Текст книги "Маг для Шута. Расклады на удачу(СИ)"

Автор книги: Кира Стрельникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 35 страниц)

– Повернись и сядь.

Вот кто скажет, почему мне безумно нравилось, как Рен говорил эти короткие слова, негромко, спокойно, с едва слышными повелительными нотками? Села, вцепившись в сиденье, неотрывно следя за тем, как Шут опустился на колени, ухватил мою ногу, поставил ступню себе на бедро и взял чулок. Ой-й-й…

– Р-рен… – вырвалось у меня сиплым шёпотом, и могла бы, треснула себя по затылку.

Он медленно поднял голову, посмотрел прямо в глаза и мягко улыбнулся. Без всякого подтекста, очень ласково и… с предвкушением. Глаза потемнели до цвета неразбавленных чернил, пальцы легко погладили изгиб стопы.

– Сама хотела, – улыбка стала шире.

Не поспоришь, да. Я прикусила губу, чувствуя себя беспомощной и растерянной от происходящего. Как такое может быть, как всего за три дня случилось, что… этот мужчина стал так волновать меня? В какой момент всё изменилось? Не знаю, я не готова ответить на этот вопрос, ни себе, ни кому-либо ещё. Знаю только, что не жалею, поддавшись порыву подразнить Реана. Хотя, это кто кого ещё Дразнила. Чулок медленно заскользил по ноге вверх, а за ним – ладони моего слуги, и я задохнулась от нахлынувших ощущений, потерялась в них. Кожу словно покалывали сотни электрических разрядов, я даже через шёлк чувствовала тепло рук Реана, сердце билось неровно, с перебоями и дыхания не хватало. А ещё, мелькнула обида: неужели Рен ничего не чувствует?! Неужели для него это действительно просто развлечение?! Почему я ничего не чувствую через Печать?

– Рами-и-и-и, – низким, вибрирующим голосом протянул мой фиолетовоглазый кошмар, и я вздрогнула, взгляд метнулся с его рук к лицу. – Не стоит, правда, – добавил он, и я каким-то образом поняла, что Реан угадал, о чём думаю.

А может, просто почувствовал, через Печать. Я же сейчас, как открытая книга для него. Чулок продолжал скользить, миновал коленку, и там ладони Шута остановились. Если честно, я уже с трудом соображала, что творю, поэтому не нашла ничего лучшего, чем ляпнуть требовательным тоном, нахмурившись:

– Но я хочу!..

– М-м-м, да, моя госпожа, – мурлыкнул Рен, почему-то очень довольным голосом.

И взял подвязку, полоску чёрного кружева с красной лентой посередине. Не знаю, что ещё он сделал, как так получилось, что до сих пор я ничего не ощущала через Печать, но на меня вдруг обрушился настоящий огненный, обжигающий шквал желания. Подхватил, завертел, выбил весь воздух из лёгких и в разы усилил мои собственные желания и эмоции. Это… словами не передать, КАК это. Я горела, плавилась, теряла себя, и хотелось только одного: отбросить нафиг этот второй чулок, который чудовищно медленно, словно издеваясь, натягивал на мою ногу Рен, рвануть корсет, сдавивший рёбра и мешавший дышать, и позволить этому пожару внутри вырваться на свободу. Чуткие пальцы пробежались по болезненно чувствительной коже бедра, я запрокинула голову, зажмурившись, стон рвался с губ, но немыслимым усилием остатков воли сдержалась, только вздрогнула несильно. Где-то там, на периферии сознания, мелькнула торжествующая мысль, что всё-таки достала, что ему так же нелегко, как мне, только вот почему отчаянно не хочется никуда отпускать Рена, а он, похоже, наслаждается тем, что делает?! Одевает меня на свидание с другим мужчиной, которое почти наверняка закончится постель. Извращенец? Да нет, просто псих, любящий острые ощущения, видимо. Потому что, справившись со второй подвязкой, Шут молча протянул мне руку и помог встать со стула. На его лице блуждала странная, завораживающая улыбка, немного отстранённая, но вместе с тем очень нежная, в бархатно-фиолетовой глубине глаз мерцали лиловые всполохи. Не выпуская моих пальцев, поймав мой взгляд в капкан своего, Реан тихонько погладил ладонь, которую тут же словно обсыпало горячими искрами.

