Текст книги "Гонка за мечтой (СИ)"
Автор книги: Кейт Ринка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Ринка Кейт
Гонка за мечтой
Ах, Италия! – страна великой Империи, сердце Католической церкви и мать знаменитых гениев искусства и стиля. Италия… страна таких вкусностей, как сыр, вино, кофе и пицца; страна темпераментных мужчин и приветливых женщин; страна Альпийских гор и морских побережий, где на пляже часами можно заниматься любовью при лунном свете и под шелест ласковых волн; – это страна поцелуев, любви и романтики.
Элена любила свою родную Италия. Любила ее эмоциональных жителей, праздничные карнавалы и тихие улочки, которые дышали стилем Готики. Готика жила и в ее душе, навевая печаль и чувство ленивого вдохновения.
Италия так отличалась от России, частью которой она была благодаря своей матери, русской "бизнес-леди". Мать и отец уже давно не жили вместе, но при этом не были в разводе. Просто каждый из них выбрал свой путь. Элена несколько раз в год навещала свою любимую маму приезжая в Москву, в этот холодный серый город с его холодными разноцветными огнями. Нет, ничего не могло сравниться с ее Флоренцией, рядом с которой она выросла. Ведь Флоренция – это город эпохи Возрождения, где улицы, площади, дворцы и храмы украшены творениями великих итальянских мастеров. Ведь Флоренция – это город вдохновения. Здесь можно часами бродить по улицам, стаптывая подошвы ботинок, и наслаждаться атмосферой изящества и красоты. И всю эту красоту ей подарил отец, коренной итальянец – Умберто Тассони.
Вместе с ним и своей родной сестрой, Джиной, Элена жила в местечке под названием – Санто-Пучинни, в большом отцовском особняки к северу от города. Это было поистине великолепное место: трехэтажное здание из белого кирпича было выполнено в современном стиле смешанным с элементами искусства эпохи Возрождения – весь дом окружали небольшие колонны соединенные арками, а на стенах вылеплены причудливые пилястры; вокруг дома зеленел роскошный сад, с цветущими клумбами и античными статуями древних Богов. Здесь можно было посидеть на лавочке, полюбоваться фонтанами и насладиться свежестью природы, вдыхая запахи самых разнообразных цветов.
Но это место отец выбрал не только из-за его красоты. Умберто Тассони был владельцем одной из крупнейших компаний в Италии по производству мототехники, которая называлась в честь его семьи – "Тассон", и находилась рядом с Флоренцией. Эту компанию основал еще его прадед, и на своем веку она пережила как процветание, так и упадок. Взяв управление мало популярной компанией в свои руки, Умберто поднял ее на новый уровень, и теперь компания начала наступать на пятки такому известному итальянскому производителю как "Дукати". Разница была в том, что "Дукати" учувствовали в мировых гонках МотоГП (*МотоГП – самая престижная мировая мотогонка, которая проходит в нескольких странах, от Японии до Турции, с весны по осень, по две в месяц в среднем. Так же, еще ее называют – королевской гонкой, как и королевской называют Формулу1 среди тачек), а "Тассон" только собирался покорить эту новую для себя вершину.
Именно благодаря отцу Элена с малолетства влюбилась в эти двухколесные машины, со всеми вытекающими из этого прелестями. Больше всего на свете она любила чувствовать ветер и ускользающую дорогу под колесами своего любимого TR-34G, которого она звала просто Монти. Хотя отец не одобрял этого увлечения дочери, считая его совсем не женским занятием, но все же потакал капризам, хоть и нехотя, и очень не любил об этом распространяться. Ведь женщина создана для любви, и она должна радоваться жизни, находя в ней каждый день повод для праздника, как делают все Итальянцы, в не гонять по дорогам, словно сумасшедшая.
А вот Джина было совсем другой. Они отличались, как небо и земля: сестра была ветреной и взбалмошной кокеткой, а Элена – тихой и скромной бунтаркой. Отец считал, что она вся пошла в мать – "сдержанную северную женщину", и с самого детства Элену называли странной девчонкой, потому что она росла замкнутой, неразговорчивой, будто живущей в своем мире. А ведь так оно и было – весь мир Элены был построен на мечтаниях и увлечениях. И в то время, как Джина бегала по магазинам и свиданиям, Элена проводила время в отцовской компании, где любила наблюдать, как создаются, тестируются и совершенствуются новые изобретения инженерных гениев мото-мира. На ее глазах создавался и Монти, который был облегчен и изменен специально под нее. И как Умберто не противился увлечению своей дочери, а прекрасно осознавал, что она была не единственной женщиной на планете, которая любила ездить на этих железных машинах. В Италии даже проходил Женский Чемпионат по мотогонкам, куда съезжались команды из разных стран. Но, тем не менее, женский мотоспорт был намного меньше развит, чем мужской.
