Текст книги "Легенды Безымянного Мира. Пепел (СИ)"
Автор книги: Кирилл Клеванский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
– Ну ладно, – обреченно вздохнул волшебник. – С ней то что делать?
Девка, видимо весьма строптивая, грозилась что что-то откусит генералу, если тот только расстегнет ременную пряжку. Смысл этих угроз, перемешанных с проклятьями и оскорблениями, был надежно сокрыт от разума парня.
– Сам выкручивайся, – еле сдерживая смех, процедил Рэккер.
Эш задумался, а потом смекнул.
– Зверье! – гаркнул он. – Кто больше всех собрал языков?!
Уже спустя пять минут, перед генералом стояло семеро. У каждого по пять красных обрубков – видимо максимум. Ну, оно и понятно. На три с половиной тысячи трупов не может быть слишком много. Волшебник был рад тому, что так ловко придумал с наградой.
– Значит так, бойцы! Берем эту леди, тащим в любой дом и пользуем.
Легионеры переглянулись и разве что не облизнулись.
– Но если к отбытию вас не будет в строю – ошейники согреют ваши буйные головы.
– Лэр, есть лэр! – рявкнули они.
– Нет! – закричала девка. – Нет! Прошу! Генерал! Нет!
Но её никто не слушал, а солдаты тащили её к одному из уцелевших домов. Вскоре оттуда послышались женские крики и плач. Генерал все никак не мог, что они там такого делают. Неужто пытают? И вот этому нужно будет научиться волшебнику? Кошмар… Но, король сказал, значит надо сделать. Впрочем, это все потом, а сейчас пора переходить к главной части предстоявшего спектакля.
– Так! Голодранцы! Здесь на земле лежат трупы наших врагов. Каждого вы должны обезглавить, а головы их нацепить на наши штандарты!
Да, были и такие – с флагами даже, только деревянные и самопальные. Ну да ничего. Железо, кони, луки, ружья и прочее это дело наживное.
Работа закипела, а Эш пытался стойко выдержать поток непонятных ему подколов лейтенанта. Слышались женские крики и мужской, животный смех. Стучали топоры о кости и дерево. Сверху падал снег. Он кружился, танцуя на ветру. Эш любовался снегопадом. Юноше нравилось все красивое…
9й день месяца Зунд, 322й год, королевство Арабаст
Громыхнуло. Эш отмахнулся от воспоминания и резко дернул на себя дверь. Та не поддалась. Чертыхнувшись, магик толкнул её в другом направлении и вошел в темную залу. Где-то в глубине сидела женщина. Лицо её скрывал мрак, и даже редкие вспышки молний не могли осветить что-то кроме подола шикарного платья.
– Нашел меня.
– Как видишь, – кивнул Эш.
– Будут вопросы?
– Никаких. Мне и так все понятно.
– А у меня будут!
Леди встала и сделала шаг вперед. По мере того, как её каблуки цокали по паркету, сквозь мрак проглядывало лицо. Очередная вспышка, и вот волшебник увидел перед собой младшую сестру жениха. Именно она являлась центром проклятья – оборотнем.
– Когда ты спал со мной, ты знал, что это я за всем стою?
– Не обманывай себя, – улыбнулся парень. – Ты не стоишь ни за чем. Просто кукла.
Леди рыкнула, скаля зубы, превращающиеся в клыки. Лицо Эша растеряло детскую наивность, становясь беспристрастной маской. Перед дочерью герцога стоял сам Пепел, демон в человеческом обличии, но девушка не знала об этом. Не могла знать.
– Я задала тебе вопр-р-рос, – рычал перевёртыш.
– Секунду, – попросил Пепел.
Магик задрал рукав рубахи и вчитался в написанное на коже.
– Да, – ответил он. – Догадывался.
– Ублюдок! – закричала леди и в этом крике не звучало ничего человеческого. – Все вы такие! Мужчины… И бр-р-рат, пр-р-редатель, он оказался таким же! Слава богам пр-р-ришел он! Он откр-р-рыл мне глаза на пр-р-равду! Дал мне силу! Дал мне власть!
