Текст книги "5G (СИ)"

Автор книги: Константин Читатель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 29 страниц)

Глава 15

Звук двигающейся по дороге машины привлекал внимание шумом работающего двигателя. Несколько раз, за время пути от птицефабрики до Серпухово, мы видели людей, выглядывающих из своих частных домов. Учитывая, что они выжили в пригороде, где шанс стать зомби был намного выше, чем в городе, в помощи они не нуждались, сумев самостоятельно подстроиться под новые реалии. На въезде в сам поселок, нас ждал блокпост, перегородивший дорогу.

– Сводный отряд наемников, возвращаемся после зачистки птицефабрики, где у вас располагается начштаба? – высунувшись из окна, вроде как доложился, но при этом и потребовав проехать, произнес Олег Семенович.

– Выйдите из машины, сейчас сержант подойдет, проверит ваш статус, а там и решим, – и не подумав поднимать шлагбаум и освобождать проезд, ответил одетый в форму военного парень.

– Оружие в машине оставьте, как и топоры, не надо лишнее показывать, – сказал нам Семеныч, после чего открыл водительскую дверь и вышел наружу.

– Главное больше ни на какой контракт не соглашаться, – одного вида военной формы хватило, чтобы Лена вновь занервничала.

Спустя пять минут ожидания, к блокпосту подъехал джип, с установленным на нем пулеметом, который тут же повернулся в нашу сторону. Нас и так держали на прицеле, парочка солдат демонстративно навели на нас оружие и с интересом поглядывали на девушку. Я, признаться, такого к ней отношения не понимал, за спиной у молодых солдат имелся поселок в несколько тысяч жителей, в котором наверняка имелись молодые девушки, желающие в нынешние неспокойные времена иметь связанного с силовыми структурами защитника.

– Свободные охотники, – видимо имея соответствующее расширение в своем интерфейсе, сержант поморщился, как если бы ему это не нравилось: – цель прибытия в Серпухово?

– Трехдневный отдых и убытие для выполнения следующего контракта, – Олег Семенович был и старше сержанта по возрасту, и выше по уровню.

– В поселке всем заправляет комендант, – счел необходимым он нас проинформировать, после чего добавил: – для вас ограничений по перемещению в ночное время нет, но зомби и одержимых еще хватает, не всех вычистили.

– Будем иметь ввиду, – произнес взявший на себя переговоры мужчина и, кивнув в сторону поселка, спросил: – гостиницы работают, или можно занимать любую пустующую квартиру?

– И гостиницы работают, и магазины, а по домам ходить не стоит, у нас силами гражданской обороны идет борьба с мародёрами, могут перепутать, – давая взмахом руки сигнал к поднятию шлагбаума, ответил сержант.

Думаю, если бы мы добирались одни, без Семёныча, то нас в серьез бы никто не воспринял, как минимум, отобрав оружие и автотранспорт. Сейчас же, мы въехали в посёлок на своей машине, имея возможность оценить произошедшие здесь перемены. Я, правда, здесь никогда раньше не бывал, но заметить следы недавних разрушений, как и принятые местными жителями меры для самозащиты, можно было и так.

– О! Сигнал появился! – всю дорогу заряжавшая свой мобильник через переходник от прикуривателя машины, оживилась Лена.

– Пилим! Пилим! Пилим! – посыпались сообщения, только сейчас сумевшие добраться до адресата.

– Куда ехать? – тем временем привлек её внимание к себе Семеныч, уже зная, что мы шли в этот поселок ради родителей девушки.

– Улица Черемышная, дом семнадцать, – не отрывая взгляда от своего телефона, произнесла Лена и, видимо сообразив, что наемник может не знать, куда ехать, объяснила: – до второго перекрестка, потом налево, там прямо, я подскажу.

– Найдем, – переключая передачу, кивнул он.

– Ох! – спустя пару минут интенсивного пролистывания сообщений на экране гаджета, Лена прижала ладонь к лицу и закусила палец.

– Что? Что-то с родителями? – первым отреагировал Гога.

– Нет, с Борисом, – справившись с собой, девушка посмотрела почему-то на меня и продолжила: – он написал, что из тех, кого мы тогда избили, один умер, и там был ещё чей-то родственник из полиции.

– Ну а с Борей то все нормально? – уточнил я, не понимая причины её нервов.

