Текст книги "24 дня на любовь (СИ)"
Автор книги: Кира Ланвин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Сынок вопросительно посмотрел на меня. Я кивнула.
– Спасибо, – сказал он отцу и Рите.
Наконец, поступило оповещение, что машина подъехала.
– Побежали, Миш, машинка ждёт, – сказала я, протягивая руку, за которую тут же ухватился мальчик.
Он помахал на прощание, сказал «До свидания»
– Пока, Лиза! Приятно было познакомиться!
– Взаимно, – ответила я, чувствуя себя чуть лучше.
Дождь закончился, когда мы ехали домой. Огромные лужи затопили обочину и тротуары. Возвращаться в квартиру с сыном было намного приятнее, нежели одной. Открыв дверь, осмотрелась. Я ведь сегодня уже заезжала домой, но не заметила изменений. Так и есть. У входа был порядок.
– Миш, поиграй немного, я пока приберусь и полы вымою, ладно? – предложила я, обув его ножки в домашние тапочки.
– Да, – крикнул довольный мальчик, убегая в гостиную.
Я прошла за ним, выкатила большой пластиковый ящик с игрушками. Мишка захлопал в ладоши радостно. Сел на ковер и стал перебирать содержимое.
Когда вошла в спальню, то мысленно выругалась. Руки от бессилия повисли. Все мои вещи, что были в шкафу, валялись на полу. Мишины тоже. Не только одежда, но вообще всё. Разбросано, раскрыто и расстегнуто. Я дала себе минуту – собраться с силами, успокоить нервы, отдышаться от нахлынувшей злости. Всё будет нормально. Я справлюсь. Я всё смогу…
Нет, не смогу. Всё уже давно стало слишком. Надо действовать. Бессилие подкосило ноги и я приземлилась на корточки. Слезы душили. Не может же быть такого, что выхода совсем нет? Надо встретиться с Григорьевым. Найти его, наконец. Я уже несколько раз пыталась это сделать, но он вечно в разъездах. Нужно всё просчитать, украсть несколько минут его времени для разговора, и в этом мне поможет Алёна. Она точно может сказать, где его искать. Если, конечно, она ответит.
Глава 9.
Макс
20 дней
Несколько дней от Лизы не было никаких известий. После того, как я отвёз её в дом, где она должна была встретиться с мужем и забрать сына, наступила тишина. Я не стал звонить, не желая всё усугублять, только отправил сообщение с вопросом, всё ли нормально. В ответ поступило скупое: «Да». Не сказать, что это успокоило, но всё же теперь я мог заняться делами.
Оставлять ситуацию, как есть, я не собирался. Тем же вечером позвонил человеку, которому предпочел бы не звонить никогда.
– Здравствуй, моя дорогая, – пропел в трубку, когда встревоженный женский голос выдал удивлённо моё имя.
– Привет, – уже нейтрально произнесла Алена, очевидно, взяв себя в руки. – Что тебе надо?
– Что так грубо? Поговорить надо. Ты в городе?
В трубке послышался медленный вдох и стало тихо. Сбросила? Я проверил: секунды продолжают меняться на дисплее, значит, она ещё тут.
– Алёнушка-а…
– Да, я в городе. Если ты по поводу моего отца, то лучше не трать ни своё, ни моё время.
– Нет, дорогая. Обсуждать дела твоего отца с тобой я не собираюсь. Так что, сегодня встретимся?
Снова несколько секунд тишины. Наверняка догадывается, что разговор будет не из приятных. Раздумывает.
– Приезжай ко мне, часа через полтора буду дома, – ответила наконец.
– Договорились. Что-нибудь взять?
– Не надо. Надеюсь, ты не задержишься надолго.
– Надейся.
Через два часа я уже находился у высотки, в которой жила Алёна. Блеклый жёлтый свет фонарей отражался в огромных лужах, искажался рябью. В салоне авто было тепло, обогрев навевал дрёму. Тонкие листья акации мелко дрожали, стряхивая тяжёлые капли.
Я заметил, что рядом остановился белый внедорожник. А вот и Алёна. Ворота открылись, первый автомобиль рванул с места и сразу поехал в подземный паркинг. Я не отставал. Припарковался рядом, вышел из машины. Стук каблуков эхом отразился от стен, оповещая о приближении девушки. Длинные светлые волосы выпрямлены, откинуты за плечи. Тонкое пальто едва ли спасало в промозглую погоду, как и белые укороченные брюки и такого же цвета блузка, но смотрелись красиво.
