355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Колин Гувер » Может, однажды (ЛП) » Текст книги (страница 8)
Может, однажды (ЛП)
  • Текст добавлен: 10 октября 2016, 04:12

Текст книги "Может, однажды (ЛП)"


Автор книги: Колин Гувер



сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Она начинает наклоняться вперед, чтобы взять телефон, и вдруг резко переводит взгляд в мою сторону. Я хочу оглянуться назад на телевизор и сделать вид, что не смотрел на нее, но со стороны это выглядело бы неловко. К счастью, ее, не волнует, что я смотрел на нее, потому ее все внимание было направлено на телефон.

Сидни: Как ты это смотришь без субтитров?

Я: Слишком устал, чтобы читать. Иногда я просто люблю смотреть фильмы без субтитров и попытаться угадать, что они говорят.

Сидни: Я хочу попробовать. Отключи звук, и мы оба будем смотреть без звука.

Я смеюсь. Смотреть без звука? Это что-то новенькое. Я направил пульт на телевизор и нажал кнопку отключения звука. Она направила все свое внимание на телевизор, но я был не в состоянии отвести от нее взгляд.

Не понимаю, откуда взялась моя внезапная одержимость смотреть на нее, что я даже не могу остановиться. Она сидит за несколько метров от меня. Мы не прикасаемся к друг другу. Мы не говорим. Она даже не смотрит на меня. Тем не менее, простой факт, что я смотрю на нее заставляет меня чувствовать себя невероятно виноватым, как будто я делаю что-то не так. Взгляд не может причинить вреда, так почему же я чувствую себя таким виноватым?

Я пытаюсь отвлечь себя от чувства вины, но в глубине души, я точно знаю, что происходит.

 Я не чувствую себя виновным просто потому, что я смотрел на нее. Я чувствую себя виноватым за то, что она заставляет меня чувствовать себя таким.

• • •

Такое было уже два раза, что я просыпался таким образом. Я оттолкнул руку, которая хлопала меня, и открыл глаза. Уоррен стоял надо мной. Он положил бумагу мне на грудь, затем ударил рукой возле моей головы. Затем направился к входной двери, хватая ключи, и ушел на работу.

Почему он так рано ушел на работу?

Я поднимаю свой телефон, на часах – 6:00 утра. Я не предполагал, что он так рано уйдет.

Я сажусь на диван и смотрю, что на другом конце дивана лежит, свернувшись калачиком, Сидни, которая крепко спит. Я беру записку Уоррена и читаю: «Как насчет того, чтобы ты пошел в свою комнату и лег спать со своей девушкой!»

Я скомкал записку, взял мусорное ведро и похоронил ее там. Возвращаюсь к дивану, кладу руку на плечо Сидни, чтобы ее разбудить. Она переворачивается на спину и потирает глаза, потом смотрит на меня.

 При виде меня, она начинает улыбаться. Вот и все. Все, что она сделала,это улыбнулась, но вдруг в моей груди появился жар, и я почувствовал, будто целая волна тепла прокатилась по моему телу. Не годится это все. Я не испытывал это чувство с девятнадцати лет.

Именно тогда впервые начали зарождаться чувства к Мэгги.

Я указываю на комнату Сидни, чтобы дать ей понять, чтобы она пошла легла в постель, затем быстро разворачиваюсь и иду в свою комнату. Стянув с себя джинсы и футболку, тихо ложусь в кровать рядом с Мэгги. Я кладу свои руки вокруг нее, притянув ее к себе, и кладу ее к себе на грудь. Следующие полчаса, пытаясь уснуть, я прокручиваю в своей голове пластинку напоминаний.

Ты влюблен в Мэгги.

Мэгги идеально подходит для тебя.

Ты идеально подходишь для нее.

Она нуждается в тебе.

Ты счастлив, когда вы вместе.

Ты с той единственной, с которой тебе следует быть.

Глава 10

Сидни

Уже прошло две недели с тех пор, как я и Ридж перестали работать вместе над текстами. Через несколько дней после того, как Мэгги вернулась домой, случилось так, что Ридж был вынужден уехать куда-то на шесть дней по "чрезвычайным семейным обстоятельствам". Он не вдавался в подробности, что за "чрезвычайные обстоятельства"  это были, но я припоминаю еще со времен, когда я жила с Тори, и наблюдала за его балконом, что такое случалось и раньше. "Чрезвычайные семейные обстоятельства" были его отговоркой, как оказалось.

