Текст книги "Пока... (СИ)"

Автор книги: Константин Измайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Бросаются на падаль!

Вот и меня они пасут -

Когда ослабнут ноги...

Ну, нет! – пусть лучше разорвут

Ужасные зверюги!

А может, правда, впереди

Глаза зверюг ужасных,

Что рыщут стаями в степи

Беспечных и бесстрашных,

Таких горячих, молодых,

Доверчивых, прекрасных,

Таких, как я – таких живых,

Заблудших и несчастных?..

Да, я бежал, не чуя ног,

По сопкам и по кручам,

Казалось, всё бы превозмог

Лишь вырваться бы к людям!

Бежал, бежал куда-то в ночь,

Там, может, мой спаситель...

Бежал, бежал куда-то прочь,

Быть может, на погибель...

Глухие звуки, будто я

Услышал за спиною,

Я оглянулся – только мгла

Одна гналась за мною.

Бежал, бежал, не чуя ног, -

С морозной мглой вёл битву!

И только про себя, как мог,

Шептал одну молитву:

"Помилуй, Господи, прости,

Услышь моё желанье:

Не дай меня в ночной степи

Волкам на растерзанье!

Упасть мне, тоже упаси -

Шакалы рядом, знаю!

Помилуй, Господи, спаси,

Спаси, я заклинаю!"

И снова звуки за спиной

Послышались глухие -

Летел кто, гнался кто за мной? -

Хлопки, шаги такие?

Я сжал сильнее кулаки

И встал, и оглянулся -

Как будто, лязгнули клыки,

Как будто, волк метнулся!

Я был готов, как никогда,

Готов был к нападенью,

Готов был к бою я тогда

И к смертному паденью!

Я с кулаками так стоял

Перед холодной мглою.

Я был готов. Я боя ждал.

Но кто-то ждал со мною!

Он не решался нападать.

Стоял во мгле он где-то.

Звериный дух, большую пасть -

Я чуял рядом это!

Я знал: назад – дороги нет!

Стоять и ждать сраженья?

Что делать? – был один ответ -

Вперёд без промедленья!

И побежал вперёд я в ночь -

Там, может, мой спаситель...

И побежал вперёд я прочь,

Быть может, на погибель...

Случилось так: бегу в степи,

Во мгле. Мороз крепчает...

Но на спасенье впереди

Надежда мне мерцает...

Вот так: в мороз, в степи, во мгле

Мне выпала дорога.

Легла так карта, значит, мне -

Ни света, ни порога!

И всюду ночь, всё та же ночь,

Слепая и немая...

А я бегу куда-то прочь -

Куда, не понимая...

Бегу, бегу, не чуя ног, -

Веду всё ту же битву!

И чтобы всё я превозмог,

Шепчу одну молитву:

"Помилуй, Господи, прости,

Услышь моё желанье:

Не дай меня в степной ночи

Волкам на растерзанье!

Упасть мне, тоже упаси -

Шакалы рядом, знаю!

Помилуй, Господи, спаси,

Спаси, я заклинаю!"

И я бегу, бегу, бегу...

Куда – не понимаю,

Но, всё равно, я прибегу -

Случится это, знаю...

"Помилуй, Господи, прости,

Услышь моё желанье:

Не дай меня в степной ночи

Волкам на растерзанье!

Упасть мне, тоже упаси -

Шакалы рядом, знаю!

Помилуй, Господи, спаси,

Спаси, я заклинаю!

Помилуй, Господи, прости,

Услышь моё желанье:

Не дай меня в степной ночи

Волкам на растерзанье..."

Глухие звуки, будто я

Всё слышу за спиною,

Но за спиною та же мгла

Всё гонится за мною!

"...Упасть мне, тоже упаси -

Шакалы рядом, знаю!

Помилуй, Господи, спаси,

Спаси, я заклинаю!

Помилуй, Господи, прости,

Услышь моё желанье:

Не дай меня в степной ночи

Волкам на растерзанье..."

Санкт-Петербург, 17.11.2014

ЗА ЧЁРНЫМ – БЕЛОЕ, ЗА СМЕРТЬЮ – ЖИЗНЬ

Тёмная комната с чёрным окном.

Чёрный квадрат этот в бездну пролом.

Нет больше выхода, рад иль не рад.

С комнаты в бездну – чёрный квадрат.

Знаю дорогу здесь только к окну.

Только к нему всё иду и иду.

Там за квадратным окном чернота

И пустота одна, и немота.

Вместо моих драгоценных людей

Слились их там миллиарды теней.

Их, кто когда-то впотьмах этих жил

И этот путь кто уже проходил.

Их, кем я в комнате этой живу.

Их, чьей я памятью здесь дорожу.

Их, чей я зов ощущаю в себе.

Их, кто шагнул в бесконечность уже.

Выхода нет. Не свернуть мне никак.

Только квадратный чернеет маяк.

Рано ли поздно к нему я дойду.

