Текст книги "Сюрприз на Мауи (ЛП)"

Автор книги: Кимберли Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

ГЛАВА 4

– Черт возьми, милая, ты попала, – поддразнивает Кеала со своего места рядом со мной.

– Разве я этого не знаю, – бормочу я.

Нет смысла отрицать, что я по уши влюблена в своего безумно сексуального парня.

Мы загораем на пляже в Лахайне, пока Коа, ее брат, дает Тео урок серфинга. Спасатели проинструктировали нас, что на воде должны находиться только очень опытные пловцы и серфингисты, поскольку волны сегодня сильные, а так как я не самый опытный пловец, Кеала любезно составила мне компанию.

Впрочем, я не жалуюсь, потому что виды отсюда потрясающие. Мое внимание переключается между пейзажем на Ланаи и моим парнем. Его волосы потемнели от воды, и всякий раз, когда он оказывается достаточно близко, чтобы наши взгляды встретились, его карие глаза приобретают цвет расплавленного шоколада.

Легче любоваться его сильной, стройной фигурой, когда он гребет на доске или занимается серфингом, а гидрокостюм лишь подчеркивает его красивые мышцы. Я, наверное, никогда не буду заниматься серфингом, но меня вполне устраивает быть зрителем, потому что, черт. Я знала, что у Тео широкие плечи, но этот гидрокостюм, по-моему, делает его еще более аппетитным.

– Для человека, который раньше не занимался серфингом, он на самом деле довольно хорош, – замечает Кеала.

Не могу не согласиться. Мой пловец увлекся серфингом, как будто родился для этого – он действительно лучший ученик, – и я не удивлюсь, если серфинг мирового класса и новые друзья, с которыми мы тут познакомились, станут дополнительными причинами вернуться на прекрасные Гавайи.

– Его любимое занятие – плавание, и я чувствую, что это естественное продолжение его увлечения. Возможно, твой брат создал монстра.

– Тогда он сможет вступить в клуб. «Каждый парень на острове помешан на серфинге», – с нежностью говорит она. – Кстати, вы двое так мило смотритесь вместе.

– Спасибо. Я абсолютно предвзята, но согласна. Уф, от этой жажды я нагуляла аппетит.

Кеала хихикает и переворачивается на живот лицом ко мне, прижимаясь левой щекой к предплечью.

– Хорошо, потому что моя семья всегда перебарщивает с едой для вечеринки. Мама и тетушки приготовили поке, таро-хлеб, пироги с гуавой и локо-моко с картофелем. – Она издает стон и причмокивает губами. – Мой папа поджарил свинину калуа и приготовил курицу шойю, а сестра заказала еду в ресторане Zippy’s. Если вы не пробовали их знаменитый чили с рисом – вы не жили. У меня слюнки текут от одной мысли об этом.

Несмотря на то, что мы периодически перекусываем жареными орехами макадамия, мой желудок выбрал этот момент, чтобы издать нечестивое ворчание, от которого мы хихикаем.

– Очевидно, я тоже голодна. Думаю, в этой поездке я больше всего времени ела, и ни о чем не жалею.

– Рада это слышать. Тебе понадобится твой аппетит, милая.

– Тогда не могу дождаться, когда начну жить. – Я улыбаюсь и ложусь на живот, присоединяясь к ней. – Что нам с Тео принести?

– Только себя. В духе алоха (прим. пер.: Дух Алоха – это координация ума и сердца внутри каждого человека), мы просто хотим, чтобы вы, ребята, хорошо провели время, и для нас большая честь, что вы к нам присоединитесь.

Мои щеки пылают не только от солнца. Какими бы ни были прекрасными Гавайи, тепло и гостеприимство местных жителей прекраснее всего.

ГЛАВА 5

День на пляже и гавайская вечеринка прошли лучше, чем я предполагал, и, если говорить начистоту, то мы, вероятно, получили больше удовольствия от спонтанных решений, нежели если бы придерживались моих тщательных продуманных планов. Мы оба были не в своей тарелке, но в то же время, каким-то образом, чувствовали себя на своем месте, играя, беседуя и наслаждаясь солнцем.

Хорошая еда. Отличные люди. Приятная атмосфера.

Вот он, рецепт успеха.

Мы прогуливаемся рука об руку по главной улице Лахайны в попытке растрясти наш ужин, и я наслаждаюсь нашим временем наедине. Семья Кеалы и Коа относилась к нам как к своим, а не как к туристам, и у меня болит живот от еды и смеха. Это была интересная компания, и надеюсь, что мы будем поддерживать с ними связь. Однако после столь долгого дня общения с другими людьми приятно побыть с Эдди наедине.