– Платье? – негромко спросил он, выгнув бровь.

Я упрямо вздёрнула подбородок и стиснула зубы, хотя Императрица вздумала вякнуть что-то из разряда «какое к Йорвунгам платье». От Мага всего лишь пришло нечто насмешливо-язвительное, имевшее общий оттенок «глупая женщина». Да идите все!!! Моё сознание, я хозяйка своих желаний и поступков!

– Да, – севшим, но решительным голосом ответила я.

Шут усмехнулся, склонил голову и отвернулся к кровати за нарядом. Меня начало трясти мелкой дрожью, и пришлось до боли стиснуть кулаки, унимая позорное свидетельство моей слабости. Чувства Шута я по-прежнему ощущала, словно купалась в огненном море, которое не обжигало, но согревало, ласково щекотало напрягшиеся до предела нервы, поддразнивало мои собственные эмоции, окончательно сорвавшиеся с цепи. Когда Рен повернулся, приготовив платье, я поспешно подняла руки, радуясь, что мягкий бархат на несколько минут скрыл моё лицо и помог хоть немного прийти в себя. Ага, ровно до того момента, как я повернулась спиной к слуге и он начал застёгивать ряд маленьких пуговичек. Вдоль позвоночника словно водили тонкой кисточкой, мне всё время хотелось выгнуться, хотя Рен и пальцем не прикоснулся, занятый делом. Зато мне казалось, я всей кожей ощущаю его близкое присутствие, слышу тихое дыхание, ловлю стук сердца, такой же сумасшедший, как у меня… Я выпала из реальности, погрузившись в собственные эмоции, и пропустила момент, когда Шут закончил. Зато очень хорошо почувствовала его губы чуть пониже затылка, в основании шеи – горячие и очень нежные, запечатлевшие ласковый, осторожный поцелуй. По спине вниз, до самой поясницы, как молния спустилась, пройдясь по всем позвонкам и нервным окончаниям.

Я выгнулась, тихо ахнув, и мои плечи аккуратно сжали ладони Рена, а его тёплое дыхание защекотало ухо.

– Причёску будем делать, госпожа графиня?

Сказал таким тоном, будто предлагал мне прямо сейчас обратно раздеться и устроить тут практическое изучение Камасутры до самого утра… И не по одному разу. Что самое удручающее, я была в одном малюсеньком шаге от того, чтобы согласиться – Императрица внутри томно потянулась и согласилась с моими вредными желаниями, а Маг вообще затаился и молчал, что удивляло несказанно. Я выдохнула и сделала шаг вперёд, судорожно скомкав юбку в повлажневших пальцах.

– Просто убери пряди наверх, – сумбурно высказала мысль, избегая смотреть на отражение – не хочу снова утонуть в его глазах и осознать, что совершаю большую глупость, отправляясь на ужин с Селивером.

И отпуская Рена к герцогине. Его пальцы скользнули по вискам, подхватили волосы с боков и подняли.

– Вот так?

Засранец. Пришлось посмотреть, сначала на себя, потом… потом на него. Увидеть в фиалковом взгляде знакомый огонь, растаять от лёгкой, понимающей улыбки, чуть не упасть на пол, потому что коленки ослабли, а в животе поселился колючий ёжик с огненными иголками. Рен, Рен, что ты со мной делаешь…

– Да.

Не удержалась, закрыла глаза, снова засомневавшись, а правильно ли поступила, устроив это безобразие с одеванием. Хотела увидеть настоящего Реана? Любуйся, голубушка и дальше гадай, что у него на уме, и почему он довольный, как слон после трёхвёдерной клизмы. Если я ему действительно нравлюсь, почему не отговаривает от ужина?! Почему так спокойно собирается идти к герцогине? Или ждёт, что я первая прикажу остаться дома? Разбежался, ага. Нет уж. Пока Рен возился с волосами, я почти успокоилась, ну по крайней мере, дрожать перестала, и сердце уже не колотилось в ритме бешеного барабана. Мы на задании, оба, а не разыгрываем тут дешёвую мелодраму в стиле бразильских сериалов моего родного мира. Наконец, Шут закончил и бесшумно отступил назад, склонив голову так, что чёрно-белые пряди скрыли лицо почти полностью. Я пару раз глубоко вздохнула – насколько позволял корсет, – расправила плечи, ощущая, как посторонние эмоции отходят, словно вода при отливе, оставляя меня опустошённой и слегка оглушённой.

