Текст книги "Сгорая от любви"

Автор книги: Клаудиа Дэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Глава 17

Застолье уже подходило к концу, когда Терас начал потихоньку пробираться через триклиний к Мелании. Поскольку самовольно подойти к Вулфреду за разрешением уйти Терас не мог, Мелания встала из-за стола, чтобы присоединиться к нему и тем самым заставить главного сакса отпустить их обоих. Вулфред посмотрел сначала на нее, потом на Тераса и утвердительно кивнул:

– Ты можешь идти. Но не дальше своей спальни. Терас, проследи!

Мелания с презрением посмотрела на него:

– Уж не пытаешься ли ты в столь обычной для себя идиотской манере разрешить мне путешествие из одной комнаты в другую? Или ты хочешь попросить меня что-то принести тебе оттуда?

– Нет, я ничего не прошу. Просто ты можешь идти. Но только в свою спальню! – ответил сакс.

Вулфред явно хотел спровоцировать ее на ссору, но Мелания решила не поддаваться. Теперь она будет молча, но упорно сопротивляться всему, что бы он ни пожелал. Хотя ей было очень трудно сдержаться, чтобы что-то не сказать, все же Мелания старалась научиться молчаливо ожидать своего часа. В конце концов, ждать осталось не так уж долго. Ночи становились холоднее, летний жар с каждым днем убывал. Саксов все больше начинало тянуть домой, в свои пещеры, откуда они вылезут вновь с наступлением теплой поры. Да, тогда они вернутся сюда, подобно беспощадной, несущей смерть чуме. Но не в ее дом. Ибо здесь уже нечего, грабить и рушить.

Терас смотрел на подходившую к нему Меланию и читал на ее лице бешеное негодование, отдавая должное ее благоразумию и сдержанности.

Действительно, она не произнесла ни одного слова, которое могло бы спровоцировать ссору. Пусть Вулфред думает, что она видит в их предстоящей свадьбе одни наслаждения. Для него брачная ночь будет очень короткой! Ибо уже через какие-нибудь несколько часов после, свадебного пира он умрет.

– Я подслушал их. Правда, они больше говорили о какой-то ерунде, – сказал Терас, когда Мелания подошла к нему.

– Льстили?

– Возможно, что и так. Видишь ли, саксы воспринимают брачные клятвы очень серьезно. Свадьба для них – далеко не пустячное событие!

– Уверяю тебя, что для меня подобное мероприятие тоже не шутка!

– Конечно! Но они рассматривают брак как нечто постоянное и неизменное. Насколько я понимаю, саксы женятся на всю жизнь!

Мелания подумала, что для Вулфреда семейная жизнь станет каким-то мгновением, о котором ему даже не останется времени вспоминать, но вслух она проговорила:

– Скажи мне, Терас, долго ли живут саксы? Мне кажется, что они мрут, как мухи, как только лишаются возможности грабить и убивать.

И Мелания посмотрела через плечо Тераса на сидевших за столом саксов. На мгновение ей показалось, что они обосновались здесь навсегда и даже не думают о смерти. Ее же прекрасный римский мир будет ими сокрушен и безвозвратно погибнет. Но нет! Рим – вечный город и погибнуть от каких-то диких варварских орд не может!

– Вулфред проживет еще достаточно, чтобы успеть сделать тебя своей женой, – сумрачно заметил Терас, – причем на всю жизнь! Вулфред, видимо, питает к тебе очень сильное чувство, если намерен связать себя подобным обязательством.

Обязательство, связывающее на всю жизнь… Брачные узы, из которых невозможно будет выпутаться… Стать его женой… Иметь от него детей…

Рассеянно покусывая губу, Мелания принялась безотчетно поглаживать себя по животу. Вулфред не принадлежал к мужчинам, которые поступают импульсивно. А потому было вполне логично предположить, что он все детально продумал, включая супружескую клятву, которой все саксы придают столь большое значение. Он должен понимать, что Мелания, выйдя замуж, непременно зачнет от него ребенка. Но найдется ли на свете мужчина, который убьет женщину, вынашивающую его сына или дочь? И если найдется, то неужели им может стать Вулфред? Вулфред, который с умилением смотрит на каждого мальчика или маленькую девочку, что так не похоже на сакского воина? Разве сможет он из мести матери убить своего еще не родившегося ребенка?

