Текст книги "Зеркало"

Автор книги: Ким Шерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Что зеркало в себе таит,

Какие тайны и загадки?

Кто из него на нас глядит,

Когда гадаем мы на Святки?

Какие духи, привиденья

Выглядывают в час ночной,

Что в зазеркальном измеренье

Всё караулят нас с тобой.

Не для добра, не для услады

Они притягивают нас.

Всё лучшее забрать им надо

Из душ, невидимых для глаз.

Илатан.

– Уверяю вас, в начале прошлого месяца цена этого комода была гораздо выше, – при этих словах на лице торговца антиквариатом появилась безграничная печаль. – Я уже дважды делал скидку. Не думаю, что когда-нибудь его стоимость станет ещё ниже.

Он горестно развёл руками.

Ольга ещё раз окинула взглядом предмет их торга. Для себя она уже давно всё решила, но цена за комод оказалась невероятно высокой (не смотря на упомянутые торговцем скидки), и ей хотелось хоть немного её снизить. Комод отлично бы вписался в их с Антоном спальне. Солидный, из морёного дуба, с вырезанными по краям умелыми руками узорами, он невольно вызывал почтение. Ольге всегда нравились подобные предметы старины. Эти вещи без слов могли о многом рассказать, стоило только остаться с ними наедине и внимательно прислушаться.

Она с надеждой посмотрела на продавца – маленького смешного старика в замшевом берете, мысленно собираясь в последний раз попросить его об уступке. Но тот уже копался в своих бумагах, всем видом показывая, что дальнейшие разговоры относительно скидки, его не интересуют. Видимо, проницательный антиквар понял, что без этой покупки женщина отсюда не уйдёт, и поэтому решил не упустить своего шанса.

Пока Ольга разговаривала с продавцом, её шестилетняя дочь Настя прошла вдоль прилавка и остановилась возле круглого столика, на котором стояли маленькие статуэтки из фарфора. Их было штук семь-восемь – миниатюрные балерины в пачках, хрупкие и невесомые, словно парящие над лакированной поверхностью столешницы. Девочка внимательно изучила каждую из них, затем вздохнула. «Нет, – подумала она, – мама ни за что не купит мне такую куколку». Несмотря на свой детский возраст, Настя поняла, что в этом странном магазине продаются не совсем обычные вещи, а значит, и цена у них должна быть не такой, как везде. Спор мамы со старым дяденькой за прилавком лишь подтвердил её подозрения. Настя ещё раз огляделась вокруг. Пожалуй, маленькие балерины из фарфора были здесь единственными вещицами, которые соответствовали её детским интересам. Всё остальное предназначалось для взрослых, хотя на первый взгляд Насте показалось, что она найдёт тут немало интересного и для себя. Девочка снова вздохнула, затем ослабила колючий шерстяной шарф на шее. Он хорошо согревал на улице, но сейчас приносил ей одни неудобства.

Чуть дальше стояли два высоких стеллажа со старыми книгами. То, что они старые, было заметно по сильно истрепавшимся корешкам, но некоторые из них были ещё совсем ничего, даже сохранили свой первоначальный цвет. «Может, здесь найдутся интересные книжки с красивыми картинками и мама согласиться купить одну?» – пришла радостная мысль в голову девочке, и она немедленно двинулась к многочисленным рядам полок.

Книг было много, и те, что выглядели поновее, заманчиво пестрели своими разноцветными боками, предлагая Насте взять их в руки и окунуться в волшебный мир красочных иллюстраций. Сама атмосфера создавала некую таинственность, оплетая всё вокруг невидимой паутиной чего-то особенного, необычного и… очень древнего. Это особенно подчёркивал запах исходящий от полок с книгами, любая из которых была старше Насти, как минимум, на полвека.

А потом девочка увидела зеркало.

Секундой раньше за её спиной раздался тихий шелест, и когда она испуганно обернулась, то увидела, что это всего лишь штора, которая сползла с прислонённой к стене рамы. Но закрывала она не большую картину, как сначала подумала Настя, а старое зеркало в резной оправе из тёмного дерева. Оно было огромное, и в нём напуганная Настя увидела себя в полный рост.

– Уф, – облегчённо выдохнула девочка, – а я-то испугалась!

