Текст книги "Одиссея (СИ)"

Автор книги: Константин Калбазов (Калбанов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 4

ВЫ БЫВАЛИ НА ТАИТИ?

Н-да. Летать на этом самолетике без наушников – затея не из лучших. Постоянный гул работающего двигателя даже с этой защитой дает о себе знать, без нее – вообще песня. Никакого сравнения с комфортабельными пассажирскими лайнерами. Без гарнитуры и не поговорить, можно только орать. Но надолго тебя не хватит, посадишь голосовые связки. Если только ор не твоя вторая натура.

Вообще-то Дмитрий удивился, когда Лацис взял его с собой. Мотивировал он это решение тем, что Кнопка слушается только его. Вообще-то слабенько как-то. Если на то пошло, мог бы взять еще одного бойца. Все надежней. Но нет, летят вдвоем.

Кстати, сержант, не будь дурак, полез к собачке мириться. При этом самым натуральным образом заигрывал с ней, гладил, чесал за ушками и брюшко. А пока Дмитрий обедал в палатке, покормил тушенкой. Словом, загладил свою вину. Хм. В прямом смысле этого слова. И незлобивая чихуахуа простила этого мужлана.

Вот уже полчаса, как они летят над океаном. Учитывая вдвое меньшее расстояние, от их дальности полета и отсутствия необходимости экономии топлива Лацис выжимал из этой птички все, на что она была способна. При максимальной скорости они доберутся до места за два часа против трех с крейсерской.

Сержант сидел за штурвалом в расслабленной позе, держа на коленях Кнопку, с которой продолжал заигрывать, доверив управление автопилоту. Дмитрий предпочел устроиться на заднем сиденье. Неприязнь тут совершенно ни при чем. Просто «сессна» может и считается воздушным аналогом легкового автомобиля, но просторным салоном ни разу не отличается. А к чему толкаться плечами, если этого можно избежать.

Управлять самолетом Дмитрий не умеет и за один полет точно не научится. Конечно, для общего развития он проследил за манипуляциями пилота. И благодаря нейросети на всю жизнь запомнил порядок действий. Но только и всего. Это лишь на самый что ни на есть крайний случай. Ели речь будет о жизни и смерти. И никак иначе.

Пока сержант налаживал отношения с ветреной Кнопкой, бросившейся вылизывать его пальцы, Дмитрий вооружился наладонником и лазил по сети в поисках информации. Хм. И кое-что нашел. Все же большой мир – это не остров, с его ограниченными возможностями. Да что там, считай, вообще без таковых.

Что касается природы вируса, а это был именно вирус, то тут были одни только догадки на уровне пальцем в небо и на основе среднепотолочных данных. Одно предположение фантастичнее другого. Но и на кой ему знать, откуда взялась эта дрянь и кто виноват, пришельцы, спятившие ученые или выжившие из ума миллиардеры? Совершенно не интересно.

А вот каково оно там, дома, знать очень хотелось. Если верить написанному, то вирус боялся низких температур и был менее активен в северных регионах. Как и в северном полушарии в целом. Конец февраля – так чему же тут удивляться. Впрочем, малая жизнестойкость заразы не больно-то и помогла людям. Во всяком случае, во время первых и самых страшных дней.

Сначала были сутки, пока длился инкубационный период. Потом полное непонимание происходящего, психи, машины «скорой помощи», переполненные психиатрические больницы. Особенную опасность представляли дети. Им старались помочь, от них не ожидали нападений, которые неизменно случались, по меньшей мере пока до них не доходило, что это больно.

Когда Дмитрий читал об этом, ему стало настолько не по себе, что затряслись руки и он непроизвольно всхлипнул. Хотел бросить читать об этом кошмаре, но не мог оторваться. Как и от просмотров страшных роликов. Но наконец сумел взять себя в руки и сменить тему. Вот незачем рвать душу, тем более что от него сейчас ничто не зависит.

Поэтому решил сосредоточиться на том, как уберечься от этой заразы. Все научные ресурсы были брошены на это направление. Разумеется, те, что уцелели. Но пока до вакцины было далеко, что в общем-то и не удивительно. Не обошлось без недоверия и взаимных обвинений. Впрочем, до глобальной драки не дошло, и то хорошо.