А может быть, он все же хочет от нее получить нечто большее, нежели удовлетворение от пытки? Может быть, он увидел в ней не только врага? Но и друга?

А если он вовсе не так отвратителен? Если он не только внешне, но и душевно красивый человек, достаточно культурный и воспитанный, чтобы быть нежным и умным, чтобы владеть чувством здорового юмора? Если он имеет мужество, от которого можно потерять голову? Ведь не зря же все до единого воины подчиняются каждому его слову. Наконец, возможно, Вулфред обладал качествами, благодаря которым он смог увидеть в ней нечто большее и увлечься настолько, что решил связать ее брачными узами. И если все обстоит именно так, то убивать его в их брачную ночь было бы слишком жестоко.

Жестоко? Мелания закрыла глаза, вспоминая, как бесцеремонно Вулфред ворвался в ее жизнь. Разве он не был жесток с ней? Разве не он разрушил ее дом? И убил ее отца? Не он ли развеял все ее мечты? Не он ли постоянно твердил, что непременно убьет ее?

Интересно, что бы сказал покойный отец, если бы сейчас увидел ее колебания и жалость к их смертельному врагу?

Мелания задрожала, как сухой лист на ветру, и открыла глаза. И сразу же в ее мыслях неумолимо предстала суровая правда. Нет, в ее душе не должно быть места жалости к такому человеку! Что ж, если он питает к ней нежные чувства, тем легче будет поразить его ударом ножа! Он был беспощаден к ней. Она ответит ему тем же! Вулфред – сакс, а все саксы – ее враги. Ее и отца!

– Ты не смягчишься по отношению к ним или к нему? – спросил Терас.

– Нет! – проговорила Мелания.

– Но он будет твоим мужем, – настойчиво сказал Терас.

– Нет! – все тем же бесстрастным голосом повторила Мелания.

– Я понимаю, ведь даже для римлян брак – вещь серьезная! – Терас внимательно посмотрел на нее.

– Тем более что он меня даже не спросил, согласна ли я, – опять тихо сказала Мелания.

– Но ведь ты все-таки будешь его женой, – не унимался Терас.

– Только, пока он не умрет! – твердо произнесла Мелания.

– Мелания, ты – последовательница Христа, как и я. Ты знакома с его учением о браке! – вдруг возмутился, поняв ее слова, Терас.

– Вулфред не последователь Христа. Скорее он поклоняется злому духу! – Объяснение Мелании было выстрадано.

– А ты? – спросил Терас.

Нет, она не поклонялась злому духу! Насколько ей было бы сейчас легче, если бы дело обстояло так! Тогда бы она убила Вулфреда не задумываясь. Пусть он уже был бы ее мужем! Простит ли ее Христос за то, что она убьет своего мужа-язычника?

Она знала ответ. Хотя он и был нелегким.

Мелания повернулась и отошла от Тераса, думая о том, что намеревалась скоро совершить. Ведь ей предстояло убить человека! Совершить великий грех!

Но разве она планирует убийство? Нет, всего лишь акт праведного возмездия за смерть ее отца, которого убил Вулфред! Он повинен во всем, что здесь произошло. И отомстить ему – ее святой долг! Дело ее справедливое и правое.

Но… Но может быть, будет безопаснее не убивать своего законного мужа? Ведь Иисус может ей и не простить подобного поступка. А может, надо сделать все до того, как они поженятся. Так же считает и Терас. А вообще-то, чем скорее она совершит свой акт отмщения, тем лучше. Почему бы не сегодня ночью?

