Текст книги "Злые зеркала"

Автор книги: Кира Измайлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Может, обман так и не вскрылся бы, не заподозри та неладное (и как знать, не нашептал ли ей об этом обиженный дух, вне всякого сомнения обитавший в платке) и не попроси у жениха подарить ей самое дорогое, что только у него есть. Он и подарил… И проснулся поутру тем, кем был на самом деле, – ловким пройдохой без единой монеты в кармане. Чудом ему удалось унести ноги из дворца невесты, и с тех пор никто больше о нем не слышал.

Девушка же, поговаривали, после исчезновения жениха сделалась немного странной: не один слуга видел и слышал, как она разговаривает с кем-то, а войдя в покои, не заставал там гостей. Так или иначе, в свое время ей нашелся хороший муж, с которым она прожила долгую жизнь… А вот куда подевался вышитый платок, неизвестно. Согласно одному варианту легенды, девушка сожгла его, отпустив несчастный дух на волю, согласно другому – оставила при себе и передала дочери, а та – своей дочери… Так или иначе, следы его затерялись, но никто не знает, не отыщется ли в бабушкиной шкатулке усыпанный жемчугом и бриллиантами златотканый платок с серебряной каймой…

– Вот завтра соберем всех, – постановила Вера. – Огласим завещание, выслушаем возражения… Тогда, может быть, что-то станет понятно. А пока… Ран, ты ведь еще не забыл, как выглядел дом? После ужина прогуляйся, посмотри, не покажется ли тебе что-нибудь странным.

– Лучше не стоит, госпожа, – заметил Керр. – Иначе это он сам покажется странным! С чего бы императорскому дознавателю посреди ночи шастать по дому? Даже если мы приехали расследовать дело, действовать должны среди бела дня, не скрываясь. Зачем бы?

– Тоже верно… Но выйти из комнаты и случайно заблудиться, наткнуться на слугу, велеть принести что-нибудь и как бы невзначай расспросить о том о сем вы можете, – утвердительно сказала она.

– Попробуем, госпожа. Нам еще ужин должны подать, вот и повод…

– Я бы на это особенно не рассчитывал, – сказал Ран. – Отцовские слуги всегда умели держать язык за зубами.

Глава 10

Слова Рана оправдались в полной мере: слуги в Эдоре вполне могли сойти за глухонемых. Даже горничная, которая спросила, не нужно ли помочь госпоже с туалетом (разумеется, Вера заявила, что без ее услуг никак не обойдется), не пыталась ни сплетничать, ни расспрашивать гостью. Странное дело: обычно в таких… пусть не провинциальных (какая провинция, до столицы рукой подать!), но все же достаточно скромных имениях свежих поводов для разговоров мало, любой незнакомец – уже событие, а уж если это дознаватели в компании с волшебницей…

Но нет, горничная отмалчивалась в ответ на болтовню Веры, на вопросы же отвечала односложно или вовсе притворялась, будто не понимает. Подавай она же ужин, Лио, вне всякого сомнения, сумел бы вытянуть из нее слово-другое. Но нет – подносы принес все тот же Тики, а разговорить его явно было не проще, чем каменную статую. Может, удалось бы подкупить, но выглядело бы это чересчур странно!

– Ран, неужто слуги всегда были такими молчунами? – спросил Керр, доставая из сумки хлеб и нарезая его щедрыми ломтями.

Поданные кушанья выглядели и пахли весьма соблазнительно, беглая проверка не показала ничего подозрительного, но все равно никто не рискнул притронуться к еде. Должно быть, лекция Лио, недавно обнаружившего в библиотеке школы Примирения книгу о растительных ядах, возымела действие: он полдороги со вкусом пересказывал, как при помощи сочетания самых невинных на первый взгляд приправ можно усыпить, а то и отравить человека. Может, не насмерть, но кому понравится обниматься с тазиком? В любом случае такой пострадавший практически небоеспособен, и недоброжелатели могут это использовать. И даже волшебство не спасет: чтобы излечить какую-то хворь, нужно сперва понять, чем она вызвана! Просто сбить жар или прекратить тошноту возможно, чего уж проще, да только если не устранить первопричину, человек превосходно отправится на дорогу предков, пускай и безо всяких симптомов…

– Насколько я помню, обычные были слуги, – пожал Ран плечами, оделяя остальных сыром. – Но с незнакомцами вряд ли были бы откровенны: отец очень не любил, когда болтают понапрасну.