Кончится комната – в бездну шагну.

Будет падение там за окном

Горсти сознания лишь о былом.

Лишь о былом вспыхнет память на миг.

Лишь о былом в тьме раздастся мой крик:

Я позову драгоценных людей.

Тех, чьи слились миллиарды теней.

Тени откликнутся. Кончится тьма.

Вместо теней встретят души меня...

Это потом будет всё у меня,

Рано ли поздно – потом, а пока

Тёмная комната с чёрным окном.

Чёрный квадрат этот в вечность пролом...

Санкт-Петербург, 13.08.2016

ЧЁРНЫЙ СОН ИЛИ ЧЬЯ-ТО ИГРА

В комнате чёрной по кругу хожу.

Выход на свет всё ищу и ищу.

Стены глухие закрыли меня.

Нет мне ни выхода, нет ни огня.

Шорохи чьи-то. Кусок хлеба, нож.

Нож леденеет в руках в злую дрожь.

Режу кусок. Только вместо куска

Режу немого, слепого себя.

Режусь в беспомощной я немоте.

Режусь я в жалкой своей слепоте.

Чувствую тёплую, жирную кровь.

Молча давлюсь я от жалобных слов.

Шорохи те же. Дыхание. Вой.

Чувствую холод его за спиной.

Гнусь как подкошенный в белую боль.

Значит, на рану посыпал он соль...

В комнате чёрной с ножом и куском

Жалко стою я в припадке больном.

Капает кровь. Леденеет спина.

Чья-то нечестная злая игра...

Санкт-Петербург, 13.06.2016

...КАПЕЛЬКИ, КРАПИНКИ, ЧЁРТОЧКИ...

...капельки, крапинки, чёрточки,

Точечки, палочки, полочки,

Полочки прыгают в галочки,

Галочки липнут в кружок!

Вяжутся галочки в луковки,

Луковки чистятся в пуговки,

Пуговки точатся в буковки,

Буковки жмутся в рядок!

Клеятся буковки звуками:

"А"-ками, "о"-ками, "у"-ками...

"Бэ"-ками, "сэ"-ками, "пу"-ками...

И возникают слова!

Знаем мы глазками, ушками:

Гласные льются речушками,

Кружат согласные душками,

Пушками бьют иногда!

Слово на слово оглянется,

Слово за словом потянется,

Если оно ему глянется -

Первая сходит строка!

Хилыми, гнутыми, жжёнными

Строчки встают изнурёнными,

Строчки стоят измождёнными

Рифму, как знамя держа!

Строчки – сыночки и доченьки...

Нет у меня больше моченьки -

В муках, в бессонные ноченьки

Были вы мной рождены!

Строчки – сыночки и доченьки

Дышат все дни и все ноченьки,

Дышат, живут со всей моченьки

В сказочном мире стиха!

Может быть, счастливы деточки,

Может, они, как конфеточки,

Только они, словно веточки

Сломанные для меня...

Режут мне грудь, будто сабельки -

Капают, капают капельки...

Горькие, красные капельки...

Падаю я на листок:

Капельки, крапинки, чёрточки,

Точечки, палочки, полочки,

Полочки прыгают в галочки,

Галочки липнут в кружок!

Вяжутся галочки в луковки,

Луковки чистятся в пуговки,

Пуговки точатся в буковки,

Буковки жмутся в рядок...

Санкт-Петербург, 26.10.2014

КРАСНЫЕ МАКИ ЖГУТ...

Красные маки жгут пыль дорог.

Красные капли жгут мой листок.

Там я ножами режусь в следы,

Здесь я ножами режусь в стихи.

Красные маки – капли весны.

Их огневые дни сочтены.

Красные капли – капли мои.

Буду с ножами – будут они.

Красные маки яростно жгут!

Жгучие маки... тихо умрут.

Режусь ножами! – режусь... пока.

Только дороги одни без конца...

Только дороги. Только они -

Пыльные тропы – жизни листы.

Режусь в следы я! Режусь в стихи!

Красные капли жгут мне следы...

Санкт-Петербург, 29.05.2016

ТВОРЕНИЕ ИЛИ КРАСНОЕ НА БЕЛОМ

Отпускаясь, слагаю на целом,

Самом белом пространстве из белых.

Отпускаясь, слагаю из целых,

Самых красных закатов на белом.

Самых красных закатов из красных

В целом мире на белом пространстве,

Отпускаясь, в кочующем пьянстве,

Самом пьяном из пьянств самых пьяных.

Санкт-Петербург, 10.02.2016

ТВОРЕНИЕ-2 ИЛИ ОТКУДА ЗАСОХШЕЕ МЫЛО

Отпускаясь, слагаю на белом,

Самом белом пространстве из белых,

Невесомо, из крошек и целых...

Не выходит она только в целом.

У заката беру куски крови,

На ладонях потом согреваю,

На пространство крошу и слагаю

Её губы, глаза, её брови...

