Текст книги "Луна твоей жизни (СИ)"
Автор книги: Кира Лафф
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
Глава 7
Кирилл
Когда мы сели в такси, зазвонил мой телефон. Это была Лёля, моя спутница. Трубку брать не хотелось. Но настойчивая трель стала раздражать, и я ответил:
– Кирилл, – услышал капризный голос девушки. – Ты что, только что бросил меня одну на вечеринке? Ты куда делся?
Не поведя бровью, соврал:
– У меня возникли срочные дела, пришлось уехать. – старался говорить тихо, чтобы не потревожить Киру, которая прикрыла глаза, положив голову на спинку сиденья. – Тебе вызвать такси? – поинтересовался я.
– Да я сама могу. – недовольно сказала девушка. – Я думала, что мы сегодня сможем хорошо провести вечер. Ну как раньше, ты помнишь? – она перешла на соблазнительный шёпот.
– Да, я тоже. – вздохнул. Говорить с этой пустоголовой блондинкой сейчас совсем было некстати. – Но никак не могу. Дела.
– Нуу, малыыыш… – она капризно тянула гласные. Сразу представилось её глупое смазливое лицо с надутыми недовольными губами. – Я так соскучилась…
– Лёля, не могу сейчас говорить. – я постарался свернуть разговор.
– Я – Лина, придурок! – внезапно оскорбилась она. – Лёля – это моя подруга!
– Извини. – блин, эти блондинки с силиконовыми мозгами были все на одно лицо. Слово «детка» было очень удобным – оно избавляло от необходимости запоминать их приторные имена.
– Больше мне не звони! – прокричала она в трубку и отключилась.
Вполне довольный отсутствием необходимости продолжать беседу я убрал телефон в карман.
– Дела, значит? – рассеянно сказала Кира, не открывая глаз. – Твоя спутница тебя потеряла?
– Это неважно. – какого чёрта эта Лёля, или как там её, позвонила так не вовремя!
– Ты потом вернёшься за ней? – уточнила девочка. Она продолжала упрямо игнорировать мой взгляд, хотя я видел, что она уже открыла глаза и теперь с нарочитым вниманием разглядывала поверхность сиденья.
– Нет. – отрезал я.
– Кирилл, – она вздохнула. – Скажи, зачем я тебе?
Ох, чёрт. Девочка, если бы ты только знала ответ на этот вопрос, мигом бы остановила машину и убежала прочь.
– Ты же моя ассистентка. – решил пошутить я, не найдя нужных слов. – Я за тебя в ответе.
– Хватит уже всей это брехни про твою профессиональную заинтересованность! – внезапно вскипела она. – Хоть раз скажи мне правду!
Я взял её упрямое лицо в свои руки и приблизил к себе. Она так замечательно пахла. Закрыл глаза и попытался представить, как бы всё могло быть, если бы я не был собой. Между нами было что-то неуловимо откровенное. Она дополняла меня. А я странным образом дополнял её. Но, к сожалению, я знал, что конечная цель была для меня важнее мимолётного увлечения.
– Если я скажу тебе правду, то ты от меня убежишь. – наконец прошептал я. – Но обещаю, что однажды я тебе всё расскажу.
Она удивлённо заморгала. Наверное, не знала, что ей думать. Твою мать, она, видимо, считает, что я какой-то одержимый сексуальный маньяк. Люблю издеваться над женщинами. Но в этот раз было не совсем так.
До этого эксперимента с Кирой я никогда не ощущал потребности физически подавлять женщину. Конечно, и раньше мне, как и любому мужчине, нравилось ощущать власть над женщиной, её покорность в постели. Чувствовать трепещущее тело, не способное ни справиться с тобой, ни оттолкнуть. Податливое и сговорчивое, тело, которым ты обладаешь и проникаешь, доставляя удовольствие и немного боли. Боль всегда делала удовольствие только ярче.
Я молчал, погружённый в свои мысли. Что я мог сказать ей? Ровным счётом ничего ободряющего. От этого мне становилось противно от самого себя.
