Текст книги "Камень желаний"
Автор книги: Колин Смит
Жанр:
Героическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Колин Смит
Камень желаний
(Кулл)
(«Северо-Запад», 1999, том 6 «Кулл и воины вечности»)
*
В полночь небеса над Пурпурным городом внезапно разверзлись, разорванные ослепительной вспышкой молнии, вслед за которой тяжело зарокотал гром, разбудивший мирных горожан. Разом вспыхнули несколько лачуг, языки жадного пламени живо перекинулись на соседние дома, но огонь быстро потушили потоки воды, хлынувшей с черного небосвода.
Всполошились домашние животные. Лошади с громким ржанием вставали на дыбы, пытаясь разбить тесные деревянные стойла, испуганные свиньи метались, опрокидывая грязные кормушки, сторожевые собаки дико и жутко выли, поджимая хвосты от страха.
Вершины гор Зальгары, вздымавшиеся темной грядой над линией горизонта, неожиданно озарились багровыми отблесками гигантского пожара, словно тысячи алых демонов спустились на застывшую от ужаса землю. Холодный неистовый ливень вперемешку с крупным градом и свирепый ураганный ветер разом обрушились на столицу Валузии. Но буйства стихии хватило ненадолго, и она быстро утихомирилась. Сначала небо сделалось темно-синим, потом покрылось странными оранжевыми пятнами, окрасилось в глубокие кровавые тона и снова погрузилось во тьму. Слабый отзвук затихающего грома донесся издалека, и над городом повисла тревожная тишина.
Суматоха, возникшая в просторных покоях дворца, едва лишь началась буря, мало-помалу улеглась, и челядь вместе с придворными понемногу успокоилась и вернулась в свои опочивальни. Ночная стража, побряцав оружием, покричав в гулких коридорах и подняв на ноги всех, кого только можно было поднять, возвратилась на места.
Начальник дворцовой стражи отворил дверь одной из комнат и тихо вошел внутрь. Узорчатая ковровая дорожка, скрадывавшая шаги, привела его к низкому изящному столику, за которым безмятежно расположился Брул. Коренастый смуглолицый пикт с удовольствием потягивал прохладное вино, закусывая его сочными фруктами из высокой резной вазы, являя собой образец твердой и непоколебимой уверенности в том, что, какой бы ужасной ни казалась буря, она непременно пройдет, а хороший ужин еще никому не повредил.
– Садись, Кумар, – спокойно сказал Брул, указывая вошедшему на мягкие подушки подле себя.
– Но…
– Знаю, знаю, – взмахом руки прервал его пикт. – Все в полном порядке, ничего особенного не произошло.
– Не совсем так…
Как и все горцы Зальгары, Кумар не отличался красноречием, предпочитая действовать.
– Что значит – не совсем? – подскочил Брул. Услышанная новость заставила его мгновенно протрезветь. Опытный вояка подобрался, как лев, готовый к прыжку. От расслабленности не осталось и следа. – Объясни…
– Мои люди обнаружили подозрительного человека в заброшенной башне.
– Как он там оказался? – смерив начальника стражи недобрым взглядом, поинтересовался Копьебой.
– Этого никто не знает, – хмуро ответил воин. – Но могу поклясться, что лично проверил все посты. Ни одна мышь не могла проскользнуть в покои дворца.
– Тащи его ко мне, – немедленно потребовал Брул.
– Это невозможно, – развел руками горец.
– Почему?
– К нему не подступиться. – Кумар замялся, не зная, как объяснить то, что видел. – Его окружает какая-то непонятная сила, которая не позволяет подойти к нему вплотную. Двое моих воинов попытались это сделать, и сейчас их руки покрыты страшными ожогами.
Не задавая лишних вопросов, Брул резко поднялся.
– Веди, – коротко приказал он.
Сжимая в руке тяжелое копье с широким наконечником, пикт вслед за начальником дворцовой стражи прошествовал во двор. Охранники приветствовали обоих, но те даже не взглянули на них. Они поднялись на крепостную стену и направились к старой заброшенной башне.