Но была и полезная информация. Правда, для ее получения он предпочел уйти с левых сайтов, сосредоточив внимание на официальных правительственных или научных центрах. А то ведь хватало и что-то типа «одной чайной ложки соды на стакан воды». Да-да, мир в тартарары, но и дебилы не перевелись. Да и с чего бы им меняться, если находятся в относительной безопасности и имеют выход в сеть. А может, уже зная о том, что обречены, решили подложить свинью тем, кто оказался счастливей.

Итак, на официальных ресурсах приводилось множество рецептов дезинфицирующих растворов. Это были как химические формулы, так и разъяснения на пальцах для чайников, из чего именно можно получить искомое, со способами применения. Составов великое множество, но все они в той или иной мере несли и вред. Тут удивляться нечему. Они, будучи в полной изоляции, сумели создать нечто достаточно эффективное, понятия не имея, с чем столкнулись. Что же тогда говорить о большой земле, с ее обширными возможностями. Пусть и в непростое время.

Особенно распространенным явилось широкое использование озона. За неполные тридцать секунд газ полностью разрушает вирус. Есть только один минус. Его повышенная концентрация ядовита для всех живых организмов. Правда, вопрос решаем при наличии специальных фильтров. Их химическая начинка, вступая в соединение с озоном, вырабатывала кислород. Остается только иметь эти самые фильтры, которых хватает в среднем на семьсот часов. То есть с одним фильтром можно пройти более восьми тысяч дезинфекций.

Просто превосходно. Изготовить озонатор даже своими руками не так чтобы и сложно, как, впрочем, и организовать сбор вырабатываемого им газа. Остается только найти необходимые фильтры. Правда, это не решает вопроса с Кнопкой. Ей никак не пройти через подобную дезинфекцию.

Однако был способ, полностью удовлетворяющий его запросам. Разработка десятилетней давности, для медицинских учреждений. Дезинфицирующий газ широко использовался в ветеринарных клиниках для санобработки домашних питомцев и на животноводческих фермах. Безвредный для людей и животных, он отлично справлялся с болезнетворными микроорганизмами. Средство стало настолько популярным даже в быту, придя на смену кварцевым лампам, что свободно продавалось в аптеке.

– Что ты там изучаешь, русский? – все так же забавляясь с собачонкой, поинтересовался Лацис.

– Ищу, чем заменить нашу вонючую и вредную химию.

– Интернету верить нельзя, – хмыкнув, авторитетно заявил Лацис.

– Знаю. Поэтому и смотрю только на официальных сайтах. Там появились разделы полезных советов. Тем более что наша химия скоро закончится.

– Ничего страшного. Достаточно навестить любой супермаркет, как все тут же наладится. Запомни, русский: лучшее – враг хорошего. Действие этой штуки мы уже знаем. Земляка же твоего уже сожрали вампиры. Так что проверять не на ком.

– Брось. Это официальные сайты. К тому же на различных ресурсах многие способы повторяются. Основной упор делают на озон, но без специальных фильтров этот способ опасен. А вот дезинфицирующий газ или его аналоги нам прекрасно подошли бы. Остается провести мародерку какой лечебницы или аптеки.

– Звучит заманчиво. Но только сдается мне, что не ты один такой умный. Все больнички и ветклиники уже вычистили. Ну или подчищают. И драка за этот газ будет жестокая.

– Но попытаться все же стоит.

– Посмотрим. Слушай, русский, ты же вроде женат? – Лацис вдруг перевел разговор в другое русло.

– Женат. И дети есть, – нервно сглотнув, ответил Дмитрий.

– Взрослые?

– Сыну восемь, дочери шесть.

– И почему ты им не звонишь? Наладонник ведь у тебя.

– Да как-то все некогда было. А сейчас и не поговоришь, рев такой стоит, что бесполезно.

– Отчего же. Вон же, на наушнике USB-разъем. Шнур у тебя есть. Подключи наладонник – и разговаривай на здоровье.

– Да… – запнулся Дмитрий.

