Текст книги "Парень с крутым нравом"

Автор книги: Кирилл Максимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

Светало, но, несмотря на это, в лесу, через который в буквальном смысле продирались Богдан, Настя и ее муж, было по-прежнему мрачно. Оно и немудрено. Густые кроны деревьев заслоняли собою солнечный свет, не давали тому просочиться на узкую тропинку, по которой вот уже целый час брели люди. Они шли молча, понуро – будто диверсионная партизанская группа, пойманная фрицами, которую ожидал неминуемый расстрел.

Безусловно, ни Князеву, ни чете Бубликовых расстрел не грозил. Тем не менее никто из них не видел ни малейшего повода для оптимизма. Машины нет – затонула. Мобильники накрылись, после того как побывали в воде. Короче говоря, Богдан, Настя и владелец «Форпоста» остались без средства передвижения и связи с внешним миром. Оказались один на один с природой. Точнее, с густым лесом.

– И какого черта мы через эти джунгли поперлись? – перешагнув через очередную ложбину, зло процедил сквозь стиснутые зубы Алексей Павлович.

Князев уже хотел было что-то сказать в ответ, но его опередила Настя, которая до сих пор так и не догадалась снять свои гламурные розовые туфли на высоком каблуке. Ведь идти без оных – босиком – по мягкому и пористому как губка мху гораздо сподручнее. Но, судя по всему, женщина настолько прикипела к своей модной обувке, привыкла к ней, что уже перестала рассматривать ее как элемент гардероба. Туфли стали для нее частью тела, продолжением ног. А потому весь тот дискомфорт, который они причиняли здесь, в лесу, Настя воспринимала как неизбежное зло.

– Богдан сделал правильный выбор, решив идти через лес, – заступилась за друга детства женщина. – Или ты хотел вернуться к шоссе по проселку?

– А почему бы и нет? – искренне удивился Алексей Павлович.

После чего он неожиданно остановился, прислонился плечом к молоденькой березе и учащенно задышал. При этом его кадык судорожно дергался.

– Что? Херово? Еще бы! Столько спиртного выжрать, пару ночей не спать, – не преминула позлорадствовать Настя. – Ну да ладно. Потом разберемся, сколько ты денег проиграл.

– Я в игре осторожен, лишнего с собой не беру. А в заведении правило – играют только на наличные, в долг нельзя.

– Ты мне это не первый раз рассказываешь. Так что ты там говорил?

– Я сказал, что можно было и по проселку… – Бубликов вдруг смолк, а затем резко наклонился, будто что-то уронил себе под ноги, уперся рукой в ствол дерева и хорошенько отдышался.

– По проселку, говоришь? – Настя ухмыльнулась. – А ты не подумал про байкеров? Или одной встречи с ними тебе было мало? Так что лучше лесом, дорогой. Так, конечно, медленнее и накладнее, но зато мы их здесь, в отличие от проселка, сто процентов не встретим. Ну а к тому времени, когда мы доберемся до шоссе, вероятность встречи с байкерами сведется… – Бубликова вдруг запнулась, заприметив невдалеке пожилую женщину с лукошком.

Обратили на нее внимание и мужчины. Сгорбленная старушка, облаченная в выцветшую куртку, клетчатую юбку и резиновые сапоги, неторопливо брела по лесу и собирала грибы. Но не все. Она складывала в лукошко исключительно мухоморы, а вот сыроежки, которыми лес буквально кишел, обходила стороной. Это было очень странно. Ведь какой тогда смысл идти по грибы?

Внезапно старушка замерла у березы, выпрямилась, будто и не горбилась до этого, и посмотрела на чужаков исподлобья, не по-доброму. Тяжело, с прищуром, словно сглазить хотела. У Насти даже в груди похолодело.

– Мне страшно, – обронила она и зачем-то попятилась.

Но старушка оказалась весьма доброй женщиной. Более того, выслушав Князева и Бубликовых, она согласилась им помочь. Старушка сказала, что не любит городской суеты и уже давно живет отшельницей в заброшенной деревне, стоящей у самого леса. Но у нее есть мобильный телефон, который дали ей заботливые внуки. Короче говоря, она позвала путников к себе в дом.

По дороге бабуля пояснила, почему собирает мухоморы:

– На печке сушу, а потом за ними ко мне из Новгорода специально приезжают. Какой-то человек их на лекарства покупает. Все сразу берет.

