Текст книги "Козлик Иван Иванович"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Глава третья
АЛИСА РЕШИЛА: ЕДЕМ!

– Что же будем делать? – спросила Алиса.

Козлик молчал.

Богомол молчал, павлин распустил хвост, собрал его снова и улетел. Домработник Гриша ушел на кухню.

Наступила тишина.

– Послушай, – сказала наконец Алиса. – А если мы найдем Кусандру, мы сможем его заставить вернуть тебе прежний облик?

Козлик поднял голову и поглядел на Алису. Глаза его были влажными.

– Понимаю, – сказала Алиса. – Ты очень хочешь отправиться со мной в легендарную эпоху, но боишься, что из-за тебя я пропущу занятия в школе?

Козлик молчал.

– Но у нас же нет другого выхода, – сказала Алиса.

Козлик отрицательно покачал головой.

– Ты говоришь, что у тебя там есть знакомый волшебник Оох?

Козлик согласился.

– И если мы его попросим, он нам поможет?

Козлик не ответил. Он не знал, поможет ли ему волшебник Оох.

– Все ясно, – сказала Алиса. – Надо ехать в легендарный период. Нам вдвоем. Без меня ты там сразу погибнешь. Первый же волк тебя сожрет, не поглядит, что ты у нас профессор.

– Нет, – ответил глазами козлик. – Нельзя рисковать…

– Погоди, – сказала Алиса. – Ты знаешь кого-нибудь, кроме меня, кто верит в твои сказки? Никого. Конечно, ты можешь взять с собой короля или Красную Шапочку. Но они сказочные, значит, не совсем настоящие. Как думаешь, мы за день управимся?

– Нет, – покачал головой козлик.

– А я думаю, что управимся, – сказала Алиса.

Козлик сомневался. Ведь он был не только козликом, но и взрослым человеком, то есть чувствовал ответственность за детей. В том числе за Алису. Он, конечно, понимал, что профессора ему не помогут и, если надеяться на них, придется оставаться в козликах, что совершенно невыносимо. А Алиса, как ни горько это сознавать взрослому человеку, предлагала ему самый разумный план. Но очень опасный.

Козлик смотрел на Алису грустными глазами, стараясь передать ей все свои сомнения. И Алиса его поняла.

– Мы пойдем туда завтра с утра, – сказала она. – Завтра суббота, я скажу отцу, что поехала на дачу.

Козлик вздохнул.

– А что поделать, если без обмана не обойтись?

Козлик вздохнул еще печальнее.

– Ты не беспокойся, – сказала Алиса. – Отец у меня разумный. И он ко мне привык. У нас в семье все не совсем обыкновенные. Разве это обыкновенное занятие для моей мамы – строить дома на других планетах? Разве это обыкновенное занятие для моей бабушки – танцевать в балете в Австрии? Разве это обыкновенное занятие для моего папы – лечить инопланетных зверей? Так что я не урод в семье, а просто продолжатель рода. Понимаешь?

Козлик кивнул.

– Значит, завтра с утра мы с тобой отправляемся в легендарную эпоху и постараемся к вечеру вернуться. Я не хочу, чтобы мой отец переживал. Надо беречь нервы родителей. Говорят, что нервные клетки не восстанавливаются.

Козлик вздохнул и подчинился Алисиному решению.

– А что с собой-то брать? – спросила Алиса. – Бусы для дикарей?

Глава четвертая
СНОВА В ЗАМКЕ

Отец с рассветом умчался в Космозо, потому что у космического спарадека было несварение желудка. Видела Алиса этого спарадека – желудок у него на спине, а сам похож на кастрюлю, куда надо кидать пищу. Пища в нем и варится, и кипит, как в кастрюле. Зрелище удивительное, перед клеткой всегда толпа посетителей, а спарадек размешивает пищу в желудке хвостом, на конце которого костяная поварешка. «Если у спарадека несварение желудка, – подумала Алиса, – значит, он себе в желудок положил что-то абсолютно неудобоваримое. Может быть, топор?»

