Текст книги "Нульт: 02: Неспящие в Воркуйске"

Автор книги: Константин Аникин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

   – Да гори ты в аду! – воскликнул Зиро и вогнал Меч почти по рукоять в его дряблое пузо. Сияние в пасти порнокороля померкло, он харкнул кровью. Попозуду повело к перилам, и он рухнул на толпу, забрав с собой в ад еще нескольких зомби. К Зиро, тем временем, приближался Алан, который тоже был здесь.

   – Когда ж ты поймешь, наконец! – с досадой воскликнул Зиро, схватил стул и разбил его Алану об голову. Алан исчез.

   На Инфинити, излучая похоть, наступали телки Попозуды. Станки на любой вкус: блондинки-брюнетки, белые, смуглые, куски мяса с минимум одежды для удовлетворения инстинкта воспроизводства в самых извращенных вариациях. Вшик-вшик-вшик: порнокуклы, одна за другой, падали навзничь, получив дробью в лоб. Инфинити лишь слегка оттягивала тетиву, и оттого казалось, что она кладет их простым щелчком пальцев.

   – Лежать, сучки, – процедила она сквозь зубы. Губы ее скривились в брезгливой ухмылке.

   Зиро рубанул какого-то скользкого типа и, свесившись через перила, посмотрел вниз.

   Вампиры теснили Пипетку в угол сцены. Похоже, они намеревались раз и навсегда покончить Хеллблендером. Ближайший упырь уже хватал Пипетку за руки.

   – Вы что заснули?! – Пип разглядел, наконец, с кем имеет дело. – Ей, проснись! Да проснись же, мать твою! – Пип сшиб с ног техногота, тот был уже готов вонзить в него свои искусственно удлиненные клыки.

   – Сюда! – крикнул ему Зиро. Он свесился через перила и протянул руку вниз. – Инфи, прикрой его!

   Инфинити вскинула Зойку и серией метких выстрелов расчистила путь Пипетке.

   Пип одним прыжком забрался на стойку с аппаратурой, он тянул руки к Зиро, но было слишком высоко. Тогда Пипетка использовал микрофонную стойку.

   Зиро вцепился металлический шест и потащил друга наверх.

   Вампиры пытались поймать Пипа за ноги. Пипетка брыкался. Зиро напрягся, и вытащил друга на балкон.

   – Какого хера здесь! – воскликнул тот, упав на пол.

   На балкон поднимались сомнамбулы.

   – Бежим, – сказал Зиро и бросился к двери с табличкой «для персонала». Они забежали внутрь. Зиро щелкнул замком. Никого, слава богу. Зиро толкнул первую попавшуюся дверь. Это была кладовка, мешки какие-то, банки, ведра, швабры. Зиро закрыл дверь и усадил Пипа на стул.

   Пипетку била нервная дрожь.

   – Неужели я такой х-х-херовый артист? – спросил он, слегка заикаясь от шока. – Такой херовый, что люди просто хотят м-м-меня убить?!

   – Это не люди. Это зомби, – сказал Зиро.

   – Зомби? Не вампиры? – на лице Пипа царило полное смятение.

   – Успокойся. Давай, глубоко вздохни. Вот так – раз, два, три…

   Пипетка послушно задышал полной грудью.

   – Послушай… – И Зиро вкратце, опустив особо кровавые подробности, рассказал, что случилось с ним с того момента, как он появился на площади Революции.

   Когда Зиро закончил свой торопливый рассказ, Пип некоторое время переваривал услышанное, теребя золотую головку чеснока, висевшую на цепочке у него на груди.

   – Я же всегда знал, что этим все и закончится, – сказал он сам себе. – Чего удивляться…

   Пипетка был большой фанат зомби-кинематографа. В его коллекции было больше трехсот наименований фильмов о зомби, начиная с немых черно-белых мумий. В этом они немного расходились с Зиро во вкусах; Зиро к зомби-триллерам относился довольно ровно. Нет, он, конечно, понимал всю мощь зомби-идеи, но все равно никак не мог поверить в то, что трупы могут ходить. Это мешало сопереживать.

   Инфинити перезарядила рогатку и подошла к окну. Отодвинув жалюзи, она выглянула наружу.

   – Черт! – воскликнула она.