– Спасибо, – негромко поблагодарила, достала из шкатулки рубиновый кулон на золотой цепочке и надела.

Потом повернулась, мазнула по замершему Рену взглядом. На пару мгновений стало грустно: почему я не могу, как обычные женщины? Закрутить роман с приятным мужчиной, может даже, что-то серьёзное, не оборачиваясь на всякие обстоятельства – это же так естественно. В прошлой жизни я замужем была, хотя события того кусочка стремительно исчезали из памяти, оставляя только смутные воспоминания, даже без эмоциональной окраски. Та, прежняя я, смогла влюбиться. Почему сейчас я запрещаю себе даже намёк на какие-то свои чувства? Ох, а к Карте у меня могут быть чувства?! К Шуту? Который сбросил с крыши и полон загадок, как пирамиды в одной стране на моей родине? Который вообще не пойми, как относится ко мне? Который носит в себе одновременно и Руну, и Карту? Рами, и это кто ещё из вас псих, между прочим.

Решительно выкинула из головы лишние мысли и вернулась в суровую реальность.

– К утру чтобы был, я приеду переодеться, – негромким ровным голосом произнесла, отбросив остатки эмоций, обуревавших всего несколько минут назад.

– Да, госпожа, – почтительным, но тоже каким-то сухим тоном ответил Рен, не поднимая головы.

Возникло ощущение неловкости, неприятное, колкое, тревожащее ещё не до конца успокоившиеся нервы. Я неровно вздохнула, поджала губы и поспешила к выходу, вдруг стало невыносимо находиться в одном с Реаном пространстве. Едва мои пальцы легли на ручку, Шут негромко позвал:

– Рамила.

Дыхание пресеклось на мгновение, я сглотнула внезапно пересохшим горлом и медленно-медленно обернулась. Он смотрел на меня своим непроницаемым с искорками взглядом и с ленивой улыбочкой, от которой моментально стало жарко, и я вдруг отметила, как же Рен притягательно красив, в строгом тёмно-синем костюме и белоснежной рубашке. По крайней мере, мне было очень сложно отвести от него глаза.

– Мы продолжим, моя Императрица. Позже.

Две фразы, после которых стало совсем не по себе. Ибо в его взгляде я прочла обещание повторить всё недавно произошедшее в обратном порядке, только уже на его условиях. И что-то подсказывало, я совсем не буду против этих условий, какими бы они ни были.

Выходя из спальни, едва подавила малодушное желание хлопнуть дверью. Надо поспешить, меня ждал император.

Глава 9

Она красива, как день, она слепа, как ночь.

Роман Рейн, «Королева»

Честно, дорогу до дворца помнила смутно. Воспоминания калейдоскопом крутились в голове, заставляя вновь переживать эти волнующие ощущения, и губы снова пересохли, дыхание участилось, стало жарко. Я поёрзала, тихо ругаясь: перед внутренним взором стояли Реновы проклятущие глаза, в которых в этот раз я увидела слишком много. Ну и почувствовала, да. Мысль невольно пошла дальше, вспоминая странности Рена, и… закралась догадка, нелепая и фантастичная, но – она бы многое объяснила. Не всё, но многое из поведения и недомолвок моего слуги. Реан знал меня раньше? До того, как я удрала от Радимира? Следил? Но я появилась в Колоде позже, его уже не было, он к Рунам ушёл. Зажмурилась, тряхнула головой и прерывисто вздохнула, рассеянно глянув в окно. Как бы заставить Рена разоткровенничаться? Я же теперь голову сломаю, и любопытство покоя не даст, а Маг тихонько нашёптывал, что мы на правильном пути в размышлениях. Так, стоп, Рами, не будем больше думать об этом психе, достаточно для одного вечера. И ещё неизвестно, что ждёт меня в самом ближайшем будущем, когда Рен доберётся до дома герцогини.

