Текст книги "Кречет (СИ)"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 8

На орбиту

– Ну и как увольнительная? – уступая мне водительское место, спросил Малахов.

– Даже лучше, чем я надеялся, – забросив на заднее сиденье пакет с бутербродами и дешёвым термосом с кофе, ответил я.

– Это ты сейчас о базах или о чём-то ещё? – с хитринкой поинтересовался он, падая на пассажирское место, и закрывая дверь.

– Ты о чём?

– Скорее о ком.

– Господи, столица империи, население в шесть миллионов, а как большая деревня, – покачал я головой, поднимая флаер в воздух.

– Увы, но ничего-то тут не поделаешь. Итак?

– Батя выделил мне двести тысяч, и я поднял базы настолько, что теперь могу получить лицензию брокера третей гильдии. Правда, толку от этого сейчас никакого.

– Ну, наличие баз на будущее в любом случае лучше их отсутствия, – философски заметил он.

– Ты чего так на меня пялишься?

– Про Инну рассказать не хочешь?

– О чём это ты?

– Да ладно, я же видел вас. Пришлось даже в другой бар идти. И смотрела она на тебя вовсе ни как на одноклассника.

– Завязывай.

– Ну, не хочешь рассказывать и не надо, – с удовлетворённым видом откинулся он на спинку кресла.

– А у тебя как? – поинтересовался я.

– Ожидаемо, – вздохнул он. – Если бы не ограничения от чрезмерных нагрузок меня продержали бы в капсуле все время увольнения. Хорошо хоть инструктор дал понять отцу, что использование буста в первый же месяц после установки нейросети не лучшим образом скажется на нейронных связях головного мозга. Иначе он закачивал бы в меня базы как в компьютер.

– Мне тебя пожалеть?

– Пустое. Я ведь сам выбрал этот путь, никто меня не заставлял, – отмахнувшись вздохнул он.

Вести флаер тупо придерживаясь своего коридора на заданном эшелоне было скучно. Уже через полчаса после того как выскочил за пределы столицы начало клонить в сон, и появилось желание врубить автопилот. Вот только от такого вождения часы налётов не начислялись. Я понял, отчего Андрей в прошлый раз слегка хулиганил стараясь придерживаться определённых рамок. Потому что сам стал поступать так же, что хоть немного разнообразило управление флаером. Малахов на это только понимающе хмыкнул.

По прибытии в расположение мы без раскачки погрузились в ставший для нас обычным ритм строгого распорядка дня. И если прежде сержанты-инструкторы с лёгкостью его нарушали, лишая нас личного времени и даже сокращая сон, то теперь ничего подобного не наблюдалось.

Полагаю, что это связано с кратно увеличившейся нагрузкой на головной мозг. Теперь каждый из нас проводил в разгонных капсулах минимум по четыре часа в день. Отчего мы ходили как сонные мухи, хотя все физические нагрузки свелись к утренней пробежке, комплексу вольных упражнений, и всего лишь одному подходу к спортивным снарядам. И всё это без надрыва на пределе физических сил, а только для поддержания тонуса.

За прошедшие дни мы успели получить первичные базы по передвижению в условиях невесомости и низкой гравитации. Азы тактики абордажа и боя в невесомости и при всё той же низкой гравитации. Десантирование на планету, астероид и корпус корабля. Разумеется, нам вкладывали в головы лишь основы, о большем пока и речи быть не могло. Как и о том, чтобы отправлять в космос совершенно неподготовленными.

Изучили мы и боевой скафандр. Да-да, тот самый с которым казалось бы сроднились, и знали как собственное тело. Ни черта мы не знали. Как оказалось возможности его куда как шире, а уж в условиях космоса, так и подавно.

Ознакомились с десантными и спасательными капсулами. Как оказалось между ними нет ничего общего. Задача первых доставить космодесантника на поверхность планеты с максимальными шансами на выживание, и сохранение его боеспособности. Вторые призваны спасать человеческую жизнь, и способны обеспечить криозаморозку.