Девушка говорила, а черты её менялись. Лопалась кожа, заливая пол кровью, трещало по швам платьем, кривился позвоночник, вытягивалось лицо, превращаясь в оскаленную морду. Гремел гром. Сверкали молнии. По жестяным листам маршировали капли дождя, отбивая свой, никому не известный ритм.
Вскоре, перед Эшем стоял монстр. Он мало чем походил на медведя. Скорее на помесь между человеком и зверем. Восемь футов ростом, могучие лапы сверкали когтями-саблями, из оскаленной пасти, застывшей на грани между человеческой и медвежьей, капала пена. Красные глаза сияли безумие.
Оборотень зарычал и бросился на волшебника. Одним махом он преодолел почти двадцать футов расстояния, всем весом обрушиваясь на Пепла. Тот принял удар на посох, окутанный пламенем. «Медведь» даже не рыкнул, когда пламя лизнуло его кожу и колючую, игольчатую шерсть. Слишком много ярости, слишком много колдовства.
Эш извернулся и оттолкнул зверя в сторону. Тот припал на четыре лапы. Когти засверкали золотом – видимо готовил какое-то умение.
– Первая форма: воплощение!
В тело оборотня впилось семь огненных лепестков. Запахло горелым, но то пылала лишь шерсть, а «медведь» даже не ощущал боли. Видимо столь слабая магия его не берет, а сильнее нельзя – замок развалиться и погребет под собой всех, кто собрался на празднество.
– Ар-р-р!
Оборотень размазался и на левой руке парня показалась длинная полоса, мигом окрасившая рубаху в багрянец. Умение, направленное на то чтобы разрывать цель на части, лишь ранило мага, успевшего уйти в сторону.
В этот момент Пепел понял, что если продолжит играться, то его могут попросту убить. У него не осталось выбора, кроме как убить.
Оборотень, повернувшись, вновь прыгнул на волшебника. Но в этот раз тот ударил в ответ. Страшен был тот удар. «Медведь», разбрызгивая кровь, со сломанной челюстью и выбитыми клыками улетел в сторону. Он ударился о стену, выбивая каменную крошку, и кулем свалился на землю.
Эш стоял, держа в руках посох. Его глаза стали красные. Вместе с ними покраснела загорелая кожа, а вены и вовсе стали цвета девственного рассвета. Третья форма – единение, форма, доступная только умелым волшебникам. Форма, когда огонь наполняет своей мощью каждую клеточку тела. Когда силы так много, что ударом посоха можно пробить стальной щит. Но Мастер был способен на большее.
Пепел оттолкнулся, оставляя на паркете вмятины в форме ступней. Он взмыл под купол свода, а потом, произнеся:
– Первая форма: воплощение! – камнем рухнул вниз.
Оборотень выставил свои золотые когти. Ими он мог резать камень, словно бумагу, – у волшебника и его огненного шара на конце посоха, не было и шанса. Огонь встретился со сталью когтей, охваченных свечением умения.
– «Не возможно!» – читалось в глазах монстра.
Волшебник не отменил единение, он все так же обладал силой самого огня! Шар обратил когти в пепел и с шипением прошел сквозь тушу, плавя и её, и камень под ней. Бой был закончен.
Он был скоротечен и прост. Но так и должно быть. Какая-то глупая девчонка, получившая в займы чужую силу не могла даже подумать о том, чтобы сравниться с великим волшебником.
Эш отпустил пламя. Его глаза вновь стали голубыми, а кожа загорелой. Исчез и огненный шар, оставляя за собой меняющееся тело и звон. То звенело разбитое проклятье. Оно, словно витраж, осколками осыпалось под стены замка, сбросившего ужасный покров. Вот только слышать это могли лишь магики.
Девушка постепенно принимала свой истинный облик.
– Две формы… невозможно… – прохрипела она. – Кто ты?
– Твой убийца, – ответил Пепел.
Он сел рядом и приподнял голову умирающего оборотня, кладя её себе на колени.
– Он меня обманул, – слезы катились по щекам леди. Дрожащими лапами-руками она пыталась закрыть страшную рану. Но смерть оставалась лишь вопросом времени. – Я умру из-за него.
– Нет, – покачал головой Эш. – Ты умрешь, потому что ты глупа, а в сердце твоем жило зло. Ты умрешь, потому что сама того захотела.
