Текст книги "Скрытая камера"

Автор книги: Кирилл Казанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

3

Попробуйте представить себе такую ситуацию – идет война... Рейдовая группа скрытно продвигается по тылам противника. Для того чтобы выполнить поставленную задачу, диверсантам необходимо получить кое-какую информацию. Ну, к примеру, о силах, задействованных на охране определенного объекта, по системе организации охраны, по схеме расположения постов и минно-взрывных заграждений.

Проще всего такую информацию получить у человека из стана противника. То есть следует взять "языка". Ладно, взяли. Утащили подальше в "зеленку" и начали задавать вопросы. А пленник вдруг надувает щеки, отказывается говорить по делу и вместо этого начинает перечислять параграфы и пункты решений различных конвенций по военным вопросам. Свое поведение мотивирует тем, что у военнопленного, каковым он является, есть определенные права, в том числе и право на молчание.

Командир группы, пораженный таким мужеством захваченного "языка", немедленно сворачивает выполнение боевой задачи, выводит своих бойцов в расположение части, чтобы, как это положено, сдать пленного в компетентные органы.

Любой мало-мальски сведущий человек назовет такие измышления бредом. И будет совершенно прав. Если уж "язык" взят, то он расскажет все, что знает. Возможно, по собственной воле, возможно, против нее... Просто во втором случае ему будет намного больнее. И никакой "сыворотки правды". В таких случаях даже обычный штык-нож бывает намного действеннее.

Ну а потом "выпотрошенный" пленник будет ликвидирован. Потому что девать его некуда. Рейдовые группы не оснащены походными тюремными камерами. Отрывать на охрану пленника бойца?.. Так в группе роль каждого расписана заранее, еще до выхода на задание. И отрывать человека – значит ставить под угрозу срыва выполнение боевой задачи. Отпустить?.. Чтобы он "навел" на след группы своих специалистов по отлову диверсантов?..

И нигде и никогда, ни в устном, ни в письменном отчете о выполнении задания об этом человеке не будет сказано ни единого слова. Он всего лишь расходный материал, не более того. Принимая решение о его устранении, командир группы в первую очередь заботился о безопасности вверенного ему личного состава. А для этого нет и не может быть запрещенных приемов.

И Скопа, и Глаз прошли войну. Войну не самую простую. Вроде бы и на своей земле, но с людьми, которые своими никогда не были и не будут. И война эта тоже велась без всяких правил.

Они выжили и вернулись домой. Но невозможно уйти от войны. Она всегда идет следом за тобой, не отпускает, постоянно напоминая о себе!

И сейчас оба бойца спецназа опять были в рейде... Шли по враждебной территории, где каждый их шаг мог стать последним. И они не собирались церемониться с врагами...

...Первым сломался Шланг. Скопе даже не пришлось прилагать для этого особых усилий. Вот только знал водитель не так уж и много. Все, что он смог назвать, – это адрес квартиры, в которой сейчас находились Татьяна с ребенком. Система охраны, количество охранников, условные сигналы – это ему не было известно. Он никогда не поднимался в офис – оставался в машине.

Аким держался дольше. "Бригадир" был намного крепче водителя. Поэтому и ломать его Глазу пришлось всерьез, не по-детски. Так, чтобы у него потом и мысли не возникло о том, что можно отказаться от сотрудничества или как-то словчить.

Но, как говорится, капля камень точит... И примерно через двадцать минут Аким был полностью сломлен и готов на все, лишь бы прекратить постепенно нарастающую нечеловеческую боль.

Проведя короткий допрос, Глаз опять заклеил бандиту рот, ухватил его за шиворот и быстро поволок в сторону машины. Туда, где Скопцов отдыхал рядом со Шлангом.

Подтащив Акима поближе к "БМВ", Глаз прислонил его спиной к машине в полусидячем положении, отошел в сторону, полюбовался на дело рук своих. Потом взялся за Шланга, пристраивая его напротив "бригадира". В качестве опоры для спины водителя он использовал собственные ноги.

– Ты видишь его?.. – обратился Глаз к Акиму, легонечко похлопав Шланга по голове. "Бригадир" торопливо закивал в ответ.