– То-то ты молчаливый такой…

– А тебе бы понравилось, если бы тебя за лишние, по его мнению, слова, оставляли взаперти на пару-тройку суток? Ну и речи лишали… Помню, мне как-то довелось неделю проходить немым.

– Н-да… – только и сказал Керр. – Это когда ты еще ребенком был?

– Нет, подростком. В Корпус я не попал, но согласен был на любую другую школу или хоть личное ученичество у сельского колдуна, лишь бы подальше от дома! Увы, я высказывал свое желание слишком часто, громко, настойчиво и без подобающей почтительности… – Ран вздохнул и взял кувшин с вином. – Жаль выливать, хорошее…

– Водой обойдемся, – ответил Лио и опустошил еще один кувшин. – Очисти как следует, мало ли что на горлышке и на стенках может оказаться.

– Без тебя бы не догадался… Так вот, ни в какую школу меня в не отправили, потому что я оказался не только дерзок, но еще и чересчур строптив. Словом, наотрез отказался извиняться перед отцом.

– Что ты такого брякнул-то?

– Самое смешное, что я уже не помню, – сознался Ран. – А тогда даже не понял, почему он вдруг так взбеленился, отвесил мне оплеуху и посадил на хлеб и воду. Вынужденная немота – это уж так, приятное дополнение.

– Ну, тебе это вряд ли повредило, – задумчиво произнес Керр, раздавая на сей раз ветчину. – Я тебя давно знаю, ты сутками молчать можешь. Вот Лио – тот бы взбесился от невозможности высказаться, а ты…

– А я выцарапывал на стене ругательства. Наверно, они и по сей день там, – усмехнулся Ран.

– Еще выть можно, – просветил Лио с набитым ртом. – Вот как госпожа – отменно у нее получается голодного варлаха изображать! Кстати, если выть в пустой кувшин, звук получится и вовсе дивный!

– Пробовать не стану, и не проси, – ответила она. – Подозреваю, отец Рана, зная его паскудный нрав, предвидел подобное развитие событий, а потому накрыл узилище пологом тишины.

– Именно так, госпожа.

– И чем кончилось дело?

– Очевидно, он понял, что я не уступлю, и можно хоть до скончания века держать меня взаперти, а потому выпустил. Дал коня, припасов, денег и велел отправляться на все четыре стороны. В том смысле, что если мне хочется чему-то учиться, то я волен искать себе преподавателей сам, раз уж полагаю себя взрослым.

– Постой-ка. Ты сказал – не попал в Корпус. Но почему? У тебя и силы достаточно, и умения, и происхождения ты знатного, не то что мы с Керром! – удивился Лио.

– Так вышло, – обтекаемо ответил Ран. – Отец потом говорил, мол, и знать не знал о том, что туда берут тех, кому не больше двенадцати. К тому моменту, как он это выяснил, мне уже сравнялось четырнадцать. Из дому я вылетел почти в шестнадцать… А школу Примирения для таких вот великовозрастных недоучек тогда еще не придумали.

– Интересное дело! Он просто не хотел, чтобы ты учился, или чтобы ты учился именно в Корпусе? – спросила Вера.

– Должно быть, второе, – подумав, ответил он. – На учителей для меня он не скупился, да и о других школах говорить не запрещал. В сущности, к тому моменту, как ворота Эдора закрылись за моей спиной, я знал и умел не меньше, чем ученик любой обычной школы моего возраста. Я, видите ли, всегда любил учиться…

– Скажи прямо: ты просто хотел получить хорошее место где-нибудь подальше от Эдора, чтобы как можно реже видеть родню, – фыркнул Лио.