 Зеркало стояло на полу между стеллажами в самом конце прохода, но Насте и со своего места было хорошо видно насколько оно старое. Отражающую поверхность покрывали многочисленные трещинки, которые расползались по ней словно реки на карте из пергаментной бумаги, а своего двойника в зеркале девочка видела, как сквозь матовую плёнку. «Это просто зеркало, с которого упало покрывало», – окончательно успокоилась Настя, и вновь принялась изучать корешки книг. Хорошо читать она пока ещё не умела, поэтому основным критерием для неё в поиске было то, насколько яркой оказывалась обложка.

Неожиданно девочка услышала тихий смех. Она вновь резко обернулась, но никого не увидела. Если бы Настя была постарше, то, скорее всего, решила, что это ей показалось. Но она была ребёнком и поэтому безоговорочно верила тому, что слышит или видит. Однако сейчас за спиной никого не оказалось, и это сильно озадачило её. Она ещё раз оглядела узкое пространство между стеллажами, гадая, кто и где мог спрятаться в таком месте, что было бы просто невероятно.

 Взгляд девочки остановился на старом зеркале (может, кто-то за ним стоит и смеётся над ней?), и тут её глаза расширились от удивления. В зеркале отражалась вовсе не она! Сейчас в нём стояла маленькая темноволосая девочка, в розовом платьице и в белых сандалиях. На вид она была чуть старше Насти, и, наверняка, ходила в школу (а из своего опыта девочка знала, какими задаваками могут быть те, кто уже учился), но разве сейчас это могло иметь какое-то значение!

– Ты кто? – удивлённо спросила Настя.

В ответ девочка хихикнула.

Настя осторожно приблизилась.

– Как ты там очутилась?

В ответ снова раздался смешок, который она уже слышала, и который так её озадачил вначале.

– Ты живёшь там?

Лицо незнакомки в зеркале стало серьёзным, а затем она поманила Настю указательным пальцем.

– Хочешь поиграть? – услышала девочка её голос.

Он звучал так, словно та находилась в большом и пустом помещении. Почти как в новой квартире, куда Настя с мамой и папой переехали неделю назад. Там тоже сначала звучало эхо, пока они не расставили привезённую с собой мебель.

– Хочу, – машинально ответила Настя.

Ещё бы! Сейчас она согласилась бы на что угодно. Ведь не каждый день видишь зеркало, в котором живут маленькие девочки и предлагают поиграть!

– Тогда подойди поближе, и приложи свои ладошки к зеркалу….

– Ну как? – с улыбкой спросила Ольга мужа, когда тот вернулся с работы и увидел стоящий в прихожей комод. Конечно, если бы у неё хватило сил самой переставить эту тяжёлую антикварную вещь в их спальню, реакция Антона была бы иной. Сейчас же он, скорее, из вежливости к супруге просто кивнул головой:

– Надеюсь, этот ящик не развалится, когда ты сложишь в него всё бельё, или для чего он там нужен.

– Вот увидишь, – заверила его Ольга, – поставим в спальню, тогда ты по-другому заговоришь. Кстати, ещё я купила зеркало в Настину комнату. Она так просила! Не знаю, что уж в нём нашла…. В её возрасте я мечтала о новой кукле. Хочешь взглянуть?

– Только не сейчас, – взмолился Антон, – давай сначала поужинаем. Я просто умираю с голода.

Ольга улыбнулась.

– У меня всё готово. Иди мой руки и марш за стол.

В душе она была рада, что муж не поинтересовался стоимостью покупки. Антиквариат и так достался ей слишком дорого – в прямом, и в переносном смысле. Противный старик всё никак не хотел уступать в цене, и к моменту, когда они всё же договорились (во многом благодаря тому, что по Настиной просьбе ещё пришлось купить то жуткое огромное зеркало), Ольга чувствовала себя так, будто выкупала этот злосчастный комод на жестоких торгах аукциона.

– А где Настя? – крикнул Антон из ванной.

– В детской, – ответила Ольга, расставляя на столе тарелки. – Никак не нарадуется, что у неё наконец-то отдельная комната. И, между прочим, теперь нам туда нельзя заходить без стука. Отныне это её личная территория.