Я пытаюсь сложить её долго:

С того дня после нашего лета,

Где у моря горящего где-то

Мы расстались... Пытаюсь... И только...

За кровавой мне надо частицей

К тому морю, горящему где-то,

Где последний день нашего лета

Был зажжён очарованной птицей!

И сложилась бы сказка про это:

Это было давно, было где-то,

Было море, последний день лета,

Того самого нашего лета...

Были губы, глаза, её брови,

Ноги, плечи, закат или птица...

Наши руки, ладони и лица

Были в страстно пылающей крови!

Но слагаю засохшее мыло,

Потому что не те всё частицы,

Ведь закаты обидно не птицы,

Да и кровь так обидно остыла...

Санкт-Петербург, 11.02.2016

ЗА НЕЖНО СИЯЮЩИМ ДЕВИЧЬИМ ВЗГЛЯДОМ...

(перед любимой картиной голландского художника Яна Вермеера)

За нежно сияющим девичьим взглядом,

За заревом счастья в бездонных глазах,

За радостью, как за последним бриллиантом,

Бежим ошалелыми только в мечтах.

Когда-то, я знаю, у нас это было

По страстным рассказам счастливых отцов.

Неужто, потеряно это, отжило,

Неужто, толпа мы лишь бешеных ртов!

А счастьем горели, а взгляды сияли,

Как искренне чувства светились в глазах!

И люди любили, дерзали, мечтали -

Неужто всё это теперь лишь в мечтах...

И девушка с нежно сияющим взглядом

С серёжкой жемчужной на старом холсте -

Как вечная память о чувстве крылатом,

О искренней радости и чистоте...

Санкт-Петербург, 11.04.2017

ИЩУ СЕБЯ...

Ищу себя среди разлук,

Среди одних пустынных мук.

Ищу в глухонемой среде,

Где быть глухонемым и мне.

Где быть одним глухонемым

Пространством только лишь пустым.

Но я ищу – ищу себя,

Ведь где-то же быть должен я!

Я есть в какой-то стороне

И путь в неё заказан мне!

Я знаю это, знал всегда,

Но где же эта сторона...

Разлуки встали тесно вкруг.

Плетут всё паутины мук.

И сушат мысли немотой,

И оглушают глухотой.

Их мёртвый монолитный круг

Есть замкнутый в петлю недуг.

И всё вокруг закрыто им,

Но ведь недуг – он излечим!

Я есть в свободной стороне

И путь в неё заказан мне!

Свернуть... Куда? – и тишина,

Глухонемая пустота...

Санкт-Петербург, 05.06.2016

И ВСЁ ЕДУ...

И всё еду. Еду лихо.

И всё в дымке горизонт.

И всё тихо. Тихо-тихо...

Поезд скорый всё несёт.

Всё несёт – не удивляюсь:

Так положено туда.

Всё один – не огорчаюсь:

Мне привычна пустота.

И всё еду. И всё тихо.

Всё дымится горизонт.

И один. И поезд лихо

Всё меня несёт, несёт...

Всё понятно. Не понятно.

Так и быть. А как не быть?

Понимаю только внятно,

Что случилось просто жить.

И всё еду здесь и где-то.

Мчусь к какому-то концу.

Так случилось просто это

Одинокому гонцу...

В дымке что-то прояснится,

А потом ещё, ещё...

Что же это? – это лица.

Лица, лица, лица всё...

Смотрят лица, не моргая.

Смотрят только на меня,

Не спокойно, не пугая,

Взгляд цепляя на себя.

Смотрят лица, словно зная

Про меня всё до конца,

Не печально, – понимая

Одинокого гонца.

Понимая... Всё-всё зная...

Даже зная мой рубеж.

Не жалея, – понимая...

Понимая, хоть ты реж!

Присмотрюсь к ним – не чужие:

Папа, братья, старики...

Не живые. Как живые

Люди милые мои.

Лица... Люди... Люди... Лица...

Понимают все меня.

Понимают... Это снится.

Пусть всё снится – счастлив я!

И путём всё этим долгим,

Неужели, еду к ним...

Неужели, нужен многим...

Неужели, не один...

И на лицах в том народе

Я читаю: "Ждём тебя!"

Вот теперь здесь что-то, вроде,

Понимаю уже я...

Только сон не снится вечно.

Просыпаюсь и тогда

Так привычно, бессердечно

Меня ловит пустота.

Так привычно попадаюсь.

Как в пустыне вновь один.

Ну зачем я просыпаюсь? -

Побыстрей домчался б к ним!

Всё понятно. Не понятно.

Так и быть. А как не быть?

Понимаю только внятно,

Что случилось просто жить...

Санкт-Петербург, 29.01.2017

ЛУЧИК

(из рассказа "Галлия – собирательница мужских талисманов")

Я жду сквозь камни и пространство,

Сквозь тьмой смердящее убранство,

Сквозь целый мир одной тоски

Я жду одно – я жду любви...