Но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. Подошла к концу и неделя откровенного безделья. Командование наконец решило задействовать установленные нам ранее имплантаты. Для чего мы повзводно двинулись в медицинскую часть полка, где нам ввели три вида нанитов. Первые отвечали за силу, вторые обеспечивали гибкость и прочность суставов, мышц, сухожилий и связок, в задачу третьих входила регенерация.

И вот тут начался ад!

Физические нагрузки возросли даже в сравнении с тем, что было во время курса молодого бойца. Мы бегали, прыгали, тянули, толкали, крутились, участвовали в схватках, получали увечья и попадали в регенерационные капсулы. Похоже об обещанной оправке на орбиту и последующем участии в межсистемном походе все напрочь позабыли.

Через две недели форменного издевательства я взглянул в общем душе на Малого и вдруг обратил внимание на то, что его телосложение разительно изменилось, став более рельефным. То, что он физически стал сильнее заметил в первую очередь он сам. Да и по собственным ощущениям я понимал, что прибавил эдак раза в два. А вот то, что увеличилась и мышечная масса как-то не замечал. Впрочем, она-то вдвое как раз не прибавила, и особо заметно это было именно на тщедушном Ляпишеве.

– Малой а ведь с тобой теперь не стыдно и в бордель идти, – обтираясь полотенцем хохотнул Груздев.

– Назар! – возмутился Николай.

– Упс! – в притворном испуге зажал тот свой рот.

– Ну-ка, ну-ка, в этом месте поподробней, – ухватил суть Малахов.

– Да не было ничего, – отмахнулся покрасневший Николай.

– Да ла-адно. Тут ведь все свои. Назар? – обернувшись к сослуживцу многозначительно произнёс Андрей.

– Да чего рассказывать-то, – пожал плечами тот.

– Не, реально рассказывать нечего, – вклинился Прохор. – Пошли мы в увал, решили опрокинуть по кружечке пива, соорудили ерша. Как захмелели малость я и говорю, мол, а не сходить ли нам по девочкам. Назар, за. Ну и Малой, чё не мужик чёли. Вот и пошли мы в ближайший бордель, потому как пар уже из ушей валит. Заходим значит, там всё чисто и чинно, заведение если не высший класс, то и не профуры какие трудятся. Ну и…

– Чего и? – подбодрил осёкшегося было Прохора Глыба, наш гранатомётчик.

– И ничего, – развёл руками Прохор.

– Что, совсем ничего? – с сомнением произнёс Глыба.

– Вообще ничего, – значительно кивнув, развёл руками тот.

– У-у-у-у. Чего и следовало ожидать. Не с тем вы в бордель ходили, – махнул рукой гранатомётчик.

– С чего это не с тем⁉ Всё там было! – возмутился Ляпишев.

– Типа бабу отодрал? – хмыкнул Глыба.

– Трижды, – гордо бросил Малой.

– И заметь, не мы с Назаром это рассказали, – состроили нарочито печальную мину Прохор.

– Да ты… Да вы… – задохнулся Николай, и резко отвернулся.

– Коля, ну чего ты заводишься? – хлопнул я его по плечу. – Эк-ка невидаль, в бордель сходил. Думаешь кто-то из нас обошёл такое место стороной? Да за эти полгода у всех уже пар из ноздрей валить начал, так что лить в уши могут что угодно, но напряжение сбрасывали точно не в ночном клубе или под бочком девушки которая ждёт, надеется и верит.

– Хочешь сказать, что был в борделе? – с хитринкой поинтересовался Глыба.

– Я? Нет, – категоричным тоном отверг я подобное предположение.

– А чего же тогда?

– Ну, я так… Вообще… – многозначительно покрутил я рукой, и закончил. – Но сам в борделе никогда не был.

Вот только выглядело это настолько неубедительно, что смеялся не только весь взвод, но и Ляпишев в том числе. Что собственно говоря и требовалось…

Признаться, я полагал, что на орбиту нас будут отправлять как обычно, вперёд, бегом, скачками. Не исключал и вариант с тревогой, ведь космодесантник должен быть готов к любым неожиданностям. Но как оказалось, дурью командование всё же не страдало, и понимало, что мы сюда больше не вернёмся. Поэтому на сборы выделили целый световой день.

