Текст книги "Повязанные (СИ)"
Автор книги: Кира Скриос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Повязанные
Кира Скриос
Глава 1
День не задался с самого утра. Чуть не проспала работу, больно ударила мизинчик о ножку кровати, когда в спешке собиралась, обожгла палец зажигалкой, сигарета так вообще пополам переломалась, а вторая тухла без конца. В довершение ужасного утра меня сбил велосипедист и я упала в глубокую лужу. Вчера как раз прошёл сильный дождь.
Поднимаясь, прорычала какое-то ругательство, даже сама не поняла, какое. Выплюнула потушенную водой сигарету и пнула велосипед.
– Эй! Обалдела?! ― крикнул щуплый паренёк, отряхивая коленки. Синяя форма и большая сумка на багажнике выдавали в нём почтальона. Сам он в лужу не попал, даже особо не пострадал.
– Смотри куда едешь, ― прорычала в ответ и поспешила на работу, закуривая третью за это отвратительно утро сигарету.
Массивное серое здание встретило меня привычным шумом. У сыщиков всегда шумно. То потерпевшие шумят, то работники, а то и все сразу. Сегодня же среди общего шума выделялась ярко накрашенная барышня в легкомысленном голубом платье и сером пальто, сползшем с левого плеча. Чёрная вуалетка едва держалась на тёмно-русых волосах, женщина эмоционально размахивала своим чёрным ридикюлем. Небольшими крепкими каблучками она ез конца топала по каменному полу, всеми силами пытаясь привлечь к своей проблеме внимание.
– Найдите моего мальчика! Вы обязаны! Просто обязаны отправить отряд на его поиски! А если он потерялся? А... А если его похитили? ― такого громкого всхлипа я ещё ни разу не слышала.
– Госпожа Пропхет, вы же знаете правила, ― ко мне подошёл стражник, немолодой весёлый мужчина с блестящей лысиной, вечно жующий зубочистку. Руки он прятал в карманах форменных брюк, и в целом выглядел вальяжно.
– Что? ― недовольно откликнулись, не понимаю, чем я уже успела нарушить порядок. Изо рта выпала сигарета. ― А, проклятье!
Нагнулась за орудием преступления и выкинула в мусорку у двери. И третью скурить мне было не дано.
– Что за дама? ― спросила всё у того же стражника, Корда. К себе спешить не хотелось, там однозначно появилась ещё парочка дел.
– Леди Силия потеряла сына на прогулке в парке, ― пояснил мужчина и принялся строить свои теории, притоптывая правой ногой на каждое третье слово: ― Видится мне, что мальчишка просто на что-то отвлёкся, а мамаша в это время болтала о чём-нибудь со своей подружкой, не глядя на отпрыска. Найдут его всё в том же парке. Кстати, госпожа, вам бы переодеться, а то и простудиться можете.
– Гадство! ― я уже и забыла, что после падения в лужу моя форма приобрела несколько больших пятен. Как-то быстро привыкла к мокрой одежде. Благо осень ещё радовала тёплыми деньками.
Поспешила к себе в кабинет, здороваясь по пути с коллегами. Кажется, мои приветы звучали как проклятья. Смотрели все на меня с опаской.
В кабинете оказалось открыто окно, и только я распахнула дверь, сквозняком с моего стола сдуло почти все бумаги. Ор мой, наверное, слышали на том конце города. Хлопнув дверью, распахнула платяной шкаф из потрескавшегося от времени светлого дерева, оторвав верхнее крепление на правой дверце.
Я устала даже ругаться. Нервно хихикнув, придержала дёргающееся веко. Этот день становится всё отвратительнее. Боюсь представить, что ждёт меня вечером.
Сменная форма всё-таки лежала в шкафу. Только размер её был мне великоват. Пять лет назад я была куда полнее, да и, чего уж, счастливее. Тогда я ещё не знала, насколько тяжело быть сыщиком. Да к тому же в отделе по убийствам.
