Текст книги "Учиха но Модо (СИ)"

Автор книги: Kirin Narayan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Annotation

Цель: промыть мозги старшему брату, вынести мозг Сенджу, построить Коноху. Параллельно можно открыть парочку-другую новых видов техник, стать профессиональной свахой и войти в клан Узумаки. А уж если кто-то свыше схватится за голову и попытается запихнуть меня обратно, то фиг с маслом ему! У меня тут жоних!

Ray Ki

Глава 1. Попаданческая. ==========

Глава 2. Импровизированная ==========

Глава 3. Раздумывательная. ==========

Глава 5. Начинательная

Ray Ki

Учиха но Модо

Примечания автора:

Занесло,

Эх, занесло куда-то,

Занесло меня.

Занесло,

Эх, занесло куда-то,

занесло опять...

Занесло,

Эх, занесло куда-то,

занесло опять...

http://vk.com/ray_ki вот туточки вся инфа по фанфику, а тут – http://vk.com/album-130150245_237516405 – арты и картинки к фанфику

========== Часть 1.

Глава 1. Попаданческая. ==========

Занесло, эх, занесло меня куда-то, эх, занесло меня...

Слова песни воспроизводились в моей голове сами собой. А что? Занесло же.

Куда?

Где рай, где ад, куда я вообще попала?

Я слишком четко помню последние мгновения жизни. Острая, режущая боль в сердце, пиканье машинки рядом со мной, бегающие люди в белых халатах... А потом все прекратилось. Боль отступила, в глазах потемнело, наступила тишина.

Я уж думала – ну все, покой.

А вот фиг тебе.

Не знаю, сколько я валялась в бессознанке, как вдруг, очнулась уже здесь. Очнулась, надо заметить, от боли. Дикой боли в боку. Попыталась перевернуться и едва не взвыла волком. Мамочки, за что?!

Пять лет из своих шестнадцати я провела в больнице. Зря, надо сказать, болезнь не вылечили, только лишь замедлили мои страдания. Периодические боли, постоянные лекарства и уколы, плачущая мама в туалете, когда она считала, что я ее не слышу. Все я слышала. И от этого было еще больнее.

И когда, наконец, я уж думала все, никаких болезней – и тут на тебе! Получите – распишитесь!

Но это еще не самое худшее. Самым худшим было то, что я, кажется, ослепла. Приподняв руку, поднеся ее к свету, я прищурилась – все плыло и расплывалось, но четче не стало. М-да...

Вообще-то, нежданная слепота не стала таким уж сильным ударом, ведь я и раньше не видела мир во всех его красках. Близорукость, причем наследственная. Плюс любовь к фантастическим книжкам, аниме и рисованию. Последнее я любила особенно сильно, поскольку за этим занятием могла провести хоть целый день. Рисуя на бумаге, я вкладывала свою душу, все свои переживания и тревоги. И бумага принимала их, увековечивая следы от карандаша, ведомого моей рукой. Пожалуй, это было единственным, что я по-настоящему любила.

Я мало что учила и знала. Сначала, конечно, едва попав в белые стены, я продолжала учиться. Потом, когда узнала неизбежность, забросила. А смысл? Лучше уж заниматься теми вещами, которые мне интересны.

Например, вечера я коротала за просмотрами мультиков и анимешек. Особенно мне нравились многосерийные, вроде Ван Писа, Блича, Наруто или Фейри Тейл – их, по-моему, смотреть можно было вечно. Недавно я начала смотреть и Реборна, но, по-видимому, не судьба мне была его досмотреть.

Жаль.

Хотя, учитывая, что я таки жива, может, можно было бы попробовать... Потом.

Да, кстати, а где врачи, белые халаты, присоски, провода и приборы? Вот уже как пять минут я очнулась, а до сих пор никто рядом не шелохнулся. Да и место какое-то мрачное.

Уж не в гробу ли я?

От этой мысли мне поплохело, и я приподнялась на локтях, чтобы убедиться, что я действительно жива и совсем не в гробу. Нет, я точно не в гробу. Скорее, просто в темном помещении.

Или это просто очень-очень большой гроб.

С окном на потолке, ага.