– Не без этого, – усмехнулся в ответ Ран. – Словом, я не заблудился и не попал в лапы лихим людям, а безо всяких приключений добрался до столицы и вскоре понял, что щедро отсыпанных мне денег хватит едва ли на неделю скромного житья. И то если ночевать под открытым небом, а не снимать какой-нибудь угол. Еще можно было продать лошадь, но желающих не находилось – масти она была… своеобразной, да и возраста порядочного… Словом, я живо озаботился поиском подходящего места. Не стану утомлять вас этой историей, ничего интересного в ней нет.

– Да что ты говоришь! А кто упоминал, что ходил с караваном в Эоррию? – прищурился тот. – А потом еще куда-то. То ли в Дагаран, то ли в Прилесье…

– Подумаешь… Любого наемника расспроси – в мои годы он уже где только не побывал.

– Но ты-то волшебником нанимался, а не простым головорезом!

– С чего ты взял? Я сразу говорил, что немного владею магией, да только таких недоучек пруд пруди, а вот лишние руки всегда пригодятся. Положим, боец из меня тоже был так себе – опыта-то никакого… Но если добавить волшебства, выходило неплохо, – заключил Ран. – И да, мир я повидал. И в Прилесье бывал, и за проливом, в Тальви и Арр-Асте, там тоже нахватался всякого…

– А потом что?

– Потом решил, что служба наемника – явно не предел моих мечтаний, и рискнул явиться на поклон к вашему отцу, госпожа, – ответил он. – И он, оценив меня по достоинству… И нечего ржать, Керр! Я не имею в виду, что господин Гайяри поставил меня выше кого бы то ни было. Я хочу сказать, он легко определил, на что я гожусь и чего еще могу добиться, и взялся за меня всерьез. Не лично, конечно же, но… Впрочем, это уже другая история.

– Интересно, что сказал твой отец, когда мой отец вызвал его для проведения церемонии отречения? – задумчиво протянула Вера.

– Лично мне – ничего. Никаких возражений или условий он не выдвигал и, по-моему, рад был, что дело обернулось таким образом. Во всяком случае, после процедуры он выглядел так, словно господин Гайяри снял камень с его шеи.

– Похоже, дружище Ран, в отрочестве ты веселился так, как нам с Керром и не снилось, – хлопнул его по спине Лио. – С виду и не скажешь: всегда такой смирный, вежливый, манеры – хоть сейчас в Малое Созвездие, а то и к трону Императора поставить… А на самом деле – то еще чудовище! Если тебя настолько жаждали сбыть с рук поскорее…

– Я предпочитаю говорить, что мы с отцом не сошлись характерами, – не моргнув глазом ответил тот, и Вера прыснула со смеху, но тут же взяла себя в руки и сказала:

– И все же любопытно, почему тебя не отправили в Корпус. Вряд ли только из-за того, что проворонили нужный возраст… Показалось слишком дорого?

– Не думаю. Эдор никогда не бедствовал… хотя и процветание напоказ не выставлял, – добавил Ран справедливости ради. – Боюсь, госпожа, ответ на этот вопрос знал только мой отец, а его уже не спросишь. Вернее, вы могли бы попробовать разузнать, да только где искать его дух?

Вера задумалась, отщипывая крошки от корки хлеба, потом спросила:

– Скажи-ка, а твоя бабушка училась в Корпусе?

– Если вы имеете в виду ту, что известна под именем Денна Райны, то нет. Считалось, что она не отличалась выдающимися способностями, а потому обошлась домашним обучением. А вот прабабушка – Денна Риала – наверняка там побывала.

– Уверен?

– Во всяком случае, она, то есть бабушка, то есть на самом деле пра…

– Я поняла, продолжай. И лучше называй их по именам, чтобы как-то различать… хм… ипостаси.

– Да, госпожа. Так вот, Риала много и с удовольствием рассказывала мне о Корпусе и предрекала, что я непременно стану хорошим учеником. Может, не одним из первых, но достойным.

– Говорила со знанием дела, так?

