Текст книги "Демон в наказание (СИ)"
Автор книги: Кира Полынь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Эпилог
Асмодей Адьери
Утро выдалось на удивление солнечным. И как он не прятал голову в подушку назойливые лучи все равно пробирались поднимая с постели.
– Хватит спать! – Противный с утра голос Шои порвал тонкую нить с дремой окончательно. – Асмодей! Поднимайся немедленно!
Девушка стояла над ним, уперев руки в бока.
Рыжие кудряшки были собраны в высокий хвост и, рассыпавшись по покатым плечам, нервно подрагивали от нетерпеливо мотающей головой хозяйки.
– Вставай, кому говорю! – Она сдернула с него одеяло и потянула за руку.
– Я встаю! Встаю! Отстань, ради Богини!
Угомонив гостью, он выставил ее за дверь и принялся одеваться в бережно повешенную с вечера на спинку стула одежду.
Спустившись вниз, он застал шумную компанию за столом и вздохнул.
Адьери любил, когда брат приезжал к нему в гости, но ненадолго. А гостившая у них четвертую неделю свора иногда сводила с ума.
Аргон лениво вчитывался в какое-то письмо, потягивая горячий взвар, и лишь мимоходом косился на младшую дочь, то и дело пытающуюся скинуть со стола тарелку с едой.
С годами он присмирел и все больше стал походить на отца. Так же взвешенно и справедливо принимая решение, он всюду подражал герцогу, что шло только на пользу, оставив вспыльчивость и сумасбродность Шое.
Его лоа, она же законная супруга, подхватив на руки сына, что-то выговаривала Асмодею пока он, не отрываясь, смотрел на ее округлившийся живот.
Она похорошела буквально за пару лет и превратилась из несуразного подростка со зрелым, но вспыльчивым характером в красивую женщину с усилившейся вредностью. Но Аргона, по всей видимости, все устраивало, и он с нежностью поглядывал на беременную в третий раз пару.
Оказавшись на удивление плодовитой, леди Арнелия забеременела впервые же полгода, о чем и сообщила на совместном завтраке, хитро улыбаясь и покачивая ногой. Аргон тогда унес ее в покои на целую неделю и не выпускал из комнаты, пропуская только слуг с едой.
– Ты вообще слушаешь, что я говорю? – Она обращалась ко мне и упрямо смотрела в глаза.
– Не особо. – Я сел за свободный стул и подхватил Алиту.
Шоя закатила глаза и посмотрела на мужа, ища поддержки. Брат лишь пожал плечами и вновь улыбнулся, любуясь женой.
– И что ты лыбишься? – Спросила она.
– Мечтаю заделать тебе четвертого ребенка.
– Только не это! – Сунув ему на руки сына, она умчалась на кухню, от греха подальше. – Я с тобой разведусь! – Крикнула она уже из кухни.
– Да, да. Я верю. Как только рожу, разведусь и заберу половину твоего состояния. – Шепотом проговаривал он слова супруги, которые она в этот же момент кричала из кухни.
– Вы домой когда? – Спросил я, пододвигая к себе его кружку.
– Надоели?
– Еще бы.
– Шоя просилась подальше от замка. Знаешь, с третьей беременностью ее токсикоз стал еще хуже.
– И поэтому страдать от него должны все?
– А как же. Мы же семья. – Расплылся в гаденькой улыбочке Аргон. – Да и Руми нужна поддержка.
– Я ее поддержка и этого достаточно. Шоя и так запугала ее своими историями про роды, что та категорически упирается рожать.
– И что предлагает?
– Что бы рожал я. – Асм расстроенно опустил голову. – Ведь это же я виноват.
– Ты и только. – Брат продолжал давиться улыбкой, вспоминая их первые роды.
Шоя покалечила троих лекарей, в попытке задушить Аргона, которого во всем винила и пока она была заняла попытками покушение на его младшее Темнейшество, незаметно и для себя родила.
– Как продвигается трансформация? – Между делом спросил Арг.
– Отлично. Когти, рога, хвост – да. Чешуя и крылья пока нет. Их может и не быть, на самом деле.
– Ничего удивительного. Ведь она первая в истории полукровка не от рождения.
Асмодей вспомнил Осу, и то, как он благодарен ей, за то покушение. Ведь если бы демон тогда не влил в лоа свою кровь, она бы не выжила в переделке с Валеном. Жаль, что узнав о казни отца, графа Астарота, который готов был заплатить Валену золотом и дочерьми, она покончила с собой, поехав крышей.
