Текст книги "Буддизм. Энциклопедия"

Автор книги: Кирилл Королев

Соавторы: А. Лактионов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

И царь Милинда сказал достопочтенному Нагасене: «Я не лгу, почтенный Нагасена. Вследствие дышла, вследствие оси, вследствие колес, вследствие кузова, вследствие поручней и используется название, знак, обозначение, обиходное слово, имя – колесница». – «Отлично, государь. Ты знаешь, что такое колесница. Вот точно так же и у меня: вследствие волос, вследствие волосков на теле и прочего, вследствие образного, вследствие ощущений, вследствие распознавания, вследствие слагаемых, вследствие сознания и используется название, знак, обозначение, обиходное слово, просто имя – Нагасена, однако в высшем смысле здесь не представлена личность. Ведь есть, государь, изречение монахини Ваджры, сказанное перед лицом Блаженного:

 
Как говорят «колесница» о собранных вместе частях,
Так все назовут существом то, что всего только груды».[21]21
  Этот диалог весьма любопытным образом напоминает диалог Сократа и Теэтета в платоновском диалоге «Теэтет»:
  «Сократ. Например, Гесиод говорит, что в повозке сто деревянных частей. Я не в состоянии их назвать, да и ты, я думаю, тоже. Но достаточно и того, если на вопрос, что такое повозка, мы сможем назвать колеса, оси, кузов, поручни, ярмо. Теэтет. Вполне достаточно.
  Сократ. А может быть, он нашел бы нас смешными, если бы на вопрос о твоем имени мы стали выговаривать его по складам и, хотя мы имеем о нем верное представление и произношение, сочли бы себя знатоками грамматики, располагающими грамматически точным объяснением имени Теэтета. Ведь нельзя говорить о чем-либо со знанием дела, прежде чем не определишь каждую вещь при помощи начал, имея при этом истинное мнение, как это было уже сказано раньше» (перевод Т. В. Васильевой).


[Закрыть]
 

Буддизм определяет личность как совокупность пяти скандх («куч», «груд»), а именно: воспринимаемое (рупа), ощущаемое (ведана), различное (самджня), желаемое (самскара) и сознаваемое (виджняна). Причем в представление о личности в буддизме включается и окружающая действительность, которую эта личность воспринимает. Как писал О. О. Розенберг, для буддийского мыслителя не существует отдельно «человека» и «солнца», а есть некое единое поле опыта – «человек, видящий солнце». Здесь солнце – часть личности, включенная в нее через процесс восприятия.

Сами скандхи состоят из упоминавшихся выше «кирпичиков»-дхарм, одномоментных психофизических состояний. Учение о дхармах (не следует путать с Дхармой) составляет основу буддийской метафизики (Абхидхарма). Выдающийся отечественный буддолог Ф. Ф. Щербатской писал: «Формула буддийского символа веры, которая явно содержит кратчайшее изложение сути и духа буддизма, гласит, что Будда открыл элементы (dhamma) бытия, их причинную связь и методы подавления навсегда их действенности. Васубандху дает подобную же формулировку сущности доктрины: это метод превращения элементов бытия в состояние покоя, из которого они никогда не возникнут снова.

Семь символических шагов Шакьямуни. Тибетская миниатюра (XVIII в.).

Понятие о дхарме – центральный пункт буддийского учения. В свете этого понятия буддизм раскрывается как метафизическая теория, развивавшаяся из одного основного принципа – идеи, что бытие (существование) является взаимодействием множественности тонких, конечных, далее недоступных анализу элементов материи, духа и сил. Эти элементы под термином dharma имеют соответствующее значение, данное им лишь в этой системе… Лишь эти элементы являются реальностями, а каждая их комбинация только наименование, обнимающее множественность отдельных элементов. Нравственное учение о пути к конечному освобождению не является чем-то добавочным или чуждым этому онтологическому учению, оно тесно связано с ним и действительно однородно с ним.

Сопутствующее значение термина dharma подразумевает, что:

1. Каждый элемент является отдельной сущностью, или силой.

