Текст книги "Убежище"

Автор книги: Кир Булычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Но Ванесса понимала, что она не может закричать. У нее онемел язык.

Он лежал во рту как вареный, без всякой пользы. Даже губы облизать не мог.

И вдруг она поняла, что этот мальчик в очках хочет, чтобы она отдала ему лягушачью корону. И она ему ее сейчас отдаст…

– Нет! – закричала она, но язык не шевелился, а без его помощи получалось мычание.

Мальчик снял очки и ловко положил их в верхний карман рубашки.

И тогда Ванесса впервые заглянула в глаза Каину.

Тогда она не знала о прозвище этого человечка.

Но если ты не предупрежден, то лучше в глаза Каину не заглядывать.

Они как будто прорезаны тупым ножом в коже лица, они спрятаны глубоко, так что никогда не блестят и не поблескивают, словно ты случайно заглянул в темную-темную комнату, а в этой темной-темной комнате сидят на стульях темные люди, а у их ног лежат черные коты, и все они движутся медленно, как будто под водой.

И Ванесса, сама не понимая, что делает, протянула корону мальчику, который, конечно же, был в десять раз старше ее и только притворялся ребенком.

Каин ловко кинул корону в большой рот совсем без губ. Рот захлопнулся.

И вдруг старенький мальчик бросился в кусты и пробился, продрался сквозь них. Ванесса все это видела, но так и не нашла в себе сил, чтобы закричать.

И она увидела сквозь кусты, что там, на лужайке, где сушат белье, опускается маленький вертолет. Зеленый, обыкновенный, как показывают по телевизору из горячих точек, только поменьше.

Из открытого люка свисала веревочная лестница.

Она дотронулась концом до травы как раз у ног Каина.

Тот схватился за перекладину и быстро, по-насекомому, полез наверх. А вертолет начал подниматься и двинулся над деревьями прочь от лагеря, так что, кроме Ванессы, его никто и не заметил.

Ванесса глядела ему вслед и не верила тому, что произошло.

Потом пошла дальше, еле переставляя ноги.

А Лолита издали увидела ее и поняла, что дела плохи.

Она кинулась к Ванессе.

– Что? Что случилось? Гришка тебя оскорбил?

– Ну знаешь! – рассердился Сева. – Я с ним поговорю!

Ванесса доплелась до скамейки у волейбольной площадки, села на нее и сказала:

– Ничего вы не понимаете. Гришка совершенно ни при чем. Это было привидение.

– Какое еще привидение! – взвилась Лолита, которая категорически не верит в привидения и всякую чепуху. – Скажи лучше, что он тебе не отдал корону.

– Он отдал, – сказала Ванесса, – и я не вру. Привидение на вертолете.

Глава десятая
Тайное заседание

В громадном, похожем на ледовый стадион, кабинете Георгия Георгиевича Полотенца, президента МУФРа, началось секретное совещание.

Агенты Фонда, вымуштрованные лично Элиной Виленовной, заняли точки на площади Белорусского вокзала, заменили всех газетных киоскеров, цветочных продавцов и торговцев цыплятами табака. В небе над трехэтажным, таким незаметным, таким обыкновенным, даже плохо покрашенным домом, в котором кроме МУФРа, помещалась еще парикмахерская, часовая мастерская и небольшой ювелирный магазин, кружились вертолеты прикрытия. Ни одна живая или мертвая душа не должна была услышать, о чем там шел разговор.

Во главе стола уселся Георгий Георгиевич Полотенц, президент МУФРа.

Как мы знаем, это весьма невысокий полный человек с очень красными щеками и рыжими глазками. В остальном обыкновенный.

На вид ему тридцать восемь лет, по документам немного меньше.

Справа от него сидит очень маленький, худенький мужчина, а может, и мальчик в больших темных очках. Он держится прямо, словно проглотил линейку. Его прозвище Каин. Он сидел в лагере за бандитизм, а потом ему все простили. Но это совсем другая история.

Слева от Георгия Георгиевича вы могли бы увидеть старуху в камуфляже по имени Кассандра. Ей очень много лет, и все эти годы она предсказывала разные страшные события. Но ей никто никогда не верил. Может быть, вы не помните или болели, когда это проходили в школе, но это именно она просила троянцев, чтобы они не верили грекам, которые подарили им деревянного коня. Троянцы приняли подарок, а оказалось, что конь нашпигован греческим десантом. Старуха оказалась страшно живучей и довольно богатой. Вообще-то она бабушка не вредная, но все время предупреждает и предсказывает. А это многим надоедает.