Вспоминая побитое тело своей лоа, Асмодей содрогался, представляя, что бы случилось, не будь в ней части его.
– Но я думаю, что тренировки нужно продолжать. Тем более пока она беременна и внутри нее полноценный демоненок. – Демон улыбнулся, вспоминая свою хрупкую лоа, когда она призналась ему в беременности.
Она сжимала пальчики, сминая в них ткань платья, и шептала что-то неразборчивое из чего он смог понять, только что ей нездоровится. И когда она подняла на него влажные глаза и прошептала два важнейших слова, на него обрушилась радость, мраморной плитой падая на спину.
Он закружил ее в воздухе, чувствуя, как меняется ее запах с насторожённости на облегчение.
– Думаю, все-таки было бы не плохо, все же подучить магию крови, пока Далиш не уехал.
– Куда он уедет из Дай-Дей. – Махнул Асмодей рукой.
Старый вояка только жаловался и причитал, но ничего не менял в своей жизни.
– Хвала Богине, ты проснулся соня. – Руми выпорхнула из кухни с подносом в руках.
Асмодей тут же перехватил его, ставя на стол и обнимая лоа, зарылся в ее волосы так одурманивающе пахнущие.
– Почему ты меня не разбудила? – Спросил он, заглядывая в ее смеющиеся глаза.
– Не велено было, господин. – Хихикнула она, прижавшись к нему еще плоским животиком.
– Руми, я съем тебя, гадкая девчонка. – Прошептал он, ей на ухо.
– Не съешь. Это уже почти каннибализм! Поцелуй меня лучше. – Хмыкнула его лоа и он прикоснулся к ней губами.
Каждый раз как в первый раз. Все так же пьяняще.
– Вы над именем еще не думали? – Спросила Шоя, прерывая идиллию.
– Нет, я не думала точно. – Ответила Руми, в это время демон положил ладонь на ее живот.
– Кошмар! Вот если мальчик родиться, как вы его звать будите? Варианты есть? – Не успокаивалась она.
Они переглянулись и хором ответили:
– Аризель!7bcf23
– Да… Свекор рад будет. А девочка?
Руми пожала плечами, вопросительно взглянув на своего демона, тот ответил ей тем же, прижав еще ближе.
– А я думаю, что вам нужно назвать ее Шоя. – Уверенно брякнув кружкой об стол, заявила «советчица».
– Шоя! – Взывали все остальные.
– Что Шоя? Вам так мое имя нравится, что вы по сто раз на дню его говорите! Правда, Руми?
– Конечно, дорогая. Но все же дай нас с Асмом самим решить.
– Ой, да делайте что хотите. – Буркнула она, в очередной раз, поймав сброшенную дочерью тарелку.
– Ты поможешь мне достать пледы с антресоли? – Повернулась к Асму его пара. – Скоро будет наплыв гостей и нам потребуются еще спальные места. А лестница где-то запропастилась.
– Конечно, пойдем.
В коридоре их гостиного дома, Асмодей подсадив пару на плечо, приподнял ее в воздухе и закусил губу от нетерпения.
– Руми?
– Дорогой, когда ты запомнишь, что меня зовут Вампри? – Не переставая копаться в вещах, сказала она, но он чувствовал, как она улыбается.
– Руми. Я хотел тебе кое-что сказать.
– Говори. Я вся во внимании. Апч-хи! – Сбросив на пол несколько запылившихся одеял, ответила она.
– Руми, ты выйдешь за меня?
Она перестала двигаться и, кажется дышать.
Продолжая сидеть на его плече, она склонила голову вниз, и приподняла брови, не скрывая удивления.
– Я доказал совету что ты не просто моя лоа, но и супруга по праву. И теперь, когда герцогство не против нашего брака, пришло время спросить и у тебя. Так что, Руми? Ты выйдешь за меня?
– Демон. – Прошептала он.
– Я буду считать это за согласие, моя человечка.
Бонус
История Волчонка
Глава 1, она же первая, она же последняя…
Сказал и сам своих слов испугался.
Ой, глупе-е-ец! Куда ему с демоном тягаться, да еще и с метками!
Сердце судорожно сжималось, только от нескончаемого гона, толи от душевных ран.
Я бежал по лесам уже третью неделю, зарываясь все глубже и глубже в чащу, путая свои следы неизвестно от кого.