– Не понимаю я вас. У Энрико родня в Палермо. А у сицилийцев это, я тебе скажу, серьезно. У тебя вон семья. А вы как придурки. Ладно мы с Догом и Орком. Нет у нас никого, и нам не о ком беспокоиться. А тут… Не понимаю.

Дмитрий, не скрывая нервозности, взъерошил волосы. От своих шапочек из фольги они избавились еще во время обеда. Глупо думать о том, что они еще кому-то интересны, когда вокруг творится такое.

– Да просто все, сержант. Боимся мы, – чувствуя, как нарастает в горле твердый ком, стал объяснять Дмитрий. – Так-то вроде и неизвестность, но в то же время есть надежда, что с ними все в порядке. А после звонка… После будет уже определенность.

– Ну и дурак же ты, русский. Все бы тебе о себе думать. А каково ей, ты подумал? – и вновь отвернулся, поглаживая разомлевшую Кнопку.

Надо же. Вот уж никогда бы не подумал, что сержант может быть таким. И тут Дмитрию стало стыдно. Так стыдно, что захотелось провалиться сквозь пол салона и лететь до самой воды. Да что там! До самого океанского дна.

Подсоединил наладонник к разъему. Появилось сообщение об обнаруженном оборудовании. Разрешил подключение. Хотел было найти себе новое оправдание, сославшись на то, что не помнит номера. Но подстегнутая нейросетью память услужливо предоставила ему необходимый набор цифр.

– Ал-ле-о. Здравствуй, папа. А ты уже приехал из далеко? – после непродолжительных гудков послышался голос дочери.

Дмитрий едва не задохнулся от подступившего к горлу кома. Из глаз брызнули слезы. И пальцы бы закусил, если бы только не был в маске, так что лишь провел ладонью в перчатке по забралу. Дочка все продолжала и продолжала его звать, а он не мог проронить ни слова и даже забыл, как дышать. Наконец со всхлипом вдохнул и шумно выдохнул. Со стороны послышался голос Нины.

– Настя, ты зачем схватила телефон?

– Я с папой разговариваю.

– Опять. Я же тебе сказала, что папа далеко и позвонить нам не может.

– А он звонит.

– Кто звонит?

– Ну вот же.

– Хм. Странный какой-то номер. Ошиблись, наверное. Алло, я вас слушаю.

Пока мать и дочь переговаривались, Дмитрий только и мог, что молча глотать слезы и тихонько всхлипывать, с трудом прогоняя воздух через скованное твердым комом горло. Живы! Господи, они живы! Непонятно, что с Ромкой, но Нина и Настя живы. Да он теперь через океан, через весь свет, только бы обнять их.

– Послушай, придурок, этот мир и без телефонных маньяков сошел с ума. Больше не пытайся звонить, я вношу тебя в черный список, – решительно произнесла жена.

– Нина, – наконец сумел он выдавить из себя.

– Дима? Дима, это ты?

– Дыа, – борясь с комом в горле, выдавил он.

– Боже, Димка!

Ей проще. Не нужно сдерживаться. Она тут же начала реветь, а потому и голосом владела куда лучше. Но вскоре он все же совладал с собой, и их разговор вместо идиотских вопросов перетек в более конструктивное русло. Для начала он поинтересовался, где Ромка и как их дела.

Сын где-то бегает по убежищу с новыми друзьями. Это практически безопасно. Тем более что от прежнего безразличия взрослых сейчас не осталось и следа. Сомнительно, чтобы люди изменились вот так в одночасье. Тут скорее забота о собственной безопасности: оставь без внимания шкоду детей, не сознающих всей серьезности происходящего, – а там и всему убежищу не поздоровится.

Из рассказа Нины он узнал, что когда появились первые признаки апокалипсиса, она почему-то сразу поверила в то, что это серьезно. Замкнулась в доме, благо февраль и зимние припасы еще есть. За день до этого она ездила по супермаркетам, чтобы по обыкновению закупить продуктов на неделю вперед. Дмитрий приучил своей вечной занятостью, выделяя на домашние нужды один день в неделю. В доме имелся генератор и запас бензина, в том числе полный бак в его машине. Случались у них перебои с подачей электроэнергии из-за аварий – вот Нефедов и озаботился.