Да, зовут Кассандру Маргаритой Федоровной, так по паспорту.

Напротив Маргариты Федоровны Кассандры стояло самоходное кресло, покрытое черным колпаком. В колпаке сидел академик Сидоров, почти не видный снаружи. Как вы подозреваете, фамилия Сидоров и имя Сидор Петрович не настоящие. Дело в том, что академика засекретили еще в шестом классе Конотопской средней школы и с годами засекречивали все туже. Шестнадцать лет так называемый Сидор Петрович провел в шахте на глубине шести километров, дважды его выкрадывала американская разведка и трижды его с боями привозили обратно.

Несчастье России и счастье Сидора Петровича заключались в том, что он был гениальным изобретателем и ему было совершенно все равно, что изобретать. Как поет соловей, так Сидор Петрович изобретал.

И даже сейчас, когда наступила свобода, Сидора Петровича на свободу не отпускали и секретность с него не снимали, потому что его могли украсть, допустим, ваххабиты, а он изобрел бы для них карманную водородную бомбочку, потому что ему было бы любопытно изобрести такую водородную бомбочку.

Вы можете удивиться, что делает такой секретный ученый в гуманитарном и таком добром Фонде Георгия Георгиевича. И я отвечу, что ФСБ, ЦРУ и МОССАД пытались наложить лапы на этот талант. Но эти лапы оказались коротки, так как у великого изобретателя есть супруга. У других людей бывают жены, а вот у Сидора Петровича была Супруга. Размером и весом она была подобна старинному буфету, ростом достигала двух метров шести сантиметров, а как-то в молодости попала с молодежной делегацией в Японию и там увидела борцов сумо, самых толстых и тяжелых спортсменов на свете. В решающий момент Райка вышла на помост и крикнула:

– Ну кто, блин, сразится, сравнится со мной?

Вышло по очереди несколько чемпионов, и всех она выкинула с помоста совершенно беспощадно. Правда, ее тут же дисквалифицировали, потому что в Японии женщинам не позволяют участвовать в мужских соревнованиях.

Супруга академика вышла за него замуж, потому что вначале служила в войсках Госбезопасности, а точнее, в охране объекта Сидорова. Она настолько сжилась с академиком, что даже порой в уборную и в ванную ходила вместо него, а уж ордена и медали носила вместо него постоянно. Разговаривать с ним она мало кому позволяла, хотя, конечно же, Георгий Георгиевич был исключением.

Георгия Георгиевича она уважала. Даже побаивалась, хотя ростом и размером превышала его вдвое. Как-то она поворачивала за угол и врезалась в Георгия Георгиевича. К счастью, точно сзади него шагал охранник Савва. Теперь он на инвалидности.

Почему же академик Сидоров такой секретный и недоступный?

Потому что он изобрел пулемет «Зидор». Не может быть, чтобы вы о нем не слыхали! Даже в песне поется: «Закину сидор за плечо и поцелую горячо!» А правильней – «пистолет-пулемет Сидорова». Простой в обращении, безотказный в лесу и пустыне. В малых и больших войнах из «сидорова» ухлопано больше шестнадцати миллионов человек, а еще тридцать три миллиона искалечены.

Но все это в прошлом.

«Сидорова» Сидоров изобретал по долгу службы, на работе.

А потом, состарившись, он стал изобретать для души.

Именно из-за этого изобретения и родился на свет МУФР во главе с Георгием Георгиевичем Полотенцем.

Об изобретении речь пойдет дальше, а нам осталось лишь сказать еще несколько слов о самом академике Сидорове. Уже пятьдесят лет он сидит под темным бронированным колпаком и изобретает. Неужели ему не хочется выскочить наружу и побегать под дождем? Оказывается, нет, необязательно. У Сидорова есть страсть. Он разгадывает кроссворды. И если кроссвордов ему достаточно, он наружу не стремится.

Помылся, побрился, овсянки покушал – и давай гадать!

А рядом верная Райка. И приласкает, и кроссворд принесет.

Жаль только, она не умеет подсказать трудное слово – слишком мало знает она слов.