   Зиро подошел к ней. Действительно, черт – улица перед клубом наполнялась лунатиками. И опять появились дроны.

   Зиро обернулся и перехватил взгляд друга – Пип во все глаза разглядывал Инфинити. Та, в свою очередь, рассматривала Пипетку. С сомнением во взгляде

   – Ах, да, – сказал Зиро. – Это, – Он указал рукоятью Меча, – мой друг Пип. Отец воркуйского хип-хопа. А это Инфинити, мы на площади познакомились. Она классно стреляет из рогатки. Ну, ты видел. Всем, я надеюсь, приятно. Хоть обстоятельства и не благоприятствуют.

   – Инфинити? Чувак, а где ж твоя японочка?

   – Япоооночка? – обернувшись к Зиро, протянула Инфинити с безмерным удивлением в голосе.

   – Аи больше нет.

   Пип криво улыбнулся.

   – Ну, это ладно. Походу, ты научился их оживлять, – он постепенно приходил в себя.

   Зомби барабанили в дверь.

   – Надо уходить отсюда, – сказал Зиро. – Двери здесь хлипкие.

   Они вышли из кладовой, прошли по коридору к двери, ведущей во внутренний двор.

   Двор клуба был огорожен высокой изгородью из металлической сетки, натянутой между зданий. Лунатики окружили двор со всех сторон, стояли, вцепившись руками в сетку. Как всегда, они рассеяно улыбались, и медленно водили головами из стороны в сторону. Их становилась все больше с каждой минутой, они подходили со стороны улицы. Во дворе стояло несколько машин, в том числе и Пипеткин Соник-Танк, так он называл свой джип-пикап с мощной аудиосистемой смонтированной в кузове. Пип использовал его в опен-эирах.

   Закурив, Пипетка подошел к сетке и начал рассматривать зомби.

   – Осторожно, – сказал Зиро. – Не подходи слишком близко. Они очень цепкие.

   – Их в голову валить надо?

   – Ну, – ответил Зиро, – в голову, по-любому, лучше. Но это же не ожившие мертвецы. Все что смертельно для человека, смертельно и для них. Даже наоборот, они очень уязвимы. Даже небольшой раны достаточно, чтобы они умерли от кровопотери. Но это в далекой перспективе, конечно. Проблема в другом: у них отсутствует болевой шок. Поэтому, даже смертельно раненые, они некоторое время опасны. Вообще, что нам известно? – Зиро, как всякий, кто тесно связан с компьютерами, любил, чтобы все было по полочкам. – Началось это на площади, во время праздника. И, не понятно каким образом, но очень быстро распространилось по всему городу. Мы видели, как люди засыпают, просто приблизившись к ним.

   – Они как будто… излучают сон, – сказала Инфинити. – Очень странное ощущение.

   – Ты тоже это чувствовала? – Зиро повернулся к девушке – Я думал, мне показалось.

   – Да, кстати, – сказал Пипетка, – Когда я начал работать, был один момент…. Меня вдруг начало клонить в сон, так сильно, что ноги стали заплетаться. Чуть не упал. Но все быстро прошло, я даже испугаться не успел. Вы об этом?

   – Хмм. Может быть. Во всяком случае, чтобы это ни было, оно на нас не действует, иначе мы были бы как они. Так, что еще? – Зиро загибал пальцы. – Они медленные, не могут бегать и прыгать, и походу, не способны на какие-то сложные действия, максимум – дверь открыть. По одному с ним легко справиться, но они всегда ходят большими группами, и у меня такое чувство, что это неспроста. Они всегда окружают, не могу понять, как они это делают. Несмотря на закрытые глаза, они как-то ориентируются в пространстве, и ориентируются неплохо. Еще, совершенно точно, они реагируют на речь. Если слышат человеческий голос – сразу атакуют. Так что надо говорить как можно тише. И их сбивает с толку громкий звук. Но звук реально громкий, как от пушек, от которого и сам-то глохнешь. Я вот все думаю, почему они так вели себя на концерте? Почему не нападали? Танец это нелепый…. Это из-за громкого звука? Но во время салюта ничего такого не было…. А может…. Слушай, может это из-за того, что это хип-хоп? В смысле, очень быстрая речь?

   – Ну, это не сложно проверить, – сказал Пип, и пошел к Соник-Танку.

