Текст книги "Эпоха Аттилы. Римская империя и варвары в V веке"

Автор книги: Колин Дуглас Гордон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Благодаря помощи Атаульфа в свержении Иовина Гонорий и его двор стали относиться к первому более благосклонно, однако присутствие единокровной сестры императора Галлы Плацидии в готском лагере в течение нескольких лет оставалось постоянным источником разногласий. Существуют доказательства, что сама Плацидия была весьма довольна своей судьбой и не стремилась вернуться. Тем не менее Атаульф согласился отдать женщину царской крови в обмен на зерно и передачу ему галльской родины. Эти обещания не удалось исполнить из-за прекращения поставок африканского зерна в связи с восстанием Гераклиана, и готскую армию стал мучить голод.

О. Фр. 20, 21. Атаульфа просили вернуть Плацидию из уважения к Констанцию, который позднее женился на ней. Однако, поскольку обещания, данные Атаульфу, не были исполнены, особенно обещание снабдить его зерном, он не уступил женщину и готовился нарушить мир и воевать. Когда у Атаульфа попросили Плацидию, он в ответ потребовал предназначенное ему зерно. И хотя у них его не хватало, они пообещали снабдить его, если получат Плацидию. Варвар ответил им примерно так же и отправился в город Массилию, надеясь обманом захватить его. Там знатнейший человек Бонифаций сразился с ним и ранил его. Едва избежав смерти, Атаульф вернулся в свой лагерь, оставив в радости город, прославляющий и приветствующий Бонифация.

О. Фр. 22. Однако готскому королю удалось захватить Нарбонну, которую он сделал своей резиденцией, и другие города в западной Галлии и Аквитании. В начале 414 года он решил усилить свое положение, женившись на Плацидии, которая, вероятно, не возражала. Атаульф, готовясь к браку с Плацидией, высказал еще более сложные притязания, когда Констанций потребовал вернуть ее, чтобы он смог удержать ее под благовидным предлогом, когда те не будут выполнены.

О. Фр. 24. Свадьба Атаульфа и Плацидии отмечалась в начале января в Нарбонне в доме некоего Ингения, первого человека в том городе, по совету Кандидиана [25] . Плацидия в царском уборе расположилась в комнате невесты, украшенной в римской манере, а Атаульф сидел рядом с ней, надев тогу и прочие римские одежды. Тогда же вместе с другими свадебными подарками Атаульф подарил ей пятьдесят красивых юношей, одетых в шелковые наряды, каждый из которых держал два больших блюда, одно с золотом, а другое с бесценными камнями. Они прибыли из Рима, будучи захвачены готами во время грабежа города в качестве военной добычи. Когда зазвучали свадебные гимны, первым запел Аттал, а за ним Рустиций и Фивадий. Свадьбу праздновали среди ликования и приветствий как варваров, так и римлян, находившихся там.

Под влиянием своей знаменитой невесты Атаульф стал постепенно склоняться в сторону римлян и старался заключить с ними надежный договор. Только когда все остальные потерпели неудачу, он снова обратился к уловке (и прецеденту, созданному Аларихом) в назначении Аттала императором. Когда Констанций атаковал его и сурово наказал его людей голодом, гот отправился в Испанию и сделал своей столицей Барселону. Как мы уже видели, Аттал был предоставлен собственной судьбе.

О. Фр. 26. Когда в Барселоне у Атаульфа родился от Плацидии сын, которому он дал имя Феодосий, он стал проявлять еще больше дружелюбия к римлянам. Этот мальчик был внуком Феодосия Великого, и само его имя показывает настрой Атаульфа в то время. Рассказывают даже, что он сказал: «Я надеюсь, что потомкам буду объявлен инициатором римского возрождения» [26] . Однако Констанций и его окружение были так настроены против него, что желания Атаульфа и Плацидии остались несбыточными. Когда их сын умер, они очень скорбели о нем и похоронили его, положив в серебряный саркофаг в некоей церкви близ Барцелонны. Затем в 415 году Атаульф был убит в конюшне, когда по обыкновению занимался осмотром своих лошадей. Убил его один из его слуг-готов по имени Дувий, который искал возможность отомстить за давнюю обиду. Прежний хозяин этого человека, вождь части готской страны, был побежден Атаульфом, который забрал у него Дувия и сделал своим слугой. Поэтому он, мстя за своего первого господина, убил второго. На смертном одре Атаульф приказал своему брату вернуть Плацидию и, если им удастся, обеспечить дружбу с римлянами. Однако его преемником – скорее путем интриг и насилия, чем по естественному праву или закону – стал Сингерих, брат Сара. Он убил детей, которых родила Атаульфу прежняя жена, силой забрав их из-под защиты епископа Сигесара, и, испытывая ненависть к Атаульфу, приказал королеве Плацидии идти перед его лошадью вместе с другими пленниками. Он правил в течение семи дней и был убит. Вождем готов стал Валия , который правил до 418 года.