На заседании она сидела рядом с темным стеклянным колпаком, под которым можно было угадать фигуру Сидорова. Перед ней на столе лежала стопка негаданных кроссвордов на различных языках, и время от времени она кидала свежий кроссворд в щель в колпаке. Тогда ее широкая и высокая грудь всколыхивалась, и шестнадцать медалей международных премий за сохранение мира во всем мире мелодично принимались звенеть…

Консультант Эфимыч протянул волосатую лапу, чтобы ненароком сорвать и присвоить одну из золотых медалек – уж очень он был хватальщиком и загребальщиком. Но Райка Сидорова ловко долбанула его тяжелой ладонью по руке, а Георгий Георгиевич укоризненно произнес:

– Ну, господа хорошие, товарищи дорогие, возьмите себя в руки!

Эфимыч попал в президиум МУФРа как представитель общественности, профессор по проблемам неопознанных явлений и фантастических существ. Он был рыхлым, приземистым, очень волосатым – лешие принимали его за своего – существом. Лишь два места на нем были без волос – маленькая лысина на затылке и нос, похожий на лиловый баклажан.

Когда-то называли его просто – Ефим Ефимыч Крестоположенский. Но когда он начал зарабатывать, выступая по телевизору в мистических и эзотерических передачах, то есть растолковывать тайны бытия и небытия, в которых ничего сам не понимал, пришлось имя менять. Одна его подружка, белая ведьма Черногай, посоветовала скрыться под псевдонимом Эфимыч. Народ его запомнил и полюбил. Порой даже в метро можно услышать:

– А вчерась Эфимыч опять грозил Гватемале наводнением.

– Как же, как же, МЧС уже готовит самолеты.

Вот он и сидел рядом с Райкой Сидоровой и время от времени начинал зычно похохатывать. Напротив него, на уголке стола пристроилась Элина Виленовна – сама скромность, сама исполнительность. Там же пустовал один стул.

А так как у Георгия Георгиевича в кабинете случайностей не бывает, следовательно, этот стул для кого-то предназначался.

И Георгий Георгиевич произнес:

– В нашем тесном кружке сегодня появится новый член. Незаменимый, как незаменимы все члены нашего президиума. Элина Виленовна, пригласите, пожалуйста, магистра Проникло.

Элина Виленовна резво вскочила и поспешила к двери. Шаги ее были четкими, звонкими и короткими. Все смотрели ей вслед, любуясь совершенством ее спортивного тела.

Она растворила дверь и воскликнула:

– Господин Проникло, вас ожидают…

А когда господин Проникло вошел в дверь, она добавила:

– С нетерпением!

Вошел человек, скорее высокий, чем низкий, и скорее худой, чем толстый. Был он вытянут вверх, как гороховый стручок, и маленькую твердую голову держал закинутой назад. Ноги у него были короткие, и выступал он, словно клоун на манеже.

Проникло окинул взглядом стол и направился к пустому стулу.

Отодвинул его, коротко поклонился всем по очереди, словно голубь, который клюет зернышки, а потом сел и замер, словно неживой. И даже выпуклые белые глаза с черными точками зрачков прикрыл жесткими веками.

– Магистр Проникло по специальности спелеолог, – произнес Георгий Георгиевич. – Он согласился войти в ряды наших друзей, чтобы оказать пользу Фонду. Надеюсь, по принятому у нас обычаю, он расскажет о себе.

– Я буду краток, – жестяным голосом заговорил магистр Проникло. – Я принадлежу к семейству подземных проходцев и коллекционирую пещеры. Затем я вожу туда туристов и авантюристов, отчего стал богат и независим.

Раздались сдержанные аплодисменты.

– Каждый из членов президиума нашего Фонда, – сказал Георгий Георгиевич, – внес свой существенный вклад в общее дело. Я вношу свой организаторский талант, Эфим Эфимович – уникальные знания…

При этих словах консультант Эфимыч приподнялся, опершись о стол волосатыми лапами.

– Маргарита Федоровна Кассандра дарит нам свое предвидение будущего и значительное личное состояние.

– Потом дашь мне слово! – крикнула старуха в камуфляже. – Мне надо будет вас кое о чем предупредить.

– Успеете, – отмахнулся Георгий Георгиевич и продолжал, изобразив в глазах нежное почтение: – Но наибольший вклад в нашу скромную деятельность внесла чета супругов Сидоровых, выдающихся деятелей отечественной науки.

Все принялись аплодировать.

Райка Сидорова тоже аплодировала.