Когда-то это высокое неприступное сооружение использовали как тюрьму для привилегированных особ королевской крови. Но времена последней великой Валузийской династии уже давно канули во тьму времен, и если от них что осталось, так только эта некогда грозная постройка, да и она пришла в полную негодность.
Поднявшись по мокрым, скользким ступеням полуразрушенной лестницы, вьющейся вокруг башни узкой дорожкой, Брул оказался на верхней площадке. Из открытых дверей, которые вели внутрь древней цитадели, на разбитые ступени падал рассеянный свет факелов, едва разгоняя ночную мглу. Изнутри доносился беспокойный говор стражников.
– А я говорю вам, – долетел до слуха пикта чей-то грубый хрипловатый голос, – что молния ударила именно сюда.
– Тебе не показалось, Ранга?
– Мне давно уже ничего не кажется, – сердито ответил тот, кого назвали Рангой.
– Сослепу, наверное, – лениво пошутил один из вояк, будто не слышал ответа.
Внутри завозились, негромко звякнул металл, кто-то тяжко ухнул и, ругаясь, повалился на пол.
– Тихо вы, Кумар идет, – предостерег чей-то голос.
Пикт улыбнулся и переступил через порог мрачноватой сырой комнаты. При его появлении несколько воинов подняли факелы повыше. На лице одного из них красовался свежий синяк. Брул неспешно огляделся.
На холодном каменном полу, раскинув руки, неподвижно лежал человек в невообразимо пестрых одеяниях. Одежда, покрытая пятнами грязи, свидетельствовала о том, что ее хозяин проделал немалый путь, прежде чем оказался здесь. Высокий тюрбан, украшенный драгоценными камнями, откатился далеко в сторону, обнажив густую шевелюру незнакомца. Темные глаза были широко открыты и смотрели в потолок, как будто пытались разглядеть там нечто недоступное простому смертному. Тут же, подле него, выпав, наверное, из карманов, в живописном беспорядке валялось множество глиняных фигурок людей и животных, среди которых попадались узкие деревянные дощечки с непонятными знаками и полупрозрачные разноцветные шарики из странно блестевшего стекла. Тело чужака окружало еле заметное свечение, которое медленно меркло, пока не исчезло совсем, и лицо незнакомца сразу же осунулось и постарело. Один из стражников поднял камешек и бросил его в лежащего.
– Похоже, теперь к нему можно подойти, – с опаской сказал он.
Кумар достал меч и осторожно коснулся лезвием одежды чужака. Ничего не произошло.
Где-то далеко завыла собака, потом еще одна, и обе долго перекликались на все лады.
Дабы привести незнакомца в чувство, Брул приставил наконечник копья к его горлу и слегка надавил. Непрошеный гость немедленно закашлялся, глаза его постепенно приняли осмысленное выражение, и он спокойно перевел взгляд на пикта.
– Кто ты? – спросил Брул, не отводя, впрочем, копья.
– Я не желаю тебе зла, добрый человек, – произнес незнакомец слова старинного приветствия, которого Брул не слышал уже очень давно. – Мое имя Видам Гулли, я прибыл к королю Валузии с очень важной миссией.
*
Утром, когда солнце высушило ласковыми, теплыми лучами крыши Пурпурного города и на вершинах гор засияли ослепительно белые шапки ледников, в Зале Приемов устроили встречу таинственного визитера.
Без особого любопытства Кулл следил за странно одетым иноземцем, похожим скорее на процветающего купца, чем на странствующего лекаря, кем он не без гордости представился. За троном, по левую руку от короля Валузии, стояли главный советник Ту, раб Кутулос, который мог заткнуть за пояс любого ученого Семи Империй, еще несколько человек, и Брул в их числе. Пикт несколько раз предупредил Кулла, чтобы тот не слишком доверял подозрительному гостю, явившемуся ко двору Валузийского Повелителя непонятным и странным образом. На взгляд Копье-боя, пришелец вел себя чересчур раскованно и преувеличенно любезно, как будто все вокруг было подчинено его воле. В холодных темных глазах чужака пикту чудилась насмешка. К тому же его сладкая неторопливая речь звучала как-то слишком усыпляюще.