То, что отца не было дома, Алису устраивало. Хоть, конечно, жалко – не успела попрощаться. А вдруг что-нибудь случится? А вдруг ее там, в прошлом, заколдуют? И не вернется она никогда домой. И не увидит больше отца с матерью, и домработника Гришу, и даже марсианского богомола… Алисе стало грустно, она смотрела на свои книги и игрушки, комнату, в которой все было таким родным и знакомым, что стало незаметным. Чуть не заплакала. Но тут же взяла себя в руки, прошла к отцу в кабинет и наговорила ему в диктофон послание:

– Уезжаю на дачу, на весь день. Не беспокойся и не поминай лихом. Алиса.

Козлик маялся в коридоре, он всю ночь не спал и бродил по комнате, стараясь потише стучать копытцами. Он боялся, что Алиса передумает, и в то же время понимал, что было бы правильно, если бы Алиса передумала…

Вернувшись из отцовского кабинета, Алиса собрала свою сумку. Она положила туда бутерброды, термос с апельсиновым соком, немного бус для встреч с туземцами, свитер, потому что в те края уже надвигался ледник, да и вообще к вечеру может похолодать, слиток золота, который Алисе дали в школьном геологическом музее, потому что он там лишний, аптечку, в которой был пластырь – мгновенный заживитель, средства от головной боли и жаропонижающий антибиотик абсолютного действия, который вылечивает от всех инфекционных болезней, кроме насморка, потому что насморк – последняя болезнь, с которой медицина еще не научилась бороться.

– Поехали, – сказала она козлику.

Было так рано, что в заповеднике еще многие спали. Но все-таки они кое-кого встретили.

Неподалеку от входа по тропинке шли гуськом три гнома на работу. Впереди два брата, которые несли лопаты, кирки и маленький отбойный молоток. За ними плелся Веня.

– Вот! – крикнул он, первым узнав Алису. – Я докатился! Мне приходится колоть породу и добывать руду. Скажи, кому нужны эти традиции?

– Здравствуй, Алиса, – сказали гномы. – Здравствуйте, Иван Иванович. Мы решили воспитывать Свена. Не разрешаем ему жениться, пока не научится работать, как положено гному и отцу семейства.

– Я страдаю, – сказал Веня. – Дашенька сидит взаперти. Ты мне сочувствуешь?

– Сочувствую, – улыбнулась Алиса. – Но не очень сильно. Твоих братьев можно понять.

– Я никогда на тебя не надеялся, – сказал Веня. – Хотя на свадьбу я тебя позову. Ты будешь моей тещей.

– Кем? – удивилась Алиса.

– Дашиной мамой и моей тещей. Разве у Даши есть другая мать?

– Конечно нет, – сказала Алиса. – У кукол вообще не бывает матерей.

– Вот и будешь ее матерью. А то меня все спрашивают – а твоя невеста из хорошей семьи? Что мне прикажешь отвечать? Что ее сделали на игрушечной фабрике? Нет, я гордый гном. Я отвечаю: моя невеста из лучшей семьи в Москве, ее мать – Селезнева. Вы знаете Селезневых? Им принадлежит дом в центре и целый зоопарк.

– Но это же неправда! – сказала Алиса. – Дом не принадлежит нам, он общий, а зоопарк государственный.

– Не разочаровывай меня! – сказал гном сердито.

Тут его братья остановились и стали звать его, а козлик, который спешил, гневно топнул ногой.

– Подчиняюсь! – пискнул гном. – Подчиняюсь грубой силе.

И убежал вслед за братьями.

На полянке за домом Красной Шапочки, из трубы которого шел дым – видно, бабушка уже готовила завтрак, – они увидели Серого Волка. Волк сидел на огороде и полол морковку. Делал он это с отвращением, но старательно.

В речке плескалось что-то большое и зеленое. Алиса догадалась, что это резвится Русалочка, но не стала ее звать – Русалочка любит поговорить, а время дорого.

Но все равно пришлось задержаться. Дверь в дирекцию была закрыта изнутри. Алиса долго стучала в нее, но никто не отзывался. Тогда она перебежала на соседний мостик и заглянула в окно к королю. Так и есть – король спит на троне-кровати, а его живот мерно поднимается и опускается.

– Король, – позвала Алиса. – Откройте. Уже утро. На работу пора.

Король и не думал просыпаться.

Сбоку со скрипом растворились ворота, и оттуда выглянула одна из голов Змея Гордыныча.

– Кто шумит, спать не дает? – спросила голова сонным голосом.

– Змеюшка! – крикнула Алиса. – Солнце уже скоро встанет.

