Текст книги "Журнал "Компьютерра" №724"
Автор книги: Компьютерра Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Устройство широкого назначения
Автор: Киви Берд
Уже давно стало правилом снабжать всякое цифровое устройство множеством самых разных функций, весьма отдаленно связанных с его предназначением. Считается, что обилие «талантов» заметно повышает привлекательность товара в глазах потенциальных покупателей. Но одновременно такой продукт приобретает целый ряд скрытых возможностей, которые совершенно ни к чему ни потребителям, ни изготовителям. Рассмотрим, к примеру, принтер.
ШПИОН ЗА СВОИМ ХОЗЯИНОМ. В середине февраля спецуполномоченный Еврокомиссии по вопросам юстиции Франко Фраттини (Franco Frattini) официально признал, что практически невидимые «точки отслеживания», появляющиеся в распечатках цветных лазерных принтеров разных производителей, вызывают озабоченность у Евросоюза. Хотя, говорит Фраттини, пока нет никаких законодательных норм, напрямую регулирующих подобные вещи, и поэтому еще нельзя говорить о нарушении законов, тем не менее по точкам отслеживания (tracking dots) на распечатках можно устанавливать личность владельца принтера. А это может быть прямым нарушением «фундаментальных прав человека».
О желтых микроточках в распечатках принтеров и копиров общественности стало известно в 2005 году, когда хакеры, сотрудничающие с американской правозащитной организацией EFF, сумели определить, что за информация скрывается в невидимых при обычном освещении матрицах. Было установлено, что в матрицах, псевдослучайным образом встраиваемых в картинку распечатки, закодированы серийный номер принтера, а также дата и время печати (плюс еще некие сведения, пока остающиеся загадкой для аналитиков). Как показало расследование, изготовители принтеров встраивают эти микроточки по тайному соглашению с американской спецслужбой Secret Service, в обязанности которой входит выявление и отлов фальшивомонетчиков. Но очевидно, что с помощью этой же технологии можно отслеживать кого угодно. Например, диссидентов, ведущих борьбу с гнилыми антидемократическими режимами.
Поэтому теперь финская партия "зеленых", явно с подачи EFF, затеяла в Европарламенте разбирательство. Намерена ли Европа надавить на своего близкого союзника и как.то повлиять на дурно пахнущий сговор США с изготовителями принтеров? Или же о тайном соглашении все было давно известно и ктото из европейских стран тоже участвует в этой затее?
И если да, то кто именно? Официальная реакция Фраттини на запрос "зеленых" пока не содержит конкретных ответов, но дает понять, что проблема далеко не закрыта.
РАЗНОСЧИК СПАМА. Американский специалист по защите информации Аарон Уивер (Aaron Weaver) опубликовал на сайте ha.ckers.org статью, в которой описал новую разновидность сетевой атаки, вынуждающей принтеры распечатывать рекламу, рассылаемую спамерами. Используя одну малоизвестную возможность популярных веб.браузеров вроде Internet Explorer и Firefox, Уивер продемонстрировал, как можно модернизировать код веб.страницы, чтобы он запускал задание на печать едва ли не в любом принтере. При условии, конечно, что тот подсоединен к локальной сети пользователя, имевшего несчастье посетить в Интернете злополучную веб-страницу.
В статье Уивера эта атака получила название cross site printing, то есть "перекрестная печать", и расценивается как весьма опасная. Во.первых, потому, что жертве даже не обязательно заходить на сомнительные сайты злоумышленников, ибо подцепить заразу можно и на вполне респектабельных страницах, если в их коде разработчиками были допущены ошибки программирования. В частности, некорректное использование скриптов в перекрестных ссылках позволяет злоумышленникам загружать в браузер через этот "лаз" код своей JavaScript.программки, которая отыскивает в локальной сети принтер и запускает печать спама. А во-вторых, та же самая атака теоретически позволяет не только нагружать принтер распечаткой рекламного мусора, но и отдавать многофункциональному устройству куда более опасные команды – вроде отправки факса, форматирования винчестера или скачивания новой прошивки.