Вспоминал события этого вечера. Её упорное желание обратить на себя моё внимание. Чёрт, именно из-за этого всё пошло не по плану! Я позволил себе то, в чём теперь так раскаивался. Просто не смог оторваться от неё. Такая хрупкая и милая девочка. Она настолько испугалась, что я чувствовал дрожь во всём её худеньком теле. Мне было тошно от себя. Отвращение сковало меня, но я должен был стерпеть. Повторял себе, что всё это делаю не я, что мне это никакого удовольствия не доставляет. Но я врал себе. Кем бы я ни был в тот момент, когда мои пальцы сжались на её горле, впечатав в стену, мне это понравилось. Ощущение безграничной власти опьяняло, лишало рассудка. Теперь я мог понять героя моего романа. Да, в этот момент я всё понял.
После близкого знакомства с разными, очень разными и непохожими друг на друга женщинами, я окончательно убедился в мазохистской природе удовольствия женщин. Им нужно чувствовать власть над собой, большинство из них не может расслабиться без ощущения этой власти, которая, словно приговор, лишает их необходимости принятия решений. Когда решение принято кем-то, то и ответственность за него несёшь тоже не ты. Необходимость нести ответственность за удовольствие прочно засела в голове большинства женщин. «Ты должна быть хорошей девочкой», «Ты не должна быть доступной», «Хочется секса – значит ты шлюха», «Будь скромной», «В этой позе нельзя» – все эти запреты немым укором прочно поселились в подсознании женщин, укоренились в течении многих веков мракобесия и дали свои плоды. Плоды в виде закомплексованности и невозможности получать легитимное удовольствие от секса. Ох, я бы мог быть феминистом, если бы не был агрессором.
Я задумался об этом феномене женской психологии, изучая популярные ныне женские любовные романы. Почему большинство героев этих романов – грязные и брутальные подонки, которые вертят главными героинями и так, и сяк? При этом женские персонажи влюбляются в этих отбросов. Вот парадокс.
Конечно, я, как писатель, не мог обойти стороной тему подчинения. Очень мало мужчин открыто рассказывают о своём опыте подчинения женщин. Я сейчас говорю об обычных женщинах, никогда не имевших дело с ДС отношениями. Тем более, отношения в стиле БДСМ являются лишь игрой. Любой состоящий в этих отношениях может добровольно выйти из них, или сказать «стоп слово», чтобы охладить пыл любовника. Меня же интересовало полное поглощение личности. Когда подчиняющийся добровольно переступает через свои лимиты, чтобы угодить тебе. Не это ли полная власть?
Я понимал, что власть может стать сильнейшим наркотиком, стоит хоть раз пустить её по венам. Но я обязан был попробовать. Не мог иначе. Дело в том, что смысл моей жизни – это мои книги. А пишу я только о том, что испытал сам. Почти никто не знает, что абсолютно всё, что происходит с героями моих романов – чистейшая правда. Все события не плод неуёмного писательского воображения, а реальные ситуации, происходившие со мной.
Когда я пишу новую книгу, я становлюсь героем своего романа буквально, не только в воображении. Я записываю все диалоги по реальным разговорам, персонажей – по настоящим людям. Даже ношу с собой включенный диктофон, чтобы потом проще было всё воскресить в памяти. Впуская этих попутчиков в свою жизнь, я перестаю управлять своим телом, открывая дверь в самую суть себя, давая им напрокат свой разум. Кто-то скажет, что это сумасшествие, но кто вы, чтобы судить меня? Никто никогда не думает, какие жертвы приходится приносить на алтарь творчества художникам и писателям? Свою душу, своё тело, свой разум. Я принёс всё сразу.
Не заметил, как такси затормозило около дома моей девочки. Я расплатился и вышел, чтобы открыть ей дверь. Она вышла и застыла около машины. Девочка не смотрела мне в глаза. Потом она вздохнула и, не говоря ни слова, повернулась ко мне спиной и зашагала в сторону подъезда.
– Я скоро тебе позвоню. – сказал я ей вслед.
Она застыла. Обернулась и наконец взглянула на меня. Этот её взгляд пронзил меня до самого сердца.
