Текст книги "Журнал «Компьютерра» № 15 от 17 апреля 2007 года"
Автор книги: Компьютерра Журнал
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Ученики чародея
Автор: Дмитрий Шабанов
Мы уже писали ["Пристальный взгляд питона" («КТ» #669-670)], что, по мнению Освальда Шпенглера, пользователи компьютеров и читатели журналов являются порождением фаустианской цивилизации. Центральный архетип западной культуры – доктор Фауст, взыскующий запредельного и вступающий в результате своих поисков в контакт с опасными и разрушительными силами. В начале XX века, когда Шпенглер давал характеристики основным цивилизациям в истории человечества, он еще не мог знать, каким фаустианским отзвуком откликнется экологический кризис, порожденный нашими победами над природой…
Архетипы, межчеловеческие культурные матрицы, могут проявляться в различных формах. Проявлениями обсуждаемого архетипа являются, к примеру, истории Гамлета, Вернера фон Брауна, многих других изобретателей, и даже самого Адама, вкусившего запретный плод древа познания добра и зла. Одной из интереснейших классических метаморфоз фаустианского архетипа является история ученика чародея.
…Движимый любопытством, ученик чародея воспользовался отсутствием своего учителя, проник в секретную комнату, открыл книгу заклинаний, к которой не имел права прикасаться, и прочел из нее наудачу строку, смысла которой не понимал. Этими словами он вызвал демона, который убил бы неопытного наглеца, если бы тот не нашел применение его разрушительным силам. Ученик чародея попросил демона полить комнатный цветок. Вызванное этим наводнение (экологическая катастрофа) заставило учителя вернуться домой и обуздать разрушительную силу, вызванную по неопытности…
Приведем примеры современной заботы о засыхающих цветках – то есть, для начала, о страдающих от паразитов животных.
Осознали ли вы, сколь опасна коровья отрыжка? Рогатый скот способен расщеплять полученную с пищей целлюлозу благодаря сложному комплексу бактерий, населяющему желудок каждой коровы или быка. Вроде бы самым опасным продуктом происходящих в этом реакторе процессов [На заборе сидит кот,//Потребляет кислород.//Под забором стоит як,//Выделяет аммиак.Автор неизвестен] оказывается газ, вырывающийся наружу изо рта. Речь идет о метане, продукте деятельности метаногенных архебактерий. И дело не только в том, что на его синтез тратится часть органики, которая могла бы преобразоваться в молоко или говядину. Метан (наряду с углекислым газом) – важнейший парниковый газ, и до 4% его поступления в атмосферу якобы связано с бессчетными стадами коров, заполонившими пастбища планеты. За последние полвека содержание метана в атмосфере выросло в шесть раз [Кстати, по одной из версий остановка в росте озоновых дыр – «раковых опухолей» воздушной оболочки нашей планеты – связана как раз с накоплением метана, способного стабилизировать озон в верхних слоях атмосферы], и коровы, разумеется, внесли свой вклад. В этой связи профессор Винфред Дрохнер из Университета Гогенхайма в Штутгарте предложил «таблетку» (размером с кулак), которая, в сочетании с диетой, способна на несколько месяцев подавить деятельность внутрижелудочных метаногенов. Остается надеяться, что отучение коров от отрыжки не будет сопровождаться незапланированными последствиями, кроме дополнительной мороки и радостного ощущения соучастия в решении планетарных проблем.
Вторая из обсуждаемых нами идей потенциально опаснее, хоть и практичнее. Она призвана помочь в борьбе с малярией – болезнью, от которой сегодня умирает около миллиона человек в год. К счастью для «золотого миллиарда», это, в основном, жители теплых (читай: развивающихся) стран. Однако одним из возможных результатов глобального потепления может стать приход малярии в Европу, районы США с умеренным ныне климатом и, например, в центральные регионы России.