Глянув на свой вещевой баул, я даже присвистнул, вспомнив, каким он был тощим, при моём отбытии с вербовочного пункта. Сейчас все сто шестьдесят литров были туго набиты, настолько, что молния с трудом застегнулась. Не влезшее внутрь имущество закреплено на ремённую систему снаружи. И это с учётом того, что скафандр, броню и шлем мы наденем на себя, а оружие и снаряжение займут своё штатное место на плече и подвесной…

Мы все прошли строгий медицинский осмотр и никто из нас не имел противопоказаний к службе в космосе, или каких-либо скрытых болячек. Так что, в принципе были готовы к отправке в космос. Вот только в принципе, не означает однозначно.

– Значит так, салаги, слушаем меня внимательно, – едва десантный бот оторвался от бетона космопорта и начал набирать высоту, заговорил взводный сержант-инструктор. – Когда вас потянет блевать хорошенько подумайте стоит ли это делать в шлеме. Снять его вы не сможете, а в боте не будет атмосферы. Идём по боевому. Всё по взрослому салаги, учёба уже началась.

Признаться я не сумел сдержаться от ухмылки. И даю руку на отсечение, что так поступили и многие другие. Уж в чём в чём, а в отсутствии у меня болезни невесомости я был уверен, потому как обладал железным здоровьем. М-да. Зря я так-то.

Пока пилот давал тягу на маршевые двигатели и нас вдавливала в ложементы перегрузка, всё было в полном порядке. Но когда мы вышли на орбиту Перуна, двигатели умолкли, перегрузка пропала, и на нас во всей своей красе навалилась невесомость.

Мы не парили по десантному отсеку, а продолжали сидеть, спелёнатые ремнями безопасности. Но мой желудок очень скоро заявил о том, что происходящее ему не нравится. И с каждой минутой его возмущения становились всё сильнее, а требования настойчивее. Тошнотворный ком поднялся по пищеводу и настойчиво просился наружу. Я глянул на индикатор атмосферы, горящий красным. Приехали. Вот уж чего от себя не ожидал, так это непереносимости невесомости. И что теперь? Блевать? В закрытом наглухо шлеме? Да ну нахрен!

– Ну что салаги, наконец настало время попробовать на вкус настоящую невесомость, – вновь произнёс сержант-инструктор. – Отстёгиваем ремни безопасности и немного полетаем. Смелее, мальчики. Смелее.

Это не просьба и не пожелание, а приказ, под каким бы соусом его ни подали. Поэтому я отстегнул ремень и тут же ощутил, что воспарил над ложементом. Казалось бы, мы немало провели времени в виртуале, где ощущения считаются идентичными реальным. Может и так, вот только реальность разительно отличалась.

– Ну чего вы словно мешком пришибленные. Активнее салаги! Полетайте по отсеку, порезвитесь. Ну же! Когда ещё выпадет шанс похулиганить дисциплину, – подбодрил нас сержант-инструктор.

Вообще-то, лишний раз шевелиться не хотелось. От слова совсем. Тошнотворный ком уже был готов вырваться из пищевода, и мне невероятным усилием удавалось загонять его обратно. Рот наполнился обильной слюной, и в невесомости глотать её оказалось настолько непривычно, что ко мне едва не подступила паника. Захотелось размять шею, но добраться до неё не было никакой возможности из-за скафандра и отсутствия в отсеке атмосферы.

Сам не знаю как мне удалось справиться с тошнотой. В смысле, от неё-то я не избавился, но сумел превозмочь себя и не блевануть. Но как же мне хотелось и как мне было плохо. А тут ещё и сержант инструктор, величественно проплывающий между нами, и постоянно тормошащий нас. А попросту говоря расшвыривающий куда придётся. Понятия пол потолок больше не существовало. Мы летали абсолютно бессистемно врезаясь друг в друга, и отлетая в стороны.