Просидели они так несколько дней. Вокруг погромы, стрельба, вой, крики, стенания. Они от страха чуть с ума не сошли. В интернет лучше было вообще не заглядывать. Такие страсти творились по всему миру, что хоть в петлю. Но боялась больше за детей, потому и не совершила никаких глупостей, отсидевшись взаперти.

На пятый день на улице появился автобус с громкоговорителем. Кто-то звал выживших. Говорил о том, что создано убежище, где после карантина примут всех без исключения. Конечно, это мог быть и обман, но Нина посчитала, что из имеющегося выбора это меньшее из зол. Выскочила на крыльцо, попросила подождать и начала собирать вещи. Встретивший их на крыльце мужчина тут же вручил им противогазы, подхватил два чемодана с вещами, и они пошли за ним.

Убежище устроили в здании больницы. Там сейчас набилось больше тысячи человек. Она подозревала, что это едва ли не единственные выжившие в городе и станице, общее население которых составляло порядка ста пятидесяти тысяч человек. Впрочем, возможно и ошибается. Время от времени доносятся звуки выстрелов. Но предполагает, что это рейдовые группы из их же убежища. Они выезжают каждый день. Как говорит Ромка, «за ресурсами».

Ни о его, ни о своих родителях она ничего не знала. На телефонные звонки они не отвечали. С ним связь пропала еще раньше. И хотя он предупредил об этом, она уж и не чаяла, что еще услышит его голос. Но он выжил. Может, и с ними все в порядке. Элементарно, когда все началось, могли отмахнуться от наладонников. А потом поди, вспомни номер, если он у тебя записан просто как «доча». Так что пусть и зыбкая, но надежда была.

Говорили они долго. После ее короткого рассказа он столь же емко поведал о своих злоключениях. А дальше начались вопросы и подробности. Дмитрий уже вполне владел собой, да и она успокоилась, поэтому разговор, как говорится, клеился. Наконец он догадался перезвонить ей с видео. Показал Насте Кнопку. Мол, вот, раздобыл тебе красоту и обязательно привезу.

Под конец узнал, что сведения относительно дезинфицирующего газа верны. Но его запасы в больнице не так чтобы и велики, аптеки вроде почистили, но опять же добыть получилось немного. Так что извлекли из старых запасников в подвале кварцевые лампы и проводят систематические обработки по старинке.

Местные кулибины собрали довольно мощные озонаторы. Озон в больших количествах, конечно, яд и для человека. Но зато для обработки в переходных тамбурах – то, что нужно, благо люди туда входят в защитном облачении и противогазах.

– Все, русский, заканчивай разговор. Подлетаем, – обернувшись к нему, прокричал Лацис.

– Нина, ты вот что, ты мне не звони. Вдруг получится в самый неподходящий момент.

– Хорошо, хорошо. Береги себя, Дима.

– Обязательно. Если все пройдет как надо, через пару-тройку часов опять позвоню. – Выключил наладонник, отключил его от наушников и вновь смог говорить с Лацисом. – Спасибо, сержант.

– За что? Я твою жену и детей не спасал.

– За то, что пнул.

– Х-ха. Русский, ты, может, не в курсе, но работа сержанта как раз и заключается в том, чтобы пинать недоумков. Ладно, подбери сопли. Вон он, аэропорт Фааа. Ну что за дебильное название.

Они заходили со стороны океана, а потому отчетливо видели прибрежный город, окаймляющий берег узкой и длинной кромкой, на фоне возвышающейся горы с зелеными склонами. Аэропорт, по обыкновению для этих островов, пристроился на берегу на искусственной насыпи. Что, в общем-то, и не удивительно, потому что с большими свободными пространствами здесь имеются определенные трудности.

Лацис заложил вираж, чтобы облететь аэродром и осмотреться. Город подступал к нему вплотную и начинался буквально за оградой. Н-да. То еще удовольствие жить там, где систематически воют взлетающие и садящиеся самолеты. Но с другой стороны, человек привыкает ко всему.