Возбудителем болезни является малярийный плазмодий, простейшее из типа Апикомплексные. Кстати, как показали исследования генома этого существа, оно когда-то имело хлоропласты (то есть было растением), но утратило их в результате приспособления к паразитизму. Промежуточным хозяином плазмодиев является человек (в нашем теле происходит бесполое размножение паразита), а окончательным (дающим пристанище половому поколению) – малярийный комар Anopheles. Люди заражаются от укусов больных комаров, а комары – кусая больных людей. Массовый выход плазмодиев в кровь человека сопровождается сильным жаром, привлекающим комаров… Раз так, патологическую цепочку можно прервать не только на стадии человека, но и на стадии комара.
В университете Джона Хопкинса в Балтиморе выведены трансгенные комары, устойчивые к малярийному плазмодию. Чтобы отличать таких комаров от обычных, им, кроме прочего, придан зеленый блеск в глазах. По утверждению их создателей, зеленоглазые комары демонстрируют повышенную жизнеспособность и потенциально способны вытеснять уязвимую для малярии дикую форму. Итак, если выпустить таких трансгенных существ в природу, комаров не станет меньше, они не станут пить меньше крови – но зато перестанут разносить малярию! Вопросы, почему комары не приобрели устойчивость к малярии сами, как будет в новых условиях эволюционировать малярийный плазмодий и удастся ли при необходимости остановить высокотехнологичных комаров, остаются без ответа.
Ученик чародея позаботился о комнатном цветке, который страдал без воды. Растения океана страдают не от недостатка воды, а от нехватки элементов-биогенов, в первую очередь – фосфора и железа. Фосфора океанские просторы требуют немеряно, а железом, при должной исполнительности демона, их можно обеспечить. Зачем? Чтобы бороться с глобальным потеплением, снижая количество углекислоты в атмосфере. Вот в начале этого года миллиардер Ричард Брэнсон предложил награду в $25 млн. за оригинальную технологию связывания углекислоты.
Калифорнийская компания Planktos отправила в Тихий океан судно «Weatherbird II», чтобы оно сбросило в воду 50 тонн железа в доступной для планктонных водорослей форме. По замыслу, взрыв продуктивности океана приведет к дополнительному изъятию из атмосферы пяти миллионов тонн CO2. Компания, которая выражает интересы покупателей квот на выбросы углекислоты (согласно Киотскому протоколу) надеется, что нынешний эксперимент станет началом большого пути.
Как дополнительная продукция подействует на океанские экосистемы, не знает никто. Ясно, что с ее разложением часть связанной углекислоты вернется в морскую воду (закисляя ее), а затем и в атмосферу. Кстати, на производство железа для планктонных водорослей нужно потратить немало энергии и других ресурсов, получение и расходование которых связано с дополнительными выбросами парникового газа. Однако думать о последствиях некогда: надо освоить имеющиеся инвестиции и получить последующие.
…Жаль только, у нас нет оснований надеяться, что чародей узнает о наших проблемах, вернется домой и наведет порядок, устранив последствия нашего безрассудства.
Часть проблемы
Автор: Киви Берд
Среди перлов народной мудрости, осевшей в пословицах и поговорках, переводчикам далеко не всегда удается находить равноценные эквиваленты для разных языков. Обычно лингвистические нюансы любят обыгрывать эстрадные юмористы, переводя, к примеру, посконно-русскую идею «баба с возу, кобыле легче» в кучерявую англоязычную максиму «леди, покидающая автомобиль, увеличивает скорость транспортного средства». Но когда речь заходит о вещах серьезных и для совокупного их описания лучше всего подходит какая-то иностранная поговорка, не имеющая устойчивого аналога в родном языке, поневоле дашь собственный перевод красивой мысли – даже если получается и не очень складно. Речь пойдет о широко распространенном в англоязычных странах изречении «если никак не можешь решить проблему, значит, ты сам – часть этой проблемы». Ибо за последнее время произошла череда событий, в который раз подтверждающая эту вроде бы нехитрую, но в действительности очень глубокую мысль.