Приняв такое решение, Мелания сразу же почувствовала облегчение. Она незаметно выскользнула из шумного триклиния и, пройдя через двор, направилась к конюшне. Там стоял только Оптио – боевой конь отца. Она воспользуется им после совершения мести.

Итак, Вулфред умрет сегодня ночью!

Мелания повернулась и пошла на кухню. Там никого не было. Она бросила быстрый взгляд в дальний угол, где стоял заготовленный ею большой мешок со всякого рода провизией – хлебом, отварным мясом, сыром, вином… Похоже, до него никто не дотрагивался. Того, что в нем содержалось, с лихвой хватило бы на путешествие до Маркуса.

Мелания взяла мешок и незаметно вернулась с ним в конюшню, привязав его к седлу Оптио. Тот забеспокоился и чуть было не наступил ей на ногу.

Отпрыгнув от нервничавшего животного, она подошла к воротам конюшни и прислушалась. Холодный ветер завывал в ветвях деревьев, срывая начинавшие желтеть листья. С низко плывущих туч падали крупные капли дождя. Дождь… Осень… Окончание лета… Конец одной жизни и начало другой…

Последние приготовления, и все будет готово к совершению акта возмездия. Мелания еще раз перешла через темный опустевший двор, мысленно прощаясь со своим некогда мирным домом, его родными стенами. Прощай, шуршание страниц рукописей в библиотеке! Прощай, знакомый римский образ жизни! Прощайте все, кого она знала совсем недавно и в далекие годы! И прощай, девочка по имени Мелания! Ибо после сегодняшней ночи она станет уже совсем другим человеком – женщиной, потребовавшей справедливости.

В комнате, которая была ей отведена после прихода саксов, Мелания открыла старый деревянный сундук, вынула оттуда светло-голубую шаль и завернула в нее золотую брошь в бриллиантовой оправе, которую она когда-то сама отделала, превратив в прекрасное украшение. Ее можно будет хорошо продать, если в дороге срочно потребуются деньги.

Мелания вздохнула, кажется, она хорошо подготовилась к предстоящему бегству из дома, совсем недавно бывшего для нее родным.

Она стояла в темном углу своей комнаты, безвольно опустив руки. Ей казалось, будто она слышит, как кровь бежит по ее жилам, а сердце, словно тяжелый молот, отбивает ритм. За окном стонал поднявшийся ветер. Темные тучи почти закрыли диск луны… Все приготовления были завершены. И сейчас Мелания просто не знала, чем себя занять. Хотя в голове бушевал ураган беспорядочных мыслей. Поскольку оставалось только совершить задуманное…

Теперь надо только остаться наедине с Вулфредом. Причем он должен в какой-то момент повернуться к ней спиной. И тогда настанет очередь кинжала…

Мелания вышла на примыкавшую к комнате галерею и посмотрела вниз. Вулфред и его команда по-прежнему сидели за столом. Но если воины чуть не с головами погрузились в стоявшие перед ними кружки с пивом, то он внимательно смотрел на дверь дома, как будто ожидая кого-то. Мелания понимала, что он ждал ее.

Подняв глаза вверх, Вулфред заметил ее. Мелания помахала ему рукой и поманила к себе. Он так давно ждал этого жеста, что обрадовался, хотя не двинулся с места. Ибо перед ним была Мелания, которую он привык игнорировать.

В ее же душе закипала ярость, убивающая страх.

Вулфред искоса следил за ней, поднеся кружку к губам и потягивая пиво. Он делал вид, будто вовсе не замечает ее. Впрочем, она уже привыкла к его игре…

Вот дурачок!..

Неужели он не может встать из-за стола и прийти к ней, где ждет его возмездие.

– Сакс! – произнесла Мелания.

Вулфред только молча поднял брови и вопросительно посмотрел на Меланию. На расстоянии она не могла разобрать выражения его глаз. Он же обвел взглядом всех сидевших за столом, после чего вопросительно посмотрел на Меланию.

