Текст книги "Возвращаясь к жизни? Том 1"

Автор книги: Константин Марков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Ты все придумывал?! Ты не знал?!

– Да, я импровизировал.

– Нет, вы положительно интересный вид! – Он хорошо отхлебнул и продолжил. – Артём, не переживай, это работает. Норт каждый день крутит записи твоих тренировок своим бойцам и тут же применяет их на практике. У них за последних три боевых, было максимум 15% повреждений. Просто нереальная до сих пор цифра. Часовщики в шоке, у них нет работы, они начинают сходить с ума, и просятся в другие мастерские.

– Ну, тогда с Норта бутылка и поляна, надо будет затребовать.

– Да, легко.

Мы дернулись и повернулись на голос, в дверях стоял Норт, с пакетом в руках и весело улыбался.

– Ну, ты подкрался, как ниндзя.

– Да вы орали так, что можно было всем взводом хоровод вокруг вас водить. Тень, и мне плесни своего пойла. И кто такой ниндзя?

– Артёма без стакана не поймешь, – проскрипел Тень и заперхал, – опять его мифология.

– Ниндзя, это были, ну и есть, клан тихих и опасных убийц в одной из стран на нашей планете. Они скрытно подбираются почти вплотную к жертве или могут часами висеть на потолке, ожидая удобного момента для нанесения удара, и исчезают во мраке ночи. Ты так зашел или по делу?

– Да вот, – Норт вынул из пакета здоровенный пузырь и водрузил на стол, – от нашего взвода подарок. Зашел к тебе, а твои, как дети без присмотра, дурака валяют. Только Один-пять более-менее адекватен, сказал, что ты у Тени.

– Знаю, что балбесничают. Пусть порадуются моему отсутствию. Онезен – молодец, он построит их позже. Парни отлично поработали эту неделю.

– Видел, оценил, использую. – Сказал Норт, откупоривая бутылку с нашего молчаливого согласия.

Тень подсунул Норту кружку с соком, и достал еще стаканчики. Мы чокнулись по первой.

– А как там парни? – Спросил я Норта, запив огненную воду соком.

«Да, спирт, это универсальный армейский продукт питания», подумалось мне.

– Да все рады за тебя. И хотят спарринг устроить взвод на взвод, без командиров. Только Два-восемь сопит и ворчит.

– А он чего?

– Да это же бывший ком взвода один, твой предшественник. Его, приказом Солуса, перевели в наш взвод вместо тебя. А я сделал его вечным дневальным.

Мы дружно захохотали.

– Так ты и устав мой читал?

– А то! Занятно, тупо, смешно, но парни подтянулись, правда, ругаются, мол, нафига. Раньше было лучше, но в основном так, обсуждают, и все выполняют. И порядок везде, и приказы два раза повторять не приходиться. Так как на счет спарринга? Устроим?

– Будет тебе спарринг, но держись, мои овечки порвут твоих волков. Учти, у нас все по реальному, с болью, чтоб не расслабляться. О, Тень, а ты можешь загрузить не параметры ПБК, а, ну скажем, тела имперцев? Чтобы с кровью и оторванными конечностями.

– Не, не надо, – проскрипел Тень, – давай лучше еще по рюмашке.

Мы чокнулись, выпили, крякнули, запили.

– Норт, а ты как?

– Парней жалко.

– А если сам пойдешь?

– Ну, не знаю.

– Да это же виртуалка, перезагрузиться можно, не дрейфь.

– А боль то реальная в мозгах.

– А давай еще по рюмашке? Тень, наливай.

Мы чокнулись, выпили, крякнули, запили. Норт почесал затылок.

– А ты тоже пойдешь?

– Конечно.

– А не страшно?

– Страшно, и очень.

– Тогда зачем?

– Так можно ж перезагрузиться.

– Но боль?

– А по рюмашке? Тень, накапай.

Мы чокнулись, выпили, крякнули, запили. Норта откровенно повело. Тень сидел и качался, слегка подрагивая конечностями.

– Эй, мужик, ты живой? – Я постучал по хитину Тень.

– Еще да, но пить больше не буду. Мне достаточно.

– А загрузишь, в тела имперцев?

– А загружу.

– А с кровью и оторванными конечностями.

– А загружу.