Судя по тем разговорам, которые вел по телефону Уоррен, я узнала, что это не имело никакого отношения к Бреннану. Раньше он никого не называл своей семьей, кроме как Бреннана. Когда через несколько дней Ридж вернулся, я спросила у него, все ли было хорошо, и он ответил, что все было в порядке. Казалось,он не хотел вдаваться в любые подробности, и я пыталась напомнить себе, что его личная жизнь не должна меня касаться.

 Я ушла с головой в учебу, и раз за разом, когда я пыталась самостоятельно писать тексты, это не сравнить было с тем, когда был аккомпанемент, музыка, которую можно было наложить на тексты. Ридж уже как несколько дней был дома, но большую часть времени проводил в своей комнате, и меня интересовало то, была ли еще какая-то другая причина, почему он держал от меня дистанцию.

 Мне удалось хорошо пообщаться с Уорреном, и я многое узнала об их отношениях с Бриджитт. Насколько я знаю, а нам так и не удалось еще раз встретиться с ней, она по-прежнему считала, что я была глухонемой.

 Основываясь на том, что Уоррен рассказал мне, я сделала вывод, что их отношения были не совсем типичными. Уоррен никогда ранее не встречал Бриджитт, пока она не переехала сюда шесть месяцев назад, хотя до этого она была давней подругой Бреннана. Уоррен говорил, что они с Бриджитт не ладили, и в течение дня, они жили отдельной жизнью. Но как только наступала ночь, все совершенно менялось. Он пытался передать все в мельчайших подробностях, но я заставила его замолчать прежде, чем он не рассказал мне слишком многое.

Вот, например, сейчас, я хочу, чтобы он заткнулся, потому, Уоррен вошел в раж, а мне нужно бежать на занятия. Пытаюсь дочитать последнюю главу, а он хочет рассказать детали с прошлой ночи, которая включала ролевые игры. И, о, Боже, почему он решил, что я хочу это слышать?

 К счастью, Бриджитт выходит из своей комнаты, и это впервые, когда я когда-либо рада ее видеть.

 —Доброе утро, Бриджитт, сказал Уоррен, провожая ее взглядом через гостиную. – Хорошо спалось?

 – Пошел ты, Уоррен,– ответила она.

 Я начинаю понимать, что это было их типичное утреннее приветствие. Она идет на кухню и смотрит на меня, потом на Уоррена, который сидел рядом со мной на диване. Она сузила глаза, глядя на него и повернулась к холодильнику. Ридж был сконцентрирован на своем ноутбуке, который лежал перед ним на столе.

 – Мне не нравится, как она крутиться возле твоей задницы все время,– сказала Бриджитт, стоя ко мне спиной.

 Уоррен посмотрел на меня и засмеялся. Судя по всему, Бриджитт все еще предполагала, что я не слышу ее. Я не находила ничего смешного в том, что она говорила гадости обо мне.

 Она повернулась и посмотрела на Уоррена. – Ты думаешь, это смешно?–  сказала она. – Видимо, девушка "сохнет" по тебе, а у тебя не хватает даже малейшего уважения ко мне, чтобы держать от нее подальше, хотя бы тогда, когда я нахожусь дома? Она снова повернулась к нам спиной. – Сначала она подкидывает Риджу свою душещипательную историю, он позволяет ей переехать сюда, а затем она, пользуясь тем, что ты знаешь язык глухонемых, флиртует с тобой.

 – Бриджитт, остановись. Уоррен больше не смеется, потому что он видит, как начинают белеть суставы моих пальцев, которыми я держала книгу. Я думаю, что он испугался за Бриджитт и, что, вот-вот, я недалеко от того, чтобы запустить в нее книгу в твердом переплете. Его опасения не были напрасными.

 – Это

ты перестань, Уоррен,– ответила она, поворачиваясь к нему лицом. – Либо прекрати заползать ко мне ночью в постель, либо перестань с ней расслабляться на диване в течение дня.

 Я роняю свою книгу на колени с громким шлепком, затем ударяю своими ногами о пол из разочарования, гнева и раздражения. Не могу больше терпеть это ни единой секунды.