Девушка в последний раз сверкнула глазами, в которых все еще сверкал багрянец.
– Будь ты проклят, – прохрипела она.
Руки её повисли и из горла вырвался последний, судорожный вздох. Следом агония и тишина. Эш поднялся на ноги и, не оборачиваясь, вышел вон. Он сделал что должно. И плевать, что слева так болит в груди.
Утро того же дня
– Значит, виновата была сестра, – задумался Мервин.
Отряд ехал в сторону Задастра – города, граничащего с лесом Теней. Последний очаг цивилизации, за которым лишь земли, кишащее самыми опасными и мерзкими тварями. От огромных плотоядных пуков, до огне-чертей.
– Не понимаю, – протянул Лари. – Она ведь так любила брата, я думал – мать…
– В этом вся загвоздка, – вздохнула Мери, поглаживая своего коня. – Отец был к ней безразличен, мать не обращала внимания, только брат и был ей семьей. А тут эта баронесса явилась и захватила все внимание. Ревность, плюс сладкие обещания того странного человека, про которого она говорила Эшу. Ответ лежал на поверхности, странно что мы его сразу не разглядели.
– Непонятно только с этими пропажами и почему трупов всегда было по двое.
– Да, с этим – загадка.
– А можно мне? А можно мне?
Как можно понять, последние выкрики принадлежали волшебнику. Березка смерила его строгим взглядом, но все же кивнула.
– Все связано, – объяснял магик. – Временные чары нужны были чтобы замок каждую ночь погружался в полнолуние – оборотни ведь не урожденные, а заколдованные. Только в это время суток и могут перекидываться.
– Не объясняет трупы, – фыркнула Мери.
– Просто оборотень был не один, – подмигнул Эш.
– Что?!
– Ага. В еду подмешали яд, превращающий каждого в оборотня ночью. Именно поэтому никто не помнил, что происходило, пока они спали. Именно поэтому, трупы были такие странные и их всегда находили в паре. Видите ли, яд довольно хитрый. Вкупе с нужными чарами, он заставляет видеть человека… ну… человеком. То есть встречаются два монстра, и каждый из них думает, что он «нормальный», а встретил страхолюдину.
Народ задумался, первым откликнулся Меткий.
– Да, тогда это объясняет положение и направление ран, и «парность» жмуров. Только что тогда со тернитами?
– Ничего сложного, – развел руками Эш. – Юная маркиза должна была убивать всех, кто носил отрядный герб. Она их оттаскивала в погреб, где, я думаю, в специальном месте сделана «дырка» в проклятье. Туда она складывала тела, там они умирали и там же она пережидала отрезок в двенадцать часов.
– Так что когда ты нарочно изменил тост, – начала понимать Мери. – То она и выдала себя, вздрогнув. Ведь, леди помнила все, что было накануне.
– Именно, – захлопал беспечный волшебник.
– Все равно многое непонятное, – покачал головой защитник. – Зачем ты с ней спал? Как до всего этого додумался? Как смог одолеть оборотня? И, самое главное, почему ты не ел вместе с нами?! Неужели знал про яд?!
Эш понизил голос и заговорщицким шепотом произнес:
– Настоящий волшебник не раскрывает своих секретов!
Народ закатил глаза. Мери звонко шлепнула себя ладонью по лицу. Торговец цветами засмеялся. Ну не мог же он сказать, что когда-то именно таким образом всего за одну ночь был перебит весь Седьмой «Смердящий» легион.
«Бродячие пни» ехали по дороге, направляясь в приграничный город-крепость. А где-то там, в замке, у подножья Огненных гор метался настоящий, неподдельный монстр. Был ли он испуган, потому что хитроумная ловушка не смогла задержать преследователя? Или же на уме чудовища было нечто другое? Что ж, это откроется позже.
Глава 5. Предупреждение
14й день месяца Зунд, 322й год Эры Пьяного Монаха, королевство Арабаст
Мери открыла глаза, с радостью вдыхая свежий воздух Арабасты, а не затхлую вонь трущоб Солеса, откуда, если задание короля будет выполнено, леди наконец сможет съехать. Ни для кого не секрет, что, в основном, отряды тернитов так и жили перебиваясь на золото, полученное с миссий эрнитов. Удивительный парадокс, когда всесильный тернит вынужден жить на подачки жалкого эрнита.
