Текст книги "Новобранец (СИ)"

Автор книги: Кирил Кириллов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

  Новобранец Иван Куров

  Рядовой Иван Куров в полк вместе с другими новобранцами прибыл. Построил их фельдфебель в ряд, обвёл недобрым взглядом и кратко смысл службы изложил.

  – Солдатская доля, – рявкнул, – весёлое горе!

  Стоят новобранцы, круглые глаза на начальника таращат, моргнуть боятся. Не дай Бог, рассердишь такого. С командиром лучше в обиде быть, чем в обидчиках.

  Фельдфебель же перед солдатиками выхухолем прохаживается, усы топырит.

  – Вот, где, – кулак показывает, – сидеть у меня будете.

  И вид на себя самый зверский напускает.

  Не зря говорят, против фельдфебеля ни у кого снасти не припасено. Тут и у самых озорных коленки трясутся, лбы испариной покрываются. Один Иван Куров держит себе вольно и глазами по сторонам стреляет. Не поймёшь: не то на ухо туг, не то умом глуп.

  – Как стоишь, щучья печень? – сунулся к нему фельдфебель, да враз и осёкся, так от солдатика водкой пахнуло.

  – Виноват, ваше благородие, – тупится Куров и ещё гуще перегаром обдаёт.

  Хотел было фельдфебель новобранцу экзекуцию сделать, но сдержался. Злость злостью, а голова командиру не зря дана. Без ума не добудешь бобра. Мы-то не в Неметчине живём, а в матушке-России. Каждого пьяного казнить – враз государь без подданных окажется. Велел посечь Курова, но без сердца, а лишь для острастки и памяти.

  На том бы делу и конец. Да, только недели не прошло, как опять Куров проштрафился. Приметил его фельдфебель белым днём за казармой. Солдаты на плацу семь потов проливают, носок тянут, равнение держат. Этот же привалился к стене, как турецкий дурак, и блаженствует. В руках у него котелок с водкой, к которому подлец прикладывается. Зажмурится, отопьёт и выдохнет.

  Покраснел фельдфебель, словно пасхальное яйцо, да, как взревёт: «Встать! Ко мне!».

  Взлетел Куров пёрышком, котелок под мышку и бочком-бочком утекать. Фельдфебель за ним.

  – Стоять! – заходится. – Запорю!

  Прибавил фельдфебель шагу, и Куров в свой черёд наддал. Фельдфебель бегом пустился, и новобранец четвериком понёсся. Фельдфебель мчит, во всю глотку пономарит. Куров впереди рысит, да, знай, из котелка отхлёбывает. Полк занятия бросил, во все глаза следит. Смеются служивые, свистом новобранца подбадривают. И уж чем бы погоня закончился никому не ведомо, да только остановился Куров. Замер на мгновение, поднял котелок и одним махом всю водку допил. Повёл осоловелыми глазами, улыбнулся фельдфебелю и наземь рухнул.

  За такие камуфлеты одними розгами не откупишься. Отмаршировали Курова на гауптвахту и в карцере замкнули. На обед воды кружка и хлеба осьмушка. Сиди впотьмах, да, как цветок без солнышка чахни.

  Сколько там Куров пробыл сейчас уж и не вспомнить. Только, когда совсем отходить собрался, отомкнули железные двери и выпустили страдальца во двор. Ступай себе солдатик дальше служи...

  Тем временем городской голова задумал бал устроить. Закусок накупил, свечей запас, прислугу во всё чистое одел, приглашения разослал. И, вдруг, глядит, мать честная! Паркет в главной зале не навощен. Как же барыни с кавалерами по таким полам плясать станут? Берёт он слугу за воротник и к полковнику посылает. Что бы срочно солдатиков-полотёров отрядили. Полковник, узнав про такой конфуз, приказывает адъютанту, сей же час пятерых служивых отобрать и в распоряжение городского головы отправить. Тот четверых писарей сгрёб, а пятым Курова, без дела слонявшегося, прихватил. Погрузили солдатиков на телегу и марш-марш в город повезли. Выгрузили у дома головы, суконки со щётками выдали, и приступать велели. Казённому человеку любой приказ, что царёв указ. Заскользили писари по паркету. Ногами шоркают, будто огонь добыть собираются. Куров же потёрся в уголочке, да и шмыгнул за дверь. Спустился на цыпках в погреб, где городской голова вина-коньяки хранил и давай пировать.

  Нашли его лишь когда первые гости подъехали и слугу за портвейном послали. Лежит себе Куров в винных лужах, как сом на мелководье, и не шевелится. Кинули его на рогожку и в полк сволокли.

  Полковник сгоряча приказал стервеца в штрафные роты отправить, да фершал вмешался.

  – Возможно, – говорит, – организм сего пациента так построен, что без spiritus его жизнедеятельность в любой момент прерваться готова. Иными словами, не может этот солдат без водки существовать. Дозвольте мне научный опыт на нём произвести.

  Стал Куров три раза в день от фершала чарку водки получать. И, верите-нет, вмиг выправился. В строю молодцом держится. На учениях всегда первый. Устав от корки до корки знает. Штыком колет, саблей рубит, из ружья палит. Хоть сейчас галуны нашивай и медалью «За усердие» награждай. Вот такие на Руси чудеса случаются – от чёрной коровки, да белое молочко.