Текст книги "Лев, колдунья и платяной шкаф "

Автор книги: Клайв Стейплз Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

В лес

– Хоть бы Макриди поскорей увела всю эту публику, – прошептала Сьюзен. – Мне ногу свело.

– А как воняет нафталином! –сказал Эдмунд.

– Наверное, в шубах – полные карманы нафталина, чтобы моль не съела, – сказала Сьюзен.

– Что это колет меня в спину? –спросил Питер.

– А холодно-то как! – сказала Сьюзен.

– Верно, холодно, а я и не заметил, – сказал Питер. – И мокро, черт подери! Что тут такое? Я сижу на чем-то мокром. И с каждой минутой делается мокрей. – Он с трудом поднялся на ноги.

– Давайте вылезем, – сказал Эдмунд. – Они ушли.

– Ой-ой! – вдруг закричала Сьюзен.

– Что с тобой? Что случилось? – перепугались остальные.

– У меня за спиной дерево, – сказала Сьюзен. – И поглядите!.. Становится светло…

– Верно, – сказал Питер. – Посмотрите сюда… и сюда… да тут кругом деревья. А под нами снег. Да, если я не ошибаюсь, мы все-таки попали в лес Лу.

Теперь уже в этом не оставалось сомнений – все четверо стояли в лесу, зажмурившись от яркого дневного света. Позади них на крючках висели шубы, впереди были покрытые снегом деревья.

Питер быстро повернулся к Люси.

– Прости, что я тебе не верил. Мне очень стыдно. Помиримся?

– Конечно, – сказала Люси, и они пожали друг другу руки.

– А что мы теперь будем делать? – спросила Сьюзен.

– Делать? – сказал Питер. – Ясно что. Пойдем в лес на разведку.

– Ой, – сказала Сьюзен, притопывая ногами. – И холодно же здесь. Давайте наденем эти шубы.

– Они ведь не наши, – нерешительно протянул Питер.

– Нам никто ничего не скажет, – возразила Сьюзен. – Мы же не вы– носим их из дому. Мы даже не выносим их из шкафа.

– Я об этом не подумал, Сью, – согласился Питер. – Конечно, если смотреть с этой точки зрения, ты права. Кто скажет, что ты стащил пальто, если ты не вынимал его из шкафа, где оно висит? А вся эта страна, видно, помещается в платяном шкафу.

Предложение Сьюзен было разумным, и они тут же его осуществили. Шубы оказались им велики и, когда ребята их надели, доходили до самых пят, так что были скорее похожи на королевские мантии, чем на шубы. Ребятам сразу стало гораздо теплее, и, глядя друг на друга, они решили, что новые наряды им к лицу и больше подходят к окружаю– щему их ландшафту.

– Мы можем играть в исследователей Арктики, – сказала Люси.

– Здесь и без того будет интересно, – сказал Питер и двинулся первым в глубь леса. На небе тем временем собрались тяжелые серые тучи – похоже было, что скоро снова пойдет снег.

– Послушайте, – вдруг сказал Эдмунд, – нам следует забрать левее, если мы хотим выйти к фонарю. – Он на секунду забыл, что ему надо притворяться, будто он здесь впервые. Не успел он вымолвить эти слова, как понял, что сам себя выдал. Все остановились как вкопанные и уставились на него. Питер присвистнул.

– Значит, ты все-таки был здесь, – сказал он, – в тот раз, когда Лу говорила, что встретила тебя в лесу… а еще доказывал, что она врет!

Наступила мертвая тишина.

– Да, такого мерзкого типа, такой свиньи… – начал было Питер, но, пожав плечами, замолчал. И правда, что тут можно было сказать?! Через минуту все четверо вновь пустились в путь. «Ничего, – подумал Эдмунд, – я вам за все отплачу, воображалы несчастные!»

– Куда же все-таки мы идем? – спросила Сьюзен, главным образом для того, чтобы перевести разговор на другую тему.

– Я думаю, Лу должна быть у нас главной. Она это заслужила. Куда ты поведешь нас, Лу?

– Давайте навестим мистера Тамнуса, – сказала Люси. – Это тот симпатичный фавн, о котором я вам рассказывала.