– Если ты допил свою кружку, то иди ко мне! – снова крикнула она, пытаясь тем не менее казаться спокойной.

– А если я еще не допил ее? – хмыкнул Вулфред, вновь поднося кружку к губам и делая очередной глоток.

– Тогда все равно иди к ней! – сказал Сенред, вызвав своими словами общий хохот.

Если бы у Мелании оставались какие-то сомнения, то после такого звериного хохота она обрела твердую уверенность в своей правоте. Но их дикий смех покажется им почти детским по сравнению с тем, которым разразится она сама, когда вонзит кинжал в спину Вулфреда. Только бы он пришел и подставился.

– Мне хотелось бы поговорить с тобой, – сказала уже мягче Мелания.

– Я тебя и отсюда прекрасно слышу.

– Но я хочу приватного разговора.

Ее слова вызвали новый взрыв громового хохота. Боже, как в тот момент Мелании хотелось зарезать их всех! Но даже тогда она начала бы с Вулфреда. Однако он встал и, насмешливо улыбнувшись Болдуффу, направился к дому.

Наконец-то!

Мелания повернулась лицом к двери и стала ждать, чувствуя, как начинают дрожать руки.

– Что ты трясешься? – спросил он, переступая порог. – Ведь дует всего лишь теплый летний ветерок. До зимы еще далеко! – Он посмотрел на Меланию и, не дождавшись ответа, сказал со смехом: – Или ты дрожишь в предвкушении?

– В предвкушении чего? Нашей свадьбы?

– Ты о свадьбе хотела со мной поговорить?

Вулфред уже стоял так близко к Мелании, что та чувствовала его дыхание на своих волосах. От него пахло дымом, пивом и холодной свежестью ночи. В темноте он казался даже больше, нежели был на самом деле. А в ушах Мелании звучал требовательный голос отца, осуждающего ее за медлительность и нерешительность. Ибо она римлянка и должна ею всегда оставаться. Вулфред же был всего лишь мужчиной со всеми слабостями, присущими сильному полу, которыми Мелания и должна воспользоваться, чтобы добраться до горла или глаз их общего врага и сразить его.

– Чего тут рассуждать, – пожала плечами Мелания. – Ты сам уже позаботился обо всем необходимом. Разве не так?

Произнося свои слова, она как бы ненароком отошла в темный угол комнаты, где их не могли видеть через открытую дверь сидевшие за столом воины. Ибо именно сейчас ей предстояло совершить священный акт возмездия.

– Ты не ошиблась, – утвердительно кивнул Вулфред, подходя так близко к Мелании, что она почувствовала, как его золотистые волосики, покрывавшие шею, поднялись дыбом, а колени задрожали. Вулфред оказался прав: Мелания была слишком чувствительной, чтобы спокойно совершить задуманное. И сейчас, когда страх пронизал все ее тело, а к горлу подступил предательский комок, она, казалось, лишилась сил.

– Я решила бороться с тобой не на жизнь, а на смерть, сакс, – прошептала Мелания. – Всю ночь… Здесь, в моей комнате. Для того и позвала тебя сюда!

– Другими словами, ты вызываешь меня на дуэль? Так?

– А ты чего ожидал? – прошептала Мелания, чувствуя, как сразу вспотела ее ладонь, сжимавшая ручку острого кухонного ножа. – Или ты надеялся, провозгласив с таким апломбом о намерении на мне жениться, что я молчаливо соглашусь связать себя на всю жизнь с человеком, который… которого… ну, которого я близко не знаю!

Итак, она сказала, что хотела! Слова сами собой слетели с ее губ. И Мелания почувствовала, как сразу же громко застучало ее сердце. Усилием воли она постаралась не выдать волнения. А ее рука еще сильнее сжала рукоятку ножа.

– Поэтому ты и не зажигаешь здесь огня, предпочитая темноту? – спросил Вулфред.

Мелания вздрогнула. Сакс был совсем близок к тому, чтобы отгадать ее страшное намерение.