– Последней по возрасту, но не последней по вкладу, – сказал, когда аплодисменты утихли, Георгий Георгиевич, – является благородная административная и духовная деятельность нашей дорогой Элины Виленовны.

Элина Виленовна одарила окружающих ласковой ослепительной улыбкой и помахала высоко поднятой ладонью, как машут с пьедестала зрителям олимпийские чемпионы.

Георгий Георгиевич сделал паузу.

Словно не был уверен, продолжать или нет.

Но мальчик в черных очках незаметно кивает, как бы приказывая: можно! давай!

И Георгий Георгиевич указал на мальчика толстым пальчиком и произнес:

– Я не буду рассусоливать о нашем юном друге, который так скромно сидит за этим столом. О нем речь впереди. И вы поймете, почему это так. Пока что ограничусь упоминанием о том, что вклад бывшего благородного бандита по кликухе Каин неизмеримо велик. Он – наш Исполнитель. Если кто-то не знает тайного, истинного значения этого слова, пускай он подойдет к гражданину Каину после нашего заседания, и я уверен, что гражданин Каин не откажется дать пояснения.

– Пускай подойдет, – согласился Каин.

Глава одиннадцатая
Мертвая вода

– Представив всех вам, – обратился Георгий Георгиевич к магистру Проникло, – я вас представлю нашему небольшому коллективу выдающихся людей и деятелей.

Магистр Проникло вскочил, словно подброшенный снизу уколом гвоздя, и, уперши белый взор в потолок, откинул назад головку.

И замер.

– Долгие и выдающиеся путешествия магистра в недра Земли, – продолжил Георгий Георгиевич, – привели его к ряду открытий. В частности, он открыл Подземелье.

– Подземелье, – повторил магистр Проникло.

– Гигантскую полость в сердце нашей планеты.

– Полость! – жестяным голосом повторил магистр Проникло.

– И это его вклад в наше общее дело.

– Объясни! – потребовал Проникло.

– Я специально откладывал момент объяснения до общей встречи президиума. На ней мы должны решить, принимать ли в наши ряды магистра Проникло.

– Вот именно, – согласился магистр и уселся на место.

– Любое великое открытие, – сообщил Георгий Георгиевич голосом кота, который просит косточку, – проходит несколько этапов. Вначале оно рождается в мозгу гения.

Георгий Георгиевич поклонился Райке Сидоровой, а она сунула в щель свежий кроссворд, наверное, в награду мужу за его изобретения.

– Академик Сидоров, великий гуманист, всегда думал о благе прогрессивного человечества, – продолжал Георгий Георгиевич. – И когда он сделал открытие, то поделился им со своей супругой, а она в поисках спонсоров и друзей обратилась к нам.

Райка Сидорова принялась улыбаться и качать прической.

– В чем же суть великого открытия? – сказал Георгий Георгиевич. – Это концентрированный стимулирующий активный раствор. А проще – сбылась мечта всех народов! Открыта живая вода!

Возникла пауза, и все обернулись к магистру Проникло, будто ждали, что он станет хлопать в ладоши и кричать. Но он медленно повертел своей жесткой головой и спросил:

– Объясните принцип действия!

– Только в общих чертах! – предупредила Райка Сидорова. – Человек он еще не проверенный. Может убежать к врагам.

– Никто еще от нас не убежал, – вдруг произнес мальчик в черных очках по прозвищу Каин.

– Не тяните! – громче сказал магистр Проникло. – Я жду!

И тут послышался глухой, будто из глубокого подземелья, голос, который на самом деле исходил из-под черного стеклянного колпака, под которым сидел академик Сидоров.

– Я сам скажу!

И наступила тишина.

– Я вывел формулу, – произнес Сидоров утробным голосом, – вещества, которое, будучи введено в организм человека, возвращает ему молодость. И этим все сказано.

– Это правда? – Магистр Проникло был поражен.

– Это больше чем правда, – сказал Георгий Георгиевич. – И уже есть человек, который стал молодым.

И Георгий Георгиевич широким жестом показал на мальчика по кличке Каин.

– Это он, руководитель нашей охранной службы, – произнес он. – И я должен признать, что в настоящее время календарный возраст гражданина Каина достигает двухсот пятидесяти лет, а физический…

– Даже перебор получился, – сказал Каин. – Мне лет тринадцать-четырнадцать. Но не в этом дело…

– Каждый из членов президиума имеет право претендовать на свою долю живой воды, – сказал Георгий Георгиевич. – И вы должны понимать, какие открываются финансовые и политические перспективы.