– Норт, вызывай парней по тревоге, оба взвода.

– Дай планшет. – Он сноровисто застучал по экрану. – А давай еще по одной, для храбрости?

– Не, для куражу, а остальное парням, для настроения.

– Ик, ага, – сказал Норт, разливая по половинке, – забористый однако спиртяка.

– А то!

Мы чокнулись, выпили, крякнули, запили.

Зашипела входная дверь, в тренажерку ввалились два полных взвода возбужденных часовщиков.

Мы с Нортом вышли из каморки.

– Парни, – начал я – наша папа Тень готовит всем сюрприз. Суть заключается в том, что мы с Нортом предлагаем устроить спарринг между взводами. Но! С одним нюансом. Вас загрузят не в матрицу ПБК, а в матрицу реального тела имперца. Со всеми приколами, как то: с болью, с переломами, с кровью, с оторванными ногами и вываленными кишками, с мокрыми от страха штанами. Реализм по первому классу. Винтовки будут обычные пороховые, патронов по тридцать– сорок в обойме, и будут они крупнее, с отдачей, при попадании могут оторвать руку. Спарринг будет не просто жесткий, а жесточайший. Кто не хочет, без претензий. Самим страшно. Но решать надо прямо сейчас, быстро, кто не готов – к стене, остальные на месте. Выход из боя по степени болевого шока, кто сколько выдержит, до упора.

Онезен вышел вперед. И спросил:

– А вы с Нортом идете.

– Непременно.

– Зачем это вам?

– Чтобы знать, могу ли я стрелять левой рукой, имея обрубок правой. Есть еще вопросы?

Толпа разделилась на две группы, меньшая составила шестнадцать человек. Отлично.

– Тень, что у тебя?

– Почти готово, как и просили. Загружайтесь.

– По креслам – скомандовал я.

Мы вышли в виртуале в каких-то окопах. На нас была матерчатая форма и кожаные башмаки. В руках штурмовые винтовки, явно пороховые. На ремне висела кобура с пистолетом и подсумок с тремя гранатами. На другом боку был подсумок с тремя запасными магазинами, сзади на ремне висела фляжка и аптечка. На левом ремне портупеи был изолентой примотан нож. Мы все были потными и пыльными.

– Тень, что это?

– Это материалы моей диссертации о войне в империи в докосмическу эпоху. Ик. Сражение за высоту 403 было переломным. Ик. Тогда восемь человек отражало нападение полка. Вас в окопах восемь, остальные сорок на двух бронетранспортерах будут вас атаковать. У вас есть одно орудие сорока пяти миллиметров, и пять выстрелов к нему. Время на подготовку двадцать минут. Время пошло. Я пью за вас, мои герои. – Мы услышали звуки глотков, шипение, перханье и последующую тишину.

Я осмотрелся, да, вот оно орудие, очень похожее на сорокапятку, виденную мной в музее Великой Отечественной Войны. У нее не было одного колеса, половина защитного щитка разорвана прямым попаданием и полностью разворочен прицел. Она стояла, покосившись на бок, а вокруг лежали трупы солдат, перемешанные с землей. Явно поработала крупная артиллерия, многие тела были реально разорваны на несколько кусков. Вон, буквально в метре, лежит полчеловека. Низ есть, а от верха остались лишь кровавые тряпки. Мне стало страшно, легкий холодок ужаса пробежал между лопаток. «А не погорячился ли я?» – пришла мне в голову умная мысль, но как всегда с опозданием. Вдруг я услышал, что кого-то тошнит. Онезен стоял, опершись о полусрубленное дерево, его сотрясало и выворачивало. Н-да. И это только начало.

– Парни, вот это самая настоящая война. Так воевали ваши и мои предки, но у вас еще есть время отказаться и выйти. Это не шутки, может быть нестерпимо больно.

Все стояли зеленые, всех явно трусило. Но никто не побежал к точке выгрузки, маячившей в десяти метрах от окопа. Онезен наконец-таки отплевался и встал в строй.

– Тогда, слушай мою команду! Двое готовят орудие к стрельбе. Необходимо найти колесо или выровнять его любым другим способом. Остальные собирают у трупов патроны, и готовят огневые точки. Дистанция пятнадцать метров вправо и влево от орудия.