– Ох! – сказал дракон. – Кого я вижу! Ты чего пожаловала?

– Мы с козликом решили сходить в легендарную эпоху, – призналась Алиса. – Может, найдем Кусандру и вернем директору прежний вид.

– А что? – спросил дракон. – На профессоров надежды нету?

– Мало.

– Я всегда говорил, – сказал дракон, – что медицина только и умеет, что анализы брать и уколы делать. То ли дело – колдовство. Мне в древние времена одна бабка так зубы заговорила, что до сих пор не болят.

– Как нам к машине времени пройти? – спросила Алиса. – Король спит, не открывает.

– Это мы сейчас сообразим. – Дракон просунул в окно тронной комнаты свою длинную шею и дотянулся до короля. Как раз до пятки. И легонько пощекотал ее языком.

Король вскочил, будто его ужалили.

– Что? – закричал он. – Пожар? Что случилось?

– Простите, ваше директорство, – сказал дракон. – Иван Иванович с Алисой просят аудиенции.

– Что ты со мной сделал! – закричал король, показывая дракону красную пятку. – Что он со мной сделал?

– Я лизнул, – сказал дракон, – пощекотал, можно сказать.

– Вот и щекотал бы крокодилов, – сказал король. – У тебя же на языке наждачная бумага… Ой, теперь мне не встать! Как я буду исполнять директорские обязанности?

Король так расстроился, что лег на кровать и накрылся одеялом.

– Ваше величество, – сказала Алиса, – хотя бы ключ нам дайте.

– Рад бы, – сказал король. – Только я опасно болен, у меня кожу с пятки слизали. Страдаю я.

И король жалобно застонал.

– Извините, – сказал дракон виноватым голосом. – Я хотел как лучше… Гости ведь, и даже начальство.

– Сейчас я ему помогу, – сказала Алиса. – Не бойтесь. Через окно можно влезать?

– Лезь, – сказал дракон. – Почему нельзя? Окно ничем не хуже двери.

Алиса влезла через окно в тронный зал, достала из сумки пластырь-заживитель и подошла к королю.

– Ваше величество, – сказала она, – протяните пятку, я облегчу ваши страдания.

– А хуже не будет? – спросил король, не открывая глаз.

– Нет, – сказала Алиса. – Будет лучше.

Король высунул пятку из-под одеяла, и Алиса осторожно налепила на нее пластырь.

– Все, – сказала она. – Вам уже лучше, а через минуту станет совсем хорошо.

– Верю, – сказал король, но голос его не выражал никакой радости.

– Вы недовольны? – спросила Алиса.

– А чем мне быть довольным? – сказал король. – Я же надеялся, что можно будет день-другой поболеть, не ходить на работу, а ты меня вылечила. Это очень печально сознавать.

– Но почему же? – удивилась Алиса. – Я думала, что все взрослые хотят быть здоровыми.

– А ты когда-нибудь была директором заповедника сказок? – спросил король. – Не была. Твое счастье. Я думал, что буду командовать, не слезая с трона, а оказалось, что это не работа, а сплошное мучение. Я уж не говорю, что вчера пришлось ехать в город верхом на этом пресмыкающемся, папку вам везти. А пока нас не было, в заповеднике произошла тысяча неприятностей. Во всем мне приходится разбираться, все приходится делать самому, не могу же я положиться на моих так называемых помощников. Ты только послушай: за один лишь вчерашний день я разобрал жалобу Волка на двух молодых зайцев, которые искусали его за то, что он украл две морковки на их огороде. Я понимаю, воровать морковку нехорошо. Но ведь Волк перевоспитывается, старается, ему чем-то питаться надо, чтобы на тех же зайцев не нападать. А они сразу кусаться! Только я Волка утешил, царапины ему перевязал, твой любимый дракон лезет ко мне, чтобы я срочно прочел ему письмо, которое прислали из Шотландии со свежими сведениями о его двоюродной сестре Несси. Но за тысячу лет я совершенно забыл английский язык. Приходится звонить в бюро переводов и под их диктовку записывать перевод глупого письма, в котором нас извещают, что Несси не хочет выходить на берег, однако самочувствие у нее хорошее. А тут выясняется, что мыши забрались на склад и порвали три мешка с мукой. А мы только что постановили испечь пироги на свадьбу гнома. Как назло, мыши не волшебные, а самые обыкновенные, и я над ними не имею никакой власти. Стал я искать Кота в сапогах, чтобы он мышей разогнал. А у Кота лирическое настроение, временно он влюбился в Русалку, сидит по горло в воде и поет песни. Тут же ко мне бежит гном Веня с жалобой на своих братьев, которые его угнетают… Я вам надоел? Но это еще далеко не все! Скорей бы вы, Иван Иванович, возвращались в человеческий облик и принимали от меня этот зверинец! Я отказываюсь. Я правил целым волшебным царством тридцать лет, и это было куда проще.