– Именно. Я до сих пор помню имена преподавателей, о которых она говорила, и ее однокашников. Еще… – Ран помолчал, – какие-то забавные истории, связанные с учебой, шутки… Я даже знаю, где какие помещения расположены, как быстрее попасть из общей столовой в класс, где что искать в библиотеке, хотя сам никогда не бывал в Корпусе дальше холла! Она так рассказывала, что я видел это будто наяву – каждую щербинку на ступеньках, полированные перила, люстры, сами классы, пейзаж за окном…

– Словом, – подытожил Керр, – Риала, скорее всего, знала о Корпусе не понаслышке, пусть даже прошла не полный курс обучения. Вы знаете, не всем это по средствам, да и по способностям.

– Ну да, есть даже целые отделения для тех, кто не намерен в будущем заниматься магией всерьез, а только хочет научиться владеть своим даром… чтобы впоследствии выгодно им распорядиться. Я имею в виду, что стабильные, пусть даже не самые выдающиеся волшебные способности – хороший товар на ярмарке невест, – протянула Вера. – И женихов тоже, Лио, нечего скалиться! Какой-нибудь младший отпрыск в семье может сделать неплохую партию с бесталанной, но богатой девушкой, чьи родители мечтают видеть одаренных внуков. И наоборот…

– Вас бы и с приплатой не взяли, – отвесил он ей сомнительный комплимент.

– А я не на отделении невест обучалась, – не осталась в долгу Вера, – я шла по направлению фундаментальной магии.

– Странно даже, вы больше экспериментируете, – заметил Керр.

– Так чтобы экспериментировать, понимая, что творишь, сперва нужно постичь и превзойти основы! Иначе по незнанию можно такого наворотить, что все маги Империи не разберутся…

Вера глотнула из кувшина и продолжила:

– Я это спросила потому, что нежелание отправлять Рана в Корпус выглядит несколько странным, учитывая вполне достаточное благосостояние Эдора и недурные способности самого Рана. Неужто он был настолько нелюбимым сыном, что Сатт не пожелал дать ему достойное образование? Так ведь не сходится: Ран сказал, что на учителей отец не скупился!

– Уж не намекаете ли вы, госпожа, – задумчиво сказал Керр, – что в Корпусе Ран мог повстречать кого-то… скажем, старого преподавателя, который обучал еще Денна Риалу? Они ведь похожи, как он уверяет, а в юности Ран, надо думать, был посмазливее и вполне сошел бы за девицу…

– Что скрывать, – хладнокровно произнес тот, – доводилось мне переодеваться в женское платье. Как раз в Прилесье было. Нас на ночлег пускать не желали, и неудивительно – кто хочет увидеть в гостях две дюжины здоровенных вооруженных лбов? Пришлось прикинуться девицей в беде. И нет, Лио, никто не хватал меня за задницу: со мной был престарелый и изрядно избитый дядюшка с увесистым костылем!

– Подозреваю, этот дядюшка мог устроить особенно шаловливым нешуточное веселье, – пробормотал Керр. – Хм… Ну да мы не об этом, а о Корпусе. Узнать там Рана вполне могли, а вряд ли он стал бы скрывать свое происхождение. Всплыло бы имя Денна Риалы, а вместе с ним обман – Ран ведь не подозревал, что его бабушка и прабабушка суть одна женщина!

– Не уверена, достаточный ли это повод… – протянула Вера. – Что скажешь, Ран?

– Скажу, что я никогда не мог постичь логику отца. Но в любом случае, если что-то и могло вспомниться, так только о Риале. Матушка в Корпусе не училась.

Они помолчали.

– Слушайте, в порядке откровенного бреда… – сказал вдруг Лио. – Как вам такая мысль: наш Ран на самом деле вовсе не внук Риалы, а ее сын?

Керр от неожиданности подавился ветчиной и долго не мог откашляться. Ран налил кружку воды и сунул ему, а сам залпом осушил вторую.

– К-как ты это себе представляешь? – выдавил Керр наконец.

– Очень просто. Денна Риала была красивой женщиной, Ран сам сказал, что она никак не выглядела старой развалиной. И что тут странного? Случается такое, если жена рожает то и дело, служанки надоели, отлучиться куда-нибудь нет повода, а теща еще достаточно молода и пригожа, – выдал Лио единым духом. – Некоторые даже и поощряют зятьев, чтобы на сторону не гуляли, слыхал я о таком. Ну и… Может, никто ничего и не узнал бы, если б не… гхм… казус.