Смотрю через улицу и вижу парк Баньян Корт, о котором мне рассказывала одна из тетушек Коа. Я молча веду нас в том направлении и не останавливаюсь, пока не доходим до пустой скамейки под знаменитым гигантским баньяновым деревом.

– Вау, – благоговейно шепчет Эдди, когда мы садимся. – Это прекрасно.

Так и есть. В Итаке много деревьев, но ни одно из них не выглядит так, как это. Широкий навес словно укрывает нас и заключает в объятия, а воздушные корни сползают вниз и плавно покачиваются от ветерка. Сквозь них пробиваются лучи угасающего солнца, освещая небольшие участки вокруг основания дерева, мы словно переносимся в другой мир. Отсутствие людей в этот момент удивительно, но отрадно, и я пользуюсь нашим одиночеством.

Я говорю приглушенным голосом, рассказывая о том, что узнал сегодня.

– Некоторые говорят, что это дерево – сердце Лахайны, – начинаю я. – Оно было привезено из Индии в конце тысяча восьмисотых годов и является самым старым неместным деревом на Гавайях. Здесь обитают сотни птиц майна, которые также родом из Индии, и я понимаю, почему они выбрали это дерево своим домом. Здесь чувствуешь себя в безопасности.

Эдди вытягивает шею, чтобы посмотреть вверх и вокруг нас, ее короткие волосы, которые месяц назад она не была уверена, что ей нравятся, падают ей на плечи при этом движении. Мне нравится, как эта прическа привлекает внимание к ее шее, и даже в угасающем солнечном свете вижу, как наш день на пляже и солнце придали ее медово-светлым прядям платиновые блики.

Эдди наклоняет голову в мою сторону, и я опускаю взгляд на ее загорелые щеки и нос. Она никогда не выглядела так красиво, как сейчас, с обгоревшими на солнце щеками и все такое. Ее улыбка медленно распускается, как лепестки цветка, и у меня перехватывает дыхание от выражения обожания на ее лице.

– Да. Это напоминает мне о том, что я чувствую, когда нахожусь с тобой.

Ее слова сильнее мифического оружия, используемого для расправы с самыми большими и зловредными злодеями. Я всего лишь обычный парень, но то, что я чувствую к ней, не сравнится ни с чем. Она сражает меня наповал.

Эдди похожа на картину, и я хотел бы, чтобы у меня была хоть капля художественного таланта, чтобы запечатлеть ее красоту. Вместо этого мне придется положиться на свой большой мозг, чтобы сохранить это воспоминание и то, что она заставляет меня чувствовать.

Именно в этот момент я делаю выбор. К черту планы. Я сделаю это.

– Баньяновые деревья символизируют исполнение желаний, и, Эдди, у меня есть одно ж-желание, которым я хочу п-поделиться с тобой.

Заикание привлекает ее внимание, и она поворачивается, чтобы видеть меня.

– У меня сегодня было все с-спланировано, и, хотя поначалу я был разочарован – этот день оказался самым л-лучшим.

– Так и было, – соглашается она.

Я использую этот момент, чтобы перевести дыхание и собраться с мыслями.

– Я понял, что н-не имеет значения, если планы идут н-наперекосяк, потому что важно только то, с кем я р-рядом. Все не обязательно должно быть и-идеальным, лишь бы было по-настоящему. Мы настоящие, Эдди. Весь м-мир может обрушиться на меня, а я буду счастлив, потому что я с т-тобой.

Ее глаза затуманиваются, а губы приоткрываются, чтобы сказать что-то в ответ. Прежде чем она успевает это сделать, я продолжаю:

– В прошлом месяце я дал тебе о-обещание в своей любовной записке ко Дню Святого Валентина. Я обещал п-показать, что ты и наши чувства всегда будут с-стоять на п-первом месте.

Глубоко вздохнув, опускаюсь на одно колено. Достаю из кармана кольцо, которое ношу с собой уже несколько месяцев, и преподношу ей, будто это мое сердце на блюдечке.

– О, боже мой. Тео, – шепчет Эдди хриплым голосом.