ВРАЖЕСКИЙ СЕРВЕР. Работа Уивера заставила вспомнить давнее и почти уже забытое исследование другого хакера, Брендана О’Коннора (Brendan O’Connor), посвященное уязвимостям многофункциональных устройств (МФУ). Еще в 2006 году, в докладе на конференции Black Hat, О’Коннор продемонстрировал, что многие устройства для офиса, совмещающие факс, ксерокс, принтер и сканнер, – это уже не «тупая периферия», а пусть и простенький, но сервер. В частности, на примере «принтера» Xerox WorkCentre MFP было показано, что это компьютер с собственным процессором, 256 Мбайт оперативной памяти, 80-гигабайтным жестким диском, ОС Linux и ПО Apache и PostgreSQL. Но при этом веб.интерфейс данного устройства настолько тривиален, что механизм аутентификации легко может быть обойден злоумышленниками, которые получают возможность овладеть управлением машины, расположенной в тылу атакуемой сети.
Скомпрометированный МФУ, предупредил исследователь, очень опасен по целому ряду причин. Прежде всего потому, что при организации инфобезопасности на принтер обычно никто не обращает внимания. Отсутствие же мониторинга делает его очень привлекательной мишенью для атаки. Для живой иллюстрации О’Коннор рассказал, что когда проводил собственное исследование в одной из крупных компаний, то тайно установил контроль над десятками МФУ, однако никто из ИТ-персонала этого не заметил. А как только над принтером установлен контроль, вся информация, которая распечатывается, сканируется или отправляется факсом и становится доступной для хищений. Жесткий же диск устройства может быть удобным временным складом для похищенных данных… К сожалению, по наблюдениям О’Коннора, ситуация с защищенностью МФУ с 2006 года практически не изменилась.
ОКНО ДИАЛОГА: Интервью, которого не было
Авторы: Владимир Гуриев, Александр Бумагин
Осенью 1969 года Алек Яппаров привел своего младшего брата Тагира в радиокружок при уфимском дворце пионеров. Будущему руководителю группы компаний «АйТи» было всего шесть лет, когда он начал потихонечку паять и собирать с ребятами постарше акустические системы, но это событие он до сих пор считает одним из ключевых в своей карьере. Впрочем, ни сама компания «АйТи», ни ее сателлиты, принадлежащие Яппарову и его университетскому товарищу Игорю Касимову, в полной мере удовлетворить его страсть к радиотехнике не смогли.
Тандем Касимова и Яппарова удивителен не тем, что Игорю и Тагиру удалось создать успешную компанию, а тем, что они работают вместе уже восемнадцать лет, не пытаясь растащить совместный бизнес на кусочки.
– Нам повезло, – объясняет Яппаров. – Мы хорошо дополняем друг друга, каждый силен в своей области. Я подвижен, активен, увлечен технологиями, а Игорь рассудителен и способен организовать процессы.
Как ни странно, название компании – это аббревиатура имен отцов.основателей. Подразумеваемая расшифровка «информационные технологии» для бизнеса полезна, но исторически вторична. Яппарову и Касимову повезло и здесь. Придумывая название для компании, они не предполагали, что оно станет синонимом для целой индустрии.
– Время было такое. У половины новых компаний названия происходили от имен основателей. Маркетинг, брэндирование – ничего этого не было. Ну и мы, конечно, никаким планированием и разработкой стратегии тогда еще не занимались.
Первый заключенный компанией контракт как будто дословно взят из старого анекдота про двух русских бизнесменов, которые сначала договорились обменять вагон угля на вагон леса, а затем отправились искать соответственно уголь и лес. Договорившись – не без помощи старшего брата Яппарова – о выполнении работ для банка «Югра», руководители новоиспеченной компании вспомнили о том, что ни офиса, ни сотрудников, способных реализовать полученный контракт, у них еще нет.
– Слова «аутсорсинг» тогда еще не было, – рассказывает Тагир, – так что я просто обзвонил своих знакомых по МГУ, которые и посоветовали мне нужного подрядчика.
Второй контракт исполняли уже сами. Вместо собственного офиса, правда, использовалось помещение в отделении милиции в Беляево. С московскими милиционерами рассчитались бартером: «АйТи» разрабатывала информационную систему для управления милиции одного из сибирских городов и пообещала поделиться программой с приютившими программистов стражами порядка.
Сегодня, признает Яппаров, такой старт с нуля – без крупных вложений, без связей, без опыта – вряд ли возможен. Однако рынок системной интеграции, казалось бы, давно поделенный между крупными компаниями, вовсе не так закрыт, как принято считать.