Участие в гонках Элену совершенно не интересовало. Она предпочитала свободную езду, а смотреть гораздо интереснее было на мужчин. А Элена очень любила смотреть мужские гонки, такие, как мировую серию МотоГП, и самый престижный Чемпионат Италии по Супебайку – ЧИС (*ЧИС – Чемпионат Италии по Супербайку как есть, проходит в самой Италии в шесть этапов, и примерно в общих чертах я все об этом описываю, как сама понимаю). И как у любого фаната этого вида спорта, у нее были свои любимчики. Это безусловно был многократный чемпион "королевских гонок", итальянец – Валентино Росси (*Валентино Росси – (16 февраля 1979) – итальянский мотогонщик. Он один из самых успешных мотогонщиков всех времен и по мнению большинства критиков является лучшим мотопилотом современности, являясь официальным лицом MotoGP во всем мире и выиграв 8 чемпионских титулов в разных классах MotoGP), и молодой и перспективный Рафаэль Верди, который лидировал во всех зачетах ЧИС, стремясь попасть в серию МотоГП и потягаться с Росси – очень смело с его стороны, но Элена верила, что у этого парня непременно все должно получиться.
И надо же было случиться такой очевидной вещи: ее отец, потянувшись на спортивный рынок, подписал контракт с Эмилио Верди, отцом и главным менеджером Рафаэля Верди. И теперь Рафаэль будет ездить на мотоциклах ее отца. И все бы ничего, если бы Элена не воспринимала этого обаятельного, дерзкого и талантливого гонщика, как объект своих желаний, и этот объект сейчас находился в ее доме по случаю подписанного контракта и началу деловых и дружеских отношений.
Эмилио Верди, вместе с женой, Паолой Верди, и сыном были приглашены к ним на ужин. А кроме них еще около двух десятков человек, кто имел к этому непосредственное отношение – главный инженер, конструктор, и технический директор "Тассона", ассистенты Эмилио, и некоторые другие важнее люди.
Элене уже нужно было спускаться вниз, но она никак не могла унять волнения, расхаживая по комнате и боясь встречи со своим кумиром. Платье – самый нелюбимый предмет одежды – было "как никогда" неудобным: узкая юбка душила бедра, лямки раздражали кожу на плечах и шее, а оборка квадратного декольте слишком стягивала пухлую грудь, мешая нормально дышать. Элена не любила неудобства в одежде, но этикет и обстоятельства иногда требовали, чтобы она соответствовала роли примерной дочери своего отца – богатого и преуспевающего бизнесмена. Сегодня к ним были приглашены даже парочка репортеров из дружеских журналов, чтобы освятить это важное событие всей спортивной части Италии.
Элена была настолько взволнованна, что вздрогнула, когда кто-то постучал в ее дверь.
– Войдите! – крикнула она, пытаясь успокоить непослушный пульс.
На пороге появилась Роза – женщина средних лет, работающая у них горничной.
– Сеньорита Элена, синьор Умберто просил передать, чтобы вы спускались.
– Спасибо, Роза. Я уже иду.
И сделав пару глубоких вдохов, Элена вышла из комнаты.
Этим вечером в их доме было оживленно, хотя, сейчас здесь находилось самое минимальное количество людей, которых Элена видела у них по случаю какого-то мероприятия. Отец часто устраивал вечера, банкеты и презентации.
Спустившись вниз, Элена поняла, что почти не опоздала. За стол еще никто не садился, а в главном зале велись шумные разговоры и давались интервью. Отец стоял в стороне и о чем-то беседовал со своим главным инженером. В элегантном костюме он выглядел просто великолепно. Элена даже порой удивлялась, как только мать могла оставить этого прекрасного мужчину и променять его на свою карьеру. Им с сестрой от него достались темные волосы, смуглая кожа и итальянский темперамент, который в сестрах проявлялся по-разному. Если у Джины он сочился во все стороны, то у Элены был скрыт под завесой безразличия и холодного спокойствия, которое в первую очередь отражалось в ее голубых глазах, доставшихся ей от матери. И такая необычная внешность только убеждало всех в ее странности – она уже с виду была не такая, как все.
