Текст книги "Прогулка по хребту"

Автор книги: Ким Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Ким Стенли Робинсон
Прогулка по хребту

Трое мужчин сидят на скале. Камень – мокрый гранит. Конец каменного блока посреди; снега, который растаял достаточно, чтобы конец этот выступил наружу. Вокруг скалы снег тянется во все стороны. Н востоке он спускается до границы леса. На западе поднимается к скалистой стене, отвесно вздымающейся вверх, до самого неба. Скала, на которой сидят трое мужчин – единственное нарушение снежного поля, тянущегося от границы леса до стены. Следы лыж ведут к скале с севера и наискось пересекают склон. Люди греются на солнце, как сурки.

* * *

Один из мужчин сидит на корточках на снегу. Он невысок, у него массивные плечи, широкая грудь, сильные руки и ноги. Торс его обнажен. На нем серые спортивные брюки. Он нагибается, чтобы пристегнуть сапог к оранжевой лыже. На нем также нейлоновые гамаши, которые покрывают сапоги и бедра.

– Брайан, – говорит сидящий возле него, – я думаю, теперь мы можем приступить к обеду.

Этот второй мужчина высок и носит противосолнечные очки, подвешенные на цепочке к карману.

– Пи-итер, – протяжно говорит Брайан, – есть здесь абсолютно неразумно. Здесь едва хватает места, чтобы сидеть. Как только мы обогнем это плечо, но все преодолеем и окажемся на перевале.

Питер глубоко вдыхает воздух, потом выдыхает.

– Сейчас мне необходимо отдохнуть!

– О'кей, – говорит Брайан, – тогда немного отдохни. А я пойду к перевалу. У меня больше нет никакого желания оставаться здесь. – Он берет вторую оранжевую лыжу и вставляет сапог в крепление.

Третий человек, среднего роста и очень худой, смотрит на комья снега, приставшие к его сапогам. Затем берет желтые лыжи и встает на них. Питер замечает, что тот делает, и вздыхает. Он немного медлит, затем вытаскивает свои алюминиевые лыжи из снега, в который они были воткнуты.

– Посмотри на колибри, – говорит третий.

Он указывает на чистый снег. Оба его спутника глядят туда, куда он показывает, потом обмениваются обеспокоенными взглядами. Питер качает головой и смотрит на сапоги.

– Я не знал, что в Сьерре есть колибри, – говорит третий мужчина. – Какой красивый экземпляр! – Он неуверенно смотрит на Брайана. – Разве в Сьерре есть колибри?

– Ну, да, – говорит Брайан, – конечно, я думаю, они здесь есть. Но…

– Но не в это время года, Джо, – заканчивает Питер.

– Э-э… – говорит Джо и смотрит на снег. – Могу поклясться… Питер смотрит на Брайана. Лицо его озабочено. – Может быть, это просто отблеск света на комке снега, – задумчиво продолжает Джо. – О, да!

Брайан встает, вскидывает на плечи компактный синий рюкзак и ступает со скалы на снег. Нагибается, чтобы поправить крепление.

– Идем дальше, Джо, – говорит он. – Не беспокойся об этом. – Потом обращается к Питеру: – Этот весенний снег действительно странный.

– Вот встретится проклятый богом белый медведь, – говорит Джо.

Брайан качает головой, его зеркальные солнцезащитные очки отражают снег и Питера.

– Это лучшее время года для пребывания здесь, наверху. Если бы ты когда-нибудь пришел сюда с нами в январе или феврале, тогда бы ты понял это.

– Лето! – говорит Питер, поднимая огромный станковый рюкзак. Летом я хочу… чувствовать лучи солнца, видеть цветы и гулять без этих проклятых досок… – Он вскидывает лямку рюкзака на плечо и быстро делает шаг назад (стук алюминия о гранит), чтобы сохранить равновесие. Он неуклюже застегивает пояс и моргает от солнца. Сейчас где-то около полудня. Он вытирает лоб.

– Ты же не первый раз ходишь с нами сюда летом, – произносит Брайан. Сколько мы уже… Четыре года?

– Время, – говорит Питер. – У меня просто нет времени. И это правда.

– У тебя же еще вся жизнь впереди, – насмешливо отвечает ему Брайан.