– Это приведет к катаклизмам в масштабе всей планеты, – заявила Кассандра.

– До масштабов всей планеты дело не дойдет, – возразил Георгий Георгиевич, – но осторожность не помешает. Потому что стоимость одной порции живой воды достигает шести миллиардов условных единиц.

– Точнее, каких единиц? – спросил магистр Проникло.

– Долларов, долларов! – закричал в ответ Каин. – Я сам платил, понимаешь? Сам, лично, из своих трудовых сбережений.

– И долго сберегал? – серьезно спросил магистр.

Как потом оказалось, он шутить не умел, потому что когда ему в детстве вырезали гланды, то заодно доктор нечаянно вырезал ему чувство юмора. Но магистр Проникло не подозревал о том, что у него нет чувства юмора.

– Всю сознательную жизнь, – ответил гражданин Каин, у которого было чувство юмора, но своеобразное.

Георгий Георгиевич постучал кончиком золотого карандашика по столу, призывая к тишине.

– Деньги не самое главное, – сказал он. – Есть проблемы и похуже. А именно – каждый грамм живой воды производится из воды обыкновенной. В процессе получения живой воды обыкновенная вода превращается в мертвую воду. И это понятно, потому что в живой воде должно быть столько живости, чтобы обратить вспять всю жизнь человека. Живая вода, каждая молекула живой воды высасывает жизненные силы из сырья.

– Не тяни! – воскликнул гражданин Каин. – Я давно хотел задать этот вопрос, но стеснялся. Говори, сколько воды ты ухлопываешь на грамм живой воды?

– Примерно кубический километр, – сказал Георгий Георгиевич. – При условии, что на одного человека требуется примерно шесть граммов живой воды. Понятно?

– А это много или мало? – спросила Кассандра. – Мне ваши километры непонятны. Я все по старинке, графинами и амфорами…

Георгий Георгиевич только отмахнулся от старухи. А вежливая Элина Виленовна сказала:

– Желающие могут подойти ко мне после совещания, и я дам точные цифры. Относительно объема озера Байкал.

Элина Виленовна ничего особенного не сказала, но все поняли, что озеру Байкал грозит гибель. Никто из них не был на Байкале, но еще из школьных учебников знали, что Байкал – это очень много воды, которая раньше была хрустально чистой, а теперь стала просто чистой.

– К сожалению, – продолжал Георгий Георгиевич, глядя на магистра Проникло, потому что остальные об этом уже слыхали, – мертвая вода обладает рядом отрицательных качеств. В ней никто и ничто не может жить – ни рыбы, ни водоросли, ни даже головастики, любое живое существо, которое попадет в эту воду, немедленно погибает.

– Ну уж это преувеличение! – загудел из-под колпака академик Сидоров. – Не сразу, а минут через пять.

– Как вы видите, академик меня поправил, – согласился Георгий Георгиевич. – Минут через пять…

– А она выздоровеет? – спросил магистр Проникло. – Вода придет в норму?

– Через двести лет, – ответила Райка Сидорова, которая многое знала, потому что муж ей многое рассказал. – Через двести лет в этой воде начнут размножаться амебы и инфузории, а еще через триста лет появятся лягушки.

– А куда вы дели первую воду? – спросил магистр.

– Что вы имеете в виду?

– Но вы одного гражданина омолодили? – Он показал на Каина. – И, наверное, для опытов тоже вода понадобилась?

– Наш завод, – ответил Георгий Георгиевич, – стоит в пустынной полярной местности, мы закупили секретный полигон на Кольском полуострове. Раньше на том полигоне производились отравляющие вещества и остатки их спускали в Ловозеро, которое обнесено колючей проволокой в шестнадцать рядов и обкопано рвами и валами. Но в настоящее время Ловозеро уже переполнено мертвой водой. Мы можем продолжить наш благородный труд, только если найдем, куда девать мертвую воду.

– А если в реку? – спросил магистр Проникло.

– В какую?

– Например, в Амур. Или в Волгу. А потом эта вода уйдет в море или океан.

– Была такая идея, но она опасная, – признался Георгий Георгиевич. – Ведь тамошнее местное население будет пить эту воду или умываться ею. И быстро вымрет. А как только вымрет, начнется расследование – и до нас докопаются.