Убийство Джона Кеннеди. Если вспоминать самые знаменитые в мировой истории шпионские сюжеты про тайное прослушивание, то одним из первых непременно станет Уотергейтское дело. Главной же фигурой в этой нелегальной операции президента США Никсона против конкурентов-демократов был некто Эверетт Говард Хант, мастер по секретным заданиям в президентской администрации, а до того – видный оперативный сотрудник ЦРУ, в 1950—60 гг. участвовавший в свержении левого правительства в Гватемале, подготовке вторжения на Кубу, пленении и убийстве Че Гевары и прочих малопочетных делах. Имелись также мутные свидетельства, что человек с внешностью Ханта был среди группы подозрительных бродяг, задержанных, а потом отпущенных полицией Далласа вблизи места убийства президента Джона Кеннеди в ноябре 1963 года. В результате расследования Уотергейтского дела Говарду Ханту пришлось отсидеть 33 месяца в тюрьме, после чего он отошел от тайных операций и занялся написанием шпионских романов. К концу долгой жизни тело Ханта стали пожирать самые разные болезни – от хронической пневмонии до рака и гангрены. И уже на смертном одре (Хант умер 23 января сего года) он поведал старшему сыну то, чего не рассказывал никогда и никому, – кто убил Джона Кеннеди. Свидетельства умершего шпиона, подкрепленные его личными записками и аудиозаписями, опубликованы в апрельском номере журнала Rolling Stone. Из этих свидетельств следует, что во главе заговора стоял второй человек государства, а затем президент США Линдон Джонсон, главными организаторами убийства были руководящие сотрудники ЦРУ, связанные с американской мафией, а исполнителями – агенты-киллеры ЦРУ кубинского происхождения и французские наемные убийцы из корсиканской мафии… Разумеется, при таких раскладах официальные расследования «преступления века» и не могли дать картину, хотя бы в минимальной степени похожую на реальную.
Централизованные базы ДНК-данных. В Великобритании разгорается скандал вокруг национальной базы данных, накапливающей ДНК-образцы граждан. База принадлежит Службе криминалистических наук правительства (FSS), а ее постоянно растущий массив уже содержит более 4 млн. образцов ДНК. В 2005 году проект прошел процедуру приватизации (с государством в качестве главного владельца), и ныне администрация активно ищет направления для коммерческого использования накапливаемой информации. Вот только адекватной защиты для всех этих данных, потенциально содержащих весьма чувствительные для граждан сведения, создать, похоже, не удалось. Ибо суд разбирается с пятью сотрудниками FSS, которые, по заявлению обвинения, занялись хищением программного обеспечения и данных из базы с целью создания собственного коммерческого сервиса, предлагающего те же самые массивы ДНК всем интересующимся. Что в очередной раз ярко подтвердило настойчивые предупреждения специалистов по инфобезопасности, усматривающих в централизованных базах данных (особенно биометрических) гигантский и крайне заманчивый источник злоупотреблений. А поскольку главная угроза в этом случае исходит изнутри, то эффективно бороться с нею можно лишь одним способом – отказавшись от идеи централизованного хранения информации, чувствительной к компрометации.
Защита контента от копирования. Первая неделя апреля принесла известия о давно ожидаемой настоящей реакции кино– и компьютерной индустрии на взлом AACS, системы защиты фильмов высокой четкости на видеодисках Blu-ray и HD DVD. Ныне в пресс-релизе компании AACS LA, специально созданной для лицензирования и сопровождения технологии защиты, любители просмотров HD-видео на компьютере оповещаются об «обновлении ключей» AACS, что будет осуществлено в виде стандартного онлайнового апдейта программ-плееров. Поскольку официально на рынке пока имеется всего лишь два программных плеера для воспроизведения видеодисков высокой четкости, Intervideo WinDVD и Cyberlink PowerDVD, озаботиться своевременным апдейтом должны владельцы именно этих программ. Ибо, как предупреждает одновременно вышедший пресс-релиз фирмы Corel (с августа прошлого года ставшей владельцем WinDVD), не пропатченные своевременно программы будут заблокированы видеодисками последующих релизов и не смогут воспроизводить ни новые, ни ранее выпущенные HD-фильмы. Причем собственно патчи предлагается искать не на сайте WinDVD, а на веб-страницах техподдержки фирм-изготовителей оптодисководов или брэнд-компьютеров. Иначе говоря, модификация плееров для защиты от хакеров предпринята серьезная и всесторонняя, однако мало кто верит, что это поможет. Поскольку за всю историю средств защиты контента от копирования еще никто не придумал реально работающей технологии. И есть сильное подозрение, что такой технологии не может быть в принципе.