******

Очнулся я на койке. Посмотрел в потолок и подумал, что это, наверное, лазарет. Повращал глазами, огляделся и обнаружил себя в своей коморке. «Ага, уже не плохо, теперь надо встать и посмотреть, как там парни». Встать оказалось очень сложно. Болело все тело, будто меня долго били палками. Немного размявшись, и приведя себя в порядок, я вышел в кубрик. Двое бойцов прыжком отпрыгнули от меня, словно увидели приведение. Я подошел к зеркалу, посмотрел на себя и не увидел ничего особенного.

– Онезен! Зайди ко мне. – И опять удалился в коморку.

Когда Онезен вошел, он прикрыл дверь и встал возле косяка, прижавшись к нему спиной.

– Ты чего? Садись.

– Я боюсь вас. – Сказал он и в его глазах мелькнул животный страх.

– Это конечно хорошо, но я вроде не пугал тебя до такой степени.

– А вы помните, бой?

– Честно? – Спросил я.

– Естественно.

– Очень плохо, только образы, начало еще более-менее четко, а дальше провал. Очнулся уже здесь на койке.

– Просто под конец вы остались одни. Пуля порвала вам живот, а вы обмотали себя тряпкой, затянули сверху ремень и напали, вооруженный лишь ножом и пистолетом, на оставшиеся пятнадцать бойцов. Они уже не ожидали сопротивления, и первых десять вы убили очень быстро. Последнему вы руками разорвали горло. Все пятнадцать выпали в реал без сознания, их два часа пытались привести в чувства. Вас же пришлось оглушить, и вы проспали последние шесть часов.

– А глушить то зачем?

– Вы не вышли в реал, то есть вышли, но не поняли этого. И напали на Тень. Ну, вот ему и пришлось вас оглушить, чтобы не убивать. Что с вами случилось?

– Понимаешь, я так думаю, что это была защитная реакция моего сознания на стрессовую ситуацию. Видимо от крови и боли, да и от происходящего ужаса, я ошалел.

– Но вы отдавали разумные приказы и вели бой вполне адекватно. Разве ваша последняя атака была сумасшедшей?

– Она была не сумасшедшей. Она была отчаянной. Реализм происходящего был настолько высок, что во мне, видимо, проснулся берсерк.

– Что это?

– На моей планете есть легенды о таких людях, они посвящали себя богу Одину. Перед битвой они приводили себя в ярость и были в сражении неистовыми, неутомимыми, быстрыми, сильными, не чувствовали боли. И называли их «Берсерки».

Глава 5. Пусть будет, как будет

Кабинет командира третьей роты БП флагманского корабля чистильщиков «Пыль созвездия», лейтенант Ронии

– Что там с этим аборигеном? Такой переполох был? – Спросил меня Вонд, сделав очередной ход.

– Да вроде как с катушек слетел. Вышел из виртуала и как кинется на Тень, тот правда его сразу в мозги приложил, чтобы отключить. Так он сознание потерял, но еще минут пять дергался, пока совсем не отключился. Жаль, думал ему дать другой взвод построить.

– Точно жаль, я тоже радовался его успехам.

Кабинет главы департамента безопасности флагманского корабля чистильщиков «Пыль созвездия», полковник Солус

Я смотрел запись этого невозможного боя. Этот абориген не просто сумасшедший, он заразен, он вовлек в свой мир практически семьдесят человек. Он поглощает души других, он одержим и невероятен.

Его последняя схватка с Нортом. Весь в крови от многочисленных ран, он, практически мертвый, голыми руками рвал Норту горло. Потом встал над его трупом, поднял окровавленные руки к небу и страшным и диким голосом кричал «Один! Прими души этих воинов! Прими мой дар тебе!». И пошел к точке выгрузки. Но не дошел, упал в метре от нее.

Мы с Кониганом уже второй раз просматривали запись, на второй раз он не выдержал, ему стало дурно. Когда он вернулся из уборной, бледный с испуганными глазами на экране замерла сцена, как Артём кричал свое посвящение.

– Учитель, простите, но разве мы не должны его немедленно уничтожить? Он опасен и психически болен. Не может нормальный человек творить такое.

– Может. Ты когда последний раз смотрел хроники имперских войн за ресурсы?