Внезапная слепота активно мешала диагностировать обстановку. Сколько я не щурилась, сколько не моргала – безуспешно. Даже близких предметов, вроде шкафов и тумбочек, не смогла выявить, только пришла к выводу, что лежу я, собственно, на матрасике и на полу. На деревянном полу.

Ой, что-то мне это не нравится...

И ощущения в теле странные... Как будто я вдруг резко схуднула, потеряв при этом десяток-два килограмм. И волосы как-то странно обстрижены, особенно эта челка, лезущая в глаза...

Стоп. Челка?!

Я схватила волосы за головой и скинула их на плечо. Они были длинными, черными, немного колючими и путаными.

А еще, совершенно точно, не моими.

Занесло, эх, занесло меня куда-то, занесло...

Ой, мама... Так я не только куда-то попала, так еще и в кого-то?

Офигеть. Вот тебе и смерть, вот и покой...

А, что самое важное, в кого занесло-то?

Непонятно.

И каким образом я оказалось в этой странной ситуации – тоже. По жизни всегда была атеисткой, ни в загробные миры, ни в перерождения, ни в какие перемещения душ не верила. Но, видимо, эти взгляды на жизнь придется пересмотреть...

Тихо открылась дверь. Настолько тихо, что я больше скорее по привычке поняла, что кто-то вошел. А шагов не было слышно вообще, словно это сквозняк по дому летает.

Я обернулась. В темноте комнаты, и в силу ухудшившегося зрения, разглядеть вошедшего не получалось. Но, что точно я определила, он был мужчиной. Фигура крепкая и мощная, у женщин таких не бывает. И вряд ли женщина стала бы носить бесформенные одежды, если это, конечно, не я.

– Изуна, ты как? – спросил он.

– Жива... вроде бы, – хрипло усмехнулась я, одновременно подмечая, как изменился мой голос. Это казалось странным – слышать собственный голос иначе, чем привыкла.

Стоп. Изуна?!

Тот самый Изуна?!

Так я что, теперь мужик?!

Ой, кажется, нет... Во всяком случае, ничего нового и подозрительного я в физическом плане не обнаружила. Значит, я вовсе не тот Изуна, который брат Мадары, и который еще умер.

Хотя, я как бы тоже умерла, но не суть. Важно, что я не поменяла пол. Иначе, боюсь, моя психика бы такого удара не выдержала.

Мужчина подошел ближе. Где-то рядом я услышала плеск воды, а в следующую минуту на лоб мне шлепнулась ледяная тряпка.

Я невольно вздрогнула и отшатнулась. Тут же в боку заболело, да так сильно, что я еще и вскрикнула.

– Где больно? – метнулся ко мне мужчина и осторожно прихватил меня за плечи. – Изуна, скажи, где больно?

– Бок, – прохрипела я, кладя руку на больное место. Оно было почему-то мокрым, и немного липким. – Это кровь? – ошалело спросила я, понимая, наконец, почему так дико болит. У меня в животе сбоку, как бы, немного дырка...

Я обмякла в руках мужчины от внезапно накатившей слабости.

– Слушай, а ты вообще кто?.. – поинтересовалась я у него, когда тот решил, что стоит меня уложить обратно в кровать. В смысле, на матрас. Положил, надо сказать, аккуратно, чем тут же заслужил мое уважение – осторожный. Еще бы, уронил бы меня, костей не собрал бы потом... Но опять же, в игру вступал фактор моей слепоты.

Я очень хорошо чувствовала сильные ладони на своих плечах, чувствовала, как шуршит ткань, слышала его размеренное дыхание. Но до сих пор не могла как следует рассмотреть своего спасателя. Или спасителя?.. Обыкновенно, я сначала разглядывала людей, а уж потом спрашивала, кто они и как их звать. Здесь же... вспомнила я уже об этой маленькой детали только сейчас.

– Мадара, – ответил мужчина, в голосе которого я отметила нотки удивления. – Изуна, ты только не волнуйся, тебе нельзя сейчас волноваться...

Дельный совет, но мне кажется, что уже слишком поздно. Я определенно заволновалась.

Значит, все-таки, тот самый Изуна. Точнее, та самая.

Да, жизнь, ты штука непредсказуемая.