Пока я пыталась разобраться в себе и том сумбуре, который остался от выходки Шута с одеванием, экипаж привёз меня к дворцу. В холле встретил только слуга, и наличие стражи у входа несказанно порадовало – сегодня Тейваз тут меня точно не достанет, даже если следил снова за домом и мной. Я словно со стороны наблюдала за собой, как поднимаюсь по лестнице, иду через пустые гостиные, коридоры, переходы, галереи… Откуда-то появилось странное ощущение напряжённого ожидания, кожа на ладони, там, где находилась невидимая Печать, зудела и покалывала, но я упрямо гнала мысль о том, что можно и не доводить начатое до конца. Я могу просто осторожно усыпить Селивера, самым естественным образом, а через пару дней уже наши с Илирией появятся, и никакого повторного приглашения не последует. Но… если Рен не захочет поступить так же с герцогиней? Он же мне ничего не сказал, зараза фиолетовоглазая! И что, мучиться, ощущая его эмоции?! А потом ловить насмешливые и довольные взгляды, чтобы думал, что я из-за него не допустила императора до себя? Ну уж нет.

Когда слуга с поклоном распахнул передо мной двери личных покоев его величества, я гордо вздёрнула подбородок и отбросила даже намёк на малодушные мысли подстроить Селиверу непреодолимую усталость. Играть, так до конца. Императрица попробовала робко возникнуть, что ей другого хочется, но схлопотала пинок от Мага – ну надо же, мои сущности в кои-то веки поссориться решили. И из-за кого… Молчать, я сказала. Парадом командую я, по крайней мере, сегодня точно.

– Прошу, госпожа, – слуга с поклоном открыл очередную дверь, и я вошла в знакомую столовую.

Круглая комната освещалась всего тремя толстыми свечами на столе, там же в изящной вазе – свежие цветы. Два хрустальных бокала, блюдо, накрытое крышкой, два прибора. И – знакомая фигура у окна. Ой. Он меня ждал?!

– Добрый вечер, графиня, – негромкий, с едва уловимыми нотками волнения, голос Селивера.

Слуга бесшумно удалился, закрыв за собой двери. Я медленно подошла, присела в реверансе, но меня тут же ухватили за локоть и подняли.

– Ну что ты, Ри, – а вот теперь тон стал нежным, в нём добавилось эмоций. – Мы же одни, – император улыбнулся.

Я же смотрела в его глаза и ловила себя на том, что ищу в них лиловый отблеск, а в улыбке – уже ставшую привычной насмешку. Рен, Карта чёртова, ненавижу!!! «Врёшь», – игривым ветерком пришло по связи, и я чуть не распахнула рот от неожиданности.

– Да, конечно, простите, – я машинально улыбнулась Селиверу, позволила подвести себя к столу.

«Нет!» – упрямо отправила обратно через Печать. «Тебе стоило только приказать, моя Императрица», – мягко прошелестел голос Шута. Это вот он сейчас меня обвиняет?!

– Приятного аппетита, – пожелал правитель, разлив вино по бокалам. – Ты прекрасно выглядишь, Римора, тебе идёт красный.

Изобразила смущение, опустив ресницы, и одновременно огрызнулась на возмутителя моего спокойствия: «Что приказать, Рен?»

– Благодарю, ва… Селивер, – я вовремя вспомнила его просьбу называть по имени, когда мы наедине.

«Остаться, Рами». Всего два слова, взорвавшие моё сознание, и разбудившие дремавший вулкан страстей. Я ещё не до конца успокоилась после одевания, и вот эта простая фраза добила. Маг глухо зарычал, Императрица грустно вздохнула, а я с трудом удержалась от раздражённой гримасы. «Зачем, Рен? У тебя задание, у меня задание, мы оба на работе! – отправила я ядовито-ироничную мысль. – С чего ты взял, что я хотела, чтобы ты никуда не пошёл сегодня? Что за нелепые домыслы?»

– За тебя, – Селивер поднял бокал, я машинально сделала то же самое.

Края соприкоснулись, по столовой разнёсся тихий хрустальный звон. Отпила глоток, чувствуя себя странно: эта беседа на троих, один из которых ни сном, ни духом про ещё одного незримого участника наших посиделок, изрядно выносила мозг. «Не отвлекайся от герцогини, Шут», – не удержалась и добавила, постаравшись вложить как можно больше язвительности.

– Ты же останешься, Ри? – Селивер вопросительно посмотрел на меня, в его словах переплелись одновременно и просьба, и утверждение.