Тут уж хочешь не хочешь, а начинаешь вспоминать закачанные в мозг базы и навыки наработанные в виртуале. Признаться, как только я начал прилагать усилия, мне значительно полегчало. Не то чтобы исчезла тошнота, но получилось отвлечься, и бороться с то и дело возникающими позывами стало легче.

Очередное испытание случилось когда в шлеме послышались характерные звуки издаваемые блюющими товарищами. Сам не знаю, как я не опорожнил содержимое желудка за компанию. Но желание было настолько сильным, что слюна наполняла рот со скоростью воды льющейся из крана.

Кто-то попытался воспользоваться магнитными захватами на ботинках, и приклеиться к решётчатому полу. Но тут же огрёб по шлему от сержанта-инструктора, и вынужден был отказаться от подобной хитрости. А после ещё и непременно отправлялся в полёт по отсеку, запущенный умелой рукой взводного.

Впрочем, дурно было далеко не всем. Тот же Малой чувствовал себя как рыба в воде. Ему было весело и он носился по отсеку, словно купался в озере погожим днём. Ну и едва распознав, что Назару с Прохором поплохело, стал донимать их, и тормошить. Весело ему. Те обещали посчитаться, и потребовали прекратить. Но кто бы их слушал, и в результате оба блеванули-таки в закрытых шлемах.

Вскоре мы вновь заняли свои места в ложементах, а пилот приступил к маневрированию и стыковке. Генератора искусственной гравитации на таком маленьком судёнышке не было и в помине, а потому и силы тяжести мы больше не ощущали до самой стыковки. Как только это случилось, по кабелям потекла энергия в решётку на полу, и десантный бот наконец обрёл гравитацию, а на нас навалилась благословенная сила притяжения.

– Подъём салаги! Все на выход! Живее, м-мать вашу! Совсем расслабились!

Я отстегнул крепления над головой, подхватил свой баул и поспешил на выход. Состояние было такое, что никакого желания нарываться на взбучку от командира. К тому же, нужно помочь комоду собрать парней в кучу.

К слову, Малой уже не издевался над Назаром и Прохором. Николай нагрузившись своим и их баулами двинулся было на выход. Тяжеловато, не без того, наниты ведь не делают всесильным. Но куда большую проблему составляли габариты. Я хлопнул его по плечу, забрал один из баулов и подтолкнул на выход. Глянул на остальных. Нормально. Вполне справляются сами.

Взгляд мимоходом скользнул по индикатору атмосферы, продолжавшего гореть красным. Оценил и показатели своего интерфейса. Так же показывает вакуум. Однако в стыковочном отсеке приметил матроса без какой либо защиты. М-да. Похоже нас серьёзно развели, и открой мы забрала, ничего не случилось бы. Разве только заблевали бы весь десантный отсек.

Поход наш должен был проходить на стареньком линкоре, находящемся в строю уже почти сотню лет, и прошедшем четыре модернизации. В принципе он и сегодня вполне достойно мог участвовать в линейном сражении. А главное принять на борт полноценный батальон кадетов-космодесантников, и порядка трёх сотен кадетов-матросов самых разных специальностей.

Кто-то скажет – старая лоханка. И будет в корне не прав. Во-первых, как уже говорилось, линкор прошёл серьёзный апгрейд. Во-вторых, корабль постоянно прибывал в походах, а отсюда и служебный ценз и повышенные выплаты. Так что офицеров желающих оказаться в числе членов экипажа «Пересвета», было куда больше, и приходилось приложить усилия, чтобы перевестись сюда…

– Кадет-ефрейтор Рязанцев, для обучения прибыл, – бросив руку к обрезу кепи, представился я.

– Вольно, кадет, – вбивая данные в свой планшет, произнёс оператор. – Итак, у тебя по плану – «Бортовая электроника», «Средства РЭБ*», «Система маскировки», «Генератор силового поля» и «Управление десантным скутером». Все первого уровня, общее время на изучение навыков двести девять минут. Личные пожелания есть?

*РЭБ – радиоэлектронная борьба.

– А можно? – купился я.