В то время по всей Галлии, за исключением Бургундии, было восстановлено римское владычество, и были веские основания верить, что Британия, покинутая во времена узурпатора Константина и серьезно пострадавшая от нападений саксов в 408 году, может снова попасть под власть римлян на период до конца правления Гонория. С другой стороны, Испания по-прежнему находилась в руках разных германских племен, и новый король вестготов не был расположен следовать проримской политике Атаульфа. Сначала он пытался вести своих людей в Африку, однако его флот потерпел крушение, и он был вынужден начать переговоры с Гонорием.

О. Фр. 31. Магистриан Евплутий был отправлен к Валии, который носил титул филарха готов, чтобы заключить мирный договор и вернуть Плацидию. Он получил ее без труда. Когда Валии было послано 600 000 мер [27] зерна, Плацидию передали Евплутию и отправили к ее брату Гонорию в 416 году.

В следующие несколько лет Валия сражался с вандалами, аланами и свевами, которые вторглись на полуостров в 409 году, повсеместно разоряя страну, а затем расселяясь в разных областях. Вандалы-асдинги и свевы стали союзниками (федератами), подобно вестготам, вандалы-силинги были практически уничтожены, а аланы после смерти своего короля присоединились к асдингам, которыми теперь правил Гундерих. В награду за эти достижения вестготам отдали Аквитанию вместе с крупными городами Бордо и Тулузой. Там они поселились, будучи формально союзниками империи, владея двумя третями земли, а на деле фактически правя независимым королевством.

О. Фр. 35. В 418 году, прежде чем удалось достигнуть договоренности, Валия, вождь готов, умер, и власть получил Теодорих. Этот человек, внук Алариха, привел новое соглашение в исполнение и стал верным союзником римлян и их главным спасителем в великой битве с Аттилой в 452 году.

О. Фр. 34. Тем временем в Равенне постепенно набирал силу талантливый полководец Констанций. Он одержал победу над узурпаторами Константином и Гераклианом и зарекомендовал себя как единственный умелый лидер в правительстве. Поэтому в 417 году, когда император Гонорий стал консулом в одиннадцатый раз, а Констанций во второй, они устроили брак Плацидии и Констанция. Между тем она упорно отказывала ему, заставляя Констанция сердиться на ее слуг. В конце концов в день своего вступления в консульство император Гонорий, ее брат, взял ее за руку, против ее желания передал ее Констанцию, и свадьба была отпразднована самым роскошным образом. Позже у них родилась дочь, которую они назвали Гонорией, а потом в 419 году сын, которому они дали имя Валентиниан. Этот мальчик еще при жизни Гонория стал нобилиссимом, ибо Плацидия заставила брата сделать это. После смерти Гонория и свержения узурпатора Иоанна, его объявили римским императором.

Констанций в 421 году правил империей вместе с Гонорием, который назначил его, но скорее против воли. Плацидия была названа августой, этот титул дали ей ее брат и ее муж. Послание, объявлявшее провозглашение Констанция императором, было тогда послано Феодосию, который, будучи племянником Гонория, правил восточными частями империи. Однако это провозглашение осталось непризнанным. На Констанция обрушилась болезнь, и он сожалел о своей императорской власти, ибо для него уже невозможным было спокойно уходить, куда и как ему хотелось, и возвращаться и, будучи императором, он не мог больше наслаждаться развлечениями, которыми привык тешиться. В конце концов после семимесячного правления, как и было ему предсказано во сне – «Шесть уже закончились, седьмой начинается» – он умер от болезни легких. С этим закончился и поход на Восток, который он готовил, поскольку там не признали его императорскую власть.