Сосны, безмолвными солдатами вздымались к небу в полный рост, едва не задевая тяжелые дождевые тучи.
Скоро гроза. Нужно где-то укрыться. Да только где в лесу укрыться? Ни скалы, ни землянки.
На удивление, впереди мелькнуло что-то бревенчатое. Избушка?
Уставший волк радостно заскулил. Лапы уже болят бежать, нужно передохнуть. Передохнуть и выдвигаться на охоту.
Это действительно была избушка.
Маленькая, словно кукольная, она островком надежды стояла примятая между сосен. Волк предложил понаблюдать, вдруг там охотники и, упав в кустах, прижал морду к земле.
Внутри кто то был. Из дымохода тонкой струйкой тек серый дымок, поднимаясь к величественным кронам, а сквозь закрытые ставни пробивался свет.
Пошел дождь. Шерсть в миг намокла, в очередной раз напоминая об усталости.
Оглядевшись, я приметил остатки забора, поехавшие и напоминающие просто воткнутые в землю доски и покосившуюся кровлю. Скоро сезон дождей, вода в дом забегать будет.
Тихо. Выхода нет, нужно идти.
Перекинувшись, я достал из сумки в раз промокшую одежду и усердно пыхтя, натянул все-таки мокрые штанины на ноги. Пусть лучше мокрый, чем голый гость на порог ступит.
Поднявшись из кустов, я сделал пару шагов в сторону дома и только потом поднял глаза.
В пороге стояла девушка, низкая, с черными волосами, собранными в растрепанную косу и недоверчиво смотрела на меня, сжимая в руках…. Арбалет!
– Подойдешь ближе, пожалеешь. – Сказала она и я чертыхнулся.
Проклятая сырость, совсем стирает запахи!
Она показалась бы мне милой, если бы не нахмуренный взгляд и сжатое в ладонях оружие.
Раскосые глаза, толи карие, толи зеленые. Вздернутый нос и высокие скулы. Чуть полноватые губы и… Веснушки! Рассыпанные под глазами они придавали ее облику мальчишеский задор и немного чертовщинки.
– Чего надо?
– Приют хотел просить.
– Как нашел меня? – Сурово говорила она, продолжая направлять на меня болт.
– Просто.… Бежал.
– От кого или куда?
– От кого. – Увильнул я.
– Понятно. – Она хмыкнула и опустила арбалет. – На постой не пускаю. – Дверь за ней захлопнулась, и я услышал, как звякнул металлический засов.
Едва не взвыл от отчаянья.
Возле входа в дом стояла лавочка, прикрытая широкой сосновой лапой, почти сухая.
– Хозяйка! Можно хоть на лавочке подремлю, раз в дом гостей не пускаешь?
Тишина.
Надеюсь, с утра не приберет меня с болта, жить еще хочется.
И подложив под голову сумку, я порадовался тому, что холода волки не бояться, но сырость…. Неприятно.
Задремал.
Проснулся от дверного скрипа. Поднял голову и проморгался, потирая глаза.
– Спишь на моей лавке, так хоть воды принеси. Ручей там. – Указала она в сторону леса и скрылась в доме, вновь брякнув замком.
Мне показалось или она была в сорочке?
Делать нечего. Взял ведро, стоявшее у порога, и поплелся к ручью, который уже слышал, когда дождь поредел.
Вернувшись, застал хозяйку на той же лавочке, что-то усердно стирающее в деревянном корытце.
– Близко не подходи. Ведро поставь вон там. – Сказала она и проложила стирать.
– Боишься? – Улыбнулся я.
Она подняла на меня (все-таки зеленые глаза!) и устало сказала:
– Это тебе бояться нужно.
– Арбалета твоего?
– Нет. – Ответ вышел смытым и неопределённым, но переспрашивать я не стал.
– Может помочь чего?
– Чего? – Отвлеклась она, уже успев задуматься.
– Помочь, говорю, чем? Руки мужские нужны?
По ее щекам проскользнул румянец, но мотнув головой, она ощерилась:
– Ой, ты ли мужик?
– Чай не баба. – Ответил я в ее манере. – Давай так: я тебе крышу починю, а ты меня в дом пустишь.
– Не пущу, ни за какую крышу. – Резко ответила она. – Максимум в баню и то, крышей не откупишься.
– А не много ли? – Удивился я.
И где у нее тут баня то?