– Привет, Макс, – поздоровалась Алёна, слабо улыбнувшись. – Как ты?
Она оказалась рядом, на мгновение обняла – окутав тонким ароматом жасмина – почти невесомо, и тут же отстранилась. Я хмыкнул. Расстались мы при очень мерзких обстоятельствах, а теперь такие проявления. Что это с ней?
– Привет. Да я лучше всех, тебе ли не знать. А ты?
В серых глазах всколыхнулось сочувствие. Или вина? Аккуратные брови едва заметно нахмурились. Но она быстро отвела взгляд, мимолётно коснулась моей руки и пошла в сторону лифтов. Не оборачиваясь, ответила:
– И я лучше всех. Спасибо, что спросил. Пойдём.
Я придержал дверь, пропуская Алёну вперёд. Замерли в ожидании лифта, который, судя по цифрам на табло, ехал с последнего этажа. Девушка поглядывала на меня, но ничего не говорила. И я не спешил начинать разговор. Нужно оказаться в наиболее комфортной обстановке для нее, чтобы беседа вышла продуктивной. Нам предстояло многое обсудить.
– Я думала, ты уехал отсюда, – вдруг заговорила Алёна, когда мы вошли в узкую кабинку.
Девушка ткнула на кнопку шестнадцатого этажа и двери закрылись.
– Уехал. Но живу довольно близко, – ответил я. – Смотрю, и ты осталась.
Алена неопределенно пожала плечами.
– Я уезжала, но вскоре вернулась. Здесь мне больше по душе.
Я кивнул. Не говоря больше ни слова, доехали до нужного этажа. Алёна открыла квартиру, вошли внутрь. Зажёгся яркий свет, вызвал воспоминания: здесь мы прожили довольно долго и, судя по прихожей, особенно ничего не изменилось с того времени.
– Кофе или что покрепче? – спросила девушка, когда разулась и избавилась от тренча.
– Я за рулём, – ответил я.
– Будто это проблема. Такси же никто не отменял, – тихо заметила девушка.
– Кофе.
– Тогда ты знаешь, где и что лежит. Я переоденусь – с утра не была дома, не могу уже.
– Ладно.
Я занялся приготовлением. С привычного места достал банку с зёрнами, закинул в кофемашину, выбрал режим, настройки. Добавил молоко для Алёны – она пила только капучино. Осмотрелся. И здесь осталось все по-прежнему. Будто и не уезжал вовсе, а только вышел на пару часов. Сел за барную стойку, достал телефон.
Когда Алена пришла, кухню уже заполнил терпкий, приятный аромат – горячий напиток дымился в чашках. Она переоделась в мягкий домашний костюм, волосы небрежно стянула резинкой. Заметила на себе взгляд.
– Что? Мы же не на деловой встрече – место неподходящее. Или тебе что-то не нравится?
Я вскинул руки:
– Мне всё равно.
Девушка шагнула к холодильнику, распахнула дверцу, звякнуло стекло. На столешнице рядом появилась сырная и мясная нарезка, закрытые плёнкой, и темная бутылка с вином. Последнее я сразу перехватил и вернул на место.
– Нет, Ален, мы это уже проходили. Тебя развезет с одного бокала и ты вырубишься или будешь говорить не то, что надо. Так что, милая, только кофе.
Девушка ничего не ответила, из шкафчика достала плитку шоколада. Села напротив, отпила капучино, прикрыла глаза и вздохнула.
– Я готова.
Я сложил руки на прохладной каменной поверхности, посмотрел в упор.
– Хорошо. Давай начнем с самого начала. Откуда взялся Олег и почему он вдруг оказался рядом с Лизой?
Алена моргнула. Глубоко вдохнула носом.
– Значит, моя догадка была верна, – кивнула она сама себе. – Ты поговорил с Лизой. Что ж, – задумалась ненадолго. – Ладно. Олег. Олег какое-то время пытался завязать со мной отношения. Я знала, что нужно ему это, чтобы к отцу подобраться ближе, забраться под его широкое крыло и получить покровительство. Но, увы, мне был интересен другой человек, – сказала она и открыто посмотрела на меня. – Ты.