Остальные не имели ничего против, и все быстро зашагали вперед, громко топая ногами. Люси оказалась хорошим проводником. Сперва она боялась, что не найдет дороги, но вот в одном месте узнала странно изогнутое дерево, в другом – пень, и так мало-помалу они добрались до того места, где среди холмов в маленькой лощинке была пещера мистера Тамнуса, к подошли к самой его двери. Но там их ждал пренеприятный сюрприз.

Дверь была сорвана с петель и разломана на куски. Внутри пещеры было темно, холодно и сыро и пахло так, как пахнет в доме, где уже несколько дней никто не живет. Повсюду лежал снег вперемешку с чем– то черным, что оказалось головешками и золой из камина. Видно, кто– то разбросал горяшие дрова по всей пещере, а потом затоптал огонь. На полу валялий черепки посуды, портрет старого фавна был располосован ножом.

– Да, неповезло нам, – сказал Эдмунд, – что толку было приходить сюда.

– Это что такое? – сказал Питер, наклоняясь. Он только сейчас заметил листок бумаги, прибитый прямо сквозь ковер к полу.

– Там что-нибудь написано? – спросила Сьюзен.

– Да, какбудто, – ответил Питер. – Но я не могу ничего разобрать, здесь слишком темно. Давайте выйдем на свет.

Они вышли из пещеры и окружили Питера. Вот что он им прочитал:

« Прежний владелец этого жилища, фавн Тамнус, находится под арестом и ожидает суда по обвинению в государственной измене и нарушении верности Ее Императорскому Величеству Джедис, Королеве Нарнии, Владычице Замка Кэр-Паравел, Императрице Одиноких Островов и прочих владений, а также по обвинению в том, что он давал приют шпионам, привечал врагов Ее Величества и братался с Людьми.

Подписано: Могрим, Капитан Секретной полиции.

Да здравствует Королева! « Ребята уставились друг на друга.

– Не думаю, чтобы мне так уж понравилось здесь, – сказала Сьюзен.

– Кто эиюролева, Лу? – спросил Питер. – Ты знаешь что-нибудь о ней?

– Она вовсе не королева, – ответила Люси. – Она страшная Колду– нья, Белая Ведьма. Все лесные жители ненавидят ее. Она заколдовала страну, и теперь у них здесь всегда зима; зима, а Рождества и весны нету.

– Не знаю, стоит ли… стоит ли нам идти дальше, – сказала Сьюзен. – Здесь не так уж безопасно, и не похоже, что нам тут будет очень весело. С каждой минутой становится холодней, и мы не захватили ничего поесть. Давайте лучше вернемся.

– Но мы теперь не можем вернуться, – сказала Люси, – разве ты не понимаешь? Не можем просто так убежать. Бедненький фавн попал в беду из-за меня. Он спрятал меня от Колдуньи и показал мне дорогу доме. Вот что значат слова: «…давал приют шпионам и братался с Людьми». Мы должны попытаться спасти его.

– Много мы тут сделаем, – проворчал Эдмунд, – когда нам даже нечего есть.

– Придержи язык… ты!.. – сказал Питер. Он все еще был очень сердит на Эдмунда. – Ты что думаешь, Сью?

– Как это ни ужасно, я чувствую, что Лу права, – сказала Сьюзен.

– Мне не хочется ступать ни шага вперед, и я отдала бы все на свете, чтобы мы никогда сюда не попадали. Но я думаю, мы должны помочь мистеру… как его там зовут? Я хочу сказать, фавну.

– И у меня такое же чувство, – сказал Питер. – Меня беспокоит, что у нас нет с собой еды, и я бы предложил вернуться и взять что– нибудь из кладовки, да только боюсь, мы не попадем опять в эту страну, если выберемся из нее. Так что придется нам идти дальше.

– Мы тоже так считаем, – сказали девочки.

– Если бы мы только знали, куда засадили беднягу! – сказал Питер. Несколько минут все стояли молча, раздумывая, что делать дальше. Вдруг Люси шепнула:

– Поглядите! Видите малиновку с красной грудкой? Это первая пти– ца, которую я здесь встречаю. Интересно: умеют птицы здесь, в Нарнии, говорить? У нее такой вид, словно она хочет сказать нам что-то.