– Избавиться от такого неожиданного подарка судьбы ничего не стоит даже слабой волшебнице, а Риала явно была не из таких, – заметила Вера, подумав, что версия вполне имеет право на жизнь. – Почему же не сделала этого?

– Вдруг она всегда сына хотела, а была только дочь, – развел руками Лио. – В смысле, сын у нее тоже был, только ведь пропал без вести… Ну ладно, ладно, может, Ран не от Эдора Сатта, а от кого-то еще. Просто на Риалу похож.

– Ну а зачем было выдавать его за сына Сатта? Она была не замужем, и…

– И стали бы пальцами тыкать – оскандалилась на старости лет!

– Проще уехать куда-нибудь в глубинку, где ее сроду никто не видел и не знал, кто она такова, – заупрямился Керр. – Версию ты придумал, конечно, интересную, только слишком уж сложную…

– Конечно, уехать… А потом выросший сынок будет претендовать на Риалино наследство! Кстати, Ран, после нее что-нибудь осталось?

– Довольно много, – ответил тот. – Не земли, нет – этим отец занимался, но предостаточно средств. Она неплохо разбиралась в делах, знала, с кем какую сделку заключить… Вела обширную переписку. Сколько помню, вечно что-то писала и высчитывала… Ей пригодилась бы ваша письменная машинка, госпожа!

– Кстати, в перечне вещей, которые причитаются лично тебе, как раз есть архив писем, – вспомнила Вера. – Может быть, в них и найдется подсказка?

– Как знать… Я однажды сунул нос в эти бумаги – ничего не понял. То ли она писала на каком-то другом языке, которого я тогда не знал, то ли использовала какой-то шифр. Буквы, помню, были знакомые, но в привычные слова не складывались.

– Тем интереснее… Кстати, Ран, а про деда ты ничего не говорил! И про родственников с отцовской стороны тоже.

– По линии отца бабушка и дедушка давно умерли, их только мои старшие братья застали, – ответил он. – А муж и сын Риалы пропали, как сказал господин Мирайни. Я, когда меня носило по свету, надеялся разыскать какие-нибудь следы, но куда там!

– Может, не пропали, – пробормотала Вера. – Или пропали, но специально, и это с ними она вела переписку…

– Ага, а потом дед приехал ненадолго погостить, и в итоге родился Ран! – радостно воскликнул Лио. – Да и вообще, если уж на то пошло, у него вполне могут отыскаться еще какие-нибудь дядья или тетки. Вдруг дед в чужих краях даром времени не терял?

– Раз до сих пор не объявились, то, наверно, до Риалы и тем более Рана им не было дела, – сказала она. – И не будем забывать о том, что Мирайни знает о перевоплощении Риалы в Райну. И о том, что она бывала при дворе и могла участвовать в каких-то интригах…

– Да, но как это все связано?

Вопрос Керра канул в пустоту.

– Нет ничего хуже семейных тайн на сон грядущий, – изрек Лио и вынул из своего «тайника» изрядную флягу. – Это нужно запить!

– И закусить, – велела Вера, у которой тоже было припасено кое-что на всякий случай. – Не то завтра соображать не будете после этого пойла…

Что такое одна фляга на четверых взрослых волшебников? Сущая ерунда! Правда, откупорить вторую и тем более третью Вера не позволила – не время и не место. И думать о тайнах прошлого тоже не велела, дозволила только лечь спать, потому как днем предстоит много работы…

Сама она, однако, уснуть никак не могла. И дело было не в чересчур жесткой непривычной кровати (исправить это легче легкого) – просто одолевали мысли. А вдобавок злость на Ханна Соля: ведь он наверняка что-то знал или подозревал, но нет, не соизволил даже намекнуть!