– Разумеется, – сказал дракон. – Я помню. У тебя три палача трудились с утра до вечера.

– Чепуха! – обиделся король. – Только два палача, притом работали они по восемь часов в день, не больше. И в основном рубили не головы, а дрова для королевских печек.

– Не спорьте, – сказала Алиса. – Время идет, а нам пора идти в легендарную эпоху.

Король со стонами поднялся с трона, достал из-под подушки связку ключей и поплелся открывать дверь в дирекцию.

– В легендарную эпоху вам соваться смысла нет, – ворчал он, – съедят вас там без жалости. Жестокие времена, жестокие нравы, вы даже не представляете. Оставайтесь лучше здесь.

– Вы же сами сказали, – ответила Алиса, – что ждете не дождетесь, пока козлик станет снова директором.

– Это мои эгоистические желания, – сказал король. – Меня можно понять. Но к вам я отношусь хорошо, жалею. И знаю, на что вы идете.

– Ничего, – сказала Алиса. – Там тоже не все негодяи. Я по вам вижу. Вы же в основном хорошие.

– Среди королей я исключение, – сказал король и отпер дверь. – Потому что я здесь один, без лакеев, клевретов, охраны и придворных. С ними бы я сразу распустился. Обнаглел бы до безобразия. Ну, идите к своей машине. Мое дело предупредить.

Король проводил друзей до лаборатории. Там был такой же разгром, как в день исчезновения Кусандры, когда король с Медведем сломали дверь. Козлик первым прошел к машине времени и остановился перед ней. Он весь дрожал от нетерпения.

– Как управлять-то, знаешь? – спросил король.

– Я все заучила, – сказала Алиса.

– Когда вас обратно ждать?

– Сегодня к вечеру, – сказала Алиса. – Больше я там быть не могу. Сами понимаете, семья, уроки.

– Понимаю, – сказал король. – Только не верю, что управитесь. Когда спасательную экспедицию организовывать?

– Если завтра нас не будет, – сказала Алиса. – Только мне об этом думать не хочется.

Две головы дракона заглянули в окно лаборатории и сказали, перебивая одна другую:

– Я бы с вами хотел. Только мне пути обратно нет. Волшебник Оох там остался, а без него мне не уменьшиться. В случае чего, буду бить тревогу, до Академии наук дойду, но вас спасу. Отыщите там моего любимого дядю, Змея Долгожевателя. Передайте от меня привет, он все для вас сделает.

Алиса запомнила последнюю минуту в двадцать первом веке: посреди лаборатории стоит толстый король в халате и шлепанцах, печальный и даже растерянный. В окно заглядывают сразу две головы дракона, очень печальные головы, козлик уже забежал в машину времени и терпеливо ждет, пока Алиса присоединится к нему.

– Желаем счастья, – сказал толстый король.

– Счастья, – как эхо, повторила первая голова дракона.

– Счастья, – сказала вторая голова.

Две головы отодвинулись в сторону, третья заняла их место и сказала:

– Удачи!

Алиса закрыла дверь в машину времени и включила проверочное устройство. Через секунду на экранчике зажглась зеленая звездочка. Это значило, что в прошлом нет никаких помех. Можно начинать.

– Держись, козлик, – сказала Алиса.

Козлик прижался к ее ногам.

Алиса нажала нужные кнопки, и кабина заполнилась разноцветным дымом. Лаборатория исчезла. Они полетели в прошлое.

Глава пятая
БОГАТЫРСКИЙ КАМЕНЬ

– Ой, – сказала Алиса. – Какой холод!

Ей захотелось спрятаться снова в машину времени.