Люси повернулась к малиновке и спросила:

– Простите, вы не могли бы нам сообщить, куда забрали мистера Тамнуса, фавна?

С этими словами она сделала шаг к птичке. Малиновка тотчас от– летела, но не далеко, а лишь на соседнее дерево. Там она села на ветку и пристально на них поглядела, словно понимая все, что они говорят. Сами того не замечая, ребята приблизились к ней на несколько шагов. Тогда малиновка снова перелетела на соседнее дерево и снова пристально посмотрела. Они никогда не видели малиновок с такой красной грудкой и с такими блестящими глазками.

– Знаете, – сказала Люси, – мне кажется, она хочет, чтобы мы шли за ней.

– И мне тоже, – сказала Сьюзен. – Как ты думаешь, Питер?

– Что ж, можно попробовать, – ответил Питер.

Похоже было, что малиновка все поняла. Она перелетала с дерева на дерево в нескольких шагах впереди, однако достаточно близко, чтобы ребята могли следовать за ней. Так она вела их все дальше и дальше. Когда малиновка садилась на ветку, с ветки сыпались на землю снежинки. Вскоре тучи у них над головой расступились, и показалось зимнее солнце; снег стал таким белым, что резал глаза. Так они шли около получаса, впереди девочки, за ними братья. И тут Эдмунд обернулся к Питеру:

– Если ты можешь снизойти до того, чтобы выслушать меня, я тебе кое-что скажу.

– Говори, – откликнулся Питер.

– Ш-ш, не так громко, – прошептал Эдмунд, – незачем пугать дев– чонок. Ты понимаешь, что мы делаем?

– Что? – тоже шепотом сказал Питер.

– Идем за поводырем, о котором нам ничего не известно. Откуда мы знаем, на чьей стороне эта птица? Может быть она ведет нас в западню.

– Скверное дело, если так. Но все же… малиновка… Во всех книжках, которые я читал, они – добрые птицы. Я уверен, что малиновка на нашей стороне.

– Ну, уж если об этом зашла речь, которая – наша сторона? Почему ты думаешь, что фавн на той стороне, что надо, а королева – нет? Да– да, нам сказали, что королева – Колдунья. Но ведь могли и соврать, мы ничего ни о ком не знаем.

– Но фавн спас Лу.

– Он сказал, что спас. Но нам это откуда известно? Ты представля– ешь себе, как отсюда добраться домой?

– Фу ты! – воскликнул Питер. – Об этом я не подумал.

– А обедом даже не пахнет, – вздохнул Эдмунд.

День с бобрами

Внезапно идущие впереди девочки вскрикнули в один голос: «Ой!» – и остановились. Мальчики перестали шептаться.

– Малиновка! – воскликнула Люси. – Малиновка улетела. Так оно и было: малиновка исчезла из виду.

– Теперь что делать? – спросил Эдмунд и кинул на Питера взгляд, в котором можно было ясно прочитать: «Что я тебе говорил?»

– Ш-ш… Смотрите, – шепнула Сьюзен.

– Что такое? – спросил Питер.

– Там, за деревьями, что-то шевелится… вон там, слева… Ребята во все глаза глядели на деревья. Им было не по себе.

– Снова зашевелилось, – сказала через минуту Сьюзен.

– Теперь и я видел, – подтвердил Питер. – Оно и сейчас там. Оно зашло вон за то большее дерево.

– Что это? – спросила Люси, изо всех сил стараясь говорить спокойно.

– Что бы оно ни было, – прошептал Питер, – оно от нас прячется. Оно не хочет, чтобы мы заметили его.

– Давайте вернемся домой, – сказала Сьюзен. И тут, хотя никто не высказал этого вслух, девочки вдруг осознали то, о чем Эдмунд прошеп тал Питеру в конце предыдущей главы. Они заблудились.

– На что оно похоже? – спросила Люси.