«Мало нам зеркал, теперь еще и загадка Денна Риалы, – подумала Вера, пнув подушку. – Что с ней не так? А может, лучше спросить, кто она такая? И знал ли Эдор Сатт о похождениях тещи в те годы, когда его самого и на свете-то не было? Как она связана с Мирайни? С Лирра Налем? С Корпусом, наконец? Ну, последнее хотя бы можно выяснить сравнительно просто – достаточно наведаться туда и предъявить Рана самым старым преподавателям. Нет, для начала все-таки поднять архивы… А кто знает, Денна Риала – настоящее имя или нет? Куда подевался ее муж?»

Вера поняла, что мозги у нее сейчас вскипят, села и обхватила голову руками.

– И как эти клятые детективы всегда что-то замечают, задают нужные вопросы? – пробормотала она. – Не выйдет из меня дознавателя, право слово…

«Но нет, – продолжила она мысленно, рухнув обратно на подушку. Как приятно быть волшебницей: можно обеспечить одеялу равномерный подогрев, а подушке – приятную прохладу! – ты рано сдаешься. Завтра… то есть уже сегодня днем мы огласим завещание, и вот тогда, быть может, что-нибудь прояснится. Ну должен же кто-то выдать себя взглядом, вздохом, внезапным обмороком, наконец!»

– Все, я сплю, – сказала себе Вера, досчитала на этот раз до десяти и отключилась.

Глава 11

Утро выдалось хмурым. Если бы не горничная, постучавшая в дверь и спросившая, не изволит ли госпожа позавтракать, Вера решила бы, что на дворе до сих пор ночь.

Разумеется, от завтрака она не отказалась (хоть и не собиралась его пробовать), надеясь задать служанке хоть пару вопросов. Куда там! Горничная (не юная девица, кстати, а особа средних лет) отвечала односложно, а воздействовать на нее магией Вера не рискнула: в этом доме переплелось очень много линий силы, и как знать, не отслеживал ли кто-то прямо сию секунду, чем занимается скромная спутница дознавателей?

«Накручено от души, – подумала она, изучив дом от подвала до крыши. – Это явно не один Сатт наворотил, кое-что совсем старое… Впрочем, при таком образе жизни предков немудрено обвесить жилище всеми известными защитными заклятиями! Авось какое-нибудь да сработает…»

Враждебных поползновений Вера не отметила. Линии силы племянников Рана и их домочадцев читались без труда – в них не было ничего, что могло вызвать подозрения. Ланг, пожалуй, был менее талантлив, чем еще один юноша помладше, чьего имени Вера пока не знала. Если сравнивать визуальное отображение линий силы, то у Ланга это была прочная рыболовная сеть с переменным размером ячеек, а у безымянного юнца – паутина, подернутая то ли росой, то ли первым осенним инеем. С одной стороны, сеть больше и крепче, с другой – Вера помнила из прошлой жизни, – паутина выдерживает нагрузки, какие и не снились пеньке или там волосу… что там, и сталь спасует, если сравнивать сопоставимые размеры!

– Еще один одаренный внучек, что ли? – пробормотала она, припомнив, что и у Рана рисунок линий силы, а главное – его наполнение напоминает этот, незнакомый.

Время до обеда прошло донельзя скучно: никто так и не попытался переговорить с дознавателями, хотя те, отоспавшись вволю, и по коридорам фланировали, и выходили проверить железных скакунов. Домочадцы Рана ограничились приветствиями, слугам и вовсе будто языки поотрезали!

«Может, Ланг тоже владеет заклятием немоты? – спросила себя Вера и сама же ответила: – Да нет же, я проверила! Нет на них никаких чар! Просто выдрессированы лучше некуда… Но странно, что они безоговорочно подчиняются новым хозяевам, которые еще не вступили в право владения Эдором. Разве только Сатт отдал распоряжения еще при жизни? Это возможно, конечно: случись что с Ханна Солем, руководить в доме станет Соль Гарта, без сомнений. Может, и здесь так… Только мы-то знаем, кому что завещал отец. А эти, если верить им на слово, впервые слышат о завещании!»

До чего же она не любила недомолвки… В школе Примирения, помнится, люди тоже отмалчивались изо всех сил, но там хоть подземники с шиарли отыскались, у которых удалось узнать много интересного. А тут и спросить-то некого!