Питер воспринимает это замечание с раздражением, и с мрачным видом ступает на снег.

Они поворачиваются к Джо, который все еще яростно смотрит на снег.

– Эй, Джо! – говорит Брайан.

Джо вздрагивает и поднимает глаза.

– Пора идти, ты помнишь?

– О, да, конечно. Еще секундочку… – Джо готовится идти.

* * *

Три человека на лыжах.

Брайан идет впереди. При каждом шаге его ноги глубоко погружаются в снег. Джо идет следующим. Он тщательно ставит свои лыжи в след Брайана, так, что они едва погружаются в снег. Питер не обращает внимания на отпечатки или следы. Его лыжи или тонут в снегу рядом, или снимают лыжню, проложенную двумя другими. Его лыжи скользят по склону, так что он часто поскальзывается.

Склон становится круче. Трое мужчин потеют. Особенно часто сокальзывает влево Брайан. Он останавливается и снимает лыжи. Теперь над ними больше не видно каменной станы. Склон стал намного круче. Брайан прикрепляет лыжи к рюкзаку и снова вскидывает его на спину. Он надевает правую рукавицу и идет дальше, сильно согнувшись, все время упираясь кулаками в склон.

Джо и Питер останавливаются там, где стоял Брайан. Делают то же самое. Джо показывает на Брайана, который направляется прямо к краю снега, туда, где склон круче пятидесяти градусов.

– Странный трехногий спутник, – говорит Джо и смеется. Пожиратель снега.

Питер ищет в рюкзаке перчатку.

– Почему бы нам просто не пойти вниз, к деревьям, и не избежать этого проклятого склона?

– Вид оттуда не так хорош.

Питер вздыхает. Джо ждет, берет в рот снег и смотрит на Питера странным взглядом. Питер натер лицо маслом от солнечных ожогов и оно бежит по лицу. Поросшие щетиной щеки блестят в солнечном свете.

– Мне это кажется, – говорит он, – или мы действительно измучились здесь?

– Да, мы действительно измучились, – отвечает Джо. – Такие склоны всегда очень трудны.

Они смотрят на Брайана, который находится на самом крутом месте склона.

– А вы, парни, делаете шутку из этого снежного хлама? – спрашивает Питер.

Через секунду Джо вздрагивает.

– Извини, – говорит он, – о чем мы только что говорили?

Питер пожимает плечами и пристально смотрит на Джо.

– С тобой все в порядке? – спрашивает он и кладет руку в перчатке на руку Джо.

– Да. Да-а… Я только забыл. Опять!

– Каждый что-то забывает.

– Знаю я, знаю. – С подавленным вздохом Джо напр; авляется по следам Брайана. Питер следует за ним.

* * *

Сверху они выглядят маленькими пятнышками, единственными движущимися предметами в море белого и черного. Снег ярко сверкает и призмы противосолнечных очков блестят. Они спускаются вниз, потом останавливаются, чтобы перевести дух. Брайан идет впереди, Питер следует за ним чуть сзади, а Джо сдавленным голосом разговаривает сам с собой, идя за ними обоими. Его рукавицы снова мокры. На запястьях образовались ледяные браслеты. Внизу, под ними, редкие деревья гнутся под порывами ветра, однако, на самом склоне ни дуновения и очень жарко.

* * *

Склбн снова делается положе и они пересекают его. Брайан снимает рюкзак и достает оттуда подстилку. Он садится на нее, копается в рюкзаке. Через некоторое время Джо присоединяется к нему.

– Люди, – говорит он, – это было трудное дело.

– Нет, в общем-то, не очень трудное, – возражает Брайан. – Просто это было довольно скучно. – Он что-то жует из своих припасов и машет рукой в направлении горного хребта над тем местом, где они остановились. – Я действительно сыт по горло этим склоном. Я вскарабкаюсь на горный хребет, а потом пойду через перевал.

Джо смотрит на снежный склон, поднимающийся к горному хребту.

– Да, я тоже так думаю, Питер, и пойду дальше, а потом направлюсь через перевал к озеру Дорис. А оттуда можно отправиться еще выше.

– Верно. И несмотря ни на что, я тоже пойду вверх.

– Все в порядке. Позже мы встретимся на перевале.

Брайан смотрит на Джо.

– Хорошо?

– Ну, ясно.

