Текст книги "Недели приближения. Вектор и акварель Великого поста"
Автор книги: Константин Камышанов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Верни нас самим себе
Пришло такое время, когда рожки блудного сына можно купить в Рязани в виде порошка. Его разводят водой, и получается напиток, похожий на цикорий, называется «кэроб».
Теперь такое время, что, если захочет блудный сын поесть рожков, ему не нужно ехать ни в какую страну далече. Все рядом. И рожки, и грех, и наше Божественное наследие, и Бог.
И уйти от Отца не значит сидеть в храме, видеть Бога, а потом уйти играть в карты или гулять в кафешантане. Теперь все проще и нам все открыто.
Наследие Отца, которое получил блудный сын, – это Божественные дары: любовь, таланты, сила, здоровье, ум или красота. Тратить Божественное наследие означает менять Божественную любовь на блуд. Блуд – от слова «блуждать». В этом смысле человек, любящий себя больше всех, блудит душой от Бога.
Тратить Божественное наследие – означает менять Божественный ум на добычу капитала или на дурное дело, менять Божественные таланты бога на таланты бесов. Для этого не нужно ехать никуда. Наши бесы рядом. А если и уедем, и тогда они будут рядом. Им гражданство не нужно. А от себя не убежишь.
Принцип любого греха – замена образа Бога, замена Его слова, замена Его любви на предложение сатаны. Например, человек, перед тем как осудить, должен дать себе отчет, что вот сейчас, вступая в беседу с осуждающим, он сознательно меняет благодать на рассматривание и удержание зла.
Два раза в год в храмы приходят случайные люди. И среди них почти всегда есть человек, с которым происходит такая беседа:
– Друг! Сейчас Пасха. Если тебе дорога Пасха и ты хочешь причаститься, сделай выбор: Христос или эта женщина? Христос или мужчина, который не собирается на тебе жениться?
И… часто отвергают Бога.
Блудным сыновьям, проматывающим Божественное наследие, никуда не надо ездить, чтобы наесться свиных рожков и убедиться в свинском самообмане. Любовники обманут, жадность подведет, осуждение родит осуждение. И человек, отказавшийся от чистой любви, рано или поздно окажется в том мире, который выстроил сам, – в мире греха. Это скучный мир. В нем душа голодна. Потому что ничто не насытит душу, кроме Духа. Рано или поздно душа, лишенная Источника жизни, умрет.
Мы знаем таких людей с мертвой душой. Нам самим известно омертвение своей души. Она отмирает в той части, которая заражена грехом. Как яблоко, гнилое с одного бока.
Грех приносит душе боль. Память о нашем родстве с Богом и о Его дарах приносит мир.
И умный человек однажды очнется:
– Да что же я, в самом деле, живу болью, когда могу жить легко и просто?
Нам не надо идти в какой-то дом отца. Не надо брать у него сапоги, перстень, одежду и пытаться съесть теленка, как это было у евангельского героя. Бог гораздо ближе. Он предлагает нам любовь, чистоту и мир души. И перед нами снова встает вопрос случайного пасхального гостя:
– Блуд или Бог?
– Зависть или Бог?
– Зло или Бог?
– Орать на детей, завидовать, мстить, жаловаться на мать, воровать – или Бог?
Чем еще пронять блудного сына? Отец все видел и знал и ничего не предпринимал. Он ждал, когда сын наполнится болью и отчаянием. Сын мог умереть и не раскаяться. И тогда бы отец не стал ему мешать или проповедовать. Решил умереть? Умри, твоя воля. Волю человека Бог не ломает. Ему не нужны в Раю сломанные люди.
Решил, что хватит с тебя боли? Никто не мешает тебе от нее избавиться. Замени в душе зло на Бога. Исповедайся – Бог сожжет грех в тебе. Причастись – на освободившееся место Бог даст благодать. Храни благодать, мир, радость и Дух. Это нетрудно – хранить Святой Дух и быть счастливым.
Мы только за этим и пришли в храм – быть счастливыми. Любить и быть любимыми. Потому что грех – это все, что сделано без любви.
Я не люблю советовать, но мне кажется, что любить и быть любимым – лучше всего. А любить и быть любимым Богом – благодать на благодать.