– Конечно… Или саксы предпочитают ласки при свете?

– А римляне непременно занимаются… ласками, перед тем как… начать принадлежать друг другу?

– Я хотела бы побыть некоторое время с тобой наедине, сакс! – прошептала Мелания. – И не пытайся меня уверить, будто бы саксы не испытывают друг друга, прежде чем вступить в брак! Стоит только взглянуть на Болдуффа или Сенреда.

– Ни тот, ни другой пока не собираются жениться.

В голосе Вулфреда слышалась явная насмешка. О, как Мелании хотелось выхватить сейчас нож! Но время еще не наступило. Она холодно посмотрела на Вулфреда:

– Ладно… Возвращайся к своим убийцам и насильникам. Ведь именно там твое место!..

Рука Вулфреда потянулась к ее волосам. Но Мелания решительно отстранилась:

– Нет!

– Но я же просил тебя распустить волосы!

– А я просила тебя…

Мелания замолчала на половине фразы. Нет, она не должна забывать о своей главной цели! Нельзя отпугивать его!

И Мелания утвердительно кивнула:

– Ну, если тебе так хочется…

Она завертела головой. Роскошные волосы, рассыпавшись, упали на плечи и спину. Вулфред протянул руки и сжал ладонями обе половинки высокой груди девушки. Она отпрыгнула и плюнула прямо в лицо саксу.

– Не ты ли только что сказала, что ждешь ласк от своего супруга? – утираясь, проговорил Вулфред.

– Ты… – крикнула в ответ Мелания, но осеклась, нервно вздрогнула и постаралась взять себя в руки. – Но ты не должен хватать меня руками, как разрубленную свиную тушу!

– А ты не отстраняйся, и тогда мне не надо будет тебя хватать! – рассмеялся Вулфред.

Да, она должна подойти к нему как можно ближе. Иначе у них не возникнет той интимности, при которой сакс потеряет над собой контроль и не ляжет с ней вместе, дав возможность вонзить нож ему в спину. Ей надо прикоснуться к нему. Дотронуться до его выступающих мускулов, от которых она не могла отвести глаз все лето. Провести ладонью по золотистым волосам, волнами спускающимся по спине. Потрогать горой стоящий на горле кадык. Пробежаться кончиками пальцев по скулам лица. Погладить сочные губы. Поцеловать их…

– Иди ко мне, Мелания! – позвал Вулфред мягко, но в то же время требовательно.

Расстояние между ними было небольшим. Но в созданной ею самой темноте Мелания не могла видеть его глаз и прочесть все, что происходило в его душе.

По движению воздуха она поняла, что Вулфред снова приблизился. В следующую секунду Мелания увидела его руку, вытянутую к ней ладонью вверх. Она была уверена, что сакс не применит силу, а потому довольно спокойно вложила свою ладонь в его. Вулфред мягко и осторожно потянул ее к себе. Меланию удивили нежность и ласковое обращение сакса.

Приятное ощущение смешанного запаха мыла и дыма внезапно охватило Меланию. Теплом дохнуло на нее от сильного мужского тела Вулфреда. И ей вдруг стало необычайно хорошо и спокойно.

– Дотронься до меня, Мелания. Почувствуй ближе мужчину, который претендует стать твоим мужем.

– Ты всегда указываешь мне, как поступать и что делать!

Если бы в комнате горел свет, тогда она могла бы увидеть его голубые глаза, ласково смотревшие на нее, его длинные руки, готовые обнять ее, и вздымавшиеся от нахлынувшего чувства грудные мышцы. Он весь был ожидание. Она вспомнила, как он на своих могучих плечах мог носить с полдюжины хохочущих мальчишек и девчонок, которые теребили его прекрасные золотистые волосы… И вдруг образ отца постепенно стал отходить куда-то в прошлое, а его место заняли глаза и мужественные черты лица Вулфреда. Такие опасные мысли притупляли решимость Мелании и грозили крахом ее детально обдуманного плана.