– Есть множество услуг, которые у нас не представлены или представлены фрагментарно. Из-за недостатка капитализации мы (имеются в виду российские игроки. – Прим. ред.), например, не можем предложить крупному клиенту полный аутсорсинг с выкупом инфраструктуры и так далее. Это для нас попросту слишком дорого, и это – лазейка для иностранных игроков, оперирующих бюджетами других масштабов.
На вопрос, не слишком ли много рисков для крупных инвестиций в такую замечательную страну, как наша, Тагир Яппаров отвечает, что в Китае риски в разы выше – и ничего, вкладываются. Что касается ближайшего будущего России, Тагир вообще удивительно оптимистичен. Совсем плохо, полагает он, у нас может стать лет через двадцать. А до тех пор – продержимся. Даже к проекту строительства технопарков, о который только ленивый не вытер ноги, Тагир относится снисходительно: – Проблема с технопарками кроется в завышенных ожиданиях. Все почему.то думали, что это заработает через год или два, а технопарки – это по определению долгосрочная программа. Я думаю, что результаты имеет смысл обсуждать лет через пять, не раньше.
Впрочем, в массовый переезд технологических компаний он, как и большинство экспертов, не верит, но полагает, что мощности технопарков можно использовать для расширения бизнеса. Кроме того, «АйТи» настраивается не на аренду офисных помещений. Яппаров и Касимов хотят построить на территории одного из технопарков собственное здание.
– Если коммуникации подведет государство, то, конечно, строительство выйдет значительно дешевле. А снимать… Для нас в этом, наверное, смысла нет. Мы лучше свое построим. Если дадут.
ГОСУДАРСТВО И АЙТИ
Взаимоотношения любой крупной компании с властью – традиционная зона умолчания. Особенно если треть бизнеса, как у «АйТи», построена на государственных контрактах (такая зависимость Яппарову активно не нравится, он хотел бы больше зарабатывать на открытом рынке, но не факт, что ему удастся переломить соотношение в ближайшие несколько лет – денег у государства хватает, политической воли, чтобы их тратить, тоже). На вопрос, что министр связи делает не так, Яппаров сперва качает головой, но потом все-таки не выдерживает:
– В целом, поймите меня правильно, все более.менее нормально.
Государство у нас хорошо поддерживает айти (учитывая название компании, фраза звучит слегка двусмысленно, но Яппаров этого не замечает). Можно, конечно, и лучше, но и на том спасибо. Вот только «Электронная Россия»… В этом проекте изначально сделали ставку на типовые решения для разных ведомств, что в принципе нереализуемо. Нужно было сосредоточиться на разработке единых стандартов и требований, на которые могли бы ориентироваться конкретные разработчики, то есть работать уровнем выше. Но пошли почему.то с другого конца. Даже сейчас есть возможность сказать: да, ошиблись, давайте попробуем по.другому, – но никто этого не говорит. Хотя понятно, что эти деньги, по сути, тратятся неэффективно. Это не будет работать [Интересно проследить эволюцию взглядов Тагира Яппарова на «Электронную Россию». В 2002 году в интервью Cnews он говорил "об изначально завышенных ожиданиях, связанных с ходом реализации программы «Электронная Россия», а также о том, что "некоторая непоследовательность и непрозрачность принимаемых в этой области решений объясняется прежде всего «болезнью роста». Сравните с репликой про технопарки. – Прим. ред.].
Казалось бы, такая ситуация выгодна для ИТ-компаний, потому что позволяет вытягивать из государства деньги на каждой итерации, даже без попыток передвинуть воз, но Яппаров и в этом не уверен:
– На этой ситуации, конечно, можно заработать, но репутационные издержки для компании слишком велики. Это тот случай, когда лучше заработать меньше, но лучше.
БОЛЕЗНИ РОСТА
Карьерный путь Яппарова в каком.то смысле стандартен. Подписчик «Кванта», ученик заочных школ МГУ и Физтеха поступает на физфак МГУ, на третьем курсе, разочаровавшись в физике, переводится на математику, поступает в аспирантуру на кафедру вычислительных методов ВМиК и внезапно обнаруживает, что ученые, в общем.то, никому уже не нужны. Защищаться он не стал.