Занесло меня и вправду далековато. Аж в сестру Мадары! Круто.

– А... это... что произошло? – спросила я, пытаясь осознать конкретно, в какое время я попала. Ну, ясно, что до основания Конохи, это-то понятно, но хотелось бы точнее, и возраст примерный тоже было бы неплохо узнать. – Эй, ответь!

– Изуна, пожалуйста... не вопи, у тебя рана открывается, – поморщившись, попросил Мадара.

Ой. Я не хотела. Но зато теперь, кажется, мне будут менять повязку.

Хм, а ничего, что я как бы девушка, а он парень?..

– Стоять! – не своим голосом завопила я, едва пальцы мужчины коснулись моего бока. Мадара послушно замер. – Ни с места! – пригрозила я, когда он неосторожно шевельнулся, и отодвинулась на максимально далекое расстояние от него – получилось совсем немного, ибо двигаться по-прежнему получалось с трудом.

– Изуна, – простонал Мадара. – Ты невозможна! У тебя открылось кровотечение, а ты думаешь, как бы я не стал рассматривать твое... твои... – на этом месте он сбился и, кажется, даже немного покраснел. – Я понимаю, что ты ничего не помнишь из-за пережитого, тебе страшно, но, прошу, доверься мне.

– Что еще за пережитое? Что случилось? – насторожилась я. Нутром чую – это что-то «пережитое» и стало причиной к моему появлению здесь.

– Когда пойдешь на поправку, обещаю, все расскажу, но позволь сейчас заняться твоим лечением. Ну?

Он выжидательно посмотрел на меня. И я прямо почувствовала – как ни брыкайся, он своего добьется, и таки поменяет мне повязку. Слишком решительным был у него взгляд. Тем более, если он и правда тот самый Мадара, то ему ничего не стоит погрузить меня в иллюзию или усыпить. И вряд ли я в таком случае добьюсь от него правды о случившемся.

А еще нестерпимо болело и жгло в боку.

– Ладно, я тебе верю, – приняла я необходимость лечения и легла обратно на матрас. – Но только в этот раз!

Ответа не последовало, лишь тяжкий вздох ознаменовал мысли Мадары. А что такого? Моя реакция совершенно нормальна для человека, который за всю жизнь не находился ближе с мальчишками, чем два метра. Больница – не считается, там врачи – им можно. А вот Мадару я и близко за врача не принимала.

За брата, кстати, тоже.

Просто Мадара почему-то вдруг оказался мне братом в этом мире – хотя, тем не менее, таковым я его не считала, как и не считала себя Изуной. Все же, пережить смерть и очнуться в чужом теле, практически ослепшей, да еще и тяжело раненой – не самые приятные ощущения. А уж осознать, что у меня тут еще и брат имеется – и вовсе ужасно.

Незнакомый мне человек стал моим братом. Естественно, что я его не воспринимала в этой новой должности, пока еще по-прежнему идентифицируя, как потенциально чужого. И поэтому не знала даже, как к нему относиться.

– Готово, – тихо оповестил меня... брат. – Может, поспишь? Тебе нужно восстанавливать силы.

Ничего не ответив, залезла под одеяло и закрыла глаза. Тут же накатила внезапная усталость, и я почувствовала, как меня буквально затягивает в сон. Где-то на задворках сознания я услышала, как тихо скрипнула дверь.

«Ушел», – промелькнула мысль в голове прежде, чем я окончательно отрубилась.

==========

Глава 2. Импровизированная ==========

Вот я, совсем маленькая, лет четырех, стою рядом с пятью братьями. Все, как на подбор, черноволосые и темноглазые, на голове кавардак из колючек. Перед нами стоит высокий мужчина с косой челкой и говорит о том, что наших врагов следует уничтожить. На вопросы старшего брата зачем это делать, он отвечает, что, если мы не уничтожим их, они уничтожат нас.

А вот нас уже четверо. Мы стоим на поляне. У наших ног лежат люди. И мальчик. Совсем маленький мальчик, из чьей груди торчит лезвие острого ножа. Мои пальцы непроизвольно сжимаются, а из глаз текут слезы. Отомстить. Отомстить за моего младшего братишку.