– Нет, его арестовали, он пишет, что ещё нашлись пара жильцов, мужик и тетка, обвиняют нас в разбое и мародёрстве, – продолжая смотреть на меня, произнесла она и добавила: – мы должны вернуться, вернуться в город, тогда все будет хорошо!

– Это был выбор парня, оставаться в городе или идти с нами, – напомнил я ей и, сообразив, что она, как и Гога, все еще ждут от меня чего-то еще, добавил: – я туда не вернусь, мало того, что это бесполезно, так и не имеет никакого значения.

– Не знаю, что у вас там произошло, но возвращаться в любом случае нельзя, – подал голос сидящий за рулем Семеныч: – и в былые времена правды было не найти, а сейчас и подавно.

– Надо было его заставить с нами пойти, – видимо и сама всё понимая, с сожалением произнесла Лена, после чего уставилась в окно автомобиля и замолчала.

Остановившаяся машина вывела девушку из задумчивости, сфокусировав взгляд, она узнала родную пятиэтажку и, едва не сломав ручку двери, выбралась наружу. Подъезд был закрыт, более того, на дверях оказались наварены железные полосы, видимо для укрепления общей конструкции. Домофон при этом не работал, с электричеством и в Серпухово имелись какие-то перебои.

– Мам, это я, я приехала, сейчас перед подъездом стою, дверь закрыта, – затараторила девушка, достав перед этим телефон и набрав родителей.

– Ну все, парни, приятно было с вами познакомится, дай бог, еще свидимся, – видя, что мы не спешим выходить из автотранспорта, Олег Семенович намекнул, что пора прощаться.

– Автомат за сколько продашь? У меня пятьдесят тысяч только есть, – все время откладывая этот разговор, я сообразил, что и дальше тянуть, поджидая удачный момент, не имеет смысла.

– Без патронов возьмешь? – ухмыльнулся он и пояснил: – я и не собирался у тебя ствол забирать, а вот за патроны деньги возьму, у меня сейчас с коинтами напряг, на что экипировку буду покупать для выхода в рейд, непонятно.

– Странно, что электронные деньги еще не ввели, – видимо тоже не имеющий денег, вздохнул Гога: – у всех же чипы есть, интерфейс работает, могли бы и прикрутить там что-нибудь.

– Так, стоп, вы что, кошелек тоже не видите? – изумился Семеныч, после чего осклабился: – да ладно, разводите же, да?!

– Кошелек, – произнес чуть ли не по слогам Гога, после чего его взгляд на секунду расфокусировался и вернулся назад: – конечно разводим, ха-ах!

Судя по всему, электронные деньги действительно существовали, решив последовать примеру Гоги, я дал мысленную команду своему интерфейсу и увидел перед внутренним взором новое окно.

«Кошелёк: 3250 коинт»

Судя по всему, для использования кошелька наличие даже гражданской прошивки не требовалось. Порадовавшись удачно сложившимся обстоятельствам, я сообразил, что упомянутые ранее Семенычем коинты, это не фигура речи, а наименование новой денежной единицы. За закрытый контракт, как оказалось, нам уже начислили коинты, но их было далеко не пятидесят, заявленных мной, тысяч.

– Эм, Олег Семеныч, я имел ввиду пятьдесят тысяч рублей, бумажных, а не электронных, – внес я уточнение, опасаясь, что он дал согласие на продажу патронов за коинты.

– Да я понял, – все еще радуясь, что понял шутку подростков, с улыбкой произнес он: – давай деньгами, я хоть на рынке за них молока куплю, да с женщиной какой сговорюсь! Торг!

– Торг? – не понял я.

– О, кажется это тебя, – кивнул он на происходящее у подъезда.

Глянув через стекло автомобиля, я увидел стоящую рядом Леной какую-то женщину. В дверях подъезда присутствовал пожилой мужчина, судя по обрюзгшему виду, он давно за собой не следил и вряд ли представлял угрозу. Заметив мой взгляд, девушка еще раз махнула рукой, приглашая подойти.

– Здравствуйте, – открыв пассажирскую дверь, поздоровался и вышел наружу.

– Мам, пап, это Сергей, мы раньше учились в одном институте, – указав на меня, она чуть обернулась назад, убеждаясь, что стоявший в дверях подъезда мужик понял, на кого она показывает.

– Здравствуйте, – выбравшись с заднего сидения, Гога так же поприветствовал её родителей.

– А это Гога, он жил по соседству с Сергеем и помогал мне добраться до дома, – пояснила для своих Лена.