И хватило же у меня ума настолько старую форму хранить в кабинете, а все новые тащить домой!
Затянув ремень потуже, сложила грязную форму в неаккуратную стопку и побежала в подвал. Если я сейчас не сдам форму в чистку, то потом я о ней вспомню через месяц в лучшем случае. Благо у нашего бюро была своя прачечная, как раз на такие случаи.
Возвращалась к себе также стремительно, будто надеялась, что быстрым темпом обгоню все неприятности.
– Госпожа Пропхет, госпожа Пропхет! ― за мной бежала Дина, местная подай-принеси-позови-передай. Кажется, девушке нравилась эта работа, во всяком случае никто от неё ни разу жалобы не слышал. Дина едва поспевала за моим широким шагом.
– Что? ― всё так же недовольно откликнулась.
– Вам бумага пришла, ― запыхавшаяся девушка сдула с лица каштановую прядку и протянула мне конверт из желтоватой бумаги.
Кивнув, забрала письмо и скрылась в кабинете.
«Милая Маго,
Печалит меня, что пишу Вам со столь скорбной вестью, но увы... Уж пять лет как мы не виделись, милая моя. И вот момент долгожданной встречи, омрачённый таким событием! Знали бы Вы, как трудно мне пришлось писать Вам столь грустное письмо, увы, увы... Прошу, будьте сильной, не печальтесь долго, милая моя!
Не могу откладывать. Кидаюсь в омут! Сестра Ваша, прекрасная Равия, почила вот уже неделю как. Уж сколько я ходила к дознавателям! Никто не может сказать мне хоть словечко о дорогой госпоже!
Прошу! Молю Вас! Приезжайте в дом отчий, милая Маго! Я больше этого вынести не сумею!
Ваша преданная и всегда Вас искренне любящая Олли»
Я раз пять перечитала витиеватое письмо няни. Сестра погибла? Да что за бред! Скомкав письмо, запустила руки в волосы.
– А-а-а, ― протянула едва слышно. Посмотрела на потолок, на пыльную простенькую люстру, нашла паутину в углу над платяным шкафом.
Няня не стала бы писать такое письмо без причины. Но поверить в смерть сестры мне никак не удавалось. Ну бред же! Кому она дорогу перешла? Да не могла!
Если я туда приеду, а сестра окажется дома, я такую бучу там устрою! Или это их хитрый план, как меня заманить в гости? Уж на такое-то событие я бы всё-таки взяла отпуск.
И так, уверив себя, что это просто очень глупый план сестры по моему выманиванию, я пошла к начальнику отдела просить две недели отпуска. Он как раз намекал на то, что неплохо бы мне уже отдохнуть.
***
– Маго, милая! ― с крыльца сбежала полная немолодая женщина, кутаясь в тёплый платок. По её измождённому лицу и полным слёз глазам я тут же поняла, что письмо не врало. И мои хлипкие надежды на розыгрыш окончательно развеялись. ― Вы приехали!
– Всё твои новости, няня, ― пробурчала, терпеливо ожидая, когда женщина перестанет меня обнимать. Эмоции я давно научилась сдерживать, и печаль свою задавила где-то глубоко внутри себя. ― Так и что случилось?
– Пойдёмте сперва в дом, отужинайте, ― няня громко всхлипнула, промокнула глаза бирюзовым платочком. И подхватив меня под руку, повела в дом. ― Совсем уж исхудали в своём Тиссале.
– Ня-аня-а, – недовольно протянула. Больше пяти лет меня не было в родных краях. Хотя я бы и дольше тут не появлялась. Не нравился мне этот город, всё время чудилось что-то странное. Да и матушка с сестрой вели себя чрезвычайно загадочно. Так что сбегала я из этого города с облегчением, что больше сталкиваться с местными странности не придётся. Даже письмами мы практически не обменивались. Так, раз в пару месяцев что-нибудь напишем друг другу.