Солнце здесь еще не вышло из-за облаков, которые лежали, прижавшись к горизонту, дремали и были сизыми, темными, скучными. Ночью был мороз, на траве лежала белая изморозь, а края лужи перед самой машиной времени были покрыты тонким ледком.

Алиса поставила сумку на пол машины времени, расстегнула ее, достала оттуда свитер и натянула поверх сарафана – она поехала в прошлое в том же самом старом розовом сарафане, в котором ходила в заповедник. Она понимала, что в прошлом ходить в комбинезоне просто неприлично. Еще она надела шерстяные носки.

– Тебе не холодно, Иван Иванович? – спросила она.

Козлик не ответил. Он выглянул из машины времени и приглядывался, принюхивался к темному еловому лесу, на опушке которого стояла машина времени.

Машина времени здесь, в легендарной эпохе, выглядела совсем не так, как в двадцать первом веке. Алиса поняла это, когда вышла наружу и оглянулась.

Машина была спрятана в дупле громадного старого дуба. Дупло, как вход в шалаш, чернело в коре. Дверь в машину времени снаружи была обшита корой. Когда они вышли и задвинули дверь, то с двух шагов уже нельзя было ни о чем догадаться.

– Дальше знаешь куда идти? – спросила Алиса, которой хотелось скорее покинуть этот мрачный молчаливый лес, где даже не пели утренние птицы.

Как плохо, подумала она, что ее козлик не может говорить.

Козлик перескакивал через корни, увертывался от свисающих с сучьев седых лишайников, огибал зеленые мшистые кочки, как будто был здесь не в первый раз. «Ну конечно же, не первый, – улыбнулась собственным мыслям Алиса. – Но почему здесь так тихо?» Словно лес следит за ними, затаив дыхание. И тут же недалеко послышался вой.

– Ууууу! – неслось между деревьями. – Ууууууу!

Козлик оглянулся и топнул копытом. Торопил Алису.

Она и без того не хотела отставать. Припустила за козликом, продираясь сквозь колючий подлесок.

– Ууууу! – неслось сзади, будто кто-то гнался за ними.

Козлик высоко подпрыгнул, перемахнул через кучу валежника, и Алиса на несколько секунд потеряла его из виду, потому что ей пришлось эти сучья обежать вокруг.

А когда она обежала их, то увидела, что козлик стоит и ждет ее на узкой лесной дороге.

По дороге ездили редко, она заросла травой, в глубоких колеях стояла зеленая вода.

Листья орешника, большие, как лопухи, покачивались над головой. С них срывались крупные, тяжелые капли и больно били по голове и плечам.

Летучая мышь, как черная бабочка, порхала над головой. Издалека донесся жалобный стон. Будто у кого-то зуб болит так, что терпеть невозможно. Стон испугал летучую мышь. Она взмыла вверх и исчезла.

В лесу снова наступила тишина, и Алисе было обидно, что нельзя спросить козлика – кто же так страшно стонет в темном сказочном лесу?

Но внезапно деревья расступились, и дорога выкатилась на пригорок, прямо в поле.

Алиса и козлик остановились.

Воздух здесь был теплее, солнце, которое поднялось над краем сизых облаков, освещало поляну косыми утренними лучами и сушило траву. Над ней кое-где даже поднимался пар.

Козлик отряхнулся – капли полетели во все стороны, засверкали под солнцем – и пошел не спеша, весело. Алиса подумала: козлику стыдно, что он тоже испугался в лесу.

Алиса пожалела, что не догадалась надеть резиновые сапоги или тапочки, а шерстяные носки безнадежно промокли. Она даже остановилась на минутку, достала из аптечки таблетки от простуды, одну съела сама, другую заставила съесть козлика.

Дорога взобралась на пригорок. На вершине его лежал круглый, в человеческий рост, валун. На стесанном боку валуна были выбиты слова:

«Прямо пойдешь – коня потеряешь. Налево пойдешь – жизни лишишься. Направо пойдешь – кошелек потеряешь.»

А на другой стороне камня были нацарапаны другие. Некоторые – чем-то острым, другие – мелом, третьи – краской:

«Коля и Петя были здесь. Не боюсь я ваших угрозъ. Алеша Поповичъ. Пришел, увидел, победил Дракона. Рыцарь Ланселот. На камне – не писать! Что за безобразие! Люди же старались! Помню маму. Автандил. Петя + Галя = любовь».