2. Нет проникновения одного элемента в другой, а отсюда нет субстанций отдельно от качеств, нет материи, кроме отдельных чувственных данных, и нет души, кроме отдельных ментальных данных.

3. Элементы не имеют длительности, каждый момент представляет отдельный элемент; мысль мимолетна, нет движущихся тел, но последовательные появления, вспышки новых элементов в новых местах.

4. Элементы взаимодействуют друг с другом.

5. Эта взаимодеятельность контролируется законами причинности.

6. Мировой процесс является, таким образом, процессом взаимодействия 72 видов тонких, мимолетных элементов, и природа дхарм такова, что они возникают от причин и направляются к угасанию (nirodha).

7. Подверженный влиянию элемента avidya (неведение), процесс идет полным ходом. Подверженный влиянию prajna (мудрости), он имеет тенденцию к успокоению и конечному угасанию. В первом случае потоки взаимодействующих элементов создаются, что соответствует (понятию) простого человека; во втором случае поток представляет святого. Полная остановка феноменальной жизни соответствует (понятию) Будды.

8. Элементы широко разделяются на волнение, причину волнения, угасание и причину угасания.

9. Конечный результат мирового процесса – подавление, абсолютный покой. Все взаимодействие угасло и заменилось неподвижностью.

Но хотя это понятие элемента бытия выросло до своеобразной надстройки в форме последовательной системы философии, внутренняя природа его остается загадкой. Что такое dharma? Она непостигаема! Она тонка! Никто никогда не в состоянии будет сказать, какова ее истинная природа! Она трансцендентальна!»

Число дхарм велико, но конечно; философская школа сарвастивадинов выделяет 75 дхарм, а школа йогачаринов – 100. Все эти дхармы мгновенно возникают и исчезают, каждый миг образуя совершенно новую личность, поэтому в буддийской традиции изречение Гераклита о том, что нельзя войти в одну реку дважды, звучало бы так: «Нет никого, кто мог бы войти в одну реку дважды».

Е. А. Торчинов так сформулировал принцип анатмавады: «Буддизм смотрит на личность как на только лишь имя, призванное обозначить структурно упорядоченную комбинацию пяти групп несубстанциальных и мгновенных элементарных психофизических состояний – дхарм. Это и есть достаточно строгая формулировка принципа анатмавады („без-я“, „без-души“), точнее (по крайней мере, с точки зрения махаянского буддизма), одного из его двух аспектов – „бессущностности личности“ (пудгала найратмья)».

Следует добавить, что применительно к буддизму некорректно использовать термины «перерождение» и «реинкарнация». В отличие от классической индийской традиции, по которой человек – воплощенная душа, буддизм видит человека как «поток состояний» (дхарм). Е. А. Торчинов приводит такой пример, иллюстрирующий буддийскую концепцию чередования рождений и смертей: «Кий (кармический импульс санскар) бьет по шару (условная личность – пудгала), получающему, таким образом, определенное ускорение и траекторию. Этот шар ударяет по другому шару, которому передает ускорение и определяет его траекторию, и т. д. Здесь передается, так сказать, только энергия, которая и связывает данное существование с существованием его „кармического преемника“ (подобная „передача заряда“ происходит, по существу, и в каждое мгновение одной и той же жизни). При этом „ум“ (манас), опирающийся на предшествующий временной момент, обеспечивает память и чувство тождества личности. Кстати, буддизм учит, что Будда помнит все „свои“ предыдущие жизни, на чем, в частности, построены сюжеты джатак, дидактических повествований о предшествовавших пробуждению жизнях Сиддхартхи Гаутамы – Будды Шакьямуни».

В завершение нашего краткого очерка основ буддийского вероучения необходимо остановиться на буддийской космологии – описании мироздания. Выше уже говорилось, что для буддизма воспринимаемый мир неотделим от личности, которая его воспринимает, поэтому космология буддизма – это описание психокосма, а не физической вселенной. Последняя «сама по себе» буддиста совершенно не интересует, важен только и исключительно человек, идущий по пути освобождения от страданий. (Аналогично отношение буддизма к божествам и другим мифологическим персонажам: они трактуются как порождения человеческой психики; впрочем, в народном буддизме реальность божеств не подвергается сомнению.) Поэтому буддийская космология многое заимствовала из традиционной индийской космологии, безусловно мифологической, отраженной в сознаниях первых адептов новой религии.