– Шутка, салага. На подобное могут рассчитывать только штатные члены экипажа. Обожди пока не попадёшь на свой корабль, – жизнерадостно подмигнул оператор и указал на свободную разгонную капсулу.

В первый день по прибытии на борт, нас определили в расположение и дали тридцать минут на обустройство. После чего повели на ужин, и никого не интересовало то, что нам вроде как следовало бы обедать. Затем у нас были целых полтора часа личного времени. Невероятная щедрость со стороны командиров. И наконец вечерняя поверка с последовавшим отбоем. Никого не интересовало то, что по привычному распорядку у нас ещё часа три до ужина. На «Пересвете» жили, по корабельному времени.

Утром нас ожидала пробежка на беговой дорожке, спортивные снаряды, тринажёры и занятия по рукопашному бою. Затем обучающие программы в вирт-капсулах, и поочерёдный поход в корабельный обучающий центр, заставленный разгонными капсулами. Как уже говорилось, корабельным космодесантникам предстояло изучить весьма обширный материал.

В частности, сейчас мне предстояло вложить в мозг навык управления десантным скутером первого уровня. Но без сопутствующих навыков, он сам по себе ничего не значит. Половину я уже успел получить ещё на планете. Сейчас, согласно персонального плана, мне вложат всё недостающее.

Следующим на очереди управление тем самым десантным ботом, который доставил нас на орбиту. Но прежде чем получить этот допуск придётся поднять до второго уровня кое-что из уже изученного, и загрузить в мозг новые навыки.

Разумеется, никто не собирается делать из нас реальных пилотов, и лицензии на управление нам не выдадут. Мы получим лишь необходимый минимум, чтобы в случае необходимости, смогли хоть как-то управиться с боевым или гражданским транспортом оказавшимся у нас под рукой.

Правда в реальности тем же ботом управлять нам никто не позволит, и всё на что мы можем рассчитывать это виртуал. Так же и с остальными образцами. Когда уже окажемся на своих кораблях, то вполне возможно нам и доведётся обрести хоть какой-то настоящий опыт, что сомнительно.

Зато десантный скутер, совсем другое дело. Вот этой, по сути, управляемой ракетой, с какой-никакой защитой, системами РЭБ, маскировки, посадки и стыковки, мы будем управлять до потери пульса. Учитывая специфику ККД, именно он является нашим основным средством доставки к цели.

Глава 9

Первая высадка

Я подал тягу на маршевый двигатель и скутер рванул вперёд, как застоявшийся скакун, вдавив меня в ложемент. Мгновение и я покинул лётную палубу «Страшного». Лёгкое судёнышко, если его так вообще можно назвать, скорее уж управляемый реактивный снаряд, устремилось к цели. А на меня тем временем всё сильнее наваливалась перегрузка.

Сигнал о работе активного прицела. Без понятия кого сейчас выцеливают системы непосредственной и противоракетной обороны, потому что сигнатура скутера вполне тянет на противокорабельную ракету. Может меня, может моих товарищей. Но в тот момент когда кого-то из нас захватит прицел, вырваться будет куда как не просто. Поэтому я начал отстрел ложных целей, эмитирующих мой аппарат. Одновременно с этим врубил глушилку РЭБ, серьёзно снижающую вероятность обнаружить скутер.

Всё. Больше мне противопоставить противнику нечего. Одна надежда на «Страшный». Стационарные огневые точки он уже подавил. Всё же против боевого корабля они не тянут. Но против мобильных огневых точек, корабельная артиллерия не столь уж и эффективна. Вооружение дроидов конечно имеет скромный радиус поражения, но для наших скутеров именно их огонь и представляет наибольшую опасность.

Если не поразить, то уж подавить своей системой РЭБ, эсминец вполне способен. Правда, только частично. У противника ведь имеются и способы противодействия. Хотя жизнь им это серьёзно осложнит. К тому же Страшный отработал парой пакетов НУРСов* с ЭМИ** боеголовками. Реактивные снаряды как раз обошли меня, устремившись к астероиду. В них нет космодесантников, а потому и переживать о чрезмерных перегрузках не приходится.