Березка, потянувшись, одним движением собрала длинные волосы в тугой пучок, скрепив его острой шпилькой. Для фехтовальщицы нет большей трагедии, чем «хвост», внезапно закрывший глаза на скоростном выпаде. Тем не менее, Мери оставалась девушкой и не хотела ходить с мужским «ежиком».
Вопреки всем законам логики и жанра, утро в Арабасте было замечательным. Редко когда удается выспаться не в мятых спальниках и палатках, а на уютном сеновале.
Вот Алиса свернулась калачиком, накрывшись собственным плащом, дальше Мервин и Тул, спящие в полусидячем положении, прислонившись к спинам друг друга и держа оружие на изготовке – привычка опытных путешественников. Замыкал Лари, лежавший у входа и что-то бормотавший, мечник имел неаккуратную привычку разговаривать во сне.
Березка все крутила головой, но никак не могла найти Эша – последние полтора часа были временем его вахты, и волшебник должен быть где-то поблизости.
– Мери, – просопела Алиса. – Пожалуйста, слезь с моих волос.
– Прости, – извинилась глава отряда и поспешила убрать пятую точку с пышных, каштановых кудрей… которые станут таковыми, после того как жрица потратит полчаса на их расчесывание.
Просыпались и остальные члены «Бродячих». Мервин, очнувшись, по привычке выругался, но тут же оказался заглушен громоподобным зевком Тула.
– А где наше бедствие в бандане? – спросила Березка.
Ребята стали озираться, но кроме дрыхнувшего Лари на сеновале больше никого не было. Если, конечно, не учитывать наличие пузатого рыжего кота, примостившегося на балке и вальяжно качающего хвостом где-то под потолком.
– Криволапый опять дрыхнет, – покачал головой педантичный и порой слишком пунктуальный Тулепс.
– Не дрыхну я, – буркнул Лари, рывком поднимаясь на ноги. Зря он это сделал.
Парень мигом скривился и начал бешено чесаться, вынимая солому даже из тех мест, куда она просто не могла забиться. Первый закон побудки на сеновале – никогда не вставай резко.
– Ага, ну-ну, – кивала Березка, затягивающая ремень и поправляя ножны. – Наверняка только что проснулся. Впрочем, где же Эш?
В этот самый момент с улицы донеслись отзвуки мерных ударов. Ребята переглянулись и, схватив оружие, буквально вылетели из помещения, чуть не снеся тяжелые двери с не менее тяжелых петель. Длинная, узкая сабля Березки полыхнула красным, жезл Алисы засветился золотым огнем, щит Мервина замерцал, волнами света накрывая отряд, Тул выхватил сразу четыре пистолета, а по клинкам Лари забегали молнии. «Пни» были готовы спасать своего новенького и резать, бить и убивать всех монстров и «Рэккеров», которые могли напасть на дозорного.
– Твою же ма… – и вновь Мочалка замолчал в тот самый момент, когда его челюсти сомкнулись на аппетитной корочке сдобного пряника.
Ребята опустили оружие, глядя на то как с мерным стуком «Дук, дук, дук!» топор, в руках худощавого магика, резво колет дрова, а четвертинки дров, словно по волшебству, отлетают к поленнице, где занимают положенное им место.
Наверно, стоило бы сказать, что леди залюбовались телом юноши, но… нет, любоваться там оказалось нечем. Мышцы не крупнее, чем у любого иного горожанина, шрамов не так чтобы много, разве что жилы больше похожи на тугие канаты, но это уже издержки профессии волшебника.
Эш, не замечая новых зрителей, продолжал лихо колоть дрова, стоя в одних лишь драных, холщовых штанах и сандалиях, сделанных из дерева и конопли. За все годы, подновить гардероб так и не удалось, вот и приходилось парню ходить в старом барахле, что не сильно его беспокоило. Дрова продолжали взлетать на чурку, а поленья парить к стене, выстраиваясь в длинный, высокий ряд.
Все это происходило так легко и естественно, будто волшебник не в первый раз занимается столь рутинной и, по мнению большинства тернитов – бесполезной работой. Главный закон приключенцев – «не делай то, что можно купить, не покупай то, что можно добыть, не добывай то, что можно получить». И, как можно догадаться, колка дров явно противоречила этому изречению.