О. Фр. 39. Констанций был иллирийцем из города Наисса в Дакии, совершившим множество походов во времена Феодосия Великого и позднее, как было сказано, ставшим императором. До женитьбы на Плацидии он был достоин похвал и безразличен к подкупам. Когда же он соединился с ней, то стал алчным. После его смерти в Равенну отовсюду хлынули жалобы на него со стороны тех, кого он несправедливо лишил имущества. Однако беззаботный характер Гонория и его родство с Плацидией, как и власть справедливости, сделали эти требования, как и значение справедливости, напрасными.

О. Фр. 40. Привязанность Гонория к собственной сестре – из-за которой ее муж Констанций скончался – так сильно возросла, что их безмерная любовь и постоянные поцелуи в уста внушили многим людям постыдное подозрение. Однако благодаря усилиям Спадусы и Елпидии, кормилицы Плацидии, к которым она была очень внимательна, и с помощью ее управляющего Леонтия между ними разгорелась такая вражда, что беспорядки часто выходили за пределы Равенны. Плацидию благодаря ее браку с Атаульфом и союзу с Констанцием окружала толпа варваров. Удары происходили с обеих сторон. В конце концов из-за разгорания этой вражды и ненависти, которая уничтожила их прежнюю любовь, когда ее брат оказался сильнее, Плацидия была выслана со своими детьми в Византию в 423 году. И только Бонифаций сохранил ей верность и из Африки, которой управлял, слал ей все деньги, какие мог, и спешил предложить другие услуги. Позднее он сделал все для восстановления власти императрицы.

О. Фр. 41. Спустя несколько месяцев Гонорий заболел водянкой и умер за шесть дней до сентябрьских календ (27 августа) 423 года. Он был слабым властителем, в чье правление произошел первый долговременный прорыв римских укреплений на Западе и основание больших германских королевств на территории империи, впервые за восемьсот лет захват и разграбление Рима и страшное разорение почти всех западных земель. Ему повезло, что он пережил эти угрозы и многочисленных узурпаторов и умер естественной смертью. На Восток послали письмо, сообщавшее о смерти императора, но пока его отправляли, некий Иоанн захватил власть и стал править как узурпатор. Когда его провозглашали императором, о нем было сказано, как будто исходящее от какого-то оракула: «Он падает, он не стоит». Толпа, словно разъясняя это выражение, закричала наоборот: «Он стоит, он не падает».

Этот человек, неожиданно занявший императорский трон, был малоизвестным чиновником, который всего лишь достиг положения примикирия нотариев (главного секретаря), однако его поддержали магистр армии Кастин и молодой Аэций. Аэций жил среди гуннов и добился у них поддержки для Иоанна, чтобы противодействовать силам законности на Востоке, ибо Феодосий с опозданием признал права маленького Валентиниана на трон Западной империи и готовился отправить обратно его и его мать Плацидию, чтобы они взяли власть в свои руки.

О. Фр. 42. Плацидию также поддерживал еще один выдающийся человек, который уже отличился на Западе. Как мы видели, Бонифаций отважно защищал Массилию от Атаульфа в 413 году, в 422 году его послали защищать Африку от мавров. Бонифаций был героем, который храбро сражался со многими варварами, иногда нападая с небольшими отрядами, а иногда с крупными, а временами даже вступая в единоборство. Говоря открыто, он полностью освободил Африку от множества варваров и прочих племен. Любитель справедливости, презирающий подкуп, он совершил такой поступок. Некий селянин, жена которого была во цвете лет, обнаружил, что ее соблазнил один из солдат-варваров. Он попросил помощи у Бонифация, скорбя о своем бесчестии. Бонифаций, узнав название места, где произошло соблазнение, и расстояние до него, отпустил просителя и велел ему вернуться на следующий день. Затем, скрывшись от всех, он поспешил в ту область, находившуюся примерно в восьми милях, где, обнаружив варвара лежащим вместе с прелюбодейкой, отрубил ему голову и той же ночью вернулся домой. Когда муж пришел на следующий день согласно его приказанию, Бонифаций отдал ему голову варвара и спросил, узнает ли он того. Человек сначала был потрясен этим зрелищем и пришел в замешательство, но когда он узнал голову, то выразил горячую благодарность за оказанную справедливость и ушел счастливым. Таков был человек, в руках которого находилась важная провинция Африка и который был верен династии Феодосия. Ему было суждено сыграть важную роль в последующих событиях.