 – Бриджитт, пожалуйста! —закричала я. – Заткнись! Заткнись, заткнись,

заткнись! Господи! Я не знаю, почему ты решила, что я глухонемая, и я определенно

не шлюха, и я не общаюсь с помощью языка жестов, чтобы флиртовать с Уорреном. Я даже

не знаю язык жестов. И с этого момента, пожалуйста, прекрати кричать, когда ты говоришь со мной!

 Бриджитт подняла свою хорошенькую головку, ее рот был открыт из-за шока. Она молча пялилась на меня в течение нескольких секунд. Никто в комнате не решался пошевелится. Она повернулась к Уоррену, и в ее глазах гнев сменился на обиду. Как только обида взяла над ней верх, она сразу же отвела свой взгляд в сторонуи стремительно направилась в свою комнату.

 Я выглядываю и вижу, как Ридж смотрит на меня, скорее всего, из-за непонимания, что, черт возьми, только что произошло. Я откидываю голову на спинку дивана и вздыхаю.

 Я надеялась, что станет лучше, но лучше не стало.

 – Хорошо, – сказал Уоррен, –  теперь у меня появилась возможность разыграть все ролевые сцены, которые я себе навоображал. Большое спасибо, Сидни.

 – Пошел ты, Уоррен, – сказала я, начиная понимать, откуда может браться такое отношение Бриджитт.

 Я опускаю свою книгу, встаю и иду к двери Бриджитт. Стучу, но она не открывает. Я стучу снова, поворачиваю ручку двери и слегка толкаю дверь, чтобы заглянуть внутрь.

 – Бриджитт?

 Подушка поприветствовала дверь глухим ударом. – Черт возьми, убирайся из моей комнаты!

 Я игнорирую ее и открываю дверь чуть шире, чтобы увидеть ее.Она сидит на своей кровати, колени подтянуты к груди. Когда она видит, что я захожу в комнату, она быстро вытирает глаза, затем отворачивается от меня в другую сторону.

 Она плачет, и теперь я действительно чувствую себя дерьмово. Я иду к ее кровати и сажусь на край, насколько далеко, насколько это возможно. Я хотя и чувствую себя плохо, но я все еще до смерти ее боюсь.

 – Мне очень жаль,– говорю я ей.

 Она закатывает глаза и падает на кровать в гневе. –  Ты не…,– говорит она. – Я не виню тебя. Я это заслужила.

 Я наклоняю голову. Неужели она на самом деле только что признала, что заслужила это? – Я не буду врать тебе, Бриджитт. Но ты еще та стерва.

 Она тихо смеется, закрывая рукой глаза. – Бог мой, я знаю. Я раздражаю людей, но ничего не могу с собой поделать. Как будто моя цель в жизни, это быть сукой.

 Я ложусь на кровать вместе с ней. – Может не нужно быть таковой. Это забирает намного больше сил, чтобы быть сукой, чем если не быть ею.

 Она качает головой. – Ты это говоришь, потому что ты не сука.

 Я вздыхаю. Она может считать меня не сукой, но я уверена, что в последнее время меня вполне можно было таковой назвать. – Во мне больше зла, чем ты думаешь. Я не могу выразить свои чувства таким же способом, как ты, но у меня, безусловно, есть так же злые мысли. А в последнее время, злые намерения. Я начинаю думать, что я не так хороша, как я всегда думала о себе.

 Бриджитт не реагирует на мое признание в течение нескольких молчаливых мгновений. Наконец, она, тяжело вздыхая, садится на кровать. – Могу ли я задать тебе один вопрос? Теперь, когда я знаю, что ты действительно сможешь мне ответить?

 Я сажусь и киваю.

 – Ты и Уоррен…–  Она делает паузу. – Вы, ребята, кажется, очень хорошо ладите между собой, и мне было бы любопытно, есть ли…

 Я улыбаюсь, потому что уже знаю, к чему она ведет, и прерываю нить ее мыслей. – Уоррен и я действительно дружим, но мы никогда не сможем быть чем-либо большим, чем друзья. Дело в том, что его сводит с ума образ – стервозной официантки в ролевых играх.

 Бриджитт улыбается, но потом она быстро перестает улыбаться и смотрит прямо на меня. – Как долго Уоррену было известно, что я думала, что ты глухонемая?