– К тому времени я сделал важный для себя вывод о том, что я не Ньютон и не Эйнштейн и ничего принципиально нового я в науке не скажу. Я осознал, что могу стать профессионалом, но ученым (то, к чему я всегда себя готовил) – вряд ли. К тому же началась перестройка, ситуация усложнилась, и в какой.то момент я даже потерялся: найти собственное место в большой науке мне было не суждено, да и сама наука стала вокруг рушиться. Люди уезжали за границу, бросали научную работу, шли торговать, началось сильное брожение в умах, и эту заразу невозможно было не подхватить – она витала в воздухе. Во всяком случае, я удержаться не смог.
Одно время Яппаров и сам подумывал об отъезде, но уехать так и не решился.
– Первое поколение приносит себя в жертву. Вписаться в чужое общество полностью все равно не получится. У второго поколения, у детей, наверное, все будет хорошо, но уезжать самому – значило поломать себе жизнь.
Торговать ему не понравилось. В 1989 году Тагир стал техническим директором компьютерной компании, созданной его одногруппниками, но уже через год уволился, хотя платили «потрясающие деньги, две тысячи рублей». Скучно. По большому счету, бизнес ему вообще был не слишком интересен, даже если говорить об «АйТи». Интерес пришлось придумывать отдельно.
– Бывали периоды, когда моя работа казалась мне неинтересной, и упор вынужденно делался на зарабатывании денег. Но сейчас я много внимания уделяю административной работе, и развитие соответствующих навыков – это отдельная и интересная для меня техническая задача.
Уходить из «АйТи» Яппаров не собирается, хотя признает, что совмещение в одном лице владельца и руководителя теоретически является негативным фактором, мешающим росту компании. Однако в России полностью доверять свою компанию наемным менеджерам вообще нельзя, опасно.
– Нет таких примеров, чтобы акционер ушел из компании, и все было хорошо, – говорит Яппаров.
– Вы знаете такие примеры? И я не знаю. Потому что у нас права акционеров не защищены. И не будут в ближайшее время защищены, потому что перераспределение собственности еще не закончилось. Бесправие акционеров удобно всем, кроме самих акционеров, которые постоянно ходят с берданкой вокруг своей собственности. Вы можете себе представить, чтобы в Америке акционера куда-то там наемный менеджер не пустил? А у нас такое сплошь и рядом.
Впрочем, и рейдерство, и товарное рейдерство, по мнению Тагира, явления временные. Ностальгии по безумным девяностым он не испытывает («Конечно, легко можно было заработать, очень легко, но ведь был же полнейший хаос!»), страха перед нынешним беспределом – тоже. Представления о том, что в 90.х компьютерным бизнесом занимались сплошь энтузиасты, а в 2000.х на рынок пришли новые люди, ломающие принятые правила игры, не разделяет.
– Конечно, рынок был меньше, все друг друга знали, все было не так формально, но были и проблемы. Проблемы и сегодня есть, то же рейдерство, например, но сегодня о рейдерстве говорят, есть ассоциация. Результаты пока не очень обнадеживающие, но раньше о таком публично вообще не говорили, так что это – движение в правильном направлении. Ну и потом, ведь все это уже было. Рейдерство ведь не у нас в стране изобрели.
В начале прошлого века в Америке точно так же были рейдерские процессы, но потом понемногу все сошло на нет. Просто период сейчас такой, мы его перерастем.
Еще одна очевидная болезнь (или, мягче, особенность) роста – преобладание в топ.менеджменте ИТ людей с техническим образованием (они же в обычных компаниях играют роль CIO). Докатившиеся до нас заокеанские дискуссии о роли CIO в компании – должен ли CIO быть полноправным членом команды топ-менеджеров, может ли он принимать стратегические для развития компании решения – в русском пересказе звучат странно, потому что американский CIO – это зачастую человек с бизнес-образованием, а у нашего CIO за плечами МГУ, Физтех, МАИ.
Вовсе не факт, что второй вариант хуже, но очевидно, что у русского CIO бэкграунд иной, и подход к решению бизнес.задач – тоже.
– На самом деле, русский и американский CIO сближаются, – говорит Яппаров. – Но процесс сближения сдерживается тем, что лучших людей часто бросают на самые важные участки, на ценных клиентов, например. И до топ.менеджмента они не дорастают потому, что у нас нет других людей, способных выполнить их работу столь же хорошо.