Новомученик Иоанн Куминов сказал свое последнее слово перед казнью. Оно тем более весомо:
– Верить в Бога – это есть людям радость и счастье.
Кэроб имеет вкус искусственного кофе. Наши грехи имеют вкус искусственной болезненной любви к себе.
Утомительна любовь? Не люби. Но есть настоящая любовь, настоящая жизнь. И настоящее наше «я».
Настоящее наше «я» – хорошее, чистое зеркало Бога. Все, что требуется для того, чтобы опомниться от зла, – повернуть голову, как ее повернул блудный сын, к Отцу. И в Нем отразится наше настоящее «я».
Нам стоит только подумать, что у нас есть настоящий Отец, и только захотеть быть с Ним, как Он все остальное доделает. И обновит наши таланты. И… это невозможно читать без волнения… ВЫБЕЖИТ НАМ НАВСТРЕЧУ…
Выбежит – значит, очень быстро вернет нам самих себя. И напомнит, как любить и быть любимыми.
Аргументом Бога бывает милость. А бывает, боль сама проповедует Бога. Человек выбрал боль. Зачем она нам?
Господи, Ты, как настоящий Отец, позволяешь нам уйти от Тебя. Продать и обменять тебя на сатану и грех. Ты тогда молчишь и только тихо тревожишь память. Дай же нам этой целебной памяти о Тебе. А когда мы вспомним о Тебе, верни нам нашу любовь, нас самим себе.
У Тебя это прекрасно получается.
Просто солнце. Просто в нас
Впервые после затянувшейся зимы пришло теплое солнце. Внезапно стих резкий северный ветер. От юга пахнуло весной. Запели птицы. И все мы вдохнули полной грудью чистый новый воздух.
Солнце в небе. Солнце в лужах. Солнце в окнах. Солнце в глазах.
На перекрестке увидел молодую пару. Стройные, тоненькие, но уже с коляской. Молодая мама, больше похожая на девочку, подняла лицо к солнцу и… Я понял, что в проекции ее взгляда голова мужа в контражуре вспыхнула белым светом, и он засиял, как маленькое солнце. Жена засмеялась, вскинула руки к солнцу и мужу. Обвила руками его шею, положила голову ему на плечо и закрыла глаза.
Мне нравится видеть счастливых людей. Я помню одну историю из «Добротолюбия», там иноки пришли к авве за советом, все что-то спросили, а один монах сидел и молчал. Ему напомнили:
– А что ты хотел спросить?
– Ничего. Мне довольно видеть этого авву. Мне этого уже много.
Так и я рад видеть людей, которые с любовью смотрят друг на друга. Но такого сверкающего счастья я еще не видел. Красивая молодая жена положила светлую голову на плечо мужу-солнцу. Он ее сероглазый le Roi Soleil. Наверное, и муж – чудо. Женщина, знающая солнце, плохого человека не обнимет, как солнце.
Солнце вошло в ее сердце, там отразилось, как от зеркала, и прыснуло лучами и брызгами в мир. И один луч ударил мне в сердце, и вспыхнул, и взорвался светом. Чуть слезы не вылетели, как искры из кремня.
Светофор дал зеленый свет, и я сказал Богу:
– Господи, я теперь знаю, как Ты радуешься. Что Ты любишь в людях. И что Ты им даешь. Дай же ты этим ребятам всегда быть зеркалами солнца!
Они не знают, что их видели и только что о них помолились. И пусть не знают. Им и так много счастья.
Вроде бы ничего не случилось, а как праздник. Просто молодая жена подняла руки к небу, как в молитве, и обвила руками голову мужа. И просто закрыла глаза, а муж улыбнулся над коляской.
О Страшном Суде. Кто мой ближний и как ему служить?
Самоубийство христианского Запада происходит от смещения акцента: служить – человеку ради Бога или Богу через человека: служение человеку как цель Бога и Церкви неизбежно приводит к гибели Церкви.
Упростили притчу о самарянине: вот, лежит избитый человек, священнослужители прошли мимо, а язычник спас умирающего; Христос ставит его в пример верующим – и делается неверный вывод, что служение несчастным есть абсолютное благо. В своем развитии эта идея приводит к коммунизму и либерализму как культу человека.