По правую руку от короля расположились посланник пиктов Ка-Ну и начальник дворцовой стражи Кумар, чьи расторопные люди первыми обнаружили незнакомца. Алые Стражи, замершие у входа с луками наготове, внимательно следили за каждым движением иноземца.
– Я проделал долгий путь, чтобы увидеть тебя, король, – сказал Видам Гулли и низко поклонился, – ибо я прослышал о том, что ты великий воин и нет тебе равных по силе и мужеству, что ты не боишься сразиться с опасным врагом и не склоняешь голову даже перед порождениями Темных Сил!
Кулл поморщился, словно от зубной боли. От льстивых слов его начинало мутить. Он прервал витиеватую речь взмахом могучей руки:
– Зачем же я тебе понадобился, чужеземец?
– Есть тысячи видов наслаждений, король, – вкрадчиво начал Видам Гулли, – и тысячи видов боли. И нет такого человека, который бы не хотел испытать первое и избежать второго. Мы стремимся обладать вещами, которые нам нравятся и кажутся достойными, и отворачиваемся от страданий, не желая утруждать себя созерцанием человеческих мучений, отвратительных язв и смертельных ран. Но больше всего на свете мы боимся скуки…
– Говори по существу, – не скрывая своего недовольства, прервал его король.
Гулли замолчал, уставившись на крупный перстень, надетый на указательный палец правой руки. Драгоценный камень, вставленный в витую оправу, загадочно пылал изнутри.
– У нас нет времени выслушивать разную болтовню, – негромко проворчал Ту, который не сомневался, что дерзкий лекарь хочет что-то выпросить у Кулла, заморочив ему голову глупыми рассуждениями о чувственных наслаждениях.
– Скука, – невозмутимо продолжил Гулли, – одна из величайших болезней мира. Многим людям она, конечно, не грозит, поскольку все их время уходит на то, чтобы добыть самое необходимое. Но стоит только человеку достичь достатка и благополучия, как скука тут же является к нему на порог…
– Что ты имеешь в виду, пришелец? – громко спросил король, которому мудреная болтовня чужака начала надоедать.
– Позволь я расскажу тебе мою историю, король, не скрывая от тебя ничего.
Кулл терпеливо кивнул.
– С самого раннего детства меня окружало множество интересных вещей, – начал свой рассказ Видам Гулли. – Я был старшим и любимым сыном в семье знаменитого лекаря. Моего отца, Саммина Мудрого, рады были видеть при дворах могущественнейших владык мира, которые одним движением пальца посылали на смерть десятки тысяч бесстрашных воинов. – Он еле заметно усмехнулся. – Но какими бы могущественными ни были владыки, приходится признать, что и они всего лишь только люди и так же, как и простые смертные, порой страдают он недугов…
Брул сжал древко копья и сурово нахмурился.
– Как я уже говорил, – спокойно продолжил гость, – мой отец был именитым лекарем. Пользуя знатных и высокородных людей своими чудодейственными снадобьями, он достиг невероятного богатства и славы. Никто из его пациентов никогда не отказывал моему отцу ни в громких почестях, ни в щедрых наградах, ибо каждый из них, будучи в добром здравии и рассудке, не желал бы навлечь его немилость. Ведь дурные болезни и хворь приходят незваными, и лишь искусный лекарь способен избавить от них…
Зал настороженно молчал, внимая словам таинственного гостя. Видам Гулли кашлянул.
– Нет сомнения, – сказал он, слегка повышая голос, – что никто из знатных вельмож не хотел лишиться расположения моего отца. Глядя на своего родителя снизу вверх, и я сам порою чувствовал, как земля уплывает у меня из-под ног, особенно когда в раннем возрасте был вынужден скрывать от него некоторые свои невинные шалости. Отец, желая, чтобы я развивал свои духовные силы, держал меня очень строго. Он мечтал, чтобы я продолжил наше фамильное дело. Его отеческая опека превратила мое детство в годы беспрестанных занятий. В ходе мучительных ритуалов, голодания и умерщвления плоти под надзором не менее неумолимого, чем отец, наставника я научился читать мысли, передвигать предметы одной силой своего духа и даже видеть то, что лежало по другую сторону глухой каменной стены.