Буддийская вселенная состоит из множества троичных миров, существующих параллельно друг другу. Каждый из этих миров делится на три сферы – локи: сферу желаний – камадхату, сферу форм – рупадхату и сферу не-форм – арупадхату. В сфере камадхату пребывают практически все живые существа, кроме высших божеств, в том числе голодные духи – преты и обитатели адов; последние живут под землей, где находятся десять преисподних,[22]22
  Буддийский ад – место временного пребывания, откуда живые существа рано или поздно уходят, продолжая пребывание в череде рождений и смертей.


[Закрыть] а также обители претов. Выше подземелий простирается мировой океан, в котором расположены четыре континента; главный среди них – Джамбудвипа, где находится, в частности, царство Магадха – там обитают будды прошлого, настоящего и будущего. Эти четыре континента с четырех сторон окружают огромный плоский остров, посреди которого высится мировая гора Сумеру, устремленная в небеса. Сумера окружена кольцами горных хребтов, причем все эти горы сложены из различных металлов. В пещерах на горе Сумеру обитают асуры, во дворцах над горой – божества-дева, населяющие различные уровни небес, среди которых – траястринса («небо 33 богов», 33 бога – главные божества древнеиндийской мифологии).

Бытие (сансара) не имеет начала и завершения, однако все троичные миры существуют во времени: они возникают, развиваются и гибнут на протяжении одной махакальпы, длящейся миллионы лет.[23]23
  При этом задаваться вопросом, например, о длительности существования мира буддизм считает неправильным. В «Вопросах Милинды» говорится: «Каковы вопросы, на которые отвечают отклонением вопроса? Вот они: „Мир вечен?“, „Мир невечен?“, „Мир конечен?“, „Мир бесконечен?“, „Мир и конечен и бесконечен?“, „Мир ни конечен ни бесконечен?“, „Одно ли и то же душа и тело?“, „Душа – одно, а тело – другое?“, „Существует татхагата после смерти?“, „Не существует татхагата после смерти?“, „И существует татхагата после смерти, и не существует?“, „И не существует татхагата после смерти, и не не существует?“ – таковы вопросы, на которые отвечают отклонением их. Сын Малункьи задал вопросы, на которые отвечают отклонением их. Блаженный их отклонил. Почему же на такие вопросы отвечают отклонением их? Нет ни причины, ни основы, чтобы отвечать на них, потому их и отклоняют. Беспричинно, безосновно просветленные, блаженные не говорят, не высказываются».


[Закрыть] Махакальпы бывают двоякими – буддакальпы, когда в мире появляется будда, и шуньякальпы («пустые кальпы»), когда будда не приходит. Всякий мир возникает из первичного пространства (акаша), веющие в котором ветерки (энергия существ, населявших ранее погибший мир) постепенно сгущают фрагмент этого пространства до состояния алмазной твердости. Затем появляются небеса божеств, мировой океан, континенты, гора Сумеру и подземные обители.

Гора Меру, небеса богов и мировое древо. Таиландская миниатюра.

Е. А. Торчинов пересказывает буддийскую легенду о поколениях людей: «Люди, появившиеся на земле после формирования континентов, вначале божественны и подобны богам мира форм; срок их жизни равен 84 000 лет. Земля же в это время покрыта особым земляным пирогом, источающим несравненный аромат. Люди могут не есть вообще, но этот аромат их настолько влечет, что они начинают есть земляной пирог и постепенно съедают его. Тем временем срок их жизни понемногу сокращается, тела грубеют, формируются органы пищеварения, и к тому моменту, когда весь пирог, покрывающий землю, оказывается съеден, люди уже не могут обходиться без пищи. Тогда им ничего не остается, как начинать выращивать рис. Но риса на всех не хватает, и тогда люди начинают проводить межи, отделяя свой участок от чужого, появляется собственность. Однако поскольку риса становится все меньше и меньше, одни люди начинают нарушать межи полей других людей и воровать рис. Воцаряется беспорядок, и начинаются столкновения между людьми. Тогда люди решают, что наступило время наведения порядка, и принимают решение избрать самого достойного из своего числа для поддержания порядка. Так появляется первый царь. Он отбирает себе в помощники наиболее уважаемых людей, чтобы они непосредственно поддерживали порядок. Так появляется сословие кшатриев (воинов и правителей). В это время в мире начинают появляться будды.