Шли они уже на небольшой высоте, серьезно снизив скорость. Благодаря крыльям, располагающимся сверху, кабина «сессны» очень даже способствует обзору земли. Так что Дмитрий хорошо рассмотрел, что происходит на улицах. А картина резко отличалась от виденного им раньше. Уж больно много мутантов, то бегущих куда-то, то дерущихся, а то уже и поедающих добычу. Последние старались уединяться в двориках или прятаться за кустами, чтобы не делиться и не отстаивать свое право на пищу.

Хм. А вот и охотники. На одной из улиц появился школьный автобус, из которого стреляли по мутантам. Дмитрий поспешил вооружиться своим монокуляром. Н-да. Как говорится, в лучших традициях постапокалипсиса. Сетки, наваренные на окна, нужны, не вопрос. Но вот зачем эти штыри? А отвал? Тем более что это не тяжелый грузовик. Идиоты. Очень похоже на обитателей поселка Южный на их острове, которые действовали строго согласно канонам постапокалиптических фильмов и игр.

– Сержант, здешние твари, похоже, уже не боятся выстрелов, а скорее воспринимают их как появление зубатой, но все же добычи, – заметил Дмитрий, наблюдая за тем, как группа из пары десятков вампиров разом навалилась на автобус.

Одного из них отличали весьма героические стати. Сомнительно, чтобы развился до рвача. Тем более что до сих пор одет в шорты и майку, разве что босиком. Скорее всего, он и до обращения был здоров от природы, а тут еще и мутация поспособствовала.

Запрыгнув на капот, он вцепился в решетку лобового стекла. Водитель попытался его сбросить, вывернув руль. Однако не преуспел. В него вроде как стреляли из салона. Но тот оказался крепок на рану. Поднатужится и вырвал решетку с корнями. А дальше, похоже, нервы водителя не выдержали и он попросту бросил руль.

Бог весть что там произошло на самом деле. Во всяком случае, Дмитрий не видел, чтобы мутант пробил лобовое стекло. Он до него, кажется, так и не добрался. Автобус врезался в стену дома, а над капотом тут же поднялось облако пара. Все. Горе-охотники были обречены. Они еще отстреливались, но к месту столкновения подтягивались все новые мутанты. Хм. А здесь есть и кусачи. Кормовая база пообширней будет, так что до каннибализма могли еще и не дойти. Ну да, недолго осталось.

– Да. Местные мутанты выстрелов уже не боятся, – согласился с Дмитрием Лацис. – Учтем. Ты лучше аэропорт рассматривай. Город нам без разницы.

– Ну не скажи. Похоже, здесь есть организованные группы. Этот автобус. Там явно была команда по отстрелу мутантов.

– Возможно.

– Тогда и аэропорт должен кто-то контролировать.

– Вот и смотри в нужную сторону, – с явным раздражением ответил Лацис, ведя «сессну» в пологом вираже.

До захода солнца еще часа четыре. Но на самом деле это очень мало. Тем более если не окажется заправленного самолета. А вероятность этого довольно высока. Учесть то, что здесь имеются вооруженные группировки и картина становится довольно кислой. Могут местные подумать о воздушном транспорте и взять его под контроль? Да легко. И едва ли не в первую очередь. Как и позаботиться о безопасности пилотов.

А вот и подтверждение его предположения. Диспетчерская вышка в северной части аэродрома. Она возвышается над каким-то административным зданием, но является достаточно надежным укрытием. Ну или позицией для снайпера, если хотите.

Против людей там располагаться стрелку Дмитрий не посоветовал бы. Какой-никакой, а опыт у него уже есть. Но для отстрела мутантов, не имеющих огнестрельного оружия и уж тем более артиллерии, самое то. Мертвых пространств мало, и все они представлены вольготно расположившимися ангарами и зданиями. То есть без перебежек от одного укрытия к другому никак не обойтись.

И вышка была занята. Там явно расположились какие-то бойцы. Дмитрий наблюдал не меньше полусотни трупов, разбросанных по летному полю и стоянке легкомоторных самолетов. Она примыкала к зданию, над которым пристроилась диспетчерская, и вместе с ангарами была как на ладони.