Её, отчего-то, болезненно-бледное лицо выдало скупую улыбку, которая тут же исчезла.
– Допустим. И ты решила, что пора его пристроить и отправила этот кусок дерьма Лизе? Хороша подруга, ничего не скажешь.
– Я не претендовала на звание лучшей подруги. Но ты прав, мне был нужен ты, и Лизу пришлось подвинуть. Так себе поступок, не спорю. С Олегом я познакомила её, да, – говорила Алёна, словно в памяти воссоздавала те события. – Всё было просто. Якобы случайная встреча, а после, она убитая горем расставания и он в роли утешителя. На самом деле, я лишь просила побыть рядом с ней, понаблюдать, а в случае чего, не допустить, чтобы она поехала к тебе. Я дала ему контакты нескольких предпринимателей, кто мог помочь ему с открытием новой точки. Олег был очень благодарен и постарался качественно выполнить свою часть уговора. Даже переусердствовал, ведь они сблизились со временем, что даже меня удивило.
– Что тебя удивило? – невесело спросил я, глядя в окно, в котором отражались мы. Искаженные, потемневшие, размытые. Наверное, и внутри мы были такими же. Стали такими.
– Лиза никогда бы на него не посмотрела, если бы не её состояние. Я не думала, что все зайдет так далеко. Надеялась, что он побудет временной жилеткой. Он гад, я знаю, и не хотела ей такого, но больше вмешиваться не стала.
Я сцепил пальцы в замок.
– Да-да. Ты в курсе, что сейчас в её жизни происходит, благодаря твоей самодеятельности?
Алёна сняла плёнку с тарелки, взяла кубик сыра. Покрутила. Подняла взгляд на меня.
– Нет, не в курсе. Повторюсь: я их только познакомила и просила его присмотреть. Дальше они сами, я ни причём.
– Понятно, масштабы тебе неизвестны. Кстати, мне интересно. Это ведь ты забрала мой телефон и общалась с Лизой от моего имени, так?
Пальцы с сыром замерли у самых губ. Девушка качнула головой, соглашаясь.
– Ловко. Молодец.
Алена повела плечом. Она вела себя сдержанно, почти никак не выдавала волнения. Словно ей было всё равно. Но я видел, что она напряжена. Даже словно подавлена. Почему?
– Буквально час назад поняла, что у нее проблемы. Раньше мне никто этого не сообщал. Видела фотки у Олега. Прогулки, романтика, свадьба… Потом почти не было новых фотографий. Ни с кем из них я не связывалась. Но сегодня мне написала Лиза.
– Что написала? – быстро спросил я, нахмурился, придвигаясь ближе.
– Спрашивала, как связаться с моим отцом. Хотела лично поговорить. Значит, что-то точно не так.
– Вот чёрт! – процедил я, постукивая кончиками пальцев по столешнице. – И что ты ответила?
– Сообщила, что он будет в городе через несколько дней и написала название бизнес-центра, где она может попытаться его застать. Что у неё?
Что задумала Лиза? Зачем ищет встречи с Григорьевым? Только бы не стало всё хуже.
– Её муж должен твоему отцу круглую сумму. Лизу держит рядом, не отпускает, шантажирует ребёнком. Я хочу ей помочь. Что ты ещё знаешь об этом Олеге?
Алёна совсем поникла. Сложила локти на стол, лбом упёрлась в ладонь. Что-то её беспокоило. Взгляд беспокойно метался. Какая-то боль затаилась в глубине глаз и я не мог понять, что с ней происходит.
– Сейчас ничего о нем не знаю. Раньше занимался игровыми автоматами, потом была букмекерская контора. Какой-то табачный проект. Но денег у него всегда было больше, чем в среднем может принести такой бизнес. Но я не вникала, что у него ещё. Одно могу сказать: ему важна репутация, но ещё важнее деньги. От него запросто можно откупиться, вопрос лишь в цене. Только будь готов: он любит и умеет торговаться.
– Зубы ему выбить, чтоб разучился.
– Как вариант. Внешностью и телом своим не пренебрегал никогда, насколько мне известно.