– Еще в академии.

– Там показывали отредактированный материал. У тебя теперь есть доступ к оригинальным документа, посмотри хроники без купюр и цензуры. Ты все поймешь. Что касается именно этого сюжета, то это действительно исторический факт. Тень все прекрасно сопоставил и воссоздал. Конечно, вводные пришлось немного отредактировать, но все что ты видел, практически так и было. Об этом редко говорят, позорное поражение полка имперских войск на высоте четыреста три вошло в учебники в качестве примера правильно построенной обороны и личного героизма солдат. Сейчас там стоит памятник. Это наследие нашей расы. А это, – я показал на экран, – возможно, наше будущее. Это молодая раса имперцев, которая взорвет наш заплесневелый и самодовольный мир.

– Но зачем нам он и похожие на него? Мы прекрасно развиваемся последние пятьсот лет.

– Да, именно, развиваемся. И лично он нам, принципиально, не нужен. Но его «здравый смысл» часто бывает лучше всех тех знаний, что ты получил в академии. Уверяю тебя, что если его, без году неделя в нашем мире, запереть на высоте четыреста три и послать тебя, отличника военной академии, ты допустишь туже ошибку, и твоего полка не будет. А если у них будет ПБК, я вообще не поставлю на тебя самой мелкой монеты.

Его главное отличие от нас в том, что мы меряем жизнь столетиями, а он годами и месяцами. Ему некогда, у него нет времени думать и взвешивать, ему нужно гореть каждый день, иначе день будет пресен. Это пламя сжигает его и он это знает, но он никогда не согласится жить иначе. Он будет гореть, кричать обожженный и, обрывая лоскуты кожи, будет идти дальше. Поэтому, на сегодня наша задача сохранить это пламя для костра. Посмотри пока хроники, чтобы знать, к чему готовиться. Да, и распорядись, чтобы Артёму выдали ПБК двухсотой серии. Я хочу посмотреть в его глаза.

Кониган поклонился и вышел.

Я переключил на начало и включил просмотр. Я смотрел, как они готовят укрепления, а из головы не уходил его крик «Один! Прими души этих воинов! Прими мой дар тебе!». Надо обязательно узнать, кто такой Один и где их планета.

Флагманский корабль чистильщиков «Пыль созвездия», комвзвода унтер-офицер Артём Прыжко ПБК 3-1-1, позывной «Звездочет»

Оправившись от шока после рассказов Онезена, я решил, что должен пойти к друзьям и все им объяснить. Первым делом я завалился на склад в поисках сока прусса. Идти к Тени мириться, без сока не хотелось. Кладовщик по началу упирался, мол, какой такой сок, первый раз слышу, но когда я схватил его за жевало и немного покрутил, то сразу нашлась пятилитровая канистра.

Я вежливо поблагодарил чистильщика, при этом шаркая ногой и неся чепуху о его благородстве, запасливости, мудрости, прозорливости и пониманию сложного политического момента в развитии стран социалистического блока. Моя длинная и витиеватая, насыщенная метафорами фраза ввела его в тяжкий ступор, на чем я с ним попрощался и вышел вон.

Хорошо быть страшным. Черт, а мне начинает это нравится, когда репутация начинает работать на тебя. Возле самой тренажерки я столкнулся с Нортом. Тот удивленно посмотрел на меня потом на канистру.

– Привет, это что?

– Сок прусса, пять литров.

– К Тени мириться идешь?

Я кивнул и протянул ему руку.

– Норт, прости. Накатило на меня.

– Это ты прости.

– А тебя за что?

– За спарринг. Не надо было мне тебя заводить.

– Пустое, ты сам то как?

– Норма. Идем таракана повеселим, у меня спирт имеется, – и он кивнул на свой кулек, – а у тебя мировой запивон.

Мы улыбнулись друг другу и вошли в тренажерку.