– Это… это какой-то зверь, – сказала Сьюзен. – Глядите! Глядите! Скорее! Вот оно.

И тут все увидели покрытую густым коротким мехом усатую мор– дочку, выглядывающую из-за дерева. На этот раз она спряталась не сразу. Напротив, зверек приложил лапу ко рту, в точности как человек, когда тот хочет сказать: тише. Затем снова скрылся. Ребята затаили дыхание.

Через минуту незнакомец вышел из-за дерева, огляделся вокруг, как будто боялся, что за ними могут следить, шепнул: «Ш-ш…» – и поманил их в чащобу, где он стоял, затем опять исчез.

– Я знаю, кто это, – шепнул Питер. – Я видел его хвост. Это бобр.

– Он хочет, чтобы мы к нему подошли, – сказала Сьюзен, – и пре– дупреждает, чтобы мы не шумели.

– Да, верно, – сказал Питер. – Вопрос в том, идти нам или нет. Ты как думаешь, Лу?

– Мне кажется, это симпатичный бобр.

– Возможно, да, а возможно, нет. Мы этого не знаем, – усомнился Эдмунд.

– Давайте все-таки рискнем? – сказала Сьюзен. – Что толку стоять здесь… и очень есть хочется.

В этот момент бобр снова выглянул из-за дерева и настойчиво поманил их к себе.

– Пошли, – сказал Питер. – Посмотрим, что из этого выйдет. Не отходите друг от друга. Неужели мы не справимся с одним бобром,если окажется, что это враг.

И вот ребята двинулись тесной кучкой к дереву и зашли за него, и там, как они и предполагали, ждал бобр; увидев их, он тут же пошел в глубь чащи, сказав хриплым голосом:

– Дальше, дальше. Вот сюда. Нам опасно оставаться на открытом месте.

И только когда он завел ребят в самую чащобу, туда, где четыре сосны росли так близко, что ветви их переплетались, а у подножия земля была усыпана хвоей, так как туда не мог проникнуть даже снег, бобр наконец заговорил.

– Вы – сыновья Адама и дочери Евы? – спросил он.

– Да, четверо из них, – сказал Питер.

– Ш-ш-ш, – прошептал бобр, – не так громко, пожалуйста. Даже здесь нам грозит опасность.

– Опасность? Чего вы боитесь? – спросил Питер. – Здесь нет никого кроме нас.

– Здесь есть деревья, – сказал бобр. – Они всегда все слушают. Большинство из них на нашей стороне, но есть и такие деревья, которые способны предать нас ей, вы знаете, кого я имею в виду. – И он несколько раз покачал головой.

– Если уж разговор зашел о том, кто на какой стороне, – сказал Эдмунд, – откуда мы знаем, что вы – друг?

– Не сочтите это за грубость, мистер Бобр, – добавил Питер, – но вы сами понимаете, мы здесь люди новые.

– Вполне справедливо, вполне справедливо, – сказал бобр. – Вот мой опознавательный знак.

С этими словами он протянул им небольшой белый лоскут. Ребята взглянули на него с изумлением, но тут Люси воскликнула:

– Ах, ну конечно же! Это мой носовой платок. Тот, который я оста– вила бедненькому мистеру Тамнусу.

– Совершенно верно, – подтвердил бобр. – Бедняга! До него дошли слухи о том, что ему грозит арест, и он передал этот платок мне. Он сказал, что, если с ним случится беда, я должен встретить вас… и отвести… – Здесь бобр замолк и только несколько раз кивнул с самым таинственным видом. Затем, поманив ребят еще ближе, так, что его усы буквально касались их лиц, он добавил еле слышным шепотом: – Говорят, Аслан на пути к нам. Возможно, он уже высадился на берег.