Брайан снова вскидывает рюкзак на плечи, поворачивается и начинает карабкаться на склон. Он слегка наклоняется вперед и делает большие, осторожные шаги. Глядя ему вслед, Джо говорит сам себе:

– Это же чудовище с горбом-рюкзаком. Существо с домом на плечах. Гигантская снежная улитка. На плечо и в горы. Рум-ди-дум. Рум-ди-дум-ди-дум…

* * *

Питер идет по горному склону. Медленно и бездумно. Затем расстилает подстилку и садится возле Джо. Через некоторое время дыхание его восстанавливается, делается более равномерным.

– Где Брайан?

– Он поднялся тут.

– Нужно ли нам идти туда?

– Я думаю, мы должны последовать за ним, а потом идти к перевалу.

– Боже мой.

– Мы пойдем к озеру Дорис.

– Знаменитое озеро Дорис, – насмешливо говорит Питер.

– Джо угрожающим жестом поднимает палец.

– Ты знаешь, это действительно мило.

* * *

Джо и Питер бредут. Вскоре они начинают дышать в одном ритме. Они пересекают горный луг, который, как терраса, вдается в эту местность. Он усеян маленькими обтаявшими отверстиями и дыхание путников очень неравномерно.

– У меня замерзли ноги, – говорит Питер, идущий в метре позади Джо.

Джо оборачивается.

– Это система охлаждения. Основная часть моей крови такая горячая, что я могу держать снег и рука не стынет. Но ноги холодные. Я думаю, где-то около коленей есть место, где температура почти идеальна. Мои колени чувствуют себя просто великолепно. Я живу там и все просто великолепно и приятно.

– У меня колени болят.

– Гм, – мычит Джо, – это проблема.

После долгого молчания, во время которого слышен только скрип снега и стихий стук сапог о лыжи, Питер говорит:

– Я, собственно, даже не знаю, почему так устал. Почти всю зиму я играл в баскетбол.

– Горы совсем не такие плоские, как баскетбольная площадка.

Джо идет немного быстрее, чем Питер, и расстояние между ними постепенно увеличивается. Он смотрит налево, на покрытую деревьями равнину. Однако, поскользнувшись несколько раз, он, наконец, снова переводит взгляд на снег перед собой. Дыхание его шумно. Он смахивает со лба пот. Он что-то немелодично мурлычет себе под нос. Потом заводит ритмичный напев и при каждом шаге напевает только одно слово: зверь, зверь, зверь, зверь. Кажется, что его лыжи рисуют узор на волнистом, неровном, ярко-белом снегу. Белый свет взрывается на оправе его очков. Он останавливается, чтобы подтянуть крепление, и видит, что они готовы. В двадцати-тридцати метрах впереди стоит дерево. Он направляется туда и пытается добраться до него.

* * *

Через некоторое время он достигает дерева. Смотрит на него. Старый сучковатый можжевельник Сьерры. Кустистый и не очень высокий. Вокруг можжевельника разбросаны тысячи черных сосновых игл. Каждая игла чть погружена в собственное маленькое отверстие в снегу. Джо несколько раз открывает рот, потом говорит:

– Обман? – Он качает головой, идет к дереву и касается его. – Не знаю. – Он нагибается к можжевельнику. Его нос в нескольких сантиметрах от коры. Кора отстает от дерева, как хрупкие листики слоеного теста. Он протягивает руку и обнимает ствол. – Дееееерево, – произносит он. Дееереввво.

Он повторяет это, когда Питер, тяжело дыша, подходит к нему. Джо обходит вокруг дерева и показывает на спуск по другую сторону от него, маленькую котловину, глубоко вдающуюся в горную цепь.

– Озеро Дорис, – говорит он и смеется.

Питер непонимающе смотрит на небольшой кружок сгадкого снега в центре котловины.

– В основном, оно замечательно летом, – говорит Джо. Питер кривит губы и кивает. – Но это не перевал, – продолжает Джо. – Перевал вон там. – Он указывает на запад.

На западе котловины горная цепь немного понижается и образует широкое симметричное «U», почти точный полукруг, заполненный языком глетчера и голубым небом. Джо улыбается.

– Перевал Рокбаунд. Этот вид ты не сможешь забыть всю жизнь. Мне кажется, я вижу там Брайана. Я поднимусь к нему.