Князев, конечно же, понимал, на какие лекарства берет скупщик мухоморы. Эти грибы – сильный галлюциноген. Но он не хотел расстраивать старушку. В конце концов, тот, кто ищет дурь, всегда ее найдет. Пусть уж лучше наркоши натуральный продукт употребляют, а не синтетическую отраву, от которой можно окочуриться в два счета. Да и старушке неплохой заработок. Все довольны.

Лес стал редеть. За тонкими стволами деревьев показалось поле, заросшее низким кустарником.

– Когда-то тут порядок был, – проговорила старушка. – Рожь росла, пшеница, овес и ячмень. А теперь поле одичало. Скоро в лес превратится. А я вон там живу, – указала она рукой.

Заброшенная деревня не виднелась, а лишь угадывалась. Этакий зеленый островок посреди одичавшего поля. От нее тянулась цепочка деревьев, выросших вдоль реки.

Настя трагически морщилась, но не от картины запустения. Она успела в кровь стереть себе ноги, но все-таки добралась до деревенской улицы, которая успела зарасти высоким бурьяном. Лишь протоптанная тропинка посередине.

– Машины здесь не ездят? – спросил Князев.

– Раньше ездили, – ответила старушка. – Теперь одна-две в месяц. Трава быстрее растет!

Вдоль улицы темнели фасады деревянных домов, почерневшие от дождей и снега.

– Запустело все. Без хозяина дом быстро умирает, – прокомментировала пейзаж местная жительница.

Но краю деревни находился вполне ухоженный участок с основательной избой и хозяйственными постройками. У крыльца бегали куры. На лугу, уходящем к речке, белели утки и гуси. Паслась на привязи коза.

– Заходите, – пригласила хозяйка, открывая дверь на веранду.

Глаза бывшего прапорщика не сразу привыкли к полумраку, царящему внутри. Князев попытался сбросить обувь, прежде чем зайти к парадную комнату, но старушка остановила его.

– Так идите, – велела она.

Пришлось подчиниться. Князев и Настя сели у круглого стола, застланного вышитой скатертью.

– У нас дома такой был. – Бубликов вздохнул. – Я за ним уроки делал. Вы что-то про мобильник говорили, – напомнил он хозяйке. – Мне позвонить надо. Вы не беспокойтесь, я заплачу.

– Какие деньги? – Старушка даже обиделась. – Я не бедствую. Мне за мухоморы хорошо платят. Сюда идите.

Термин «мобильник» был тут неуместен. В трубке, которой пользовалась хозяйка, давным-давно уже «сдох» аккумулятор, и работала она только от розетки. Благо столбы, по которым в деревню подавалось электричество, были железобетонными, а потому не сгнили за тридцать лет своего существования. Бубликов стоял с телефоном в руке, морщил лоб, вспоминая номер.

– Настя, ты телефон Довлатова помнишь? – спросил он.

– Кто с ним в казино играл – ты или я? – с чисто женской логикой спросила супруга.

– Я не спрашиваю, кто играл. Мне нужен номер телефона.

– У меня он не на СИМ-карту, а в трубку забит, – сказала Настя и пожала плечами.

На удивление осведомленной оказалась бабушка.

– Довлатов – это тот самый, который «Дубраву» держит? – поинтересовалась она.

– Он и есть. А вы знакомы? – оживился Бубликов.

– Его номера у меня нет, но в «Дубраву» позвоним, они подскажут, – пообещала торговка сушеными мухоморами. – Оттуда ко мне часто приезжают часть товара забрать.

Хозяйка оторвалась от приготовления чая, зашуршала страницами древнего настенного календаря, наконец-то отыскала нужную, на которой карандашом был записан номер, и продиктовала его Алексею Павловичу.

– Алло, это «Дубрава»? – проговорил в трубку Алексей.

Не прошло и минуты, как его связали с Довлатовым.

– Илья Петрович, это Бубликов. Как ваше драгоценное?.. – так, словно ничего не случилось, сказал Алексей.

– Жив, значит. Я уже беспокоиться стал, – Довлатов говорил громко, даже в комнате его было слышно.

– Ничего со мной не станется. Просто чуть не сгинули мы из-за тебя. Машину, правда, утопили, – с бравадой проговорил Бубликов. – Ладно, проехали. Я же понимаю, тут ничего личного не было.

– Согласен. Дела решать надо. Ты где сейчас?

– Минутку. Узнаю. – Бубликов повернулся к бабушке и спросил: – Как деревня называется?