О. Фр. 46. История Олимпиадора заканчивается описанием удачного похода против Иоанна. Феодосий послал Плацидию и ее детей из Константинополя против узурпатора. Она опять приняла титул и почести августы, а Валентиниан – титул нобилиссима. Таким образом, прежний отказ признать ее и ее сына на Востоке был отменен. С ними была послана армия, командующий обеими частями войска Ардавурий, его сын Аспар, третьим был Кандидиан. Магистр оффиций Гелион, отправленный Феодосием в Фессалонику, именно в этом городе облачил Валентиниана в одежды цезаря, хотя тому было всего пять лет. Когда они пришли в Италию, Ардавурия захватили солдаты узурпатора и отправили к нему. Ардавурий стал его мнимым другом , но на самом деле воспользовался своим положением пленника, чтобы пошатнуть верность людей, поддерживающих Иоанна. Его сын (Аспар) и Плацидия пребывали в отчаянии и страдали. Однако Кандидиан захватил множество городов и благодаря своим выдающимся способностям рассеял их горе и вернул им мужество. Затем узурпатор Иоанн был убит, и Плацидия со своим сыном-це зарем вступила в Равенну. Гелион же, магистр и патрикий, взял Рим и, когда все собрались там, облек Валентиниана, которому было уже семь лет, в императорские одежды 23 октября 425 года.

И. А. Фр. 195. Немного отличающийся и более подробный рассказ дошел до нас из другого источника. Когда Иоанн, начальник императорских секретарей, не довольствуясь успехами на своем месте, захватил императорскую власть, то отправил посольство к Феодосию, чтобы попросить признать его императором. Император заточил этих людей в крепость и послал полководца Ардавурия, который участвовал в персидской войне 422 года. Тот достиг Солоны и отплыл в Аквилею, однако потерпел неудачу – скорее по Божьему промыслу, как выяснилось впоследствии. К несчастью, разразился шторм, приведший его в руки узурпатора, который, захватив его, надеялся заставить императора избрать его соправителем. Феодосий пребывал в тоске, как и Аспар, сын Ардавурия, и римское войско охватило отчаяние. Бог послал вестника под видом пастуха, чтобы указать дорогу римской армии и ее командиру Аспару. Он провел их прямо через болота, окружающие Равенну,  – ибо узурпатор оставался в этом городе,  – где, как говорили, прежде никто не мог пройти. Миновав непроходимую преграду таким образом и найдя подходящий путь посуху, они обнаружили ворота открытыми и стали хозяевами города. Когда они казнили Иоанна, то сообщили о своих деяниях императору, который возблагодарил Бога и задумался, кого из жителей Востока он должен объявить императором [28] .

И. А. Фр. 196. Когда сражения уже закончились, в Италию с 60 000 гуннов прибыл Аэций. Плацидия склонила его на свою сторону, и гуннов убедили уйти, выплатив им большую сумму денег. Аспар и его отец снова заняли свои должности на Востоке, но у Плацидии оставались еще два полководца, одному из которых, Бонифацию, она передала Ливию, а другого, Аэция, держала при себе. Аэций позавидовал и написал Бонифацию: «Императрица настроена против тебя, и доказательством этого послужит то, что она вызовет тебя без причины. Итак, если она велит тебе приехать, не повинуйся, ибо она убьет тебя». Затем он пришел к императрице и сказал, что Бонифаций готовит восстание. «Ты можешь убедиться в этом,  – сказал он,  – ибо, если ты призовешь его, он не приедет». Когда императрица написала ему (Бонифацию) , чтобы тот приехал, он передал Ливию вандалам [29] и не собирался приезжать, считая, что открытое ему Аэцием – правда. Позднее, когда к нему были посланы люди и достигнуто соглашение, обман открылся. Императрица стала еще больше благосклонна к нему и возненавидела Аэция за то, что тот поступил так опрометчиво, хотя и не смог причинить какого-либо вреда. Ей так и не удалось отобрать Ливию у Бонифация [30] .

Взаимная неприязнь двух полководцев не могла исчезнуть, пока один из них не одержит полную победу над другим, и их вражда привела к новым проблемам истерзанных западных земель. Настоящая власть при дворе в Равенне, если не во всем правительстве, находилась в руках августы Плацидии, так же как на Востоке при дворе за спиной Феодосия реальной властью пользовалась обладающая сильным характером Пульхерия. Первым человеком, которого Плацидия выбрала своим верховным военачальником, стал не Бонифаций и не Аэций, а Феликс, возможно, потому, что она боялась, назначив одного, навлечь на себя беду от другого. Феликс являлся магистром армии в течение четырех лет (425–429) и консулом в 428 году, но не похоже, чтобы он начал боевые действия. Аэций же был очень активен.