Он направляется на запад. Он проходит мимо озера, потом поднимается по склону, который тянется от берегу озера к перевалу. Слой снега на склоне тонок и пластиковые лыжи скребут о выступы непокрытого снегом гребня. Он двигается быстро, делает большие шаги и тяжело дышит. Склон становится положе, и он уже видит хребет и перевал. Ветер дует в лицо, с каждым шагом становижтся все сильнее. Когда он достигает ровной площадки на самом верху перевала, поднимается настоящая буря. Его рубашка вздувается от ледяного ветра, глаза слезятся. Он чувствует, как с лица сдувает пот. Брайан все еще несколько дальше на перевале. Он поднимается на северный склон хребта. Ветер доносит до Джо громкий стук его шагов. Джо снимает рюкзак и машет руками. Он протягивает их на запад. Он на перевале.

* * *

Под ним на западе находится огромная круглая котловина, настоящий амфитеатр, который должен заполниться темным глетчером, спускающимся с перевала. Стенки котловины почти свободны от снега, огромные гранитные уступы блестят на солнце. Снежная цепь – плоское белое пятно обозначает долину, которая протянулась из котловины на запад. Невысокие горные цепи тянутся рядами до самого застланного дымкой горизонта.

Позади провала озера Дорис открывается вид на глубокую долину, которую они оставили за собой. Джо снова глядит на запад. Ветер снова дует ему в лицо. Брайан переваливает через седловину первым.

– Здесь немного ветренно! – кричит Джо.

– На перевале всегда ветренно, – говорит Брайан. Он снимает рюкзак и ликует, как Джо. Он подходит к Джо и осматривается. – Дружище, сейчас хорошее время года, а я уж думал, что мы никогда больше не вернемся сюда. – Он хлопает Джо по плечу. – Честное слово, я счастлив, что ты здесь.

– Я тоже, – кивает Джо. – Я тоже.

Они останавливаются.

* * *

Питер присоединяется к ним.

– Посмотри! – восклицает Брайан и протягивает руку на запад. Разве это не удивительно, не чудесно? – Некоторое время Питер смотрит на панораму гор, потом кивает. Он снимает рюкзак и опускается за скалами, защищающими его от ветра.

– Холодно, – говорит он. Руки дрожат, когда он открывает рюкзак.

– Надень свитер, – быстро советует Брайан, – и съешь что-нибудь.

Джо снимает лыжи и обходит перевал. Он удаляется от Брайана и Питера. Незащищенные скалы состоят из коричневого, иссеченного ветром гранита и покрыты мозаикой красных, черных и зеленых пятен. Джо приседает, чтобы поближе рассмотреть одну из трещин, и поднимает треугольный камень. Бросает его на запад. Тот летит по длинной дуге и падает вниз.

* * *

Брайан и Питер обедают. Они прислонились к огромному валуну, который защищает от ветра. Там, где они сидят, довольно тепло. Брайан ест сыр, кторый отрезал от огромного куска. Питер кладет на колени мамалыгу и выжимает на нее из пластикового тюбика земляничное варенье. Потом берет бутылку с жидким маслом и щедро поливает поверх варенья.

Брайан бросает взгляд на это творение и отводит глаза.

– Это похоже на дерьмо!

– Ну, – говорит Питер, – есть так есть. Мне кажется, ты станешь здесь законченным прагматиком.

– Да, но…

Питер глотает мамалыгу. Брайан принимается за сыр.

– Ну, как тебе понравилась наша утренняя прогулка? – спрашивает Брайан.

– Я читал, – говорит Питер, – что лыжи изобрели индейцы прерий. Для ровной местности. Здесь, в горах, склоны… – Он заталкивает в рот еще один кусок…. – так ужасны!

– Раньше ты охотно поднимался сюда.

– Но это же было летом.

– А сейчас еще лучше. Кроме нас, наверху ни одного человека. И куда ни бросишь взгляд, повсюду снег.

– Да, я уже заметил, что ты там высматриваешь. Но мне некогда пялиться на снег так пристально. Слишком много работы.

– Работы! – насмешливо тянет Брайан. – Старая поговорка: «Бюрократия исказила твой образ мыслей», Питер.