   – Только в Сеть не выходи! – предупредил Зиро.

   – Я понял, понял.

   Пип открыл дверь машины, включил аудиосистему и запустил Хеллблендер с первого трека. Мощные колонки погнали бит. Когда Пип начал начитывать, зомби, все что были вокруг, одновременно пустились в свой странный пляс.

   – Вау, – Инфинити широко улыбнулась и с уважением посмотрела на Пипетку.

   Зиро повеселел. Первая хорошая новость за черт знает сколько времени.

   – Ха, – сказал Пип, вернувшись. – Похоже, я сложился как артист. Ну чё, дурни, прёт? – сказал он сомнамбулам.

   – Да, – сказал Зиро, не сводя глаз с танцующих зомби. Он только сейчас понял, как смешно выглядел их танец со стороны. – Это круто. Теперь мы, быть может, даже выживем.

   – Музыка несет мир, хуле, – сказал Пипетка. – Но что дальше?

   – Ну, – Зиро поскреб подбородок. – Думаю, надо двигать к Южному Терминалу.

   Пип скривился.

   – В РФ собрался?

   Зиро помотал головой.

   – Это только в крайнем случае. Если совсем припрет. Я просто думаю, что все неспящие, должен же быть еще кто-то кроме нас, в конце-концов соберутся на Южном Терминале. В нынешних обстоятельствах свалить из В8 это естественный ход мысли, а Южный Терминал единственная дорога из города. Кроме того, это менее всего заселенный район города, там безопаснее всего. Опять же, там таможня. Надеюсь, пограничники вооружены чем-то посерьезней резиновых пуль.

   – Логично, – кивнул Пип. – Главное, собрать всех нормальных в кучу. Может, что и сообразим тогда.

   – Хороший план, – подтвердила Инфинити.

   – ОК. Давай, садись в тачку….

   – Погодите, – сказал Пипетка. – Перед смертью я должен знать наверняка.

   Он залез в машину и сменил музыку. Заиграл какой-то модный в этом сезоне британский рок. Зомби замерли. Пип поставил поп. Ничего. Танцевальную электронщину. Фолк. Джаз. Индастриал. Фортепьянный концерт. Скользя по своей необъятной музыкальной библиотеке, он, один за другим перебирал музыкальные жанры, и не один из них не производил на лунатиков ни малейшего впечатления. По толпе зомби прошла волна, все они одновременно подались вперед и начали продавливать изгородь.

   – Ей! – воскликнул Зиро. – Не увлекайся!

   – Хе-хе, – Пипетка, высунувшись из окна, хитро улыбался во все лицо. – Поняли, что такое настоящая музыка, детишки?

   – Поняли-поняли! – замахал руками Зиро. – Врубай читку! И погромче!

   Пип вновь поставил Хеллблендер.

   – У этого апокалипсиса будет мой саундтрек! – провозгласил он и погрозил кулаком небу.

   – Базара нет. Никогда в тебе не сомневался. Так, – сказал Зиро. – Отъедь туда, – Он указал в глубь двора. – Я открою ворота. Когда я вернусь к машине, выключай музыку. Подождем, пока они рассосутся по двору. Тогда глуши их Хеллблендером. Я скажу когда. И мы спокойно выедем отсюда.

   – Понял, – сказал Пип и сел за руль.

   Зиро открыл ворота, и вернулся под защиту динамиков Соник-Танка. Пип выключил музыку, и сомнамбулы хлынули во двор, как всегда, он пытались окружить их издали. Когда большая часть оказалась во дворе, Пип вновь запустил свой парализующий хип-хоп. Зиро подошел к одному из них и толкнул грудь. Лунатик упал. Он не пытался встать, так и лежал на земле, дергаясь. Зиро свалил еще одного. К нему присоединился Пипетка, вдвоем они быстро расчистили дорогу. Все трое загрузились в Соник-Танк.

   Их ждал Южный Терминал.

017: Знакомый почерк

   – Так значит, это началось на празднике? Странное совпадение, – сказал Пипетка.