При этих словах главный советник так выразительно поморщился, что стало ясно: он уверен, что гость – шарлатан.
– Шли годы, – рассказывал между тем Видам Гулли, обращаясь только к Куллу. – Однажды в наш дом постучался странный человек. Он представился посланцем одного очень знатного лица из далекой страны, который искал острых ощущений и страдал из-за того, что его собственные чувства притупились. Этот человек приглашал моего отца занять место придворного, который исполнял бы все его прихоти, создавая все более новые и новые эликсиры удовольствий. Отец прогнал посланника. Это было началом конца нашего благополучия. В ту же ночь мой отец бесследно исчез. Правитель города, в котором мы жили, немедленно разослал гонцов во все соседние государства, чтобы сообщить миру об исчезновении величайшего лекаря, и повелел немедленно начать поиски. Но прошел год, а об отце не было никаких известий. Тогда я обратился к могущественному оракулу, отдав ему в качестве оплаты большую часть нашего имущества. Мудрец провел несколько ночей в гипнотическом трансе, а затем поведал мне, что мой отец находится в плену очень могущественного вельможи и что от него требуют невозможного. Но где искать этого человека, оракул не знал…
Так прошел еще один год. Наконец нежданно-негаданно пришло известие о том, что моего отца видели в Турании у богатого человека по имени Бенгали, который исповедует Культ Вечного Наслаждения. Я тут же с небольшим отрядом верных мне людей отправился в путь.
Множество дней мы были в дороге, минуя удивительные страны и шумные города, прежде чем оказались перед домом или, скорее, роскошным дворцом Бенгали. Войдя по широкой парадной лестнице внутрь, я был поражен творящимися там беззакониями, ибо хозяин дома непрерывно, дни и ночи, предавался немыслимым оргиям.
Экзотические танцоры и странные существа, лишь отдаленно похожие на людей, наполняли низкие просторные помещения. Боль, страх, отчаяние, любовь и ненависть сплетались в единый клубок извращенных удовольствий. Густые запахи редчайших благовоний смешивались с запахом пота возбужденных тел. Повсюду звучала чувственная музыка, извлекаемая из диковинных инструментов. Бенгали же равнодушно взирал на разыгрывавшиеся перед ним страсти, изредка приказывая казнить того, в ком видел хоть малейшие признаки своей болезни – безысходной скуки.
Этот беспутный человек поведал мне, что именно он похитил моего отца и держит его в заточении. Он также сказал, что освободит его, но только при одном условии: если я найду для него и для всех его приближенных такое наслаждение, которое им никогда не наскучит, и они будут вкушать вечное блаженство, пока существует мир.
Я принял его предложение, ибо не только желал спасти отца, но и заинтересовался поставленной передо мной задачей как ученый. В самом деле, подумал я, почему бы и не попробовать избавить людей от скуки, которая время от времени терзает каждого из нас.
Я долго собирал снадобья, девять видов волшебных грибов, восемь видов целебных камней, способствующих здоровью и укрепляющих кровь. Я отправлялся за снадобьями к вершинам гор, поднимался на девять высоких хребтов, под нависшими кручами искал целебные камни, а в скалистых расщелинах – красные волшебные грибы. Я составил порошок из пяти камней, поднимающий дух и уносящий его в запредельные сферы. Я сумел изготовить эликсир любви и долголетия, что увеличивает человеческие возможности, дает силу отбросить земную шелуху и, пронзив небеса, устремиться ввысь, туда, где нет ни горя, ни бедности, ни смерти, ни болезней, туда, где небожители наслаждаются объятиями небывалых красавиц и вкушают плоды из садов радости, благоухающих неземными ароматами.
Я также отправлялся в морские путешествия, чтобы ценой неимоверных усилий добыть нефритовый гриб, похожий на животное с хвостом и светящийся в темноте, гриб, который способен отнять у человека даже самое большое его зло – разум.