В общем, загул в этот раз удался. Мы как три закадычных друга, сидели в каптерке Тени и с увлечением, перебивая друг друга, рассказывали истории из жизни, хохотали, пили и извинялись, рассказывали, кто кого больше уважает и под конец что-то запели. И уже позже, вспоминая этот эпизод, я поражаюсь. Три мужика: один – насекомое, второй – непонятно кто, третий – типа человек или имперец, сидели за одним столом и, размазывая пьяные сопли, клялись в вечной дружбе. Потом я помню, как Мазусер тащил Норта, а меня удерживал от падения Онезен. Как мы шли по коридору и пели, странным образом всплывшую в памяти песню Pink Floyd «Brain Damage». Я пел и фальшивил немилосердно. А Норт кричал, что этот чувак, который Pink Floyd неимоверно крут, а я объяснял, что автор песен Девид Гилмор, а может и нет, а Pink Floyd это название группы. Потом Мазусер таки уволок Норта, а я стоял и плакал.

У меня есть друзья в этом мире.

Флагманский корабль чистильщиков «Пыль созвездия», пом. ком. взвода, старший группы Альфа, ПБК 3-1-1-5, Онезен

После «кровавого» спарринга я очнулся в шоковом состоянии. Да я собственно и не выходил из него последние шесть дней. Страшно болела рука, ее «оторвало» еще в начале боя шальным выстрелом турели. Нет, наш командир настоящий псих. Устроить ТАКОЕ, ведь он наверняка знал, как это. А может и не знал. Когда он ввел болевую обратную связь, я сначала возмутился, но вскоре понял, что он прав. Обыкновенно практика использования ПБК предусматривала разворот корпуса для создания оптимальных условий рикошета и тупо стрелять до полного уничтожения цели. Но первый выход показал, что ровно десять секунд и ты выпадаешь от болевого шока. И я, как и все начал прятаться. Болевой шок это вам не сока прусса попить. И что самое удивительное такая тактика дала мгновенный результат. Следующая зачистка показала пятидесяти процентное увеличение точности стрельбы, семидесяти процентное снижение использованных выстрелов и сорока пяти процентное снижение общих повреждений ПБК. Его методика работала. Никто не хотел подставляться под случайный выстрел, большинство тщательно целилось, сидя в укрытиях и используя телеметрию винтовок. Но бой в матрице живого тела имперца, простите, но это слишком! Хотя… Странно… Я, не задумываясь, пойду за ним в бой. Мне было странно это осознавать, понимая одновременно, что он псих.

Все, я запутался.

– Онезен!

– Чего тебе, Ласт?

– Там наш унтер с Нортом вкупе споили Тень, причем в хлам, надо их растащить, а то опять начудят, ты нашего знаешь. Я мимо пробегал, слышу крики, ну думаю драка, а они бухают. Сидят в обнимку, разве не целуются.

Я вышел из кубрика и двинулся в направлении четвертой роты, надо было захватить Мазусера, чтобы Норта транспортировать.

Вместе с Мазусером мы зашли в тренажерку за «телами». Я ожидал увидеть три тела, да что угодно, но такого! Посередине сидел Тень, здоровенное двухметровое насекомое. Его крылья вывалились из под приподнятых надкрылков. Фасеточные глаза на ножках, выполняли странный танец, двигаясь каждое по собственной траектории, он что-то скрипел и его страшно шатало. Тень своими средними лапами опирался на плечи Норта и Артёма, а верхними хватательными размахивал и клацал клешнями, создавая ритм. А два унтера орали какую то песню, из слов которой более-менее внятно я расслышал и понял, что кого-то «опалила звезда по имени Солнце».

Мы с Мазусером стали растаскивать красавцев, но они упирались и требовали с ними выпить на «коня». На какого коня? Нам таки пришлось допить, благо осталось на донышке.

Потом мы тащили их по коридору. Артём вдруг остановился и сказал: «Все мозги поломались», что меня дико напугало, и начал петь другую песню о дурдоме, и странно при этом пританцовывать, Норт вторил ему и что-то спрашивал.

– Друг мой, это PinkFloyd, а мы в дурдоме. – Ответил Артём и захохотал.

Потом они минут двадцать прощались, рассказывая, кто кого больше уважает. И наконец, поддавшись на уговоры, разошлись.

