают непослушных правителей. Их цель – полное спокойствие, обеспечивающее стабильность в Галактике и, соответственно, стабильное поступление прибылей, с которых они имеют свою долю.

– Короче говоря, шпионы ломов. – Андрей засмеялся.

– Не шпионы. Агенты влияния. И не обязательно, что ломандарские.

– Вот именно: им другие платят. – Велимира Эльцвейга просто распирало нетерпение похвастать осведомленностью. – Там такие мозги собираются – не вам чета. И люди, и всякие другие. Вроде бы незаметные сошки, а большими политиками крутят. Что президент – завтра прокатят на выборах, и нет президента. А эти останутся и дальше будут править исподтишка.

– Ты еще скажи, что сам возил туда Адольфа Сваниховского. – Андрей вложил в голос максимум издевательских интонаций. – Или, может, Клариссу Латунную?

У старшины Эльцвейга отвисла челюсть. Он беспомощно оглянулся, жалобно посмотрел на Федору и двух офицеров, нервно сглотнул. Затем мелко закивал головой, выдавливая чистосердечное признание:

– Все-то ваша контора знает, старший лейтенант… Или ты на самом деле в больших чинах ходишь… – Он был бледен, лоб покрыли крупные капли пота. – Ну да, возил, и что с того? Они же не преступники, добропорядочные граждане…

– И они при вас получали задания от представителей других государств? – осведомился Гагиев.

– Ну не обязательно от других. Там разные бывали – двуногие, членистоногие, головоногие, мохнатые…

На перепуганного судовладельца жалко было смотреть, поэтому Андрей проворчал: дескать, успокойся, приятель, никто тебя ни в чем не обвиняет. Эльцвейг, окончательно уверовав, что загадочный Машукевич служит в тайном ведомстве, смотрел на него безумным взглядом кролика, повстречавшего анаконду.

«Да валил бы ты подальше, придурок», – подумал Андрей. Однако в реальности валить пришлось не Эльцвейгу, а Машукевичу, потому как время приближалось к полудню и пора было сменять на вахте капитан-лейтенанта Феррари. Выходя из кают-компании, он услышал, как майор выясняет у Велимира про заработки членов Альтаирского клуба – какие деньги им платят, кто платит и за какие услуги.

После недолгой позиционной борьбы с подступающей дремотой, перепробовав кофе, музыку и физические упражнения. Андрей чуть было не капитулировал. Глаза упорно старались закрыться. Спасение пришло в образе командира бригады, появившегося на голограмме и объявившего часовую готовность к походу.

Вызвав на экран соответствующие пункты Устава, старший лейтенант отдал необходимые распоряжения в отсеки, разбудил командира и гипермастера, запустил программу сверхсветового пилотирования, протестировал двигатели. Заставший его в разгар бурной деятельности капитан 2-го ранга Харонов с обычной деликатностью поинтересовался:

– И как долго мы собираемся командовать в одиночку?

– В отсутствии старших по должности вахтенный выполняет обязанности командира. Разрешите доложить, получен приказ…

– Знаю побольше твоего, – проворчал старик. – Слушай вводную. Что ты будешь делать, если увидишь, что по коридорам вверенного тебе корабля бегают голые негуманоиды, размахивающие каменными топорами?

– Первым делом прокляну тех, кто придумал не выдавать нам личное оружие… Виноват! Постараюсь пробраться к боевым отсекам, заберу «Гладиолус» из скафандра…

– Отставить. Ты перестрелял негуманоидов, но они успели зарубить командира, навигатора и гипермастера. Твои действия?

– Доложу командиру бригады.

– Бригада уже ушла, наших кораблей поблизости нет.

– Поведу корабль в базу.

– Сам поведешь? – восхитился командир. – Один?

– Думаю, справлюсь.

Харонов сумел задавить хохот, издав лишь странный звук. Оглядев исподлобья борт-инженера, капитан 2-го ранга передвинул кресло подальше от пульта и разрешил:

– Валяй. А мы полюбуемся.