У меня у самого перехватывает горло от нахлынувших чувств, и я поправляю очки на носу одной рукой, а потом продолжаю:

– Эддисон Митчелл, я л-люблю тебя. Каждая з-занудная частичка меня – твоя. Я х-хочу с-состариться вместе с тобой. Ты была моей п-первой, – говорю я, и румянец заливает мое лицо. – И я хочу, чтобы ты осталась моей е-единственной. Мы можем ж-ждать столько, сколько тебе нужно, но мое с-сердце, разум и тело знают, что ты та самая. Если ты позволишь мне, я н-наполню твою жизнь любовью, счастьем и б-ботанскими оргазмами, о которых ты только можешь мечтать. Жизнь с тобой – мое самое большое ж-желание. П-пожалуйста, ты в-выйдешь за меня?

Едва последнее слово слетает с моих губ, меня валят на землю и укладывают на спину. Я смотрю на счастливое, залитое слезами лицо Эдди и пестрый навес, служащий ей фоном. Это еще один момент, который я хотел бы нарисовать.

– Да, Тео, я с удовольствием выйду за тебя замуж. – Она наклоняется и прижимается поцелуем к моим улыбающимся губам. – Я хочу провести жизнь только с тобой. – Еще один поцелуй. – Мы оба совершенно несовершенны, но то, что у нас есть? Это мое представление о совершенстве. Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя.

Она осыпает поцелуями мое лицо, пока я не начинаю смеяться и не целую ее в ответ, но я неохотно отстраняюсь, чтобы надеть ей на палец винтажное кольцо, которое, как мне показалось, идеально ей подходит.

Ее голос звучит слезливо, когда она рассматривает его:

– Мне оно нравится, но больше всего я люблю тебя. А теперь, Теодор Кэдвелл, пожалуйста, отвези меня обратно в наш отель. Мы должны начать празднование с ботанского оргазма.

Я думал, что знаю, что такое блаженство, но оно не идет ни в какое сравнение с той безграничной радостью, которая пульсирует во мне сейчас. Не говоря ни слова, я подхватываю ее на руки и уношу прочь из зачарованного, неземного двора. Может, я и не художник, и вполне могу однажды потерять память, но я доволен, зная, что этот момент, который мы разделили, навсегда останется в надежных объятиях баньянового дерева.

ГЛАВА 6

Комфортный вес моего обручального кольца вызывает трепет, потому что это означает, что предложение произошло в реальности, а не является плодом моего воображения.

Тео сделал предложение.

Он хочет жениться на мне.

Мы собираемся пожениться.

Я даже не помню обратную дорогу в отель – вот какую эйфорию я испытываю.

Мое счастье выражается в поцелуе, и я поворачиваюсь так, что Тео оказывается прижатым к стене лифта, а мой лоб прижат к его. Я приподнимаюсь на носочки и пытаюсь потереться о его эрекцию, дразнящую меня. Его ответное рычание посылает дрожь по моей спине, и мои трусики намокают, когда он хватает меня за бедра, разворачивает и меняет наши позы, чтобы доминировать надо мной, а не наоборот. Он вжимается в меня, и такое чувство, что я сгораю внутри. Мне станет легче только в том случае, если меня разорвут на части, а потом снова соберусь воедино.

Тео отстраняется, и я готова кричать, требуя большего, но он удивляет, наклонившись и приподняв меня за бедра так, что мой таз прижимается к его.

Ну, привет.

Я чувствую толчок, достаточно приятный, чтобы веки затрепетали от удовольствия, когда лифт дзинькает, сигнализируя о том, что мы достигли своего этажа. Тео поворачивается, и, если вид пожилой пары, ожидающей спуска в вестибюль, его настораживает, то он не подает виду. Улыбаюсь и машу им рукой, когда мы проходим мимо, но я не замечаю их реакции, потому что с каждым шагом его член упирается в мою ноющую киску. Мы в самом дальнем номере по коридору, и каждый шаг – пытка, вызванная удовольствием.

Я начинаю извиваться в его руках, но он крепко удерживает меня на месте и слегка посмеивается.

– Почти пришли, детка. Ботанский оргазм номер один скоро будет.

Секунды идут, и когда мы достигаем двери, он достает из кармана телефон, чтобы получить доступ к цифровому ключу от нашего номера. Мгновение спустя мы оказываемся внутри, и я прижимаюсь к задней стенке двери, как будто с выхода из лифта до настоящего момента не прошло и минуты.

– Тео, – хнычу я.

В другой жизни я, возможно, смутилась бы из-за жалобных звуков, вырывающихся из моего рта, но все, о чем могу думать – это облегчение, которое, я знаю, ждет меня.

– Я знаю, детка.