Последний шанс, Рами. Если сейчас скажешь «нет», император, конечно, будет недоволен, но отпустит. А я буду полночи вертеться в своей постели, думая о том, где и с кем сейчас мой слуга. Нет. Стоп. Я уже решила. Мягко улыбнулась, не опустив взгляда, и просто ответила:

– Да.

Вот так, Рен. Не знаю, чего ты добиваешься, и зачем действуешь так изощрённо, но надоело, что за моей спиной мужчины пытаются решить за меня, что мне нужно. Или кто. Я твоя хозяйка? Что ж, мой приказ – не мешай! Я сделала ровно то, что сделала! Без всяких задних мыслей. В отличие от некоторых. «Ра-а-ами-и-и-и, – вкрадчивый шёпот, наждаком продравший нервы. – Что ж, так тому и быть». Сердце невольно пропустило удар, и закралась беспокойная мысль: о чём это он? Что за скрытое обещание послышалось в его словах? Очень скоро я узнала, и… лучше бы осталась дома. С Реном.

Вкуса еды я не запомнила, как и того, о чём дальше вёлся разговор. Император что-то рассказывал, я даже отвечала в нужных местах, улыбалась шуткам, что-то сама говорила, а на самом деле превратилась в линию высоковольтной электропередачи – тронь, заискрюсь. Печать молчала, Рен тоже, и моя нервозность чем дальше, тем больше возрастала. Я не знала, что задумал Шут, и это напрягало почище, чем его недомолвки и подначки. А ещё, из головы упорно не выходили мысли о том, что сейчас происходит в доме герцогини. И внутри закручивался болезненный узел, как только представляла, кого сейчас обнимают эти руки, целуют эти губы. Почти не заметила, как закончился ужин. Машинально отметила, что тарелка пуста, и Селивер держит меня за руку, внимательно глядя в глаза. А я не чувствовала его прикосновения… Вот интересно, эта апатия – чьих рук дело? Мне вдруг стало совершенно всё равно, что будет дальше, и я не сопротивлялась, когда император встал и потянул к себе.

«Закрой глаза», – донеслось вдруг по связи тихо-тихо, и я ничего не могла поделать с радостью, вспыхнувшей от звуков этого голоса. Послушалась, позволила Селиверу обнять, прижать к себе. Только вот, когда его губы коснулись моих, охватило странное ощущение, что это не император целует меня, не его ладони медленно скользят вверх по спине, а потом проводят вдоль выреза платья. Я резко выдохнула, пульс зачастил, кровь вспыхнула, словно порох от поднесённой спички. Показалось, где-то на самой границе сознания раздался тихий, довольный смех, но мне уже было всё равно. Это не Селивер сейчас рядом, не его пальцы нетерпеливо распутывали шнуровку на платье, не его губы ласкали мои. «Я же обещал, что продолжим…» Тихий шёпот, в котором слышалось удовольствие и едва заметная тень сожаления. «Рами…»

– Римора… – краем уха уловила голос императора, полный еле сдерживаемой страсти.

Я упорно не открывала глаз, перед внутренним взором стояло другое лицо, другие глаза, другая улыбка. Не знаю, наверное, я всё-таки извращенка, раз вместо того, чтобы уступить здравому смыслу и договориться по-хорошему, поддалась упрямству и позволяю себе совершать такую глупость. Но уже не остановиться, поздно отступать. Меня подхватили на руки и куда-то понесли, а я вспомнила, как Шут нёс во дворце, спасая от прихвостней Тейваз. Как сжёг записку Ирга. Как на глазах у всех, в гостях у герцогини, гладил по спине. Как мы дурачились в парке, выпуская пары. Чёрт. Глупая, глупая! Пожалею ведь потом. А в голове шелестело: «Рами… Упрямая моя… Взбалмошная… Капризная… Вредная… Ну что ж ты любишь всё усложнять…» И прикосновения – я знала, это не Селивер меня раздевает, не его пальцы, обжигающе горячие, дарят едва ощутимые, невыносимо нежные прикосновения. По Печати накрывали волны яркой, жгучей страсти, переплетаясь с моими эмоциями, и всё вместе бушевало в крови настоящим шквалом, двенадцатибальным штормом, в котором утлая лодочка здравого смысла благополучно сгинула.