Элена подошла к фуршетному столику и взяла бокал белого игристого вина, чтобы хоть чем-то занять руки. Мужчины приветствовали ее, одаривая приветливыми улыбками. Жан Мишель, главный конструктор, поприветствовал ее объятьями и дружеским поцелуем в щечку, как это принято делать с хорошими знакомыми. Работая в компании отца, Элена хорошо знала тут добрую половину мужчин. Наконец, она решилась внимательнее осмотреть присутствующих, и сразу же увидела Рафаэля. Не заметить его было просто невозможно. Он выделялся бы даже в огромной толпе итальянцев. И когда Элена видела этого парня, для нее все вокруг переставало существовать. Правда в основном она могла его лицезреть либо по телевизору, либо на самих гонках издалека. Она следила за его карьерой, так удачно стартовавшей два года назад, и переживала за все его неудачи и радовалась за все победы, пусть еще не такие большие, как было бы в "королевских гонках" куда он стремился попасть. Эмилио Верди и ее отец собирались создать достойную команду и выдвинуть ее на участие в серии МотоГП. Это было их основной целью, и если такое случится – это будет уже их первой победой.
Рафаэль стоял возле Эмилио Верди, который давал интервью репортеру. Он улыбнулся на какую-то фразу отца, и на щеке проступила соблазнительная ямочка – Ох, от этой улыбки замирает сердце! К тому же, он всегда выглядел стильно и невероятно сексуально. Темные, слегка вьющиеся волосы была аккуратно зачесаны назад, опускаясь чуть ниже шеи. На твердой груди сидела дорогая белая рубашка, заправленная в не менее дорогие синие джинсы от "Армани" – уж она-то знала, какую марку предпочитает носить этот парень. Воротник рубашки был приподнят, а рукава закатаны до локтей, открывая взору причудливые узоры татуировок на обеих руках, уходящие под ткань. И было невероятным зрелищем наблюдать, как эти сильные, натренированные руки с красивыми узорами на коже управляют двухколесной машиной, выделывая на ней всякие фокусы.
Ведь что делает гонщик, когда он не соревнуется в гонках? – он тренируется и отдыхает, и опять же, отдыхает, сидя верхом на своем байке. И кроме того, чтобы ездить на нем по прямой, мотоцикл можно крутить-вертеть, поднимать на задние или передние колеса и выделывать всякие интересные трюки на радость публике. А Рафаэль это превосходно умел…
– Слушай, дорогая моя, ты сейчас его сожрешь глазами. – Рядом с ней неожиданно появилась Джина, как всегда неотразимая: на ней был приемлемый минимум ткани в виде короткого серо-голубого платья без всяких лямок. Она устремила на Рафаэля свой горящий взгляд и хитро прищурилась: – Хотя, я с тобой согласна – этот парень ужасно хорош собой.
– Тебе виднее, – буркнула Элена, отпивая вино из бокала и прячась за маской безразличия, хоть у самой защемило сердце – если Джина положит глаз на Рафаэля, то парень непременно попадет в ее сети, а ей придется на все это смотреть. От одной такой мысли Элене даже резко поплохело. А тут еще Рафаэль обратил к ним взор своих темно-карих глаз, с интересом разглядывая их. От такого откровенного внимания Элена оторопела, а находчивая Джина кокетливо улыбнулась и мило помахала ему ручкой. Он ответил ей такой же улыбкой. Отлично! Джина уже пошла в наступление. А чтобы сестре стало совсем скверно, Джина повернулась к ней и тихо сказала:
– Кстати, это платье тебе не идет. Не одевай его больше. – И в этом была вся Джина, ее родная сестра. А развернувшись, она направилась прямиком к Рафаэлю: – Пойду знакомиться.
От обиды и злости Элена сжала в руке свой бокал, и не выдержав такого давления, хрупкое стекло треснуло, впиваясь осколками в ладонь и обжигая болью. Натренированным рукам, которые привыкли управлять сто пятидесяти килограммовым мотоциклом, это труда не составило.
– Ох, Элена, – заметив кровь на ее руке, Жан подошел к ней, – как же ты так?
– Сама не знаю, – попыталась она улыбнуться.
Он осторожно взял ее руку и стал помогать вытаскивать осколки.
– А с виду такие хрупкие ручки.