*НУРС – неуправляемый реактивный снаряд.

**ЭМИ – электромагнитный импульс.

Несмотря на давящую систему РЭБ эсминца, часть снарядов противник всё же сбить сумел. Но большинство достигло поверхности астероида, и на его поверхности начали вспухать новые облачка пыли. Повисшая чёрная взвесь осядет ещё ой как нескоро. Большие осколки оторвались от здоровенной каменюки и устремились в свободный полёт, который скорее всего не продлится слишком долго. Вскоре они окажутся на орбите других валунов, разбросанных в этом секторе системы, или же сразу врежутся в их поверхность. Шансов вырваться из астероидного поля у них практически нет.

В зависимости от качества используемых систем вооружения, эффект от ЭМИ боеголовок может быть от нескольких минут, до получаса. Но как утверждают старики, в подобное везение лучше не верить, целее будешь. Вот я и не думал расслабляться. Тем паче, что несмотря ни на что, пираты уже размочалили две ложных цели запущенных мною. Сейчас к поверхности уже несётся больше сотни целей, и поди разбери которые из них являются скутерами с космодесантниками.

Впрочем, джентльмены удачи и не думают отчаиваться садя по нам из всех стволов крупнокалиберных игломётов и малокалиберных орудий, а так же выпустив не меньше трёх десятков противоракет. Но никого из моих товарищей достать у них пока не получилось. Пусть я и не командир, тем не менее чётко вижу на экране забрала моего шлема все десять отметок бойцов нашего отделения.

Ч-чёрт!

В телефонах шлема послышался сигнал тревоги о захвате в прицел моего скутера. Я закрутил спираль, делая противоракетный манёвр, заодно стараясь уйти от роя крупнокалиберных игл. Двенадцать и семь десятых миллиметров влетающие в композитный корпус с суммарной скоростью около трёх тысяч метров в секунду, это куда как серьёзно.

Одно попадание, при определённой доле успеха, способно проделать солидную пробоину в корпусе. Даже не задев пилота, с большей долей вероятности оно выведет скутер из строя. Попав же в пилота, разметает его в промороженные клочья плоти, и никакая броня не спасёт.

Из защиты, только энергетический щит настолько слабый, что выдержит не более четырёх попаданий противоракетной шрапнели, крупнокалиберного игломёта или одного малокалиберного снаряда. Генератор щита отсутствует как класс, его тут попросту некуда всунуть, и защита черпает энергию из конденсатора. Есть ещё броневые листы, установленные в носу под оптимальными углами. Оно и для баланса аппарата, и какой-то шанс спастись от пары тройки попаданий игл и поражающих элементов противоракеты. Но это скорее при определённой доле везения.

Ох какие мне мысли в голову лезут, просто блеск! Эдак глядишь я и сам накликаю на себя беду. Ч-чёрт! Язык мой, враг мой! Три попадания кряду. В шлеме по прежнему звучит выворачивающий сигнал тревоги, сообщающий о том, что я по прежнему в прицеле.

Странное дело, но страха как такового не было. Мною скорее владело желание выполнить всё должным образом, чтобы не нагорело от сержанта-инструктора. Учебка теперь в прошлом, но вытравить её из себя не так уж и просто. Вдавливаемый перегрузкой, я начал забирать вправо, направляясь к ближайшей ложной цели. Не моя, что совершенно неважно, это мой единственный шанс. Можно конечно и катапультироваться, да только сложно придумать что-то дурнее, уж скафандр-то меня точно не защитит. Ну и маневрировать в нём получится, как у черепахи вытащенной на берег.

Получив команду искин быстро рассчитал траекторию и вскоре я уже пролетел позади ложной цели, получив сообщение о том, что вражеский прицел успешно перехватил её, а вскоре противник расстрелял обманку.