Но камни воют: «Всё напрасно»,

Несёт пространство мне ужасно

Одно звериное: "Прощай,

Прощай, поэт, не вспоминай!

Не вспоминай того, что было -

Всё улетучилось, размыло,

Оно зовётся жалким сном,

Оно пустое на пустом!

Есть только тьма, а с тьмою – холод.

Отдайся тьме, пока ты молод

И мир раскроется тебе

В потусторонней красоте!

Поэтом станешь ты не светлым,

Поэтом тихим, неприметным,

В красе ты станешь не людской -

В красе всевластной, колдовской!

Зачем тебе людские грёзы,

Зачем смешные эти слёзы?

Зачем весь этот жалкий свет,

Сентиментальный этот бред?

Возьми же тьму своею музой,

Во спой её святой медузой

И станешь всем в своей судьбе -

Ты нужен нам, а мы тебе!

Но жду сквозь зверское пространство,

Сквозь тьмой смердящее убранство,

Сквозь ополчившееся зло

Я жду любви сквозь это всё!

Я жду любовь! Она живая!

Она живёт! Она святая!

Сквозь тьму вдруг лучик пролила,

Шепнув мне этим: "Влюблена!"

И тьма ушла... Её не стало...

Она рассыпалась, пропала

От лучика, представь себе!

Возьми его – дарю тебе...

Санкт-Петербург, 14.11.2016

ШИРОКО ЛЕЖИТ ДОРОГА...

I

Широко лежит дорога,

Выйду только за порог.

Будет солнце мне с порога

Освещать её у ног!

Будет-будет, я-то знаю -

Это солнце для меня!

И с дорогой, как мечтаю,

Ляжет мне к ногам земля!

Будет небо голубиться,

Я-то знаю, для меня!

Будут росами искриться

Сенокосные поля!

На полях в туманной дымке

Будут песни петь косцы

И молоденькой кобылке

Буду мять взахлёб сосцы!

Будут аисты гнездиться

Вдоль дороги у меня,

Будут медленно кружиться

Надо мною два крыла -

О любви небесный голос

Будет ласково мне петь,

Только я, как гордый парус

Буду по ветру лететь!

Будет море по колено,

Будут горы по плечу,

И звезду достану с неба,

Если только захочу!

Будут-будут, я-то знаю -

Мир придуман для меня!

Только выйду, как мечтаю,

За порог – у ног земля!..

II

Вот уж я и на дорожке -

Вышел бойко за порог,

Только дрогнул на окошке

Мамин аленький цветок.

И, зачем-то, так печально

Обронил он лепесток...

Мне вот это не понятно,

Мне вот это невдомёк! -

"Надо радоваться, милый:

Наконец-то, за порог

Вышел я такой красивый -

Вся земля у моих ног!

Бестолковая кручина

Тебя, милый мой, гноит..." -

За околицей рябина

Что-то грустно шелестит.

"Почему же на прощанье

Мне так грустно говоришь?

И в последнее свиданье

Опечаленной стоишь?

Тебе радоваться надо,

Что у ног моих земля!

Неужели, ты не рада,

Ты не рада за меня?.." -

А за ней грустят калины

И тоскуют тополя,

Заслезились вдруг осины,

Опечалились поля...

У разрушенного храма,

Будто, кто-то закричит.

Оглянусь на храм... там мама

Одинокая стоит.

И стоит – не шелохнётся

Тонким стебельком она,

Не кричит и не смеётся,

Только смотрит на меня.

Плачет, слёз не утирает,

Чтоб меня не волновать,

Это сердце моё знает! -

Мне сумело подсказать...

Не могу я разорваться,

Не могу сойти с пути,

Только сердце может рваться

Так отчаянно в груди!

Не могу я воротиться,

Не могу, пойми меня!

Мама, нужно торопиться,

Ведь не ждёт меня земля!

Сердце грудь мне разрывает -

Разорваться не могу...

Мама вдруг благословляет

Уходить – я ухожу...

III

Находился, поскитался,

"Похлебал" чужих краёв,

Парус мой поистрепался

От безжалостных штормов.

Небо уж не голубится,

Давит камнем ледяным.

Солнце выглянуть боится,

Тычет лучиком больным...

Птицы счастья не гнездятся

Вдоль дороги у меня.

Парус мой готов сломаться,

Но держусь, пока что я...

В сером свете полустанка,

Где пустынная земля

Скажет что-то мне цыганка -

Не пойму вначале я.

Буду только ещё дальше

По дороге всё петлять.

И, чем дальше, буду чаще

Всё цыганку вспоминать:

"Что же мне она сказала?

Подсказала, где свернуть?

Неужели, подсказала,

Где прямее станет путь?"

А дорожка всё петляет -

Душит! – пухнет голова...

А почти уж доконает -

Разгадаю те слова!

И в глазах цыганка встанет,

И пустынная земля.

И цыганка снова скажет:

"Плачет по тебе петля!"