Все замолчали.

Молчали и глядели на магистра Проникло.

Наконец Георгий Георгиевич произнес:

– Вы понимаете, наш новый коллега, что ваше сообщение может иметь для нас принципиальное значение?

– Понимаю, – ответил магистр жестяным голосом. – Но мой вклад в общее дело дорого стоит. Я должен стать первым в очереди на омоложение.

– Это мы еще обсудим! – воскликнула Райка Сидорова. – После моего супруга.

– Я предупреждала, – заявила Кассандра, – что это все хорошо не кончится!

– В порядке живой очереди! – заявил Эфимыч. – Мне тоже моя юность часто снится.

– Не пойдет, – сказал магистр. – Ищите сами, куда ваши помои сливать. Или пять миллиардов мне.

Магистр поднялся и отодвинул стул. Он еще больше стал похож на гороховый стручок.

Начался шум и движение, некоторые стали упрашивать Проникло не уходить, но тот был непреклонен.

Уловив секунду тишины, Элина Виленовна спокойно и тихо сказала:

– Уходите, уважаемый магистр. И оставайтесь стареньким. Сколько вам лет в обед?

– Неважно!

Но никуда стручок не ушел.

А снова уселся на свое место.

– Теперь расскажите нам, что вы нашли и что вы можете положить в нашу общую копилку, – сказала Элина Виленовна.

Конечно, она не была там главной, но она умела говорить так, что даже ее шепот был слышен в любом углу зала.

И магистр Проникло подчинился ее приказу.

– Моя специальность, – сказал он, – а также мое хобби – коллекционирование пещер. Я уже наколлекционировал шестнадцать больших и восемьдесят три малые пещеры. В разных частях света. Большую часть жизни я провожу под землей и получаю от этого удовольствие. А также извлекаю доход. Теперь много туристов, которые туда лезут. Очертя голову. Многие падают в пропасть, мы их не жалеем.

Магистр Проникло говорил короткими фразами и не заботился о том, чтобы они были гладкими, завершенными или красивыми. Будто вообще привык молчать.

– С каждым годом забираюсь все глубже. Так завещали родители. Покойные. Я стал магистром спелеологии, и меня уважают. Наконец в прошлом году я отыскал полость. Мечту спелеолога. Это очень большая полость глубоко под землей, там даже есть свое небольшое светило из подземной лавы. В этой полости можно разместить страну Люксембург или город Москву. Это чудо природы. Но я не могу пускать туда туристов, потому что проникнуть в полость можно только узким ходом. Он называется нитью. Длина нити пять километров, ширина в узких местах десять сантиметров. Надо бурить шахту в твердом граните в пять километров. Почти невозможно. Но если будет цель, то все можно.

На этом магистр Проникло закончил свою речь, и все стали глядеть на Георгия Георгиевича, потому что пока что не до конца поняли, в чем смысл открытия магистра.

– Не поняли? – произнес Георгий Георгиевич и засмеялся, как медный колокольчик. – А надо бы понять. Потому что в эту полость мы сольем всю мертвую воду. Если надо будет слить шесть километров, сольем шесть, а надо слить Ладожское озеро – оно пропадет бесследно, и никто никогда не догадается, что с ним случилось.

Вот тут члены президиума догадались, зачем им нужна гигантская полость в центре Земли.

И раздались аплодисменты.

Лишь Кассандра по имени Маргарита Федоровна не хлопала в ладоши.

– Предсказываю трагедию! Предвещаю крушение ваших планов. О нет, не стать мне снова молодой! Мои мечты напрасны… а надо сказать, что в молодости я была сказочно хороша. Некоторые греческие герои стрелялись из-за любви ко мне… из лука.

– Есть одна сложность, – сказал Георгий Георгиевич. – И вы ее видите, как и лично я. Нить, которая соединяет полость с поверхностью Земли, такая узкая, что мертвая вода будет литься туда лет двести. Надо срочно пробурить шахту глубиной в пять километров.

Тут подал голос гражданин Каин.

– Нестыковочка получается, господин хороший, – пропел он подлым голосом, – если эта нитка всего десять сантиметров – сам сказал! – то как ты, голубчик, туда пробрался? Не нравится мне, когда новички врут. А вдруг тебя к нам заслали?

Угрожающий ропот прокатился по залу. Даже Сидоров взроптал под своим колпаком.