 Думаю, уже несколько недель. – С самого утра после того как я сюда переехала? Я вздрагиваю, зная Уоррена и то, что он хотел испытать ту из сторон Бриджитт, которую мы все очень хорошо знаем. – Но, пожалуйста, Бридж, будь с ним полегче. Зная, насколько странно у вас все это происходит, я могу утверждать, что ты ему действительно нравишься. Возможно, он даже любит тебя. По крайней мере, он был пьян, когда это говорил, так что не могу утверждать это наверняка.

 Если можно было услышать как сердце останавливается, то я только что это услышала.– Он так и сказал?

 Я киваю. – Пару недель назад. Когда мы уезжали из клуба, он был изнеможённый, и он сказал что-то о том, что возможно любит тебя. Мне, вероятно, не следует говорить тебе об этом, хотя…

 Она опускает глаза на пол и замирает в течение нескольких секунд, а затем снова поднимает на меня взгляд. – Ты знаешь, большинство вещей, что люди говорят, когда они пьяные, являются более точными и честными, нежели те, что сказаны на трезвую голову.

 Я киваю, не зная, является ли это правдой, или это всего лишь то, во что верит Бриджитт. Она встает и идет стремительно к двери, широко ее распахнув.

 О, нет!

 Она собирается убить Уоррена, и это отчасти моя вина! Я встаю и спешу к двери, готова принимать весь шквал обвинений в свой адрес за то, что ей это рассказала.Однако, к моему удивлению, как только я дохожу до гостиной, вижу, что она взбирается на колени к Уоррену. Его глаза, которые были широко открытыми, вероятно от страха, давали мне понять, что такое поведение для нее отнють не является характерным.

 Бриджитт берет лицо Уоррена в свои руки, а он как-то нерешительно обхватывает руками ее талию. Она тяжело вздыхает, глядя ему в глаза. – Я не могу поверить, что я начинаю влюбляться в эту глупую-глупую задницу,– сказала она ему.

 Он смотрит на нее, проходит несколько секунд, пока он переваривает ее комментарий, а затем его руки резко обхватывают ее затылок и он прижимает ее губы к своим. После этого, не успев выдохнуть, он стремглав встает с обвитой вокруг него Бриджитт, и несет ее в спальню, закрывая за собой дверь.

 Я улыбаюсь, потому что Бриджитт более чем вероятно, является единственной девушкой на земле, способной обозвать парня и одновременно признаться ему в любви. И как ни странно, Уоррен, вероятно, один из немногих парней, которые считают это привлекательным.

 Они идеально подходят друг другу.

 Ридж: Как, черт возьми, тебе это удалось? Я тут жду, пока она выйдет из комнаты, чтобы его задушить. А ты проводишь с ней  всего две минуты, и она уже повисает на нем.

 Я: На самом деле, она на не такая плохая, как кажется.

 Ридж: Ты это серьезно?

 Я: Ну, не знаю. Что действительно меня в ней восхищает, так это то, что она является честной сама с собой.

 Ридж улыбается, и опускает свои глаза на ноутбук. Кажется, с ним что-то не так. Я не могу точно определить, что с ним, но я это вижу это в его глазах. Он выглядит растерянным. Или расстроенным. Может быть, он просто устал?

 Он действительно выглядит хуже из всех нас, и это заставляет меня переживатьза него. Когда я впервые встретилась с ним, он, казалось, был совершенно другой. Теперь, когда я узнаю его лучше, я начинаю думать, что это совершенно не так. Парень, который стоял сейчас передо мной,выглядел так, будто бы его жизнь сплошная грязь, и он еще даже не начал снее стирать пыль.

 Ридж: Сегодня я задержусь на работе. Если будешь работать над новой песней, ты знаешь, где меня найти.

 Я: Звучит отлично. У меня есть занятия во второй половине дня, но я вернусь к семи.

 Он улыбнулся без особого энтузиазма и пошел в свою комнату. Кажется, я начинаю понимать большинство выражений его лица. Тот взгляд, который он в меня бросил, определенно означал состояние нервозности.

Ридж

 Предполагаю, у нее не было желания писать сегодня вечером, и она не пришла, пытаюсь уговорить себя, что все хорошо.

 Однако, сейчас всего несколько минут девятого и мой свет по-прежнему горит. Не могу отрицать того, что во мне ощущается прилив адреналина. Я говорил себе, что такая реакция была вызвала написанием музыки, но почему тогда она не наблюдается, когда я пишу с Бреннаном или один?