Когда я заволок «тело» в каптерку, Артём уселся на койку и сказал:

– Сядь, Онезен. Просто послушай меня. Ща я нормальный, а просплюсь, опять буду сволочь. Ты наверно уже в психи меня записал? Может ты и прав, мне пусто и одиноко. Ты пришел сюда сам, нанявшись на службу, и у тебя есть родная планета и дом, а меня вырвали из моего мира, и никто не знает где он. Но я уверен в двух, нет в девяти людях, что, не задумавшись, порву за них глотку любому и всегда пойду с ними в бой. И один из них это ты. – Он больно ткнул меня пальцем в грудь. – Я видел, как тебя тошнило перед боем, и помню, как с оторванной рукой ты не покинул окопа и не побежал к точке выгрузки. И никто не побежал, ни один из вас! Хотя имели полное право не загибаться от боли, вы умерли на позиции, с оружием в руках. Я смотрел запись боя, у Тени. Да, напиши мне их имена. Я хочу их знать. И мне плевать с самой высокой башни, Онезен, какого вы вида и пола в «натуре» потому, что вы солдаты. И еще я знаю, что тебе и тем другим парням я могу доверить свою спину.

С этими словами его вырубило окончательно. Я уложил его в койку поудобней, и вышел в кубрик.

Кабинет главы департамента безопасности флагманского корабля чистильщиков «Пыль созвездия», полковник Солус

Я смотрел на этого растерянного таракана. Огромный, двухметровый, трехсотлетний хищный таракан с планеты Тугари стоял и разводил клешнями как первокурсник.

– Ну и зачем ты это позволил и устроил?

– Простите, ваше превосходительство. – Проскрипел тот.

– Я не просил извиняться, я спрашивал «Зачем?».

– Так было интересно. Это ж тема моей реконструкции, да и Артём меня завел на «слабо».

– И где у тебя пружинка? И что такое на «слабо»?

– Ну, понимаете, не мог я ему отказать, он такой интересный и дружит со мной. И часто просто приходит поболтать, и говорит загадками постоянно. А еще он научил меня клацать клешнями и создавать музыку.

– Нет, вы посмотрите на него! Здоровенный таракан-переросток, триста лет уже прожил, а поддался влиянию сопляка, которому чуть больше двадцати лет от роду. Что в мире творится, не понимаю.

– Да вы сами с ним поговорите, и все поймете.

– Что, предлагаешь мне взять канистру спирта и надраться в его каптерке?

– Просто пригласите его не в кабинет, а куда-нибудь на смотровую площадку, или просто дайте ему почувствовать, что вы ему друг, и он сам раскроется как цветок.

– Да. Вижу, влияние он на тебя оказал огромное. Твой словарный запас значительно расширился.

– Он так интересно рассказывает про мифы своего народа, заслушаешься как юноша. Вы попробуйте пообщаться с ним, а не на ковер вызывать.

– Ты думаешь?

– Иногда. – Смутился Тень.

– Ладно. Подредактируй все модели, что Артём понасоздавал. Болевой шок оставь, только порог понизь немножко. И как подготовишь все, сообщи Конигану. Он напишет приказ об обязательном посещении тренажера. А то действительно не БП, а детский сад. А еще раз загрузишь в свой полный реализм живых людей, я тебе его в жизни устрою. Вопросы есть?

– Никак нет. – Тень резко стал прямо, клацнул клешнями и правую верхнюю вскинул к голове.

– Это, что такое?

– Простите. Артём приучил. Говорит раз ты военный, то военным положено честь друг другу отдавать. Он это так красиво делает! – Восторженно проскрипел Тень.

– Все! Вон отсюда! Шут гороховый.

Когда перепуганный таракан умчался, радуясь наличию всех конечностей, я призадумался. Положительно мне повезло с этим аборигеном. Подружиться с тугари мало кому удавалось и вот тебе на. И события развиваются так непредсказуемо, прелесть просто. Можно голову сломать и не угадаешь, что завтра этот Артём вытворит.

И так, что мы имеем? Первое: идеальная адаптация, практически мгновенная. Попав в чужой мир, моментально освоился с ПБК и общается с любыми существами без предрассудков. Уже заимел друзей и соратников, также оказывает на них сильное влияние. Второе: ум гибок. При недостаточности знаний действует интуитивно, при этом решая задачи ранее ему неизвестные и несвойственные предыдущему опыту. Третье, обладает инициативой, иногда не нужной, но если его направлять… Да. Решено. Пусть выйдет на пару заданий со своим взводом, а потом я придумаю ему новую задачу.