– Дурачье, – жестяным голосом произнес магистр Проникло. – Кто вам сказал, что я принадлежу к человеческому племени?

Никто не признался, потому что магистр был прав – никто не говорил, что он человек. Но никто и не сомневался в том, что он человек.

– Кто же вы? – спросила Райка Сидорова.

Ловким движением магистр Проникло расстегнул ворот своей жесткой одежды, и тут его голова начала подниматься вверх, а за ней тянулась длинная-длинная и довольно тонкая шея. Через две минуты его голова уже покачивалась чуть ли не под потолком, а шея все вытягивалась.

И потом это вытягивание кончилось, потому что весь магистр вылез из своей одежды, которая осталась сидеть за столом, сам же он, покачавшись на хвосте, вдруг свернулся в несколько колец и улегся на столе, поворачивая голову вокруг оси. И не очень было понятно, змея он или червяк крупного размера.

Этот вопрос и задала ему Кассандра.

– Скажи, гонец злодейства, – спросила она, – ты относишься к классу змей или к червям?

– Происхожу я от благородного рода глистов-солитеров, – сообщил магистр Проникло. – Со временем мои предки покинули человеческие тела, которые ограничивали творческие усилия моего семейства, и стали самостоятельны. Нам не очень приятно вспоминать о том, что мы когда-то были глистами, хотя мы этого и не стыдимся. От змей нас отличает благородная гладкость тела и отсутствие чешуи, от безмозглых червей – высокий интеллект. Так что считайте нас особым, уникальным, неповторимым и даже эксклюзивным созданием природы. Мы Прониклы из класса Проникло и рода Проникловых. Теперь у гражданина Каина не осталось сомнений в моих способностях?

Каин был огорчен. Он когда-то служил сыщиком и ловил воров, а до того и сам побыл в ворах и разбойниках. Так что ему всегда хотелось чего-нибудь схватить. Или добычу, или вора. А тут только он занес когтистую лапу, а глянь – его жертва вырвалась!

Поэтому он ничего не ответил Проникле и подумал: «Придет мой час, застукаю я тебя, червяк, на какой-нибудь помойке, тогда ты у меня не выскользнешь».

А червяк (я буду называть его червяком, потому что все в зале мысленно называли его червяком) вообще никому не понравился.

Тем временем магистр Проникло ловко подпрыгнул и угодил хвостом точно в ворот оставленного им костюма. И углубился в него – скоро из ворота торчала лишь голова с белыми выпуклыми глазами.

– Наш друг магистр Проникло, – сообщил Георгий Георгиевич, который ничему не удивился, потому что видел червяка голым уже не раз, – побывал в полости и доставил нам ее описание.

– Так как будем решать? – спросил вдруг Эфимыч, который до того дремал, потому что утром обожрался в ресторане корейской кухни, где умял целую собаку. – Бурить или искать другой путь в Подземелье?

– Сначала искать, – ответила Элина Виленовна, – а потом, если не найдем другого хода, то бурить.

– Тогда я пошел, – сказал Эфимыч. – Что-то я проголодался, наступает счастливое время обеда.

– Только два слова, – остановил его Георгий Георгиевич. – Я должен вас предупредить, что в освоении Полости мы не одиноки.

– Другой червяк? – спросила Райка Сидорова.

– Хуже, – сказал Георгий Георгиевич. – Каин, доложи.

– По данным нашей разведки… – Каин поднялся и сделал зверское лицо. Он был при исполнении. – По данным разведки, о существовании полости знают некоторые гномы и прочая подземная нечисть.

– Ну и что? – спросила Райка. – Пускай знают. Мы их польем мертвой водичкой, и перестанут мешать добрым людям.

– Шутки в сторону! – жестким голосом произнесла Элина Виленовна. – Мы не знаем, какие гномы или тролли, а то и колдуны прознали про полость и для чего она им может понадобиться. Нельзя недооценивать противника. Его надо сначала уничтожить, а уж потом недооценивать.

– А может, им и не нужна наша полость? – спросил Эфимыч.

– Вот этим ты, как эксперт, и займешься, – сказала Элина Виленовна. – И срочно.

– А если они знают, – заговорил, как из трубы, академик Сидоров, – возможно, они знают и более короткий и безопасный путь туда?

– Все свободны, – сказал Георгий Георгиевич. – Остаются только специалисты.