Первое убийство. Мое первое убийство произошло случайно. Я просто пыталась защитить его и, не отдавая себе отчета в том, что делаю, швырнула кунай. Он попал ему в горло, и мальчишка из клана Сенджу упал замертво. Из-под воротника у него хлестала кровь. Кажется, его звали Каварама.

Смерть еще двух моих братьев произошла на моих глазах. Их убили взрослые шиноби. Именно тогда я впервые почувствовала, как что-то в моих глазах изменилось. Потом отец объяснил, что я пробудила шаринган – семейное додзюцу Учиха Ичизоку – он был невероятно горд мной... Ведь в ту ночь ни один из Сенджу, что убили моих братьев, не ушел живым с поля боя.

Оставшегося последнего младшего брата мы с Мадарой охраняли как могли, мы не хотели допустить еще одну смерть. Тем не менее, это случилось. Мы не уберегли его. Эти Сенджу убили и его.

Я им непременно отомщу. Всем им.

***

Проснулась я внезапно. Просто взяла и проснулась, словно сработал какой-то внутренний будильник.

Я огляделась и, едва заметив, что в комнате есть кто-то, кроме меня, замерла. Зрение по-прежнему было хуже некуда, поэтому было сложно ориентироваться. Хоть было гораздо светлее – все же, как я поняла, наступил день – различать предметы пока было трудновато. Не привыкла я еще к этой своей новой «особенности».

Он сидел неподалеку от моего матраса, прислонившись к стене, и, кажется, спал. Особенно мне понравились длинные темные волосы колючей формы, рассыпанные по его плечам – смотрелось, правда, здорово. А уж темный воротник-стойка и фиолетовые одежды с клановым гербом Учиха...

Идентифицировав его как Мадару, спокойно выдохнула.

После ночи, проведенной в этом теле, он уже не казался таким страшным. Даже не так – он казался мне родным и близким, словно и вправду стал моим братом. Наверное, свою роль сыграли воспоминания, «прокрученные» в моей голове. Да и сама я начала уже считать себя Изуной и с трудом могла сохранять понимание того, что я на самом деле – вовсе не она.

По правде говоря, это было несколько странно: помнить все о своей прошлой жизни и о жизни незнакомой девушки. Словно я одновременно прожила две жизни. Словно и там, и там – была я.

Получается, я теперь стала Изуной? Или это Изуна стала мной?..

Черт, совсем запуталась.

– Изуна? – спросил вдруг Мадара, видимо, проснувшийся от моих громких мысленных терзаний. – Ты как себя чувствуешь?

Я потрогала бок и, к собственному удивлению, обнаружила, что болит уже не так сильно. Точнее, вообще не болит. Для проверки перевернулась и осталась довольна результатом. Хоть двигаться теперь могу, правда, боль таки вернулась, но уже вполне терпимая.

– Слушай... э... ни-сан? – неуверенно начала я, вдруг поняв, что совершенно не знаю, как к нему обращаться. – Ты не знаешь, где тут... э... уборная?

Под предводительством моего верного пилигрима и старшего брата в одном лице кое-как доковыляла до необходимой мне комнаты. Не буду говорить, скольких трудов мне стоило уговорить Мадару не ходить вместе со мной, ибо он, похоже, возомнил себя моим ангелом-хранителем. В конце концов, отвоевав право ходить в такие места одной, гордо направилась за дверь и уже там обнаружила неприятную особенность. Зеркал здесь еще не придумали – по крайней мере, таких, каких привыкла видеть я. Жалкий тусклый кусок металла, стоящий аккурат в углу комнаты, никоим образом не подходил по этим параметрам. Тем не менее, ввиду отсутствия чего-то лучше, пришлось воспользоваться этим.

Как я вообще не шарахнулась от собственного отражения, сама не могу понять, ибо оно действительно было ужасно. Растрепанные косматые волосы, торчащие иглами во все стороны, как у Мадары, но только еще спутанней. Под глазами бледной кожи – сиреневые синяки. М-да... Образ «Аленушка, восставшая из мертвых», картина маслом...