– Всё ясно. Ладно, спасибо, приятно было поболтать, – сказал я, дежурно улыбнулся и начал подниматься, но Алена вскинула голову и ухватилась за мою руку. В глазах стояли слёзы. – Ты чего? – удивился я, оставаясь на месте.
– Я не могу так больше, – выдохнула она обречённо, поднялась, но подходить не спешила. – Я не знала, что так будет, что случится такое. Я не знала, – голос дрогнул и первые слезинки покатились по щекам вниз, к подбородку. – Прости, Максим.
Я моргнул, осторожно освободился от её руки.
– Ты сейчас о чём именно? О Лизе или обо мне?
– Обо всем. Но в основном о тебе. Сколько дней осталось? Три недели? Я пыталась поговорить с отцом, но ты же знаешь, он меня не слушает, запрещает говорить на эту тему. Я не хотела, Максим, чтобы это случилось с тобой.
– Двадцать три, даже меньше. Но тебе не о чем переживать. Я получу по заслугам. Да?
Девушка, не прячась, разрыдалась.
– Подожди, – дрожащими губами проговорила она, всхлипывая. – Ты должен кое-что знать, – и замолчала, словно раздумывала, нужно ли продолжать.
– Что? – спросил я, внимательно глядя на бывшую девушку. Жить хотелось, а теперь, когда встретил снова Лизу, это желание усилилось стократ. Любая информация могла пригодиться, поэтому я до сих пор стоял на этой кухне и слушал всхлипы.
– Я не хотела так поступать с тобой. Слышишь? – произнесла настойчиво, смотрела так, словно ждала от меня чего-то, будто это я должен в чём-то признаться.
Терпение лопнуло. В последний месяц выдержка была не на моей стороне.
– Алена, я это уже слышал, спасибо, что повторила. Чего ты от меня хочешь? Выводов, вопросов наводящих? – спросил недоуменно. – Ладно. Давай начнем. Я одного не понимаю. Ты получила, что хотела. Мы были вместе, жили в одной квартире, мне казалось, у нас всё нормально, настолько это вообще возможно… Зачем ты подставила меня? В чём прикол? Я бы и сам ушел, если надоел тебе. Но ведь ты молчала.
Алёна закивала, вытирая слёзы. Неужели угадал?
– Ты же знаешь, что они меня забрали из детского дома, когда мне было двенадцать? А до этого я жила в очень сложных условиях. Там было ужасно, слишком ужасно.
– Ну да, ты рассказывала, – ответил я и сел: разговор, похоже, только начинался.
Алёна всегда была молчаливой, скрытной. Казалось, она всегда была себе на уме. Я понимал, что есть то, о чем она не может говорить. Но с самого начала, как только она появилась в нашем городке и Лиза привела её знакомиться, я заметил её интерес. При этом всегда относился к ней хорошо, как к другу. Защищал, помогал. Лиза всегда тащила её за собой, не давала никому в обиду. Со временем во взгляде Алёны читался уже не просто интерес. Только я старался никак не реагировать на это, будто и не замечал вовсе. И вот во что это вылилось. А когда мы в итоге стали встречаться, узнал, что Алёне часто снятся кошмары и она едва ли не на постоянной основе посещает психолога.
– Они сделали для меня всё, мои новые родители. Вытащили из настоящего ада, помогли многое преодолеть, пролечили: я тогда сильно болела. Отправили в хорошую школу, наняли репетиторов. Дали защиту и спокойствие. Потом стали отправлять в городок, где жил ты и Лиза. И попросили понаблюдать за тобой. Ничего такого, просто рассказывать о тебе: как живёшь, с кем видишься, чем занимаешься. Я только рада была с вами подружиться.
Девушка заняла прежнее место, пальцами зарылась в волосы. Откровения давались ей тяжело. Я смотрел недоверчиво: зачем таким людям, как Григорьевым, понадобился я, парень из бедной семьи? Это и озвучил.
– Зачем я мог им понадобиться?
– Я не знаю, не спрашивала. Мне сказали, что так нужно. Я слишком благодарна своим родителям, чтобы задавать неуместные вопросы.
– Так. Ладно. И что дальше? Поссорить меня с Лизой – это ведь не их инициатива? Свести нас с тобой? – хмуро спросил её. Пока картинка никак не хотела складываться в голове. Ерунда какая-то.