Кадровые проблемы, разумеется, этим не ограничиваются. Хороших специалистов на рынке не хватает. И компания «АйТи» – не исключение.
– А вот один из ваших конкурентов, – вспоминаем мы, – как.то сказал, что кадровую проблему при думали компании, не способные платить адекватные рынку зарплаты, а у них с людьми все хорошо.
– Это кто? – настораживается Яппаров. Называем компанию. Яппаров расслабляется.
– Ну, это он… увлекся. Это же просто пиар, понимаете. К нам недавно от них пришло несколько специалистов.
Справедливости ради, нужно сказать, что как «пришло», так и «ушло». Миграция кадров между интеграторами – дело вполне обычное.
ВОПРОС, КОТОРОГО НЕ БЫЛО
Это интервью не должно было случиться. Мы с симпатией относимся к системным интеграторам, но понимаем, что большая часть наших читателей довольно смутно представляет себе, что именно эти самые интеграторы интегрируют и зачем (а мы довольно смутно представляем, как об этом можно интересно рассказать и нужно ли). Потому и компания «АйТи», и ее конкуренты на страницах нашего издания представлены слабо. Этот текст составлен по итогам трех продолжительных разговоров на разные темы, причем к концу третьего разговора нам было очень неудобно, поскольку получалось, что мы отняли у Тагира Яппарова несколько часов, и, по-видимому, зря. И тут он рассказал про колонки, которые конструирует на досуге.
– То, что сейчас есть на рынке, ориентировано прежде всего на электронную музыку, а мне хотелось получить правильный, «английский звук». В магазинах я ничего похожего не нашел, пришлось мастерить самому.
– Ламповый, что ли?
– Нет, транзисторный.
«Мастерить самому» – это небольшое художественное преувеличение. Как и во всех остальных случаях, здесь Яппаров выступает в качестве идеолога, стратега, проектировщика, но не инженера, которым, по собственному признанию, лет пятнадцать как не является. Дизайн тоже отдан на откуп партнеру и пока не завершен, хотя сами колонки работают и звук – «правильный».
– Мы потом нашли нечто похожее в продаже, – гордо говорит Яппаров, – но те колонки стоят под двадцать тысяч долларов. А эти – всего четыре. Гордится он, разумеется, не разницей в цене, а тем, что, благодаря Тагиру Яппарову, правильный «английский звук» (что бы это ни означало) пережил и радиокружок, и дворец пионеров, и перестройку, и развал науки, и много чего еще. Если спросить у Тагира, что важнее – компания, которую он строил семнадцать лет, или эти колонки, – он наверняка ответит «компания», положение обязывает. Но мы этот вопрос задавать не стали. Пусть у колонок тоже будет шанс.
НАУКА: IBM ищет работу
Автор: Галактион Андреев
В московском офисе IBM недавно собрали ученых самых разных специальностей, чтобы сообщить: компания «ищет исследовательский проект из России, который мог бы быть реализован с использованием grid.технологий на благо человечества».
Корпорация готова предоставить ученым вычислительные ресурсы своей системы глобальных распределенных вычислений World Community Grid.
В качестве темы подойдет изучение различных проблем окружающей среды – моделирование изменений климата [Кстати, по мнению выступавшего на собрании за.местителя декана географического факультета МГУ, член.корреспондента РАН Сергея Добролюбова, в случае развития глобального потепления наша страна больше приобретет, нежели потеряет. Зимы станут мягче, а летом будет не слишком жарко. Возможны, правда, сравнительно мелкие неприятности вроде возрастания числа селей на Кавказе и частичного таяния вечной мерзлоты, от которого некоторые фундаменты и трубопроводы окажутся в болоте], прогнозирование природных катастроф, анализ процессов загрязнения природы и т. д.
Приветствуются и другие идеи, способные принести пользу всему человечеству и уже воплощенные в программных кодах. В благодарность за помощь исследователи должны будут опубликовать полученные результаты, которые станут общественным достоянием. Мы попытались разобраться, зачем IBM понадобились российские ученые и зачем российским ученым нужна IBM.