Пронесло. Не хватало только взорваться промороженными ошмётками. Ещё и услужливая память, с отрывшимися возможностями благодаря нейросети, представила мне эту картину во всех красках. И вот тут меня наконец передёрнуло от страха. Бр-р-р! Впрочем, продлилось это недолго. Уж больно всё походило на виртуал. Так что, вскоре я уже выбросил всё из головы, и сосредоточился на посадке.

В смысле, от меня требуется по большому счёту выбрать место, и отдать команду искину. Никакая нейросеть не позволит обрабатывать огромный массив информации, производить молниеносные расчёты, и принимать решение по скорости, курсу и маневрированию, чтобы выйти на орбиту каменюки, не просто летящей в безграничном космосе, но ещё и вращающейся вокруг своей оси. Это работа искина, пилот только указывает, что именно ему нужно, а уж над тем как это исполнить пусть закипают электронные мозги.

Я выбрал точку рядом с аварийным выходом на поверхность, расположенным под разрушенной артустановкой. Остальным занялся искин, или Конёк, как я его назвал. Мне оставалось лишь контролировать его действия, время от времени внося свою лепту переводя скутер на ручное управление, и бросая аппарат в ту или иную сторону. После чего вновь предоставляя Коньку возможность выводить меня на оптимальную траекторию.

У противника так же есть искины, и их электронные мозги считают не хуже, а порой и лучше моего, всё зависит от модификации и приобретённого опыта. Так что, некий элемент внезапности лишним не будет. Наоборот, это способствовует наработке электронными мозгами скутера реального опыта.

Я всё же прорвался сквозь оборону пиратов, и опустился в мёртвом пространстве неподалёку от аварийного выхода. Пока Конёк сажал аппарат, я откинул фонарь, и сбросил на поверхность парочку ЭМИ-гранат. Это на случай, если джентльмены удачи решили заминировать этот участок. Огневых средств чтобы перекрыть всю поверхность астероида не хватит и у полка КДВ, а минное поле, то что нужно в подобных случаях – дёшево и сердито.

Едва лапы опор коснулись камня, как корпус завибрировал, от посадочных буров, вгрызающихся в камень. У астероида конечно имеется некая гравитация, но она настолько мала, что учитывать её даже не стоит. И иначе как закрепиться, на его поверхности попросту не удержаться. Если бы это был корпус корабля, тогда в дело вступили бы магнитные захваты.

Отстегнул ремни безопасности и покинув ложемент, сразу воспарил над ним. Ухватился за край кабины и оттолкнувшись покинул её, после чего на краткий миг активировал ранцевый двигатель и меня прижало к астероиду. Перебирая руками и хватаясь за выступы я двинулся вперёд буквально в паре десятков сантиметров от поверхности. Всякий раз когда меня отрывало от неё настолько, что руки не доставали, я активировал двигатель и меня вновь прижимало.

Видимость аховая, так как пыльная взвесь от обстрела «Страшного» никуда не делась и оседать будет долго. Газовые струи моего скутера конечно попытались разогнать облако, но получились лишь незначительные просветы, да и то, всего лишь с меньшей плотностью, что предоставляло хоть какую-то видимость.

Ох сколько было слито пота на тренировках в учебном походе. Мне одно время даже казалось, что я в жизни не сумею с этим совладать. С кораблями всё понятно, там срабатывали магнитные подошвы ботинок, чего не скажешь об астероидах. Зато теперь полный порядок, я двигаюсь неосознанно, как при гравитации, разве только перебирая руками и время от времени прижимая тело к поверхности.

При этом я не забывал внимательно осматривать маршрут на предмет мин. Не хватало только угодить в неприятности из-за собственной лени. Но мне пока везло и ничего опасного на глаза не попадалось. То ли пираты отнеслись к этому наплевательски, то ли у них совсем худо со средствами, но я не наблюдал никаких сюрпризов.

Рядом сел скутер Тубы, нашего снайпера и моего напарника. Я убедился в том, что он без проблем выбрался из кабины, и подав ему сигнал, продолжил движение. Нужно выдвинуться на позицию, и получить обзор. Мы сейчас в мёртвой зоне и противник нас не видит, но он мог засечь нашу посадку, а вот мы о нём пока ничего не знаем.