Тео опускается на колени, чтобы мои ноги уперлись в пол, и, прежде чем я успеваю возразить, его голова оказывается под моим сарафаном. Грубые подушечки его пальцев скользят вверх по моим бедрам, и влага еще больше пропитывает низ моего купальника, когда он хватает меня за задницу и прижимается поцелуем к клитору через скользкую ткань. Его стон подобен выбросу адреналина в мой организм.

– Кокосы и солнечный свет, – хрипло стонет он.

Как бы сильно я ни хотела кончить, хочу, чтобы ему тоже было приятно.

– Давай я сделаю тебе минет.

Прохладный воздух целует мою сердцевину, когда его пальцы отводят ткань в сторону.

– После. – Это больше похоже на ворчание, пока он не высовывает голову. – Подними ткань повыше, детка. Мне нужно это сделать. В последний раз, когда я вылизывал тебя, это было для того, чтобы отвлечь мою девушку. На этот раз, чтобы поклониться моей б-будущей ж-жене.

От его слов меня захлестывают эмоции, и я едва успеваю выполнить его указание, как его рот впивается в меня, словно он изголодался по моему вкусу. О, господи. Длинные движения его языка описывают круги вокруг клитора, а когда он посасывает его губами, мне тяжело стоять, потому что ноги дрожат. Я не продержусь долго, и это становится очевидным, когда Тео вводит в меня два длинных пальца и надавливает на то место, которое только ему когда-либо удавалось найти.

Я не выдерживаю и кричу от оргазма, пронзающего меня, а Тео продолжает нежно ласкать и удерживать меня, пока мои конечности становятся мягкими, словно желе.

Кажется почти преступлением, что он так хорошо стал играть с моим телом. Никто из моих бывших парней раньше не стремился так угодить мне или узнать, что меня заводит. Слава богу, что я выхожу замуж за Тео; я буду самой счастливой женой на свете по всем параметрам, эмоциональным и физическим.

– Ладно, моя очередь, красавчик, – тяжело дышу я.

Мой мозг не может поверить, что мужчина, который дарит мне самую милую улыбку – это тот же самый человек, который устроил короткое замыкание в моем мозгу. Не знаю, как ему это удается, но, несмотря на то, каким непослушным он научился быть, ему все еще удается выглядеть невинным.

Словно прочитав мои мысли, Тео ухмыляется.

– Это раз.

Он нежно прижимает руку к моей пояснице и перекидывает меня через плечо. Убедившись, что я не упаду, встает и относит меня на кровать. Я быстро убираю волосы с лица, чтобы посмотреть, как он обнажает тело, которое пожинает плоды плавания.

У меня пересыхает во рту, так как вся влага, оставшаяся в теле, уходит на юг, когда Тео медленно снимает рубашку и стягивает плавки.

Меня приветствует загорелая кожа и стройные, подтянутые мышцы, и я прослеживаю взглядом каждый изгиб и восхитительную впадинку вплоть до его члена. Придвигаюсь ближе к Тео, чтобы обхватить рукой его длинный, толстый член, и его легкий вдох заставляет меня улыбнуться. Когда я облизываю его головку и кручу в кулаке так, как ему нравится, Тео вздрагивает, а я стону в ответ.

Возможно, он и привык к моим прикосновениям и ко всем способам, которыми мы доставляем друг другу удовольствие, но он никогда не принимает это как должное. Каждое прикосновение воспринимается им как первое знакомство с удовольствием, и Тео всегда встречает его с удивлением, благодарностью и безграничным энтузиазмом. Но главное отличие – его выносливость.

Я сбилась со счета, сколько ботанских оргазмов мы доставили друг другу, и, только когда бледно-розовый свет появляется на горизонте и рассеивает темноту, мы поддаемся усталости.

В такие моменты, когда я нахожусь в его объятиях, я особенно благодарна за то, что у меня есть партнер, который исполняет все мои желания, даже те, о которых я и не подозревала. Наш отпуск стал началом нашей вечности, и я с нетерпением жду каждого первого, последнего раза и всего остального, что будет с моим озорным ботаником.

ЭПИЛОГ

– Тео, когда у тебя будет свободная минутка, я хочу с тобой поговорить.

Я снимаю очки, кладу на стол рядом со стопкой ужасных работ, которые читал последний час, и потираю виски. Клянусь, большинство моих студентов не могут составить связное предложение, не говоря уже об оригинальной мысли.

– Я сейчас свободен. Что тебе нужно?