– Длинный Мох, – подсказала хозяйка.

Алексей продублировал название в трубку и добавил:

– Тут только один двор живой. Не ошибешься.

– Знаю я это место, – Довлатов хохотнул. – Жди, приеду. Чаек из мухоморов только не пей. С непривычки он сильно по мозгам бьет.

– Жду. – Бубликов отключился.

С непривычки он сделал это не сразу, отвык от кнопок, сперва пошарил пальцем по экрану.

– Вот и чаек подоспел, – гостеприимная бабушка поставила на стол чашки, чайник с заваркой и кипяток. – Это обычный, а не из грибов, – опередила она опасный вопрос.

– Благодарю. – Бубликов уже приобрел свой обычный лоск в манерах, хоть и был сильно помят после приключения в меловом карьере.

– Конечно, это не мое дело, но каким ветром вас в наши глухие края занесло? – спросила бабушка и прищурилась.

– Дела. – Алексей вздохнул. – Будь они неладны.

– Дела должны в порядке быть, а вы такое говорите!

– Если уже не заладилось, нет смысла назад откручивать. – Алексей Павлович покачал головой.

– А что такое случилось?

– Довлатов у меня по договору охранника взял в свой гостевой комплекс, а тот возьми и исчезни во время дежурства. До сих пор ни живого, ни мертвого найти не могут. Словно улетучился на посту, или его инопланетяне забрали.

– Гиблое там место, – уверенно произнесла торговка сушеными мухоморами.

Бубликов скептически улыбнулся, справедливо полагая, что ему уготована участь выслушать еще одну страшилку. А вот Настя тут же загорелась. Журналистское чутье подсказывало, что ей прямо в руки идет очередная дача.

– Гиблое? – переспросила она. – Там и раньше случались необычные происшествия?

– На этом месте прежде обитель стояла. Монахов хоронили на отдельном кладбище. Потом их разогнали, военную часть построили. Кладбище с землей сровняли. Оно аккурат на том самом месте было, где сейчас «Дубрава» стоит. Еще в советское время там чертовщина происходила. Всякие странные звуки по ночам слышны. Не то кто-то плачет, не то стонет. Солдаты в караул отказывались идти. Один за ночь поседел. Второй с ума сошел.

– Ерунда, солдат не может отказаться в караул идти. Его и спрашивать не станут, – уверенно заявил Бубликов. – Это вам и бывший прапорщик ВДВ подтвердит. – Он глянул на Князева.

Богдану не хотелось ввязываться в спор, он и промолчал.

Зато Настя придвинулась поближе к бабушке и спросила:

– Призраков видели там?

– А как же без них? – как о чем-то обычном сообщила хозяйка. – Самый известный – безголовый монах. Он на полнолуние обычно появляется.

– Почему у него головы нет? – поинтересовалась Настя, пожалев, что не может включить диктофон в мобильнике, испорченном водой.

– Отрезали, – хладнокровно сообщила старушка.

– Кто?

– Плохие люди.

– Хорошие люди голов не отрезают, – заявил Князев.

– Случается, отрезают. Или по ошибке, или же плохим людям. Монаху грабители отрезали, – сообщила она. – А еще там будто бы Матерь Божья являлась. Я в это не верю, а вот призраков сама видела. Один парень на том месте со своей девушкой поссорился, потом пошел и в придорожной часовенке повесился. Его только на пятый день нашли. Народу тут мало живет. К часовне тоже дорога заросла. По ней почти никто не ходит. Сколько дней уже вашего охранника ищут?

Бубликов поморщился. Ему не хотелось вспоминать о пропавшем Копоте. С улицы послышался гул мотора.

– Ваши едут, – сказала старушка.

– Надеюсь.

Бубликов поднялся, вышел во двор. За ним потянулись и остальные. Лакированный джип медленно катил по улице, подминая под себя бурьян. Машина остановилась у самой калитки. Из салона выбрался Довлатов, поприветствовал Бубликова, покосился на Князева.

– Тот самый вредитель? – Он усмехнулся. – Твое счастье, что мои ребята тебя не прихватили. Прыткий. За что и уважаю.

– Мой охранник, – заявил Бубликов. – Ему Настя приказала меня вытащить из казино.

– Не приказала, а попросила, – уточнил Богдан, присматриваясь к Довлатову.

Этот человек не сильно ему понравился. Волевой, решительный, но с гнильцой внутри. Это Князев определил по его взгляду, в котором угадывалось какое-то «двойное дно».