А вот как служение человеку позиционируется в тайне Страшного Суда: в Евангелии Бог говорит, что мерилом спасения является служение ближнему, – но… акцент другой: ублажая ближнего, вы служите Мне, не нам с человеком, а Мне!
Истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25: 40).
Цель – не ближний, а Бог. Ближний – средство служения Богу, или промежуточная цель. Капля ртути, которая сольется в одно целое с другими каплями и вольется в Бога. Цель – это одно целое, а не сами капли.
Невозможно служить ближнему, не имея базой Закон Бога, первичность Его основных принципов: не убий, не укради, не блуди… люби.
Служение человеку не является абсолютом. Оно условно, и условий три:
– твое действие в проекции – служение именно Богу;
– твое служение не может увеличивать зло;
– ты не можешь служить тем, кто считает себя врагом Бога, например дьяволу или его адептам, как слугам дьявола.
Когда человек лежит израненный, как евангельский несчастный самарянин, он уже не коммунист, не сатанист, а просто человек, имеющий дар жизни. Но если он в силе и вражда к Богу в нем доминирует, служить ему – это увеличивать зло.
Человек – только зеркало Бога по благодати. Служить зеркалу нельзя. Любовь к Богу – как иголка, которая прокалывает тонкий шар: из него начинает струиться свет, наполняющий шар. Человек – оболочка, а любовь – иголка.
По большому счету, служение Богу – это участие в отборе Богом малого стада. Малое стадо не равно конкретной общине, но стремится к ней.
В итоге все проблемы, связанные с тем, как ближнего накормить-напоить и какую щеку, правую или левую, ему подставить, не абсолютны.
Служение человеку как безусловное действие – это усталость и отказ от высокой харизмы служения Богу. Примитивное физиологическое обслуживание проще, нагляднее. Это как бросить нищему пятак и уйти. Как вымолить у Бога возвращение из больницы и забыть о долгом лечении личности. Я добрый: пришел в больницу, выдернул все капельницы, выбросил лекарства, отменил операции и процедуры. Иди, человек, домой! Ты добрый – а лечить его кто будет?
В проекции на современную жизнь христианской общины это подводит к мысли, что евангельское отношение мы должны сперва научиться реализовывать в общине. Церковь – не инструмент общества потребления. Служить Богу через ближнего не всегда означает работать с молодежью, заключенными, беременными или водить хороводы с детьми. Этого не было ни у апостолов, ни у первых христиан. Социальное служение осуществлялось только в общине: посещали арестованных христиан, помогали вдовам, содержали храм и пресвитеров, кормили нищих.
Вот ты ходишь в больницу или в тюрьму десятилетиями. Где те, кому ты там проповедовал, они пришли в твою общину? Если в самой Церкви и в общине не реализован принцип взаимности трудов, служения, попечения, общения и любви, то куда мы ведем и зовем тех, кого выловили в больнице, тюрьме, роддоме и школе?
У нас почти нигде не налажена жизнь прихода как общины, где все общее – и заботы, и радости храма, а мы ловим кого-то еще. Чтобы он стал новой тенью на богослужении? Может быть, сначала уделить время собственной общине и довести ее до совершенства – и тогда, увидев гармонию отношений христиан, люди сами придут?
Нет заповеди «служить ближнему», ближний не Бог. Есть заповедь «любить ближнего». Служить и любить – разные вещи. Служить – это оказывать безусловное благо. Любить – помогать раскрыться в человеке Богу.
Церковь – мистическое Тело Бога, явленное на земле и назначенное осуществлять Его непрерывное Воплощение. И ничто больше.
За неделю до начала Великого поста – память о нашей будущей встрече с Богом. Церковь напомнит о самом важном вопросе всей нашей жизни – ты куда идешь, в Рай или в ад?
Кому: «Здравствуй, любимый Отец». И суд не страшный.
Кому: «Здравствуй, ад!» И слово «страшный» слишком слабое для этого дела.
Важно одно напоминание: ад – это совокупность всего того, чего желаем мы, вопреки тому, что предлагает нам Бог. Вход в Рай мы закрываем себе сами.
Бог зовет старшего сына на пир, где уже сидит блудный, покаявшийся сын. А старший сам не хочет входить по своей вредности. Так и мы. Только наша вредность и желание торжествовать без отца влекут нас прочь из Рая. Козленок вне дома нам кажется лучше тельца в доме. Отец из дома – дети рады. Кот из дома – мыши в пляс.