Питер, уплетающий за обе щеки, казалось, был оскорблен. Они продолжали есть. Одна из бессмысленных песенок Джо звучала в воздухе.

– Мы только что говорили об искаженным мышлении, – говорит Питер.

– Да. Но ты не теряешь его из виду?

– Вроде бы нет. Хотя не знаю, что делать, если он вдруг потеряется.

Брайан оглядывается и поворачивает голоу, чтобы заглянуть за валун.

– Эй, Джо! – ревет он. – Иди поешь чего-нибудь!

Оба видят, как Джо вздрагивает при звуках голоса Брайана. Однако, на мгновение оглянувшись, он продолжает играть камнями.

– Он снова невменяем, – говорит Брайан.

– Он больной парень, – отвечает Питер. – Таким его сделали эти врачи.

– Таким его сделал несчастный случай. Врачи спасли ему жизнь. Ты не видел его в больнице, а я видел. Десять-двадцать лет назад человек с таким ранением мог вести только растительную жизнь в сумасшедшем доме. Когда я увидел его, то подумал, что он окончательно слетел с катушек.

– Да знаю я, знаю. Человек, в которого попал отлетевший защитный кожух.

– Но ты не знаешь, что с ним сделали.

– Ну, так что же с ним сделали?

– Ну, с ним сделали то, что они называют аксонным восстановлением. Во всех местах, где были нарушены нервные связи. В принципе, это значит, что они заново регенерировали часть его мозга.

– Регенерировали?

– Да! Ну, именно нарушенные связи. Как рукав звездного облака. Понимаешь?

– Нет. Просто я однажды куплю тебе это. – Питер смотрит через валун на Джо. – Я только хочу надеяться, что им удастся все это вырастить – бах, бах! Может, у него снова провал в памяти и сейчас он ходит по ниточке на краю пропасти?

– Нет. Насколько я могу судить, он, к сожалению, забыл, как говорят и ведут беседы. Я думаю, это процесс новой организации. Но здесь это вряд ли играет какую-то роль. – Брайан встает. – Эй, Джо! ОБЕДАТЬ!

– Все же это играет роль, – говорит Питер. – Предположим, что он забыл слово «пропасть». Он забыл понятие и значение этого слова. Он говорит самому себе: я просто пойду к этому озеру внизу и – гоп-ля! – шагает в пропасть.

– Ах, это, – говорит Брайан. – Такого с ним не произойдет. Понятия, значения или концепции не нуждаются в словах.

– Что? – восклицает Питер. – Значения не нуждаются в словах? Ты шутишь? Дружище, я думал, что сумасшедший все-таки Джо!

– Нет, я серьезно, – говорит Брайан и быстро меняет обычную сдержанность на заинтересованную живость. – Сенсорная чувствительность, подсознательное восприятие действует всегда, только по-особому. Но у нас это сознательный ход мыслей. Во всяком случае, этого вполне достаточно, чтобы удержать его от падения в пропасть. – Однако, несмотря на свое утверждение, он снова оглядывается через плечо. Там стоит Джо и кивает, слофно соглашается с ним.

– Да, язык – это контактная линза, – говорит Джо…

Питер и Брайан переглядываются.

– Контактная линза на глазном яблоке. Краски светятся в этой линзе, состоящей из аркостекла, а она отражает их в мозг под нужным углом. Угол дерева или угол скалы.

Питер и Брайан поражены.

– Значит, ты потерял свою контактную линзу? – отваживается спросить Брайан.

– Даа! – Джо бросает на него благодарный взгляд. – Что-то в этом роде.

– Но что же тогда у тебя в голове?

Джо пожимает плечами.

– Хотел бы я это знать! – через некоторое время, пытаясь подыскать нужные слова, говорит он. – Я чувствую вещи. Я чувствую, что что-то не так. Может быть, для этого есть другие слова, но я не уверен. Все в беспорядке, все это только… краски. Названия исчезли. Понимаете?

Брайан качает головой и вымученно улыбается.

– Гм, – говорит Питер, – похоже, ты вынужденно испытываешь некоторые затруднения в обретении своего рассудка.

Все трое смеются.

* * *

Брайан встает и убирает пластиковую подстилку в рюкзак.