– Кирилл, – начала она. – Пожалуйста, не надо. Оставь меня в покое. – её голос звучал безжизненно и жалобно.
– Извини, но не могу. – ответил я, стиснув челюсти. Действительно, давать задний ход было уже чертовски поздно. Я уже начал писать свою историю и теперь ничто на свете не могло меня остановить. Каждой истории нужна концовка, неважно, насколько горькой она будет.
Кира лишь вздохнула. Наверное, она теперь боялась со мной спорить. Мне захотелось взять её за руку, притянуть к себе. Когда я сделал шаг навстречу, она в ужасе попятилась. Я так и застыл с протянутой ей навстречу рукой. Девчонка быстро развернулась и побежала к подъеду. Так и стоял, смотря ей вслед, пока её обнажённая спина не скрылась за дверью.
Сел обратно в такси и назвал свой адрес. Почему в моей жизни всё постоянно идёт не так? Мой талант порой требовал слишком большую плату. Я будто заключил какую-то сделку с дьяволом. Он дал мне дух писательства, а я взамен продал свою душу.
С новой книгой было непросто. С самого начала я знал, что для успеха мне нужно было выбрать объект исследования, некую неопытную душу, которая, к сожалению, в итоге должна была сгореть вместе со мной. Потеряться в тёмных аллеях строк, чтобы потом воскреснуть свежими чернилами на новой бумаге. Именно в поисках музы для своего нового романа я согласился тогда на лекцию в университете. Увидев Киру в первый раз, я сразу понял, что эта она. Это было ясно по тому, как она смущённо опускала взгляд, не желая возражать мне, по лёгкому румянцу на её щёчках. Однако, не взирая на неотвратимость её участи, я всё же попытался уберечь её, спасти, оттолкнуть. Не получилось. Она слишком покорно велась на все провокации.
Всё это время я будто затаившийся во тьме хищник выжидал момент, когда она будет готова сама пойти ко мне в лапы. Провоцировал её. И этот момент наступил на вечеринке. Я видел все её чувства так же явно, как отчаянно она пыталась скрыть их от меня. Затягивая узел крепче, я ждал, когда она порвётся. Однако её слова, сказанные сгоряча, так сильно задели меня, что от хвалёного самоконтроля не осталось и следа. Нет, всё пошло совсем не так – она должна была до поры до времени не встречаться с моим внутренним попутчиком. Но он внезапно просто слетел с катушек.
С ужасом вспомнил, как вдавил её тело в стену. Её спина была обнажена, и от её дерзких слов мне внезапно захотелось сделать ей больно. Так, чтобы она могла почувствовать хотя бы частицу той боли, с которой я мирюсь каждый день. На мгновение я перестал контролировать себя от гнева и возбуждения и сдавил со всей силы пальцы на её шее. Она бестолково пыталась отвести мою руку, но я не чувствовал её ударов. Секунда – и она перестала сопротивляться. Тогда во мне как будто сработал выключатель, и, быстро поднимаясь из душной темноты подсознания, вернулся писатель. Демона же загнали обратно в темницу.
Я попытался успокоить её. Сказать правду я не мог. Правда бы только сильнее испугала её, поэтому я решил сослаться на некую психологическую проблему. Это простое объяснение, видимо, устроило её. Мне было тошно от себя, я не знал, можно ли теперь что-то исправить.
Всю дорогу домой Кира вела себя очень послушно, что пугало меня даже больше. Она не протестовала и не пыталась убежать. Мне показалось, что я что-то сломал в ней этим вечером, и она никогда не будет прежней. Однако, как бы я ни сокрушался из-за своей несдержанности, мой внутренний демон потирал руки. Он был готов к следующему шагу.