– Спасибо вам мальчики, что позаботились о нашей Леночке, – приобнимая её за плечи, сказала женщина, после чего повернулась к подъезду и, увлекая дочь за собой, начала что-то говорить, но уже не для нас, а только для дочери: – сейчас супчик разогреем, поешь с дороги, устала поди.

Закрывшаяся за ними в подъезд дверь, а затем еще и лязгнувшая звуком засова с внутренней стороны, подвал итог нашему совместному путешествию. Стоя вместе с Гогой, я пребывал в небольшом ошеломлении от того, как все произошло. Семеныч, собиравшийся было вылезти из авто, остался на месте, услышав слова матери девушки.

– Прикольно, – видимо испытывая желание сказать совсем не эти слова, голос Гоги приобрел хрипловатые нотки.

– Олег Семенович, не подбросите нас до соседнего квартала, – обернувшись, я обратился к ставшему нашим временным водителем мужчине: – там и расторгуемся, не хочу здесь этим заниматься.

– Да, давай, залезайте и поехали, – многое повидавший за свою жизнь, Олег Семенович оставался невозмутим.

– А я вот все хотел спросить, – забравшись назад, голос Гоги не выглядел расстроенным: – как вы Олег Семенович третий уровень смогли взять?

– Так я изначально первого уровня был, спортивное детство, потом армия ну и жизнь наемника заставляла быть в форме, – хохотнул он, после чего добавил: – ну и до вашего появления на птицефабрике я на месте не сидел, считай всех, кто был второго уровня, из своего ружья выбил, вам только парочка и досталась.

– Неожиданно, – впечатлился парень, а я подумал, что с навыками у Семеныча, при такой прокачке наверняка все очень и очень печально.

Поездка, как и торг за патроны к автомату не заняли долго времени. Уже через двадцать минут мы остались с Гогой одни, находясь в небольшом сквере. Если бы сейчас было лето, данное местечко наверняка утопало бы в зелени и имело множество тенистых уголков. Только вот ранняя осень с её голыми деревьями не способствовала конфиденциальности.

– Автомат будешь прятать или на виду носить станешь? – оглядев меня, с надетой поверх одежды разгрузкой и перекинутым через плечо ремнем автомата, намекнул он на мой не вполне уместный в черте населенного поселка внешний вид.

– Да, надо бы где-то военную форму достать, – согласился я, понимая, что оружие у гражданского вызовет вопросы у первого же встреченного нами патруля.

– Я там гостиницу по дороге видел, убирай оружие в рюкзак да пойдем, – предложил Гога, при этом опираясь на свой топор.

На машине расстояние показалось небольшим, зато пройдя его пешком, мы потратили еще четверть часа. В гостинице нас согласились принять только на две ночи, да и то, потребовали оставить в залог паспорт, и это помимо заплаченных десяти тысяч денег. Питание в стоимость номера не входило, так что нам пришлось выходить на улицу и искать, где-бы здесь поесть.

В поселке люди оказались какие-то нервные, и это не смотря на наличие военных и полиции почти на каждом перекрестке. Нас почти сразу же остановили, спросив, кто такие, и попросили замотать лезвия топоров тряпками. Пока мы с Гогой выполняли толи просьбу толи требование, остановивший нас патруль связался с гостиницей, администратор которого подтвердила, что да, мы у них остановились час назад и паспорта у нас забрали.

Связь осуществлялась по мобильным телефонам, позволяя при хорошем слухе слышать, что говорит собеседник стоящего перед тобой человека. Переглянувшись, мы с парнем промолчали, так как буквально полчаса назад обсуждали бесполезность в текущей ситуации наличия бумажных паспортов, а так же архаичность местных порядков.

– Видимо этот комендант, о котором предупредил сержант на въезде в город, неплохо тут все организовал, – отойдя от патруля, Гога лишь раз обернулся, дабы убедиться, что за нами никто не идет.

– Комендант, это же кто-то из военных, да? – не сильно разбираясь в иерархии всевозможных ведомств, поддержал я тему.

За разговорами мы дошли до местного рынка. Прямо у входа, в одной палатке готовили шаурму. Взяв по двойной порции, а так же по банке сильно газированного напитка, мы отошли в сторону, принявшись есть. К нам, видимо все это время присматривались, стоило доесть, как нарисовался мужичок, с ходу предложивший найти и продать нам все, что нужно.

– Форма нужна, как у военных, без погон, размер на нас, два комплекта, еще ботинки, по одной паре, сорок третий размер, – произнес я, внимательно отслеживая его реакцию.