– А у тебя выход есть? – Усмехнулась она. – Можешь продолжать на лавочке жаться, мне и дела нет.
– Ладно, будь, по-твоему. Что тебе еще сделать нужно, что бы ты меня на улице не держала?
– Крышу сделай, забор поставь, дров наколи, а там и поговорим.
Рыкнув сквозь зубы, взял топор, сиротливо жавшийся у разломанного частокола, и потопал в чащу.
Шва-а-арк!
Лезвие воткнулось в толстенькую сосенку, и она со скрипом упала к моим ногам.
Она что о себе думает? Что амазонка?! И против волка выстоит? Да я ее одной лапой! Только пискнуть бы успела и то не факт!
Затащу ее в избушку и под себя подомну, что бы поняла – нет ее территории, наша есть! И теплом у печки надо делиться!
В гневе изрубил пару деревьев и, подбросив стволы на плечо, потащил в сторону избушки.
Будет тебе крыша, хозяйка, и забор будет.
Притащив древесину к ее крыльцу, я с удовольствие смотрел на удивленную мордашку.
Конечно, не каждый мужик одно дерево утащит, а я три припер, запыхался, но злость и волчья кровь помогли.
Пока я обрубал все лишнее, девушка бочком обходила меня и юркнула в лес с пустым ведром наперевес.
Беги, хозяюшка беги.
– Пила есть? – Рявкнул я, когда она вышла из леса и, подпрыгнув, покосилась на меня как на приведение.
– Есть. – Пискнула она с перепуга и пропала в доме, пока я улыбался довольный ее реакцией.
Поняла, с кем дело имеет. Испугалась. Вот и пусть боится, а то больно дерзкая.
Старенькая, почти тупая пила скользила сквозь молодую древесину, пока я задумчиво провожал взглядом ее скользящую походку. И куда только бегает?
Когда с крышей было покончено я, сидя на перекладине, рассматривал свою работу. Не плохо. Думал, хуже будет, забыл, как это за хозяйством следить, пока по миру болтался.
Укрепив магией, повернул голову вниз и увидел темную макушку.
Хозяйка крутила головой видимо в поисках меня и озиралась по сторонам, обнимала себя за плечи.
Замерзла? Вечер уже опускался на лес, покрывая все сумерками и пряча теплые лучи до завтра.
Я спрыгнул сзади, встав за ее спиной уже задумав напугать, но остановился.
Запах.
Как она пахла! Цветы, яблочки, вишня! Все самое сладкое, спелое! В легких сразу заклубился аромат, напоминавший о теплом доме в долине, сладких пирогах и скошенной траве.
Пока я стоял и пытался понять, что происходит она, развернулась и шарахнулась в сторону, подняв на меня злые и напуганные глаза:
– Баня в пятистах шагах, у запруды. Сперва я схожу, потом ты. Там ночевать и оставайся, не замерзнешь.
Я только головой качнул и смотрел на то, как она по стеночке обходит меня и скрывается в доме, вновь звякнув замком.
«Это что было?» – спросил я сам у себя, буквально рухнув на лавку.
Девушка высунула нос из-за двери и, определившись в моем местонахождении, решила выйти.
– Вот. – Она положила возле меня стопку из чистого полотенца и рубахи. – Там одеяло есть и плед, переночевать сможешь. – Теперь в ее глазах я увидел только грусть, которую она старалась прикрыть суровостью.
– Спасибо. – Ответил я.
– Это за крышу, так что не благодари, заработал.
– Как тебя зовут? – Спросил я, когда он уже направилась к бане.
– Илва. – Тихо ответила она, полуобернувшись и оборачиваясь к лесу, поспешила в баню.
Черная макушка мелькнула между соснами и исчезла, я а так и продолжал смотреть ей в след.
Илва…
Про себя проговорил я ее имя и волк внутри меня взбунтовался! Он требовал сейчас же сорваться и бежать за ней, утащить ее в избушку и никогда больше не выпускать!
Не может быть! Пара?
Он бежал от той, которая казалась ему светом в окошке и пахла весенним солнышком и этим козлом с рогами – Адьери. А здесь, в маленькой трухлявой лачуге, совершенно одна жила его пара – Илва.
Волк вновь неторопливо заерзал на месте.
Нет, быть не может! Ему показалось!
Схватив сумку и выданные чистые вещи, я направился следом за девушкой, обдумывая как бы еще раз проверить ее запах. Но судя по тому, как она от меня шарахается – такая возможность выпадет не скоро или же она в конец испугается и больше к себе не подпустит.