Оглянусь – мой путь дымится

Гарью от моих шагов,

Только нечему дивиться -

Шаг горячий мой таков!

Впереди весь путь утоптан

Миллионами шагов,

Словно торопливо соткан

Жилами... моих следов...

"Как? – И в тлеющем тумане

Правда вскроется вдруг мне: -

Значит, в розовом дурмане

Всё кружил я по петле?"

И в глазах цыганка встанет,

И пустынная земля.

И слова... слова мне скажет:

"Плачет по тебе петля..."

Сяду в пыль, и только липа

За спиной зашелестит.

Оглянусь... и будто мама

Одинокая стоит...

Замерла, не шелохнётся

Липа чуткая моя,

Только тихо-тихо льётся

По её стволу слеза...

Широко лежит дорога

С двух сторон, у самых ног...

И исхожена мной много...

Много вдоль и поперёк...

Вот какая мне дорога...

Только это не итог! -

Мне бы только сил немного,

Чтоб найти я выход смог...

Санкт-Петербург, 20.03.2015

ПОТЕРЯЛИСЬ БЕРЕГА...

Берега в тумане бродят,

Приступают и отходят,

И встают вдруг на пути,

Вздрогнут и спешат сойти.

Бродят взад-вперёд несмело,

Ошалело, неумело...

И робеют каждый раз,

Увидав вдруг рядом нас.

И так жалко вдруг хилеют,

И мельчают, и бледнеют,

И уходят с глаз всё врозь...

Что-то в них оборвалось...

Что-то общее их пало,

Оборвалось и пропало,

То, что связывало их,

Друг для друга дорогих.

Что вело их в урагане,

В снегопаде и тумане,

Потому все кто куда,

Кто куда, но не туда...

Что-то общее, родное

Оборвалось у них в море

И пропало вдруг для них,

Друг для друга дорогих.

Ищут все его в тумане,

Ищут все в слепом дурмане,

Ищут, ищут берега

Общий путь, наверняка.

Ищут общий путь в тумане,

Путь домой в слепом дурмане

В одиночку, кто куда -

Пала общая звезда...

Разуверились друг в друга.

Ни родных теперь, ни друга,

Ни родного огонька -

Потерялись берега...

Оторвались от родного,

Напились уже чужого,

А к чужому не пристать,

И друг друга не связать.

И теперь бредут по морю

Не родному, а чужому,

А к чужому не пристать,

Так и будет их болтать...

Берега в тумане бродят,

Приступают и отходят,

И встают вдруг на пути,

Вздрогнут и спешат сойти.

Бродят взад-вперёд несмело,

Ошалело, неумело,

А в глазах у них тоска -

Потерялись берега...

Берега, ведь я такой же,

Как и вы чужой здесь тоже -

Я родное потерял,

А к чужому не пристал.

Взад-вперёд брожу несмело,

Ошалело, неумело,

А в глазах моих тоска -

Потерялся это я...

Санкт-Петербург, 02.08.2015

ВЕЧЕРЕЕТ...

Вечереет. Пустеет. Уходят...

Все уходят, а я не держу.

И на окна мои не посмотрят,

Да и я им во след не гляжу.

Вечереет. Пустеет. Уходят...

Все уходят, а я не зову.

Пусть уходят – до слёз не расстроят:

Я давно пишу эту главу.

Я давно здесь в разлуке не молод

И давно здесь мне сумрачный круг...

Вечереет давно этот город -

Этот город вечерних разлук...

Санкт-Петербург, 18.11.2016

ВЕЧНОЙ ГРУСТИ СЛЁЗНЫЙ СЫН...

Дождь настырной скорой поступью

За окном моим идёт.

Он давно здесь мутной моросью

Главным жителем живёт.

Он идёт дорогой сумрачной.

Как всегда идёт один...

Просто он вот этой взмученной

Вечной грусти слёзный сын.

Он давно здесь в этом городе

Неприкаянным живёт.

Он давно здесь в этом грохоте

Мутной моросью идёт.

Он идёт такой растерянный,

С нескрываемой тоской.

Что же ты такой потерянный,

Может, ищешь следы той?

Может, ищешь следы суженной,

Потерялась, ты скажи?

Может, ты своей единственной

Потерял весной следы?

Потерял! И там за сумраком

Думаешь её найдёшь,

Там, куда ты слёзным отроком

Всё идёшь, но не придёшь...

Дождь тоскливой скорой поступью

За окном моим идёт.

Он давно здесь мутной моросью

Главным жителем живёт.

Он идёт дорогой сумрачной.

Как всегда идёт один...

Просто он всей этой взмученной

Вечной грусти слёзный сын...

Санкт-Петербург, 28.11.2016

В ЭТОМ МИРЕ ЕСТЬ ЗЕМЛЯ...

В этом мире есть земля одних разлук.

Там осенний дождь один твой верный друг.