Постепенно человеческие нравы вырождаются все больше и больше, и эгоизм становится столь велик, что люди буквально не выносят даже вида друг друга. По мере этой нравственной деградации сокращается и срок жизни, постепенно доходя до десяти лет (это не означает, что люди умирают детьми – за десять лет разворачивается весь жизненный цикл, как у кошки или собаки). Наконец люди разбредаются по лесам, стараясь не встречаться, а встречаясь, сразу же пытаются убить друг друга. И вот во время самой ужасной нравственной деградации находится человек, у которого появляется мысль, что так больше жить нельзя, что надо менять отношение к своим собратьям. Он идет к другим людям и обучает их дружелюбию. После этого нравы начинают улучшаться, а срок жизни постепенно возрастает до восьмидесяти четырех тысяч лет, после чего снова начинается период деградации. Период убывания срока жизни и нравственной деградации получил название „периода убывания“, противоположная фаза цикла – „периода возрастания“. Эти отрезки становятся условной мерой времени всего космического цикла, даже тех его периодов, когда ни людей, ни других живых существ не было. Вся махакальпа, то есть космический цикл, делится на четыре малых кальпы: пустоты (от разрушения одного мира до начала формирования другого), формирования, пребывания (когда космос стабильно пребывает) и разрушения. Каждая из этих четырех кальп состоит из двадцати периодов возрастания и убывания, то есть длительность всего мирового „эона“ равна восьмидесяти периодам возрастания и убывания».

Мировая гора Меру. Непальская янтра. Бронза.

В течение кальпы пребывания мира в мире появляются будды и чакравартины. Чакравартин («государь, поворачивающий колесо») – миродержец, совершенный вселенский монарх, обладающий теми же тридцатью двумя признаками, что и будда, но они выражены слабее. Одновременно будда и чакравартин появиться не могут. Чакравартины отличаются по типу чакры (дословно – «колесо», имеется в виду боевой метательный диск), которая является их атрибутом: чакравартина с золотой чакрой все люди сами просят, чтобы он правил ими; чакравартин с серебряной чакрой начинает собирать войска для завоевания мира, но не успевает собрать их, как все государства признают его власть; чакравартин с железной чакрой двигает войска в поход, но его враги сдаются без боя: ненасильственное правление – отличительная черта чакравартина.

После двадцати периодов возрастания и убывания человеческой жизни накопившаяся дурная карма приводит к тому, что мир постепенно начинает разрушаться. Первым признаком этого является прекращение рождения в адах, поскольку ады разрушаются первыми. Наконец все существа гибнут, а мир охватывает пожар. Последним гибнет дворец бога Брахмы, и мир прекращает свое существование, уступая место кальпе пустоты; в этой пустоте снова начинают веять ветры, и весь цикл повторяется.

Махаяна привнесла в буддийскую космологию представление о полях будд – буддакшетрах: это миры, созданные умственными усилиями тех или иных будд и потому отличающиеся идеальным порядком и возможностью достичь нирваны только при помощи конкретного будды, создавшего конкретную буддакшетру. Среди всех полей будд наиболее известны Абхирати и Сукхавати, созданные буддами Акшобхьей и Амитабхой соответственно. Своего рода «земными» вариациями буддакшетр являются мифологические местности, описаниями которых изобилует литература Махаяны.

Такова космология сферы желания – камадхату. Сфера форм – рупадхату – представляет собой обитель нематериальных форм, и боги, ее населяющие, не вмешиваются в дела обитателей камадхату. Эта сфера, как и сфера не-форм, не подвержена циклам становления и разрушения. Что касается последней – арупадхату, – в ней обитают «чистые состояния сознания», там нет ни времени, ни пространства. Согласно некоторым буддийским текстам, именно сферу арупадхату, куда приходят после смерти истинно просветленные, принимают за нирвану небуддисты (джайны, индусы), предающиеся «порочной медитации».