 Я закрываю глаза и осторожно кладу свою гитару возле себя, пытаясь выровнять дыхание. Уже прошло две недели с тех пор, как мы не делали этого. С той ночи, когда она сделала так, что я мог услышать как она поет, это полностью изменило динамику наших рабочих отношений.

 Все же, это не ее вина. Я даже не уверен, моя ли это вина. Наверное, это вина природы, потому что притяжение – страшная вещь, и будь я проклят, если не смогу с этим справиться.

 Я смогу это сделать.

 Я открываю дверь в свою комнату и отхожу в сторону, давая ей пройти. Она пришла со своим блокнотом и ноутбуком. Она уверенно идет к кровати и падает на нее, затем открывает свой ноутбук. Я сажусь и открываю свой.

 Сидни: Я не могла сегодня сосредоточиться во время занятий, так как все, что я хотела делать, это писать музыку. Не могла писать самостоятельно, так как когда ты играешь выходит намного лучше. Я так по этому скучала. Не могла вначале подумать, что это может мне понравится, и я очень нервничала по этому поводу. Но я так люблю писать песни. Люблю, люблю, люблю это делать. Давай приступим, я готова.

 Она улыбалась, глядя на меня, и весело похлопала ладонями о матрас.

 Я улыбнулся в ответ, и, прислонившись к спинке кровати, начал играть вступление к новой песни, над которой я сейчас работаю. Я еще не закончил ее, но я надеюсь, что с ее помощью сегодня вечером, мы сделаем определенный прогресс.

 Я играю эту песню несколько раз, и она время от времени смотрит на меня, а затем записывает. Она с помощью рук дает мне понять, когда нужно остановиться, или перейти к следующему припеву или вообще начать играть заново.Я пристально слежу за ней, в то время как играю, и мы продолжаем этот танец более часа. Она делает много зачеркиваний, и ставит чертовски много гримас, так что я не уверен, что она получает от этого удовольствие.

 В конечном счете она садится, вырывает бумагу из блокнота, комкает лист и бросает его в мусорную корзину. Она захлопывает блокнот и отрицательно качает головой.

 Сидни: Мне очень жаль, Ридж. Возможно, я просто изнеможена, но сейчас  совсем ничего не получается. Может попробуем завтра вечером снова?

 Я киваю, делая все возможное, чтобы скрыть свое разочарование. Я также не люблю видеть ее разочарование. Она берет свой ноутбук и блокнот и идет к себе в спальню. Тут она поворачивается и беззвучно говорит губами: – Спокойной ночи.

Как только она исчезает, я спрыгиваю с кровати и лезу в мусорное ведро. Достаю лист бумаги и разворачиваю его.

 
Наблюдая за ним отсюда
Так далеко
Хочу его ближе, чем мое сердце может принять
Я хочу, чтобы он был здесь, я хочу
Может, в один из этих дней,может однажды
 Есть случайные предложения, некоторые из которых отмечены, а некоторые нет.
Я прочитал их все, пытаясь с ними поработать.
Я бы побежала к нему, если бы могла стоять
Не могу этого просить
Но я не могу быть его прямо сейчас
Почему он не может забрать меня.
 

 Чтение ее слов вызывает во мне чувство вторжение в ее личную жизнь. Но так ли это? Технически, мы делали это вместе, так что я должен был прочитать то, что она пишет.

 Но есть кое-что другое в этой песне. Эта песня не звучит так, будто она о Хантере.

 Эта песня немного похожа на ту, если бы она была обо мне.

 Я не должен этого делать. Зачем я набираю ее номер телефона, чтобы уговорить ее в том, чтобы закончить эту песню сегодня вечером.

 Я: Не сердись, но я читаю твой текст. Я думаю, что догадываюсь, откуда берется твое разочарование.

 Сидни: Может быть оно берется от того, что у меня не выходит написание текстов песен, и эти несколько песен – это все, на что я способна.

 Я поднимаю свою гитару и иду к ее комнате. Стучусь в дверь, полагая, что она все еще в приличном виде, так как она покинула мою комнату всего две минуты назад. Я иду к ее кровати и сажусь,  взяв ее блокнот и ручку, помещаю ее текст в верхней части блокнота.

Пишу записку и отдаю ей.