Читатели "Компьютерры" знают, что идея добровольных распределенных вычислений завоевала популярность еще на рубеже тысячелетий. К тому времени сети разрослись, а компьютеры стали достаточно многочисленными и мощными, чтобы большую часть времени бесполезно простаивать. Но они еще оставались для многих дорогой диковиной, простой которой казался расточительством. Сегодня ведь никому не приходит в голову все время что.то кипятить или гладить на том основании, что в хозяйстве имеется электрический утюг и чайник. А компьютер многие все еще хотят заставить что-то считать, несмотря на то, что цены на все эти замечательные достижения цивилизации постепенно сближаются.
Популярности глобальных расчетов среди ученых весьма способствовала опубликованная на условиях open source программная платформа BOINC. Она была разработана в Беркли для одного из первых (и поныне крупнейшего по числу участников) проектов распределенных вычислений SETI@home. Фактически BOINC стала стандартом и используется сегодня более чем в половине из сотни работающих глобальных расчетных сетей. Они охватывают самые разные темы – от шахмат и теории чисел до моделирования климата и борьбы с различными болезнями. Так что если вы загоритесь идеей загрузить свой компьютер работой на благо всего человечества – выбирать есть из чего.
Организовать свои собственные распределенные расчеты масштабом от нескольких ПК друзей до всей глобальной сети сегодня не так уж сложно. Например, канадская фирма Intelligence Realm, состоящая всего-навсего из двух человек, замахнулась на создание всемирного искусственного интеллекта путем реинжиниринга работы мозга. Вряд ли это легче, чем поймать сообщения от инопланетян, но экзотическая идея уже нашла поддержку у нескольких десятков волонтеров из шестнадцати стран. В чем же тогда смысл предложения IBM, если для организации "глобального проекта" достаточно лишь настроить свой сервер под Linux?
С одной стороны, расчеты в большой сети волонтеров, такой как World Community Grid, заметно осложняют работу научной группы. Нужно создать код, который бы функционировал на разных компьютерах под разными операционными системами и удовлетворял еще целому ряду неприятных ограничений. Это заметно хлопотнее, чем затеять "доморощенный" проект или просто погонять свою задачу на кластере/суперкомпьютере (если на них, конечно, есть деньги).
С другой стороны, если уж связываться с весьма специфической и не слишком удобной grid.технологией, то опора на World Community Grid сулит ученым ряд преимуществ. Главные проблемы при запуске очередного проекта – это поиск волонтеров и невозможность предвидеть популярность идеи, а с нею и время, требующееся на исследования. К тому же, устанавливая у себя безвестного клиента, волонтер неизбежно рискует подцепить вирус или обрушить свою систему кривым софтом, так что у заштатного университета или фирмы мало шансов собрать большую команду.
Совсем другое дело – World Community Grid. В сети зарегистрировано 356 тысяч добровольцев (треть из них уже работает с BOINC, см. врезку) и 882 тысячи компьютеров, мощности которых сегодня делятся между пятью [Кроме этих пяти, четыре задачи уже благополучно завершены, а еще две тестируются и ожидают своей очереди] одновременно выполняемыми проектами (кстати, все пять по доступным вычислительным ресурсам входят в первую десятку мировых волонтерских сетей). WCG продолжает расти благодаря рекламной кампании в прессе и партнерским соглашениям с фирмами, поощряющими своих сотрудников подключать к сети офисные компьютеры.
Самодеятельность здесь может не приветствоваться, поскольку за дополнительный расход электроэнергии и сетевой трафик платит босс.
Кстати, излишний расход электроэнергии из-за неэффективности вычислений – главное зло, в котором упрекают grid.технологии. Например, почти два миллиона компьютеров, участвующих в проекте SETI@home, заметно проигрывают в суммарной производительности крупнейшему из суперкомпьютеров BlueGene/L, у которого всего около ста тысяч двухъядерных процессоров PowerPC 440.
По данным BOINC, незанятый компьютер волонтера в среднем потребляет 100 ватт, а во время расчетов 150 ватт. Так вот, стоимость «дополнительной» электроэнергии, потраченной на расчеты в сети SETI@home, уже превысила миллиард долларов! Чтобы выработать столько энергии, нужно сжечь около четырех миллионов тонн угля. А это значит, что за энтузиазм волонтеров приходится платить всем, мирясь с дополнительными вредными выбросами в атмосферу. Достоверность этих оценок, разумеется, небесспорна, но если уж печься о благе человечества, то устаревшие ПК лучше не подключать к сети. Они потребляют примерно столько же, а считают заметно медленнее современных офисных компьютеров.