– Я просто опасаюсь, что в такой темноте ты меня не найдешь. Поэтому и предложил тебе до меня дотронуться. К тому же разве это не проявление ласки? – услышала Мелания голос сакса.

– Нащупывание в темноте лаской назвать трудно! – ответила Мелания.

– Равно как и постоянное твое стремление держаться от меня на расстоянии! Или ты ждешь, когда я сделаю первый шаг? – с обидой произнес Вулфред.

– Нет, предоставь его сделать мне! – Мелания усмехнулась. – Так что же ты медлишь? Я ведь здесь, совсем рядом! Или ты не видишь меня в темноте? Давай я сама найду тебя. Хотя бы по запаху…

Сказав так, Мелания отнюдь не хотела оскорбить сакса. Во всяком случае, сейчас, ибо сейчас она намеревалась соблазнить Вулфреда. Но она даже не отваживалась дотронуться до него! Более того, сейчас она легче воспринимала его вызов, нежели голос своей воли.

– Ты меня потеряла? – донесся из темноты голос Вулфреда.

– Конечно, нет! Такой большой предмет, наверное, не так-то легко потерять!

Не было никакого смысла дольше откладывать неизбежное. Она должна дотронуться до сакса, тем более что он стоял в каком-то шаге от нее. Вздохнув, чтобы успокоиться, Мелания сделала шаг и сразу почувствовала вместе с запахом мыла исходивший от Вулфреда жар. Но что дальше? Как в таком случае поступает Доркас?

Ах вот как!

Подняв слегка дрожавшую правую руку, Мелания положила ладонь на грудь сакса.

Ей показалось, что она коснулась раскаленной плиты. Неужели человеческая кожа может гореть? Грудь Вулфреда была невероятно горячей. Гладкой. И обнаженной…

Он молчал.

Мелания положила ему на грудь вторую ладонь. Вулфред не шевельнулся. Она провела ладонями по его ребрам. И обнаружила, что тунику на сей раз он опять не надел. Боже, как хорошо, что подобной сцены не видит ее покойный отец! Подумать только: его родная дочь в темноте стоит рядом с саксом и… ласкает его!

Вулфред же продолжал стоять неподвижно, как изваяние…

А ладони Мелании опустились на его мускулистый торс, которым она летом, сама не отдавая себе отчета, так часто любовалась.

Густые волосы Вулфреда упали ему на плечи. Мелания подняла руку и отбросила их на спину сакса. Потом взяла его ладонь в свою и поцеловала. Она почувствовала, как Вулфред вздрогнул всем телом. И вот уже его руки касаются ее волос и скользят по телу. А сама она вдруг очутилась в его объятиях.

Его губы коснулись губ Мелании. Дыхание слилось в одно. Руки Вулфреда скользнули вниз по телу Мелании, на несколько мгновений задержались на ягодицах и, снова поднявшись вверх, застыли на талии.

Мелания почувствовала, что ее ноги отрываются от пола. Руки утонули в волосах Вулфреда. А губы уже плотно прильнули к его губам.

Но ей хотелось большего…

Вулфред дал ее телу соскользнуть вниз, а пылающим очаровательным полушариям прижаться к его могучей мускулистой груди. Колени ее задрожали, ноги ослабели и подогнулись. Мелания крепко прижалась к нему. Их губы слились. Ей казалось, что иначе она больше просто не сможет дышать. А пылающее жаром тело Вулфреда только и способно поддержать в ней огонь жизни.

Она почувствовала его горячий язык между своими зубами. На мгновение Мелания ощутила вкус и запах только что выпитого саксом пива. А тем временем его ладони скользили вверх-вниз по ее бокам. В следующее мгновение Мелания почувствовала их на своей пылающей груди, соски которой стали каменными. Она выгнулась всем телом навстречу ему и тут же почувствовала его встречное движение. На какие-то секунды они превратились в одно целое. И если бы руки Вулфреда не обвивали талию Мелании, то она неминуемо упала бы на пол, прямо к его ногам.