– Я не в претензии, – наконец произнес Илья Петрович. – Ты же приказ выполнял. Это святое. Должен был вытащить хозяина и сделал это. Уважаю.

– Алексей Павлович мне не хозяин, – еще раз уточнил Князев, любивший определенность.

– А кто? – Довлатов вскинул брови.

– Муж подруги детства.

– Странные у вас расклады.

– Уж какие есть.

– Учту на будущее. Короче, так, Алексей. Полиция тебя не дождалась, уехала. Потом как-нибудь допросят по факту пропажи твоего охранника. А вот дело стоять на месте не может. Мне охранник на КПП нужен. Надежный. Договор между нами остается в силе. Все бумаги давно подписаны. Я предоплату сделал. Ты должен мне человека предоставить. Чем раньше, тем лучше. Твой же охранник пропал, а не мой. Меня это волновать не должно. Есть договор, должен быть и человек.

Бубликов задумался. Просчитывать ситуации он умел. Этот истинный бизнесмен намеревался одним действием убить нескольких зайцев сразу.

Требование Довлатова было законным. Он проплатил «Форпосту» и имел все основания получить нанятого охранника. Но свободного человека, готового поехать в здешние места, у Бубликова на данный момент не было. Однако имелся Князев, которому он благодаря Насте обещал работу.

Этот же Князев являлся другом детства его жены. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – статус Богдана вполне может повыситься. Ведь он спас Настю, а она в ответ способна…

Решение пришло быстро.

– Богдан! – Бубликов повернулся к Князеву. – Тебе работа нужна? Условия отличные – две недели дежуришь, две отдыхаешь.

У Князева большого выбора не было. Только принять это предложение или отказаться от него со всеми вытекающими из этого последствиями.

– Согласен, – сказал он. – Вот только в вашем гостевом комплексе надо бы осмотреться.

Согласие он дал не просто так. Богдана всегда привлекала работа с изюминкой. С Копотем он не был особо близок, но его пропажа являлась загадкой, которую Богдан собирался разгадать.

– Не будем терять время, – предложил Довлатов. – Поехали. На месте и осмотритесь.

Настя покосилась на Князева и подмигнула, как в школьные годы. Мол, я обещала тебе работу и сдержала слово.

– Можно и поехать.

– Все бумаги потом оформим. – Бубликов махнул рукой, покопался в карманах и вытащил портсигар.

Щелкнула крышка. Внутри вместо сигарет оказались пластиковые кредитные карточки.

– Держи, тут на первое время хватит. – Муж Насти подал Богдану одну из них.

К карточке резинкой был прикреплен прямоугольник картона с пин-кодом, каллиграфически выведенным на нем.

– Сколько на ней? – поинтересовался Князев.

– Тысяч двадцать. На первое время хватит, потом я тебе еще подброшу.

– Договорились.

Они попрощались с бабусей, сели в машину.

– Сперва завезу вас на вокзал, – сказал Довлатов, выезжая на шоссе. – Алексея с Анастасией на поезд посадим. – Он повернулся к Князеву и продолжил: – Потом я поселю тебя в одном тихом и спокойном месте.

– Как скажете.

Глава 7

До вокзала они доехали довольно быстро. Довлатов с Алексеем пошли брать билеты. До поезда оставалось еще около часа.

Настя предложила Богдану:

– Пошли перекусим. Я ужасно голодная.

Они устроились в пиццерии на привокзальной площади. Настя ела жадно.

– У меня, когда я с тобой встречаюсь, вечно какие-то приключения случаются, – сказала женщина.

– Это не у тебя случаются. Ты меня в них втаскиваешь, – парировал Князев.

– Иногда жалею, что у нас с тобой в тот раз ничего не получилось.

Уточнять, в какой именно раз, не стоило. Оба прекрасно понимали, о чем идет речь. О том самом случае, когда в выпускном классе они, изрядно выпив, оказались в одной постели, но так и не переспали.

– Настя, ты поосторожнее. Я теперь у твоего мужа работаю. Он меня и уволить может.

– Не уволит. Ты же поводов не даешь. Хотя и хотелось бы. Шучу! – заявила Настя. – Вот все и устроилось. Мой муж вернулся в семью, а ты нашел работу. Чего мне еще желать? Разве что удачи в блогерских делах. Но она у меня и так есть. Популярность бешеная.