– Мне сорок второй, – уточнил Гога и повернулся так, чтобы видеть происходящее на рынке.

– Можно и форму, – кивнул мужичок: – только оплата за коинты, по пятьсот монет за комплект.

– Если за коинты, то по пятьдесят монет, – тут же сбил я цену, сообразив, что возможности заработать эти самые монеты гражданские не имеют, а значит и курс обмена к рублю должен быть более чем для меня выгодным.

Соглашаться на указанную мной цену тот не стал, начав что-то там говорить про всякие сложности. Я даже не стал его слушать, махнув рукой Гоге, двинулся вглубь рынка в поисках консервов на продажу. Данного товара оказалось более чем достаточно, причем у воровато выглядящих продавцов цена была куда меньше, чем у честных граждан. Мне, вообщем то, было без разницы, последние это консервы в семье, продаваемые по нужде, или ворованные. Взяв десять банок говядины и пять свинины, добавил к ним пару соусов, после чего докупил гречневой крупы. На этом мой план по закупке был исполнен и мы двинулись на выход, в сторону гостиницы.

– Вот, эти, пытались форму купить, и все про погоны говорили, чтоб не меньше, чем сержантские! – указав на нас пальцем усиленному патрулю, давнишний мужичок повернулся в мою сторону и злорадно осклабился.

– Вы, двое, подойдите, – видя, что никто не собирается убегать, старший в патруле махнул нам рукой: – кто такие, зачем вам нужна форма?

– Статус наш видите? – уточнил я у военного, в свою очередь посмотрев на его погоны с тремя маленькими звездами: – а форма нужна, чтобы в рейд следующий идти не в гражданке, а в нормальной одежде.

– Охотники? – сфокусировав взгляд сначала над моей головой, а потом над Гогой, военный слегка расслабился.

– Ай! – взвизгнул пойманный мною за руку мужичок, только услышав про каких-то охотников, он тут же попытался скрыться.

– А про сержантские погоны не знаю, сейчас вот у этого можно спросить, зачем он про них вам приплел, – поясняя свои действия, спокойно произнес я, делая вид, что нацелившие в мою сторону автоматы трое солдат меня никак не беспокоят.

– Давай его нам, в комендатуре как раз человек такими вот занимается, – взглянув на испуганного мужичка, старший в патруле принял какое-то для себя решение и, повернувшись к своим, скомандовал: – Иващенко, Дятлов, этого в строп и везите в мозгодавку!

– Слушаюсь, тов младш прапорщик! – заученно проговорив его звание, солдаты закинули оружие за спину и двинулись вперед.

Слушать, как мужичок начал оправдываться, никто не стал, двое солдат сноровисто перехватили его руки и затянули на сведенных вместе запястьях пластиковый строп. Стоявшая поодаль патрульная машина завела двигатель и подъехала к военным. Снующий туда-сюда народ никак не реагировал на происходящее, видимо в таких людных местах, как местный рынок, подобными событиями никого было не удивить.

– Ну а теперь с вами, – убедившись, что задержанного запихнули в машину и та отъехала, повернулся к нам оставшийся вдвоем с солдатом старший патруля: – могу помочь достать форму, но сами понимаете, не просто так.

– Коинты же не возьмете? – уточнил я и пояснил: – рублями не так много, а где здесь обменник, не знаю.

– Как раз только коинты и возьму, только не я, а мой человек, он же и форму выдаст, лови контакт, – произнес он.

«Селёдкин Арап Иванович»

«Сохранить в список контактов: да/нет?»

Возникшее перед глазами сообщение содержало в себе ФИО какого-то мужчины. Не зная до этого, что можно делиться с другими людьми контактами из списка своих Друзей, я подтвердил сохранение, параллельно с этим подумав о том, что функционал очень напоминает социальные мессенджеры, плотно вошедшие в нашу жизнь в последние, до кризиса, времена. Перед тем как нас отпустить, старший прапорщик пояснил, что для совершения обмена нужно подойти по такому-то адресу и, не пытаясь зайти на территорию военной части, а вызвать через личные сообщения данного человека.

– Спасибо, за то что разобрались с этим, и за помощь с формой, – произнес я на прощание, в душе не испытывая никакой к нему благодарности.

– Правда думаешь, что тому мужику чего-нибудь будет? – отойдя от рынка, Гога решил поговорить со мной о произошедшем.