– Подожди минутку, – говорит Питер. – Мы только что прибыли сюда. Почему бы тебе просто не задержаться здесь ненадолго? Перевал высшая точка нашей прогулки, а мы здесь находимся всего полчаса!

– Слишком долго, – говорит Брайан.

– Но недостаточно. Я устал.

– Мы прошли только семь километров, – неторопливо объясняет Брайан. – Только что славно поели. А теперь можем вторую половину дня спускаться по горному склону. Это же великолепно!

Питер глубоко вдыхает воздух, задерживает дыхание и решает, что лучше ничего не отвечать. Он тоже заталкивает коврик в рюкзак.

* * *

Они готовы покинуть перевал. Рюкзаки и лыжи на плечах. Брайан в последний раз подтягивает пояс. Питер смотрит вверх на горный хребет. Джо смотрит вниз, на далекую котловину, полную снега и скал, которая протянулась на запад. Послеполуденное солце ярко сияет над ними. Тень облака быстро мчится над этим естественным амфитеатром к ним, накрывает западную сторону перевала и они на мгновение оказываются в этой тени.

– Смотрите! – кричит Джо. Он показывает на южную сторону перевала. Брайан и Питер смотрят туда…

Коричневая молния. Пара рогов, расплывающиеся пятна на мелькающих ногах, отдаленный стук падающих камешков.

– Горный козел! – говорит Брайан. – Слушайте, – он быстро бежит по седлу перевала к южной части хребта, все время посматривая вниз, – он еще тут! Идите же скорее сюда!

Джо и Питер спешат к нему.

– Ваши парни никогда не смогут поймать этих животных, – говорит Брайан.

* * *

Южная стена отлогая и усеяна валунами. Люди зигзагами идут от одного пятна снега к другому. Они цепляются за каменные выступы и впиваются пальцами в щели, напрягаясь, чтобы преодолеть каменные ступени высотой по пояс. Они тяжело дышат и часто останавливаются. Брайан оставляет остальных позади. Питер отстает. Брайан и Джо что-то кричат друг другу о козлах.

* * *

Брайан и Джо переваливают через хребет, карабкаясь по осыпающемуся склону. Вершина хребта, герб из растрескавшихся скал шести-семи метров шириной, словно высокогорная дорога – почти ровная. Однако, поднимается она все еще довольно круто, загораживая вид на юг. Люди смешат к тому месту, где, похоже, находится высшая точка хребта, и внезапно получают возможность взглянуть на целый километр на юг.

Они останавливаются посмотреть. Горная цепь поднимается и опускается равномерными уступами до самой высокой вершины. За вершиной она резко опускается, затем снова поднимается и так далее, а затем, наконец, образовывает гигантское копище черных пиков. На востоке в долину, идущую параллельно хребту, спускается крутой, поктырый снегом склон. На западе отроги сменяются высокогорными ущельями и образуют зазубренную пустыню из скал и снега. Горная цепь прорезает все это посредине, возвышаясь над всем, что можно видеть. Джо стучит сапогом по массивной скале.

– Древний горный хребет. Первобытное образование, – говорит он. Мне кажется, я все еще вижу козлов, – и указывает пальцем. – Где Питер?

Появляется Питер. Лицо его напряжено. Он спотыкается о камень и делает быстрый шаг, чтобы не потерять равновесие. Добравшись до Брайана и Джо, он сбрасывает рюкзак на землю.

– Просто странно, – говорит он. – Мне опять нужен отдых.

– Но мы не можем разбить лагерь здесь, – саркастически отвечает Брайан и жестом показывает на хаос камней и скал, на которых они стоят.

– Мне все равно, – говорит Питер и садится.

– Мы же после обеда идем только час, – протестует Брайан. – Мы постараемся добыть на ужин одного из этих козлов.

– Устал, – говорит Питер. – Я устал. Я должен отдохнуть.

– Что-то ты сегодня чертовски быстро устаешь!

Яростное молчание.

– Вы, парни, слишком много блеете, – тихо говорит Джо.

Долгое молчание. Брайан и Питер глядят в разные стороны.

Джо указывает на первое углубление почвы на хребте, где гранитная плита образовывает почти ровную поверхность, края которой присыпаны песком.

– Почему бы нам не разбить лагерь там? Мы с Брайаном оставим рюкзаки и ненадолго прогуляемся по хребту. Питер пусть отдохнети, а потом, может быть, разведет костер. Если найдет где-нибудь дрова.