– Господа и дамы, – произнес Керр, когда все собрались к обеду, – думаю, дело наше не займет много времени, а потому позвольте мне огласить волю покойного прежде, чем вы отдадите должное всем этим яствам…

Сегодня удалось увидеть намного больше народу. Определять в этих краях возраст по внешности – гиблое дело, и Вера присмотрелась к линиям силы. Верно, вот эти гости – совсем юнцы… и та замысловатая паутина принадлежит, к слову, девушке, заметно похожей на Рана, – те же прямые темные волосы и непроницаемые глаза, только что серебристого отблеска не заметно. А женщины постарше – это, вне всякого сомнения, вдовы. Прислугу можно было бы не брать в расчет, не приметь Вера нескольких наверняка очень сильных бойцов и парочку мирных с виду служанок, вполне способных потягаться с кем-то из ее Гайя.

«Непросты родственнички Рана», – повторила она вывод и покосилась на него. Под нынешней маской лица было не разглядеть, но Вера достаточно хорошо знала верного Гайя, чтобы понимать, какие чувства его одолевают. Не так-то легко оказаться лицом к лицу со своей семьей, которую оставил много лет назад в надежде никогда не возвращаться!

Они втроем стояли за спиной Керра, и Вера подвинулась ближе к Рану, чтобы соприкоснуться с ним плечами. Тот взглянул на нее искоса и едва заметно наклонил голову в знак благодарности. Наверно, со стороны это выглядело так, будто симпатичная, но долговязая и немного нескладная Цеви Таш неуклюже заигрывает с симпатичным коллегой, а тот дает понять, мол… все в силе, приходи вечером на конюшню…

– Приступим, – сказал Керр, дождавшись тишины. Тишина эта была настороженной и почти физически осязаемой. – Я, старший императорский дознаватель Рами Кесс, обязан задать вопрос: знает ли кто-либо из присутствующих о чем-то, что может пролить свет на обстоятельства гибели Эдора Сатта и его супруги?

Тишина была ему ответом.

– Тогда спрошу снова: располагает ли кто-либо из собравшихся сведениями, доказывающими, что покойный Эдор Сатт не имел права распоряжаться своим имуществом любым способом, каким только желал? Поясню: если здесь находятся внебрачные дети покойного, его не известные прочим родственники или иные заинтересованные лица, они должны назваться.

– А это на что-то повлияет, господин Рами? – спросил Ланг.

– Нет, поскольку у нас есть завещание вашего отца. В ином случае – при наличии необходимых доказательств, разумеется, – внебрачные дети и иные родственники могли бы претендовать на часть наследства. Я, однако, обязан задать этот вопрос, следуя утвержденной процедуре. А теперь, – добавил он, – извольте по одному подойти ко мне, взглянуть на этот футляр и убедиться, что целостность печатей не нарушена. Среди вас присутствуют маги, поэтому им должно быть очевидно, настоящее ли это завещание.

– Ага, если они когда-нибудь видели печать Императорской канцелярии, – пробормотал Лио и получил от Рана локтем в бок.

Печать-то была настоящей (можно подумать, Ханна Солю или его коллеге сложно ее получить!), но Керр все делал правильно – нужно было соблюсти протокол.

Один за другим родственники и доверенные лица подходили к Керру, разглядывали футляр, кое-кто даже касался его, и каждый вслух четко произносил – он не видит следов подлога и считает печати настоящими.

Здесь имелась небольшая лазейка: даже окажись среди свидетельствующих человек, абсолютно не сведущий в магии и не способный отличить волшебную печать от оттиска собственного локтя на глине, ему достаточно было заявить, что он считает ее подлинной, даже если остальные кричали о подлоге. Либо наоборот: сказать, что печать выглядит подозрительно, и пускай все прочие уверены в том, что ее ставил Император собственной персоной… Одного голоса достаточно, чтобы затянуть разбирательство, если не хватает улик, а время поджимает. Чем, собственно, частенько пользовались императорские дознаватели…

На этот раз, к счастью (или наоборот, поди пойми!), никто из подошедших взглянуть на футляр не выказал сомнений.