Глупец. Допугался.
Банька стояла на самом краешке небольшой запруды, уходя мостиком в воду. Не баня, а банька. По-другому и язык сказать не поворачивался, слишком маленькая, мне и пополам согнувшись тесно будет.
Присев у входа я облокотился на стену и принялся ждать.
За дверью шипели политые водой камни, трескали дрова в печи, и плескалась вода в кадках.
В голове появился образ хозяйки в темной жаркой баньке. На голом теле блестели капельки влаги, а мокрые волосы рассыпались по плечам, прилипая спине. Маленькая, гибкая как лозинка.
В штанах зашевелилась плоть.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Еще ничего не ясно, успокойся.
За дверьми стало тихо, только шорох полотенца выдавал чье то присутствие.
Стратегическая хитрость!
Протянув магическую нитку, я принялся ждать, что бы проверить свою теорию.
Дверь открылась, демонстрируя распаренное личико усыпанное веснушками и грустные зеленые глаза, уставленные в пол. Но даже так она не увидела нитку и, запнувшись, начала падать, на что я и рассчитывал.
Поймал.
У самой земли поймал и сейчас вглядывался в напуганные, наполненные зеленью глаза и заработал носом, делая короткие рваные вдохи.
Не ошибся. Она. Теперь моя Илва.
Я легонько сжал ее плечи, чувствуя сквозь ткань легкого платья ее теплоту и чуть наклонился, прижимая к себе.
Она приоткрыла от удивления чуть полноватые губы с нежно розовым контуром и неожиданно выдавила:
– Тронешь – убью.
Было видно, что храбрится, но пугать не хотелось, хоть волк и бился наружу, что бы зализать свою пару до мозолей.
– Отпущу – накормишь? – Отводя тему, спросил я.
Она только кивнула и, поставив ее на место, я успел краем глаза увидеть белую полоску на груди, которую она поспешно закрыла воротником.
Шрам? Откуда?
Она, обиженно сопя, развернулась и поспешила в дом, не понимая, что своим бегством только подначивает догнать ее.
Тряхнув головой, я постарался отвлечься и пошел в баньку.
Она оказалась действительно маленькой, и что бы хоть как то помыться мне пришлось сесть на скамью и обмываться сидя. Вымывшись, я посмотрел на свое новое ложе в предбаннике и улыбнулся. Бывало и хуже.
Но есть хотелось. А выпросив еду и девушки, волк категорически отказался питаться в лесу, согласившись только на то, что бы принять пищу из рук пары, никак иначе.
Пришлось, надев штаны поспешить к избушке надеясь на обещанное пропитание.
Остановившись у дверей, он опять подпер собой косяк, ожидая, когда его пара высунет нос на улицу.
Ждать пришлось не долго. Дверь открылась, выпуская девушку, держащую в руках деревянную чашку с дымящейся кашей. Но не каша была центром внимания, а сорочка и халат едва ли не прозрачный, наброшенный на плечи.
По всей видимости, она хотела оставить еду на лавке и вновь укрыться в доме. Не ждала, что я сам приду.
Заметив, наконец, мою персону, она вздрогнула, выпуская из ладоней полную харчей посудину, но я поймал и тарелку, и хозяйку, прижав ее к своему телу.
– Чего шарахаешься? – Спросил я, опуская тарелку на лавку, но продолжая держать Илву в своих руках. – Не съем я тебя.
– Ничего я не шарахаюсь. – Встрепенулась она, но скинуть мои руки не вышло. – Отпусти. Не то…
– Не то что? Арбалетом мне вновь угрожать будешь?
– Угрожать не буду, просто пристрелю.
Я улыбнулся.
Храбрая маленькая птичка. Иволга против волка.
– Хватит лыбиться, пусти, говорю.
С неохотой разжав руки, я увидел еще одну белую полоску, рассекающую бедро. Только это была глубже.
– Что это? – Сурово спросил я, поймав ее за руку и указывая пальцем в интересующее меня место.
Она дернулась, моргнула и сморщилась, выдергивая мою руку.
– Твое какое дело?! Отстань от меня уже и иди спать! – Хлопнула у меня перед носом дверью и спряталась в доме.
Ладно, Илва, недолго еще прятаться будешь.
Сон на лежанке был на удивление уютным и, выспавшись, я встал уже с зорькой.