Что мне нужно, так это побольше таких студентов, как Тео: искренних, умных, трудолюбивых и прилежных. Я не невежда, знаю, почему многие студенты старших курсов записываются на мои занятия, но это не значит, что меня это не печалит. Однако это не тот вопрос, о котором я хочу с ним говорить.

– Этим летом меня попросили возглавить программу краткосрочного обучения за границей. Это произошло в последний момент, у профессора, к которому они обратились, возникли семейные проблемы, поэтому нужна была замена.

Тео с удивлением поднимает брови.

– Это может быть как забавой, так и абсолютной катастрофой. Когда и куда ты собираешься?

Улыбаюсь. В этих деталях кроется положительная сторона просьбы декана.

– Первая летняя сессия, значит, почти три недели… в Греции.

У Тео отвисает челюсть. Он почти так же увлечен мифологией, как и я, и это одна из причин, по которой мы так хорошо ладим. Излишне говорить, что это место – мечта.

– Это не может быть абсолютной катастрофой. Это же Греция! Это будет потрясающе.

Моя улыбка становится шире, пока я готовлюсь добить его.

– Я знаю. Одно только место проведения развеяло мои сомнения. Не хотел бы ты отправиться со мной? Мне разрешено взять с собой ассистента. Мне бы пригодилась твоя помощь, тем более что программа будет короткой, но насыщенной.

– Я бы с-с удовольствием, – говорит Тео. На две секунды я чувствую восторг, но потом он добавляет: – Но я не могу. Мне так ж-жаль.

– Не нужно извиняться. Есть причина, по которой ты не можешь? Университет, конечно, покроет твои расходы и продолжит выплачивать стипендию. Можно убедиться, что они скорректируют ее соответствующим образом с учетом тамошних затрат.

– Д-дело не в этом. – Тео сглатывает, и когда я приподнимаю бровь в знак того, что ему следует продолжать, объясняет: – Я уже пообещал провести лето с с-семьей Эдди в их л-летнем домике. Мы оба были так з-заняты, что это показалось нам идеальным временем, чтобы познакомиться поближе, особенно теперь, когда мы п-помолвлены.

Ах, конечно. Я расстроен, но понимаю.

– Не беспокойся. Надеюсь, ты хорошо проведешь время с ее семьей. Мне бы хотелось, чтобы ты отправился со мной, но понимаю, почему ты не можешь. Наше взаимное увлечение Грецией не имеет значения, мне будет трудно найти надежного, компетентного ассистента за такой короткий срок. Если ты знаешь кого-нибудь, кто может соответствовать моим требованием, пожалуйста, отправь его ко мне.

Я не ожидал, что Тео порекомендует кого-то прямо сейчас, поэтому его быстрый ответ удивляет меня:

– Вообще-то, думаю, что у меня есть на примете пару человек. Я знаю, что они свободны, умны, организованы и надежны. Мне просто нужно узнать, будет ли им это интересно.

– Я слушаю.

Тео наклоняется вперед на своем кресле.

– Ты знаешь Деми, мою лучшую подругу? – Он хмурит брови и выглядит задумчивым. – Мне кажется, что вы не знакомы, но я уверен, что, по крайней мере, ты видел ее со мной. Если она захочет и сможет поехать – она соответствует твоим требованиям. Конечно, ее отец должен одобрить поездку, он тоже здесь работает, так что я не вижу причин, по которым он будет возражать, ведь это в интересах университета.

Я сохраняю бесстрастное выражение лица, но глубоко внутри меня что-то сжимается.

Да, я видел его лучшую подругу. Не может быть, чтобы я не обращал внимания на маленькую соблазнительницу с аппетитными формами всякий раз, когда она оказывается в поле моего зрения, не чувствовал ее присутствия, как зова сирены.

Моя реакция на нее сбивает с толку. Студенты никогда не интересовали меня ни в сексуальном, ни в романтическом плане, пока однажды Деми не появилась в моей аудитории, чтобы забрать Тео. Она долгое время была занозой в моей заднице, даже не подозревая об этом, и, черт возьми, конечно же, ее отец должен оказаться, в некотором роде, моим коллегой.

Если она будет моей ассистенткой, то следует ожидать запутаную катастрофу, которая только и ждет своего часа. Я должен ответить «нет, ни в коем случае». Я возьму с собой кого-нибудь другого или отправлюсь один.

Вместо этого я решаю свою судьбу.

– Отправь ее в мой кабинет.

Мне говорили, что однажды высокомерие погубит меня, но у меня такое чувство, что это сделает она.