МЫСЛИ: Microsoft мертва
Автор: Пол Грэм
Пару дней назад я внезапно осознал, что Microsoft мертва. Я обсуждал с молодым основателем стартапа, чем Google отличается от Yahoo. Я говорил, что в Yahoo с самого начала слишком боялись Microsoft. Именно поэтому они позиционировали себя как медиакомпанию (а не как компанию, которая занимается технологиями). И тут я посмотрел на собеседника и понял, что он потерял нить. С тем же успехом я мог ему рассказать, как в середине 80-х девочки пищали от Барри Манилова. Какого-какого Барри?
Microsoft? Он ничего не сказал, но уж поверьте мне: в его голове просто не укладывается, чтобы кто-нибудь мог бояться Microsoft.
Начиная с поздних 80-х и в течение почти двадцати лет софтверная индустрия жила в тени Microsoft. Я помню времена, когда на месте Microsoft была IBM. Лично я по большей части просто игнорировал их влияние. Я никогда не использовал программы от Microsoft, так что сталкивался с ними не напрямую – к примеру, в спаме, который мне присылают боты. И поскольку я не уделял внимание Microsoft, я не заметил, как тень исчезла.
Но ее нет. Я чувствую это. Никто больше не боится Microsoft. Они все еще зарабатывают кучу денег – как и IBM, кстати. Но они уже не опасны.
Когда Microsoft умерла и от чего? Я знаю, что еще в 2001 году она казалась опасной, потому что как раз тогда я написал эссе («Другой дорогой», 2001) о том, что не так страшна Microsoft, как ее малюют. Думаю, все было кончено к 2005 году. Когда мы запускали Y Combinator [Y Combinator – это венчурный микроинвестор, предлагающий стартапам несколько тысяч долларов в обмен на миноритарную долю в бизнесе. – Прим. ред.], мы уже не воспринимали Microsoft как возможного конкурента нашим стартапам. На самом деле, мы никогда не приглашали их на демо-дни, где стартапы делают презентации для потенциальных инвесторов. Мы звали Google и Yahoo и другие интернет-компании, но позвать Microsoft нам и в голову не приходило. Да и они не прислали нам ни одного е-мэйла. Они живут в другой реальности.
Что их убило? Четыре вещи – и все они одновременно случились в середине 2000-х.
Самая очевидная – Google. Боливар не вынесет двоих, и на нем, очевидно, удержался Google. Сегодня именно Google – самая опасная компания (в плохом и хорошем смысле). Microsoft, в лучшем случае, прихрамывая, плетется следом.
Когда Google вырвался вперед? Несмотря на соблазн взять в качестве точки отсчета их IPO в августе 2004 года, я думаю, что диктовать правила игры они начали не тогда, а в 2005 году. Не последнюю роль сыграл в этом и Gmail, который показал, что Google может заниматься не только поиском.
Также Gmail наглядно продемонстрировал, сколь многого можно достичь с помощью веб-софта, если у вас есть преимущество, которое позднее получит название Ajax. И это – вторая причина смерти Microsoft: всем стало очевидно, что дни настольных систем сочтены. Приложения переезжают в веб – не только почтовые клиенты, а все, вплоть до Photoshop. И даже в Microsoft уже понимают это.
Забавно, что Ajax нечаянно помогла создать сама Microsoft. Буква х в Ajax отсылает нас к объекту XMLHttpRequest, который позволял браузеру обращаться к серверу в фоновом режиме, во время показа страницы (изначально единственный способ получить новую информацию от сервера – это полная перезагрузка страницы). XMLHttpRequest придумали в Microsoft в конце 90-х, он им понадобился для Outlook. Однако в Microsoft не увидели, что этот объект может быть полезен и множеству других людей – точнее, всем, кто хочет создавать веб-приложения, подобные настольным пакетам.