Глава 8
Кира
Я оставалась дома три дня. Когда декан позвонил и напомнил о необходимости прийти в университет регистрировать новых студентов, я соврала, что подхватила простуду. Я не могла выйти на улицу не только из-за синяков, которые теперь украшали мою шею, спину и запястья. В попытке скрыть их мне бы пришлось надеть кофту с высоким горлом, что, конечно же, весьма странно в августе. Но не телесные повреждения стали причиной моего самозаточения дома. Я ощущала полнейшее опустошение и апатию ко всему на свете. Мне хотелось вечно лежать за закрытыми шторами в полумраке. Ни о чём не думать и не вспоминать. Не вспоминать свои глупые надежды и страшные последствия, к которым привела моя наивность.
Кирилл не писал мне три дня. Я не хотела больше его видеть. И не только потому, что боялась его. Нет, не в этом была причина. Я боялась себя и тех странных, будоражащих и нелогичных чувств, которые он во мне вызывал. Боже, да я готова была отдаться этому мужчине прямо там, в саду, возле стены, около которой он чуть не придушил меня в порыве гнева и страсти. Я должна была бежать оттуда, сверкая пятками, а вместо этого я обнимала его и жаждала его утешений. Я просто сошла с ума и не могла контролировать своё тело, когда находилась рядом с ним. Нет, я больше не могу допустить нашего сближения.
Сообщение от него пришло на третий день: «Мне нужно с тобой встретиться.» Проигнорировала и продолжила своё грустное одиночество. Я решила зайти в свой блог, которому уделяла последнее время не так много времени и сил, как раньше. Он всегда был моей тихой гаванью, оплотом надёжности. Я уже пожалела, что в порыве произвести впечатление на Кирилла рассказала ему о блоге. Мне не хотелось, чтобы он читал его и оставлял комментарии.
Благодаря своему популярному блогу я могла позволить квартиру в пределах Садового кольца. Конечно же, на смешную зарплату ассистента кафедры английской филологии я бы не смогла прожить в Москве. Моя мама не могла мне помогать финансово, поэтому я рассчитывала только на себя. Несмотря на душевную боль, я смогла составить небольшой забавный пост, отредактировала его и выложила. Потом я посмотрела входящие заявки рекламодателей с предложениями написать обзор или отзыв на те или иные услуги, товары и культурные мероприятия. Выбрала одно и начала составлять свой отзыв. Я долго работала, и не сразу заметила, что телефон разрывается от сообщений Кирилла – он был в беззвучном режиме. Я прочитала его нетерпеливые смс:
Кирилл: «Перезвони»
Кирилл: «Не игнорируй меня»
Кирилл: «Ты меня так наказываешь?»
Кирилл: «Я же знаю, где ты живёшь, ты помнишь?»
Кирилл: «Не заставляй меня идти на крайние меры.»
Я решила, что мудрее будет ответить на его угрозы, поэтому набрала сообщение:
Я: «Кирилл, не пиши мне больше. Оставь меня в покое. Пожалуйста!»
Он сразу ответил:
Кирилл: «Давай лучше встретимся?»
Я задохнулась от его самодурства:
Я: «Я тебя боюсь. Я пойду в полицию, если ты от меня не отстанешь».
Кирилл: «Послушай, девочка, давай решим наши вопросы по-хорошему?»
Я решительно написала:
Я: «Ты что, не понимаешь слова «нет»?! Ещё одно сообщение, и я добавлю тебя в чёрный список! Прекрати мне угрожать – нам ещё работать вместе в университете.»
После этого Кирилл мне больше не писал. Я почувствовала какое-то глупое разочарование. Поставив его на место, я почему-то не ощутила триумфа, только грусть. Ещё немного, и я бы согласилась на встречу. Именно поэтому, собрав в кулак остатки воли, я должна была разорвать эту пагубную связь. Иначе я бы полностью отдала ему контроль над своей душой, телом и жизнью. Мне почему-то казалось, что мой змей искуситель только этого и добивается. Он хочет вырвать меня из моего спокойного, устроенного рая и вручить мне знания о добре и зле. Только я не повторю ошибку Евы – я устою.