– Нет, конечно, нет. Это сделала я. Они даже не знают об этом. Я бы о таком не рассказала. Я так не хотела терять тебя, Макс. Знала, что пройдет три месяца, ты вернёшься, и всё, больше я не смогу быть рядом.
– Ну а то, что случилось с моими деньгами?
– Ты же знаешь, что я люблю тебя! Я была так рада, что ты рядом. А родители вообще перестали о тебе спрашивать и я думала, что всё закончилось, ты им больше не нужен. Пока вдруг отец не сказал, что я должна тебя спровоцировать. Вывести из себя и сделать так, чтобы ты глупостей наделал.
– Не понимаю. Каких глупостей?
– Отец хотел сделать тебя обязанным ему. Он любит так делать. Мне кажется, ему все тут что-то должны. Так проще управлять, крепче связи. Я не хотела этого. Просила не втягивать меня. Не хотела, чтобы ты ненавидел. Но они же вытащили меня, спасли и…
– И ты не смогла отказать.
– Да! Я никогда не хотела сделать тебе плохо. Ты был самым близким мне человеком. Мне пришлось, – девушка опустила голову, стала пальцем выводить невидимые зигзаги на столешнице. – В основном, отцу многие должны. Но заставить тебя обратиться к нему за помощью – это надо постараться. Мать предложила придумать измену, вывести тебя из равновесия, чтобы ты взбесился, совершил что-то необдуманное.
– Какой классный вариант. А они не подумали о том, что я мог оказаться психом и тебя покалечить? – спросил я, продолжая прокручивать в голове всё сказанное ранее.
– На то и был расчёт. Что ты слетишь с катушек. Но я знала, что ты не сделаешь мне ничего. Я не тот человек, кто может заставить тебя ревновать. А ты не тот, кто совершит подобное.
Бедная девочка. Конечно, её родители, приемные родители, сделали для неё многое. И она была готова даже на такое ради них. Отказаться от любви, предать любимого, позволить кому-то покалечить себя…
– Ну и …! – воскликнул я, вскочил на ноги.
Последовала нецензурная лексика. Нервы сдавали.
– Жесть. Алён, ты дура? Какого хрена? Они тебя используют, ты ведь понимаешь это? Вырастили пушечное мясо для себя. Зашибись! Алён, заканчивай их слушать. Ты можешь жить своей жизнью и ничем им не обязана. Слышишь меня?
– Перестань, – сказала девушка тихо. – Я их не предам. Если бы не они, я бы там и осталась. Ад бы никогда не закончился. Да и я же не стала следовать совету. Зато я знала, как много для тебя значит независимость. Знала, как ты много сил вложил, сколько работал, чтобы заработать, сохранить сбережения и преумножить, чтобы дать своей матери лучшую жизнь. Я не прогадала, Максим.
– Не прогадала, – подтвердил я. – Залезла в мой ноут, слила данные и я остался почти без денег. Повезло только, что у меня осталась наличка.
– А дальше ты сделал почти так, как хотели они.
В тот вечер я приехал домой и в тот же момент мне посыпались оповещения о списаниях. Не только с банковских счетов. Отовсюду. И Алена наговорила всякой ерунды, вроде того, что хотела меня унизить, что я ей не ровня. Несла какой-то бред и я ушел. Напился, подрался с кем-то в баре. А потом ко мне подошла какая-то женщина и предложила уехать. В полубессознательном состоянии я согласился.
Так вышло, что ранее я видел приемную мать Алёны лишь на фото, и никак не сопоставил картинки. Да и с отцом её знаком не был и вообще мало слышал. Григорьев всегда находился в тени, почти не светился сам и не светил доходами. Вообще о нем говорили мало, редко и чаще всего с уважением. Или страхом.
Только когда я и Ксения приехали в какой-то отель или гостиницу, она представилась. Позднее я жалел, что так получилось, но тогда, в таком состоянии… Она откровенно флиртовала, а я был зол, растерян и пьян. Бокалы с коньяком, приглушённый свет, а дальше сознание отключилось. Наутро не мог вспомнить ничего, кроме того, как мы оказались в этом месте. Хвататься за голову было поздно. Ксения, которую можно было назвать старшей сестрой Алёны, но никак не родителем, лежала рядом. В висках стучало, голова раскалывалась, ужасно хотелось пить. Странная дрожь била тело, сердце колотилось громко и сбивчиво. Ещё никогда похмелье не было таким жёстким. Почти трое суток понадобилось, чтобы организм пришел в норму.