На стоянке находилось десятка полтора одномоторных и с десяток двухмоторных самолетов. Именно последние их и интересовали. Оптимальная пассажировместимость, грузоподъемность и дальность, чтобы проскакать от оного острова к другому. Остается только понять, каким образом завладеть одним из них, – и дело в шляпе. Вот сомнительно, чтобы местные уступили их за здорово живешь.

На стоянке у главного терминала стояло два крупных и шесть средних авиалайнеров. Ничего так, богато. Признаться, Дмитрий ожидал куда более скромного авиапарка. Но похоже, что здесь довольно оживленный трафик. В смысле, был, конечно же.

– Борт Н145ВЕ, ответьте вышке аэропорта Фааа, – послышался в наушниках довольно молодой и бодрый голос.

– Борт Н145ВЕ, на связи, – не стал ломаться Лацис.

– Вы намерены приземлиться?

– Если получу на это разрешение.

– Вы с Раруту?

– Туристы.

– И как там?

– Полная задница.

– Полоса свободна, можете садиться. Заруливайте на стоянку легкомоторных самолетов. Только осторожней, не зацепите трупы.

– Принял. Садимся.

Дмитрий не знал французского ввиду отсутствия у него соответствующей базы. Хотя это было откровенно непонятно, так как остров, где все началось, находился во французской юрисдикции. Скорее всего, это делалось для удобства наблюдавших за эксперементом. Что, в общем-то, уже давно не имеет никакого значения.

Однако его невежество не мешало ему заметить, что сержант отвечает на запросы с явной задержкой. Как и приметить безбожный акцент. Это, знаете ли, заметно на фоне певучей скороговорки владеющего языком в совершенстве.

– Я так понимаю, на аэродроме есть хозяева, и просто так нам самолет никто не отдаст? – поинтересовался Дмитрий.

– Похоже на то, – согласился Лацис.

– Ты назвался туристом?

– Ты знаешь французский?

– Нет, но сложно не понять слово «турист». Думаешь, нас действительно примут за отдыхающих в таком прикиде? – явно намекая на их полевую форму, спросил Дмитрий.

– Не суть важно, за кого нас примут. Главное – узнать местные расклады. Сомнительно, что здесь расположена основная база выживших. Скорее всего, только пост. Остается понять – чей. Есть ли тут правительство или полная анархия.

– Для нас это принципиально?

– Если командует законная власть, то у них есть кое-какие рамки. Они обречены придерживаться их. Такова суть госаппарата. И это нам на руку. Если власть в руках случайных людей или преступников, тогда возможно все, что угодно. Вплоть до того, что нас попытаются расстрелять прямо на летном поле.

– А что им помешает расстрелять нас прямо в воздухе?

– А какой им с этого прок? – пожав плечами, возразил Лацис. – Во-первых, попасть в самолет все же задача непростая. Во-вторых, это пустая трата боеприпасов. Ну и в-третьих, разобравшись с нами на земле, они получат исправный транспорт, с которым справится последний тупица.

– Может, тогда сядем где-нибудь в стороне и проберемся на летное поле?

– Тогда они поднимут тревогу, подтянут подкрепления, причем в любом случае, кто бы тут ни заправлял. Мы же получим гарантированный геморрой. Лично у меня больше нет желания болтаться по волнам на какой-нибудь лоханке. Еще вопросы есть?

– Нет.

– Тогда свяжись с нашими и обрисуй ситуацию. Начинаем заход на посадку.

Сели, как и ожидалось, без проблем. Правда, Дмитрий непременно наехал бы на какой-нибудь из трупов, а то и на несколько. Потому что видимость из-за задранного капота оставляла желать лучшего. Впрочем, Лациса данное обстоятельство ничуть не смущало. Он прекрасно чувствовал габариты машины, ни разу не наехав ни на одно препятствие.

– Русский, приляг на сиденьях, пусть думают, что я один.

– Хорошо.

Пробежавшись по полосе, подъехали к съезду на площадку легкомоторных самолетов. Сержант без труда вписался в поворот и повел машину, сообразуясь с указаниями с вышки. Наконец подрулил к пятачку, указанному диспетчером, как раз напротив просвета между двумя ангарами.