Там всегда стремишься на родимый зов,

Только это отзвук из счастливых снов.

Каждый миг там ждёшь заветной встречи той.

Каждый миг живёшь несбывшейся мечтой.

Там сверкают окна лицами друзей,

Только это блики водных пузырей.

Там глухая ночь во взглядах, городах.

Там не отыскать тебя... себя... впотьмах.

Там сверкнёт однажды лучиком любовь,

Только это отсвет всё из тех же снов...

Санкт-Петербург, 05.05.2016

ЭТОТ ГОРОД

Этот город меня не согрел

Тонких шпилей немеркнущим блеском,

Что на небе, как в выстреле дерзком

Оставляют лучистый прострел!

Этот город меня не согрел

Песней красных углей над Невою,

Дымом колким с морскою слезою,

Что когда-то в него залетел

И покинуть его не посмел,

А остался на реках, в каналах,

Там, в грызущих гранит караванах

Белозубых клокочущих тел!

Там, в крестах синих русских знамён,

Что над грозною сталью взметнулись,

Только память и боль всколыхнулись,

Только гордость и слёзы потом!

Там, на пристани у кораблей

В морских кортиках и бескозырках,

В чайках жалобных, гулких улыбках

Жён встречающих смелых мужей!

Этот город меня не согрел

Чёрным жаром имперского трона,

С неба громом церковного звона -

Не склониться когда не посмел!

И парадом немеркнущих жил,

Где, как конницы встали колонны

И порывы блистающей бронзы

Рвутся ввысь с площадей и могил

Не согрел, не согрел... покорил!

Покорил так безжалостно больно,

Как пронзил меня насквозь и словно

Навсегда к мостовой пригвоздил!

А, как быть с этим не объяснил!

И живу теперь я покорённым,

Где бы ни был – к нему "пригвождённым"

Из последних, как кажется, сил!

Санкт-Петербург, 25.11.2013

НАД ПРОСПЕКТОМ НЕВСКИМ НАРЫВАЕТ НЕБО...

Над проспектом Невским нарывает небо

В душный жар июльский на исходе дня.

И глотают камень рыбьи лица слепо,

И глотают пыль особенно глаза.

Им, зачем-то, это очень-очень надо,

Может, хочется им всем окаменеть,

Здесь, вот в самом центре городского смрада

И с проспектом вместе каменно греметь!

Может быть, им грома мало – грома надо...

Ну, не надо. Ну не надо глотки рвать -

Здесь, вот в самом центре городского смрада

Грома каменного некуда девать!

Или им быстрей замуроваться надо,

Может, так увековечиться хотят,

Чтоб скелетом в центре городского смрада

Навсегда вот так остаться и стоять.

Но зачем, ведь замурованные кости,

Даже гениальные, но не найдут!

Даже знаменитые все ваши глотки

Пусть найдут, но вряд ли цельно отскребут!

Может, хочется им превратиться пылью,

Распылить себя на биллион частиц,

Где частица будет спёкшейся пустынью

И глотало их, чтоб так же море лиц.

И глотающие превратятся пылью,

Распылят себя на биллион частиц,

И частица будет той же всё пустынью,

И глотать их будет то же море лиц!

И глотающие превратятся пылью -

Будут биллионы биллион частиц...

Поглотятся лица каменной пустынью

И не станет больше этих рыбьих лиц...

Я один стою среди всего проспекта

В душный жар июльский на исходе дня.

Нарывает небо, как отрадно это

Приближение июльского дождя!

Грянул гром небесный! – расколол гром камня!

Хлынул дождь, смывая каменную пыль!

Омываются красивейшие лица

И глаза, глаза... от каменных пустынь...

Санкт-Петербург, 04.09.2015

СКОРО, СКОРО...

Скоро, скоро всё прерву -

Спрыгну с этой колесницы,

Надоел мне путь возницы,

Сам, пусть сгину, но пойду!

Надоело так скакать -

Иль возница мой бедовый,

Иль какой-то бестолковый -

В колею не попадать!

Надоело так скакать:

Грязь летит в глаза и уши,

Да повсюду в душу рожи

Норовят всё наплевать!

Рожи красные везде,

Будто сваренные раки,

Постоянно с ними драки -

Надоело драться мне!

Надоело так скакать,

Хочешь – нет, а грязь хлебая,

Руки в мясо разбивая,

Да всё шишки набивать!

Колея, куда ж ведёт

По ухабам хитро-затхлым

И болотам низко-падшим? -

Только, чавкая, жизнь жрёт!

Спрыгну – колею прерву,

И пошлю... себя далёко

Обязательно далёко

Я в другую сторону!

Там совсем без колеи

Ляжет у меня дорожка,

Пусть совсем пройду немножко,

Сгину пусть один в степи!

Сложным будет каждый шаг

Сквозь сугробы и бурьяны,

Косогоры и канавы...

Но держать я буду флаг:

Там, зато, без колеи,

Где хлебал грязь непрестанно,

И об рожи постоянно

Разбивал в кровь кулаки!..