– Это она так сказала? – удивился Антон, заходя на кухню с полотенцем в руках.

– Да, но ведь мы сами подали такую идею, когда запретили ей врываться без стука в нашу спальню, помнишь? Видимо, у неё тоже появились свои секреты.

– Но у нас для этого были достаточно веские причины, ты не находишь? – парировал Антон, и многозначительно посмотрел на жену. Затем оба рассмеялись.

Позже, когда они перенесли комод в спальню, Антон вдруг попросил ещё раз напомнить причину, по которой они запретили дочери вбегать к ним, в спальню, не постучавшись. Сам он уже лежал в постели, заложив руки за голову и наблюдая за реакцией жены. При этом в его глазах плясали чёртики. В ответ Ольга притворилась, будто не понимает о чём идёт речь, тем не менее, снимая с себя халат.

– Кое-кто в нашей постели давно жаждет изучить все укромные уголки вашего роскошного тела… – промурлыкал Антон в предвкушении.

– Как ты можешь предлагать подобные вещи приличной даме! – деланно возмутилась Ольга. – Невоспитанный грубиян!

 – Оль, я хочу тебя… – не выдержав заданного им самим тона, сдался мужчина.

– Ну-у-у, – неопределённо протянула она, – кое-кому ещё посуду мыть,… Что мне будет взамен?

– Взамен я тебе могу прямо сейчас предоставить для изучения своё тело, – пообещал Антон, заключая жену в объятья.

Среди ночи Ольга внезапно проснулась. В комнате ощущалась слабая вибрация, как в еле движущемся вагоне поезда. С минуту Ольга лежала неподвижно, затем резко села. Вибрация исчезла. «Показалось, – облегчённо подумала женщина. – Хорошо, что не стала Антона будить».

Когда она была маленькой, в их городе произошло сильное землетрясение, из-за чего многие старые здания были полностью разрушены. Дом, в котором небольшая семья Ольги получила квартиру, был выстроен много лет спустя на месте одной такой старой школы, разрушенной землетрясением. К счастью, это случилось в выходной день, и в ветхом здании не было детей.

Сейчас Ольге показалось, что всё повторяется, что за мерным дрожанием стен последуют стон и грохот разбушевавшейся стихии.

 Но всё было тихо.

Женщина выскользнула из постели, накинула халат и отправилась на кухню. Ужасно хотелось пить, и Ольга отругала себя за то, что не догадалась поставить на тумбочку рядом с кроватью стакан с водой.

Проходя мимо спальни дочери, она с удивлением заметила, что Настя даже на ночь не открыла дверь. Поравнявшись, Ольга замедлила шаг, а затем остановилась как вкопанная.

За дверью явственно слышались голоса.

Ее дочь с кем-то разговаривала! Недолго думая, женщина открыла дверь, и свет из прихожей хлынул в комнату.

Первое, что бросилось в глаза, была кровать.

Пустая кровать.

 В ушах гулко застучало, но затем она увидела Настю. Та сидела на полу в позе маленького лотоса перед купленным сегодня зеркалом, и которое Антон ещё не успел повесить. Обе её руки были прижаты ладошками к стеклу, и Ольге показалось, что от гладкой поверхности идёт слабое свечение. «Наверное, фосфор, – сама не зная, с чего она это взяла, машинально отметила женщина, – или чем их там раньше покрывали…». Девочка улыбалась своему отражению, но в то-же время взгляд у неё был отсутствующий, как будто делала она это под гипнозом.

– Настя, – испуганно позвала Ольга дочь.

 Но девочка ничего не замечала, продолжая улыбаться и разговаривать со своим отражением.

– А почему ты живёшь в этом подвале? Ты что – не можешь оттуда уйти?– донеслись до Ольги её слова.

Женщина решительно включила свет, и кинулась к дочери.

– Настя, что с тобой? – она в панике схватила девочку за плечи, и слегка тряхнула.

Взгляд её дочери приобрёл осмысленность, и сейчас она смотрела так, словно была поймана за каким-то гадким делом. В тот же момент, странное свечение из зеркала прекратилось, но Ольге показалось, что перед тем, как оно погасло окончательно, в тёмной глубине стекла мелькнуло чьё-то бледное лицо.