Ты должна помнить, что группа, для которой ты пишешь песни состоит из ребят. Я знаю, это трудно писать с мужской точки зрения, так как ты не мужчина. Если ты прекратишь писать эту песню исходя из твоей собственной точки зрения и постараешься почувствовать ее с другой стороны, то лирика пойдет сама собой. Может быть, это трудно, потому что ты знаешь, что ее будет петь парень, но чувства идут от тебя. Просто переверни его наоборот и посмотри, что будет происходить.

 Она читает мою записку, затем берет ручку и отодвигается назад на кровать. Она смотрит на меня и кивает головой в сторону моей гитары, указывая на то, что она хочет попробовать. Я ставлю свою гитару, опирая ее в свою грудь. Это помогает мне подбирать аккорды к новой песне так, чтобы я мог чувствовать колебания более четко.

 Я закрываю глаза, наклоняюсь головой к гитаре, и начинаю играть.

Глава 11

Сидни

О, Боже! Он снова это делает! Эту гипнотизирующую вещь.

 Когда я впервые увидела его игру на гитаре, я даже не могла предположить, что он не слышит музыку, которую сам воспроизводит. Думала, что, возможно, он ставит гитару таким особым способом, чтобы струны находились под другим углом, но теперь я знаю, что он делает это для того, чтобы лучше чувствовать музыку.Не знаю почему, но от осознания этого, мне нравится смотреть на него еще больше.

 Мне следовало бы работать над текстом, пока он играл, но я смотрела на него и видела, что он ни разу за всю длительность песни

не открыл глаза. Когда он закончил, я быстро опустила глаза в записную книжку, зная то, что он, когда откроет глаза, скорее всего, посмотрит на меня. Я притворилась, что пишу, и он, перевернув гитару и поставив ее в правильное положение, оперся о мой комод и начал играть песню снова.

 Я сосредоточилась на лирике и задумалась над его словами. Ридж был прав. Я не думала о том, что ее будет петь парень. Я была озабочена выражением своих собственных, а не чужих, чувств на бумаге. Я закрываю глаза и пытаюсь представить, как поет эту песню Ридж.

 Пыталась представить, на что это было похоже – быть честной перед собой о том, что я испытывала к нему, а затем использовать это для того, чтобы продвинуться в написании песни. Я открываю глаза и вычеркиваю первую строку песни, а затем начинаю переписывать весь первый стих.

 
Наблюдая за ним отсюда
Так далеко
Приближаясь чуть ближе
С каждым днем
Хочу сделать это
Моим
 

 Я думаю, что реальной причиной того, почему я не могла сегодня писать, было то, что в каждой строчке стиха речь шла только о Ридже, и я боялась, что Ридж сможет увидеть это. Он вытянул стихи из мусорного ведра и уже прочитал все. Тем не менее . . . он здесь, желая закончить песню. Я сосредотачиваюсь на втором куплете и пытаюсь следовать его совету.

 
Я побежала бы к нему, если бы могла
Но я не могу
Требовать это
Не могу требовать то, что хочу
Так как то, что я хочу
Это ты
 

 Я продолжаю пересматривать всю страницу с текстом, вычеркивая старые строчки по ходу того, как Ридж играет песню и изменяю их на новые.

 
 Если бы я могла быть его, я подожду
Если я не могу быть твоей
Прямо сейчас
Я буду ждать  тебя здесь,
На этом месте
Пока ты не придешь, и меня не заберешь
Может быть, в один прекрасный день
Может, однажды
 

 Страница становилась неаккуратной, и стало трудно читать, поэтому я решила отложить ее в сторону и переписать все в блокнот. Ридж перестал играть, пока я переносила весь текст на новую страницу. Когда я посмотрела на него, он указал на страницу, изъявляя свое желание прочитать  то, что я написала. Я кивнула.

 Он подошел к кровати и сел рядом со мной, наклонившись в мою сторону, чтобы увидеть то, что у меня было написано.

 Я прекрасно осознавала, что он может увидеть в стихах то, что указывало на симпатию, причем в большей степени к нему, нежели к Хантеру. При мысли об этом, я не могла не нервничать. Он подтянул ноутбук поближе к себе, который по-прежнему оставался лежать у меня на коленях. Его плечо прижималось к моему, и его лицо было так близко, что он мог чувствовать своей щекой мое дыхание… ох, если бы я дышала! Я заставляла себя посмотреть на текст, который был переписан на листике, который лежал у меня на коленях.