В обеденной зале уже сидела матушка, непривычно осунувшаяся, ставшая как будто полупрозрачной женщина. Ранее пышущее здоровьем и жизнерадостностью лицо побледнело, глубокого синего цвета глаза запали. Даже пышная золотистая копна волос превратилась в куцый хвостик. Сердце кольнуло. Да, я перестала чувствовать былую привязанность к матери, какую испытывала в детстве, но даже сейчас её облик меня печалил. Нестерпимо захотелось закурить, и я тут же вынула сигарету.
– Маго! ― охнула няня, прикрыв рот руками. В её взгляде причудливым образом смешались недоумение и недовольство. Я цыкнула на няню и попросила её нас покинуть. Женщина надула пухлые губы, но всё же молча ушла, тихо прикрыв за собой дверь.
Я села напротив матушки, стряхивая пепел в бокал с красным вином. Передо мной стояла тарелка со свиным стейком и запеченным картофелем, овощной салат и небольшая тарелочка с разными сырами. В этом доме любой приём пищи не обходился без сыра, матушка и сестра его безумно любили. Да и я раньше от него была без ума, но, уехав из дома, перестала его есть, чтобы не вспоминать прошлое.
– Здравствуй, Маго, ― когда-то звонкий голос матери стал непривычно тусклым, тихим, она едва не шептала. Она смотрела исключительно в центр круглого стола, где возвышалась ваза с тёмно-красными цветами. Шесть роз.
– Здравствуй, матушка, ― я сделала очередную глубокую затяжку. ― Что произошло? ― решила не тянуть, неосознанно желая сбежать от такой чужой мне матери.
– Что же, даже не поинтересуешься моим самочувствием? ― она горько усмехнулась, не отрывая взгляда от вазы. Поплотнее закуталась в чёрную шаль.
– Хреновое, я же вижу, ― резко ответила. Не знаю, почему, но говорить вежливо у меня не было ни малейшего желания. Наверное, обида на неё всё ещё крепко держалась внутри меня. Обида на то, что мне они предпочли свои странные дела. Почти что бросили меня когда-то.
– Ты изменилась, ― наконец матушка посмотрела на меня. ― Стала жёстче.
– Жизнь заставила. Выживать одинокой девушке на свои средства крайне тяжело.
– Что же не осталась дома?
– И к чему бы это привело? Я и так едва рассудка не лишилась в этом проклятом городе, ― зло прошептала. Бросила окурок в бокал и полезла за новой сигаретой.
– Ты лишь не желала принять саму свою суть, ― матушка покачала головой.
– Вот только не надо про эти свои мистические сути, а? Хватит с меня этого бреда! Больше я в это не поверю. Говори, что произошло.
– Ох, дитя моё, оно тебя найдёт, как ты не отнекивайся, ― взгляд матушки вновь вернулся к вазе. Я недовольно цыкнула. Эти разговоры мне осточертели ещё в юности. Она всегда говорила про какую-то мою суть, а когда не дожидалась какого-то эффекта от своих слов, уходила с разочарованием на лице. И пояснять ничего не желала. ― Равию нашли в поле за городом, высушенную, с метлой в руке. Это всё, что нам сообщили, ― из глаз матери полились слёзы. А я почувствовала себя распоследней сволочью. Могла бы хоть сегодня не ругаться с ней! Матери и без того тяжело.
– Ясно, ― и закинув второй окурок в бокал, принялась быстро поглощать ужин. Я не ела целый день, погоняя коня. Отпуск мне выдали с сегодняшнего же дня, потому я, оседлав своего служебного коня, поспешила сюда, чтобы время не терять. Даже домой за вещами не заскочила, только сумку рабочую взяла.
Матушка молча плакала, даже не всхлипывала. Она действительно постарела. Горе забирает многие года.
– Пойду к себе, ― закончив с едой, я сбежала в свою комнату, оставив мать в одиночестве любоваться розами.