Майтрейя – будда грядущего. Бронза (XI в.).

В целом, повторимся, буддийская космология описывает психокосм, идею мира, воспринятого сознанием. Разумеется, в народном буддизме реальность существования неисчислимого множества троичных миров не подвергалась и не подвергается сомнению, однако «чистый» буддизм – философский, теоретический, монашеский – этой реальности не признает. Вообще, разница между буддизмом народным, во многом представляющим собой систему мифологических воззрений, и буддизмом монашеским весьма велика. По замечанию М. Малерба, «в народе смысл и практика буддизма остаются ограниченными и опосредованными и реализуются в полноте лишь в монашестве». Поэтому логично перейти от изложения основ буддийского вероучения к монашеской общине – сангхе, которая несла и продолжает нести эти основы в «мирской мир».

Глава 3
САНГХА: буддийское монашество

 
Преодолеешь реку верою,
Преодолеешь море рвением,
Страданья превозможешь мужеством,
Очистишься своею мудростью.
 

Вопросы Милинды

Первая проповедь. – Бенарес. – Первые ученики. – Буддизм и брахманизм. – Пять условий. – Пратимокша. – Разделы «Пратимокша-сутры». – Посвящение в монахи. – Монастыри. – Правила для женщин. – Миряне. – Два колеса Дхармы. – Царь Ашока и буддизм. – Сангха как духовная общность.

Как уже говорилось выше, в ночь просветления Будде, среди прочих знаний, открылись Четыре благородных истины. Именно эти истины стали основой первой проповеди Будды в Оленьем парке Сарнатха близ Бенареса – события, известного также как Приведение в движение колеса Дхармы. Слушателями этой проповеди оказались пятеро мужчин во главе с аскетом Аджнатой Каундиньей.

По замечанию о. Александра Меня, «трудно представить себе город более подходящий для начала пропаганды буддизма, чем Бенарес. С одной стороны, влияние брахманов было там не таким сильным, как в других областях Индии, а с другой – Бенарес вот уже многие века сохранял и сохраняет поныне репутацию города по преимуществу священного. И поныне здесь толпами бродят ярко размалеванные полуголые аскеты, на берегу священного Ганга пылают погребальные костры, повсюду можно видеть неподвижно сидящих созерцателей. Некоторые из них оказываются способными оставаться среди крикливой толпы невозмутимыми, как изваяние, а иные по многу дней не опускают рук и не поднимают глаз. Здесь, в атмосфере богоискательства, экстазов, суеверий и мистики, среди глубокомысленных уличных философов, лукавых шарлатанов, восторженных паломников, появление Гаутамы и его проповедь должны были произвести настоящий фурор. Слово о бренности всего земного, о жажде бытия как корне страданий, о Нирване как „мире и мудрости“ пало на почву в высшей степени благоприятную».

Пятеро слушателей первой проповеди Будды сделались первыми его учениками и первыми монахами, то есть эта проповедь не только стала перваым «публичным представлением» учения о Дхарме, но и привела к созданию монашеской общины.

Впрочем, называть Аджату и его спутников первыми учениками Будды не совсем правильно: согласно буддийскому преданию, еще до проповеди Будда обратил двух купцов, правда, те не приняли монашества, а остались мирянами. В палийском каноне имена этих купцов – Тапассу и Бхалика; они были родом из Бактрии, а в комментариях Буддхагоши к трактату «Ангуттара Никая» говорится, что эти купцы были братьями, перерождались «сотню тысяч циклов» и наконец, перед самым явлением Гаутамы, переродились к благой жизни в «хорошей семье», подросли и однажды, ведомые знамениями, пришли к дереву Бодхи, под которым медитировал Будда. Они предложили Будде еды, а тот проповедовал им Дхарму, и в конце проповеди «они нашли двойное утешение в Будде и Дхарме». Вернувшись домой, эти купцы возвели у городских ворот буддийский храм.