На полочке я обнаружила деревянный гребень и тут же принялась за дело – попыталась привести в порядок волосы. Да не тут-то было! Эти колючки, похоже, имеют какую-то другую структуру, иначе как объяснить то, что расчесанные, они снова принимали прежнюю форму? Плюнув на это дело, я умылась водичкой из тазика – да, ванн здесь тоже еще не было, пришлось пользоваться ледяной водой из кувшина – и смочила волосы. Но, по-моему, стало только хуже. Теперь вместо колючек я стала счастливой обладательницей обвисших патл.

Когда Мадара снова увидел меня, его, кажется, едва Кондратий не хватил. Мне показалось, что он даже собрался активировать шаринган, чтобы убедиться, что это действительно его младшая сестра по имени Изуна.

Комментировать мою новую прическу он, правда, не стал. Я молчаливо поблагодарила небо за то, что у меня такой понятливый брат. Думаю, ехидину я бы не выдержала.

Обратный путь я выдержала с большим с трудом. Дело в том, что дом, а точнее, особняк имени Учиха сам по себе был огромен. Аристократия, что еще сказать? Но вот многочисленные комнаты, через которые мы проходили, конкретно меня выбесили. Все потому, что принцип «матрешка». Комната в комнате, если быть точной. Это было за граней моего понимания, и я билась над вопросом, как вообще шиноби пришло в голову строить такие дома. Безусловно, это придумал либо кто-то поистине гениальный, либо какой-то придурок, либо все вместе, то есть – гениальный придурок. Хотя, если посмотреть с другой стороны, то очень удобно – пошли Сенджу на осаду Учиха, и ой – заплутали, бедняжки, в лабиринт попали. Но по сути я и сама здесь заблужусь в два счета.

А еще у меня вновь дико заныл бок. Наверное, из-за долгой ходьбы по замку. Конечно, шла я, опираясь на Мадару, но все же. Организм, походу, был в тихом шоке от внезапно проснувшегося желания сходить в туалет и привести себя в порядок и поспешил выразить протест – ему, видите ли, отдых нужен. В общем, стало откровенно хреново, когда я почувствовала свинцовую тяжесть в голове и то, как вновь начинает кровоточить моя рана.

– Ксо! – тихо выругался Мадара, осторожно подхватывая мою бренную тушку на руки, едва я начала заваливаться. Сознание помахало мне белым платочком, и упала в обморок.

Очухалась я, по моим внутренним часам, где-то спустя пару минут, лежа на кровати. Рядом сидел Мадара и заканчивал перебинтовывать мой бок.

– Это... Мадара... – осипшим голосом проговорила я. – Ты... обещал мне рассказать, что тогда произошло.

– Ты еще не пошла на поправку, – тоном, не допускающим возражений, ответил брат.

– Эй!.. – попыталась я на него накричать, но получился какой-то хрип.

– Изуна, помолчи. Обсудим это после твоего выздоровления.

– Эй! – каркнула я. – Я не согласна на такие условия!

– Еще одно слово, и я воспользуюсь шаринганом. Я не шучу, имото*, – сказал он. И вот я прям поняла, что он действительно не шутит, и говорит на полном серьезе.

У меня брат – тиран. Нормально вообще, а?!

От мысленных обвинений не совсем приличными словами Мадару спас шиноби, без стука вошедший в комнату. Я хотела возмутиться, но потом подумала, что не стоит – вряд ли бы стали вот так врываться, не произойди что-то серьезное.

И оказалась права.

– Мадара-сама! Хаширама Сенджу настаивает на встрече!

– Нет, – отрезал Мадара ледяным тоном, от которого у меня по спине поползли мурашки.

– Но, Мадара-сама... Он...

– Я сказал – нет!

– Я знал, что ты мне откажешь, – раздался вдруг незнакомый голос, и в комнату зашел еще один человек.

– ... пришел сам, – обреченно закончил предложение шиноби.

Блин, я, конечно, все понимаю, но тут все-таки не проходной двор! Ладно, Мадара – он мой как бы брат, ему можно, но остальные... И, что самое главное, никто уходить даже не спешил! Они все спокойно так стояли и разглядывали друг друга, ну, кроме, может, шиноби. Он вообще от страха трясся, представляя, что с ним сделает Учиха Мадара за бесплатный пропуск на свою территорию Хаширамы.

– Хаширама.

– Мадара.