– Рад за тебя.

– А я не совсем. Иногда чего-то в жизни мне не хватает. Хотя, казалось бы, все есть.

Князев глянул на часы.

– Пошли. Тебя Алексей искать будет.

– Пусть ищет.

Но Настя поднялась. На перроне они отыскали Довлатова и Бубликова. Мужчины о чем-то говорили и тут же замолкли, когда к ним подошли Настя с Богданом.

– Что ж, дожидаться поезда мы не будем. Дела! – сказал Илья Петрович и попрощался с Алексеем.

Затем он картинно поцеловал руку Насте. Князеву хотелось напомнить Довлатову, что делать это принято только в помещении, но он промолчал, вспомнив, как сам лишь год тому назад узнал об этом правиле этикета. Богдан банально проспорил бутылку водки напарнику, который наткнулся на такую информацию в Интернете.

Настя слегка задержала пальцы Князева в своей ладони, когда они прощались. Она умела дразнить и друга детства, и мужа.

– Пока, – сказала женщина. – Может, скоро и увидимся.

Тогда Богдан не придал значения этим словам. А зря.

Довлатов спешил, вел машину нервно. Он на ходу достал мобильник, одной рукой умудрился набрать номер.

– Ольга, я тебе постояльца везу. Он у меня работать будет. Ты его посели. Я все оплачу. Мужик видный! – Довлатов хохотнул. – Выходи, встречай. Я его к воротам подвезу. Все. Сейчас будем. – Он убрал трубку.

Князев вопросительно глянул на Илью Петровича.

– Я в частном секторе жить буду?

– Нет. Не в частном. В поселке гостиницы нет. Вернее, есть одна. Но это тихий кошмар советских времен. Там даже удобства на дворе. А тут рядом детский дом в старой усадьбе. В одном из флигелей директриса устроила небольшую гостиницу со всеми удобствами. Там жить можно. Вот она нас и встретит. Познакомитесь. Женщина одинокая. – Он подмигнул Князеву.

Тот не стал говорить, что настроился на работу, а не на развлечения. К тому же с женщинами Богдан был разборчив, сходился далеко не со всякими.

– Вот и приехали. – Довлатов остановил машину перед железными старинными воротами.

К ним уже спешила женщина в платке, наброшенном на плечи. Она была довольно молода – между тридцатью пятью и сорока, как на глаз определил Богдан. Назвать ее некрасивой язык не поворачивался. Но это было не то, что привлекало Богдана. Не нравился ему ее взгляд. Она словно ощупывала его, когда смотрела.

– Познакомитесь сами, – заявил Довлатов. – За тобой в восемь вечера мой начальник охраны приедет. А до этого у тебя личное время. Делай что хочешь. – Владелец «Дубравы» укатил.

– Ольга Петровна Латушко. Директор детского дома, – представилась женщина.

– Богдан Князев, – назвался бывший прапорщик.

– Я вас провожу. – Латушко закрыла за собой ворота на замок.

– Извините, что я в таком виде. – Князев развел руками. – Просто по дороге мы с друзьями попали в аварию. Всю ночь выбирались пешком. Перепачкались.

– Не извиняйтесь. У нас вы сможете привести себя в порядок.

По аллее они вышли к центральному корпусу. Это был старый дворец в стиле провинциального классицизма. Перед широкой лестницей крыльца раскинулась ухоженная клумба. Возле корпуса прогуливались девчонки и мальчишки, воспитанники детского дома.

– Нам сюда, – предупредила Ольга и указала на узкую аллейку, ведущую в глубь парка. – Если воспитанники будут у вас клянчить деньги и сигареты, вы им не давайте, а сразу докладывайте мне.

– С этим разберемся.

В конце аллейки просматривался небольшой флигель, отремонтированный без особого шика. В торце был прорублен проем, закрытый современной стальной дверью, к нему вело бетонное крыльцо с поручнями из труб.

– Зарабатываем, как уж можем, – сказала Ольга. – Пришлось мини-гостиницу открыть на несколько номеров.

Она вручила Князеву ключи и поднялась вместе с ним. Номер оказался вполне уютным. В нем были санузел с душем, комната с гардеробом и широкой двуспальной кроватью и даже кухня со стиральной машиной, плитой и набором посуды.

– Устраивайтесь и будьте как дома, – пожелала Ольга.