Флавий Аэций был уроженцем Мезии в нижнем течении Дуная и в юности стал заложником у Алариха, а потом у гуннов, поскольку его отец сам являлся выдающимся военачальником. Именно на его плечи легла забота о Западе в последующие двадцать восемь лет, и он оказался очень способным человеком, который вполне заслужил похвалы современников. Его женой – что было обычно для того времени – стала готка, а его сын Карпелион в 425 году был отправлен в качестве заложника к гуннам, как его отец прежде. Первой задачей Аэция являлась защита галльских провинций от вторжений вестготов и от давления франков на севере. С помощью гуннских отрядов в 427–428 годах он одержал победу над обоими племенами и поэтому сумел в 429 году занять место Феликса и в следующем году предать последнего смерти.

Между тем в 429 году в Испании, где Аларих и Валия потерпели поражения, вандалам сопутствовал успех в приближении к последней западной провинции, еще не разоренной германскими племенами. Новым королем вандалов, возглавившим вторжение, стал Гейзерих, которого греческие историки часто называют Гензерихом, человек с огромными амбициями и соответствующими способностями. Поведение Бонифация в этой ситуации неясно, но в любом случае отсутствие его активного сопротивления облегчало вторжение. Однако такое быстрое и полное завоевание произошло благодаря дальновидному, безжалостному и блестящему уму Гейзериха, который явно был самым умным из всех германских правителей того периода. Объединенные армии Бонифация и Востока под командованием Аспара потерпели в 430 году сокрушительное поражение, и к 435 году Гейзерих согласился заключить мирный договор, признающий его правителем всех провинций Западной империи в Африке. В 432 году Бонифаций вернулся из Африки, и Плацидия назначила его на должность, занимаемую Аэцием. Когда Аэций отказался ее уступить и потерпел поражение в битве с Бонифацием, то сбежал к своим друзьям-гуннам. Однако когда Бонифаций вскоре после этих событий умер, Аэций вернулся, победил зятя Бонифация Себастиана и утвердился на посту главного полководца Запада, который занимал до конца своих дней. Ему также была оказана высокая честь: он стал патрикием. Под его общим командованием в 435 году гунны победили бургундов, а их король Гунтиарий (Гундахар, позднее ставший героем «Песни о нибелунгах») был убит, до 437 года готы беспрерывно сражались, восстания жителей Арморики в северо-запад ной Галлии в 438–439 годах и 442 году были подавлены. Его последней великой победой на Западе стала победа над Аттилой в 451 году.

И. А. Фр. 201 (3). Итог этим событиям был подведен после его смерти. Он являлся защитником Плацидии, которая была матерью Валентиниана, и ее сына, когда был еще юношей, благодаря своим связям с варварами. Он вел войну с Бонифацием, когда тот прибыл из Ливии с большим войском, и когда последний умер от болезни, вызванной тяжким грузом его забот, Аэций стал обладателем его жены и собственности. Он с помощью хитрости убил Феликса, который вместе с ним занимал пост полководца, когда обнаружил, что по наущению Плацидии этот человек готовился его сместить. Он сражался с готами западной Галатии, которые нападали на территории римлян. Аэций также подчинил арморикан (жителей Арморики) , враждовавших с римлянами. Короче говоря, он обладал величайшей властью, так что не только короли, но и целые народы, жившие по соседству, подчинялись его приказам.

И лишь в Африке у Аэция не было власти. Гейзерих вскоре нарушил договор 435 года. В 439 году Карфаген находился в его руках, и вандальские пираты начали нападать на берега по всему Средиземноморью. В 442 году был заключен новый договор, согласно которому вандалам передавались все богатейшие земли Африки, а римляне снова обретали власть над менее ценными территориями к востоку от современного Туниса и на западе. Также была сделана попытка достичь постоянного мира с Гейзерихом путем заключения брака между старшей дочерью Валентиниана и сыном короля вандалов Гунерихом. Однако поскольку Гунерих уже был женат на дочери короля вестготов Теодориха, Гейзериха убедили отослать эту девушку обратно в Галлию изуродованной и отвергнутой. Таким образом, дипломатия Аэция разделила жестокой враждой два германских племени, и Гейзерих довольствовался своим королевством в Африке до смерти Валентиниана III. История о войне Аэция с Аттилой будет рассказана в следующей главе.