И тут случилась странная вещь. Ребята столько же знали об Аслане, сколько вы, но как только бобр произнес эту фразу, каждого из них охватило особенное чувство. Быть может, с вами бывало такое во сне: кто-то произносит слова, которые вам непонятны, но вы чувствуете, что в словах заключен огромный смысл; иной раз они кажутся страшными, и сон превращается в кошмар, иной – невыразимо прекрасными, настолько прекрасными, что вы помните этот сон всю жизнь и мечтаете вновь когда-нибудь увидеть его. Вот так произошло и сейчас. При имени Аслана каждый из ребят почувствовал, что у него что-то дрогнуло внутри. Эдмунда охватил необъяснимый страх. Питер ощутил в себе необычайную смелость и готовность встретить любую опасность. Сьюзен почудилось, что в воздухе разлилось благоухание и раздалась чудесная музыка. А у Люси возникло такое чувство, какое бывает, когда просыпаешься утром и вспоминаешь, что сегодня – первый день каникул.

– Но что с мистером Тамнусом? – спросила Люси. – Где он?

– Ш-ш-ш, – сказал бобр. – Погодите. Я должен отвести вас туда, где мы сможем спокойно поговорить и… пообедать.

Теперь уже все, исключая Эдмунда, испытывали к бобру полное до– верие, и все, включая Эдмунда, были рады услышать слово «обед». По этому ребята поспешили за новым другом, который вел их по самым гу– стым зарослям, да так быстро, что они едва поспевали за ним. Они шли около часа, очень устали и проголодались, но вдруг деревья перед ними стали расступаться, а дорога пошла круто вниз. Через минуту они оказались под открытым небом – солнце все еще светило – и перед ними раскинулось великолепное зрелище.

Они стояли на краю узкой, круто уходящей вниз лощины, по дну которой протекала – вернее протекала бы, если бы ее не сковал лед, – довольно широкая река. А прямо под ногами реку перерезала плотина. Взглянув на нее, ребята сразу вспомнили, что бобры всегда строят плотины, и подумали, что эта плотина наверняка построена мистером Бобром. Они заметили также, что на его физиономии появилось подчерк– нуто скромное выражение: такое выражение бывает на лицах людей, когда они показывают выращенный собственными руками сад или читают вам написанную ими книгу. Простая вежливость требовала, чтобы Сьюзен произнесла: ''Какая прекрасная плотина!» На этот раз мистер Бобр не сказал: «Ш-ш-ш». Он сказал: «Ну что вы, что вы, это такой пустяк. К тому же работа еще не закончена».

Выше плотины была глубокая заводь, вернее, была когда-то, – сей– час, естественно, они видели ровную поверхность темно-зеленого льда. Ниже плотины, далеко внизу, тоже был лед, но не ровный, а самых при– чудливых очертаний – пенный каскад воды, схваченный морозом в одно мгновение. Там, где раньше вода переливалась струйками через плотину или просачивалась сквозь нее, сейчас сверкала стена сосулек, словно цветы, венки и гирлянды из белоснежного сахара. Прямо посреди пло– тины стояла смешная хатка, похожая на шалаш, из отверстия в ее крыше поднимался дымок. Он сразу наводил, особенно если вы были голодны, на мысль об обеде, и вам еще сильнее хотелось есть.

Вот что увидели ребята. А Эдмунд углядел еще кое-что. Немного дальше вниз по реке в нее впадал приток, текущий по другой небольшой лощине. Взглянув туда, Эдмунд приметил два холма и был почти уверен в том, что это те самые холмы, которые ему показала Белая Колдунья, когда он прощался с ней у фонарного столба. Значит, между этими хол– мами, всего в полумиле отсюда, подумал он, стоит ее замок. Он вспом нил о рахат-лукуме и о том, что он станет королем. «Интересно, как это понравится Питеру?» – подумал он. И тут в голову ему пришли ужасные мысли.

– Ну, вот и добрались, – сказал мистер Бобр. – Похоже, что миссис Бобриха уже поджидает нас. Идите за мной. Будьте осторожны, не поскользнитесь.

Верх плотины был достаточно широк, чтобы по нему идти, но удо вольствие это было маленькое, ведь дорога вела по льду,и хотя замер– зшая заводь с одной стороны была на одном уровне с плотиной, с другой был крутой обрыв. Так вот они и шли гуськом за мистером Бобром, пока не добрались до середины плотины, откуда можно было посмотреть далеко-далеко вверх и далеко-далеко вниз по реке. И когда они добрались до середины, они оказались у дверей бобровой хатки.