Жан всегда делал ей комплименты при любом удобном случае. Этому талантливому конструктору было всего за тридцать с небольшим, и он совершенно не скрывал своей симпатии к ней. Только Элена каждый раз давала понять, что кроме дружбы она от него ничего не возьмет.
К ним подошла Роза, и прежде чем начать убирать осколки, сначала поохала и поахала"…ая-яй-яй…как же так сеньорита порезалась…" На них стали обращать внимание все больше гостей, и подошел взволнованный отец.
– Эля? – ласково назвал он ее. – Что случилось?
– Ничего страшного. Просто бокал треснул.
Он схватил ее руку, окинул хмурым взором и, взяв салфетку со стола, осторожно зажал в ладони, чтобы приостановить кровотечение.
– Нам уже нужно за стол садиться, – покачал он головой. – Дорогая моя, но прежде я же должен кое с кем тебя познакомит. Давай подойдем к одному человеку, а потом ты обработаешь рану и сразу же к нам присоединишься. Хорошо?
Элена посмотрела на Рафаэля, который вдохновенно о чем-то разговаривал с Джиной. И был прекрасно виден интерес в глазах обоих – они друг другу понравились, и оказалось, что Элене было это ужасно неприятно. Ну почему именно он? И почему именно она? Элена украдкой завидовала девушкам, которых иногда замечала с Рафаэлем. Но в ней не было такой ревности, которая вспыхнула сейчас, потому что вместо девушки могла появиться ее сестра, которая всегда старалась все делать ей назло.
– Идите. Я скоро подойду, а то рука сильно болит.
Отец настаивать не стал, и Элена отправилась на кухню, где у них была небольшая аптечка.
***
Сидя за столом, Рафаэль ловил жаркие взгляды Джины, старшей дочери директора его новой команды. Эта девица, впрочем, как и ее сестра отличались от привычных ему симпатичных итальянок. Как ему рассказал отец, в них наполовину текла русская кровь, а насколько он знал, русские девушки были очень красивы. И две прекрасные "сеньориты", сидевшие перед ним за столом, это только подтверждали. Правда, хоть они и похожи, как сестры, но при этом были поразительно разные: Элена отличалась экзотической красота, учитывая темные волосы и голубые глаза; она привлекала, но ее красота была непривычной, к тому же, Элена вела себя скромно и молчаливо; а вот Джина была жгучей брюнеткой, и даже не стеснялась выказывать ему свое влечение к нему, что он, безусловно, оценил.
Рафаэль всегда интересовался только мотоциклами и гонками, ну иногда и женщинами. И хоть у него была орда поклонниц, он никогда не злоупотреблял их вниманием и отвечал только тем девушкам, которые смогли его по-настоящему взволновать, и если он находил на них время. Гонки и тренировки всегда были на первом месте, и не каждая с этим соглашалась. У него была мечта – учувствовать в самой главной кольцевой гонке МотоГП, в "королевской гонке", и стать ее чемпионом. Об этом мечтал каждый молодой гонщик, и у Рафаэля были на это все шансы. Ведь ЧИС был последней стартовой площадкой в престижный мировой спорт, где команды обкатывали своих детищ и искали новые таланты. Показывая хорошие результаты, в Италии Рафаэль считался одним из лидеров, которого все были готовы поддержать. А разработанный специально для гонок новый мотик "Тассон TS-34" был великолепен по всем параметрам. Рафаэль влюбился в это чудо техники, как только сел на него. И он был уверен, что сотрудничество с Умберто Тассони будет весьма выгодным и обязательно принесет свои плоды. А если еще взять в расчет его прекрасную старшую дочь, то можно было смело судить, что это сотрудничество может стать к тому же очень приятным.
Новый сезон Чемпионата начинался уже через две недели. Одиннадцать команд, семнадцать гонщиков и шесть этапов, по одному в месяц, начиная с апреля. Первая гонка должна проходить около города Римини, на автодроме Мизано, и Рафаэль уже рвался в бой. Ему натерпелось сесть за руль нового "Тассона" и ощутить уже знакомый ему вкус победы.