И. А. Фр. 200 (1). Ничто не может лучше показать тот хаос, слепоту и вырождение западного двора, чем запутанная история со смертью Аэция. Валентиниан, влюбившись в жену сенатора Максима, обычно играл с ним в шашки (латрункули) . Когда Максим проиграл и не смог расплатиться, император взял у него кольцо. Встав, он отдал его одному из друзей Максима, чтобы тот показал его жене Максима, якобы как знак от ее мужа, повелевающий, чтобы она пришла во дворец обедать вместе с ним. Думая, что это правда, она пришла, и, когда об этом доложили императору, он поднялся и, не сказав Максиму, соблазнил ее. После соблазнения жена вышла на встречу своего мужа, когда тот пришел, и стала плакать и укорять его в том, что он ее предал. Когда тот узнал всю историю, то затаил злобу на императора. Зная, что, пока Аэций жив, он не сможет осуществить свою месть, Максим составил план с помощью императорских евнухов уничтожить Аэция, как будто тот был предателем.

И. А. Фр. 201 (1). Дела западных римлян находились в беспорядке, и Максим, знатный муж, обладающий могуществом и дважды бывший консулом в 433 и 443 годах, был враждебно настроен по отношению к Аэцию, командующему армией в Италии. Поскольку он знал, что Гераклий, евнух, обладавший большим влиянием на правителя, также был настроен против Аэция, то договорился с ним с этой целью (ибо они оба старались заменить его власть своею). Они убедили императора, что если он вскоре не убьет Аэция, то будет сам убит им.

П. Неясный фр. 1. Они преуспели в своей интриге, воздействуя на подозрительного императора следующим образом. Евнух предложил, чтобы приближенные Валентиниана [31] (я имею в виду армию в женских покоях), которые всегда являлись подстрекателями низких поступков, обвинили Аэция в действиях против императора, чтобы тот мог захватить его богатства… Они стремились убедить императора, ибо вес золота, данного за их услуги, был тяжел, сжигая их сердца медленным огнем. (Евнухи ужасны в причинении вреда, когда перед ними стоит обещание золота. Это племя ненасытно и всегда готово к наживе, и никакое зло во дворце не совершается без их дурного влияния.) С помощью ложных обвинений императора убедили, и тот, взволнованный необходимостью смерти Аэция, сразу убил его.

И. А. Фр. 201 (2). Поскольку Валентиниану было суждено попасть в беду, лишившись защиты своего положения, он согласился со словами Максима и Гераклия и задумал убийство Аэция, когда тот собирался посоветоваться с императором во дворце о его решениях и представить предложения по сбору денег. Когда Аэций представил ему государственные доходы и производил подсчеты общей суммы, собранной в качестве налогов, Валентиниан вскочил с места, крича, что он больше не станет терпеть подобного вероломства. Он возложил на Аэция ответственность за свои проблемы и упомянул, что тот желает получить власть и над Западной, и над Восточной империей [32] . Пока Аэций стоял в изумлении от неожиданного гнева императора и пытался успокоить его беспричинный гнев, император вытащил меч из ножен. Он набросился на Аэция вместе с Гераклием, ибо этот человек носил под плащом большой нож (он являлся примикирием священной опочивальни). Оба направили свои удары в голову Аэция и убили его – человека, совершившего много отважных подвигов против внутренних и иноземных врагов.

И. А. Фр. 200 (1) (продолжение). Когда Аэций был убит, император спросил человека, способного говорить правду: «Не была ли смерть Аэция исполнена хорошо?» Тот ответил: «Хорошо или нет, я не знаю, но знаю, что вы отрубили себе правую руку левой».

И. А. Фр. 201 (4). После убийства Аэция Валентиниан также казнил префекта Боэция, которого Аэций очень ценил. Он оставил их тела на Форуме непогребенными, немедленно созвал сенат и воздвиг против многих людей ужасные обвинения, чтобы из-за случая с Аэцием не возник мятеж. После устранения Аэция Максим постоянно обращался к императору, чтобы получить должность консула. Потерпев неудачу, он пожелал получить титул патрикия, но Гераклий не уступал ему его. Действуя из тех же честолюбивых побуждений, он препятствовал целям Максима и убеждал Валентиниана, что, освободившись от гнета Аэция, он не должен передавать власть этого человека другим. Максим, обманувшись в обеих своих надеждах, очень рассердился. Он позвал Оптилу и Траустилу, храбрых скифов, воевавших вместе с Аэцием и назначенных сопровождать Валентиниана, и поговорил с ними. Он дал и получил обещания, возложил вину за убийство Аэция на императора и настаивал, что лучше всего было бы отомстить ему. Он сказал, что те, кто отплатит за погибшего человека, справедливо заслужат величайшие благословения.