На следующий день я решила, что уже достаточно насиделась дома. Общение с Кириллом придало мне силы и решительности. Я расшторила комнату, сделала уборку и даже сварила себе ароматный кофе. Готовая к работе, я стала загружать страницу своего блога. Сначала она очень долго грузилась, а потом сайт огорошил меня: "данная страница заблокирована согласно требованию Роскомнадзора РФ". Я глупо моргала, пытаясь осмыслить эту надпись. Тут какая-то ошибка, должно быть? Я попыталась зайти с другого браузера, несколько раз перезагружала компьютер, но результат оставался одинаковым – страница заблокирована.
Я связалась с компанией, на сайте которой публиковала свои заметки, обзоры и критические статьи. После длительного ожидания и многократных перенаправлений к другим специалистам меня наконец-то связали с менеджером. К моему ужасу, оказалось, что никакой ошибки нет, меня действительно заблокировали. Но почему же? Почему, чёрт возьми?!
Выяснилось, что вчера в компанию пришло уведомление о временной блокировке, которое у нас в стране выдаётся без суда и следствия. Я была в смятении и в панике! Что же мне делать? Этот блог был делом моей жизни, моим кормильцем и другом. Я никогда не публиковала там никаких запрещённых или экстремистских материалов, не оскорбляла ничьих чувств. Если я не придумаю что-то вскоре, мне придётся вернуться жить в общежитие или вообще уехать из Москвы.
Я написала несколько официальных писем на сайте Роскомнадзора с просьбой объяснить мне причину блокировки. Они не спешили мне ответить, но после многочисленных не совсем дружелюбных звонков с моей стороны мне наконец-то пришло официальное уведомление:
«Здравствуйте. В связи с частью 7 статьи 15.1 Федерального закона от 27.07.2006 номер 149 об "Информации, информационных технологиях и защите информации" уведомляем, что Ваша страница в сети интернет на сайте livejournal.com, а также Ваш аккаунт на этом сайте были временно заблокированы в связи с поступившей на Вас жалобой о несоблюдении авторских прав. Вам необходимо удалить информацию со своей страницы, а также связаться с правообладателем, издательством "Русский дом книги", для отзыва жалобы. Только в этом случае администрация livejournal разблокирует Ваш аккаунт."
Это что вообще за бред? Я никогда не публиковала чужие тексты у себя в блоге. Может быть, им не понравилась какая-то критическая статья, написанная мной на одну из книг этого издательства? Но я уже больше года не писала отзывы о печатных книгах, так как не любила современную публицистику.
Что это вообще за издательство такое? Я зашла на их сайт, нашла раздел «бестселлеры». Первой в списке была книга Кирилла Миронова «Ревность». Конечно, это его рук дело. Мстительный засранец!
Недолго думая, я набираю номер Кирилла. Сначала слышу долгие гудки, потом он берёт трубку.
– Получила моё сообщение, девочка? – хрипловатый голос с привычной издёвкой пробирает меня до костей.
– Кирилл, пожалуйста, прекрати преследовать меня. Это уже не шутки! Ты портишь мне жизнь, понимаешь? – моя решимость куда-то испаряется, когда я слышу его низкий властный тон.
– А я и не шутил, когда просил тебя вчера о встрече. Ты тоже портишь мне жизнь. Своим отсутствием. Я тебе всё объяснил ещё три дня назад: Я. Не. Позволю. Тебе. Уйти. – в его голосе появляются стальные нотки. – но ты опять не слушалась меня. И вот мне приходится унижаться до шантажа. Ты довольна, девочка?
– Я? Довольна ли я? Да ты издеваешься надо мной! Сначала ты втянул меня в эту нездоровую игру в ассистентку и босса, а теперь посягаешь на мою работу? – стараюсь звучать грозно.
– Ну, детка, если быть честным, твой блог был не так уж и хорош. – лениво отвечает он. – Тем более, ты позаимствовала пару моих идей в своём отзыве о выставке, которую мы вместе посещали. А я не терплю плагиата. Написано небрежно, скомкала концовку. Для меня ты лучше старалась, девочка. – он смеётся в трубку.
Я и правда упомянула некоторую часть наших совместных дебатов в своём последнем отзыве, но только потому что больше не могла ни о чём думать, кроме Кирилла.