По ее глазам, в которых читался голод по мужчине, Князев понял, что она могла бы задержаться и подольше, но пресек это в зародыше:

– Спасибо, что проводили. Все отлично. Я очень устал и хотел бы вздремнуть.

– Не буду вам мешать. – Это прозвучало как «Я еще загляну к вам в другое время».

Ольга Латушко манерно улыбнулась и выплыла в коридор.

Первым делом Князев распахнул окно. В номере пахло какой-то химией. То ли комаров травили, то ли с тараканами боролись. Затем он сбросил с себя всю одежду, пропахшую костром и болотом, остался нагишом. Все грязное он забросил в стиральную машину, после чего еще нашел в себе силы помыться в душе и завалился спать.

Проснулся он от ощущения, что в номере кто-то есть и смотрит на него. Богдан открыл глаза. Он почти не ошибся. Наблюдательницы расположились за распахнутым окном. Это были две девчонки лет четырнадцати от роду. Они взобрались на цоколь флигеля и бесстыдно разглядывали Князева. Он лежал абсолютно голый. Спал неспокойно, вот одеяло и сползло на пол.

Девчонки, застуканные за таким занятием, ничуть не смутились, продолжали разглядывать голого мужчину и даже улыбались.

– Пошли отсюда! Брысь, бесстыдницы! – прикрикнул на них Князев. – Рано вам на такое смотреть. – Он прикрылся одеялом и шагнул к окну.

Только после этого девчонки соскочили в цоколя и, громко смеясь, убежали.

Богдану стало неловко, словно он специально спровоцировал воспитанниц детского дома. Князев задернул шторы и пошел разгружать стиральную машинку. Утюгом и полотенцами Богдан, как сумел, высушил одежду и надел ее еще чуть влажную.

Его одолевал голод. Надо было сходить в поселок, в магазин, купить продуктов.

Неподалеку от флигеля он увидел на лавочке тех самых девчонок, которые недавно заглядывали к нему в окно. Завидев Богдана, они принялись хихикать.

– А у вас во сне… – начала одна, но подруга закрыла ей рот ладонью.

– Во-первых, здравствуйте, – сказал Князев.

– Здравствуйте, – ответили девчонки, продолжая нагло хихикать.

– Во-вторых, подсматривать нехорошо.

– Но мы же не знали, что вы не одеты. Просто заглянули.

– В другой раз застану за таким занятием!.. – Князев осекся, потому, как и сам не знал, что он тогда предпримет.

– Вы один приехали? Как вас зовут?

– Меня зовут Богдан. А вас? – решил наладить отношения Князев.

– Эсмеральда и Фелиция.

– Что, в свидетельствах о рождении так и написано?

– Нет, там написано, что мы Маша и Даша.

– Понятно.

Маша-Эсмеральда проговорила:

– Жарко сегодня. – Она принялась обмахиваться подолом платья так, что даже замелькали трусики, при этом смотрела прямо в глаза Князеву.

– Прекрати! – сказал он. – Вы же нормальные девчонки. Почему чушью занимаетесь?

– Разве это чушь? – спросила Фелиция.

Девчонки были наглыми, но все же Князев почувствовал, что они не до конца испорчены, а просто бравируют, доставая взрослого мужика.

Все же Эсмеральда прекратила обмахиваться подолом.

– У нас было тяжелое детство. Потому мы и такие. Меня, между прочим, отчим изнасиловал. Теперь в тюрьме сидит.

– Девочки, включайте тормоза. Я мужчина серьезный, меня такими штучками не проймешь. А теперь договоримся. Вы ведете себя прилично, а я вам принесу из магазина что-нибудь вкусное. Только мороженное не просите. Растает.

Девчонки переглянулись. Предложение пришлось им по душе.

– Вы нам сухарики и рыбки сушеной в пакетиках принесите.

– Пивка тоже можно, – вставила Фелиция и тут же рассмеялась. – Это я шучу так по привычке.

– Договорились.

Князев зашагал к воротам. Они оказались запертыми. Богдан немного поискал и обнаружил в ограде лаз. Один стальной прут был просто выломан.

В магазине Богдан купил трехлитровую банку томатного сока. Он даже не знал, что такие еще выпускают. Сок потянул за собой логическое продолжение. В корзинку легла и бутылка водки. Теперь можно было быть спокойным. Все ингредиенты для приготовления любимой «Кровавой Мери» под рукой. Богдан накупил еще всякого съестного и с тяжелым пакетом вышел из магазина.