(5). Через несколько дней Валентиниан проезжал по Полю Ареса (Campus Martius) с несколькими телохранителями и спутниками Оптилы и Траустилы. Когда он спешился и занялся стрельбой из лука, Оптила и его друзья напали на него. Оптила ударил Валентиниана в висок и, когда тот повернулся, чтобы увидеть нападавшего, нанес ему второй удар в лицо и повалил его. Траустила же убил Гераклия. Забрав императорский венец и лошадь, они поспешили к Максиму. То ли по причине неожиданности [33] , то ли из-за того, что присутствующие боялись славы этих воинов, нападение не подвергло их опасности. Во время смерти Валентиниана был явлен божественный знак. Пчелиный рой прилетел на кровь, которая стекала из него на землю, стал всасывать ее и выпил всю. Так умер Валентиниан, прожив тридцать семь лет.

И. А. Фр. 200 (2). Что случилось с женой Максима, из-за которой, по крайней мере отчасти, он осмелился убить императора, нам неизвестно. Однако, обнаружив, что император лишился Аэция, Максим убил его и женился на императрице Евдоксии, которая была дочерью Феодосия Младшего. Желая заслужить ее расположение, он сказал: «Я стал убийцей Валентиниана из-за любви к тебе». Однако она, имея независимый характер, ответила: «Мне жаль, что я была причастна к смерти своего мужа и императора». Она написала Гейзериху, который тогда владел Ливией, чтобы тот прибыл со всей возможной быстротой и завладел Римом. Тот пришел, взял город в 455 году и забрал Евдоксию и ее дочь в плен. Максима, ненавидимого за убийство императора, преследовали и легко предали смерти.

За все годы, что прошли с момента, когда Аларих покинул Восточную империю в 408 году, единственная варварская угроза, хотя и самая серьезная, исходила от гуннов. Ни одно германское племя не могло поселиться в этих областях против желания правительства, хотя, разумеется, многие служили ему в качестве наемников и союзников. Более того, после падения Гайны командование армиями несколько лет находилось в руках римлян. Однако вскоре появились несколько иноземных полководцев, которым было суждено на полвека получить основную военную власть в Константинополе. Гот Ареобинд выдвинулся во время короткой войны с персами в 422 году. В 441 году он возглавил поход восточной армии против вандальских пиратов, напавших на Сицилию. Более высокого положения добился алан Ардавурий, который также принимал активное участие в войне с персами и которого мы уже встречали в качестве командира армии Феодосия, отправленной против Иоан на в 424–425 годах. За это достижение в 427 году он был награжден должностью консула, но из всех иноземных полководцев только его сыну Аспару, который, как мы видели, также противостоял Иоанну, было суждено сыграть величайшую роль в делах Восточной империи.

В 424 году Аспар, должно быть, был еще молод, поскольку он все еще был довольно активен в год своей смерти (471). И действительно, в 465 году во время большого пожара в Константинополе, как рассказывают, он бежал по улицам с бадьей воды на плечах, побуждая всех помочь справиться с пламенем. Несмотря на его молодость, ему доверили командование западной армией в походе против вандалов в Африке, и Гейзерих в 431 году нанес ему сокрушительное поражение. Однако это, похоже, повредило его карьере и благосклонности к нему Плацидии не больше, чем повредило карьере Бонифация, и в 434 году он был назначен консулом Западной империи. В то же время на Востоке консулом был Ареобинд, так что два иноземца вместе занимали эти должности. Однако его будущая судьба была связана с Востоком, и, хотя временами он уходил в тень, в основном он был той силой, что стояла за Феодосием, Маркианом и Львом до 471 года. Мы еще узнаем о нем в дальнейшем. Хотя он, похоже, находился в довольно хороших отношениях с Аттилой и его окружением, возможно благодаря своим германским связям, и у нас нет источников, что он когда-нибудь выступал против них, он, так же как Ареобинд, оставался магистром армии в 449 году, когда Приск услышал, как его имя прославляет командир Аттилы Берих.