Остальные надписи Алиса прочесть не успела, потому что услышала шум крыльев. На камень опустилась большая неопрятная белая ворона.

– Добрый день, недобрый день! – каркнула она. – Куда вас несет на свою погибель, на свою беду? Возвращайтесь!

– Здравствуйте, птица, – сказала Алиса.

– Здравствуй, девушка, – сказала ворона. – Это что, твой братец заколдованный?

– Да, – сказала Алиса. – Как вы догадались?

– Взгляд у козлика человеческий, – каркнула белая ворона. – Плохо твое дело.

– Мне его обязательно нужно вылечить, – сказала Алиса. – Вы понимаете?

– Я все понимаю! – сказала ворона. – Я белая ворона, зовут меня Дурындой, летаю по лесам, всех пугаю, всем угрожаю, говорю, что скоро конец света.

– Зачем же вы так делаете? – спросила Алиса. – Это вам доставляет удовольствие?

– Никакого удовольствия, – сказала ворона. – Я это от скуки делаю. Я предсказываю только плохое, все меня боятся, подарки дарят.

– А сбывается?

– Иногда сбывается, иногда не сбывается, я же не проверяю! А ты просто так ищешь или кого по имени? – спросила Дурында.

– Ищу волшебника Кусандру, – сказала Алиса. – Он во всем виноват.

– Кусандру? Такого не знаю. Тут ошибка какая-то. Всех волшебников по именам знаю, а Кусандру не знаю.

– А волшебника Ооха ты знаешь? – спросила Алиса.

– Волшебника Ооха знаю, – сказала Дурында. – Только он тебя не примет. Он занят, у него совет.

– Совет?

– Совет волшебников. Съедутся волшебники со всего света, будут решать, что делать.

– А что им нужно делать?

– Ты откуда свалилась? – каркнула ворона Дурында. – Не знаешь, что ледники наступают? Скоро будет ледниковый период. Смеррртельная опасность! Радость для мамонтов – горе для всего теплолюбивого!

– Об этом я слышала.

– И не боишься?

– Нет.

– Может, ты мамонт?

– Меня зовут Алисой. А как мне найти волшебника Ооха?

– Позолоти лапку, скажу.

– Хочешь, я тебе бусину дам? – спросила Алиса.

– Покажи сначала. Может, она не драгоценная?

Алиса достала из сумки розовую сверкающую бусину, ворона взяла ее когтями и начала крутить перед глазами.

– Нет, – сказала она. – Эта бусина недостаточно драгоценная.

– Ладно, – ответила Алиса. – Давай ее обратно, я тебе другую покажу.

– Чего давать обратно? – спросила Дурында.

– Бусину.

– Какую еще бусину?

Ворона поднесла лапу с бусиной ко рту, щелкнула клювом, и бусина исчезла.

– Ты же ее только что в рот положила.

– Ничего я не клала, что я, сорока какая-нибудь, чтобы бусы глотать? А ну, показывай мне бусы, не дразни.

Алиса оглянулась на козлика. Ей показалось, что козлик улыбается.

– Дать ей еще? – спросила Алиса.

Козлик отрицательно покачал головой.

– Видишь, – сказала Алиса. – Мой братец возражает.

– Чего? Да я его сейчас заклюю! Я же страшная и непобедимая белая ворона Дурында. Меня все боятся и трепещут!

– Мы не трепещем, – сказала Алиса. – Не хочешь говорить дорогу, сами найдем.

– Ищите, ищите, ничего не найдете… А может, дашь ма-а-ленькую бусинку? Я их очень уважаю, я их собираю, у меня замечательная коллекция бусинок. Мне все дарят. Как я кому что страшное предскажу, сразу дарят.

– Нет у нее никакой коллекции, – сказал мрачный бас.

Алиса обернулась. Как же она раньше не заметила! Совсем недалеко в густой высокой траве лежал крупного роста богатырь, надвинув на глаза высокий шлем с шишаком. Мокрая от росы кольчуга обтягивала его широкую грудь, а на ногах были серые штаны с железными наколенниками и красные сапоги с загнутыми носами. Из-под шлема торчала лохматая черная борода, и голос доносился как из бочки.

– Врет она, Дурында. Потому и Дурында, что врет. И меня обманула.

– А тебя, Сила Пудович, и обманывать не надо! – ответила Дурында. – В тебе ум никогда и не ночевал.