– Тогда смотри внимательно... – Снайпер положил одну из своих ладоней на затылок водителя, другой взялся за его подбородок. – Видишь?!

И хотя Скопцов предполагал, что сейчас может последовать, он все равно не успел помешать Глазу. Если честно, то до последней минуты не верил, что тот пойдет до конца.

Но только руки резко дернулись, вытягивая шею водителя немного вверх и одновременно поворачивая ее против часовой стрелки. Короткий отвратительный хруст, Шланг несколько раз дернулся, елозя задом по мокрой и холодной земле, после чего замер. Глаз сделал шаг в сторону, и водитель, лишившись опоры, свалился на грунтовку. При этом его голова оказалась повернута под совершенно немыслимым углом.

Скопцов недовольно покачал головой. Но промолчал – сейчас был не тот момент... Любые слова упрека, сказанные Глазу в присутствии Акима, могли подействовать на "бригадира" расхолаживающе. А он должен быть "теплым", готовым к добросовестному сотрудничеству.

А Глаз продолжал работать. Присев возле Акима, он тряс его за плечи, при этом приговаривая:

– Ты жить хочешь? Хочешь, спрашиваю? Сломленный "бригадир" всем своим видом дал понять – да, он хочет жить!

– Тогда слушай! Сейчас мы позвоним твоему хозяину! И ты ему скажешь, что все прошло нормально, диск у тебя, а он... – короткий кивок в сторону Скопы, – мертв! Ты меня понял?

Да, понял – показал Аким.

– И еще одно... – Тут Глаз хищно улыбнулся. – Попытаешься что-нибудь кроить... Короче, они сюда не успеют по-любому... А я – вот он, рядом... Думаю, ты это тоже понимаешь?

Аким опять с готовностью закивал – понимает он, понимает!

– Тогда поехали...

Глаз подсел к "бригадиру", вытащил изъятый у него в процессе общения сотовый и набрал номер. Дождавшись ответа, одним резким движением сорвал с губ бандита скотч и шепотом приказал:

– Говори!

4

Когда в салоне джипа зазвучала тема одной из песен группы «Ленинград», Зуб даже не сразу и понял, что это звонит его телефон. Ну опять же не его, а изъятый у Батона во временное пользование.

– Да! – Попутно "авторитет" бросил короткий взгляд на дисплей. Аким... Надо понимать, с отчетом о проделанной работе.

– Это я... – Голос у "бригадира" был какой-то сдавленный, придушенный. Если бы Зуб не знал его много лет, то подумал бы, что Аким вот-вот расплачется. "Бля, паршивый же телефон у Батона", – подумал "авторитет". А вслух распорядился:

– Говори.

– Ну, короче, это... Все нормально здесь...

– Диск у тебя?..

– Да, у меня...

– Этот... ну, с которым ты встречался, не выеживался?..

– Не... Отдал сразу, как сказал... Только с телкой перетер – и отдал.

– Понятно. – Зуб довольно потер руки, удерживая телефон у уха плечом. – Короче, дуй в офис, я туда тоже подъеду через часок. Там все и расскажешь толком...

– Хорошо. И это, Никитич... С бабой что делать?

– А что хотите! – отмахнулся Зуб. – Мне она без надобности теперь!

– Понял...

– Аким, а что с тем парнем, с которым ты встречался?.. – "Авторитет" замер в ожидании ответа.

– С ним?.. Да все нормально. Помер он мало-мало...

– Все, хорошо! – Зуб поторопился прервать рассказ "бригадира". – В офисе расскажешь!

Отключил телефон, откинулся на спинку сиденья автомобиля. Ну вот и все... Закончилась эта поганая история. И теперь надо думать, как быстро и без потерь разбежаться со спикером.

"А может... – Зуб покосился на своего задремавшего соседа. – А может, не заниматься ерундой, а просто позвонить Спецу?.."

Ему уже приходилось устранять руками стрелка и конкурентов в криминальном мире, и просто опасных для него свидетелей. Интересно, а к какому разряду можно отнести видного политического деятеля областного масштаба?

И тут же ход мыслей Зубцова принял совершенно другое направление. Нет, нельзя "заказывать" Мезенцева. Поднимется крик о политическом убийстве, в этом деле начнет копаться Контора, и рано или поздно все равно выйдут на "заказчика", то есть на него... Выросший и сформировавшийся во времена коммунистов, Зуб верил во всесилие госбезопасности.

Опять зазвонил телефон.

– Да, слушаю! – на этот раз без промедления ответил "авторитет".

– Это я... – Знакомый голос... Спец. – Минус два...

– Отлично! – Зуб был доволен и своими людьми, и собой. – Молодец!

– А то!.. – хохотнул Спец и отключился.

Зуб еще раз покосился на дремавшего рядом с ним Мезенцева. Может, разбудить его да порадовать? Успокоить? Хотя... Он и так спокоен, как удав. Вон спит себе как ни в чем не бывало. Вроде бы и нет никаких проблем... Остается ему позавидовать.

Зуб прикрыл глаза. Он смертельно хотел спать, но сейчас, пока не закончено дело, уснуть просто не сможет. Остается только ждать... До города им добираться еще почти час...

5

– Зачем ты это сделал?.. – позволил себе Скопцов высказать некоторое недовольство действиями напарника.

Глаз, едва Аким закончил разговор, зашел к нему сбоку и, не раздумывая, свернул шею так же, как до этого Шлангу.

– А что ты собирался с ним делать? – удивился снайпер, оттаскивая тело с дороги в кусты.

– Ну, можно было в милицию сдать... – Василий и сам слышал, что в его словах нет уверенности.

– А то ты не знаешь, что на них и менты работают! – Глаз ухватил за ногу Шланга. – Он бы уже через три дня был на свободе! А что еще хуже, кто-нибудь из доброхотов сразу же позвонил бы его шефу, тот дал бы команду спрятать или убрать девочек из офиса. И все дела...

Наверное, снайпер был кругом прав... Но Скопцов не мог смириться с этим хладнокровным убийством. Наверное, слишком много времени прошло с тех пор, как он вернулся с войны.

Глаз между тем оттащил в кусты и Шланга. Вышел, отряхнул руки, почистил одежду.

– Не будем тянуть время. – Он по-хозяйски подошел к "бэхе". – Пора ехать. Скоро и ночь закончится, а нам много чего успеть надо.

Василию ничего не оставалось, как согласиться со снайпером.

Вообще, сейчас журналист признавал право Глаза командовать. Да, когда-то давно, на войне, все было по-другому... Но только Василий уже который год живет дома... А Глаз отслужил несколько контрактов, поднабрался боевого опыта и сейчас как специалист в военном деле был на голову выше Скопцова.

– Я поеду на их машине... – Глаз устраивался за рулем "бумера", – ты – на своей. Когда я остановлюсь, припаркуешь свою. Непосредственно к их офису подъедем на этой...

Он легонечко хлопнул по рулевому колесу "БМВ".

Василий не задавал лишних вопросов – ему был понятен ход мыслей напарника. Любой бандит из тех, что находились в офисе, мог выглянуть в окно и легко увязать появление незнакомой машины у подъезда с последующим стуком в дверь.

Пока Глаз разбирался с управлением "навороченной" тачки, Скопа направился за своей машиной.

Аким рассказал все... Ну, по крайней мере, то, что знал. И теперь Скопцов мог составить более или менее целостную картину происшедшего.

...Федор Михайлович Сумин неожиданно для себя стал носителем взрывоопасной информации. В его руках оказался компромат убойной силы. Но старый сыщик пал жертвой предательства... Аким клялся, что они – он и его приятели – пальцем не тронули старика, он просто убежал от них. Ну что же... Вполне возможно... Но изношенное сердце не выдержало перегрузок, и отставной полковник скончался... Значит, эта смерть на совести Зуба и спикера.

Потом, в процессе поисков пропавшего диска, погибли еще люди. И в этом случае Аким пошел в полный "раскол"... Шесть человек, среди них ребенок. Неслабая цена... И эти смерти на совести тех же людей. Аким – всего лишь инструмент, орудие... Настоящий убийца тот, кто держит это орудие в руке.

Потом вроде бы были еще трупы... Этого Аким точно не знал, мог лишь предполагать. И, если верить "бригадиру", эти трупы надо было искать на импровизированном кладбище в лесу возле "общаковской" дачи.

"Бригадира" даже схемку нарисовать заставили... Где та дача и где то "кладбище"... Скопцов был уверен, что в дальнейшем это ему пригодится.

Татьяну и Настеньку взяли на всякий случай. Только потому, что кто-то высказал "светлую" идею – они тоже могут быть носителями взрывоопасной информации.

Кстати, тот же Аким сообщил, что весь этот обмен был блефом. Никто их отпускать не собирался. А самого Скопцова должны были элементарно пристрелить. И почему произошел такой сбой, он, "бригадир", не знает. Он сделал все как положено...

Скопа молча покосился на Глаза. Тот широко ухмыльнулся:

– Ну, полазил я по кусточкам маленько, посмотрел... Не забивай себе голову, Скопа!

Василий отвернулся...

...Уже прогревая двигатель своего автомобиля, Скопцов принял решение – сейчас он пойдет до конца, не остановится ни перед чем. Да, он отвык от войны, он изменился... Ему противна кровь... Но война идет за ним... И не он ее начал...

...Две машины стрелой летели по городу. Улицы были пустынны. Ночные таксисты уже разъехались по домам, окончив работу, первые утренние "маршрутки" только начинали прогревать двигатели в гаражах, готовясь выйти на линию. Гибэдэдэшники, патрулировавшие в ночь, в это время делили свой "калым", и им ни до кого и ни до чего не было дела. В том числе и до двух тачек, несущихся по пустынным городским улицам с явным превышением скорости.

К подъезду, в котором обосновался офис Зуба, подъехали на лишившейся хозяев "БМВ". Скопцовская "копейка" ожидала за ближайшим углом, метрах в ста от дома.

Глаз лихо припарковался впритирку к подъезду, выключил двигатель. Повернулся к сидящему рядом Скопцову:

– Ну, что?.. Пошли, старшой?.. Василий молча открыл дверцу.

Поднялись на нужный этаж. Действительно, дверь была массивной, мощной. Не соврал Аким. Без хорошего заряда взрывчатки ее хрен откроешь.

– Дверь... – одними губами прошептал Глаз Василию. Тот прекрасно понял, что именно от него требуется, и приготовился к действию.

Снайпер поднял руку и отстучал на металле тот самый ритм, который несколько раз заставил повторить Акима. Тишина... Дверь не пропускала звуков.

Потом послышался лязг запоров. Дверь чуть приоткрылась.

– Ты кто?! – В голосе охранника было нешуточное удивление.

Василий, воспользовавшись возникшей секундной заминкой, ухватился обеими руками за кромку двери и резко рванул ее на себя, вкладывая в усилие вес своего тела... Сухо щелкнула порвавшаяся цепочка, дверь широко распахнулась, а Скопцов от неожиданности потерял равновесие и упал на спину. Успел сгруппироваться в последний момент, прижал подбородок к груди и только поэтому не разбил себе голову о ступеньки.

В то же время Глаз захватил растерянного охранника за сбрую кобуры и, резко рванув на себя, ударил его головой в лицо. Хлынула кровь из разбитого носа, на какое-то время охранник потерял ориентацию в пространстве. И тогда снайпер, упершись ногой ему в живот, начал заваливаться назад.

Один из наиболее известных приемов, используемых даже не в боевом, а в спортивном самбо... Но только и тут есть одна маленькая хитрость...

Спортсмены на тренировках, проводя этот прием, страхуют друг друга. Для этого не так уж много и надо – просто сопроводи руками брошенного тобой соперника. Позволь ему выполнить прием самостраховки и перекатиться на округленной спине...

Глаз, бросая охранника назад за голову, остановил свои руки тогда, когда они были перпендикулярны корпусу. В результате тело охранника полностью выпрямилось еще в воздухе и тяжело припечаталось к бетонному полу лестничной площадки спиной и затылком. И высота падения вроде бы не такая уж и большая... А только страж ворот полностью "потерялся".

Снайпер перекатился через плечо и, оказавшись рядом с охранником, нанес ему короткий и резкий добивающий удар в голову. Тело "вратаря" неподвижно замерло на площадке.

Врываясь в квартиру, Скопа еще успел заметить, как Глаз тянет из кобуры "отключенного" охранника пистолет.

Длинный коридор со стоящим посредине офисным креслом... И из-за угла навстречу Василию вывернул здоровенький малый.

Подняв кулак, малый бросился навстречу Скопе с криком:

– Те че здесь надо, ты, козел?!

Джон как раз выходил из туалета, когда услышал за углом коридора какую-то "нездоровую" возню. Шагнув на шум, он увидел перед собой совершенно незнакомого парня, которому делать здесь было совершенно нечего. Обозленный такой бесцеремонностью, бандит бросился вперед, чтобы избить неизвестного, выплеснуть на него ту черную злобу, что копилась в нем всю сегодняшнюю ночь.

Василий легко нырнул под кулак бандита, со свистом пронесшийся над головой, и коротко и резко ударил его под сердце. Джон всхлипнул, задыхаясь. А Скопа работал, как на мешке, – еще два удара. Солнечное сплетение и печень. Этого вполне хватило для того, чтобы Джон сложился пополам, подобно перочинному ножику, и начал валиться на пол. Скопа нанес еще один удар, последний. Ребром ладони в основание черепа. Когда-то таким ударом он легко ломал кирпич. А шейные позвонки Джона оказались намного слабее.

Эта двухсекундная задержка позволила защищающейся стороне понять, что происходит что-то нехорошее. И когда Василий развернулся в сторону дверей в комнату, там на пороге уже стоял второй охранник. Его пистолет был у него в руках, и эти руки медленно поднимались... Скопа не успевал достать его даже в броске.

– На пол! – послышалось сзади. Не раздумывая, Василий упал вперед, перекатываясь через плечо. А за его спиной звонко щелкал затвор пистолета и слышалось: "Пук! Пук!"

Когда Василий встал на ноги, второй охранник уже лежал на полу, а на пластиковых белоснежных панелях в том месте, где еще минуту назад была его голова, алело яркое пятно с какими-то темными сгустками...

6

Татьяна не сразу поняла, что происходит... Крик из коридора, глухие удары... Охранник Паха, пулей вылетевший из своего кресла и тянущий пистолет из кобуры... Шах, следом за ним метнувшийся к двери... Какие-то хлопки, вроде как пару бутылок шампанского открыли... Звук падения...

Услышав этот звук, Шах остановился на полдороге. Сжимая в руке свою "выкидуху", он затравленно огляделся по сторонам... Взгляд его упал на Настеньку...

Этот взгляд вывел Татьяну из ступора. Толкнув ребенка подальше в угол дивана, она вскочила, закрывая его своим телом... Уголовнику не оставалось ничего другого, как сгрести в охапку Татьяну. Держа свой ножик перед лицом женщины, он вместе с ней развернулся к двери, откуда уже слышались шаги бегущих людей...

"Не слишком ли часто..." – как-то отстраненно подумала Сумина. На ногах она держалась из последних сил.

7

Василий первым ворвался в комнату... И замер на пороге.

Татьяну вновь взяли в заложники. Какой-то худощавый мужик среднего возраста одной рукой прижимал к себе Сумину, размахивая перед собой ножом, который сжимал в другой густо татуированной ладони.

– Не подходи! – Уголовник не орал – он шипел, как змея. Никакой истеричности бывалого урки... Холодный и совершенно трезвый взгляд. – Я ей сейчас всю рожу распашу!

– Хорошо, хорошо!.. – Василий поднял открытые ладони на уровень плеч. – Я не подхожу! Говори, чего хочешь.

– Я хочу уйти! – заявил Шах. – Мне нужна машина и чтобы ваши за мной не ехали!

– Да запросто! – Бог его знает, за кого он принял бывших спецназовцев, но Василий спорить с ним не собирался.

Уголовник недоверчиво посмотрел на Василия. Что-то здесь было не так... Да и этот парень не очень-то на мента похож.

Василий попытался сделать маленький шаг вперед. Но уголовник заметил это движение.

– Назад! – зашипел он. – Назад, я сказал!..

Возникло то положение, что в шахматах называется патом. Никто из противников не мог что-либо сделать другому. А время между тем потихонечку шло... И вот-вот мог появиться в офисе сам Зуб со товарищи...

Сложную ситуацию одним легким движением указательного пальца разрешил вошедший в комнату Глаз. Лязгнул затвор возле самого уха Василия, пукнул ствол пистолета, выпуская очередную пулю. Во лбу Шаха вдруг открылся третий глаз красного с черным цвета, и он шумно рухнул навзничь, оборвав при этом жалюзи на окне.

– Ты чего?! – Обозленный Скопцов развернулся к снайперу. – Ты ведь мог в нее попасть!

– Я?! – На лице Глаза было написано непомерное удивление. – В нее?! Ты шутишь, Скопа?

– Иди ты!.. – махнул рукой Василий, бросаясь к Татьяне. Глаза женщины закатились, и она начала медленно опускаться на пол... Слишком много всего выпало на ее долю за столь короткое время...

Глава 15

1

Ранним утром, когда население славного сибирского города Красногорска начало просыпаться, некоторые наиболее «ранние пташки» могли наблюдать за тем, как к подъезду одного из домов подкатила красная «копейка» и остановилась рядом с темно-синим «БМВ». Выскочивший из «вазовского» лимузина высокий парень в короткой кожаной куртке бегом бросился в подъезд.

Минут через десять он вышел опять. Теперь он нес на руках спящего ребенка – девочку лет пяти. Следом за ним появился второй парень. Он помогал идти молодой женщине, осторожно полуобняв ее за талию... Судя по всему, женщина была не совсем здорова – она еле-еле переставляла ноги и норовила упасть. На свободном плече сопровождающего даму парня висела объемистая спортивная сумка с широко раздувшимися боками...

Молодые люди помогли женщине устроиться на заднем сиденье "копейки", после чего первый, тот, что повыше, передал ей спящего ребенка. Получилось у него это не очень ловко, девочка проснулась. Но не заплакала – наоборот, улыбнулась и сонным голоском сказала:

– А я знала, что ты придешь... – после чего опять смежила веки.

Высокий, захлопнув дверцу, прыгнул за руль "Жигулей". Его напарник уже сидел рядом, держа свою сумку на коленях. Взвыл двигатель на повышенных оборотах, скрежетнула коробка переключения скоростей, и машина умчалась, теряясь в лабиринте городских улиц.

А еще буквально через десять минут к этому же подъезду подкатил большой, похожий на сарай, угольно-черный джип.

...Зуб вышел из салона машины, потоптался на месте, разминая затекшие ноги. Широко зевнул... Утро... Самое время, когда так хочется спать...

"Авторитет" представил себе, как он сейчас придет домой, примет душ и рухнет в постель...

Вся эта эпопея наконец-то закончилась. Он пару дней отдохнет, а потом уже будет думать, как "разбежаться" с Мезенцевым, понеся при этом наименьшие потери.

Не спеша, с чувством собственного достоинства Зуб вошел в подъезд. Поднимался по лестнице, на ходу вежливо поздоровался со спускающейся навстречу старушкой. Та ответила – Зуба в подъезде уважали. Ну и что с того, что "новый русский"? Зато после того, как он купил здесь квартиру, подъезд десятой дорогой стали обходить и наркоманы, которые раньше забегали сюда "вмазаться", и малолетки со своими развязными подружками и расстроенными гитарами, и просто прохожие, которым негде было отлить. А что такое квартирная кража, обитатели подъезда вообще забыли!

Зуб поднялся на "свой" этаж. Отбил на двери тот самый условный сигнал, который сам же и изобрел. Тишина... За дверью не было слышно движения... Впрочем, его и не должно быть слышно... Но сама дверь уже давно должна была открыться.

"Спят, что ли?" – подумал Зуб. Сон на посту не поощрялся "авторитетом". И в другое время он бы просто-напросто избил проштрафившегося охранника. Но сегодня, учитывая свою усталость и некоторое благодушие, Зуб заранее решил ограничиться выговором. Он опять постучал по двери, на этот раз немного громче... И снова ответом ему была тишина.

"Бабу харят всей кучей!" – сообразил Зуб. Потянул же черт за язык: "Делайте с ней, что хотите!" А чего они могут хотеть, вечно озабоченные? Ну, тут уж охранника придется наказать. Симпатичная баба или страшная, как смертный грех, – неважно. Ему деньги не за то платят, что он на смене развлекается.

Начинающий сердиться Зуб пнул ногой по дверному полотну. И совершенно неожиданно для "авторитета" дверь, ударившись о косяк, чуть-чуть приоткрылась.

– Не понял... – пробормотал озадаченный Зуб. Дверь должна была быть заперта всегда, независимо от того, сколько в офисе народа.

Терзаемый нехорошими предчувствиями, "авторитет" потянул дверь на себя.

Не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы понять – на офис совершено нападение.

Сразу же за порогом лежал труп охранника. Окровавленное лицо, во лбу – дырка от пули... Кобура пуста, и пистолет исчез... Было заметно, что парня убили не здесь, а притащили откуда-то за ноги – рубаха на спине задралась до самого затылка.

Чуть дальше лежал еще один. Зуб, аккуратно прикрыв за собой дверь, подошел к нему, чуть толкнул бездыханное тело ногой. Джон... Было видно, что у парня сломана шея – в тот момент, когда тело качнулось, голова осталась неподвижной и продолжала прижиматься щекой к холодному линолеуму.

Чуть дальше лежал второй охранник. Оружие этого валялось рядом с ним. Но, судя по всему, он так и не успел им воспользоваться. И опять – дырка во лбу...

Конечно, "авторитет" в своей жизни повидал крови. Но все же он испытал легкий трепет, когда открывал дверь в кабинет – ожидал увидеть там "мясо"... Но ошибся – в кабинете не оказалось ожидаемого нагромождения трупов. Только чьи-то ноги выглядывали из-под жалюзи.

Приблизившись, Зуб ногой сдвинул пластмассовые полоски... Шах... Глаза широко открыты и... Еще одна дырка во лбу...

"Авторитет" огляделся вокруг. В этом помещении не хватало еще кое-кого... Но тут внимание его привлек темный зев широко распахнутого сейфа.

Не желая верить в очевидное, Зуб подошел к сейфу. Присел, заглядывая внутрь. Полки металлического монстра были девственно чисты. Ни одной бумажечки на этих полках не было. Хотя нет... На верхней лежал одинокий "чирик". Скорее всего тот, кто вычистил сейф, оставил его в знак презрения и насмешки.

Зуб медленно осел на пол. Полученный им удар был настолько жесток, что у него на какое-то время даже дыхание сперло.

На верхней полке сейфа хранились "общаковские" деньги... Немного – тысяч пятьдесят валютой и примерно с полмиллиона "деревянными". Остальные были вложены в различные коммерческие проекты, а эти хранились на всякий случай.

В принципе, деньги небольшие... Хотя и их, конечно, жалко. Но сейчас для Зуба было намного страшнее другое. На нижней полке сейфа хранился компромат, любовно собираемый "авторитетом" на всех, с кем его сталкивала жизнь. Фотографии, аудио– и видеозаписи, опрометчиво написанные кое-кем письма и записки. Личный архив "авторитета". И он пропал весь. До последнего листика. До последней кассеты.

Компромат – оружие обоюдоострое. Он мог при определенных условиях ударить по конкурентам Зуба, по его врагам. Но в то же время, если бы некоторые из тех персон, на кого собирались материалы, узнали об их существовании, Зуб за свою жизнь и гроша бы ломаного не дал. Да, он в авторитете, его знают на федеральном уровне солидные люди. Но есть "авторитеты" и покруче, чем "смотрящий" из какого-то провинциального Красногорска.