Няня зашла ко мне прямо перед сном. Я уже оделась в старую сорочку и расстелила кровать, когда в мою дверь тихо постучали. От служанок я отвыкла, потому старалась их лишний раз не тревожить. Зачем их звать делать те дела, с которыми я и сама могу без особых проблем разобраться?
– Маго, милая, это я, ― голос няни дрожал.
– Заходи.
Немолодая женщина тут же прошмыгнула в комнату и замерла у входа.
– Что случилось? ― спросила с лёгким недовольством. Я хотела поскорее уснуть, чтобы этот невероятно отвратительный день наконец закончился.
– Я… Что же… ― замялась женщина и неожиданно разревелась, бросившись мне в объятья. ― Что же делается-то?
Я молча похлопывала её по спине, пока женщина не успокоилась. Я не умею утешать людей. И слёзы чужие ненавижу. Потому предпочитаю в такие моменты просто молчать.
Когда всхлипы унялись, я отстранила няню от себя, посмотрела в опухшие глаза, в который раз удивляясь их необычному золотистому цвету.
– Простите, Маго, ― женщина смутилась своего вида и поспешила спрятать глаза за платочком.
– Что ты знаешь о том, что произошло?
– Немного… Равию нашли в поле, совсем голую… Непотребство-то какое, ― едва вновь не расплакавшись, пробормотала она. ― И господин Акма пропал.
– Который всегда за сестрой ходил хвостом?
– Угу, ― няня кивнула.
– Ясно, ― задумчиво пробормотала. Может, это его рук дело? И он пропал лишь потому, что хотел сбежать от правосудия? ― Иди к себе.
– Но… ― попыталась что-то сказать няня, но оборвала себя. Поклонилась мне. ― Спокойной ночи Вам, Маго.
– И тебе, няня.
Уже лёжа в кровати, я стала обдумывать завтрашний день. Куда сходить первым делом? В местное сыскное бюро, на место преступления или порасспрашивать её близких знакомых? Если уж за неделю поисков никто ничего не выяснил, я сама до правды докопаюсь.
Глава 2
Проснулась я рано, небо только-только начало светлеть. Как назло, обратно не засыпалось. Полежав какое-то время под одеялом, тупо глядя в потолок, всё-таки решила подняться.
Умыв лицо в ванной комнате, внимательно посмотрела себе в глаза. Усталые, покрасневшие. Появились тени, как будто я довольно долго не досыпаю.
– М-да, ― сама себе криво улыбнулась.
В гардеробной я разочарованно цыкнула. Раньше я любила разные платья, и брючных костюмов у меня практически не было. Да и не принято у женщин носить брюки. Ну, если не учитывать рабочую униформу. Но ходить в ней по городу мне совершенно не хотелось. Отыскав какой-то костюм для верховой езды не самого приятного серого цвета, скривилась. Я же похудела довольно сильно, так что костюм этот на мне мешком висеть будет!
Дёрнув серебристую ниточку у кровати, дождалась служанку.
– Слушаю Вас, молодая госпожа, ― девчушка поклонилась. Молодая ещё, лет шестнадцати, вся в веснушках, да лицо улыбчивое. Глядя на неё как-то и самой улыбнуться захотелось.
– Можешь отыскать в этом доме брючной костюм моего размера? У мужчин тоже порасспрашивай. Мне даже новый ни к чему.
– Д-да, ― служанка озадаченно кивнула и, бросив на меня оценивающий взгляд, поспешила выполнять поручение.
– Стой, ― остановила её, когда та уже открыла двери. ― И распорядись сделать мне лёгкий завтрак и крепкий кофе.
– Слушаюсь.
Завтрак мне принесли довольно быстро, минут через двадцать. Вот она прелесть жизни в особняке! Оказывается, мне страшно надоело готовить еду самой себе.
Быстро расправившись с яичницей и лёгкими бутербродами, вышла на балкон с кружкой кофе и сигаретами. В портсигаре осталось всего четыре штуки. На день мне этого не хватит.