   Он сбросил скорость, и осторожно объехал обугленный, еще слегка дымящийся, скелет легковушки, лежащий посреди шоссе, колесами в небо. Последствия аварий разного масштаба постоянно попадались им по пути, видимо, водители засыпали за рулем, но чем дальше они приближались к окраине городе, тем свободнее становилось шоссе, в зеленых пятнах лягушатины. Они мчались сквозь ночь к Южному Терминалу, и перед собой, как щит, Соник-Танк гнал звуковую волну парализующего хип-хопа.

   – Не верю я в такие совпадения, – ответил Зиро, смотря в окно, где мелькали цеха воркуйских заводов. Один за другим, не разобрать, где кончается один, а начинается другой. Черт его знает, что в советское время производили в этих, похожих одно на другое, квадратных строениях с минимумом окон, но сейчас большинство этих предприятий поглотил конгломерат Главного Строительно-Монтажного Управления В8, которое занималось строительством мэйнфреймов и прокладкой инфомагистралей.

   – Всегда так, – продолжил он, – думаешь – совпадение, а как начнешь разматывать ниточки, упрешься в кучку пидорасов, которые обделывают свои делишки и хотят, чтобы ты думал, что это простое совпадение.

   – Думаешь, кто-то нажал кнопочку и превратил людей в зомби?

   – Ну, кнопочку – не кнопочку…. Но они явно что-то сделали с людьми на площади.

   – Но зачем?

   – Как зачем? Чтобы уничтожить Воркуйск! Мы же всем мешаем! Мы как кость в горле у всего мира. Но больше всех мы мешаем… – внезапно, у Зиро в голове, словно собравшись из кусочков паззла, встала полная картина, – … Москве. Бля. Эти суки все-таки нас трахнули! Ты посмотри: все одно к одному. Сначала этот чертов праздник, спущенный сверху. Потом делегация из Кремля. Отвертка и Вентиль говорили про какую-то презентацию. Наверное, это и есть презентация. Смотрите, как мы перегрызем друг другу горло на вечеринке в честь Великой Победы. Нет, ребятки, это явно заговор. И заговор с участием Комитета.

   – А Сигнатура Пакмана? – Спросил Пип.

   – Ну это же ясно! Это заглушка. Медиаблокада, чтобы не сработала Директива 8.

   В случае вооруженной агрессии против Воркуйска-8 в действие вступала Директива 8, Свода Правил Безопасности Гражданского Кодекса В8, известная в народе как «инофокалипсис». Директива 8 гласила: вся информация, находящаяся в собственности граждан В8 должна быть слита в публичный доступ. Это означало, что Интернет бомбардируется огромными объемами данных, что приводит к коллапсу инфотрафика во всемирном масштабе. Это означало, что тайнохранилища открывают шлюзы, начиная без разбора сливать по электронной почте зеттабайты компромата и секретных сведений. Это означало активацию троянов и захват ключевых серверов-маршрутизаторов. Это означало подавление жизненно важных компьютерных систем по всему миру, приоритет атак: сотовая и спутниковая связь, воздушный и наземный трафик-контроль, энергосети, военные сети, электронные СМИ. Это означало, что каждый гражданин Верхнего Регистра превращается в киберсолдата. Это означало, что Воркуйск-8 берет весь мир в заложники.

   – Ты хочешь сказать, что Сигнатура Пакмана это наша разработка?

   – Сто процентов. Как же он в нашей сети живет? Разработчики вируса должны были знать спецификации протокола и файловой системы В8. И это доказывает, что в заговоре участвует кто-то из своих, – чем больше Зиро говорил, тем больше проникался правотой своих слов. – Да, сука, чувствуется размах. Мы же тут последними верим во все. Для того чтобы мы не поверили во что-то, надо чтобы весь мир в это поверил. Гениально, мать их в тину! Запудрить Пакманом мозги всему миру, просто для того, чтобы в нужный момент повалить воркуйскую сеть. Совершенно ясно: кто-то в Игле сговорился с Кремлем, и они решил покончить с В8. Ты вспомни, это ведь все не вчера началось! Вся эта, блять, пиар-кооперация. И кто-то же управляет дронами! Тот, кто ими управляет, защищен от Сигнатуры Пакмана. Нас всех продали. Ненавижу.

   – Какой-то очень уж изощренный план. – Инфинити в сомнении передернула плечами. – Не похоже на них. Не проще ли в нас бомбами кинуть?