Флагманский корабль чистильщиков «Пыль созвездия», комвзвода унтер-офицер Артём Прыжко ПБК 3-1-1, позывной «Звездочет»

Утро ознаменовалось головной болью и стуком в дверь.

– Открыто. – Прохрипел я.

Вошел Онезен.

– У меня приказ командования, через два часа быть на погрузке. Голова сильно болит?

– Нормально, а часовщики пьют таблетки?

Онезен, добрая душа, достал из кармана коробочку и протянул мне. Я с благодарностью принял ее и немедленно опробовал чудо препарат. Взяв в руки приказ, положил его на стол, не читая.

– Там, что-то интересное еще было?

– Да. Это будет автономная высадка на несколько суток. Плюс нам выдают ПБК Носорог-58Т. Это отличная модель для ведения длительных сражений. Более мощная кинетическая защита и встроенный в левое предплечье гранатомет. Да и кираса может выдержать единичный удар плазмы, в отличие от восьмерки.

– Тогда строй взвод, через десят минут.

– Есть. – Четко ответил Онезен и вышел в кубрик.

Приведя себя в относительный порядок, я по привычке провел рукой по лицу. Да, в теле часовщика есть одно неоспоримое преимущество – не надо бриться. Хохотнув от этой мысли, вышел навстречу событиям.

– Смирно! Офицер на палубе. Становись! – Подал команду один-пять.

Взвод в мгновение ока построился. «Эх, орлы, однако».

– Так, негодяи. Для тех, кто на АПБК сообщаю: полностью протухшее на дармовых харчах командование таки заметило ваши потуги стать солдатами. Посмотрев записи тренировок, оно так обрадовалось тому факту, что вы уверенно начали держать ружья в руках, что решило послать вас в реальный бой. Они думают, что вы готовы. Они обманывают себя. Последние шесть дней показали качество вашей подготовки, которую вы прошли в позорных лагерях для беженцев, а не в учебных центрах. Но вам повезло. Я успел научить вас простым движениям, и у вас появился шанс выжить. Но, у вас есть я, который не даст вам загнуться на первой высадке. Вы поняли, поганцы? Кивните. – Все слаженно кивнули. – Отлично! Рефлексы работают. Онезен!

– Я.

– Мне страшно интересно, сколько наших было в группе отщепенцев, что струхнули? Не надо имен и номеров, только количество.

– Все бойцы нашего взвода пошли. Никто не остался. Те шестнадцать были из взвода унтер-офицера Норта.

– Нет, это положительно плохо. Мне, что теперь запоминать все ваши имена? Ужас, я это не переживу, мой мозг поражен! Онезен, надеюсь, ты мне не соврал.

Строй зашевелился, все весело заулыбались и загалдели.

– Команды вольно не было. – Все замолчали. – Так лучше. Первое, хоть до десанта у нас почти два часа, я предвижу, что всем нам надо будет немного освоится с ПБК. Поэтому, перемещаемся прямо сейчас. Почему вижу проблемы? Да потому, что вы так поразили начальство своими подвигами, что нам выдали менее протухшие ПБК, чем восьмерки. Онезен, что там нам выдали?

– ПБК Носорог-58Т.

– Вот видите, как вас зауважали. Поэтому обязательно надо поскрипеть суставами, до высадки. Так как неизвестно, на какой мусорке эти ПБК валялись. Засим пункт два: обязательно тщательно проверить техническое состояние ПБК. Я достаточно наслышан о техниках третьей роты, чтобы у меня появилось сильное беспокойство по этому поводу.

– Простите, но думаю, в этом нет необходимости.

– Онезен, ты почему пугаешь командира? Как нет необходимости? Ты часом не приболел?

– Я уже запросил техподдержку и оказалось, что у нас старшим техником Фенечек. Мне сказали, что он лучший технарь на палубе.

– Дружище, а ты уверен, что он успел все починить? Там еще минимум тридцать-сорок шлимазлов с диким стремлением не ремонтировать, а улучшать. Да и Фенечек мог что-то улучшить. Дырку просверлить для вентиляции или еще что-то. Ничего нет лучше, чем самому проверить, или проверит твой друг, с которым в паре идешь. Так что, первым делом в мастерские и все проверить. Ясно? А после мастерских в арсенал. Там я уже буду знать задачу и дополнительно сообщу, что берем. Вопросы есть? Нет. Ну и прекрасно. Вольно. По машинам.