Брайан и Питер соглашаются на это предложение и пускаются к предполагаемому месту отдыха.

* * *

Два человека карабкаются вперед. Они быстро продвигаются по пологим склонам, по ухабистой дороге на вершине хребта. Голые скалы, поверх которых они смотрят, раздроблены на тысячи частей, разбиты льдом и молниями. Из черного гранита выступают обломки коричневых камней, образуя концентрические кольца. Люди изумленно смотрят на валуны, которые выглядят так, словно уже находились в этой горной цепи, когда та начала подниматься вверх. Люди прыгают с камня на камень, нагибают и выпрямляют освобожденные от груза спины. Увидев козла, Брайан показывает вперед.

– Видишь?

– Конечно, – говорит Джо, не поднимая взгляда. Брайан замечает это и возмущенно фыркает.

Тень от хребта сгущается в восточной долине. Джо перескакивает с камня на камень и непрерывно болтает с Брайаном. Он в нескольких метрах позади Брайана.

– Отметь это, отметь. Ты отметь это. Иииимя. Отмееееть эээто. Что за идея. Я натер на ногах три пузыря. Левую ногу я уже стер до крови… – Пауза, чтобы вскарабкаться на гранитную плиту высотой по плечо. – На правой пятке я натер мозоль и еще одну на щиколотке, и растянул ахиллесову связку. Но пока мне еще не больно, и я скажу, когда почувствую боль. Это скорее, как маленькая шутка, забава. Легкое покалывание в пятке. – Он глубоко вдыхает, чтобы продолжить. Небольшой вскрик. При каждом шаге небольшой вскрик. – Это пятка, привет, Джо. Это мозоль, привет, Джо. Удивительно. Как я себя чувствую, вероятно, не почувствуешь в сапогах. Я должен их снять!

– Оставь их лучше в покое, – серьезно говорит Брайан.

Джо улыбается.

Склон с каждым шагом становится все круче, а вершины хребта заметно меньше. Они идут все медленнее и осторожнее. Разбжтые скалы далеко отходят от массива хребта. Оба мужчины, наконец, на четвереньках переваливают через хребет. Левая нога на западном склоне, а правая – на восточном. Обе стороны резко спускаются вниз, особенно западная. Солнце золотит стерильно чистый склон. Джо проводит рукой по краю хребта.

* * *

Хребет расширяется и они могут идти дальше. Скалы растрескавшиеся, кругом хрупкие, плоские, угловатые обломки, покрытые пятнами.

– Первоклассный гранит, – говорит Джо.

– Собственно, это диорит, – объясняет Брайан. – Диорит или даже граббо. Вулканические породж. Состоят из полевого шпата и темных включений.

– О, не говори мне ничего, – отвечает Джо. – Я уже рад, если у меня будет просто гранит. Кроме того, эти штуки были гранитом намного дольше, чем геологи дали им названия. В названиях нет ничего, кроме путаницы. – Стоя неподвижно, он пристально всматривался в скалы. Граббо, граббо… это звучит, как одно из моих слов.

Они извиваются между валунами и отвесно вздымающимися карнизами. Они наталкиваются на кварцевый вырост, поднимающийся из черного гранита. Вырост выглядит сильно разбитым, словно по его вершине ударили гигантским молотом.

– Розовый кварц, – говорит Брайан и идет дальше. Джо смотрит на вырост с широко раскрытым ртом. Он опускается возле него на колени, чтобы подобрать кусок кварца. Рассматривает его. Видит, что Брайан направляется дальше, поднимается и говорит самому себе:

– Я хочу знать все!

* * *

Внезапно они оказываются на вершине. Все теперь находится под ними. Джо неожиданно останавливается около Брайана. Они молча стоят почти вплотную друг к другу. Ветер свищет вокруг. На юге горная цепь понижается, потом снова поднимается скопищем вершин, которые они уже видели, когда впервые оказались на хребте. На все четыре стороны тянутся крутые горы, белые складки уходят до самого горизонта. Не двигается ничего, кроме ветра.

– Я спрашиваю себя, – говорит Брайан, – куда делись эти козлы?