– Эш?
Парень обернулся и улыбнулся всей компании, выглядевшей несколько ошарашенной.
– Я бы сказал – доброе утро, но кто знает, доброе ли оно.
– Для тебя точно нет, – прорычал Лари.
Эш, не заметив настроения мечника, вытер шею куском замасленной ткани, а потом напялил свою бедняцкую рубаху. Зря он это сделал. Кривалапый, за пару шагов преодолев много футовое расстояние, схватил магика за грудки, рывком подтягивая его к себе.
– Ты…
Договорить Лари не смог. Эш, улыбнувшись, помахал рукой в сторону старенькой, но все еще крепкой хижины откуда вышла женщина, которой подошло бы то же описание, что и её дому.
– Матушка Герда, – махал рукой парень, чья рубаха трещала в руках воина. – Я закончил с колкой!
– Спасибо тебе, Эш! – умилялась хозяйка, не обращая внимания на то, что юношу держат за грудки, приподняв на пару дюймов над землей. – Я тебе в дорогу пончиков положу!
Старушка скрылась в сенях, а Лари, позеленев от злости, стал трясти единственного волшебника отряда. Эш, трясясь, размышлял на тему пончиков и на его лице сияла беззаботная, предвкушающая улыбка, а с уголка губ разве что не капала слюна.
– Тебе дали элементарное задание! – рычал мечник, чьи нервы все же не выдержали. Даже два дня в проклятом замке наедине с оборотнем давали о себе знать. – Только одно задание! А ты даже его провалил!
Криволапый с силой толкнул Эша и парень свалился на траву, сильно ушибив не самое приличное место. Потирая площадь чуть ниже копчика, парень обиженно поглядывал на рассерженную Мери и Лари. Остальные явно сочувствовали юноше.
– Всего одно поручение, – повторяла Мери. – У тебя в голове мозг отсох что ли?
– А что такое? – бурчал Эш, не желая вставать с травы – ему и здесь было хорошо.
– Что такое?! – взревел Лари. – Тебе доверили самое простое! Попросили подежурить предрассветную вахту, а ты…
В этот самый момент рядом показалась Герда держа в руках небольшой сиреневый тканевый сверток. Хозяйка, хоть и выглядела немного дряхлой, но все же стояла прямо, а седые волосы, стянутые во все еще толстую, тугую косу, придавали ей особого очарования. Эдакая ведьма с хуторка. Никогда не знаешь – то ли в суп тебя кинет, то ли амулетом каким одарит.
– Вот, – сказала Герда, протягивая куль.
– Спас…
– Да оставьте вы! – буквально взвыл Лари, неловко взмахнув рукой. Пончики посыпались на землю, сиреневая ткань печально парила на легком, предосеннем ветру.
– Какая жалость, – вздохнула хозяйка. – Я сейчас еще принесу.
И с этими словами она, причитая и прижимая руки к груди, ушла в дом. Лари, сменив зеленый окрас на красный, сверлил взглядом Эша. Тот, все еще сидя на траве, не выказывал ни малейшей нотки раскаянья.
– Пончики… – волшебник шмыгнул носом и потянулся к угощению, так не кстати упавшему на траву.
– Да чтоб тебя! – рявкнул Лари.
Никто не понял, что произошло в следующие несколько секунд. Казалось бы, Лари вот-вот раздавит пончики, замахнувшись ботфортом, но когда нога уже почти превратила сдобу в крошево, на ней неожиданным образом повис Эш. Вот он сидел на траве со страдальческим выражением лица, а теперь висит на ноге мечника, что-то вереща на тему неприкосновенности угощения.
– Отцепись, – шипел мечник, дергая ногой.
– Пончикиии! – панически вопил Эш, мертвой хваткой вцепившись в голенище сапога.
– Да отцепись ты! – кричал Лари, уже начавший тянуться к ножу.
Мери увидев, что ситуация накалена, до предела, отвесила два смачных подзатыльника. И если Криволапому, который все же стоял во весь рост, повезло получить «свое» ладонью, то вот Эш огреб носком сапога. К слову, ранение пришлось на уже ушибленное место, что заставило парня пустить скупую, мужскую слезу. Выглядело это более чем театрально и забавно – не удивительно, что Алиса начала кашлять в ладошку, а Тул и Мочалка, активно переглядываясь, тянули улыбки до ушей.