– А ты сомневаешься? – имея свое мнение, я не торопился с ним им делиться.

– Ну, у меня же навык на зрение, я за машиной патруля присматривал, они через пару кварталов остановились и выпустили его на улицу, – подтверждая мои подозрения, сказал парень.

– Все так, все так, – кивнул я и пояснил: – они изначально в сговоре были, мы хотели купить форму, мужичок привел продавца, а после шел торг, ну, с учетом реалий современной жизни.

– Вот ты прошаренный! – уставившись на меня, как если бы в первый раз увидел, произнес Гога.

– А качал я вас в Пати из чистого альтруизма, – не удержавшись, буркнул я, но парень даже не понял, а может и не расслышал мои слова.

Вернувшись в гостиницу, мы удостоились внимательного взгляда от сидящей за стойкой женщины. Уточнив, в какое время закрывается вход, я задумался, как лучше поступить. Время встречи с Селёдкиным было назначено на полночь, дверь гостиницы закрывалась в девять и до семи утра. Не став больше ничего уточнять, дабы не давать повода нас хоть в чем-то заподозрить, кивнул парню на лестницу, ведущую вверх. Оказавшись в номере, обсудили, что идти все равно надо, только вот покидать гостиничный номер придется не через дверь, а через окно.

– А как назад? – глянув на газон, который с высоты второго этажа не выглядел приятным для приземления, поинтересовался Гога.

– Ну, ты мне веревку скинешь, я и заберусь, – изначально не планируя брать парня с собой, я нашел удачный повод оставить его в номере.

– Серый, послушай, я понимаю, что тебе так удобнее, но, блин, я просто хочу быть полезным, а не отсиживаться за углом, пока ты зомби убиваешь сотнями! – прорвало парня, видимо сказанные ранее слова про альтруизм он все-таки услышал.

– Гога, если хочешь помогать, помогай, – согласился я и, решившись, сказал ему правду: – только помощи от тебя ровно столько, сколько ты можешь дать.

– Что ты имеешь ввиду? – заранее обидевшись, его взгляд стал пустым.

– Можешь нести рюкзак, неси, можешь убить топором одного зомби, убей, как только я пойму, что ты способен в одиночку вывозить паровоз из десятка оживших трупов, я первый отойду в сторону, – закончил я.

«Панкин Георгий Артанянович – покинул состав Пати»

Уведомление о выходе из группы было ожидаемым, но все равно неприятным. Взглянув на продолжавшего стоять передо мной парня, я подождал, думая, что он что-нибудь еще скажет. Однако Гога молчал, никак не комментируя свой поступок.

«Василькова Елена Петровна – покинула состав Пати»

Еще одно сообщение не заставило себя ждать, девушка так же получила уведомление о выходе парня из состава команды и, видимо решив, что это я решил расформировать Пати, захотела сделать это сама. Улыбнувшись от подобных мыслей, я еще и головой покачал, так как Лена наверняка поступила так по каким-то своим причинам, а я додумал все иначе, чтобы остаться перед собственной совестью ни в чем не виноватым. Заметивший улыбку на моем лице, Гога тоже улыбнулся, что для меня стало полной неожиданностью.

– Я рад что ты нормально это воспринял, – произнес он: – мы давно хотели с Леной в свою Пати уйти, чтобы не мешать тебе качаться, а тут все как-то само собой получилось.

– Нормально, – произнес я нейтральным голосом ничего не значащее слово, получив доказательство того, что все мои догадки о поступках тех или иных людей не более чем плод воображения.

Поставив телефоны на зарядку, мы легли спать. Принятый перед сном тепленький душ настолько благотворно повлиял на моё тело, что встать по звонку в половину одиннадцатого вечера удалось с очень большим трудом. Проблемой веревки я решил озаботится на обратном пути, все равно ни в номере, ни в наших вещах, ничего подходящего не было. Гога, кстати, тоже проснулся, парню надо было закрыть за мной окно.

– Не забыл будильник на два ночи поставить? – сев на подоконник, я свесил ноги вниз и поёжился от ночной прохлады: – а то мне до утра не охота под окнами куковать.

– Если что, звони, телефоны-то теперь работают, – напомнил он мне о способах связи существующих в современной цивилизации.

– Что-то я совсем уже одичал, – в шутку признался я, после чего спрыгнул вниз.