В комнате вдруг резко похолодало. Я поежилась и вдруг почувствовала, как меня буквально вдавливает в матрас. Около Мадары и Хаширамы начала сгущаться энергия, и она была настолько мощная, что мне вдруг поплохело. Они ж тут все разнесут и камня на камешке не оставят!

И меня, бедную, точно прибьют, теперь уже окончательно!

Что-то надо придумать, как можно скорее...

– Ой, больно! – диким голосом взвыла я, хватаясь за бок. – Как же больно, а-а-а!

Имото* – младшая сестра.

==========

Глава 3. Раздумывательная. ==========

Ну что сказать... Моя импровизация сработала, и как нельзя лучше. Моментально оба противника оказались рядом со мной, причем Хаширама еще и ручки наложил – возникло зеленое свечение, и я почувствовала, как начинает покалывать в боку. Минута, две, и раны у меня как не бывало.

А все-таки классно я придумала – и мальчиков разняла, и сама выгоду получила.

– Ух ты, спасибо, Хаширама-сан! – улыбнулась я мужчине в красных доспехах. Тот вернул мне улыбку.

Мадара ничего не сказал, поэтому я решила спросить за него:

– А зачем вы пришли?

– Поговорить, – ответил Хаширама, искоса разглядывая Мадару.

– Мне не о чем с тобой разговаривать.

– В самом деле? Даже после того, как я вылечил твою сестру?

И снова повеяло холодом. Нет, ну это даже несмешно!

– Мм... надеюсь, вы не против, если мы поговорим в другом месте? – решила влезть я в разговор.

Да, знаю. Влезать в разговоры старших некультурно и вообще нехорошо. Вот только если они тут снова решат подраться, то теперь точно от комнаты ни кусочка не оставят. А мне комната дорога: все же я здесь как бы сплю.

Удивительно, но Мадара внял моему предложению.

В общем, перекантовались мы, как бы это странно ни звучало, на кухню. Понятия не имею, почему именно туда – решал Мадара. Хотя нет, кажется, понимаю – он решил меня накормить. Иначе как объяснить то, что едва мы уселись, как мне в руки сунули плошку с кашей?

– Итак, о чем ты хотел поговорить? – спросил Мадара.

– О нашем будущем. Зачем нам продолжать сражения? Если два сильнейших клана – Учиха и Сенджу – объединятся, другие страны поймут, что им с нами тягаться не по зубам – и тогда война затихнет. Так почему, когда мы оба стали главами кланов, ты не хочешь принять перемирие?

– Потому что твой брат едва не убил Изуну.

Я поперхнулась.

Нифига себе логика! То есть, покушение на мою жизнь чужим человеком – достойная причина?! А ничего, что у них тут как бы война, и на ней каждый день умирают люди?! Это – повод, блин, отказываться от перемирия?!

...Внезапно зрение стало очень четким.

– Мадара, ты совсем охренел?! – заорала я. – Ты вообще понимаешь, что за бред несешь?!

Он посмотрел на меня, и у него в глазах промелькнуло удивление. С таким же выражением лица на меня смотрел и Хаширама, но мне, честно говоря, было плевать. Все мое внимание занимал брат.

– Ты хочешь, чтобы другие продолжали умирать из-за твоих идиотских принципов?! К тому же, Хаширама уже залечил мою рану, так че ты уперся рогом?!

– Изуна, ты... – не успел закончить мысль Мадара, но я прекрасно поняла, что он хотел сказать.

– Да, я только за!

Мадара растерянно посмотрел на Хашираму и вздохнул.

– Ладно, я согласен на твое предложение.

***

С того дня наш дом стал проходным двором. До официального перемирия Хаширама постоянно мотался к нам в гости, интересовался моим самочувствием и вообще завел привычку ныкать Мадару по укромным местам «просто поговорить». Я в такие моменты демонстративно пожимала плечами и шла в библиотеку. Читать.

Смешно, но после моего «поселения» в этом мире, я обнаружила весьма интересную способность – я научилась читать по-японски. А поскольку память возвращалась отрывками, а если сказать точнее, то проносилась со скоростью ветра во снах, которые я не запоминала, то приходилось восполнять пробелы в знаниях из книг. Чем я и занималась все свое свободное время.