Все это время волшебник лихорадочно собирал упавшие пончики. К моменту, как Лари возмущенно уставился на предводительницу, на траве не лежало ни единой крошки.
– Эш, ты осознал свою вину? – грозно спросила Березка.
Волшебник энергично закивал, и девушка уже было вздохнула с облегчением, как послышалось:
– Спасибо, матушка Герда.
Магик, вскочив, принял из рук хозяйки сверток и буквально засветился счастьем, когда услышал:
– Одна бы ни за что не справилась, – улыбалась Герда, вытирая руки о фартук. – Спас ты меня от холодов. Гладкой тебе дороги, путник.
– Спасибо! – размахивал рукой Эш, в то время как старушка степенно уходила с поляны.
Лари уже трясся от злости. Он пока не простил сумасбродного дурачка за то, что тот подверг опасности не только весь отряд, но, что было важным для мечника – Алису. Криволапый не мог себе представить, что произошло, погибни эта девушка с такими красивыми волосами, теплой улыбкой и добрым сердцем.
– И ты ради этого оставил пост? – ошарашенно спрашивала Мери. Они просто не могла поверить, что можно быть настолько безответственным. – Ради пончиков?
– Нет конечно! – возмутился Эш. В глазах фехтовальщицы зажегся огонек надежды. – Но мы ведь остановились у матушки Герды, а не дело задарма почивать на сеновалах. Вот я и решил помочь ей с колкой дров.
Огонек, не успев вспыхнуть, мигом погас, а Мери в очередной раз возжелала вернуться в прошлое и хорошенько наподдать самой себе. Взять в отряд подобную обузу можно было только исключительно из-за обуявшего отряд отчаянья.
– Мы заплатили за ночлег!
– Ну так-то деньги, – пожал плечами парень. – Какой от них толк восьмидесятилетней старушке.
– Не наши проблемы! – вклинился Лари. – Ты рисковал жизнями отряда ради какой-то… какой-то… жалкой эрнитки!
На поляне повисла тишина. Криволапый, поняв, что именно только что сорвалось с его уст, мигом побледнел, а потом стал озираться по сторонам, словно надеясь, что этот крик никто не услышал. Увы, народ услышал и теперь смотрел на парня с укором. Даже Алиса, милая, добрая Алиса – и она нахмурила брови и сжала губы в тонкую полоску.
– А откуда ты знаешь, что сам не эрнит? – тем, кто нарушил звенящую, тяжелую тишину, был никто иной как Эш, выглядевший несколько задумчиво.
– Я… я…
– Умеешь чувствовать? Желаешь, мечтаешь, любишь и ненавидишь? Не хочу тебя огорчать, но к эрнитам относится та же характеристика. Как и ко всем разумным.
– Я знаю, что я тернит! – вспылил Лари.
– Возможно, – развел руками волшебник. – Возможно, что тебе просто внушили это. Да и все вокруг – лишь наваждение искусного малефика. Так чем же ты тогда отличаешься от эрнита?
Криволапый хотел что-то сказать, но не смог. Он стремительно побледнел, резко достал из-за пояса нож и провел лезвием по ладони. Его кровь, как и кровь любого тернита, слегка мерцала.
– Ты чего?! – испуганно воскликнула Алиса, подбегая к раненному товарищу.
Но в тот миг, когда жрица уже хотела использовать свои самые сильные лечащие Слова, парень резко шагнул вперед. И не просто шагнул, а буквально подлетел к Эшу и с оттяжкой врезал тому по лицу.
Магик в очередной раз рухнул на пятую точку, сплевывая кровь из разбитых губ. Криволапый, пылающий гневом и раздражением, набросился бы на волшебника, но его удержали Тул с Мервином.
– Что здесь, демон вас задери, происходит?! – Березка, чуть ли не дыша огнем, переводила взгляд с мечника на волшебника. Впервые отрядные распри дошли до рукоприкладства, и все опять из-за новенького. – С каждого вычту из доли в пользу общей копилки! – Мери еще немного посверкала глазами и повернулась к мечнику. – Лари, что это демон… не надо в меня пирожками кидаться! Что это было, Лари?