Рай нам закрывает обида и недоверие Богу. Других препятствий нет.
Не хочешь быть с Богом? Не будь. Хочешь быть с Богом? Бог ждет.
Мы знаем, что Рай открывается тем, кто напоил, накормил, одел, привел домой и посетил всех подряд, особенно слабых. Но в Евангелии не так. Во-первых, не накормил вообще, а Христа ради. Можно кормить не в Христа и не ради Христа. Ради Христа – значит кормить, одевать, поить тех, кто двигается к Христу. Во-вторых, Христос не велит посещать в тюрьме всех подряд, а только «братий Моих меньших». Тех, кого Он называет «овцы Моего дома». Тех, для кого он Пастырь. Тех, кто избрали Его пастырем.
Когда мы видели Тебя странником, и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и пришли к Тебе? И Царь скажет им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25: 38–40).
Братия Бога – не все подряд. В том же месте Евангелия Он обращается к небратьям:
Идите от меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его (Мф. 25: 41).
Христос Сам не допускает мысли, что все люди – ему братья. Про таких Он Сам говорит:
– Козлища.
Надо ли посетить козлищ, напоить козлищ, ввести в дом козлищ или посетить их в тюрьме? Нет. Как мы можем дерзать называть кого-то козлищем? А нам и не надо напрягаться. Все те, кто отвергают Бога, не идут к Нему, не любят Его и делают Богу и его меньшим братьям пакости, суть волки, расхищающие овец. Волки бывают духовные – бесы. А бывают материальные – люди зла. Волка тоже не надо поить и вводить в дом.
Скажут: а безусловная помощь самарянина?
Человек самарянина лежал без сознания и при смерти. Это не то же самое, что уголовник сидит в тюрьме на трехразовом питании. И не то же самое, что насильник бежит от полиции, а ты его прячешь. Или лодырь объедает старух в церкви. Или кормить своей жизнью абьюзера.
Замечательный нюанс. Праведникам надлежит кормить меньших братьев Бога. А с проклятых спрос в том, что они не дали Христу. У праведников отношения с Богом опосредованы через любовь друг ко другу. А у козлищ эти отношения напрямую с Богом и высвечивают суть чуждости Богу. Это говорит, что проклятые суть безбожники. Нет смысла от безбожников ожидать любви к ближнему, если они не имеют никаких отношений с Богом.
Проклятый – это сознательный безбожник. Антихрист, как говорят в народе. Мелкий обыкновенный антихрист. Его не надо поить и посещать в тюрьме, потому что он не брат Богу. Этот мелкий антихрист сам отказался от Бога, а Бог, недолго думая, отказался от козлищ:
– Идите от меня, проклятые…
Нехорошо быть христианином более, чем Христос…
Иуда, фарисеи, Ленин, бесы – не меньшие братья Христа. И наши мелкие иуды, фарисеи, ленинцы и красные дьяволята – тоже не братья Христу.
Не братья Христу – некающиеся убийцы, блудники, пьяницы, лжецы, пакостники и люди зла. Без этого понимания христианство деградирует в коммунизм или марксизм и в то, что мы видели у себя и теперь видим у «партнеров» – вырождение христианства в марксистскую безбожную идеологию равенства.
Так что в ад идут два сорта людей:
– Проклятые не нами, а Богом, мелкие антихристы и те, кто не увидел в меньшем брате Христа самого Христа.
Непривычно слушать, что люди могут делиться на достойных и недостойных милости.
У нас обычай – давай всем, а Бог разберет их. Но что, нам надо поучить Христа, кого кормить, а кого нет?
Богу не важно дать и взять. Ему важно, есть ли в этом Он Сам.
Члены банды могут помогать друг другу, но Богу их взаимопомощь безразлична.
Мы привыкли думать, что эта история выглядит так: вот испытуемые, а вот масса бедных и больных людей, и неважно, кто они. Дает человек не важно кому – спасается. Нет – проклят. Оказывается, проклятые могут быть как среди дающих, так и среди принимающих.
Дает проклятый проклятому – Богу все равно.
Дает верный проклятому – не спасается.
Принимает проклятый от праведного – ему это не на пользу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