   – Или подавить ПВО с воздуха, а потом высадить десанты со всех сторон сразу, – вставил Пип.

   – Так я же говорю! Директива 8. Кроме того, они хотят получить инфоструктуру Воркуйска нетронутой. Москве нужны наши вычислительные мощности. Им просто надо втихую избавиться от населения. От нас, то есть.

   – Превратив всех в зомби-лунатиков? – недоверчиво спросила Инфинити.

   – Да! Неплохой способ, чтобы…

   – Значит, ты думаешь, что это только с Воркуйском случилось? – Перебил его Пипетка.

   Зиро осекся.

   – Ну…. Да.

   Он посмотрел на профиль друга. Забытая сигарета дымилась в уголке его рта.

   – Мы же не знаем, что происходит во внешнем мире, – медленно проговорил Пипетка, не отрывая взгляда от дороги.

   – Нет-нет, – отмахнулся Зиро. – Не может быть. Все это выглядит как чисто воркуйское дело. Знакомый почерк.

   – Ну, дай бог, – мрачно произнес Пипетка.

   Они проезжали мимо предприятия, где делали их уникальную плёночку, которая все-таки вышла В8 боком. Воркуйский Пленочный Завод больше смахивал на крепость – его окружали несколько рядов глухой высоченной бетонной стены с колючкой под напряжением наверху, камеры слежения через каждые пол метра. Входа в этой стене нигде не было, скоре всего он был под землей. За всю свою жизнь Зиро не то, что не видел человека, который бы работал на ВПЗ, он даже не знал человека, которой бы видел хоть одного из его работников, настолько плотная завеса секретности окружала воркуйскую пленку. Поговаривали, что полную технологию производства знают одновременно не более трех человека, и самоцветов в крышках их унитазов было больше чем в шапке Мономаха.

   На горизонте встала поросль кранов, освещенная белыми лучами прожекторов, они напоминали стаю железных журавлей, поднявших клювы вверх. Южный Терминал. Пограничная зона. Ворота В8 во внешний мир. Территория складирования и сортировки грузов. По обе стороны шоссе широко раскинулись бесконечные склады, ангары, пакгаузы. Пип обогнул высокие трубы ТЭЦ, работавшей на болотном метане, и выехал на мост над железнодорожным полотном. На путях стояло несколько грузовых составов, длинные цепочки коричневых вагонов и серебристых цистерн, убегали в даль. Кроме автомобильного, между В8 и внешним миром (читай, Россией), существовало и железнодорожное сообщение. Его регламент определялся российско-воркуйскими межправительственными соглашениями; транзитные квоты и все такое прочее, однако, еще во время войны, в В8 взломали российскую систему управления железной дорогой, и с тех пор по РЖД совершенно свободно бегали неучтенные воркуйские поезда.

   Пип выехал на верхнюю полосу трехуровневой развязки. Прямо по курсу – пограничная зона, начало пути на большую землю.

   Зиро огляделся. Они на возвышении, хороший обзор на все четыре стороны. Если кто-то решит покинуть В8, они перехватят его на этом перекрестке.

   – Тормози здесь, – сказал он, и Пип остановил Соник-Танк у обочины.

   – Ну, будем ждать, – сказал Зиро, хлопая по карманам в поисках пачки сигарет. – Музыку погромче сделай. Если здесь есть неспящие, они придут посмотреть, что тут за дискотека.

   Зиро, а за ним и все остальные, вышли из машины.

   Трасса на большую землю представляя собой длинный широкий мост, опиравшийся на высокие сваи. Прямо за городом она пересекала длинное узкое озеро формой напоминавшее лук, одно из сотен других на его пути. Зеркальная озерная гладь блестела в рассеянном свете, уже светлеющего, предрассветного неба. Где-то в полукилометре отсюда, немного под другим углом из города выходил железнодорожный мост. Чуть дальше, к дороге примыкал отстойник, большая стоянка, заполненная фурами. Готовящиеся к отправлению крупнотоннажные грузовики выстроились на шоссе в длинную очередь, упиравшуюся головой в полосатый шлагбаум пограничного поста. За этим шлагбаумом начиналась Россия, смурная болотная держава, чудовищно инертное царство абсурда, возведшее свою очевидную нелепость в принцип, страна немых, с удовольствием стоящих на коленях, трясина, в одну шестую часть суши, топь, в которой безнадежно утопало любое проявление мысли. Всегда, когда Зиро всматривался в эти ебанные бескрайние просторы, его захлестывало одно и тоже неприятное чувство, от него опускались руки, утекали силы, сосало под ложечкой. В этом чувстве превалировал страх, но кроме него, в нем было понамешано еще много всякого: смутная тоска по утраченной гордости, истерический какой-то смех, обида, много обиды, больше направленной на себя самого; обиды, за то, что он думает с этими идиотами на одном языке, за то, что он тоже является производной одного с ними генного пула, и от этого никуда, блять, не деться.