Керр трижды вопросил, нет ли в зале кого-то, желающего заявить о своих правах на наследство прежде, чем будет оглашено завещание, но такового не обнаружилось. Тогда он сломал печать (не обошлось без спецэффектов, в Канцелярии такое любили, как ни странно), вынул из футляра свиток, развернул его, прокашлялся и принялся читать…

Вера наблюдала за собравшимися и могла видеть, как напряжение и даже испуг на их лицах уступает место несказанному облегчению. Эдор Сатт не завещал все свое имущество какому-нибудь веселому дому, не отписал казне, просто хотел внести некоторые уточнения в обычный порядок наследования. Так, поместье Эдор и приписанные к нему наделы земли, а также основные капиталы отходили к старшему из наследников по мужской линии – то есть Лангу. Мать обняла юношу и заплакала, когда Керр монотонно зачитал перечень всего, причитающегося их семейству…

– Вот бы они запрыгали, если б ты объявился! – одними губами произнес Лио.

Ран едва слышно фыркнул в ответ.

Вера потратила немало времени, чтобы как следует разобраться в здешней системе наследования, и решила для себя, что проще всего называть ее преимущественным правом наследования по мужской линии. Будь живы братья Рана, старший получил бы Эдор, второй – остальное, сестрам тоже кое-что досталось бы даже по закону, а не одному только завещанию. Теперь же выходило, что внуки Эдора Сатта мужского пола (то есть сыновья сыновей) имеют преимущество перед его дочерьми и тем более их детьми.

Сам Ран мог бы внести сумятицу в это дело: младший сын или нет, в случае смерти своих старших братьев он имел полное право претендовать на львиную долю наследства. Его племянникам в этом случае тоже досталось бы немало, но Эдор и большая часть земель все равно причитались ему.

Но Ран промолчал. Единожды покинув этот дом и отрекшись от фамилии, возвращаться он не желал, и Вера могла его понять. Семья казалась сплоченной: вдовые невестки держались вместе, разновозрастные племянники, похоже, уже договаривались, как лучше использовать свалившееся на них богатство… Вряд ли здесь рады были бы видеть блудного младшего сына! Вернее, дядюшку, если уж на то пошло…

Он к тому же мало смыслил в здешних делах: не шутка провести столько лет вдали от дома… Его, конечно, хорошо натаскали: когда Гайя получит собственную фамилию от господина, то сможет основать собственный род и оставить опасную службу. Но если он не будет разбираться в ведении хозяйства, его ведь любой проведет! Даже нанять толкового управляющего, который не развалил бы дела в отсутствие хозяина, – и то нужно соображать…

Одним словом, с Эдором Ран управиться мог, но вникать в уже установленный порядок вещей ему пришлось бы долго: одно дело устраивать собственный дом с нуля (все равно что приучать к себе и объезжать жеребенка) и совсем другое – впрягаться в уже налаженное хозяйство (поди переучи немолодую лошадь, привыкшую таскать телеги по одной и той же колее, к новым дорогам!).

Завещание не таило в себе никаких сюрпризов, разве только распределение земель между «не главными», как их называла Вера, наследниками вызвало некоторое оживление. Видимо, Ланг, его матушка и братья рассчитывали не на те угодья, которые полагались им в довесок к основной части наследства. Вторая же невестка Сатта, Дилла, и ее сын, Виран, были более чем довольны распоряжением покойного. Высказались, правда, в том смысле, что дочерям он мог бы оставить и поменьше: они живут у мужей, как у Императора за троном, а им, осиротевшим, придется бедствовать…

Тут Вера поняла, что в трапезной не хватает кинокамер, а чуть поодаль – ведущего ток-шоу с бурной жестикуляцией и веселой сумасшедшинкой в глазах, – и едва сдержала смешок. В самом деле, когда доходит до дележки наследства, люди одинаковы везде: что в ее родном мире, что здесь!

Когда Керр дошел до последних пунктов, в которых Эдор Сатт награждал за верную службу избранных слуг, многие удивились: некоторым из них достались не только деньги, но даже земельные наделы.