– Проверил, – буркнул парень. – А то мало ли…
Березка закатила глаза и устала вздохнула. Как опытный мечник мог поддаться на уловки безответственного магика – загадка для архивариусов королевской библиотеки.
– Ребята, – окликнул отряд Тулепс. Он стоял у самой кромки поляны и водил рукой по воздуху. Но, вместо того чтобы сделать шаг вперед, лучник каждый раз натыкался на, казалось бы, тонкую пленку, сотканную из огненных нитей. Сеть пламени не позволяла Меткому покинуть владения Герды. – Мы что, опять в ловушке?
– Нет, – прокашлялся Мервин. – Это, если мне память вашими склоками не отшибло – Круг Стихии.
«Пни» разом повернулся к Эшу, старательно утирающему кровь.
– Ты умеешь ставить Круг? – чуть ли не просипела фехтовальщица.
– А? – откликнулся волшебник, словно не понимая, что обращаются именно к нему. – Ну да – умею, практикую, я такой.
В очередной раз ладонь главы отряда со звучным шлепком поприветствовала её же лицо. Этот Эш точно сведет её в могилу быстрее любого великого монстра. Круг Стихии – одно из самых сложных заклинаний известных архивариусам.
Суть его заключалась в том, что тернитам на службе короля не приходилось выставлять дозор на каждые полтора-два часа. Волшебник владеющий такими чарами просто накладывал их на местность, и в течении определённого отрезка времени никто не мог войти внутрь, но и выйти так же не представлялось возможным.
– Почему не сказал? – обреченно спросила Мери в заранее зная, что она услышит в ответ.
– Эмм… – промычал парень и подтвердил опасения леди. – Забыл.
Березка, отсчитав про себя от одного до десяти и произнеся успокаивающую мантру собственного сочинения, грозно зыркнула на дебоширов.
– Пожали друг другу руки, – чуть ли не рычала она. – Покаялись в грехах, запомнили об уплате в «общак» двадцатой части от награды и забудем этот инцидент.
Волшебник, вскочив на ноги, с беззаботной улыбкой протянул раскрытую ладонь. Лари, сдвинув брови, переводил взгляд с руки новенького на главу отряда. Криволапый явно еще не остыл и уж тем более не простил Эша за все его выкрутасы.
– Лари, – прошептали рядом.
Мечник обернулся и увидел хмурую Алису, смотрящую на него с явным укором. Вздохнув, будущий Мастер Дюжины (как он сам себя величал) все же ответил на жест пожав руку магику.
Эш, все еще улыбаясь, начал радостно трясти ладонью. Лари, скривившись, выдернул свою нехилую лапу и, развернувшись на пятках, пошел прочь.
– Седлаем коней и идем на Задастр, – скомандовала Мери. Эш вздрогнул и побледнел. – Вернее в Задастр. Заговариваюсь уже…
Волшебник пошел к конюшне, а в ушах эхом гремело «Идем на Задастр».
8й день месяца Амир, 311 год, Срединное царство, Мистрит
Страшная барабанная дробь пугала и заставляла матерей прятать детей за спины, а мужчин хвататься за все, что могло бы послужить в бою. Здесь, в центре Срединного царства уже давно не слышно отголосков войны – армии Арабаста кольцом встали вокруг собственной столицы, пытаясь отдалить тот момент, когда на шпиле королевского дворца засверкает белый флаг. Конец войны уже не за горами, и жители Мистрита расслабились, но сегодня им напомнили обо всех ужасах, которые на своих штандартах несли легионы Его Величества.
К воротам подъезжала армия, ставшая страшной сказкой для пяти окрестных государств и нелепой былью для прочих семи. Две тысячи конных рыцарей, закованных в красную броню. Вернее, так могло показаться тому, кто смотрел на легион издалека, вблизи же становилось понятно, что латы вовсе не алые. В багрянец их покрасила застывшая, присохшая кровь.
Семь дней и семь ночей ушло у Командора и Лейтенанта чтобы произнести над каждым доспехом Слово, запрещавшее ржавчине поедать сталь. И всего одного приказа, не дозволявшего легионером чистить амуницию после битв.