К сожалению, коммерческих компаний, желающих хоть немного заплатить за фоновые расчеты на наших компьютерах, что.то не видно. А шансы на успех и научная ценность многих известных проектов очень сомнительны. Зачастую неясно, чего же там больше, науки или пиара. Господь бог ленив, и в естественных науках необходимость большого объема вычислений чаще всего свидетельствует лишь о неудачно поставленной задаче. Хотя, конечно, есть много проблем, для которых кроме тупого счета ничего лучше пока не придумали [У волонтерских grid-сетей много недостатков, но есть одно любопытное преимущество. Пока работает закон Мура, с их помощью можно считать некоторые NP-трудные задачи, которые теоретически по зубам только квантовым компьютерам. Объем расчетов для получения следующего решения в таких задачах растет по экспоненте, но с той же скоростью растет и производительность компьютеров добровольцев. То есть очередной результат мы будем получать более-менее регулярно], а потому инициативу IBM можно только приветствовать. Вдруг российским ученым удастся сосчитать что.то на самом деле полезное. Тем более что дымить при этом будут трубы в основном американских электростанций.
КАК РАБОТАЕТ WCG
World Community Grid была создана в ноябре 2004 года специально для выполнения различных глобальных гуманитарных инициатив. Сперва система работала на коммерческом программном пакете Grid MP и только с Windows, но в 2005 году к ней была добавлена платформа BOINC, которая постепенно должна полностью вытеснить Grid MP. Сейчас в сети могут работать компьютеры с Windows, Linux, Mac OC X и FreeBSD.
ункционирует World Community Grid по технологии клиент сервер примерно так же, как и другие сети. Вычислительная задача делится на множество параллельно выполняемых заданий, которые серверы рассылают на компьютеры добровольцев. Из соображений безопасности волонтеры обмениваются данными только с серверами, но не друг с другом. Задачу стараются разбить так, чтобы одна порция считалась приблизительно десять часов и требовала передачи по сети не более одного мегабайта исходных данных оконечному компьютеру и такого же объема результатов обратно на сервер. Если расчеты короче, а данных нужно передавать значительно больше, то проще все сосчитать прямо на сервере.
Задача считается на компьютере волонтера с минимальным приоритетом, загружая процессор не более чем на 60%, чтобы избежать "тормозов" или случайного перегрева забитой пылью машины. Благодаря контрольным точкам в расчетах, ПК можно выключать, но если десятичасовое задание не просчиталось за неделю, оно отменяется. Поскольку надежность удаленных расчетов невелика, серверы рассылают одно и то же задание сразу нескольким компьютерам, а затем сравнивают результаты. Впрочем, дублирования можно избежать, если заказчики конкретного проекта смогут предложить приемлемую процедуру верификации результатов.
Минимальные требования к компьютеру добровольца могут меняться от проекта к проекту. Обычно требуется процессор от 200–500 мегагерц, 128–512 мегабайт оперативной памяти и до 10 гигабайт на жестком диске.
Хотя код клиента открыт, код самого научного приложения является закрытым, а данные шифруются. Волонтер может выбирать, в каких расчетах участвовать, и наблюдать за их ходом, но никогда не знает, что конкретно у него считается. Это существенно повышает безопасность системы.
Ученые, идеи которых получают одобрение Экспертного совета WCG, должны предоставить IBM хорошо отлаженный код желательно на языке С/С++ (хотя, например, запущенные прошлым летом программы Кейптаунского университета по моделированию африканского климата African Climate@Home были написаны на Фортране). Программисты WCG помогут правильно разделить задачу на задания, тщательно проверят код на стабильность и отсутствие вирусов, добавят сетевую обвязку, контрольные точки и другие необходимые причиндалы. Когда расчеты завершатся, ученые обязаны примерно за год проанализировать и опубликовать полученные результаты.
В отличие от других сетевых проектов, большинство из которых представляет в лучшем случае лишь чисто академический интерес, усилия WCG сосредоточены на задачах, способных принести человечеству реальную пользу. Они посвящены исследованию пространственной структуры белков, борьбе со СПИДом, раком, тропической лихорадкой и другими болезнями.