Хотя и тут было далеко не все гладко. Ни в одной из книг я не нашла того, чего искала. Мне было интересно, из-за чего началась резня между Учихами и Сенджу, но, как назло, нигде об этом не говорилось. Упоминалось как-то вскользь, а те книги, где авторы сочиняли сами, я принципиально не читала. Вообще я пришла к выводу, что никто из авторов достоверно не знает настоящую причину. Кстати, не знал этого даже Мадара, у которого я, не долго думая, поинтересовалась. И это повергло меня в полный афиг.

Нет, нормально вообще – сражаться без причины?!

С ума сойду с этими шиноби...

Еще я стала рисовать. Привычка, что называется, сохранилась. Не знаю, как это возможно, но иногда, задумавшись, я начинала скользить карандашом по доске. Движения руки были идеально отточенными, линии выходили ровными и четкими, что меня как нельзя радовало. Все-таки рисование требует долгой практики, постоянных тренировок. Я, по правде говоря, не уверена, что раньше Изуна вообще рисовала, скорее, это так повлияла подготовка шиноби – тут тоже нужен идеальный контроль. Но, тем не менее, я радовалась такому положению дел и нагло пользовалась не предназначенными для этого способностями.

Первым делом я нарисовала себя. Потом нарисовала рядом Мадару и Хашираму. Рисовала я чернилами по дощечке: листов здесь пока не придумали. Точнее, придумали, но их использовали для печатей и секретной информации, уж точно не для рисования, к тому же, бумага была слишком ценной и в маленьком количестве. Да-а, тяжелый случай, но лучше на дереве, чем потом пререкаться с разгневанным Мадарой. А то, боюсь, его бы удар хватил, узнай он, что я хочу использовать бумагу для собственной прихоти.

Мадара, кстати, рассказал мне то, что обещал. О том, что случилось и почему я валялась раненой. Как оказалось, во всем был виноват Тобирама – младший брат Хаширамы, который едва не убил меня своей техникой. Что самое смешное, в моих воспоминаниях напрочь отсутствовал человек с таким именем. То ли я такая склерозная, то ли память возвращалась по собственному желанию и знакомить меня с Тобирамой не спешила. Хотя было интересно, что это за человек такой.

Кстати говоря, после этого у меня возник резонный вопрос: а каким образом Хаширама вообще заявился в особняк Учиха? То есть, это-то понятно, что на своих двоих, но вот в чем прикол – по канону Хашираму и Мадара встретились только после смерти Изуны, на поле боя; то бишь, подразумевалось, что глава Сенджу до битвы Мадару не навещал. Тогда почему он пришел с предложением о перемирии, не дожидаясь битвы?

Тут либо глобальный неканон, либо... это из-за моего так называемого попадалова. Если прикинуть, что финальная битва состоялась на следующий день после смерти Изуны, то вполне разумно предположить, что «попала» я в Учиху ровно после того, как она умерла. Значит, время битвы автоматически перенеслось в будущее, а до Хаширамы доперло, что как бы сестра Мадары погибает, и ее надо подлатать, и он отправился к нам «в гости».

Да, тогда все сходится. Хотя мысль о неканоне тоже отметать не стоит: оказался же как-то Изуна не мужиком, а девушкой?..

В перерывах между чтением и рисованием – обычно эти два занятия чередовались, я иногда пыталась попользоваться шаринганом. После того случая, когда я наорала на Мадару, я неосознанно получила доступ к додзюцу. Вообще, классная штука – шаринган. Мало того, что зрение становится практически стопроцентным, так еще и становятся возможными такие штуки, как чтение по губам, абсолютное копирование почерков (каюсь, попробовала) и виденье чакры.

О, чакра – это отдельная тема.

Как я узнала, чакра, подобно крови, имеет собственную систему циркуляции и так называемый очаг. Она бывает разной – от цвета и объема до формы. Например, чакра Учиха и Сенджу существенно отличалась – у нас она была прозрачно-жидкой, а у них была более плотной. Это я установила, рассматривая Мадару и Хашираму шаринганом.

Моя собственная чакра была один в один как у Мадары и практически ничем не отличалась. Ну, все же он мой родной брат. То же самое было и у Тобирамы и Хаширамы.