Но пресыщенному вельможе всего этого было мало. Ибо, как известно, новые возможности порождают новые желания, а бороться со своими желаниями он был не в силах. Тогда я обратился к древней магии. В библиотеке своего отца, насчитывающей десять тысяч свитков, я обнаружил легенду о том, что в некоем потаенном месте, скрытом не только от простых людей, но и от большинства магов, существует волшебный камень, исполняющий любые прихоти своего владельца, но добыть его может только могучий воин. И я принялся его искать. Это оказалось очень непросто. Наконец в бездне времен я нашел того, кто мне нужен…
Видам Гулли умолк и словно позабыл, где находится. Его глаза были пусты, а лицо неподвижно, как восковая маска. Весь зал, затаив дыхание, ждал продолжения удивительного рассказа.
– Теперь мои поиски завершились, – тихо произнес Видам Гулли. – Ты избран из многих, Кулл. Тебе выпал редкий жребий увидеть то, чего не может увидеть никто, прикоснуться к тому, чего тысячи лет не трогали человеческие руки.
Советник Ту насторожился, а Видам Гулли, пока он раздумывал, достал какие-то вещицы и разложил их перед собой. Выбрав одну из длинных деревянных дощечек, он нараспев прочел несколько слов на незнакомом языке, а затем негромко сказал:
– Нам пора отправляться, Кулл.
Неожиданно сделав резкое движение, он бросил в короля яркий шарик, в то же мгновение взорвавшийся тысячами разноцветных лепестков. Опомнившись, люди Кулла попытались закрыть владыку своими телами, но рядом с ним возникла гигантская птица. Раздался громкий клекот, от взмахов крыльев поднялся сильный ветер, чудовищное создание схватило короля, вместе с ним вылетело в широкое окно и скрылось в беспредельных просторах неба.
Видам Гулли бесследно исчез.
*
Птица крепко деражала Кулла в громадных когтях. Мерные взмахи крыльев стремительно уносили ее вперед. Вначале атланту показалось, что его грудная клетка не выдержит могучих объятий, но, едва он перестал сопротивляться, чудовище ослабило хватку.
Кулл впервые смотрел на землю с высоты птичьего полета и постепенно узнавал знакомые места. Они летели в сторону Атлантиды – древней родины Кулла. В разрывах проплывающих внизу облаков мелькали леса, поля, деревни, реки, города, затем до самого горизонта раскинулась широкая водная поверхность. Гладь моря едва заметно рябила от волн. Кое-где виднелись темно-зеленые проплешины небольших островов и совсем крошечные белые пятна парусов на мачтах кораблей.
Большая птица редко взмахивала крыльями, ей было достаточно потоков ветра, с которыми она прекрасно умела управляться. Миновав Острова Пиктов, самый большой из которых едва заметной темной полоской проплыл вдали, они оказались над пустынным открытым морем. Зеркало воды стало ровным и чистым, без единого пятнышка. Атлант знал, что где-то впереди находятся Острова Заката, но они лежали на самом краю света, а за ними простиралась никому не ведомое пространство мрака и пустоты. Правда, оставалась надежда, что птица повернет к Верулии, но чем дальше она летела, тем эта надежда становилась слабее.
Постепенно начало темнеть. Сумерки медленно завладели безбрежными просторами океана, и казалось, что солнце медленно тонет в пучине, как напоровшийся на рифы корабль. Яркая луна неспешно взошла на небосвод, озарив мертвенным сиянием вздымавшийся из воды остров.
Неожиданно мир накренился, и птица камнем рухнула вниз. Далекая земля дико закружилась, серебристый диск луны внезапно засверкал под когтями чудовища. От стремительного падения в бездну у Кулла перехватило дыхание. Проклиная Видама Гулли и всех его темных предков вплоть до десятого колена, король Валузии крепко сжал зубы и, воззвав к светлым богам, отдал себя на их волю.