 
Стараясь не обращать внимания на, что ты сказал
Ты повернулся ко мне
А я отвернулась
Больно видеть тебя
Каждый день
Ощущать запах твоего парфюма на
своей кровати
Мысли о тебе вторгаются в мою голову
 Истина написана, но никогда не сказана
 

 Ридж поднимает ручку и помечает последнюю строку, потом наклоняет ко мне голову. Он указывает ручкой на себя и делает движение в воздухе, указывающее на то, что он хочет кое-что изменить.

 Я киваю, переполненная страхом, что ему не нравится то, что я написала. Он нажимает ручкой на бумагу, рядом со строчкой, которую он зачеркнул. Он делает паузу на несколько секунд, прежде чем писать, и медленно поворачивается ко мне лицом снова. Его лицо выражает трепет, и мне любопытно, чем это было вызвано. Его глаза опускаются, медленно скользя по мне, пока его внимание вновь не возвращается на страницу. Он делает вдох, затем выдох, и начинает писать новый текст под старым.

 
Больно видеть тебя каждый день
Амур закрыл глаза и выстрелил в меня дважды
Ощущаю запах твоих духов на своей кровати
Мысли о тебе вторгаются в мою голову
Истина написана, никогда не сказана,
И если я не могу быть сейчас твоим
Я подожду
Здесь, на этом месте
Пока ты не придешь, и не заберешь меня
Может быть, когда-нибудь
Может, однажды
 

 Когда он закончил писать, его глаза обратились ко мне снова, и я не знаю, ждал ли он от меня, чтобы я ответила на то, что он только что написал. Я пыталась не позволить чувствам взять надо мной верх, ссылаясь на то, что в этих словах не было правды,но то, что он сказал мне в первую ночь мощно врезалось в мою память.

 "Это твои слова, Сидни. Слова, которые исходят от тебя".

 Тогда он сказал мне, что тексты песен не могут лгать, потому что они исходят от человека, который их писал, откуда-то изнутри. Я смотрела вниз на страницу.

Истина написана, никогда не сказана,

О, Боже мой, я не могу. Я не просила этого.

Я не хочу.

 Но это ведь такое прекрасное ощущение. Его слова заставляют меня чувствовать себя так хорошо, его близость заставляет меня чувствовать себя так хорошо, а его глаза, пытающиеся встретиться с моими, заставляют мое сердце колотиться, и я не могу отыскать причину, почему то, что  делаю, может быть таким неправильным.

 Я не являюсь плохим человеком.

 И Ридж таковым не является.

 Как могут два хороших человека с хорошими намерениями, и у которых появляются чувства, рожденные из всего самого хорошего, быть такими плохими?

 Выражение Риджа становится все больше озабоченным, и он отводит от меня взгляд, чтобы взять свой телефон.

 Ридж: Ты в порядке?

 Ха. В порядке ли я? Еще бы! Только вот мои ладони потеют, а грудь вздымается, и я изо всех сил сжимаю листик бумаги, чтобы не натворить чего-то такого, за что я себя никогдане прощу.

 Я киваю, затем легонько отодвигаю его в сторону, встаю и ухожу в ванную.  Закрыв за собой дверь, прислоняюсь к ней и закрываю глаза, начинаю прокручивать мантру, которую я повторяюв своей голове уже несколько недель.

 Мэгги , Мэгги , Мэгги , Мэгги , Мэгги.

Ридж

 Через несколько минут, она, наконец, возвращается в свою комнату. Улыбнувшись мне, подходит к кровати и берет свой телефон.

 Сидни: Извини. Мне показалось, что я заболела.

 Я: Ты в порядке?

 Сидни: Да. Просто нужна была вода. Мне нравится текст, Ридж. Он идеально подходит. Ну что, снова по нему пройдемся или будем уже на сегодня заканчивать?

 Я действительно хотел еще поработать над текстом, но она выглядела уставшей. Я б все отдал, чтобы услышать как она поет, но не уверен, что это была сейчас хорошая идея. Я уже достаточно потрепал свою совесть, пока писал ту часть текста.Однако, осознавая тот факт, что из моих стихов было видно, что они были, скорее всего, о ней, не останавливали меня, так как единственное, на чем я был сосредоточен во время процесса написания было непосредственно само

написание лирики. Я не писал целые месяцы, и всего за несколько минут стало так, будто весь туман рассеялся и все мои слова потекли сами собой, без особых усилий. Я бы продолжал, если бы не почувствовал, что уже и так зашел слишком далеко.