Город на рассвете выглядел непривычно мистически. Лёгкий туман на улицах подсвечивался ночными фонарями, которые уже тушили фонарщики. Где-то вдалеке выла собака. Я зябко поёжилась. Всё-таки осень, а я в одной сорочке вышла. Но возвращаться не хотелось. Я сделала большой глоток горячего кофе и затянулась.
По улице шёл мужчина в старомодном котелке, отстукивая тростью по брусчатке какой-то ритм. Ещё кому-то не спится в такую рань.
Так странно не спешить на работу с самого утра. За пару лет, что я не брала отпуск, я так привыкла к бешеному ритму своей жизни, что сейчас чувствовала какое-то отупение. Несмотря на утреннюю прохладу двигаться с места не хотелось. Так бы и стояла на балконе, ни о чём не думая, ничего не делая.
В дверь постучали, и с меня спало оцепенение. К тому же и сигарета скурилась, и кофе в кружке закончился, так что можно было возвращаться в комнату.
– Заходи, ― громко сказала, закрывая дверь на балкон. В комнате стало ощутимо свежее и прохладнее. Поставила кружку на поднос с пустыми тарелками, туда же бросила окурок.
В комнату зашла давешняя девчушка с вещами на левой руке.
– Молодая госпожа, я нашла Вам костюм, ― служанка широко улыбалась, довольная собой.
– Ага, спасибо, ― кое-как отблагодарила её. Девушка заметно сникла, не ожидая столь холодного ответа. Я усмехнулась. У неё же на лице всё написано! ― Можешь идти.
Девчушка поклонилась и, подхватив поднос, поспешила скрыться за дверью. Прости, нет у меня настроения вежливо общаться.
Костюм мне принесли довольно приличный, явно мужской. Но хорошо на меня севший. Чёрные широкие брюки, белоснежная рубашка и чёрный же фрак. Весьма официальная одежда, но мне пришлась по нраву. С детства мечтала надеть такой, да матушка запрещала, а потом уже и ни к чему было. Да и сейчас ни к чему, но это намного лучше, чем расхаживать в мешковатом костюме неприятного цвета или в дурацком некрасивом платье. Покрутившись перед зеркалом, осталась довольна собой. Заплела волосы в низкий хвост, из которого тут же выбились прядки у лица. Каждый раз забываю, что чёлка моя ещё недостаточно отросла. Придав свободным прядям опрятный вид, выдвинула верхний ящик туалетного столика. Косметика тут ещё кое-какая осталась. Порошок туши в красивой медной баночке, специальные щётки, румяна, помады и специальная пиала. Достав пиалу и тушь, высыпала небольшое её количество в пиалу и капнула туда немного воды. Размешав эту смесь, принялась наносить на ресницы. Голубые глаза от этого стали как будто намного ярче, а тени побледнели. Отыскав наименее яркую помаду, подвела губы. Что ж, теперь я готова к выходу.
Заглянув в гардеробную, принялась выбирать обувь. Туфли на высоких каблуках отбросила сразу, отучилась я на них ходить, да и не к месту они будут. Мокасины меня тоже не устраивали. Едва нашла туфельки на невысоком каблуке с т-образным ремешком. Раньше я такую обувь не жаловала. Видимо, мои вкусы за несколько лет кардинально поменялись.
Подхватив с кресла рабочую сумку, единственную вещь, которую я с собой взяла, поспешила на выход. На часах уже было шесть утра. Сыскное бюро ещё не начало работу, но мне хотелось пройтись по городу, пока ещё на улице не было толп горожан.
Меня остановил у выхода незнакомый мужчина в зелёном фраке и с брошью в виде серебряного пера, новый дворецкий семьи.
– Простите, госпожа Маго, могу я поинтересоваться, куда Вы идёте и к скольким часам Вас ожидать обратно? ― мужчина прижал руку к груди и изобразил лёгкий поклон, как бы извиняясь за беспокойство. Хотя у меня все люди с лысиной на макушке вызывали недоверие, этот человек мне импонировал.