– Врешь, – ответил богатырь, протирая глаза. – Если бы у меня ума не было, как бы я догадался, что ты обманщица, а? – И богатырь захохотал, довольный своей сообразительностью.

Алиса увидела, что рука рыцаря медленно движется по траве, тянется к палке, что лежит рядом. Пальцы рыцаря обхватили палку и – вззззик! – свистнула она в воздухе. Еле-еле Дурында успела взлететь вверх. Рыцарь продолжал хохотать.

– Хам! – крикнула белая ворона. – Коня потерял! Кому ты нужен без коня? Тебя любая ящерица победит!

– А ну, молчать! – Богатырь сел, надвинул шлем как следует и подхватил с земли меч. – В следующий раз не промахнусь.

Дурында кружилась в небе и кричала оттуда:

– Сила есть – ума не надо! Коня потерял… коня потерял!

Богатырь погрозил мечом, и ворона, каркая, улетела.

– Бывают же мерзкие птицы, – сказал Сила. – Как только ее воздух держит! А вы чего здесь стоите?

– Я помощи ищу, – сказала Алиса и показала на козлика. – Моего братца волшебник Кусандра заколдовал, в козлика превратил.

– Кусандру не знаю, – сказал богатырь. – Многих волшебников знаю, лично знаком, а вот про Кусандру не слышал. Может, он имя сменил?

– Его здесь давно не было, – сказала Алиса. – Он уезжал.

– Все равно странно, – сказал богатырь.

– А волшебника Ооха вы не знаете? – спросила Алиса.

– Такого слышал. Занят он, совещание собирает.

– Мы слышали, – сказала Алиса. – А как к нему пройти?

– Советов давать не буду, – сказал богатырь Сила. – Я сам вот послушался и пострадал. Рассказать?

Вообще-то Алиса спешила, но она понимала, что, если не слушать рыцаря, он обидится. Зачем обижать других? И она кивнула.

– Я – бродячий рыцарь, богатырь-одиночка. Скачу по степям и полям, ищу себе подвигов и славы. Мне бы дракона победить, девицу освободить, Кощея наказать – дел невпроворот. Услышал вот вчера, что здесь неподалеку дракон объявился, старый, матерый, уже двадцать рыцарей задрал. Находка для героя! Сел на коня и поскакал его уничтожать. Доскакал до этого места, вижу камень. Остановился. Куда дальше скакать? Тут прилетела эта Дурында, известная в наших краях безобразница, и говорит: «Я видела твоего дракона вон с той стороны, иди туда, только скорей, а то он с последним своим врагом расправится и спать ляжет». Я ей отвечаю: «Нельзя мне в ту сторону, если я туда пойду, коня потеряю. Богатырю легче жизнь потерять, чем коня». А Дурында мне говорит, что это устаревшая надпись, в ней опечатка. Не «потеряешь» надо читать, а «потрешь». Спину коню потрешь, потому что бой с драконом тебе предстоит очень тяжелый. Ну и поверил я ей… – Богатырь замолчал и закручинился.

– И чем все кончилось? – спросила Алиса.

– Чем кончилось? Разве ты не видишь? Где мой конь? Где мой конь, спрашиваю? Я же теперь пехота, а не богатырь. Надо мной драконы смеяться будут! Не было на камне опечатки! Правильно все было написано. Поехал я за камень верхом, а вернулся пешком. Вот и сказка вся.

С этими словами богатырь снова растянулся во весь рост на траве и надвинул на глаза шлем.

– А что же дальше будете делать? – спросила Алиса.

– Откуда мне знать? – ответил рыцарь. – Буду ждать. Вдруг чего случится. Я по части ума и вправду слабоват. Но силы во мне хоть отбавляй.

И рыцарь засопел, заснул.

– Куда же нам идти? – спросила Алиса.

Козлик подошел к камню, поглядел на него и отправился прямо. Алиса взглянула на надпись: «Прямо пойдешь, коня потеряешь».

– Ты уверен? – спросила Алиса.

Но козлик уже бежал по дорожке с холма, к перелеску. Он оглядывался на ходу, и Алиса поняла, что он ее торопит.

«Что ж, – подумала Алиса, – он правильно рассудил. Из всех зол лучше выбрать меньшее. А если у нас нет коня, то и терять нечего».