– Что ты такое делала, Настя? – первое, что пришло на ум, спросила Ольга. – Почему ты сидела на полу?

– Я видела девочку, – быстро, будто ждала этого вопроса, ответила та. – Её зовут Клара, и она живёт.… Там.… В зеркале.… И она сказала, что в её комнате пусто и холодно…

– Какие глупости, Настя! – пожалуй, слишком резко, прервала её Ольга. – Ты уже взрослая и знаешь, что девочки не могут жить в зеркалах!

– Нет, живут! – крикнула Настя, чуть не плача. – Живут, живут!

Ольга обняла маленькое тельце дочери.

– Хорошо, хорошо, – успокаивающим тоном пробормотала она. – Давай об этом завтра поговорим, ладно? А сейчас ты ляжешь обратно в постель, и постараешься заснуть.

Девочка кивнула, и забралась на кровать.

Некоторое время Ольга молча сидела на краю Настиной постели, пока дочь засыпала. Затем отправилась в свою спальню.

– Она мне так и сказала, что ты не поверишь, – тихо сказала сама себе так и не уснувшая Настя, после того, как мама вышла из комнаты.

Утром Ольга рассказала обо всём мужу.

– Если это повторится ещё раз, придётся показать её врачу, – обеспокоенно произнёс Антон. – Настя – лунатик? Никогда в это не поверю!

– Знаешь, мне кажется лучше убрать зеркало из её спальни, – неожиданно решила Ольга. – Пусть пока в нашей спальне постоит.

– Ладно, будем надеяться, что у неё это стресс от переезда, который скоро пройдёт, – не зная, кого он больше успокаивает – Ольгу, или себя, пробормотал Антон. – А зеркало вообще выкинуть!

Но он его не выкинул.

Настя знала, что её новая подружка, живущая в зеркале, появится только поздно ночью, и поэтому терпеливо ждала её прихода лёжа под одеялом. День был нелёгким. Ей пришлось отвоёвывать у родителей право оставить зеркало в своей комнате, ради чего было использовано крайнее средство, к которому она прибегала исключительно в тяжёлых случаях – слёзы. Злоупотреблять этим было нельзя, ведь тогда этот способ мог утратить свою силу. А ведь Клара предупреждала её, чтобы она ничего не рассказывала родителям об их тайной дружбе! По-крайней мере, сейчас. Но ничего, кажется, мама с папой успокоились, как только Настя сказала им, что просто решила немного поиграть. Однажды по телевизору показывали страшный фильм про Кровавую Мэри, и Настя тайком посмотрела его от родителей. В чём сегодня и пришлось признаться. Это магическим образом решило проблему. «Я просто хотела вызвать Кровавую Мэри, как в кино», – сказала девочка, и тут-же увидела, как исчезла напряжённость с маминого и папиного лица. «Больше не делай так. Никогда. И давай договоримся, что на ночь ты будешь оставлять дверь в свою спальню открытой», – сказал отец, и Настя согласно кивнула.

Утомительный день и совсем не детская усталость сделали своё дело – глаза девочки закрылись, и она тут-же провалилась в сон.

В своей постели Ольга прислушивалась к завыванию ветра за окном. Уснуть не получалось. Все её мысли сейчас были о дочери и о том, как бы вновь не повторилось произошедшее в прошлую ночь. Признание Насти не до конца успокоило женщину, но казалось наиболее разумным объяснением увиденному. «И что она нашла в этом зеркале»? – недоумевала Ольга.

А затем почувствовала, как кровать под ней мелко затряслась. «Вот, опять началось! – запаниковала женщина. – Надо Антона разбудить…». Дрожь усилилась, и теперь Ольга явственно ощутила идущий из глубины дома нарастающий гул.

– Антон! – закричала она, впиваясь ногтями в его плечо. – Землетрясение начинается! Скорее, там Настя в спальне…

Мужчина проснулся, и тут-же схватил супругу за локоть.

– Оля, тише! Тише! Проснись!

Ольга замолчала, затем испуганно огляделась.

– Какое землетрясение? О чём ты говоришь? Тебе приснился кошмар.

 «В самом деле, какое землетрясение?!» – еле приходя в себя, подумала Ольга. Вокруг стояла абсолютная тишина.