– Вышка, между ангарами наблюдаю трех мутантов. Может, перегоню машину поближе к вам?

Дмитрий не смог удержаться от удивленного взгляда. Он уже выпрямился, благо крыло закрыло его от диспетчерской, и также наблюдал трех вампиров. Развиты они, конечно, неслабо, но, признаться, им они на один зуб. Даже салон покидать не нужно, достаточно чуть развернуть машину и открыть дверь.

Но Лацис на невысказанный Нефедовым вопрос только отрицательно покачал головой. И тут до Дмитрия сразу же дошло, в чем дело. Мутанты прятались от снайпера. Деться им было некуда, кроме как оставаться за укрытием. Покинув его в любую из сторон, они оказывались под обстрелом.

Тогда получается, пилот должен был выманить вампиров на себя. Те зашевелились, при виде людей и не атаковали только потому, что добыча все еще в самолете. Мутанты уже сознают смертоносность огнестрельного оружия. Как понимают и то, что за добычу в этом мире нужно драться. Однако есть разница между дичью, находящейся в укрытии, и пусть огрызающейся, но на расстоянии вытянутой руки.

– Думаешь мы этого не знаем. А кто, по-твоему, загнал их туда? Давай не тяни, выходи. Мы тебя прикроем.

– Я все же перееду поближе к вышке.

– Глуши мотор и выходи. Иначе расстреляем тебя прямо в машине.

– Негостеприимно как-то.

– А тебя в гости сюда никто не звал.

– Что, и пилоты не нужны?

– Угадал. Большой нужды в них нет. Глуши мотор, говорю, на тебя нацелен пулемет.

– Вот так, русский. Получается, власть тут у каких-то уродов.

Произнеся это, Лацис вытянул рычаг акселератора, выводя обороты двигателя на полную и при этом удерживая машину на тормозе. «Сессну» била крупная дрожь, Дмитрий даже почувствовал, что сцепление асфальта с колесами уже не способно противостоять полной тяге. И тут самолетик резко бросило вперед, а Нефедова вжало в спинку сиденья.

Он еще расслышал пулеметную дробь, а затем гулкий удар, треск и скрежет разрываемого металла. Перед глазами все завертелось в сумасшедшем калейдоскопе. Частое влажное чавканье, лобовое стекло забрызгало красным, душераздирающий вой, полный боли и ужаса. Наконец двигатель заглох, и машина остановилась.

– Выходим, русский, – скомандовал Лацис, распахивая свою дверь.

Дмитрий поспешил присоединиться к нему, машинально проверяя, хорошо ли держится маска респиратора. Оказавшись снаружи, наскоро осмотрелся. «Сессна» успела пробежать между ангарами две трети их длины. При этом оставила не прошедшие по габаритам крылья в самом начале. Ну и снесла всех троих мутантов, перемолов их пропеллером в фарш. А нет, одному вроде только оторвало руку, и он еще жив. Хлоп-п! Был. Лацис, походя вынеся ему мозги, убрал «беретту» в кобуру.

При аварии расплескалось не меньше пятидесяти литров бензина. Ничего так, нормально. Достаточно небольшой искры, чтобы самолетик полыхнул как факел. Поэтому они предпочли отойти подальше.

– Ублюдки. Ладно, вы сами этого захотели. Русский, ты как насчет немного полазать по крыше? Высоты не боишься?

– Раньше боялся, да наш островок отбил тот страх напрочь. Но я не вижу способа туда забраться.

Способа и впрямь не было. Крыша двухскатная. Не такая уж крутая, удержаться получится без труда. Но несмотря на то что ангар этот предназначался для легких самолетов, высота перекрытия минимум пять метров. Он видел пожарную лестницу сбоку от поднимающихся ворот. Но фасад простреливается как снайпером, так и пулеметчиком. Забраться же из этого закутка попросту нереально. Если только найдется лестница сзади. Но это вряд ли. К чему устраивать их несколько штук.

– А я тебя заброшу, – предложил Лацис.

– Смеешься?

– Нет. До модификации я делал жим лежа сто тридцать килограммов. Пятый уровень увеличивает эти показатели впятеро.