– И как же они хотели? Я так понимаю, в отеле был не только алкоголь, – уже в который раз мелькнула мысль, которую отгонял.
– Да. Кое-что более серьезное, – согласилась Алёна. Она болезненно поморщилась, а в глазах снова встали слёзы. – Я не знала, что будет так. Что они пойдут на такое, что ты уйдешь. Я ничего не знала, – обречённо выдохнула она.
Я зажал переносицу, вспоминая, что было дальше. Развели, как последнего придурка. Надо же.
В тот день мы с Ксенией почти не говорили и я быстро уехал на такси к себе. Через три дня она позвонила и назначила встречу. В небольшом кафе показала фотографии, которые, якобы, запечатлели камеры видеонаблюдения в номере. Откровенного содержания. Я вообще ничего не мог вспомнить. Она сказала, что ее шантажировал сотрудник, который сохранил записи и пришлось их выкупить, чтобы они не оказались в сети. Выглядела нервной, испуганной, просила меня не уезжать и вообще вела себя странно. И тогда я совершил ещё одну ошибку. Пошел на поводу у Ксении, которая сказала, что с мужем они давно разошлись, ей так одиноко, страшно. Просила побыть немного с ней… После мы встретились ещё несколько раз.
Вот же идиот!
А потом всё оборвалось, история забылась. Прошло много времени. Я познакомился с Полиной, девушкой из института, с которой завязались отношения. Она мне очень нравилась. Лёгкая, добрая, хорошая, я к ней сильно привязался за короткое время. Всё шло отлично, пока вновь не объявилась Ксения. Сказала, что фотографии, которые она почему-то не выкинула, пропали. И что если они попадут к её мужу, то нам придется очень и очень плохо. Оказалось, что с Григорьевым она не расходилась, просто обманула меня. И снова началась какая-то ерунда. Она искала встречи, искала близости, подарила машину, якобы за то, что натворила Алёна, и становилась всё настойчивее. Ещё позже стала угрожать, что навредит Полине. Я не знал, что делать. В итоге она сама встретилась с Полиной, наговорила гадостей и девушка бросила меня. Я не стал опровергать её слов, согласился, чтобы не подвергать опасности Полю. Мы расстались.
– Значит, всё было спланировано. Такой спектакль устроили, молодцы. Но зачем?
– Я не знаю, – прошептала Алёна, закрывая лицо.
Ксения тогда вновь пропала на время, а в один прекрасный момент прислала мне сообщение, что Григорьев обо всём узнал. Через день за мной приехали. Не били, не грубили. Григорьев лично поставил перед фактом: через тридцать дней за мной придут и больше меня никто не увидит. Он расписал возможные варианты исхода, точнее, как все это будет происходить. Пытаться сбежать или куда-то обращаться нет смысла. И начался отсчёт.
Вот так глупо попасться… Но зачем я им?
– Максим, может быть, они ссорились с твоими родителями? Какие-то старые счеты?
– Алёна, я знаю меньше твоего.
Моя мать им точно не нужна. Она дружила с алкоголем, но не дружила со мной. Ругала меня и ругала моего отца, которого я не видел до своего совершеннолетия. А после видел его дважды и мы почти не говорили. Я даже не знал, кто он, чем занимается, где пропадал.
– Прости меня, – проговорила Алена и подошла ко мне.
– Алён, как бы там ни было, у тебя есть своя голова на плечах. Живи своей жизнью.
Я не знал, о чём ещё с ней говорить. Все время, что мы дружили, встречались, всё это теперь казалось сплошной ложью. И от этого хотелось сбежать. Не знать больше, не думать. Но, возможно, эта информация поможет сдвинуть дело с мертвой точки.
– Ты не понимаешь, – прошептала бывшая девушка.
Я направился к выходу. И так уже засиделся.
– Если что, я всегда на связи, – бросила вдогонку девушка.
Я не ответил. Двери лифта захлопнулись, унося вниз, на парковку. В голове было всё перевернуто. Нужно всё ещё несколько раз хорошенько обдумать. Сердце забилось в надежде: а вдруг получится выпутаться из этой паутины?