Выскочив на улицу, потянулся и, перекинувшись, решил размять затекшие мышцы и выгулять кости.
Серый волк, гораздо больше обычного, мотнул головой и бросился в лес. Заячья тропа? Отлично. Вот и дичь к ужину.
Погоня была не долгой и зайчик, с перекусанной шеей покорно болтался в зубастой пасти.
Проносившись весь день по лесу, я даже не задумался о том, что хозяйка может потерять меня и продолжал бегать по траве, даже когда солнышко перекатилось на бок, забирая с собой тепло.
Шорох. Уши поднялись на макушку, прислушиваясь в лесу.
Так так так. Кто тут у нас в одиночестве ходит? Ничего на свете не боится.
На маленькой полянке сидела моя Илва и тонкими пальчиками перебирала собранную в лукошко ягоду. Она и ухом не повела, когда серый волк смотрел на нее из леса.
Глупенькая. Одна ходит и не страшиться. Убил бы.
Волк недовольно заурчал, требуя наказать их самку за легкомысленность, но разум удержал растревоженного зверя на месте.
Ступая лапами по мягкой траве, он вышел на обозрение девушки и фыркнул, что бы она, наконец, подняла глаза. Лучше бы не поднимала.
В глазах металась паника и страх, и, сжав в ладошках веточку брусники, она спиной отползла и уперлась в дерево.
Я, не делая к ней шагов, мотнул головой и бросил заячью тушку к ее ногам. Мол, бери, тебе.
Она долго и вдумчиво смотрела на пушистый комок и, подняв глаза тихо спросила:
– Мне?
Я ответил кивком.
– Спасибо. Но у меня ничего нет взамен.
Склонив голову влево, я сделал шаг к ней, от чего она сжалась и зажмурилась. Три шага и я у ее лица, тычусь влажным носом в щеку. Она дрожит, но не двигается.
– Р-р-р-р. – Порыкиваю я в ее шею.
– Не тронь только. Или убей быстро. – Шепнула она.
Убить? С ума сошла!?
В ответ на ее слова я ткнулся носом в ее шею и лизнул, долго и слюняво. Пусть пахнет мной. Вот так.
От неожиданной ласки она открыла глаза и встретилась со мной взглядом. Смотрела долго, не отрываясь, и мне пришлось лизнуть ее еще раз, что бы она отмерла.
– Сегодня воду в баню ты таскаешь. – Продолжая смотреть на меня в упор, прошептала она.
Я только кивнул.
Догадалась. Молодец.
Подхватив зубами лукошко, я пихнул ее боком, мол, поднимайся, пойдем, и пошел домой, не в силах сдержаться, размахивая хвостом.
Не сильно испугалась. Это хорошо. Значит, зверя выпускать можно.
Илва плелась рядом, то и дело косилась на мой загривок. Я, чувствуя изучающий взгляд, остановился.
– Что? – Удивилась она.
Так. Любопытная значит.
Я поставил лукошко на землю и посмотрел на девушку.
– Да что? – Вновь начала пугаться она.
Я только фыркнул и развернулся, подставляя под ее руку свою спину. Она не сразу поняла, что я от нее хочу, но я пихнул ее боком, и продолжал подставлять себя под ее ладошки.
– Можно? – Я не поворачиваясь, кивнул.
Она провела пальчиками вдоль позвоночника и вернулась к морде. Почесав за ушами как дворовому псу, она с нескрываемым восторгом принялась лапать меня со всех сторон.
Я только довольно пофыркивал. Прикосновения были приятными, хотелось отплатить ей тем же, но я стоял, позволяя наиграться вдоволь.
– А ты красивый. – С улыбкой на губах сказала она, и я недоверчиво задрал морду.
Илва улыбалась, поглаживая меня вдоль позвоночника.
Улыбка была робкая и не сильная, как будто она давно забыла как это и в любую секунду могла упустить ее.
Подтолкнув ее ноги, я предложил свою спину в качестве транспорта и она, приподняв от удивления брови, с восторгом переспросила:
– Правда? – Я вновь ответил кивком, и когда она устроилась на мне, прижавшись всем телом и запустив пальчики в дымчатую шерсть, я взял лукошко в зубы и быстренько зашагал в сторону дома.
У порога она съехала с моей спины и продолжала улыбаться.
А теперь пан или пропал.
Я обернулся прямо у ее ног и, поднявшись в полный рост, увидел в глазах неподдельный страх.