С Тобирамой мы, кстати, повстречались случайно.

Он заявился вместе с братом подписать какие-то там бумаги – и почему именно у нас в доме? – когда совершенно случайно столкнулся со мной в коридоре. Я как раз в этот момент шла, задумавшись, и даже не заметила появления Сенджу. Хотя должна была – я все-таки сенсор. Не знаю, как это возможно, от чакры это вообще никоим образом не зависело – у человека либо была предрасположенность к этому, либо нет, но я могла в прямом смысле «ощущать» присутствие людей рядом с собой, а точнее, их очаги чакры. Но весь прикол в том, что, погрузившись в собственные мысли, я напрочь отрицалась от мира окружающего.

– Изуна? – окликнул меня незнакомый мужской голос.

Я подняла глаза и столкнулась с взглядом алых глаз. На мгновение я приняла его за незнакомого мне Учиху, но серебристые волосы как-то выбивались из этого образа, к тому же в глазах был вовсе не шаринган, а лишь оттенок радужки.

– Привет, – решила поздороваться я. – А ты, собственно, кто?

Меня наградили ледяным взглядом, но ничего не ответили. Мужчина лишь сложил руки на груди, продолжая рассматривать меня, точно восьмое чудо света.

– Временная потеря памяти? – спросил, наконец, он.

– Ага, – кивнула я. – Но ты не ответил на вопрос.

– Тобирама Сенджу.

– А-а-а... – я оценивающе посмотрела на моего почти-убийцу. – Вот ты какой... Ну, ты извини меня, поболтаем как-нибудь потом, а я пошла.

После чего в самом деле решила уйти. Уходя, заметила удивленный взгляд, брошенный на меня Тобирамой.

Странный он какой-то... Бесчувственный, что ли? Нормальный человек давно выпал бы в осадок – я как бы должна быть в ярости от одного его присутствия, все же он как бы меня едва не убил, а я вполне дружелюбно к нему настроена – а ему хоть бы хны. Какой-то совсем равнодушный и... холодный, что ли?..

Кстати говоря, за нанесенную рану я на него не злилась.

А зачем?

Я все рано не помню, как оно было, лишь знаю со слов Мадары. Так чего злиться? Тем более – это нормально для войны. На войне умирают люди, убийство такое же обыденное дело для шиноби, как и еда. Я не осуждаю Тобираму за его поступок.

...Так я думала, до тех пор, пока память не начала возвращаться.

========== Глава третья. Гневная. ==========

Он меня убил. Нет, не так.

Он. Меня. Убил.

Яростно смотрю в спину уходящему Тобираме и сжимаю кулаки. Ярость. Злоба. Ненависть. Эти чувства буквально захлестнули меня, едва я снова встретилась взглядом с альбиносом. Хотя он-то не обратил на меня никакого внимания, а вот я...

Медленно выдыхаю. Спокойно. Не делать лишних движений. Не убивать Сенджу.

Хотя с последним желанием я могла бы и поспорить – слишком уж тянуло меня задушить белобрысину...

Нет, сначала все было хорошо. Ровно до того момента, пока не вернулась память.

Знаете, что самое клевое? Я оказалась не только сенсором, но и эмпатом в придачу. Cчитывание эмоций для меня – раз плюнуть. Обычно это происходит неосознанно, да и на сознании стоит мощный барьер, поставленный чьим-то шаринганом (и я даже знаю, чьим). Вообще, покопавшись в книжках, я выяснила, что эмпаты менее устойчивы к чужим эмоциям, и находиться рядом с большим количеством людей для них серьезное испытание. Мало того, у них постоянно болит голова. Именно поэтому менталисты из Яманака ставят барьеры на эмоциональную восприимчивость всем "счастливчикам". У нас Яманака не было, зато был шаринган. Тоже неплохо, правда, барьер не слишком сильный, и общие отголоски эмоция я спокойно улавливаю.

Например, рядом с Хаширамой тянет улыбаться и смеяться. Это его эмоции проходят в мою голову.

А рядом с Мадарой просто спокойно и уютно. Это значит – я ему дорога, и он никогда не даст меня в обиду.