– По делам иду, вернусь сегодня точно, ― улыбнулась. ― Скорее всего к ужину.
– Хорошо, молодая госпожа, ― мужчина снова поклонился и открыл мне двери особняка.
Сбежав по ступеням, замерла на дорожке, ведущей в особняк. Почему-то захотелось пройтись по саду, да и время позволяло. Пусть ещё на улице темновато, а цветы ещё не распустились, всё-таки свернула на боковую дорожку. Вспомнилось, как мы с сестрой тут играли в прятки в далёком детстве, как плели друг другу венки, бегали вокруг матушки с палками, прыгали на отца и валили того на землю… Счастливые это были годы. Пока однажды сестра не изменилась. Стала часто о чём-то шушукаться с матерью, читать странные книги, пропадать по ночам, да говорить о непонятных мне вещах. Перестала со мной играть, даже общаться со мной стала реже и смотрела как-то пренебрежительно временами. Да и в глазах матушки в какой-то момент появилось пренебрежение. За это я стала их недолюбливать.
Одна у меня отрада была ― отец. Да только он покинул этот мир девять лет назад, его корабль утонул в море. С тех пор находиться в этом доме стало невыносимо. Не у кого было выпросить любовь, даже няня больше времени уделяла сестре. Вот я и сбежала. Сначала в сыскной колледж в нашем городе, благодаря чему дома появлялась только на выходных, а потом попросила распределить меня на работу в другой город. Повезло, меня отправили в столицу. Так что даже возможности пересечься с семьёй у меня не было.
Из сада я вышла, когда окончательно посветлело и за домами стало видно рыжеватое солнце. Прошлась до площади, глянула на часы на вершине ратуши. Время близилось к семи утра. На улицах стали появляться горожане. Спешили кто куда. Из труб кафе, таверн, булочных и кондитерских повалил дым. В кузнях застучали молоты, работницы ателье принялись протирать стёкла, дворники принялись за уборку улиц.
Часы ратуши пробили семь раз. Теперь можно отправляться в сыскное бюро.
В отличие от столичного, местное бюро выглядело маленьким и неприметным. Двухэтажное здание из простого красного кирпича. Фойе тоже не впечатляло. Это был обычный коридор. На входе стоял столик вахтёра, справа от которого разместили калитку. К такому я не привыкла. У нас люди просто подходили в отдельный кабинет, откуда их направляли к нужному сыщику.
– Здравствуйте, ― поздоровалась с сонной женщиной в синей форме.
– Доброе утро, ― женщина заправила за ухо выбившуюся чёрную прядку. Посмотрела на меня с некоторым недоумением, вернее, на мой наряд. ― По какому вопросу?
– Хочу разузнать про случай недельной давности, о смерти девушки в поле, ― ответила максимально нейтральным голосом.
– По какому праву? ― женщина подозрительно сощурилась.
– Я её сестра и хотела бы услышать, что удалось разузнать по её делу.
– А… Приношу Вам свои соболезнования.
– Не стоит. К кому я могу подойти с этим вопросом?
– Эм… Да, сейчас, ― вахтёр принялась водить пальцем по журналу. ― Подойдите в пятый кабинет, там Вас направят к нужному дознавателю, ― и женщина открыла щеколду на калитке.
– Благодарю.
– Вам в ту сторону, ― она махнула в сторону правого коридора.
Кивнула.
Постучав в дверь с табличкой «Заместитель начальника сыскного бюро», дождалась недовольного «Войдите!» и зашла в простой кабинет, заставленный шкафами с папками. Перед небольшим окном за столом сидел седеющий мужчина в круглых очках. В руках он крутил перьевую ручку. На столе парила полная кружка ароматного кофе.
– Здравствуйте.