– Вы меня обе с ума сведёте, – Антон выглядел не менее ошеломленный, чем его жена. – Воды принести?

– Нет, спасибо. Я лучше сама встану….

Мужчина тихо застонал, и вновь откинулся головой на подушку.

Возле спальни дочери Ольга остановилась. Здесь тоже было тихо. Дверь осталась открытой, и падающий в комнату свет из коридора мягко очерчивал фигурку маленького человечка под одеялом. «Да, ругали Настю, а сама-то...! – в душе Ольги зашевелились угрызения совести. – Что со мной, чёрт возьми, происходит?!». Стоявшее в тёмном углу комнаты зеркало отсвечивало зеленоватым цветом. «Какое оно… мрачное, – подумала женщина. – Совсем не для маленькой девочки! Рано или поздно, но его надо будет отсюда убрать. А лучше вообще из квартиры унести!». Не услышав ничего подозрительного, Ольга прошла на кухню и налила стакан воды. С ним вернулась в спальню, вновь на секунду задержавшись у двери Настиной комнаты, и затем легла в постель. Промучившись, минут сорок, вконец обессиленная сегодняшними переживаниями, Ольга всё-же заснула.

Если бы она не была такой уставшей или оказалась чуть внимательнее, то заметила бы, что одеяло в Настиной постели скрывало двоих.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Настя? – спросила Ольга за завтраком дочь. Та вяло ковырялась ложкой в тарелке с хлопьями. Лицо у девочки было бледным и осунувшимся, словно она внезапно заболела.

– Хорошо, – безучастным тоном ответила Настя.

– Может, болит что? – не унималась мать. Вид и поведение дочери встревожили Ольгу не на шутку.

– Нет, не болит. – Девочка бросила ложку. – Мам, можно я ещё пойду, посплю?

–Да… конечно иди, – растерянно ответила Ольга.

Когда Настя вышла, женщина начала мыть посуду. Это занятие хоть немного позволяло отвлечься от тревожных мыслей. «Антон сказал, что, возможно, у Насти стресс от всех этих переездов… – вновь завертелись мысли в Ольгиной голове. – Что-ж, вполне вероятно».

Их семье пришлось немало пережить, прежде чем они получили ключи от заветной квартиры. Антон служил в военной части, и квартиру получил по распределению. Из множества предложенных городов, Ольга с Антоном выбрали свой родной, откуда уехали мыкаться по гарнизонам несколько лет назад. Может, это бы и продолжалось до самой пенсии Антона, но отец его друга, (лучшего друга детства), довольно крупная фигура в мелкой политике, сумел выхлопотать им жилплощадь раньше положенного срока. Дом был новый, в современном стиле, но стоял, будто на пустыре, так как квартал только начинал застраиваться. Сергей, тот самый друг детства, благодаря стараниям отца уже получил жильё неподалёку, и с нетерпением ждал прибытия Ольги и Антона. Собственной семьи он пока не имел, так как считал, что «с этим делом он всегда успеет». Сама Ольга была бы только рада такому соседству. Сергея она знала так же давно, как и Антона. Ещё бы! Все они росли в одном городе, учились в одной школе.

Но вместе справить новоселье им не пришлось. По непонятным причинам, Сергей выбросился из окна незадолго до их переезда. Это было страшно и непонятно.

Постепенно горечь утраты вытеснили хлопоты, связанные с обустройством на новом месте. Пока ещё не все новоиспечённые владельцы успели въехать, и так получилось, что семья Ольги оказалась единственной на седьмом этаже. Поначалу это даже понравилось Ольге (ведь преимущество всегда за первым, и теперь не им, а прибывшим после них соседям придётся проявлять инициативу к знакомству), однако сейчас эта огромная пустота в подъездах безумно пугала. Вполне вероятно, что именно отсутствие людей на этаже и днём, и ночью, так повлияло на её дочь. Подобную изоляцию и взрослому-то человеку нелегко перенести, не говоря уж о ребёнке. Вот Настя и придумала себе подружку….