Над островом в вихревых потоках воздуха кружилась мелкая черная пыль, которая тут же забила Куллу глаза и нос. Атлант зажмурился и задержал дыхание, но вездесущая пыль упрямо лезла в ноздри. Птица сделала широкий круг над побережьем и, раскинув крылья, мягко опустилась на землю. Кулл, которого она выпустила из когтей, едва упел откатиться в сторону.
– Хвала Валке, – выдохнул он, поднимаясь на ноги.
Птица огляделась по сторонам и на миг встретилась с ним глазами. Кулл уже напряг мышцы, готовясь к схватке, но огромное пернатое создание лишь скользнуло по нему равнодушным взглядом и, громко захлопав крыльями, снова взмыло в воздух.
Отброшенный поднятым ветром, атлант опрокинулся на спину и перевернулся на бок. Прямо перед его лицом торчала тлеющая лошадиная голова. В воздухе стоял резкий запах горелой плоти.
Кулл, отплевываясь и ругаясь, поднялся на ноги и внимательно посмотрел вокруг. Далеко на востоке возвышалась гора, вершина которой словно была срезана ножом великана. Над срезом мерцал призрачный кровавый свет. Со всех сторон, куда ни кинь взгляд, раскинулась выжженная жестоким пламенем равнина, покрытая ямами и буграми. Повсюду торчали засыпанные черной пылью корни и ветви деревьев, иногда из-под слоя пепла проступали обгоревшие трупы животных.
Надеясь найти устье реки или хотя бы ручеек, чтобы утолить жажду, Кулл спустился к берегу и пошел вдоль него. Волны, накатывавшие на берег с тихим шуршанием, время от времени достигали сапог Кулла, испачканных грязью и пеплом. Вода была теплой. На ее темной взбаламученной поверхности покачивались тысячи дохлых рыб и медуз. Ветер далеко разносил запах гари и мертвечины. На мелководье лежали трупы огромных морских животных. Чайки, серые от пепла, сидели на их вздутых боках и клевали обваренное мясо. Они даже не дрались между собой: еды было в избытке. Птицам редко выпадала такая удача.
Кулл несколько раз перепрыгивал через ручьи жидкого огня, которые медленными узловатыми потоками ползли с черной горы. Там, где они впадали в море, вода бурлила, а над ней клубился туман. Казалось, в колеблющемся мареве ворочаются огромные тени из кошмарных снов.
Берег постепенно поднимался. Атлант неожиданно заметил прямо у себя под ногами исхоженную тропу, едва припорошенную пеплом, и легко взбежал по ней наверх. Приободренный тем, что поблизости могут быть люди, он несколько оживился, но вскоре картина, открывшаяся ему, развеяла мечты короля. Внизу, под холмом, и вправду располагалось человеческое жилье, но оно, к сожалению, так же, как и лес, было почти полностью уничтожено огнем. От домов остались только жалкие развалины, и над ними вились темные облака густой пыли.
Ни на миг не забывая об осторожности, Кулл начал спускаться, раздумывая, где тут мог бы находиться колодец. Пройдя сквозь стену удушающей гари, атлант отдышался и посмотрел по сторонам. Справа, в низине, стоял дом, обнесенный каменной стеной.
На первый взгляд дом казался целым и невредимым, но как следует рассмотреть его было трудно: мешал плотный дым. Подойдя поближе, король увидел угрюмый каменный дом-крепость, рядом с которым примостилась круглая башня с остроконечной крышей. Окна, смотревшие на море, зияли провалами, как пустые глазницы черепа. Высокая стена выглядела неприступной.
Кулл еще приблизился. Было по-прежнему тихо, но вдруг тишину нарушил такой странный для этого мертвого царства звук – журчание ручейка. Атлант прислушался. Да, никаких сомнений – звук шел из-за стены!
В каменной кладке была сделана огромная дверь из твердой древесины, но она оказалась заперта. Кулл обошел строение, внимательно разглядывая его, и чем дальше шел, тем больше убеждался: в доме кто-то есть. Недолго думая, он ловко перемахнул через стену и замер, но его, похоже, никто не заметил.