– Хочешь сказать, что сейчас ты выжмешь шестьсот пятьдесят кило?

– Согласен, на соревнованиях по тяжелой атлетике модификантам делать нечего. Сбрасывай оружие и разгрузку.

– Меня же там сразу срисуют.

– Они не знают, что нас двое. Я их отвлеку. А ты прикинешь, сколько их.

– Вышка раза в три выше конька ангара, – избавляясь от оружия и снаряжения, произнес Дмитрий.

– Лучшей позиции у нас сейчас нет. Дистанция плевая, порядка двухсот метров. Окна в любом случае будут у тебя как на ладони, прикроешь, а там я сделаю бросок, и дело в шляпе.

– Это если скат крыши с вышки не просматривается.

– Придется рискнуть. Готов? – обхватывая руками его пояс, поинтересовался сержант.

– Нет.

– Хорошо. Хватайся за край крыши. И не бойся, я тебя страхую.

Лацис слегка присел. Мгновение – и с резким «хек» запустил Дмитрия, как праща камень. Ощущение, словно подпрыгнул на батуте. Край крыши приближался стремительно. Вот Дмитрий завис, поднявшись над ним до пояса. Схватиться не за что. Только за желоб водостока. Выдержит ли он его вес, проверять не хотелось.

Ухватившись за край, Нефедов подтянул себя вперед, и когда начал опускаться, навалился на металлопрофиль всей грудью. Желоба он так и не выпустил, поэтому с легкостью сумел погасить сползание к краю. Это ведь совсем ни одно и то же, что повиснуть всей тяжестью тела. На удивление, грудь не ушиб, приземлился довольно мягко. Впрочем, с чего бы, высоты падения, считай, и не было, он просто втащил себя на кровлю, вот и все.

Кое-как извернувшись, сумел упереться в желоб коленом и подтянуть вверх тело. Уклон-то у кровли вроде и небольшой, но и ухватиться не за что. А так, обретя опору, сумел приподняться еще выше и уже задействовать стопу. Еще немного – и получилось сесть. В общем, все прошло с относительной легкостью. Разве только был момент небольшой паники, когда «хауда», так и остававшаяся в кобуре, зацепилась за металл. Но стоило пошевелить правым бедром, как зацеп пропал.

– Ну ты как там, русский?

– Порядок, – глядя на Лациса сверху вниз и в очередной раз удивляясь тому, что не испытывает страха перед высотой, сообщил Дмитрий.

– Вот и ладно. Держи.

В полет отправилась сначала разгрузка. Сержант дал время натянуть ее на себя. После чего забросил «вепря». И наконец очередь дошла до Кнопки.

– Сержант, на кой она здесь?

– Предлагаешь мне с ней нянчиться? Лови, умник, времени нет.

Поймал. У бедняжки сердце билось с такой скоростью, что того и гляди выскочит из груди. Оказавшись в сильных и привычных руках, она так расчувствовалась, что тут же бросилась лизать его лицо. И то, что ее мягкий горячий язык лижет бездушный пластик забрала, ее, похоже, ничуть не смущало. Вот же лизун на его голову.

– Как услышишь стрельбу, можешь выглядывать. И учти, здесь не Голливуд, и конек кровли скроет тебя только от глаз, но не убережет от пуль, – напутствовал напоследок Лацис.

– Погоди, сержант. У меня же есть наладонник, могу высунуть и с помощью камеры взглянуть на диспетчерскую.

– Хочешь определиться с целями?

– Есть такое желание.

– Делай.

Дмитрий только показал – мол, понял. Пристроил Кнопку на привычном месте. Не пойдет. Если он ляжет на грудь, то раздавит ее, без вариантов. Отлепил подсумок и перенес его на спину, благо липучки имелись и там. Попробовал, насколько тот хорошо закрепился, и пополз вверх.

Когда был уже у конька, в поле зрения появилась крыша вышки. Все, дальше нельзя. Пристроился на боку, чтобы не помять Кнопку, и достал наладонник. Включил камеру и начал потихоньку поднимать. Ага, есть картинка. Увеличить. Порядок. Не профессиональная камера и уж тем более не оптика, но пойдет. Дистанция не столь уж и велика.