Сгину пусть, но с флагом я!

И найдут меня по флагу...

Нет, такого бедолагу

Вряд ли... – наплевать тогда!

Не нуждаюсь, чтоб нашли

Меня красные те рожи,

Даже в мёртвом теле тоже

С ними мне не по пути!

Скоро, скоро всё прерву -

Спрыгну с этой колесницы,

Надоел мне путь возницы,

Сам, пусть сгину, но пойду...

Санкт-Петербург, 06.07.2013

ВСЕГДА, ВЕЗДЕ...

Всегда, везде отчаянно храню

И в мутной дымке, стоя на пороге,

И там, когда немедленно пойду

Вперёд по нескончаемой дороге.

Я страж. Поставлен здесь: порог – стою,

Дорога ляжет мне – иду невольно,

За гул цепляюсь, пристально смотрю

Назад на поворотах, бьющих больно.

Сквозь боль и там, на пройденном пути

Храню в следах, оставленных неровно,

В тепле протянутой не раз руки,

В крестах, согнув меня беспрекословно...

Но в путь, вперёд на дымчатую даль! -

Пора мне! Там все мысли, силы, взоры!

Того за поворотом мне не жаль -

На новые заветные просторы!

Иду. Храню в прохожих череде,

В их говорящих истину морщинах

Так просто, обращённых грозно мне,

А следом – в мыльных круглых небылицах,

В глазах, моргающих огнём в толпе

Ему... тому... и никому – в пространство,

Ему... тому... и мне, и я в огне,

И всем! – в огне моргающее братство!

А ночь придёт, стою я в полутьме -

Бессонный страж – храню в глазах Вселенной...

Вот-вот рассвет и на порог уж мне,

А там пойду вперёд дорогой верной!

Храню в себе, что подарил мне Свет,

Всё то, что жизнью назвалось моею.

Храню себя в том самом же в ответ...

Ну, всё – пора! – опаздывать не смею!

Санкт-Петербург, 18.12.2013

ВЕТЕР В СТЕПИ

Миражами маячат свиданья

И глазами любимых – мерцанья...

Впереди, позади – расстоянья,

А точнее, скитанья твои.

Никакой для тебя тёплой крепи.

Пустота, лишь дымящие степи.

Брошен ты. Ты один, только эти

Миражи и мерцанья твои.

Степным волком повсюду ты рыщешь,

Ты чего-то отчаянно ищешь,

Ты кого-то зовёшь – слёзно свищешь,

Потом стонешь и плачешь в ночи.

Миражами маячат свиданья

И глазами любимых – мерцанья,

А реальны – пустые скитанья

Без свиданий и капли любви.

Ты отмечен суровым законом:

Неприкаянным быть, словно вором,

Следопытом в пути своём голом,

Вечным зовом и плачем степи.

Одинокий, за что-то гонимый,

Ты за что-то совсем нелюбимый,

И при этом при всём, ты ранимый

Горький странник на вечном пути...

Санкт-Петербург, 11.10.2015

ПРИЗВАНИЕ

Как-то однажды в казахской степи

Ветер-бродяга спросил у Луны:

Что же ты светишь всё каждую ночь,

Пусть и любимая ты её дочь?

Толку от света ведь нет твоего:

Он не согреет в степи никого -

Звери все греются в норах своих,

Птицы же – в гнёздах иль в кронах густых.

А человек, тот всегда у костра -

Было так, есть и так будет всегда.

Свет твой не греет, ведь он не живой,

Ты же сама знаешь, свет твой какой!

Он бесполезный. Он больше вредит.

Он ещё больше ослепших слепит.

Он затерявшихся не осветит,

Путь ко спасению – не просветит!

Птицы ли, звери ли – чувствуют дом,

Так что твой свет здесь совсем ни при чём.

А человек, тот по звёздам идёт,

К дому по звёздам дорогу найдёт.

Не веселит он, как солнечный свет.

Не вдохновляет на подвиги – нет!

Он не сближает заклятых врагов,

Только печалит зачем-то волков!

Но всё-рано, как упрямая дочь,

Светишь и светишь ты каждую ночь!

Что же ты светишь, зачем, не пойму,

Ты объясни мне, степному певцу? -

Долго молчала большая Луна.

То разгоралась, то тухла она.

Может, с улыбкой, а, может, с тоской

Думала долго она ночью той.

И отвечала над ширью степной:

Может, и прав ты, что свет мой пустой,

Только светить мне – не прихоть моя -

Было так, есть и так будет всегда.

С этим пришла я и с этим уйду,

Но не светить никогда не смогу.

Это призвание в мире моё.

Значит, кому-то, всё ж, нужно оно! -

И замолчала. И ветер молчал.

Что-то впервые он вдруг осознал.

Встал он впервые тогда пред Луной,

Встал поражённый вдруг девой ночной...