И я знала – там, недалеко от дворца, Рен не герцогиню обнимает, не её целует. Наказание моё, вот уж действительно. А губы неудержимо расплывались в довольной улыбке, получая наглядное доказательство того, что все мои подозрения оказались правильными, и у Шута далекоидущие планы в отношении меня. «О-о-очень далеко идущие, моя Императрица… А за Селивера получишь ещё…» Несмотря на отчётливо прозвучавшую угрозу, я чуть не рассмеялась, в душе поднялось странное ликование: ревнует?! Нет, в самом деле, ревнует? Удивителен даже не сам факт этого чувства у Рена, а то, что меня оно ничуть не раздражало, как, допустим, у Радимира. «Не смей о нём думать!!» – тихий рык, и в огненную пляску эмоций вплетается пряная нотка раздражения и даже злости. Зажмурилась крепче, наслаждаясь этим коктейлем, подставляясь под ласки того, кто сейчас по-настоящему был со мной. Оххх, если мне ТАК хорошо только от одного присутствия Рена в сознании, от его невидимых прикосновений, что же будет, когда он доберётся до меня на самом деле… Сейчас эта мысль не пугала, не вызывала настороженность или беспокойство, может, потому, что разум окончательно отключился, оставив только чистые инстинкты и разбуженную страсть? «А ведь доберусь, Рами, не сомневайся… Моя госпожа…»

Как он ухитряется ещё разговаривать?! Лично мне не то, что говорить, просто думать уже очень тяжело, и страстно хочется совсем завязать глаза, чтобы не открыть их в самый неподходящий момент и не испортить всё. Я же знала, кто должен быть рядом, кто должен прикасаться ко мне и заставлять умирать тысячей смертей от бесконечного удовольствия… Срывать стоны с моих губ, ловить их своими губами, шептать совсем другое имя… «Рами-и-и-и… Я запомню, шалунья, про повязку», – игривый смех с теми самыми особыми хрипловатыми нотками, и в теле словно взрывается сверхновая, осыпав сверкающими искрами, я не выдерживаю и выгибаюсь, захлебнувшись криком, зажмурившись до серебристых мошек перед глазами. И плевать, что другие руки касаются меня, это мелочи. То, что я ощущала – удивительное единение, и Маг, и Императрица молчали, безропотно позволяя Шуту по связи вытворять со мной всё, что вздумается. «О, Рами, далеко не всё ещё, что ты…» Тихий, довольный смех, и снова фонтан ощущений, фейерверк эмоций, в которых я тону, от которых задыхаюсь, и на них отзывается каждая клеточка, от них вибрирует каждый нерв… Немыслимое, нереальное наслаждение, чувствовать и ощущать за двоих, на двоих, и понимать, что это – ты, сама, как есть, а не сущности. И рядом – не Нулевой Аркан с его нездоровым чувством юмора и тягой к авантюрам и мелким пакостям. Рядом тот, настоящий, непредсказуемый Рен, чьи слова с делом не расходятся. И когда он действительно выполнит обещанное, всего лишь вопрос времени. Нет, не буду думать, хочу ли этого на самом деле, это слишком сложно для меня. Просто утону в удовольствии, позволю ему заполнить меня всю, без остатка, поглотить с головой, и оставлю все сложные размышления на утро.

Последнее, что я услышала перед тем, как сон укрыл мягким одеялом, это тихие слова Рена: «Всё только начинается, Рами… Сладких снов, госпожа графиня». Ох. Вернусь – надаю подзатыльников.

Утро. Проснулась я сама, и спросонья не поняла, чьи руки бережно обнимают и прижимают к груди, в голове ещё вертелись обрывки ночного безобразия и последовавших потом снов более чем откровенного содержания. Понятно, что в главной роли был совсем не Селивер, и тем более не Радимир. Узрев перед собой лицо императора, расслабленное, умиротворённое, не сдержала грустной улыбки. Не хотелось его обманывать, мужик-то хороший, но оно само так получилось. Так, ладно, пора возвращаться с небес на землю и ехать к себе, собираться к охоте. И по пути решить, что делать с открывшейся ночью правдой и моим влечением к собственному слуге. Сложная задача, да. Увы, отделаться объяснением, что это Императрица шалит, я не могла – себе не соврёшь, чувства и желания принадлежали настоящей мне. Сущность сейчас только довольно потягивалась и чуть ли не мурлыкала, как сытая кошка, ей хватило с лихвой тех эмоций, что заставил пережить Рен. И его обещания… От одного только воспоминания о хриплом, чувственном шёпоте в сознании мышцы в животе скручивались в тугой узел, а тело начинало плавиться, как плитка шоколада под солнцем.