– Что ты хочешь от меня? – я вздыхаю и закрываю глаза, представляя искажённое гневом и страстью лицо Кирилла. Таким, каким я видела его последний раз.
– Мне нравится твоя сговорчивость, девочка. – он говорит так спокойно и уверенно, будто и не сомневается в моей капитуляции. Этот его самодовольный тон ужасно раздражает!
– Конечно, при встрече с айсбергом, который уже вторгся в твою жизнь, лучше поскорее постараться прогнуться под него, – продолжает он, – иначе айсберг может пронзить своим льдом излишне упрямую плоть. – от его тихих, но с такой страстью произнесённых слов резкая и болезненная волна возбуждения прокатывается внизу живота.
– Но не беспокойся, малышка, – его слова отзываются дрожью в моем теле, – я не попрошу того, чего ты не сможешь выдержать, обещаю. Я всего лишь предлагаю сходить вместе в театр. Вполне выполнимо, правда? И ещё мне нужно, чтобы ты написала для меня небольшой рассказ. Сделай это, и я верну тебе твой маленький блог.
Ну что же, его предложение не столь ужасно. Во всяком случае, он не заставляет меня спать с ним. И я рада этому. Наверное.
– Хорошо, я согласна. – тихо отвечаю я.
– Тогда будь готова завтра вечером. Я пришлю тебе одежду с инструкциями. Сделай всё в точности, как я скажу тебе. – он понижает голос до интимного шёпота, – Хотя, ты уже знаешь, что мне нравится, девочка. Веди себя хорошо. До завтра. – говорит он и отключается.
Ужасная усталость вдруг накатывает на меня. Ложусь на кровать и накрываюсь пледом. Я в полном бессилии. Мой мир рушится, а я пытаюсь вынести наиболее ценные вещи, пока потолок не обвалился. Я знаю, что не смогу держать себя в руках рядом с писателем. Но, в конце концов, что плохого может случиться в театре? Там же будет много людей, а в конце я просто уйду. Сбегу под предлогом, что мне нужно в туалет, и вернусь домой. Я засыпаю неглубоким и тревожным сном.
На следующий день, около девяти утра, ко мне приходит курьер с очередным пакетом. Внутри лёгкое свободное белое платье из шёлка, чуть выше колен. Юбка воздушная, и ткань разлетается от малейшего движения. Также в комплект входит шёлковый шарф, который я должна обвязать вокруг шеи. Слава Богу, никто не увидит моих синяков. Мне велено собрать волосы в хвост на макушке.
В конце записки я вижу последнее пожелание: «не надевай бельё». Что, простите? Он действительно хочет, чтобы я ходила по театру полному людей без трусов? Да он просто маньяк! Теперь начинаю понимать его слова о том, что я сама не захочу, чтобы он увидел во мне женщину. Да, он был прав – быть для него женщиной оказалось сложнее, чем я думала.
Я беру телефон и набираю сообщение:
Я: «Ты уверен в последнем пункте инструкции, босс?»
Он сразу отвечает мне:
Кирилл: «Абсолютно»
Трясущимися руками я стягиваю с себя трусики и надеваю платье. Ощущаю себя очень порочно и грязно. Необычная свобода и прохлада в интимных местах дарит новые ощущения. Мои щёки вспыхивают, когда я понимаю, что Кирилл будет думать об этой маленькой подробности весь совместно проведённый вечер. Интересно, он всех своих женщин заставляет разгуливать в таком виде? Конечно, так удобнее их брать – в любой момент, когда захочется. Чувствую себя развратной шлюхой. Выхожу из дома на нетвёрдых от волнения ногах сажусь в прибывшую машину.
Мне очень интересно, на какой спектакль мы идём? Кирилл не удосужился поставить меня в известность о том, в какой театр он меня пригласил. Видимо, чтобы я не могла зайти на сайт и уточнить репертуар на сегодня. Мне приходится пребывать в полном неведении, слепо доверяя тому, кто уже не раз не оправдывал моё доверие.