 В следующую секунду всё вокруг загромыхало и пустилось в дикий пляс. Тарелка вылетела из Ольгиных рук и разбилась, упав на качающийся под ногами пол. Сверху посыпалась штукатурка. Плинтуса, а следом стыки и швы на потолке, начали расходиться с угрожающей скоростью, стены же, покрылись трещинами. Женщина упала на колени, закрывая руками голову, и закричала…. Но также неожиданно всё смолкло, и как завершающий аккорд над всей этой адской какофонии, по пустым коридорам дома пронеслось эхо детского смеха. Ольга открыла глаза. «Нет, я не схожу с ума, я не схожу с ума» …. Всё вокруг осталось без изменений – чисто и аккуратно прибрано, не считая разбитой тарелки на полу. «Неужели пережитое в детстве землетрясение оставило в моей психике какую-то травму замедленного действия, и она только сейчас даёт об этом знать»? – с нарастающим ужасом подумала Ольга. Потом вспомнила о Насте. Слышала ли она, как её полусумасшедшая мать кричала? Возникшая следом мысль прожгла Ольгу насквозь: «А вдруг, эта травма отразилась и на её дочери»? Неужели, причина странного поведения девочки может крыться в Ольгином детстве?!

Где-то в подъезде вновь пронеслось эхо детского смеха. Ольга прислушалась. Похоже, голос принадлежал маленькой девочке. «Разве у нас на этаже появились соседи»? – удивилась она, и тут-же услышала стук захлопнувшейся двери. Ольга знала, что это не мог быть Антон (до обеда было ещё почти три часа), поэтому быстро встала, и вышла в прихожую. Дверь была закрыта, но покачивающаяся цепочка на брелоке вставленного в замок ключа, убедила женщину, что звук ей не почудился. Затем загудел и тронулся лифт. Ольга подошла к двери. Мерный гул нарастал. На третьем этаже тоже жили люди, две или три семьи. Но Ольга никогда не слышала, чтобы кто-либо из их членов поднимался на лифте выше своего этажа, или чтобы у них шумели дети. Кажется, некоторые семьи только переехали, и ещё даже не все вещи перевезли.

Тем временем, лифт остановился прямо напротив Ольгиной квартиры. «Неужели, Антон»? – мелькнула мысль. Такое тоже могло быть. Двери лифта с шумом раздвинулись, но вместо тяжёлых шагов Антона, женщина услышала быстрый топот детских ног.

 И хихиканье.

Ольга открыла дверь, и выглянула из квартиры. Невероятно, но на площадке никого не было!

– Кто здесь бегает?

Неестественность собственного голоса поразила женщину.

– Догони меня, если сможешь! – последовало приглашение снизу по лестнице.

 Это говорила маленькая девочка.

Значит, всё-таки, чьи-то дети! Но куда она так быстро делась?

Ольга сделала шаг к лестнице, и присела на корточки, вглядываясь вниз сквозь прутья перил. Всё, что она смогла разглядеть, это маленькую белую руку, несомненно, принадлежавшую ребёнку, да и то, мелькнувшую на мгновение. Девочка убегала вниз по лестнице, весело смеясь, а эхо разносило этот смех по пустому подъезду.

– Я в подвал! – услышала Ольга. – Мы ждём тебя там!

И снова радостный смех.

Ольга резко встала. «Мы? Она сказала – «мы»?

Затем опрометью бросилась обратно в квартиру.

– Почему у тебя такие холодные руки? – спросила Настя свою новую подружку. – У тебя там холодно?

Та рассмеялась.

– Ты меня согреваешь! Видишь, из-за этого я теперь могу и днём приходить к тебе! Правда, пока ненадолго…. Но мы можем немного поиграть! Только не убирай свои руки от зеркала. Когда у меня прибавится сил, тогда будет можно.

– А когда они прибавятся? Мне тоже становится холодно.

В ответ девочка из зеркала хитро улыбнулась.

– Скоро, очень скоро! Вот увидишь! Потерпи ещё чуть-чуть.

– Но мне очень холодно, Клара, – жалобно произнесла Настя.

– Ну что ты разнылась? – рассердилась её подружка в зеркале. – Вот возьму, и не буду больше приходить к тебе. Найду себе другую девочку!

– Нет, не надо! – испугалась Настя. – Я больше не буду…

– Ну, ладно, – смилостивилась Клара, – так и быть, останусь с тобой. Но больше не ной!