* * *

Двое сидят на вершине горы. Брайан разгребает кучу камней и вытаскивает ржавую жестянку.

– Ага, – говорит он, – это коза оставила нам след. – Из жестянки он достает кусок бумаги. – Ну, здесь у нас есть ее имя – Диана Хантер.

– О, дерьмо! – восклицает Джо. – Разве это имя! Дай сюда. – Он берет жестянку из рук Брайана, крышка ее при этом отлетает. Пачка бумаги – десять-двадцать листков – выпадает оттуда, листки плывут по ветру на восток. Листки танцуют в потоке воздуха. Джо достает последний листок, оставшийся в жестянке, читает: – Роберт Спенсер, 20 июля 2014 года. Это памятная коробка, которую оставляют люди, поднявшиеся на горную вершину.

– Как может прийти в голову такая глупая идея? – смеется Брайан. Особенно на вершине, на которую так легко можно подняться? – Он снова смеется.

– Я думаю, стоит собрать как можно больше этих листков, – с сомнением говорит Джо и смотрит вниз с крутой вершины.

– Зачем? Их содержание, скорее всего, никогда нам не пригодится.

– Разве можно знать заранее? – отвечает Джо, улыбаясь самому себе. – Это может быть очень полезно. Представь себе: по всем Соединенным Штатам воспоминания об этой вершине выветриваются у последних двадцати человек, – он махнул рукой на восток. – Бай-бай…

Они сидят молча. Дует ветер. Мимо плывут облака. Солнце клонится к горизонту. Джо говорит короткими фразами, размахивая руками. Брайан слушает его и смотрит на облака. В одном месте он вмешивается:

– Ты новое существо, Джозеф.

Джо поднимает голову.

Потом они сидят и наслаждаются видом. Становится холодно.

– Сокол, – тихо говорит Брайан. Они наблюдают темные пятнышки, поднимающиеся в потоке воздуха.

– Козел, – говорит Джо. – Он король путешественников.

– Нет, он движется не так.

– А я говорю тебе, это козел.

Пятнышко поворачивается в воздухе и поднимается все выше и выше над миром, без труда парит в потоках восходящего воздуха, чуть корректируя парение, пока, наконец, не оказывается над гигантской угловатой вершиной, и внезапно падает на эту вершину, все быстрее и быстрее, уже со скоростью камня. Оно исчезает за выщербленными черными зубцами.

– Сокол, – вздыхает Джо. – Сокол ппадает. Паддает.

Они смотрят друг на друга.

– Да, – говорит Брайан, – завтра мы отправимся туда и посмотрим.

* * *

Скользя вниз по снегу, проскальзываая два-три метра при каждом шаге, они в быстром темпе возвращаются назад, в лагерь. Прогулка, как во сне, словно они – влево-право, влево-вправо – рысью бегут по склону.

– А как с козлами? – спрашивает Джо. – Я не вижу никаких их следов.

– Может, это была только галлюцинация, – говорит Брайан. – Как можно еще назвать это?

– Безумием вдвоем.

– Мне не нравятся звуки этих слов. – Они молча продолжают скользить вниз по снежному склону. С расставленными ногами, словно едут на лыжах.

– Я надеюсь, Питер развел костер. Наверху довольно холодно.

– Говорят, это часть психического ландшафта, – Джо снова разговаривает сам с собой. – Конечно, почему бы и нет? Я говорю тебе, это приблизительно то, чего я и ожидал. Ничего странного, что я все перепутал. То, что ты видел, вероятно, было беглой мыслью обо мне, которая мелькнула в пустыне. – Через некоторое время они видят седловину, где оставили Питера, далеко внизу, среди скал. Там мелькают желтые искры. Двое мужчин кричат и вопят:

– Костер! КОСТЕР!

* * *

В песчаном лагере, в углублении между плитами, они приветствуют Питера и с торопливостью голодных людей роются рюкзаках. Джо достает свой котелок, набивает снегом и ставит на огонь. Затем он садится возле Питера.

– Наши парни слишком долго отсутствовали, – говорит Питер. – Вы нашли козлов?

Джо качает головой.

– Они превратились в соколов. – Он сдвигает котелок на более сильное пламя. – Как я рад, что ты развел огонь, – говорит он. – Адская работа на таком ветру верно? – Он начинает стаскивать сапоги.