Следующим важнейшим компонентом Ajax является JavaScript, язык программирования, работающий в браузере. Microsoft понимала опасность JavaScript и держала его в нерабочем состоянии так долго, как только могла [1] [Чтобы делать несовместимое ПО, необязательно прилагать сознательное усилие. Все, что от вас требуется, – не очень упорно работать над исправлением ошибок (которых хватает в продуктах любой большой компании). Нечто подобное происходит с теоретиками литературы. Они ведь не стараются специально выражаться туманно. Они всего лишь не пытаются выражать свои мысли ясно. Но это не окупается]. Но в конечном счете сообщество open source победило, создав JavaScript-библиотеки, которые опутали болячки Internet Explorer, как растение опутывает колючую проволоку.
Четвертая причина смерти Microsoft – широкополосный Интернет. Если человеку нужно, он легко может получить быстрый доступ к Сети. А чем шире канал, тем меньше нужен десктоп.
Последний гвоздь в крышку гроба вбила Apple. Благодаря OS X, Apple восстала из мертвых (что с технологическими компаниями случается крайне редко [В частности, потому, что Джон Скалли выгнал Стива Джобса (такое, опять же, случается в технологических компаниях нечасто). Если бы совет директоров Apple не допустил этого, то и расхлебывать все остальное им бы тоже не пришлось]). Их победа столь полна, что я даже удивляюсь, наткнувшись где-нибудь на компьютер, работающий под Windows. Почти все, кого мы финансировали в Y Combinator, используют ноутбуки от Apple. Такая же ситуация в школе стартапов. Все компьютерщики сегодня работают на Маках или под Linux. Винды – для бабулек (как Маки в 90-х). Так что не только десктопы потеряли свое значение. Люди, которых интересуют компьютеры, перестали использовать ПО от Microsoft.
И, конечно, Apple обошла Microsoft в музыкальном бизнесе (с ТВ и телефонами скоро произойдет то же самое).
Я рад, что Microsoft мертва. Она все равно что Нерон или Коммод. Она зла, как злы те, кому великая власть досталась в наследство. Потому что монополия Microsoft родилась раньше Microsoft. Она досталась ей в наследство от IBM. Софтверный бизнес был задавлен монополией с середины 1950-х до примерно 2005 года. То есть практически с момента своего рождения. И одна из причин эйфории вокруг Web 2.0 – это понимание, может, сознательное, а может, и нет), что эра монополии закончилась.
Конечно, как хакер, я не могу перестать думать о том, как починить то, что сломалось. Может ли Microsoft вернуться к жизни? Теоретически да. Чтобы понять как, представьте себе две вещи:
А) количество кэша у Microsoft на руках;
Б) как Ларри и Сергей обходили десять лет назад поисковики, чтобы продать идею Google за миллион долларов, и как все им отказали.
Интересно, что замечательных хакеров – опасно замечательных хакеров – можно купить очень дешево, по стандартам такой богатой компании, как Microsoft. Умных людей им уже не нанять (см. «Работа по найму выходит из моды» Пола Грэма. – Прим. ред.), зато купить они могут столько, сколько нужно, лишь выложив на порядок больше денег [Имеется в виду, что вместо покупки людей Microsoft может покупать компании, в которых работают интересующие ее люди. – Прим. ред.]. Так что если они захотят вернуться на ринг, сделать это они могут следующим образом:
• Скупив все хорошие «вебдваноль»-стартапы. На то, чтобы скупить всё, потребуется меньше денег, чем пришлось бы выложить за Facebook [Facebook так пока никто и не купил, но в прошлом году ходили упорные слухи о продаже сервиса. Правда, основным покупателем считается вовсе не Microsoft, а Yahoo, которая готова была выложить за Facebook до полутора миллиардов долларов. Нынешних владельцев Facebook предложенная сумма не устроила. – Прим. ред.].