– Не бойся. – Только и смог сказать я, но она уже жалась к дверям, забыв и про зайца и про ягоду. – Не уходи.
Она смотрела на меня зелеными глазами и, положив руку на дверную ручку замерла.
Оценив робким взглядом мою наготу, она покрылась румянцем и моргнула.
– Я обежать тебя не буду. Не бойся. Пойду, воды натаскаю. – Понуро ответил я, и направился было в сторону баньки, как сзади меня коснулись две горячие ладошки.
– Как тебя зовут, волчонок? – Спросила она, не отводя от меня глаз, в которых металось недоверие и любопытство.
– Колин. Меня зовут Колин. Только я давно не волчонок.
– Спасибо, Колин. – Мое имя сорвалось вздохом с ее губ, и я завис, разглядывая их.
– За что спасибо?
– За то, что покатал.
– Еще хочешь?
– А можно?
– Еще бы. – Она смотрела на мои губы, так и не опустив ладоней, которые я перехватил и теперь сжимал в своей руке.
Такие пальчики маленькие. И сама она маленькая. Я бы ее в охапку сгреб, и место бы еще осталось.
– Есть хочешь? – Спросила она, робко вытягивая свои руки из моих.
– Сейчас зайца освежую, и будет мясо.
– Хорошо. Я пока картошку почищу. – И укрылась все-таки в доме, махнув на прощанье юбкой.
Бли-и-ин!
Волк требовал выдрать дверь с петель и взять ее прямо там, где стоит.
«Спасибо, Колин» – крутился в голове ее голос, и звериное тепло поднималось с пола.
Нет, ошибки быть не может. Она его пара. Но почему боится? Причем к зверю вполне спокойно отнеслась, без истерик и даже признала почти сразу. Почему в мужском облике не так? Почему бежит от него как от прокажённого? Сегодня впервые сама обратилась, я чуть от радости и вправду ее в дом не затащил. Имя спросила. Сама!
Сбегав переодеться, я разделал зайца, сложил все мясо в найденный на лавке таз и принялся разводить костер, цепляя кусочки на прутики.
– Ты чего это на костре решил? – Выйдя из избушки, спросила она.
– Ты же меня в дом не пускаешь, вот решил хоть так участие в процессе приготовления принять.
– Понятно. А картошку? – Спросила она, размышляя.
– В костер бросим.
– Сейчас за солью схожу. – Она вошла в дом, а я только губу закусил.
Милая. До безумия милая.
Она принесла тарелки, солонку и хлеб, накинув на плечи легкую, даже для летней ночи накидку и поежилась.
– Замерзла.
– Немного.
– Можешь идти в дом. Я позову, когда закончу.
– Нет, я тебе теперь не доверяю, волчья морда. Самые вкусные куски съешь. – Она посмотрела на меня, пряча смешинки в глазах.
– Волчья морда? – Переспросил я, смотря на нее снизу вверх, сидя на мягкой травке.
– Именно.
От удивления и возмущения я, кажется, даже рот приоткрыл.
Хамка!
В отместку за оскорбление, я хотел ущипнуть ее за лодыжку, но вместо этого, почему то дернул. И она мешком рухнула ко мне в руки.
Инстинктивно прижав, ее я нашел глаза, смотрящие на меня с потаенным страхом, и спросил:
– Почему ты меня боишься?
– Я не тебя боюсь, а….
– Мужчин? – Закончил я за нее и она, сперва удивившись, робко кивнула.
– Это из-за них шрамы?
– Из-за него, если быть точным.
– От тебя вишней пахнет. – Я даже сам удивился сказанному, не то, что Илва.
– Может, отпустишь уже? – Она непроизвольно сжалась на моих коленках.
– Я если не отпущу? – Стараясь не вкладывать в голос никаких эмоций, что бы ни спугнуть, спросил я.
– Мясо сгорит, картошка. Без ужина останемся. – Она приводила вполне весомые аргументы, но я не мог сейчас отпустить ее.
– Можешь остаться на месте? – Она задумалась, но спустя пару секунд кивнула.
Я развернул ее на своих ногах, спиной к себе и подхватил одной рукой под ребра, зарываясь носом в плечо. Я чувствовал, что ей не привычна подобная поза, сцена, ласка и она все равно была напряжена, поэтому начал тихо раскачиваться из стороны в сторону, убаюкивая ее.
Слова были лишними и, посматривая один глазом за мясом, вторым я наблюдал за реакцией Илвы, которая позволила себе короткую улыбку, смотря в огонь.