Внутри оказалось на удивление светло, как будто светился сам воздух. Чистый, прозрачный ручей бежал в траве прямо возле ног атланта. Он появлялся из родничка, который бил из-под круглого замшелого камня, и исчезал среди густых зарослей стелющегося по земле кустарника с белыми цветами. Король глубоко вдохнул, но аромата цветов не почувствовал. В воздухе по-прежнему витал стойкий запах недавнего пожара.
На берегу ручья, как-то неестественно подогнув ноги под брюхо, лежало странное, похожее на лошадь животное с длинным рогом на голове. Если бы бока бедняги время от времени не вздымались в такт тяжелому дыханию, его можно было бы принять за серый валун замысловатой формы, случайно оказавшийся в этом саду. Вокруг него порхали крошечные существа, такие яркие, что вполне могли бы состязаться с драгоценными камнями или редкостными южными бабочками, которых привозили в Валузию бродячие фокусники. Животное заметило Кулла, приподнялось на передние ноги, уперлось копытами в землю и вдруг сказало:
– Если испытываешь жажду, пришелец, можешь пить смело. Вода не отравлена.
Атлант помолчал, от изумления потеряв дар речи.
За спиной короля Валузии раздался знакомый голос:
– Мне очень жаль…
Кулл быстро обернулся и увидел человека в пестрых одеяниях. Видам Гулли! Атлант помрачнел, и даже сумасшедший, взглянув на него, приготовился бы к худшему.
– Мне очень жаль, что я потревожил тебя, король, – спокойно продолжил Видам Гулли, – но когда ты узнаешь, почему я это сделал, надеюсь, сменишь гнев на милость.
– Не знаю, зачем я тебе понадобился, темный человек, – тихо ответил атлант, – но я не служу колдунам.
– Я, скорее, чародей, – мягко улыбнулся тот и вдруг оказался чуть левее, так что Кулл, потянувшийся было к его горлу, уже не мог достать колдуна.
Атлант мгновенно понял, что справиться с Видамом Гулли будет не так-то легко, но тем не менее заметил:
– Неужели ты думаешь, колдун, что твое волшебство оградит тебя от моего гнева, или ты рассчитываешь, что мною можно пользоваться, как вещью?
Видам Гулли хитро улыбнулся:
– Ты же понимаешь, король, что, убив меня, никогда не вернешься ни в свое королевство, ни к себе на родину, ибо этот остров лежит не только вне корабельных путей, но и вне времени. Ты навсегда останешься здесь и никого более не встретишь.
Ни один мускул не дрогнул на лице Кулла.
– Ничего, я мог бы и подождать, колдун, – спокойно сказал атлант. – Если я таким чудесным образом прибыл сюда, то почему бы не произойти и другому чуду…
Вместо ответа чародей щелкнул пальцами. Из дома тотчас вышла обнаженная рабыня, которая катила тележку, доверху наполненную диковинными фруктами и сосудами причудливой формы.
– Угощайся, – широким жестом гостеприимного хозяина предложил Видам Гулли.
Кулл, справедливо рассудив, что, раз он для чего-то нужен волшебнику, тот вряд ли собирается его травить, протянул руку, взял самый большой кувшин и сделал из него порядочный глоток прохладного вина. Затем, утолив жажду, выбрал один из круглых красных плодов и вонзил в него зубы.
– Совсем недавно, – сказал Видам Гулли, – здесь была удивительная страна, утопавшая в прекрасных благоуханных садах. Повсюду простирались тенистые леса, кругом кипела жизнь, росли цветы, зеленела сочная трава. Птицы с желтыми, бирюзовыми и радужными перьями свободно летали в высоком небе. Чистый прозрачный воздух был наполнен волшебным туманом. В синей вышине проплывали огромные пушистые облака, большие, словно горы.
Но однажды в самом сердце острова, там, где находился процветающий богатый город, в котором все дома были из мрамора, за один день выросла плюющаяся огнем гора и уничтожила все: леса, деревни, людей и животных. Из горы много дней подряд выползало пылающее чудище, вытягивая страшные щупальца во всех направлениях. Гора изрыгала огонь и черный пепел, пока он не засыпал все вокруг, не оставив ни клочка чистой зелени, ни капли пресной воды…
Кулл, не говоря ни слова, показал на сад и на источник во дворе дома.