• Отправить все эти стартапы в Кремниевую Долину, где поместить их в здание, защищенное от любых контактов с Редмондом свинцовым экраном.
Я так спокойно говорю об этом, потому что Microsoft никогда не сделает ни первого, ни второго. Главная слабость Microsoft в том, что компания все еще не понимает, в каком положении оказалась. Они все еще думают, что могут сами писать программы. Возможно, и могут – для настольных систем. Но эта эпоха закончилась несколько лет назад.
Я уже знаю, какую реакцию вызовет это эссе. Половина читателей скажет, что Microsoft – все еще невероятно прибыльная компания, а мне нужно быть поосторожней, строя рассуждения на мнениях тех, кто варится в нашем маленьком, но шумном котле Веб 2.0. Но вторая половина – те, что помоложе, – заявит, что ничего нового я не сообщил.
P.S. Мои слова о том, что Microsoft мертва не нужно понимать буквально. Да это и невозможно. Компании неживые, так что и умереть они не могут.
На самом деле, выражение «Майкрософт мертва» можно считать метафорой. Я имел в виду нечто иное. Но по вопросу, что же я имел в виду, наблюдается некоторое несогласие. Те, кто был возмущен моим эссе, убеждали себя, что я имел в виду что-то совсем уж глупое: например, что Microsoft вскоре вылетит из бизнеса. И усердно меня опровергали.
Так что, наверное, мне лучше все-таки объясниться. Я не говорил, что Microsoft перестанет зарабатывать деньги. Я говорил, что люди, находящиеся на переднем крае софтверного бизнеса, могут больше не брать её в расчет.
В мире хватает прибыльных компаний такого плана. Например, SAP. Они зарабатывают кучу денег. Но разве разработчики новой технологии должны задумываться о SAP? Я сомневаюсь. Когда я говорил, что Microsoft мертва, я хотел сказать, что они – как IBM до них – ушли от нас в этот другой мир.
Уход не означает, что компания вылетит из бизнеса в следующем году (точно так же как потеря популярности не означает, что поп-звезде пора на паперть). Но, возможно, это предвестник будущих неприятностей. И если актеры и музыканты порой возвращаются на сцену, технологическим компаниям это почти никогда не удается. Они летят вперед. И именно поэтому можно назвать мертвую компанию мертвой задолго до того, как у нее дебет не сойдется с кредитом. Компания вполне может приносить доход еще пять или даже десять лет.
Мне приписывают различные постыдные мотивы, побудившие меня сказать, что Microsoft мертва: что я-де хотел получить побольше ссылок на свой сайт, или, что публично высмеивая Microsoft, я надеялся обратить их внимание на стартапы Y Combinator (нет, я не настолько плох в продажах). На самом деле, мой постыдный мотив в другом. Я хотел быть первым, кто скажет об этом. Но мой поступок сопряжен с некоторым риском. Тем, кто хочет быть первым, лучше бы не ошибаться. Если окажется, что монстр живее всех живых – если они изменят себя так, что стартапам придется вновь беспокоиться о Microsoft – я буду выглядеть дураком. Но я готов рискнуть.
Мы уже публиковали эссе Пола Грэма, но если человек называет льва мертвым, то никогда не бывает лишним представить человека еще раз.
Пол Грэм в 1998 году совершил очень удачную сделку с Yahoo, продав им свою компанию ViaWeb. Запущенный им совместно с Робертом Моррисом (да-да, тем самым Моррисом, который написал «червь Морриса», один из первых известных интернет-вирусов) и еще двумя партнерами венчурный инкубатор Y Combinator особых дивидендов пока не принес. Из сорока компаний, которым Пол помог, продаться удалось двум: новостным сайтом reddit заинтересовался издательский дом Conde Nast, да онлайн-календарь Kiko ушел с молотка на eBay за 250 тысяч долларов.
Так что сегодня Пол Грэм, прежде всего, известен не как удачливый венчурный капиталист, а как создатель байесовских спам-фильтров, а также как автор книг и популярных эссе на темы ИТ.
Оригинал: www.paulgraham.com/microsoft.html