   – Зараза! – Зиро убил комара у себя на шее. Болотный поцелуй.

   Впереди приглушенно бухнуло, и дорога стала складываться. По мосту пошла волна, словно кто-то взял его за края и встряхнул, как простыню, и это была волна разрушения, трасса распадалась на прямоугольные блоки, которые с громким всплеском падали в озеро. В считанные мгновения вся дорога до горизонта рассыпались, оставив после себя лишь длинную вереницу опор. Воруйск-8 постоянно жил под угрозой военного вторжения из России, в любой момент по этой трассе в В8 могли пойти российские танки. И поэтому эта трасса была одна большая ловушка. Дорога в РФ была составлена из блоков, которых удерживали вместе толстенные тяжи из эластики. Если ослабить натяжение, дорога рассыпалась в мгновение ока, отрезая В8 от внешнего мира, и топя в болоте захватчиков. А потом ее можно было достаточно быстро собрать, сматывая тросы, вытягивая блоки из болота и стыкуя вновь. В натяжении дорогу держало специальное инженерное сооружение на территории пограничного поста, именно там и произошел взрыв, оттуда поднимался столб дыма.

   Впереди блеснул свет фар, за которым последовал рев мотора на предельных оборотах. Со стороны границы по дороге мчался массивный черный джип, на таких разъезжала Служба Безопасности. Джип пролетел мимо них, резко заложил крутой вираж, едва не перевернувшись, и виляя, погнал вверх в город. Внезапно, на его пути из темноты возник человек. Мужчина в черном плаще вступил в пятно света от фонаря, пистолет в правой руке. Человек выстрелил в воздух, и замахал рукой, приказывая джипу остановиться. Но машина, не сбавляя скорости, мчалась прямо на него. Тогда мужчина начал стрелять прицельно.

   – Сукин сын! – прошептал Зиро.

   Это был Казимир Крамольник.

   Казимир, широко расставив ноги, держа пистолет обеими руками, расстреливал инфокомовский джип короткими очередями, по три патрона. Блики огня играли в очках Казимира, из ствола Пернача били короткие факелы, пули с искрами рикошетили от капота бронированного джипа – Казимир метил в колеса. Покрышка хлопнула, джип завертело юзом, он вылетел с дороги, протаранил ограждение и рухнул вниз.

   Казимир топнул ногой, с досады.

   – Казимир! – Обрадовался Пипетка. – Чувак, смотри, это же Казимир!

   – Вижу.

   – Казимир Крамольник? – спросила Инфинити, округлив глаза. – Тот самый? Герой Воркуйска?

   – Тот самый, – передразнил ее Зиро. – Ждите тут. Я пойду у Крамольника автограф возьму. Тут, я вижу, поклонников до хрена.

   Казимир стоял у пробитого ограждения и смотрел вниз. Зиро, обнажив Меч, крался к нему по темной стороне улице. Крамольник заметил Зиро, только когда лезвие Меча уже рассекало воздух. Казимир резко развернулся и Зиро остановил лезвие всего в нескольких сантиметрах его от горла.

   – Наверное, не ожидал меня увидеть?

   Замешательство на лице Крамольника уступило место облегчению.

   – Зиро. Не ожидал. Но все равно рад.

   – Мне кажется, мы в последний раз не договорили, – сказал Зиро и пододвинул клинок еще чуть ближе к кадыку Казимира.

   Неподалеку опять грохнуло, Зиро обернулся и увидел, как железнодорожный мост рушиться в болото.

   – Ну, все, – сказал Казимир. – Все пути отрезаны. Дорогу на антенный остров они опустили первой. Теперь эти суки всех нас спокойно передавят.