Затормозив при помощи навыка перед самой землей, вступил на газон, после чего оттолкнулся вперед и отпустил накопившуюся за счет падения энергию. Полученное ускорение чуть не впечатало меня в растущее здесь дерево, успев затормозить, опять же при помощи навыка, я еще раз его разрядил, сменив траекторию. Перед забором опять пришлось останавливаться, и на остатках энергии преодолевать в прыжке полутораметровую преграду.

– А неплохо получилось, – оглянувшись назад, произнес я.

Ночью освещение в поселке полностью отсутствовало, изредка проезжающие по дорогам машины не могли высветить светом своих фар мою худую фигуру. А вот забор вокруг военной части имел подсветку, более того, патрулирование территории осуществлялось здесь на постоянной основе. Отправив сообщение Селёдкину, дождался от него ответа. Видимо работающий кладовщиком на военной базе, тот засыпал меня вопросами по поводу того, что мне нужно, после чего начался торг, в котором ни он, ни я не собирались друг другу уступать.

«– Да ты может завтра уже умрешь, зачем тебе эти коинты?» – под конец спора, Селёдкин перешел на личности.

«– А тебе зачем, если я сегодня подстерегу тебя на улице и прибью, так ты меня уже достал!» – отправил я ему сообщение.

«– Триста сорок, за все, последняя цена», – ни капли не смутившись от угрозы на его жизнь, пришел ответ.

«– Триста, все, больше нет, мне еще перчатки покупать», – видимо устав, я допустил в разговоре ошибку.

«– Так у меня и купишь, кожа с мембраной, вставки из кевлара, всего по сотне за пару», – по новой начал свой торг Селёдкин.

Спустя час я осматривал обновки, расположившись в одном из подъездов ближайшего к проходной с военной базы дома. Оказавшийся и в правду кладовщиком, сам Селёдкин на сделку не пришел, прислав вместо себя какого-то солдатика. Моего возраста, прыщавый и худой, тот стоял сейчас рядом и самым натуральным образом потел. Была ли это реакция на страх, или что-то еще, я не знал, только вот при любом раскладе солдат мог оказаться и крайним и подставным.

– Не боишься, что я тебя убью? – убедившись, что все доставленное соответствует договоренностям, посмотрел я на парня.

– Меня на улице напарник ждет, у него автомат, – дрогнувшим голосом произнес он.

– И напарника убью, ты же меня предупредил, что он там, вот я и обойду его со спины, – продолжил я нагнетать.

– Я ему только что в личку сообщение отправил, – солдатик чуть воспрянул духом, видимо получив ответ: – на перекрестке еще патруль, тебя поймают.

– Ладно парень, я пошутил, вот перевод на четыреста коинтов, – похлопав его по плечу, улыбнулся я.

– Ну, я пошёл? – не уверенный, что правильно все понял, замялся он.

– Топай давай, – подтолкнув его вниз, к выходу из подъезда, сам я остался на лестничной клетке.

Сложить покупки в рюкзак, закинуть его за спину, подняться на самый верх. Замок на чердак не выдержал даже слабого дара тупой стороной топорища об дужку. Имеющееся здесь окно удачно выходило на темную, противоположную от базы военных, сторону. Может быть никто и не собирался отбирать у меня честно оплаченные вещи, только вот я предпочитал подстраховаться. Доказать факт оплаты я не мог, а вот обвинить меня в воровстве военные могли. Тем более что в моем мешке имелись не продающиеся гражданским лицам вещи, а это давало повод вороватым местным военным полностью опустошить мой кошелек.

– Хоп, – спрыгнув с высоты пятого этажа, я перенаправил импульс и через пару секунд был уже в ста метрах от дома.

Добираться до гостиницы пришлось еще минут сорок, думая ранее, что легко найду бельевую веревку, лишь в пятом из осмотренных дворов сумел отыскать натянутый между забором и качелями капроновый шнур, в несколько слоев намотанный туда-сюда, он образовывал своеобразную веревку. Срезав его топором, я аккуратно завязал конец узлом, после чего все смотал, понимая, что какое бы не было у меня Ночное зрение, запутавшийся капрон я не смогу распутать даже к утру. Заодно, мне хотелось проверить качество купленных перчаток, без которых в иных условиях я бы изрезал себе руки капроновым шнуром раньше, чем поднялся на второй этаж.

Спустя еще полчаса я уже был в гостиничном номере, перчатки с честью выдержали испытание, а вот батарея, к которой Гога привязал кинутую ему с улицы веревку из нескольких капроновых нитей, получила несколько отметин, по одной за каждый виток, что на неё намотал парень.