Настя быстро кивнула, хотя прижатые к стеклу ладошки жгло от нестерпимого холода. По ту сторону зеркала Клара удовлетворённо улыбнулась, а затем её чёрные глаза прищурились.

– Так ты хочешь поиграть?

– Очень хочу! – обрадовалась Настя.

– Тогда ты снова должна сначала помочь мне выйти отсюда.

– А как? Ведь сейчас же день и светло.

– Очень просто. Как и в прошлый раз. Закрой глаза и не открывай, пока я не разрешу. Но руки от зеркала не убирай!

– А вдруг войдёт моя мама?

 Насте ужасно не хотелось, чтобы родители опять начали волноваться. Ещё чего доброго, возьмут, и выкинут это волшебное зеркало. И никакие слёзы тут уже не помогут.

Клара вновь хитро улыбнулась.

– Не беспокойся, не войдёт. Она будет занята другим…. А теперь делай, как я сказала.

Настя послушно закрыла глаза.

Если бы девочка могла видеть то, что сейчас отражалось в зеркале, то непременно закричала от страха. И больше никогда в жизни не приближалась к зеркалам, какими б волшебными они не казались.

Едва успев вбежать в комнату дочери, Ольга застыла на пороге.

Нет, Настя была здесь, но… она снова сидела перед зеркалом, скрестив ноги и приложив ладони к зеркалу. А там…. Женщина не могла поверить своим глазам: вместо положенного отражения под зеркальной гладью клубился серый туман. Вскрикнув, Ольга подбежала к дочери, и попыталась оттащить Настю, но ладони девочки словно примёрзли к стеклу. Перепуганная мать схватила правую кисть девочки, и дёрнула посильнее. То же самое проделала и со второй рукой. Увидев ладони дочери, Ольга пришла в ужас – местами кусочки кожи оторвались и остались на зеркале красными отпечатками. Выражение лица самой Насти выражало полное безразличие к происходящему, а остекленевшие глаза смотрели в пустоту. Но дальше произошло нечто ещё более ужасное. Туман в зеркале начал быстро рассеиваться, как только Ольга оторвала руки дочери от стекла, а затем, кровавые следы Настиных ладоней, вдруг начали исчезать на глазах. Зеркало впитывало их в себя, словно песок воду. Глаза женщины расширились, а в голове была только одна мысль: «Только бы не сойти с ума»! На секунду зеркало приняло свой обычный вид, потом неожиданно потемнело. Ольга всё так же сидела, крепко прижав к себе Настю, не в силах пошевелиться или просто оторвать взгляд от чёрного овала.

И тут из его глубины показалась маленькая девочка. Она сделала шаг вперёд, и остановилась, печально глядя на женщину. Следом фон позади ребёнка вновь начал меняться: теперь Ольга увидела разбитые стены комнаты из красного кирпича, какие-то нагромождения ящиков, мусор, валяющийся на бетонном полу…. Всё это очень напоминало заброшенный подвал, о котором говорила Настя. «Это не может быть правдой», – начала убеждать себя женщина, но её глаза видели обратное.

Маленькая девочка в розовом летнем платье…. Что тут необычного? Таких детей можно встретить где угодно. Худенькое бледное личико в обрамлении чёрных волос стриженных под каре, аккуратная гладкая чёлка на лбу и большие тёмные глаза. И эти глаза…. Ольга никогда не видела, чтобы дети смотрели с такой «взрослой» грустью. «Но ведь это не ОБЫЧНАЯ девочка, правда? – шепнул Ольгин внутренний голос. – Это.… Да, да, смелее! Это ведь… призрак»!

Девочка сделала ещё один шаг, остановилась, будто о чём-то задумалась, потом снова шагнула вперёд. Теперь она стояла почти вплотную к зеркалу, но с другой стороны.

Затем поманила Ольгу пальчиком.

– Помоги мне, – раздалось эхо уже знакомого женщине детского голоса. – Вытащи меня отсюда, здесь так страшно….

– Что ты такое? – с трудом выговорила женщина. – Что тебе от нас нужно?

Девочка помолчала, а потом, всё так же грустно глядя на Ольгу, приложила ладони к зеркалу.

– Я покажу тебе….