Э, нет. Так не пойдёт. Я не из тех, которых стоит только поманить пальцем, и тут же побегу, теряя по пути одежду. Да и не до амуров сейчас, честно. Я на работе. Осторожно пошевелилась – Селивер только вздохнул, но не проснулся. Затаив дыхание, я мягко выпуталась из его рук и встала, с тоской уставившись на валявшийся на ковре корсет: одна же не одену! А без него платье вообще неприлично будет смотреться! Ох, ладно, как-нибудь справлюсь, чтобы хотя бы до дома доехать. Эм-м-м, экипаж. Так, ладно, Рена напрягу, пусть пришлёт за мной. И плевать, если спит ещё! Нахально вылезшие воспоминания о прошедшей ночи запихала поглубже. Это точно лишнее, моё отношение к нему не поменяется. Кстати, надо бы связаться с Радом, спросить, когда Илирию доставят – может, повезёт, и уже сегодня к охоте? Было бы здорово, на самом деле. Хочу поскорее свалить из этого мира, Тейваз напрягает со своими угрозами. А в Межмирье он точно не достанет. Подняв с пола чулок и порадовавшись, что Селивер в порыве страсти не порвал его, начала надевать. И всё же, как Иргрин узнал про меня? Не верю в чистую случайность, как сначала предполагал Рен, что ему типа предсказали и он наудачу во дворец пошёл. Нет, тут что-то глубже. Но и о предательстве думать не хотелось, я же всех наших знаю, и вряд ли у кого-то из них зуб на меня такой большой, что рискнули связаться с извечными недругами. Может, всё-таки Ирг нашёл другой способ?..

Справившись с чулками и подвязками, со вздохом взяла корсет.

– Уже уходишь? – негромкий голос Селивера чуть не заставил подпрыгнуть.

Я резко обернулась, испытав мимолётный приступ неловкости – на мне кроме полупрозрачной тонкой нижней рубашки, чулок и кружевных шортиков больше ничего не было. Мелькнуло сожаление, что не от этого мужчины хотелось бы видеть взгляд, полный восхищения, и тут же память услужливо подкинула картинки вчерашнего вечера, как мой слуга одевал меня и КАК при этом смотрел. Ойё… Стоп.

– Мне надо к охоте переодеться, – тихо ответила, опустив глаза и улыбнувшись – смущение вышло почти естественным.

Император сел, не сводя с меня взгляда.

– Иди сюда, помогу, – хорошо, спорить не стал к моему облегчению.

А вот помощь это хорошо. Кивнула, надела корсет и застегнула крючки, потом подошла к кровати и присела на край, спиной к Селиверу. Он осторожно потянул ленты, и коварное подсознание снова подкинуло картинку других пальцев, точно так же шнуровавших меня совсем недавно.

– Спасибо, Ри, – тёплое дыхание пощекотало затылок и я невольно поёжилась. – Жаль, что я не могу жениться на тебе, – с лёгким сожалением добавил он.

Я мысленно перевела дух: и слава Иншинам, что нет. Вот появится Илирия, пожалуйста, дорогой мой. Мы с ней в чём-то даже схожи, так что всё будет отлично. Ещё бы устранить Руны… Но с этим должны справиться другие Карты.

…Экипаж вёз по утренним улицам Нарбетты, уже ожившим – прислуга торопилась по делам, пока их хозяева ещё нежились в постелях, обычные жители шли на работу, – а я, прислонившись к стенке, дремала, прикрыв глаза. Карусель в голове не желала успокаиваться, и чем ближе подъезжала к дому, тем сильнее сжималось всё внутри от тревожного волнения. Дома ли уже Шут? Как встретит? Как себя вести с ним? И не совершила ли ошибку позволив ему… всё то, что было ночью? Поймала себя на том, что начала кусать губы, и отвесила мысленного пинка. Рами, что за детский сад, честное слово! Тебе шестнадцать, что ли, что дёргаешься, как на первом свидании? Мало ли, что там происходило ночью, не по-настоящему же. Значит, можно сделать вид, будто всё оказалось просто сном. Красочным, ярким, но всё же сном. Так спокойнее, и мне, и… и остальным. Императрица раздражённо фыркнула, Маг глухо заворчал, но я шикнула на сущностей – будут ещё диктовать мне, как поступать! Хватило Радимира. Теперь сама решаю, с кем и как себя вести.