Я последним зашел в бокс, включив загрузку в ПБК. В мозгах полыхнуло, стрельнуло и посветлело.

Уже привычно отдав команду на визуализацию диагностики, я был слегка ошарашен. Вместо плоской схематической картинки, я увидел отличную трехмерную проекцию своего ПБК, при этом обезличенный голос сообщил мне, что я нахожусь в ПБК-Разверчик-202К и что бортовая система рада меня приветствовать.

– Так, стоп. Я так понимаю, со мной говорит борт-компьютер?

– Не совсем, ваш ПБК укомплектован, дополнительной сопряженной нейроматрицей с размещенным на ней искусственным интеллектом.

– То есть я разговариваю с ИИ. Прикольно. А ты можешь передавать информацию на понятийном уровне?

– Конечно, ведь сейчас мы почти единое целое. Просто обнаружив, что вы знаете только Орел-8, я удивился, и решил представиться явно, думаю, так вам будет легче.

– Слушай, ИИ, давай договоримся, раз нам жить вместе. Первое, всю информацию о ПБК подавать по необходимости на понятийном уровне, также это касается любой боевой информации, состояния взвода и каждого бойца, но без фанатизма. Вот пофилософствовать на разные темы можно и лично. Да, второе, ты определил себя в мужском роде.

– Я никак себя не определяю, просто в семантике вашего языка ИИ мужского рода.

– Тогда второе, определяй себя в женском роде.

– Зачем?

– Ну, мне приятней жить в своей голове с девушкой, а не с парнем. Безличность, фу, такой порок, как по руке ударить камнем. В общем, так, будешь девочкой. Придумай себе имя, а пока будешь откликаться на позывной «Кыця». Если я так обращаюсь, это к тебе, и надо перейти в голосовой режим.

– Принято. Но зачем? Все ИИ безличны.

– Меня немного раздражает твоя упертость, Кыцю. Будем давить авторитетом, ответь кто старший на борту ПБК, я или ты?

– Конечно, главный оператор. Я всего ИИ.

– Вот и выполняй приказы. – Я достал винтовку из шкафа и задумался о шлеме, тут же я уже знал, как активировать и деактивировать шлем и перчатки. Я мысленно запросил, где весь взвод и моментально получил картинку с обозначенным маршрутом продвижения.

– Спасибо, Кыцю. – Сказал я вслух.

– Пожалуйста. – Отозвался в голове звонкий женский голос.

От голоса ИИ мне стало веселее, я заторопился в мастерские. Войдя, увидел просто китайский базар. Весь взвод стоял и матерился по разным поводам, указывая часовщикам на недостатки, а те спорили, доказывая, что все работает отлично, и потихоньку подмазывали, подклепывали и тестировали. Пришлось перейти на директ-связь, чтобы Онезен меня услышал. Я подозвал его к себе, он подошел, прихрамывая на одну ногу.

– Ну? И как тебе тех-поддержка? – Съехидничал я.

– Вы были правы. Носороги отлежали на складах более сотни лет. Отлажены только основные цепи. Что делать? Они говорят, что все классно. Я в шоке.

– Вот, запомни все, придем с боевой, напишешь обстоятельную докладную страниц на десять-пятнадцать, можно больше. Скрупулезно перепишешь все недостатки, а я подпишу и отнесу ее начальству – пусть потеют.

Я поискал глазами нашивку старшего техника и, не найдя таковой, заорал включив мощный динамик ПБК.

– Фенечек, красота моя, ты где?

Через пару секунд передо мной затормозил Фенечек, удивленно уставившись на меня.

– Любимый, что здесь происходит? Что это за цирк?

Фенечек от моего вопроса еще больше удивился и спросил:

– Артём?

– Нет, конь весенний резвый и бодрый. Что за бардак на палубе, я тебя спрашиваю, почему только мой ПБК исправен полностью, а все остальное с мусорки понасобирали?

– Я думал, ты в четвертой роте остался вот и перевелся сюда.

От его невразумительного лепета я начал закипать и как-то странно дернув рукой, активировал меч ПБК. Я посмотрел на меч, потом на Фенечека.