Ольга отрицательно замотала головой, но девочка в зеркале с мольбой в глазах прошептала:

– Прошу тебя…. Пожалуйста….

«Если я это сделаю, то сделаю ради дочери, – вдруг подумала женщина. – Я смогу увидеть и понять то, что произошло с ней».

Осторожно положив Настю на ковёр, Ольга увидела, что та начинает приходить в себя. Сейчас глаза ребёнка были закрыты, но с бледных губ срывались тихие стоны, вызванные разодранными в кровь ладонями. «Что она с тобой сделала»? – подумала Ольга, и, чтобы не заплакать, закусила губу.

… Последнее, что она успела почувствовать после того, как приложила свои ладони к ладоням девочки в зеркале, было то, что пол под ней вдруг качнулся, и исчез. Последовала ослепительная вспышка, а затем Ольгу со всех сторон окутала тьма.

Когда её глаза привыкли к темноте, Ольга увидела, что находится в том самом подвале, что и девочка, по другую сторону зеркала. Маленькое помещение с низким потолком вызвало в женщине незнакомое доселе чувство клаустрофобии. Вид стен из красного кирпича, отопительных труб и пустых ящиков из картона подействовал бы на кого угодно угнетающе. И здесь было очень холодно. Ольга обернулась. Позади неё сквозь мутное стекло овала виднелась комната Насти, в которой только что была сама Ольга. Невероятным образом женщина прошла сквозь зеркало, оказавшимся дверью в другой мир. В мир, принадлежащий странной девочке, которую её дочь называла Кларой.

– Вот сюда она нас забирает, – раздался тихий голос ребёнка.

Ольга посмотрела на девочку. Для такой температуры воздуха та, пожалуй, была слишком легко одета.

– Кто забирает? Откуда? – при этих словах изо рта женщины вылетело облачко пара.

Девочка ничего не ответила.

– Ты – Клара?

Та, молча, кивнула.

– Что ты сделала с Настей? – спросила Ольга. – Это ведь ты была на лестнице?

Клара стояла в центре комнаты, в нескольких шагах от женщины, задумчиво глядя на пол.

– Нет, не я.

Теперь Ольга сделала осторожный шаг вперёд.

– Зачем ты меня обманываешь, Клара? Я запомнила твой голос.

– Это не я!

Девочка закрыла лицо руками и заплакала.

– Я просто хотела посмотреть…. Я не хотела…. Они обманули меня….

– Кто? – растерялась Ольга. – Чего ты не хотела?

Но Клара продолжала всхлипывать, ничего не объясняя.

Окажись перед ней обычная девочка, женщина кинулась бы к ней, обняла и утешила. А потом спокойно бы поинтересовалась у неё, о чём та сейчас говорила. Однако Клара не была обычной девочкой, хотя поведение и вид её, были вполне заурядны для ребёнка.

Наконец, девочка отняла руки от лица.

– Как ты здесь оказалась? – спросила Ольга, делая ещё один осторожный шаг.

Намеренно или нет, но Клара повернулась к женщине спиной, и подошла к дальней стене подвала.

– Когда-то здесь была школа… – всё так же тихо проговорила девочка.

Ольга решила не задавать пока никаких вопросов, опасаясь вновь расстроить ребёнка.

– А потом случилось землетрясение, и её не стало, – продолжала Клара, будто разговаривая сама с собой. – И теперь отсюда нет выхода.

– Откуда ты знаешь про школу?

– Знаю. – Девочка повернулась к Ольге лицом. – Тебе пора уходить.

– Никуда я отсюда не уйду, пока ты не пообещаешь оставить нас в покое, – решительно ответила Ольга. – И ещё ты скажешь мне, что сделала с моей дочерью.

– Пожалуйста, уходи! – захныкала Клара. – Тебе нельзя здесь долго оставаться! Ты не можешь…

– Почему? – удивлённо спросила женщина. – Очень даже могу….

Неожиданно девочка замолчала, и её лицо приобрело испуганное выражение.

– Слышишь? – спросила она Ольгу.

На секунду женщина увидела перед собой не фантомную девочку, а обычного перепуганного ребёнка, который непонятно как оказался в этом странном месте. Но почему-то от этого Ольге стало ещё страшнее.