 Я: Думаю, на сегодня хватит. Я очень доволен, Сид.

 Она улыбнулась, подняла мою гитару и направилась в мою комнату.

 Следующие несколько минут, я добавлял к песни последний стих, записывал это все в музыкальную программу на своем ноутбуке, добавляя гитарные аккорды. Как только все было готово, я нажал «отправить», закрыл ноутбук и начал набирать сообщение Бреннану.

 Я: Только что отослал тебе неотредактированный черновик с текстом. Я очень хочу, чтобы Сидни это послушала, так что, если у тебя будет на этой неделе время, сделай фонограмму и пришли ее мне.

 Бреннан: Как раз сейчас его смотрю. Боюсь признаться, но, похоже, ты был прав на счет нее. Ее для нас сам Бог послал.

 Я: Я тоже начинаю так думать.

 Бреннан: Дайте мне один час. Я сейчас не слишком занят, поэтому посмотрю, что у нас может получиться.

 Один час? Он отошлет сегодня вечером? Немедленно пишу Сидни сообщение.

 Я: Постарайся не уснуть. У меня для тебя может быть маленький сюрприз сегодня.

 Сидни: А… ну, хорошо!

 •••

 Через сорок пять минут я получаю по электронной почте письмо от Бреннана с вложением, в котором написано «

неотредактированная звукозапись «Может, однажды». Я открываю ее на своем телефоне, нахожу набор наушников в кухонном ящике, и направляюсь в комнату Сидни. Она открывает дверь и впускает меня к себе. Я подхожу, чтобы сесть на ее кровати и показываю ей на место возле себя. Она хотя и смотрит на меня вопросительно, но все же подходит к кровати. Я вручаю ей наушники и предлагаю ей подушку, чтобы она могла прилечь. Она продолжает смотреть на меня с опаской, словно я собираюсь сыграть с ней злую шутку.

 Я опускаюсь возле нее, оперевшись на локоть, затем нажимаю «воспроизвести», кладу трубку между нами и наблюдаю за ней.

 Через несколько секунд она поворачиваются ко мне лицом, произнося губами "О, Боже" с таким видом, будто я только что подарил ей весь мир целиком.

 Это такое чертовски потрясающее чувство.

 Она улыбается и закрывает рот рукой, так как по ее щекам начинают катиться слезы. Затем она поднимает свое лицо к потолку, вероятно, смущаясь своих эмоций. Но она не должна смущаться. Это как раз то, что я надеялся увидеть.

 Я по-прежнему продолжаю на нее смотреть во время того, как она слушала, и я замечаю, что ее лицо выражает разные эмоции. Она то улыбается, то вздыхает, то закрывает глаза. Когда песня закончилась, она посмотрела на меня и произнесла, "Снова".

 Я улыбаюсь и нажимаю воспроизведение песни снова. Я опять наблюдаю за ней, за тем, как ее двигаются ее губы, и я понимаю, что она подпевает в такт песни. Моя улыбка смывается внезапным порывом эмоций, которые я никак не ожидал.

 Ревность.

 Никогда раньше в своей жизни на протяжении долгих лет обитания в  мире тишины, я не хотел настолько сильно услышать что-либо так, как я хотел услышать,  как она сейчас поет. Я настолько сильно хочу это услышать, что это вызывает у меня практически физическую боль. Ощущаю, будто стенки моей груди сжимаются прямо к моему сердцу, и я даже не замечаю, как моя рука перемещается к ее груди, а она, вздрогнув, поворачивается в мою сторону. Я отрицательно качаю головой, давая ей понять, чтобы она не останавливалась. Она еле заметно кивнула, но биение ее сердца, которое я ощущал рукой, с каждой секундой возрастало. Я мог чувствовать вибрацию ее голоса, но ткань между моей ладонью и ее кожей препятствовали тому, чтобы я смог чувствовать все так, как я хотел. Я провел своей рукой вверх, пока не достиг ее горловой впадинки, а потом продолжал скользить еще дальше до тех пор, пока мои пальцы и ладони не стали находиться на одном уровне с ее шеей. Я резко приблизился к ней так, что моя грудь оперлась о ее бок, а неудержимая потребность ее слышать взяла надо мной верх, и я уже не думал о том, где проходят невидимые границы дозволенного.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю