Текст книги "Ведьмин дар"

Автор книги: Кирилл Кащеев

Соавторы: Илона Волынская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

3
Все та же ночь, все то же место

Чья-то рука крепко вцепилась Ирке в волосы, ее потянуло вверх, запрокидывая голову, и прямо перед ней появилось смеющееся девичье лицо.

– Петрушка чи полын? – спросила восседающая на ветке девушка.

Вспомнив книжки, что пачками притаскивала ей Танька, Ирка выпалила:

– Полын, полын, як визьму зараз дрын!

– Вона видьма, прийшла нова видьма! – тут же зазвенело среди деревьев, рука на Иркиных волосах исчезла, а в ветвях замелькали стройные девичьи фигуры в легких полупрозрачных рубашках.

 
Ух, ух, соломьяный дух, дух!
 

Девушки схватились за руки. Аллу моментально оттеснили в сторону, а вокруг Ирки с Танькой сомкнулся тесный круг хоровода. Босые пятки дружно ударили в землю.

 
Як бы не лук, не чеснок, не одилень-зилля,
Мама дочку породила, мы бы ее взели!
 

Посреди круга вдруг яростно полыхнул костер. Взвизгнув, Ирка с Танькой метнулись прочь от жарких языков огня, с размаху влетели в живой пружинящий круг хоровода. И тот покорно подался навстречу, давая новеньким место. Ирка схватилась за Таньку, второй рукой сжала чью-то тонкую, невыносимо холодную ладонь. Запахло разогретой у огня травой.

– Это мавки, лесные мавки! – успела крикнуть Танька, и хохочущий, неистово пляшущий круг тут же поволок их за собой, разомкнулся в цепочку, змеей заскользил между деревьями. Побросав метлы, подскакивали девчонки Оксаны Тарасовны, разрывали цепочку и становились в середину, вместе со всеми несясь в диком танце.

– Налетай – подешевело! А ось кому… – гаркнули Ирке прямо в ухо, и старый дедуган, несмотря на жару летней ночи, наряженный в вывернутый наизнанку тулуп, сунул ведьмочке под нос здоровенное решето.

– Что здесь? – Тяжело дышащая Танька вырвалась из хоровода, сунула нос в решето. – Ой, котики! Какие хорошенькие… – Она протянула руку, чтобы погладить коротенькую шерстку на свернувшихся в решете меховых клубочках.

– Який я тоби кот, чи в тэбе очи повылазылы? – скрипучим голосом заявил клубочек. Из шерсти вдруг выглянуло крохотное сердитое стариковское личико. В зубах у сидящего в решете старичка была зажата дымящаяся трубка.

Сдавленно пискнув, Танька отпрянула.

– Чого верещишь? – укоризненно прогудел дедуган в тулупе, встряхивая решето. – То ж домовики, чи не бачила? Покупай, добри домовики, в хозяйстве згодятся! Лише соли им не давай, а то осерчают, на этого перетворятся, як то нынче люди кажуть… – старичок пощелкал пальцами, вспоминая. – О! На полтергейста! Кидаться зачнут и ругаться.

– Ой, нет, спасибо, мы не любим, когда ругаются, – пробормотала Ирка, за локоть оттаскивая Таньку подальше от дедугана. Рядом змеилась цепочка танцующих. Крепко держась за руки двух стройных мавок, проскакала старушонка в шляпке. Розочки на шляпке мерно подрагивали.

– Слушай, как здорово, что мы не ушли! – возбужденно вскричала Танька. – Что тут еще интересненькое есть? Пошли туда! – И она понеслась к дальнему, разведенному у самой воды костру. – Русалки! Ирка, скорее, тут русалки! – закричала она, обернувшись к приотставшей подруге.

– Разгулялась, – фыркнула Ирка, припуская следом.

Прямо перед ней из высокой травы выскочила маленькая девочка, с головы до пят окутанная длинными распущенными волосами с вплетенными в них желтыми кувшинками. Девочка радостно захлопала в ладоши и закричала:

– На качели, бежим с нами на качели, ведьмочка! – и понеслась впереди. Ее фигурка дрожала, мерцала, то и дело менялась: девочка, стройная девушка, колышущийся пучок водорослей, снова девочка, гибкая, отблескивающая атласной шкуркой выдра…

Наддав, Ирка догнала девчонку, крикнула на бегу:

– А я думала, русалки с рыбьим хвостом!

Маленькая русалочка звонко расхохоталась, прыгнула, взмывая над разведенным у воды огнем, и очутилась на двух сцепленных, будто качели, ветках. Лихо раскачалась и ринулась в воду, войдя в нее легко и тихо, без единого всплеска. Лишь мелькнули в воздухе две стройные ножки. И тут же вынырнула, выгнулась, и раздвоенный, покрытый темно-зеленой чешуей хвост хлестнул по воде. И вот уже она снова выбегает на берег, легко перебирая ногами и не оглядываясь. А за ней…

Ирка замерла. Пригибаясь, так что почти касалось руками земли, отблескивая совершенно лысой головой, за русалкой неслось какое-то существо.

«Горлум, ну чисто Горлум!» – испуганно подумала Ирка. Существо метнулось к костру… Ирка предостерегающе вскрикнула. Русалки дружно оглянулись…

– Безыменная, безыменная! Хватай ее! – закричала маленькая русалочка, и голосок ее стал резким, будто у завидевшей добычу чайки.

Русалки дружно рванули к странному существу. Может, оно бы и успело удрать, если бы немедленно кинулось в воду, но на мгновение замешкалось, протянуло худые руки к огню и вдруг, одним хлопком ладоней, поймало отлетающую от костра искру. Прижало пылающую искорку к своей лысой голове. И тут же на него всем скопом налетели русалки.

Крохотный кулачок маленькой русалочки изо всей силы врезался существу в губы. Те мгновенно лопнули, словно переспелые вишни. Брызнула кровь. Лысое создание рухнуло, погребенное под грузом вопящих, лягающихся, молотящих кулаками русалок.

– Эй, эй, вы что делаете? – закричала Ирка и кинулась на помощь Таньке, которая уже тянула одну из русалок за мокрые косы, пытаясь стащить ее с жертвы. В лучших традициях школьных драк раздавая пинки и зуботычины, Ирка с Танькой расшвыривали озверевших русалок в разные стороны. Свернувшись в жалкий комочек и уткнувшись лицом в коленки, существо лежало на траве. Ирка присела рядом, походя оттолкнув чью-то занесенную для пинка ногу. Бережно перевернула беспомощное тело и вздрогнула от удивления. Перед ней была девчонка, самая обыкновенная девчонка, даже довольно симпатичная, вот только лысая.

– Девки, вы что, совсем очумели? Вы за что ее лупите?

– Безыменная, вона безыменная! – дружно завопили русалки, на всякий случай держась от Ирки с Танькой на безопасном расстоянии. – У нее мать проклята, батько проклятый, воны ее породили, а имени не дали, так без имени и втопили.

– А сами вы откуда взялись? – возмутилась Танька. – Можно подумать, вас не утопили!

– Так нас с именем, – маленькая русалочка явно обиделась на Таньку, что та не понимает таких простых вещей. – Мы красивые, с волосами, а вона страшна, безволоса. Отдай ее нам, ведьма!

– А ну брысь отсюда, шовинистки подводные! – яростно гаркнула Ирка, метнув в русалок горящий бешенством взгляд. К ее собственному удивлению, испуганно визжащие русалки тут же кинулись наутек. От их мокрых волос валил пар, словно по ним прошлись горячим утюгом.

Поддерживая постанывающую лысую за плечи, Ирка помогла ей подняться с земли.

– Сюды, ведить ее сюды, – тихонько позвали от реки. Ирка обернулась и увидела другую лысую девчонку, наполовину высунувшуюся из воды. Та призывно махала руками.

– Спасибо вам, видьмочки, спасибо так спасибо, – запричитала девчонка, принимая от Ирки с Танькой свою избитую товарку. – Говорила я ей, не лезь до костра, не хапай искру, все равно волосья не вырастут, а вона… Ну никого не слухает и ось же – отлупцювалы!

– Вы думаете, от искры вырастут волосы? – изумилась Танька.

– Так костер же купальский, русалочий, – извиняющимся тоном сказала вторая лысая девчонка. – Кажуть, могут вырасти. Тильки именные русалки до костра не пускают, искры не дають, а сразу бьють.

– А чего вы поддаетесь? – зло спросила Ирка. – Просто как болезнь какая-то! – Она покосилась на Таньку, а та отвела глаза. – Когда внаглую наезжают, сдачи давать надо.

– Як же сдачи, не можно сдачи, – забормотала безыменная русалка, а ее пришедшая в себя избитая подружка энергично закивала и хрипловатым голосом пояснила:

– Воны можуть нас лупцевать, а мы их не можемо. Воны с именем, а мы без, воны таки красыви, з волосьями, – ее глаза стали мечтательными. – А мы дуже страшни. – И она смущенно погладила себя по лысой голове.

– Что за предрассудки! – немедленно возмутилась Ирка. – Между прочим, бритый череп – это даже стильно!

– Стильно? – Лысые русалки переглянулись.

– Ну да, стильно и модно, – уверенно кивнула Ирка. – Может, вы так панкуете. Еще бы по коже татуировочку пустить крутую – и вообще отпад будет. Ваши волосатые подружки от зависти удавятся!

– Воны не можуть вдавытыся, воны ж вже втопылися, – растерянно пробормотала избитая русалка и нерешительно поинтересовалась: – А ту татуировочку, де ее делают?

– Специальные салоны есть, – авторитетно пояснила Танька. – По справочнику можно найти…

– Откуда у них в реке справочник? – передернула плечами Ирка.

– Вода в тех салонах есть? – жадно спросили лысые русалки.

– А как же, – кивнула Ирка. – В кранах. Ну… в крайнем случае в унитазах.

Русалки снова переглянулись.

– Спасибо, знайдемо, – хором сказали они. Водная гладь дрогнула, над рекой всплеснули два хвоста, и безыменные русалки исчезли.

– Вообще-то, бритый череп с татуировкой уже лет десять как из моды вышел, – хмыкнула Танька.

– Это на суше, а под водой будет как раз последний писк. Еще и волосатые обреются.

– С волосами русалки красивее, – вздохнула Танька.

– Ага, и Вика раскрасавица, и Алка тоже не уродина, а самая обыкновенная дрянь. Такая же, как эти русалки. – Ирка досадливо покрутила головой. – Ну надо же, везде одно и то же! А как классно было…

– Домой? – нерешительно предложила Танька.

– Наверное. Здесь вроде все посмотрели, и настроение испортилось. – Ирка на мгновение оживилась. – Только давай сперва во-он в тот домик заглянем. Мы там не были.

– Может, не надо? – замялась Танька.

– Да ладно, любопытно же. Неизвестно, когда еще на шабаш выберемся. – И Ирка поспешила туда, где среди деревьев темнела скатная крыша домика.

4
Вот тут-то все и случается

Домик был даже не домик, а скорее сарайчик, причем полуразрушенный. Сквозь здоровенные щели трухлявых бревенчатых стен вольно гулял ночной ветерок. Тем удивительнее было, что крыша на сарайчике оказалась целой. Все прорехи в кровле были тщательно прикрыты: то досками, то ветвями, а в одном месте даже просто куском картона.

– Это что еще за лоскутная крыша? – удивилась Танька, заглядывая в пустой проем на месте двери.

В глубине сараюшки загадочно мерцал огонек одинокой свечи, а рядом кто-то сидел, привалившись к стене. Завидев темное пятно Танькиной головы на более светлом фоне проема, сидящий приподнялся:

– Ну что вы все лезете сюда, все лезете и лезете! Хозяйка вам дар присудила? А вот фиг, не поверю!

Танька с Иркой недоуменно переглянулись – какой еще дар? – и немедленно вправду влезли внутрь сарайчика.

– А ну стойте! Вам кто разрешил… – тут же послышался крик, причем двухголосый. Кричали изнутри, навстречу подругам торопилась решительная девчонка с метлой на изготовку, явно готовая в случае чего подраться с незваными гостями. Ирка даже пожалела, что оставила свой ухват на берегу. Орали и сзади – к сараю со всех ног неслась Алла. Запыхавшись, она влетела внутрь и, с ходу ухватив Ирку за рукав, попыталась вытащить ее наружу. Та не шелохнулась.

– Что-то я тебя на берегу не видела, – тоном инспекторши из гороно заявила Ирка, пристально рассматривая появившуюся из сарая незнакомку. – Вас у Оксаны Тарасовны вообще сколько?

– Двенадцать, – растерянно пробормотала девчонка.

– Почему не тринадцать? – все с той же недовольной строгостью поинтересовалась Ирка. – Недобираете до чертовой дюжины, девочки, недобираете. Непорядок.

– Так ведь дар присудят – вообще одиннадцать станет… – пролепетала девчонка.

– Дура, заткнись, какого фига треплешься? – прошипела Алла, а из глубины сарая послышался слабый смех, тут же сменившийся сухим раздирающим кашлем. Решительно обогнув стоящую перед ней девчонку, Ирка двинулась в глубь сарая. Щурясь на свечу, она подошла к столу.

В глубоких тенях, сгущавшихся сразу за границей светового круга, пряталась старая скрипучая раскладушка, небрежно застланная серой от грязи простыней. А на простыне лежала женщина. На мгновение Ирке подумалось, что это одна из ро€бленных Стеллы, потому что лежащая была стара. Но мысль мелькнула и исчезла. Было в ней нечто эдакое… Во всяком случае, представить ее униженно поправляющей калоши на тумбообразных Стеллиных ножищах было совершенно невозможным. И еще Ирка поняла: она откуда-то знает эту женщину. Ей знаком и насмешливый прищур серо-зеленых глаз, и гладкая, волосок к волоску, прическа, и строгая блузка, еще недавно безукоризненно чистая, хотя сейчас и заляпанная землей и травяным соком.

– Кто вы? – одними губами шепнула Ирка, но та расслышала. Она коротко усмехнулась уголком рта:

– Презент, деточка. Удача для одной-единственной счастливицы. Или ты, Ирочка, спрашиваешь, кем я была раньше?

– Вы меня знаете? – изумилась Ирка.

– Мы дружили с твоей бабушкой. Я довольно часто бывала в вашем доме и прекрасно тебя помню. Такое милое дитя в оборочках и бантиках. Бантики исчезли, но в остальном – вполне узнаваемо.

– С бабушкой? – чуть растерявшись, переспросила Ирка. Да у бабки сроду, кроме телевизора, друзей не было. И тут же она с замиранием сердца сообразила, что речь идет о бабушке, от которой Ирка унаследовала свой дар. Голова у ведьмочки закружилась, и словно бы картинка мелькнула перед глазами: просторная комната, старинный стол на гнутых ножках и лампа под абажуром. Тускло мерцает серебро кофейника, красивая пожилая дама разливает кофе, и голос, почти позабытый голос: «Ирочка, предложи Ольге Вадимовне пирожных!»

– Вас зовут Ольга Вадимовна! – выпалила Ирка. – Я… Я вас помню! Вы такая же, как моя бабушка!

Ольга Вадимовна снова рассмеялась, и смех опять сменился лающим кашлем.

– Действительно, мы с твоей бабушкой были, скажем так, коллеги. У тебя прекрасная память, деточка. Ты и раньше выказывала недюжинные задатки. Я неоднократно предупреждала Елизавету, что она просто обязана изменить свои планы на твой счет. Но упряма была покойница. – Ольга Вадимовна небрежно махнула рукой. – Если уж забирала что себе в голову…

– А какие планы были у бабушки на мой счет? – жадно спросила Ирка, но ее собеседница лишь строго нахмурилась:

– Тебе следует избегать прямых вопросов. На прямой вопрос можно отвечать… или НЕ отвечать. Никогда не передавай инициативу противнику. Крутись вокруг да около, делай вид, что тебе не интересно, говори о другом – собеседник и сам не заметит, как все выболтает.

– Тогда давайте поговорим о вас, – стараясь скрыть разочарование, улыбнулась Ирка. – Что с вами? Почему вы здесь? Почему вы – презент?

– Не твое дело, – тут же нахмурилась Алла. – Поздоровалась со старой знакомой и вали обратно. А ты вообще помалкивай, – накинулась она на Ольгу Вадимовну. – Разболталась тут.

– А может, и тебе дулю сунуть? – любезно предложила Ирка. – Скажем, под нос? На вечные сопли: длинные такие, зеленые. Фе-е, гадость! Ты с каких это пор такая наглая стала, что ро€жденной ведьме хамишь? И вообще, что у вас тут за подарки? – наступала Ирка. – Я, может, тоже хочу! Или я не ведьма?

– Тебе-то зачем? – чуть не плача, воскликнула Алла. – Ты и так ро€жденная! А мне ее дар забрать… – Она махнула в сторону лежащей на раскладушке Ольги Вадимовны. – Во как надо! – Алла провела ребром ладони по шее.

– Почему это тебе? – вмешалась вторая девчонка. – Думаешь, Оксана Тарасовна меня зря охранять поставила? Я дар получу, ясно! Ты и так на хозяйкиной силе на целый год заграничных поездок нахватала, хватит с тебя!

– Что ты несешь! – опасливо косясь на враз насторожившихся Ирку с Танькой, заорала Алла. – Скорее дар Стеллиным бабулькам отдадут, чем тебе, идиотке. Думаешь, хозяйка не знает, зачем тебе собственное ведьмовство? От нее избавиться хочешь! Дар она отдаст тому, кто ей по-настоящему верен, кто навсегда при ней останется!

– Это ты, что ли? – прищурилась охранница, многозначительно перекидывая метлу с руки на руку. – Не надейся, если все-таки ты от нее дар возьмешь, – девчонка кивнула на лежащую на раскладушке старую ведьму, – прижиться все равно не успеет. У нас с девчонками будет девять дней – мы его из тебя вместе с душой вытрясем!

– Нет, ты глянь на эту парочку, Танька! Они какие-то вообще недоро€бленные, – пожала плечами Ирка. – Мания величия в острой форме: Аллочка у ро€жденной собралась ее дар отнять. А кое-что не треснет?

– Три раза ха-ха, – издевательски бросила в ответ распалившаяся Алла. – Наша Ирочка такая вся из себя крутая, а элементарных вещей не знает! Она умирает, ясно? – Алла снова ткнула пальцем в Ольгу Вадимовну. – Детей у нее нет, значит, дар по наследству не пошел! Она может перед смертью его кому угодно передать! Вот и отдаст – кому хозяйка скажет! Для того и поймали, и держим!

– Я ведь им не хозяйка, вот они и не боятся… – Ольга Вадимовна словно извинялась за свою слабость. – Перед смертью даже самая сильная ро€жденная ведьма не справится с толпой ро€бленных малолетних бандиток.

– Поймали они, террористки доморощенные, – презрительно протянула Ирка, искоса поглядывая то на Таньку, то на дверь. Она еще не придумала, что станет делать, но твердо знала одно: Ольгу Вадимовну надо вытаскивать. Еще не хватало, чтоб эта зараза Алла издевалась над знакомыми ее бабушки! – Поменяли одну хозяйку на другую. Будет она теперь тобой командовать, раз ты от нее силу возьмешь.

– Ну до чего ж безграмотная! – Алла казалась абсолютно довольной Иркиной глупостью. – Я не силу возьму, а дар! Перед смертью отданный, почти как свой, природный. Вот выйду потом замуж – за кого-нибудь крутого, конечно, – и моя дочка получит дар уже по наследству, станет настоящей ро€жденной!

– Только не твоя, а моя! – немедленно влезла охранница.

– Фиг вам обеим. Тетенька обиделась и ничего никому не передаст, – тут же вмешалась Танька. – Облизнетесь, вместе со своей хозяйкой.

– Ты вообще помалкивай, ты тут никто! – окончательно вышла из себя Алла. – Не передаст она, как же! А крышу мы, по-твоему, зачем законопатили? Ты что, не знаешь, под крышей ро€жденная ведьма ни выздороветь, ни помереть не может, только мучается страшно?

Будто подтверждая ее слова, Ольга Вадимовна вдруг тихо застонала. Натянутый брезент противно зашуршал под ее скребущими пальцами. Голова металась по облезлой подушке, тело выгнулось так, что арматура раскладушки заскрипела. И словно в ответ этому жалобному скрипению из горла старой женщины вырвался душераздирающий крик.

– Отда-аст, – удовлетворенно протянула Алла. – Ей к утру хуже станет. Что угодно отдаст, лишь бы мы крышу разобрали, помереть дали.

– Отда-аст, – согласилась охранница.

– Сама отдай! – деловито заявила Ирка, вцепляясь в метлу охранницы. Девчонка изумленно уставилась Ирке в лицо.

Короткий толчок сзади опрокинул ее на солому – в драку вмешалась Танька.

Ирка выхватила метлу и швырнула ее Таньке в руки. Сшибая горящую свечу, Танька запрыгнула на стол. Свеча свалилась, огонек лизнул пучки соломы на полу. Алла кинулась, вцепилась Таньке в ногу. Танька аж взвыла от восторга и с размаха заехала черенком метлы Алле по уху. Ро€бленная грохнулась на пол.

– Оле! – Крутанув метлу в воздухе, как заправский распорядитель духового оркестра, Танька ткнула ею прямо в латаную крышу. Застилавший дыру картон отлетел в сторону. В пролом заглянуло высокое, усыпанное звездами небо, хлынул свежий воздух. Тлеющая солома весело полыхнула столбом яростного пламени. Мгновенно вспыхнул деревянный стол, Танька едва успела соскочить.

– А-ах, – вздох Ольги Вадимовны слился с порывом ветра. Старую ведьму выгнуло дугой. Широко раскинув руки, она взмыла в воздух.

– Ведьма освободилась! – отчаянно завопила Алла, бросаясь наружу. Девчонка-охранница неслась следом.

Невероятной силы вспышка разнесла сарайчик вдребезги. Волна света накрыла остров и… замерла. Все исчезло в никуда, в пустоту без времени и пространства, в пустоту, наполненную белым светом.

Ирка дернула Таньку за руку…

– Пусти, – чужим голосом сказала подруга и потянулась к Ольге Вадимовне.

Старая ведьма плыла в воздухе. Теплый ветерок шевелил широкие рукава белой блузы. Глаза светились нестерпимым зеленым огнем. Смотрела она лишь на Таньку.

– Подойди! – поманила она, и Танька пошла навстречу старухе.

Старая ведьма подалась вперед, положила руки Таньке на плечи. Ее рот распахнулся, будто она собиралась запеть. Худые пальцы хищно впились Таньке под ключицы. Девочка вскрикнула от боли, лицо ее стало недоумевающим, как бывает у неожиданно проснувшегося человека. Она ошеломленно уставилась на нависшую над ней старуху с раскрытым ртом, нетерпеливо повела плечом, стараясь освободиться, потом рванулась… Но Ольга Вадимовна держала цепко. От ее рук расходились колючие разряды молний, обвиваясь вокруг Таньки, впиваясь в спину, в грудь, в лицо…

– Мне больно! – вскрикнула Танька.

– А ну пустите ее! – заорала Ирка, бросаясь подруге на помощь. Полыхнуло пламенем, и удар невероятной силы отбросил Ирку назад.

Пляска молний усилилась, они пронизывали Таньку. Светловолосую девчонку оплела густая сеть электрических дуг. Казалось, что ее тело само начало светиться. Боль стала нестерпимой. Танька страшно закричала.

И тогда изо рта и глаз ведьмы в Таньку хлынул поток зеленого пламени. Изливающаяся струя ведьмовского огня была перевита тонкими алыми нитями. С ужасом и отвращением Ирка поняла, что это кровь, ведьмина кровь!

Танька уже не сопротивлялась, она обвисла в когтях старой ведьмы. Ольга Вадимовна склонилась еще ниже, прижимаясь лбом к Танькиной голове. Полыхнула вспышка, на мгновение скрыв старуху и девочку в буйстве пламени.

– Я свободна! Свободна! – победным знаменем взмыл крик старой ведьмы.

Когда Ирка отвела руку от полуослепших глаз, все было кончено. В отблесках пожара видны были два тела, лежащие в мокрой траве.