Поклонение Кашьяпы дереву Бодхи. Рельеф ступы в Бхархуте.

Так или иначе, сангха как монашеская община и как духовная общность буддистов берет начало именно с ночи просветления Будды в Бенаресе. Но это было только начало; обретя просветление, Будда проповедовал сорок пять лет, переходил из местности в местность, из страны в страну, и всюду к нему примыкали ученики (бхикшу) и ученицы (бхикшуни). По буддийским сутрам, численность сангхи постоянно росла и со временем достигла 12 500 человек; из этого числа постепенно выделились наиболее выдающиеся ученики Будды – Ананда, Махакашьяпа («Знаменосец Дхармы»), Шарипутра, Махамаудгальяяна (Маудгальяяна), Субхути и другие.

Эти ученики занимали приближеное положение, и традиция приписывает им особые способности, которыми они обладали еще до встречи с Буддой и которые развили после встречи с ним. Так, Ананда, по преданию, множество циклов перерождался вместе с Буддой, вместе с ним спустился с неба тушита и родился в тот же день; Субхути был «первым среди живущих в уединении», Маудгальяяна умел принимать любой облик и видеть духов, а Кашьяпа, подобно Гаутаме, отказался от достатка, остро ощущая страдания этого мира. Все эти люди шли к Будде, привлеченные его проповедями. Как рассказывается в сутре «Катушпаришат», однажды бродячий аскет Шарипутра встретил мудреца Асваджита и спросил того, кто его учитель и какой Дхарме он верен. Асваджит ответил, что следует наставлениям Гаутамы из племени шакьев, который «оставил семью, обрил голову и бороду и надел желтые одежды, стал вести бездомную жизнь и достиг наивысшего просветления». Едва мудрец поведал Шарипутре суть учения Будды, и «незамутненное внутреннее око» аскета «узрело истинную природу сущего и Дхармы». И бродячий аскет Шарипутра, «увидев Дхарму, обретя Дхарму, постигнув Дхарму рассудком, вне сомнений и неуверенности», поднялся, сложил руки и торжественно произнес: «Это учение бессмертно, непогрешимо и лишено скорби, и подобного ему не было мириады миллионов эпох». Потом он отправился к другому аскету – Колите (позднее сменившему имя на Маудгальяяна). Благодаря Шарипутре Колита приобщился к учению Будды и тоже постиг Дхарму, и вдвоем они отправились к Будде и сделались его учениками.

О том, что и сам Будда выделял этих учеников, свидетельствуют сутры. Например, в сутре «Саддхармапундарика» Будда предсказывает Маудгальяяне, Кашьяпе, Субхути и Катьяяне, что в далеком будущем им всем суждено стать буддами. Маудгальяяне он говорит:

«Сейчас я говорю вам, этот Великий Маудгальяяна воистину будет делать подношения восьмидесяти тысячам будд различными прекрасными вещами, почитать [этих будд] и оказывать [им] уважение. После ухода будд, [он] каждому возведет ступу высотой в тысячу йоджан, одинаковую – в пятьсот йоджан ширины и длины, сложенную из золота, серебра, ляпис-лазури, лунных камней, агатов, жемчуга, сердолика, и будет делать [им] подношения гирляндами цветов, благовонными втираниями, благовонной пудрой, благовониями для воскуривания, шелковыми балдахинами, знаменами и флагами. После этого [он] сделает такие же подношения еще двум сотням, десяти тысячам будд и действительно станет буддой. Звать [его] будут Татхагата Тамаоапаттра – Сандаловое Благовоние, Достойный Почитания, Все Истинно Знающий, Следующий Светлым Путем, По-Доброму Уходящий, Знающий Мир, Наидостойнейший Муж, Все Достойно Устраивающий, Учитель Богов И Людей, Будда, Почитаемый В Мирах. [Его] кальпу будут называть Наполненная Радостью, страну назовут Радостные Мысли. Земля [там] будет ровной и гладкой, а почвой будет хрусталь. [Землю] величественно украсят деревья из драгоценностей, [везде] будут рассыпаны цветы из жемчуга, повсюду [будет] чистота. Увидевшие [это] возрадуются. [В стране] будет много богов и людей, бесчисленное количество бодхисаттв и „слушающих голос“. Жизнь [этого] будды продолжится двадцать четыре малых кальпы. Истинная Дхарма [после его ухода] будет пребывать [в мире] сорок малых кальп, подобие Дхармы будет пребывать [в мире] также сорок малых кальп».