Слепо летает с тех пор он в степи

И повторяет слова лишь одни:

"Это призвание в мире моё,

Значит, кому-то, всё ж, нужно оно..."

Санкт-Петербург, 16.11.2015

АКЫН

Я видел акына в бескрайней степи.

Дороги к нему отовсюду вели.

И небо, пространство, и солнце, луна,

И степь лишь акыном дышали тогда.

Один голосил в степном мире акын -

Степного владыки единственный сын.

И небо, пространство, и солнце, луна,

И степь были юртой акыну тогда.

Мохнатое солнце гнездилось над ним,

Стелило ему из лучистых перин.

Крылатое небо на землю легло

И крыльями плотно накрыло его.

Кружилась под ним оглушённая степь.

Акын для неё был центральная крепь.

Вокруг горизонт поднимала она

И голоса полной пиалой была.

Кружил вместе с ней я... И вдруг началось:

Легла от него серебристая ось -

Туда, где над солнцем висела луна

Сплелась от домбры его тонко струна.

И голос ручьём побежал по струне.

И вот уже голос его в вышине.

И вот небеса он собою залил

И там в небесах закружил, закружил...

Кружились луна с ним и небо, как зонт,

Кружилось пространство, кружил горизонт.

И с ним закружилась моя голова...

Последнее помню – владыки слова:

Ты видел акына в бескрайней степи.

Дороги к нему отовсюду вели.

И небо, пространство, и солнце, луна,

И степь заключались в акыне тогда...

Санкт-Петербург, 02.09.2016

ПАЛЫЧА Я ПОНИМАЮ...

Утром река мне не спела,

Только всё стонет – пора...

Сжалась с утра, посмирнела

И непривычно хмура.

"Слушай, река, в чём же дело,

Песня твоя – где она?" -

Волны мне мрачно: отпела -

Кончилась песня моя!

Палыча в сквере не встретил.

Палыч – морская душа!

Стукнул в дверь – он не ответил -

В лёжку он, хрипло дыша.

"Палыч, лежишь бледной рыбкой!

Сквер опустел без тебя!" -

Палыч с печальной улыбкой

Лишь посмотрел на меня.

Кислый туман, всюду пепел,

А под кроватью стакан.

В тельнике, только невесел

Мой дорогой мореман! -

"Палыч, какое-то горе?

Как почернели глаза..." -

"В них моё Чёрное море!

Плачет морская душа..." -

И отвернулся к окошку...

Вышел. Кружил листопад.

Листья стелили дорожку,

Только им был я не рад.

Как-то кругом непривычно -

Пусто! – как двор нежилой.

Дворник ещё необычно

Сипло слюнявил метлой.

Странно! – и я необычно

Рано пошёл на обед,

Здесь, за углом, мне привычно,

В старый любимый буфет.

Это я так понимаю:

Есть там барменша одна,

Мне настроение, знаю,

Живо поднимет она!

С радостью даже вбегаю.

Где же она? – её нет! -

"Как же так?" – Клашу пытаю,

Клаша мне хмуро в ответ:

"С вами намучилась Маша,

Всё, заболела..." – "Душа?!" -

Рот перекошенный Клаша

Долго закрыть не могла.

Это она улыбалась

В первый, наверное, раз.

Понял: она взволновалась -

Правый задёргался глаз.

С дрожью она наливала,

Резала сельдь не спеша...

Видно, она понимала,

Что же такое душа...

Сел у окна, рассуждаю:

"Странно всё – Клаша, река...

Палыча я понимаю -

Палыч – морская душа!" -

Глянул в окно я на лето -

Тихо кружил листопад... -

"Как необычно всё это

И непривычно – не рад!"

И сообщение это -

Странная очень строка:

"Может другая есть где-то?" -

Первая строчка стиха! -

"Пусть будет первой строкою!

Кто ж подарил мне её?" -

Знаю, не будет покою,

Если не вспомню его:

"Кто вы? Прошу, не молчите! -

В трубке дыханье одно. -

Что вы мне в ухо сопите?

Вычислю вас всё равно!" -

Бросили трубку! – "Как странно!

Ладно, пойду-ка домой,

Как-то кругом непонятно.

Может быть, что с головой...

Может, мираж только это?

Нет! – разве Клаша мираж?

Просто прощается лето...

Лето уходит от нас!

Просто прощается лето,

Так, как прощалась одна... -

"Может, другая есть где-то?" -

Как написала она!

Может и есть, я не знаю.

Грудь заболела... Душа!

Палыча я понимаю,

Хоть не морская душа!"

Санкт-Петербург, 05.10.2014

НАВСЕГДА ТАК У НАС ПОЛУЧИЛОСЬ...

Как не станет мира рассветов,

Если вдруг мир закатов пройдёт,

Так не будет мира приветов,

Если мир расставаний умрёт!

Навсегда так у нас получилось:

Чтобы лето к нам снова пришло,

Надо только одно, чтоб случилось -