Когда экипаж остановился перед моим домом, я уже накрутила себя так, что пар чуть не из ушей шёл. И хорошо, в таком состоянии Шут вряд ли застанет меня врасплох. А мне через полтора часа надо быть около дворца, откуда поедем на охоту, и ещё бы с Радом переговорить, уточнить планы. Поднимаясь по ступенькам крыльца, послала по связи отрывисто: «Рен! Ты дома?» Теперь не страшно с ним встречаться, ибо не до выяснения отношений. Дел много. «Давно. Жду наверху». Ой, что-то не нравится мне такая краткость, ну да ладно. Устраивать разборки не позволю, госпожа тут я. Быстро поднялась по лестнице и не дав себе возможности задуматься, толкнула дверь спальни. Первая мелькнувшая мысль – полумрак, хорошо, лица Реана не вижу. Сам он стоял, прислонившись к изножью кровати, скрестив руки на груди, и смотрел на меня. Я всего лишь мазнула по нему взглядом, сухо кивнула и приказным тоном сказала:

– День добрый. Принеси рирс и чего-нибудь перекусить.

Не останавливаясь, направилась к гардеробной, гордясь тем, что лишь сердце дрогнуло и сбилось с ритма на несколько секунд, в остальном мои эмоции не вышли из-под контроля.

– А что, Селивер в качестве благодарности за чудесную ночь не разорился на завтрак? – раздался насмешливый, ироничный вопрос в спину.

Замерла, обернулась, смерив Шута прищуренным взглядом.

– Со словами осторожнее, – бросила недовольно и добавила. – Я сказала, пошёл и принёс. И поживее, – после чего отвернулась и взялась за ручку двери в гардеробную.

А вот следующие действия Реана оказались для меня полной неожиданностью. И то, что двигался он быстро и бесшумно – тоже. Одна его рука сдавила талию, крепко прижав к телу, вторая обняла плечи, лишив возможности двигаться. Едва ноздрей коснулся запах можжевельника и бергамота, голова закружилась, а в груди образовалась гулкая пустота, в которой беспомощно болталось сердце. Гневный вопль застрял в горле, я нервно облизнула враз пересохшие губы.

– Ах, какие мы грозные, – мурлыкнул Рен у самого уха, обдав шею тёплым дыханием. – Но это в тебе и притягивает, Рами, упрямство и независимость, – его голос упал до шёпота, и мои бедные нервы натянулись до предела. Шут большим пальцем погладил обнажённое плечо, прижался щекой к моей щеке, и я на несколько минут потерялась в нахлынувших ощущениях, которые совсем не желала воскрешать. – И я никогда не разбрасываюсь обещаниями, моя госпожа, – вкрадчиво добавил Рен, его губы мазнули по скуле, и я оказалась свободна.

М-мать. Вцепилась в ручку, пережидая, пока пройдёт дрожь в ногах, и восстанавливая дыхание. Ладно, Шут, сменил правила игры, да? Не знаю, за каким чёртом тебе приспичило соблазнить меня – а ничем иным не могу объяснить подобное поведение, – но вряд ли преуспеешь. Надоело быть игрушкой самовлюблённых эгоистичных мужиков. Я крепче сжала ручку и открыла дверь, усилием воли задавив остатки разбуженных выходкой Рена эмоций. Ещё разговор с Радом предстоит, мне нужна холодная голова. Я быстро разделась, небрежно запихнув уже ненужный комплект поглубже на полку, надела другой корсет, под амазонку, и накинув халат и захватив платье, вернулась в спальню. Шута ещё не было, я решила пока связаться с Радимиром. Села перед зеркалом, сделала пару глубоких вздохов, придирчиво осмотрела себя – не оставил ли где Селивер следов, – и потянулась к Карте.