Мужчина в ответ кивнул. Внимательно меня рассмотрел и ручкой указал на стул напротив. Я присела, закинула ногу на ногу.
– Слушаю Вас, ― прокуренный высокий голос неприятно резал слух.
– Я пришла узнать о деле своей сестры, которую неделю назад нашли в поле.
Мужчина удивлённо моргнул. Уголки его губ опустились.
– И что именно Вас… э… интересует?
– Все детали дела, что удалось выяснить, что было найдено на месте преступления. Всё.
– Я… понимаю Вашу ситуацию, но… ― мужчина старался говорить как можно мягче и вежливее. ― У Вас нет полномочий требовать у меня подобные детали дела, приношу свои извинения. Эта информация только для работников сыска.
– Я тоже работник сыска, пусть и другого города, ― я достала из сумки свой значок, на котором были изображены перекрещенные пистоль и перо, а снизу выгравировано моё имя, знак отдела по убийствам. А в правом верхнем углу значка имелся рисунок треугольника в круге, что означало, что я, сотрудник столичного бюро, имею право заниматься делами в других крупных городах нашего королевства. Досталась мне эта привилегия за успехи в работе. К тому же иногда меня отправляли в другие города расследовать убийства, зацепившие несколько регионов.
– Что ж… ― замначальника бюро задумчиво почесал бровь ручкой. ― С какой целью Вы желаете ознакомиться с деталями дела?
– Хочу заняться самостоятельным расследованием. Буду благодарна, если ваш отдел окажет мне содействие.
– Кх-кх, ― мужчина растерянно бросил взгляд сначала на меня, потом на дверь, потом обвёл свой кабинет взглядом, но всё-таки дал мне ответ: ― Подойдите в двадцать первый кабинет, там сидят сыщики, занимавшиеся этим делом. Это второй этаж.
– Благодарю. До свидания.
– До свидания.
В нужном кабинете что-то происходило. Из-за двери доносились крики, грохот, ругань. Подняв в недоумении бровь, постучалась. Но ответа не дождалась, потому зашла без приглашения. А по кабинету за молодым человеком гонялся грузный мужчина, замахиваясь на него папкой с бумагами. Молодой человек, явно стажёр, двигал за собой стулья, замедляя движение преследователя. Третий человек, хохочущий блондин, выкрикивал подбадривающие слова то одному, то второму.
На моё появление отреагировали не сразу. Лишь когда парнишка едва в меня не врезался, в последний момент затормозив, на меня обратили внимание.
– З-з-зд-дравт-твуйте, ― заикаясь, поздоровался стажёр. Двое сыщиков посмотрели на меня с недоумением.
– Доброе утро. Я пришла за делом девушки, найденной в поле неделю назад, ― при этом я показала троим свой значок.
– Зачем? ― преследователь стажёра оказался неприветливым человеком. Черноглазый, черноволосый, да к тому же низкорослый, он напоминал сказочных гномов.
– С целью расследовать это дело.
– Так и так уже понятно, что висяк это, ― блондин легкомысленно отмахнулся. ― Вообще никаких зацепок. Зачем же зря напрягаться-то?
– Меня не интересует ваше мнение по поводу этого дела, меня интересует только само дело, ― меня почему-то разозлило легкомыслие сыщика. Зацепок они не нашли! Может, просто не искали нормально.
Блондин скривился, из его взгляда пропало всё дружелюбие. Темноглазый же сыщик просто сел за второй стол, и принялся копаться в бумагах. Стажёр решил от греха сбежать за дверь. А я так и осталась стоят посреди кабинета, так как все стулья для посетителей валялись на полу.
– Нате, ― напоминающий грома сыщик протянул мне тонкую папку, не утрудившись даже подняться со стула.
– Благодарю, ― неприязненно усмехнулась. Не нравятся мне эти сыщики.
– Не забудьте на входе в бюро зарегистрировать папочку, а потом вернуть, ― сказал мне вдогонку блондин.
Разошлись мы не прощаясь.