Наконец я добрался до увала и передо мной открылся равнинный участок. До разрушенной артустановки не больше сотни метров, но практически всё пространство заволокло пыльной взвесью, из-за чего видимость оставляет желать лучшего.

Ага. А вот и противник. Из пыльной пелены появился шестиногий дроид, конечности которого при каждом шаге вгрызаются в поверхность астероида, не позволяя ему улететь в космос. Ну что сказать, вполне эффективная мера. Эдакая передвижная огневая точка, способная бороться как с десантом, так и в качестве средства непосредственной обороны.

Судя по четырём пустым трубам с боков, этот паучок участвовал в попытке предотвращения десанта. И кто знает, может именно его ракета, или крупнокалиберные игломёты достали Ворчуна. Я с ним был едва знаком, как и с остальными парнями. Не успели ещё получше друг друга узнать. Скутер сбили на подлёте, и его маркер пропал с моей тактической карты. Без понятия насколько серьёзно ему досталось, но шансы выжить у космодесантника в подобной ситуации не так уж и велики, или даже скорее слишком малы.

Пара крупнокалиберных игломётов, являвших собой две верхние конечности, с боков округлого приплюснутого бронированного корпуса, достаточно весомый аргумент против бойцов без тяжёлого вооружения. Тут не помешал бы гранатомёт, но подобной роскоши в нашей паре не было. Хм. Как впрочем и в отделении вообще, так как гранатомётчиком как раз и был сбитый Ворчун.

К слову, он не единственная потеря. С тактической карты пропал и маркер дроида поддержки. Наш паучок был вооружён малокалиберной пушкой и единым игломётом. Отличное сочетание, как против пехоты, так и лёгкой бронированной техники.

Туба едва добрался до поверхности, и теперь ползёт по ней в мою сторону. И пусть скорость у него в разы выше, чем при передвижении по-пластунски в условиях гравитации, дроид доберётся до меня раньше него.

– Туба, на нас прёт дроид-паук с парой крупняков, – произнёс я.

– Принял, Салага. Наблюдай за ним, но особо не отсвечивай, – тут же принял решение старший в нашей паре.

Ну, а кого ещё должен был назначить наш комод. Моё кадетское ефрейторское звание и должность старшего штурмовика, читай помощника командира отделения осталось в прошлом и тут ровным счётом ничего не стоило.

Я глянул на снайпера. Тот быстро сдвигался вправо намереваясь укрыться за валунами. Игольник у него не крупнокалиберный, но энергия его игл куда выше, чем у штурмового игольника. Ему вполне по силам вспороть бок дроида с расстояния в полсотни метров. Впрочем, тут атмосферы нет, так что сможет размочалить его потроха и с большей дистанции. Ну или ослепить, выбив его сенсоры. Хотя эта задача куда сложнее, потому как их у этого «насекомого» немало.

Итак, моя задача дождаться когда старший дядя займёт свою позицию, после чего выманить «зверя» на себя, и попытаться где-нибудь укрыться. М-да. Ближайшее место это как раз валуны, к которым движется Туба. Остальные укрытия можно даже не рассматривать, потому что мне к ним тупо не успеть. Получается, я полностью должен довериться товарищу. А я его знаю-то не больше недели.

Страшно? Признаться, я и сам пока не понимаю, страшно мне или нет. Скорее уж какой-то азарт, кто кого я машину, или машина меня. Ну и проявить себя сразу хочется, уж больно не нравится мне позывной Салага. Понятно, что этого не миновать, но уж насколько долго оставаться таковым, полностью зависит от меня.

Я не раз и не два слышал, что первый бой это всегда запредельное напряжение, нередко растерянность и оцепенение. И от бати в том числе. Но он принял крещение на планете. А тут вокруг не рвутся снаряды, и не вздрагивает земля, как на том же полигоне, да ещё и не слышно никаких звуков. Так что, не получается ощутить реальность боя. Даже попытка накачать себя, дабы проникнуться моментом, с треском провалилась. Только азарт, и нежелание получить неуд. Вот и всё.