И кто же осмелился встать на дороге Зубцова? Он еще раз огляделся по сторонам, наливаясь бешеной злобой.

Аким! Тварь, сука, пидор!.. Другой кандидатуры на роль предателя просто не было! Единственный человек, который, кроме Зуба, знал код замка сейфа! И он же единственный, кто не попал под раздачу, чьего трупа нет в офисе! А ведь он должен был быть здесь!

Найти мразь и порвать в мелкие клочья! Отдать любые деньги, все, что угодно, только бы найти гада! И, конечно, архив...

Стоп! Зуб с трудом взял себя в руки. И в его размышлениях, и в самом происшествии было что-то не так... Что-то неправильное, несуразное... Только надо вспомнить, что именно...

"Авторитет" еще раз посмотрел по сторонам. Так-так... Он вышел в коридор, повнимательнее изучил дверь... Вот оно что...

Вернувшись в кабинет, Зуб тяжело плюхнулся в кресло. Впервые в жизни ему дико захотелось закурить. Но сигарет под рукой не оказалось.

Мысленно "авторитет" попросил у своего помощника прощения за то, что плохо о нем подумал. Аким здесь был совершенно ни при чем. И где он сейчас – сложно сказать... Но вариантов немного... Либо он тоже мертв, просто его труп по каким-то причинам уволокли из офиса. Либо... Либо он сейчас дает показания где-то в подвалах управления ФСБ. И Зуб не знал, что хуже – первое или второе.

На такие мысли его натолкнули те маленькие приметы, на которые он первоначально не обратил внимания... Например, цепочка на двери была разорвана... Зачем ее было рвать "бригадиру", если он и без того пользовался свободным доступом в офис? Во-вторых, возле подъезда офиса остался стоять "БМВ" Акима. То есть если именно "бригадир" и его водитель прихватили деньги и документы, то, обремененные грузом, они ушли пешком. Нелепица...

Значит, "стрелка" не состоялась. А Аким и Спец звонили Зубу под контролем спецслужб... Лихо... Зуб лихорадочно вспоминал, что именно было сказано по делу. Да ничего! Ничего такого, что могли бы вменить ему в вину!

Но, с другой стороны, если бы действовали чекисты, то сейчас здесь проводился бы осмотр места происшествия, толпилея бы народ в погонах и без, а его пацаны были бы скорее живы, чем мертвы.

Так что же тогда получается? А получается, что тот самый Скопцов действительно специальный агент Федеральной службы безопасности, имеющий право действовать вне рамок закона об оперативно-розыскной деятельности... То есть никто его, Зуба, ловить и сажать в кутузку не будет. Его либо убьет сам Скопцов, либо компра, переданная секретным чекистом по назначению.

Зуб размышлял недолго. Сейчас ему необходимо спрятаться на некоторое время. Отсидеться, посмотреть, как будут развиваться события. Ну, а уже потом, когда наступит какая-никакая ясность, думать, как быть дальше.

В крайнем случае у него и за границей кое-что имеется для того, чтобы не помереть с голоду.

Не было проблем и с местом, в котором можно отсидеться. Был у Зуба домик в деревне... Хороший двухэтажный особнячок за высоким забором, охраняемый не братками, а респектабельным частным охранным агентством. И записан был этот домик не на Зубцова, а на другую фамилию.

О существовании этого домика не знали ни Аким, ни Батон, ни водила джипа, Серый... Не знали и другие "ближние". Не счел нужным "авторитет" посвящать их в это дело. И сейчас его это радовало. "Вычислить" его местонахождение практически невозможно. Значит, надо бежать туда.

Зуб на секунду задумался – рассказывать ли спикеру о возникших проблемах? И решил промолчать. Может, секретный чекист удовлетворится только политиком. Он, Зуб, обычный бандит. Таких в этой стране тысячи. Он не рвется в политику, не пытается "делать погоду" в области.

Зуб залез в свой стол. Хотя компьютера в офисе не было – не доверял "авторитет" модной технике, – но парочка компьютерных дисков имелась. Один из них Зуб и прихватил.

– ...Держи, Валерьевич! – Зуб небрежно бросил диск на колени спикера. – Твое добро!