После ухода Будды эти ученики вместе с другими последователями учения Гаутамы (монахами, не мирянами) собрались, чтобы записать учение Будды, сохраненное в их памяти. Это был первый буддийский собор, на котором пересказали и записали две части канона – Винаяпитаку и Абхидхармапитаку.

Но мы несколько опережаем события. Итак, сангха возникла как итог первой проповеди Будды. Во многом положение о том, что лишь монах способен обрести истину во всей полноте, схоже с постулатом брахманизма: только брахман, жизненный путь которого добродетелен, в силах освободиться от бесконечного цикла перевоплощений. По замечанию М. Малерба, «различие заключается в том, что буддизм не связывает себя системой каст и каждый в нем (независимо от касты и социального положения) может стать монахом».

Разумеется, «абсолютное отрешение», ради которого люди и шли в монахи, уповая на достижение нирваны, с течением времени приобрело множество правил, ограничений и запретов, позволяющих благополучно преодолеть Благородный восьмеричный путь. В подробностях эти правила и запреты для буддийского монашества изложены в сутре «Пратимокша», входящей в состав Винаяпитаки.

По преданию, один из «ближних» учеников, Шарипутра, просил Будду установить Пратимокшу, или свод правил. Он утверждал, что этот свод правил обеспечит учению Будды долгую жизнь, подобно тому как нить, связывающая вместе цветочные украшения, не позволяет ветру рассеять цветы. Будда ответил, что время для такого свода еще не пришло, так как все первые члены общины – люди разумные и ведающие цель. Лишь когда ментальные загрязнения (асава) дадут о себе знать, в общине возникнет необходимость в правилах Пратимокши.

В сутре «Бхаддали» перечисляются пять условий, при которых возникает необходимость во введении правил.

«Бхаддали: „Почему это, уважаемый господин, раньше было немного правил поведения, а число монахов, утвердившихся в знании Пробуждения, было велико? И почему сейчас, когда стало много правил поведения, меньше монахов утверждается в знании Пробуждения?“

Будда: „Так и есть, Бхаддали. Когда живые существа начали вырождаться и истинная Дхарма начала исчезать, появилось много дисциплинарных правил, а число монахов, утвердившихся в знании Пробуждения, стало невелико. Учитель не устанавливал правила поведения до тех пор, пока не возникли условия, которые способствовали подъему ментальных загрязнений в общине. Но когда возникли такие условия, Учитель установил правила поведения как средство противодействия таким условиям… Эти условия не возникали до тех пор, пока община не стала большой. Но когда община стала большой, создались условия, способствующие подъему ментальных загрязнений… Когда община обрела материальный достаток, положение в обществе, свод текстов… когда община просуществовала уже долгое время… тогда создались условия, способствующие подъему ментальных загрязнений“».

Устанавливая правила поведения, Будда обосновывал их необходимость десятью причинами: для совершенства сангхи, для мира в сангхе, для воздержания от бесстыдства, для удобства хорошего поведения, для подавления загрязнений, относящихся к прошлой жизни, для предупреждения загрязнений, относящихся к будущей жизни, для поднятия веры среди неверующих, для возрастания числа верующих, для утверждения истинной дхармы и для воспитания учеников.

Правила появлялись не одновременно, а последовательно: Будда формулировал их одно за другим, в ответ на конкретные события. В каноне сохранились все случаи, по поводу которых было сформулировано то или иное правило, и знание этих «историй происхождения» зачастую помогает в понимании смысла того или иного правила.

С течением времени число правил росло, и несколько последователей Будды во главе с благочестивым Упали собрали главные правила в законченный свод – сутру «Пратимокша» (227 правил). Эта сутра входит в свод «Сутта Вибханга», где каждое правило представлено вместе с историей своего происхождения и разъяснениями относительно того, какие изменения происходили в этом правиле (если происходили), прежде чем оно было зафиксировано в окончательном виде.