   Зиро буравил Крамольника взглядом, и Казимир ответил на его взгляд, открыто взглянув в глаза.

   – Да, – сказал он. – Я, правда, сильно облажался. Я не успел. Они ударили первыми. Хочешь меня за это убить – давай, убивай. Повод достойный. Только не тяни, я ненавижу ждать.

   – Братан, ты чего?! C ума сошел?! – крикнул Пипетка, приближаясь быстрым шагом. Инфинити семенила следом. – Убери меч! Здоровеньки булы, Казимир Янович! – У Пипетки были какие-то дела с Казимиром, кажется, он когда-то миксовал саундтреки для его революций

   – Йо, – без улыбки поприветствовал его Казимир. – Рад, что ты не спишь.

   – Он меня поимел, – сказал Зиро, не опуская Меч.

   Пип обеспокоено смотрел на него.

   – Ну что с тобой?! Посмотри вокруг! Даже если вы что-то раньше не поделили, какая теперь разница? Он же не спит! Тебе этого мало?

   Зиро очень хотелось рубануть Казимира по горлу. Очень. Он с нарочито громким щелчком загнал Меч в ножны. И отвернулся, скрестив руки на груди,

   Казимир сел на обочину. Скинул из пистолета пустую обойму, и вставил новую. Удлиненную, на 27 патронов, она целиком не помещалась в рукояти, и торчала наружу. Под плащом, грудь Казимира перечеркивали крест-накрест два патронташа с обоймами. Казимир передернул затвор Пернача.

   – Ненавижу, – сказал он. – Боже, как я их ненавижу.

   – Так значит, это правда, – медленно произнес Пип, смотря на развалины трассы, – Значит, это заговор. В Игле действительно нас продали. И теперь они взорвали дороги, чтобы никто не сбежал. Хотят, чтобы мы все здесь сгинули. Гады.

   – Думаю, скоро здесь будут русские войска, – сказал Казимир. – Да, – он, сморщившись, потер себе лоб, – я их недооценил. Какой план! Отрубить Сеть, чтобы не произошло утечки, и одновременно как-то усыпить население, чтобы никто не мог оказать сопротивление. Взять В8 без единого выстрела. Да, круто берете, мать вашу. А я, блять, идеалист сопливый. Как я, мог думать, что на москалей могут подействовать слова? Какая-то там абстрактная «правда»? Их надо мочить. Просто мочить! Я должен запустить Кинжал. Я должен отмстить им за В8! А вы, – он обвел всех троих взглядом, – должны мне помочь.

   Зиро фыркнул.

   – Здесь никто тебе ничего не должен, Казимир!

   – Погоди, – сказал Пипетка. – Какой Кинжал? Этот, который, поезд что ли?

   – Да.

   – Ха, – усмехнулся Зиро. – Кинжал. Очередной безумный гон Казимира Яновича. Его не достроили, это все знают.

   – Все и должны были так думать.

   – Не поняла, что за Кинжал? – нетерпеливо спросила Инфинити.

   – БЖЛК Кинжал, – пояснил Зиро. – Боевой Железнодорожный Лазерный Комплекс Кинжал. Такой секретный поезд с лазерной пушкой, который должен был ездить по железке туда-сюда и исподтишка сбивать натовские спутники. Советский ответ на американскую СОИ, Стратегическую Оборонную Инициативу, о выводе оружия массового поражения на орбиту. Хотя правильнее было бы ее называть Стратегической Пиар Инициативой, все это была большая ложь, чтобы еще больше измотать СССР в гонке вооружений. Но Партия тогда повелась, и заказала Кинжал. Это был последний крупный военный заказ Воркуйску. Но его не успели достроить. По причине развала СССР.

   Казимир помотал головой.

   – Кинжал довели до ума во время блокады, когда мы постоянно ожидали вооруженного вторжения русских. Кинжал превратили в оружие возмездия. Если бы Россия попыталась захватить город силой, Инфоком ответил ударом Кинжал. Кинжал на автопилоте прибывает на один из московских вокзалов, поднимает лампу, и начисто выжигает весь центр Москвы, в пределах первого транспортного кольца. Наша месть. Последний привет из Воркуйска. Молниеносный удар в самое сердце. Уничтожение всех ветвей власти на корню наверняка привело бы к коллапсу российской государственности. Скорее всего, это бы В8 уже не помогло, но москали бы нас запомнили надолго.