Прижавшись носом к ее плечу, я коротко коснулся его губами, давай понять, что для себя уже все решил.
Она вздрогнула, и ошалело посмотрела на меня, срываясь с рук.
– Нет, нет! Нет! – И не разбирая дороги, бросилась в свою крепость.
– Илва! – Крикнул я, прижимаясь ухом к двери. – Что случилось?
За дверьми было тихо, не считая коротких всхлипов, которые специально прятали в подушку.
– Илва! Открой!
– Уходи! – Бросила она, стараясь казаться суровой, как в момент нашей встречи.
Сердце щемило за пару, волк метался, толкая все-таки выдрать дверь, слишком часто она между ними стояла, а я сам тяжело дышал, мечтая вырвать ее так же как волк.
– Илва! Я не уйду! И до утра выть буду! Лучше по-хорошему расскажи! – Крикнул я в последней словесной попытке, уже приготовившись дергать дверь, как всхлипы затихли.
Послышался легкий шорох и дверь открылась.
Не удержавшись, я выдернул девушку, и она перепугано вскрикнула, но тут же затихла, когда я прижал ее к себе, заставив обхватить мои бедра ногами.
Так я и стоял, держа ее на весу, что бы ни сбежала.
– Рассказывай.
Она закрыла глаза, в последней попытке договорится с собой и тихо проговорила:
– Не знаю, чего ты там себе надумал, но ничего у нас не получиться. Я замужем и…
– Так это муж?! – Мне кажется, мой рык был слышен настолько далеко, что в городе бы люди вздрогнули.
Он смотрела на меня зелеными глазами и моргнула, подтверждая мои слова.
– За что? Как? – Я пальцами поймал ее лицо и постарался встретиться глазами, которые она тут же опустила.
– Замуж не хотела. Плетью драл. – Голос звучал стойко, как будто ей не раз приходилось это говорить, но стыд все равно играл на ее щеках.
– И ты, поэтому прячешься? – Спросил я и удостоился кивка.
Поставив ее на землю, я смотрел на черную макушку и старался скрыть гнев.
Конечно, она не хотела замуж! Она меня ждала! Меня! А ее какой то скот… Мою…. Ууууу!
– Доброй ночи. – Сказала она, и резко развернувшись, побежала в дом, но будучи быстро пойманной, сжалась в моих руках.
– Не знаю, что ты там себе надумала, но у нас все получиться. Тебе теперь от меня не отвязаться. Моя. Моей была, моей и останешься. А сейчас садись и ешь, мясо готово.
Я опустил ее на свою сумку и, сунув в руки прутик с зайчатиной, палкой начал выкатывать из костра картошку.
– И что все это значит? – Спросила она, но голос все равно предательски дрогнул.
– Ты моя пара. И поэтому ты замуж не хотела. Потому что не за меня выдавали. – Я посмотрел на нее и сжал губы. – Не позволю больше никому тебя обидеть, поняла? – Она кивнула, продолжая пялиться на меня во все глаза.
– Колин…. Я…. В общем….
– Не важно. Неважно все. Ешь, спать пойдем.
– Вместе? – Она задрожала еще сильнее.
– Вместе. Но не трону тебя, обещаю. Если хочешь, на полу у ног посплю, но только с тобой в доме.
Она задумалась, а потом в очередной раз за вечер кивнула, кусая мясо.
Потушив костер, я взял ее на руки, словно куколку и внес в дом, в который она обещалась меня не пускать.
Столик, печка, коврик плетёный, кровать. Маленькая, для одного, не для двоих, у меня, скорее всего, даже ноги не влезут.
Поморщился. Спасть на полу теперь казалось не такой уж ужасной идеей.
Опустив девушку на постель, я сдернул с себя рубаху, чем вызвал ее напуганный вздох и лег на пол.
– Ты серьезно на полу спать решил? – Спросила Илва, свешиваясь вниз.
– Думаешь, шутил?
– Слушай, пол холодный, я не топила сегодня. Давай я на печку, а ты в кровать?
– Еще чего. Спи, давай.
Она, почему то недовольно засопела.
– Что не так?
– Мне переодеться надо.
– Ну, так переодевайся.
– Отвернись! А лучше выйди!
Я перевернулся и уткнулся носом в пол, демонстрируя свою покорность.
Несколько секунд было тихо, потом зашуршала одежда.