Второстепенные правила, число которых составляло несколько сотен, были собраны в главы по темам и составили два сборника – «Кхандаки»: «Большую главу» («Махавагга») и «Меньшую главу» («Чулавагга»); позднее к ним добавилась «Паривара» – текст, обозревающий и систематизирующий предыдущие части.

Пратимокша классифицирует правила поведения по восьми разделам:

1) параджика – поражение (исключение из общины);

2) сангхадисеса – требующее начального (ади) и последующего (сеса) собрания общины;

3) анията – неопределенное (результат зависит от решения общины);

4) ниссагия пачиттия – требующее расплаты и признания;

5) пачиттия – требующее признания;

6) патидесания – требующее признания (определенной формы);

7) секхия – инструкции;

8) адхикарана саматха – правила рассмотрения спорных вопросов, возникающих в общине.

Система наказаний, предусмотренная правилами, состояла и состоит из четырех главных видов, изменяющихся от окончательного и безоговорочного изгнания из сангхи до простого признания в присутствии другого монаха.

Буддийский монах с чашей для сбора подаяний.

Приведем примеры правил буддийского монашеского устава по тексту сутры «Пратимокша».[24]24
  Сутра цитируется в переводе А. Гунского.


[Закрыть]

РАЗДЕЛ ПАРАДЖИКА

Если какой-либо монах, участвующий в обучении и образе жизни монахов, без отказа от обучения, без открытого объявления о своей слабости, совершит половой акт с женщиной или с самкой животного, такой монах потерпел поражение и более не состоит в сангхе.

Если какой-либо монах, на манер вора, возьмет то, что ему не было дано, безразлично, в заселенной области или нет, так что правитель, схватив преступника, может подвергнуть его телесному наказанию, заключить в тюрьму или изгнать его, – такой монах потерпел поражение и более не состоит в сангхе.

Если какой-либо монах намеренно лишит жизни человеческое существо или наймет убийцу для него, или будет восхвалять преимущества смерти, или будет уговаривать его умереть, – тогда такой монах потерпел поражение и более не состоит в сангхе.

РАЗДЕЛ САНГХАДИСЕСА

Намеренное испускание семени, за исключением времени сна, требует начального и последующего собрания сангхи.

Если какой-либо монах, поверженный желанием наслаждения, с колеблющимся разумом, обратится с нечистыми словами к женщине, тем способом, которым мужчины обращается к женщинам, склоняя их к совершению полового акта, – это требует начального и последующего собрания сангхи.

Если какой-либо монах строит себе жилище на средства, собранные подаянием, не имея покровителя, он должен строить его стандартного размера. Монахи должны быть приглашены для одобрения выбранного места. Выбранное место должно быть спокойным и иметь вокруг себя свободное пространство. Если монах построит себе жилище на свои собственные средства, не имея покровителя, на беспокойном месте или не имеющем свободного пространства вокруг себя, или не пригласит монахов одобрить выбранное место, или превысит стандартные размеры, – это требует начального и последующего собрания сангхи.

Если какой-либо монах, полный зависти, гнева или недовольства, необоснованно обвинит другого монаха в нарушении, требующем исключения из сангхи, думая: «Таким способом я отлучу его от монашеской жизни», независимо от того, будет или нет он проверен позднее, если обвинение необоснованно и монах признает свой гнев, это требует начального и последующего собрания сангхи.

РАЗДЕЛ АНИЯТА

Если какой-либо монах сидит в уединении вместе с женщиной, в месте, достаточно скрытом для того, чтобы совершить там половой акт, так что женщина – мирянка, достойная доверия, увидев их там, может описать этот случай как нарушение, подходящее под один из трех разделов Пратимокши – требующее или исключения из общины, или собрания монахов, или публичного признания, – и затем монах признает, что находился в этом месте; тогда на него может быть наложено одно из трех вышеупомянутых наказаний, в зависимости от того, как он опишет этот случай или как этот случай опишет женщина-мирянка. Здесь наказание оставляется на усмотрение общины.