Мы ехали достаточно долго, куда-то на север Москвы. Театр, наверное, новый и находится не в центре города. Моё напряжение усилилось, когда спустя сорок минут, мы въехали в какую-то полузаброшенную промышленную зону. Тут явно не было никаких театров. Как глупо было соглашаться на эту авантюру. Он опять меня обманул!
Машина остановилась, но мне совсем не хотелось выходить. Страх сковал меня, и я будто приросла к сиденью.
– Отвезите меня обратно, – с мольбой в голосе обратилась я к водителю. Но он как в рот воды набрал. – я вас умоляю, пожалуйста! – я перешла на испуганный визг, когда дверь рядом со мной открылась, и уверенная рука Кирилла вытащила меня из автомобиля.
– Спасибо, Геннадий – обратился Кирилл к водителю – дальше я сам сопровожу даму. – сказал он, захлопывая дверь. Водитель что-то дружелюбно ответил ему, и машина уехала.
– Ну что, идём, девочка? – Кирилл только из любезности спросил меня, так как в это время уже тащил меня под руку ко входу в здание.
Теперь, когда я смогла разглядеть внимательней, увидела, что здание, около которого мы оказались, действительно оформлено как подобие экспериментального театра. Некое новомодное молодёжное место вроде Винзавода в центре столицы. Но это место выглядело куда более брутально и минималистично. Перед входом Кирилл повернулся ко мне, достал элегантную серебристую маску и повязал её мне на глаза. Потом надел чёрную маску на себя.
– Мы же не хотим, чтобы нас узнали, правда? – Кирилл взял меня за руку и повёл ко входу в театр.
– Кирилл, что это за место? Ты обманул меня? – я попыталась вырвать руку и остановиться.
– Нет, я тебе не врал. – внезапно он остановился и посмотрел мне в глаза. Потом подмигнул мне и улыбнулся. Открыто и задорно. Уголки его глаз чуть прищурились, и от них побежали лучики морщинок. Его улыбка была такой заразительной
– Да не бойся, трусишка. – весело сказал он, – Сегодня я не сделаю тебе больно, только приятно, обещаю.
Моё сердце пропустило удар от его слов. Он снова взял меня за руку, и я послушно переступила порог здания.
Внутри оказалось очень темно, освещение было приглушено. Иногда нам встречались другие люди – все были одеты либо в белое, либо в чёрное. В белом в основном женщины, в чёрном – мужчины. Некоторые еле заметно кивали Кириллу, как будто они знакомы. Их лица были скрыты масками. Кирилл так быстро провёл меня по затемнённому коридору, что я не успела никого толком разглядеть.
Мы подошли к двери, которая, как оказалось, вела в личную ложу – почти как в театре: выделенный балкон, отгороженный с обеих сторон стенами. С балкона открывался вид на сцену. Помещение камерное, свет приглушённый. Меня окружали холодные тёмные стены, бетон и кожа. Кирилл жестом указал мне на кресло. Немного нагнувшись вниз, я разглядела несколько рядов кресел внизу, прямо под нами. Они были расположены перед сценой и заполнены людьми в белых и чёрных одеждах.
– Так это и правда театр? – у меня немного отлегло от сердца. Я уже подумала, что он притащил меня в какой-то свингерский клуб.
– Конечно, девочка. И сейчас нас ждёт занимательная пьеса. – Кирилл как-то недобро усмехнулся. Свет начал гаснуть, я хотела было ещё что-то спросить, но Кирилл приложил палец к губам и устремил взгляд на занавес.
Когда он открылся, актёры стали выходить на сцену, но никаких аплодисментов в зале не послышалось. Наоборот, все зрители затихли, и я почувствовала всеобщее напряжение.
Удивительно, но это была достаточно вольная интерпретация Ромео и Джульетты Шекспира. Я не сразу поняла, что это за пьеса, потому что отступлений от канона было, мягко говоря, много – актёры были в чёрных кожаных нарядах, а обращались они друг ко другу исключительно по первой букве имени. Таким образом главных действующих лиц звали Д и господин Р. Примерно после двадцати минут прошедших от начала спектакля я начала понимать: что-то сгнило не только в Датском королевстве, но и во всём этом театре. В сцене, где Джульетта узнаёт, что Ромео – сын их заклятых врагов, она произнесла: «Я воплощенье ненавистной силы, Некстати по незнанью полюбила.» Господин Р вдруг поставил её на колени перед собой, расстегнул ширинку своих кожаных брюк, достал свой внушительный орган и с силой ввёл его в сопротивляющийся рот Д.