Но ей хотелось большего. И немедленно… Мелания обхватила Вулфреда обеими руками за шею, нагнув к себе его голову. И вдруг почувствовала что-то твердое и острое у себя в кармашке.

Нож!

Нож, которым она должна убить его!

Убить сакса! Сакса…

Так чего же она медлит? Почему ее мозг в огне и потерял способность мыслить? Почему на ее глаза опустились какие-то шоры? Почему она с таким трудом дышит? Ведь надо действовать! Более удобного случая просто не будет! Сакс совсем рядом. Причем он совершенно раскован и не готов к борьбе!

Правая рука Мелании скользнула вниз, а левой она продолжала удерживать около себя Вулфреда. Но поцелуй длился не прерываясь, и он мешал ей действовать. Между тем Вулфред никогда еще не стоял так близко к ней. Мелания пошарила в кармашке, нащупала рукоятку ножа и сжала ее.

Губы Вулфреда продолжали страстно прижиматься к ее, что выбивало Меланию из колеи и мешало осуществлению задуманного.

Он был совсем рядом…

Нож был у нее в руке…

Он был саксом…

Саксом…

Ее месть была справедливой…

Но момент был упущен… Мелания все-таки выхватила нож и резким движением освободилась от его губ. Теперь надо было в доли секунды решить, куда нанести удар. В глаз? Или же в горло? Результат был бы тот же. Но он давал Мелании возможность бегства. Бегства на запад… К Маркусу…

Она все рассчитала правильно. Но затратила столь драгоценные доли секунды на обдумывание. Самое же главное – Мелания недооценила своего противника. Вулфред заметил нож еще за мгновение до окончания поцелуя. И пока Мелания раздумывала, куда лучше нанести удар, он вырвал оружие из ее рук, проговорив с саркастической улыбкой:

– Скажи, при поцелуях римлянки всегда держат наготове кинжал? Если так, то становится понятно, почему у вас уменьшается население.

Наверное, впервые в жизни Мелания не нашлась что ответить.

– Пойдем, римлянка, – сказал Вулфред вроде бы спокойным голосом. – Мы и так слишком задержались здесь.

По чуть заметному изменению тембра голоса Мелания поняла, что сакс с трудом сдерживает ярость. Он схватил ее за плечи и вывел из темной комнаты. Мелания думала о том, что вот теперь-то Вулфред непременно убьет ее. И скорее всего в триклинии: время было позднее, а потому все, наверное, давно ушли оттуда.

Но она ошиблась. В триклинии было полно народа. Практически там собралось все население дома. И когда Мелания появилась в проеме дверей, все взгляды обратились к ней.

В руках Вулфреда был нож. Ее нож. Она должна была им убить его. Мелания подумала, что уже через несколько мгновений ее земная жизнь закончится. Причем закончится поражением. Она умрет от руки сакса, хотя только что имела возможность сама с ним покончить. Что ж, тогда она сама умрет. По крайней мере, не подвергаясь больше унижениям.

Она умрет с гордо поднятой головой!

Мелания выпрямилась и окинула взглядом собравшуюся толпу. В ее глазах не блеснуло ни одной слезинки. Руки и колени не дрожали. Она смело встретит смерть и посрамит всех своей храбростью. Сакс не испытает удовлетворения от ее казни!

Воцарилась гнетущая тишина. Тем резче прозвучал голос Вулфреда:

– Нож, принадлежащий Мелании, сейчас у меня в руке. И она дарит свое оружие, мне!

Сакские воины ответили оглушительным криком, слившимся в один общий вой. Мелания закрыла ладонями уши и остервенело проговорила в лицо Вулфреду:

– Значит, перед тем как потерять жизнь, я еще должна лишиться слуха?!

– Ты не лишишься ни жизни, ни слуха, – властно ответил Вулфред, сжимая локоть Мелании. – Более того, ты только приобретешь!

– Головную боль?

– Мужа!..