– Вот мы и дома, миссис Бобриха, – сказал мистер Бобр. – Я нашел их. Вот они – сыновья и дочери Адама и Евы. – И ребята вошли в дверь.

Первое, что услышала Люси, – негромкое стрекотание, а первое, что она увидела, – добродушную бобриху, которая сидела, прикусив зубами нитку, и шила что-то на швейной машине. От этой-то машины и шел стрекот. Как только ребята вошли в комнату, бобриха перестала шить и поднялась с места.

– Наконец-то вы появились! – воскликнула она, протягивая им мор– щинистые старые лапы. – Наконец-то! Подумать только, что я дожила до этого дня! Картошка кипит, чайник уже запел свою песню и… мистер Бобр, будьте так добры, достаньте-ка нам рыбки.

– С удовольствием, – сказал мистер Бобр и, взяв ведро, вышел из хатки, Питер – за ним. Они направились по ледяному покрову заводи к небольшой полынье, которую мистер Бобр каждый день заново разбивал топориком. Мистер Бобр уселся у края полыньи – холод был ему, видно, нипочем – и уставился на воду. Внезапно он опустил лапу, и Питер ахнуть не успел, как тот вытащил превосходную форель. Затем еще и еще, пока у них не набралось полное ведро рыбы.

Тем временем девочки помогали миссис Бобрихе: они накрыли на стол, нарезали хлеб, поставили тарелки в духовку, чтобы они согрелись, нацедили огромную кружку пива для мистера Бобра из бочки, стоявшей у стены, поставили на огонь сковородку и растопили сало. Люси подумала, что у бобров очень уютный домик, хотя он совсем не похож на пещерку мистера Тамнуса. В комнате не было ни книг, ни картин. Вместо кроватей – встроенные в стенку койки, как на корабле. С потолка свисали окорока и вязки лука, вдоль стен выстроились резиновые сапоги, висели на крючках клеенчатые плаиши, лежали топоры, лопаты, мастерок, стояли удочки и корыто для раствора извести, валялись сети и мешки. И скатерть на столе, хотя и безукоризненно чистая, была из грубого полотна.

И в тот самый момент,как сало на сковородке начало весело сквор– чать, в комнату вошли Питер и мистер Бобр с уже выпотрошенной и почищенной рыбой. Можете представить, как вкусно пахла, жарясь, только что выловленная форель и как текли слюнки у голодных ребят, которые от всех этих приготовлений почувствовали себя еще голоднее. Но вот наконец мистер Бобр сказал: «Сейчас будет готово». Сьюзен слила картошку и поставила кастрюлю на край плиты, чтобы ее подсу– шить, а Люси помогла миссис Бобрихе подать рыбу на стол. Через ми– нуту все придвинули табуретки к столу – в комнате кроме личной ка– чалки миссис Бобрихи были только трехногие табуретки – и приготови лись наслаждаться едой. Посредине стола стоял кувшин с густым моло– ком для ребят – мистер Бобр остался верен пиву – и лежал огромный кусок желтого сливочного масла – бери его к картофелю сколько угодно. А что на свете может быть вкуснее, думали ребята, – и я вполне с ними согласен, – речной рыбы, если всего полчаса назад она была выловлена и только минуту назад сошла со сковороды. Когда они покончили с рыбой, миссис Бобриха – вот сюрприз так сюрприз! – вынула из духовки огромный, пышущий жаром рулет с повидлом и тут же пододвинула к огню чайник, так что, когда они покончили с рулетом, можно было разливать чай. Получив свою чашку, каждый отодвинул от стола табурет, чтобы прислониться спиной к стене, и испустил глубокий вздох удовлетворения.

– А теперь, – сказал мистер Бобр, поставив на стол пустую кружку из-под пива и придвигая к себе чашку с чаем, – если вы подождете, пока я зажгу трубку и дам ей как следует разгореться, что ж, теперь можно приступить к делам. Опять пошел снег, – сказал он, скосив глаза на окно. – Тем лучше, не будет нежданных гостей, а если кто– нибудь хотел нас поймать, он не найдет теперь наших следов.