Я ахнула и дёрнулась на своём кресле. Но Кирилл схватил меня за локоть и притянул к себе. Я не смела больше дёргаться и с отвращением посмотрела обратно на сцену.
Там господин Р, совсем позабыв о сюжете пьесы, нагло имел бедную Д в рот. Она стонала и сопротивлялась ему, но он намотал её волосы на свой кулак и продолжал нещадно сношать свою партнёршу по сцене.
Моя кожа покрылась испариной, когда Кирилл положил свою руку мне на шею сзади и начал слегка поглаживать её – еле касаясь меня подушечками пальцев. Он начал немного массировать мою голову, подталкивая её то вперёд, то назад в такт движениям Господина Р во рту бедной Д. Движения Кирилла мне казались такими же властными и развратными, как и действо, происходящее на сцене.
Я прикрыла глаза, поддаваясь непреодолимой волне возбуждения, которая нарастала во мне от прикосновений Кирилла. Соски набухли под прозрачным платьем и теперь призывно оттопыривались в приглушённом свете ламп. Я облизала пересохшие губы и постаралась отключить назойливые мысли скромницы, которая настойчиво кричала мне, чтобы я встала и ушла, сейчас же, в эту же минуту.
В это время на сцене Господин Р поставил Д на четвереньки перед собой и снял ремень со своих брюк. Он хотел, чтобы она призналась ему в любви. Бедная Д попыталась сопротивляется, когда Господин решил наказать её непокорность. Он снял с неё платье и попросил «по-хорошему» в последний раз. Она отказалась подчиниться, и тогда он дал ей хлёсткую пощёчину, а потом зашёл сзади и неумолимо приказал: «Считай» – после этого он нанёс удар ремнём по её белой бархатной попке. «Один» – раздался её жалобный голос. Она всхлипывала.
Я будто сама почувствовала хлёсткий удар ремня из прошлого на своей коже. Один, ещё один, и ещё. Моя кожа покрылась мурашками. Стыд и унижение женщины со сцены передались мне, воскрешая в памяти давно забытые воспоминания. Унижение и боль тесно переплелись во мне. Жалящий стыд, стыд за наготу, за беззащитность и за предательское желание, которое расползалось мокрым пятнышком на моём новом платье.
Я не могла терпеть эту изощрённую пытку. Я вся уже пылала и, как только прикрыла глаза, ощутила, как пальцы Кирилла сжали мою шею сзади. Он немного встряхнул меня и произнёс сквозь стиснутые зубы:
– Смотри, девочка. Смотри внимательно. – я бросила взгляд на своего мучителя и испугалась одержимого, маниакального выражения на его красивом лице. В такие моменты мне кажется, что он страдает раздвоением личности.
Я продолжала смотреть на сцену, моя грудь резко поднималась и опускалась от частого поверхностного дыхания. Внезапно я почувствовала ладонь Кирилла на своём бедре. Он нежно и медленно скользил вверх, вызывая спазмы внутри меня. Уже вся влажная, я испытывала стыд от своего непрошенного возбуждения. Я смотрела на порку девушки на сцене. Она уже дошла до тринадцати ударов, и её попка покрылась красными вспухшими полосами. Тут Господин Р остановился и спросил:
– Ну что, ты готова признаться мне в своих чувствах?
– Да, мой Господин – глухо и покорно ответила Д и начала свой монолог:
«Мне не подвластно то, чем я владею». – Господин Р в этот момент переместился к её промежности, взял стек и начал ритмичные хлопки по её влажному лону. Звуки от хлюпающих хлёстких ударов заполняли тишину зала.
"Моя любовь без дна, а доброта "– смачный шлепок.