Пока он делал покупки, на бетонном блоке успела «разбить лагерь» группка антисоциальных элементов. Трое грязных, спившихся и давно не мытых мужчин, не обращая внимания на прохожих, лениво матерились и распивали какую-то мутную жидкость из пластиковой бутылки. Скорее всего, это было средство для чистки стекла.

Неподалеку от них стоял молодой парень в рваной заношенной тельняшке и камуфляжных брюках. На голове у него было подобие десантного берета, а на ногах – новенькие берцы. Богдан сразу понял, что у этого типа не все хорошо с мозгами. Улыбка открытая, доброжелательная, но безумная.

– Ты десантник? – допытывался один из бомжей, явно желая позабавиться сам и развлечь товарищей.

– Так точно, – ответил парень.

– С парашютом прыгал?

– Прыгал.

– А еще каждый десантник должен уметь разбивать кирпичи головой, – коварно подводил к желаемому бомж.

Князев задержался. Ему стало жаль парня, тронувшего умом, вообразившего себя десантником.

– И я умею.

– Разбей! – Бомж перегнулся за блок и достал оттуда заранее припасенный кирпич.

Чувствовалось, что эта забава поставлена тут на поток.

– Это же больно, – возразил парень.

– Десантники боли не боятся, – нашел контраргумент подлый бомжара.

– Не буду разбивать.

– А я тебе сто рублей дам.

– У тебя их нет, – возразил псих, наученный жизнью.

– А вот и есть. – Бомж полез в карман, вытащил сторублевку и повертел ее в грязных пальцах.

– Давай сюда. – Парень протянул руку.

– Ага. Я тебе деньги дам, а ты убежишь. Разобьешь, тогда получишь.

– Не обманешь?

– Надо мне еще такого, как ты, обманывать.

Приятели бомжа поддержали его одобрительным гулом.

– Ладно.

Парень взял кирпич, поднял его двумя руками над головой, зажмурился и с силой опустил себе на макушку. Кирпич развалился надвое. По волосам побежала тонкая струйка крови.

– Давай деньги. – Он шагнул к бомжу и протянул руку.

– А денег ты не получишь. Обманули дурака на четыре кулака! – Бомж захохотал, выдав старую детскую дразнилку. – Проваливай, придурок. Никакой ты не десантник.

Парень в рваной тельняшке стоял, и у него на глаза наворачивались слезы.

– Десантник, а еще плачет, – по-детски радовались бомжи.

Больше всего в жизни Богдан не любил несправедливости. На случай, если придется драться, он поставил на землю пакет с продуктами, демонстративно снял часы и сунул их в карман. Бомжи перестали ржать и с тревогой смотрели на Князева.

– Деньги отдал! – приказал он.

– С какой стати? – осведомился бомж.

– Ты обещал. Должен отдать.

– Не подумаю.

Богдан сделал шаг вперед. К счастью, драться не пришлось. Бомж расстался-таки со сторублевкой. Компания посчитала за лучшее ретироваться со своей выпивкой и нехитрой закуской. Парень в тельняшке стоял, улыбался и смотрел на деньги.

– Тебя как зовут? – спросил Князев.

– Вовка-десантник.

– А я Богдан. Тоже десантник.

– Настоящий?

Князев стащил с себя майку, продемонстрировал татуировку ВДВ.

– А ты как думал? Я прапорщиком служил.

– Ух ты! – обрадовался Вовка. – Можно я буду вас товарищем прапорщиком называть? Спасибо, что вступились.

– Другой раз лучше с такой публикой не связывайся.

– Понял, товарищ прапорщик, не буду.

– Ты фильмов про ВДВ насмотрелся?

– Нет. Я книжек начитался. – Вовка достал из кармана потертый томик в мягкой обложке. – Можно я вас на рыбалку приглашу? – со странной последовательностью проговорил он.

– Можно, – сказал Князев, чтобы не обижать добродушного сумасшедшего.

– А где вас можно найти? – Оказалось, что парень способен мыслить вполне логично.

– Мини-гостиница в детском доме.

– Знаю. Во флигеле. Только я туда заходить не люблю.

– Почему?

– Там девчонки ко мне пристают. Дразнятся.

– Эсмеральда с Фелицией?

– Эти больше всех.

– Хорошо, я им скажу, чтобы больше так не делали. Меня они послушаются. Ну, счастливо оставаться.

– До встречи, товарищ прапорщик. – Вовка вытянулся в струнку и козырнул.