   – Круто, – сказал Пипетка

   – Мы должен запустить Кинжал! – С жаром заговорил Казимир – Мы единственные, кто может это сделать, и мы имеем на это все основания. Это война! Черт, они всех моих хлопцев в лунатиков превратили! Мне пришлось стрелять в своих!

   – Но, какой толк в поездах, если… – Инфинити показала на разрушенные пути.

   – У девушки острый ум, – заметил Казимир.

   – Инфинити, – Инфинити протянула Крамольнику руку.

   Казимир аккуратно пожал ее ладонь.

   – Казимир, рад знакомству. Для Кинжала была построена своя железнодорожная ветка через болото, так хорошо замаскированная, что никто не знает где она. И сейчас это единственная дорога из В8, город можно покинуть только на Кинжале. Если конечно, не идти через болото. Но я искренне не советую, – у Крамольника дернулась щека.

   – Ну и где этот поезд? – Спросил Зиро.

   – Я не знаю.

   – Ах, вот как, – Зиро моментально потерял интерес к этой истории.

   – Я знаю только, что он спрятан где-то здесь, на Южном Терминале. Это совершенно точно. Вы должны мне помочь его найти. Не зря же я вас здесь встретил! Поймите, все – с Воркуйском покончено. Мы все обречены: нас либо загрызут свои, либо постреляют москали. Единственный шанс спастись – найти Кинжал!

   Казимир помолчал немного, и продолжил, на полтона ниже.

   – Я понимаю, это не ваша война. До Москвы путь не близкий, успеете сойти. Но я, – Казимир оскалился, – я пойду до конца!

   – Я за, – поднял правую руку Пип. – Долго мы цацкались с этим трубососами. Терпели все это дерьмо. Блять, да я из-за них два года водоросли жрал! Они же завидуют нам! Ненавидят нас за то, что мы так хорошо живем! Как они не могут жить, потому что они такие тупые, завистливые и жадные. Конечно, легче всего все просто отобрать. Задавить, как они всегда поступали с теми, кто отличался от них в лучшую сторону. Нет, сука, хватит. Надо им въебать. Въебать в полную силу. Так чтоб, сука, навек в мозгах отложилось. Каждому В8 на лбу выжечь! – Пипетка хлопнул себя по лбу.

   – За маму, – кивнула Инфинити, поджав губы.

   – Что скажешь, Зиро? – Казимир испытывающе смотрел на Зиро.

   – Я скажу, что все это бред. Нет никакого Кинжала.

   Крамольник горестно вздохнул.

   – Не могу понять, почему ты так ко мне относишься? Разве я давал тебе хоть один повод усомниться в своих словах?

   Зиро чуть не задохнулся от возмущения. В их последнюю встречу, этот человек держал его на мушке, а теперь говорит о каком-то доверии.

   – Ей, смотрите! – воскликнула Инфинити.

   Пока они трепались с Казимиром, к Соник-Танку подкрались три тазерных дрона. Три красные нити концентрированного света одновременно впились в джип. Электрический разряд утроенный мощности мгновенно выжег стереосистему, музыка оборвалась, внутри кабины джипа полыхнуло пламя. Дроны свечкой взмыли вверх. Соник-Танк, их единственная защита, взорвался.

   Зомби появились почти сразу же. Они шли со стоянки, словно они все это время специально прятались между рядами длинных фургонов, ожидая, когда стихнет мешающая им музыка. Зомби выглядели как делегаты народов мира собравшихся на фестиваль национальной самоидентичности: в основном это были сомнамбулированные воркуйские дальнобойщики, среди которой выделялись строгой униформой служащие таможни.

   Одновременно, по всей округе погасли фонари. Но было уже достаточно светло, чтобы разглядеть, что со стороны города по шоссе в их сторону идут колонны зомби.

   – Да откуда вы беретесь?! – воскликнул Зиро.

   До ближайшей волны дальнобойщиков было пару сотен метров. Они всё выходили и выходили из-за грузовиков, такое впечатление, что там собрались все, кто был в тот момент на Южном Терминале.