Так Легион получил прозвище «Смрадный». Запах смерти, крови и разложения преследовал их с верностью воронов-падальщиков, вечно круживших над штандартами, украшенными головами поверженных врагов.
Легион, вздымая клубы дорожной пыли, подъезжал к воротам. Плакали дети, испуганно кричали женщины, видя части тел, привязанных к седлам рыцарей, бледнели мужчины, чувствуя, как от страха их сердца пропускают удар за ударом. Шествие «Смрадного» Легиона больше напоминало колонну демонов, чем марш рыцарей, не знавших ни единого поражение.
Во главе воинства ехали двое людей, внушающих страх каждому смертному в ближайших государствах. Баронет Безымянный, единственный, кто носил не алый, а черный плащ, в балладах менестрелей ставший лоскутом, отрезанным от самой бездны. Позади него – лейтенант Рэккер.
В руках у него посох, к навершию которого приладили наконечник копья, сверкавший рунической вязью; к седлу за волосы привязаны головы генералов, так и не увидевших послов, пришедших обговаривать выкуп; блестел на солнце полный доспех Дракона (легендарные латы первого убийцы этих величественных созданий) сверкая истинно алой сталью, залитой кровью; серый шлем-маска со сверкающими рогами; черные, длинные волосы перемежены с красными нитями и, конечно же – красный, изорванный плащ.
Неудивительно, что Рэккера боялись куда больше, нежели баронета. С Безымянным можно договориться. Он знал, что такое прибыль и расход, но вот лейтенант… Лейтенант знал только жажду крови и плоти. Он был настоящем безумным зверем.
У самых ворот взвод гвардейцев приветствовал генерала по уставу, но без всякого уважения в глазах. Баронет, ответив им легким кивком, повернулся к своим сержантам.
– Эргебек, – окликнул он мускулистого гиганта с секирой наперевес. Сержант ударной сотни был настолько тяжел и велик, что его возил не боевой конь, а тягловый вол. Лишь он мог выдержать три сотни фунтов мускул, облаченных в пятьдесят фунтов стали. – Ты за главного.
Великан ответил кивком и развернулся к армии, отдавая приказы и рыча сквозь забрало, оформленное в виде медвежьей челюсти.
– Ты откроешь? – недобро улыбнулся Рэккер, поднимая серую маску. – Или мне помочь?
Гвардеец, вздрогнув, отдал какой-то сигнал дозорному на вышке и тот протрубил в рог ровно четыре раза. Затрещали во́роты, скручивая чугунные цепи. Поднималась стальная решетка, скрипя несмазанной сталью. Стонали тяжелые, многотонные ворота, открывая проход в столицу королевства.
Эш, легонько пришпорив коня, въехал в, наверное – родной ему город. Рэккер, подмигнув испуганному гвардейцу, следовал за генералом, окидывая убийственными взглядами, без преувеличения, каждого.
Несмотря ни на что, лишь лейтенанту баронет мог доверить спину. Связка из двух волшебников, подчинявших огонь, стала самым смертоносным звеном среди всех войск королевства. Без счету они спасали друг другу жизни, повергая одного врага за другим.
Двое ехали по центральному проспекту. Недавно радостные и счастливые люди разбегались по домам. С улицы пропадали столики, выставленные разнообразными закусочными дабы посетитель мог насладиться разгаром лета. Закрывались окна, зарешечивались двери, хлопали смыкаемые ставни, дрожали пальцы у оружия. Страх обуял улицы славного города Мистрит. И даже его извечно цветочно-кофейный запах исчез, трусливо уступив место кровавой вони, на которую уже давно не обращали внимание солдаты «Смрадного» легиона.
– Не понимаю я их, – произнес лейтенант. – Боятся, а все равно смотрят.
Эш только хмыкнул. Не то чтобы он хотел «хмыкнуть», просто знал, что в такой ситуации нужно проявить именно эту эмоцию.
– Так ты бы еще себе на лоб ярлык наклеил – перевожу легендарный полный доспех.
– Генерал, завидуй молча.
– Еще чего, – отмахнулся парень, облаченный в самые незамысловатые латы, которые только можно найти под светом Ирмарила. – Нужно мне это твое уродство.