– Ах, это… – усмехнулся Гулли. – Иллюзия. Смотри.
Он дунул в сторону сада, и зеленые листочки мгновенно рассыпались в пыль. Затем он кивнул похожему на лошадь животному, лежавшему около ручейка, оно быстро поднялось на ноги, слегка покачнувшись, и ударило передними копытами в камень, из-под которого бил родничок. Раздался легкий хрустальный звон, и вместо ручейка возникла неглубокая овальная чаша, сделанная из отливающего перламутром материала.
– Вода, правда, настоящая, – спокойно добавил Видам Гулли.
Через мгновение животное опять ударило копытами по камню, чародей подул в сторону кустарника, и все стало по-прежнему.
– Это сделал я, – пояснил чародей.
– Зачем? – спросил Кулл.
– Все очень просто, король. – Тем же широким жестом, каким предлагал яства, колдун показал на гору: – Этот вулкан изрыгал пламя, чтобы открыть путь к подземной сокровищнице, где спрятан камень желаний. Если ты сумеешь добыть этот камень и принесешь его мне в целости и сохранности, на острове снова возродится жизнь, словно и не приходила на эту землю беда.
Кулл помрачнел. Он не любил, когда ему ставили жесткие условия.
– У тебя черная душа, колдун, – сказал он. – Воистину ты достоин смерти.
– Только не сейчас, король, – спокойно отозвался чародей. – Мне не хотелось бы умереть на пороге своей мечты.
Откуда-то издалека ветер донес ужасный вой. Прислушиваясь к нему, Кулл мрачно заключил:
– Хорошо, колдун, я добуду камень, чего бы мне это ни стоило, но помни: твое время скоро придет.
– Что такое время? – пожал плечами Видам Гулли. – Впереди у меня целая вечность наслаждения…
– Значит, ты солгал мне тогда, во дворце? Ты заботился только о себе?
Маг покачал головой:
– Нет, король, в моих словах не было лжи. Просто случилось так, что я, пока искал волшебный эликсир наслаждения, понял: люди не достойны столь великого дара. Посуди сам, разве могут они загадать общее желание, если каждый не в силах разобраться со своими потаенными страстями? Нет, они скорее перебьют друг друга, чем согласятся пожертвовать личным во имя общего.
Кулл подумал, что, может быть, колдун отчасти прав. По крайней мере, со своими придворными советниками ему всегда было сложно договориться, и все самые важные вопросы король решал самостоятельно. Впрочем, так и должно быть, когда речь идет о судьбе государства…
– Ты отправишься немедленно, о Великий Король. – В словах мага прозвучала явная насмешка. – Этот вулкан нелегко удерживать в повиновении, – хладнокровно пояснил он. – С каждым мгновением мне все труднее справляться с его разрушительной силой.
– Надеюсь, рано или поздно она сломает тебе хребет, колдун, – мрачно ухмыльнулся Кулл.
– Лучше подумай о подземелье, король, – с безмятежной наглостью продолжал Видам Гулли. – Там множество скрытых ловушек, избежать которые тебе поможет мой путеводный колокольчик. Он будет предупреждать тебя об опасности и указывать нужное направление.
В воздухе рассыпался мелодичный звон, похожий на смех юной девушки.
– И еще, – сказал чародей, – я не знаю, что тебя ждет в сокровищнице, поскольку вот уже тысячу лет никому из смертных не удавалось вернуться из нее. Но тебя избрали боги, а это значит, у тебя есть надежда. Разумеется, к самой сокровищнице я тебя не смогу доставить, пока действует древняя магия. Но сократить путь помогу…
Начертив на земле круг, колдун вписал в него какие-то непонятные знаки и, закрыв глаза, пробормотал несколько слов на незнакомом атланту языке. Знаки таинственно засветились, а земля внутри круга вдруг стала зыбкой, словно поверхность озера.