(Пояснения:
Гонка обычно проходит в несколько этапов, основными из которых являются тесты, квалификация и собственно сама гонка (обычно она занимает количество в 27 кругов в среднем). Тесты в основном проходят по пятницам, по субботам квалификация и в воскресенье гонка. На тестах команды готовятся, проверяют все ли в порядке с машиной, меняют настройки в ней под трассу (трассы же все разные и ехать по ним надо по-разному), выбирают шины и тд. Квалификация, как зрелищное действие, тоже собирает зрителей и на ней определяются места на старте в гонке, кто с какого места будет стартовать. Обычно это происходит так – гонщики выезжают на трек и ездят по нему какое-то определенное время, засекается время проезда каждого их круга (в среднем это минута с небольшим и считается до долей? как например – 1:41:901), кто проедет хоть один круг быстрее всех – стартует первым и далее места расставляются по возрастающей.)
Все опасения Элены подтвердились – Рафаэль сошелся с Джиной и теперь они встречались…
Элене так и не удалось нормально познакомиться с ним. Она не могла заставить себя подойти к своему любимому, во всех смыслах, кумиру или заговорить о чем-то большем, кроме как пару стандартных фраз "привет-пока". А все потому, что она боялась не сдержаться и унизить себя, выдав свои чувства, будь то симпатия или ревность. Рафаэль стал приезжать к ним, иногда на машине, когда собирался куда-то везти Джину, а иногда на мотоцикле – безумно красивый и недоступный – превращая жизнь Элены в сущий кошмар. А Джина всячески ему помогала. Мало того, что Элена иногда замечала, как они целуются и обнимаются, так сестра старалась ее совсем добить рассказами о том, как они занимаются любовью, и какой он превосходный любовник… Однажды не выдержав, Элена залепила сестре пощечину, но та стала только донимать еще сильнее.
Первый этап гонки прошел для Рафаэля удачно – он стартовал с первого места, выиграв квалификацию за день до гонки, и пришел первым. Джина ездила с ним в Римини, и в эфир даже попал кадр, где она целует своего победителя… после этого Элене пришлось менять телевизор, потому что старый оказался разбит собственным же пультом.
Единственно радостью Элены был Монти. Он никогда ее не обижал, и всегда только радовал, даря полное ощущение жизни и свободы. Монти был серебристым мотоциклом с очень норовистым характером в 170 лошадиных сил. И когда у Элены было скверно на душе, она одевала экипировочный костюм из серебристо-черной кожи, перчатки, шлем, и отправлялась с ним в небольшое путешествие по дорогам Италии. Это была ее страсть, ее жизнь и единственная разделенная любовь.
***
– Сколько? – спросил Рафаэль у своего старшего инженера, притормозив возле него на красном "Тассоне" и приподняв стекло своего шлема.
– Минуту сорок пять и три десятых, – ответил ему Гаспар, глядя на секундомер, и покачал головой. – Раф, ты можешь лучше.
– Засекай.
Опустив обратно стекло, Рафаэль решительно дернул ручку газа и сорвался с места. Трассу в Монце он знал как свои пять пальцев, и она всегда покорялась ему. Правда, бессонная ночь проведенная с Джиной давала о себе знать – целый день он летал в облаках и был совсем не внимателен. Хорошо хоть сегодня всего лишь были тесты, завтра квалификация, а послезавтра сама гонка, вторая в сезоне. С момента прошлой гонки прошел месяц, и каждое свободное время, которого было не так уж и много, он проводил с Джиной. Она была потрясающей любовницей, правда ее характер и женские капризы иногда выводили его из себя. Но ради потрясающего секса с ней он был готов закрывать на это глаза…
На следующий день Рафаэль отлично справился с квалификацией, обогнав всех соперников, а вот гонка прошла неудачно – дождь всем спутал планы и, налетев на осколки свежеразбитого байка, Рафаэль потерял управление своей машиной и слетел с трассы, к счастью, без ущерба для здоровья, вовремя и удачно спрыгнув с мотоцикла. А вот его байк пришлось заменить на новый.
Но на этом его беды не закончились: на следующий день после провальной гонки Джина сообщила ему, что они расстаются. Рафаэль еще никогда так не переживал расставание, хотя возможно, этому способствовала его неудача в гонке. Он не мог понять, в чем дело, и почему Джина так резко изменила к нему свое отношение. Совсем недавно она была ласковой и нежной, и вдруг, стала холодной и неприступной. Он хотел вернуть ее, а Джина ничего не желала слушать и всячески избегала его. Рафаэль и сам не понимал, почему так переживает и зачем бьется головой о глухую стену. Просто, ему хотелось ее вернуть.
Элена жила как на иголках, постоянно ожидая чего-то вновь малоприятного. Работая в компании отца, она возглавляла отдел по связи с общественностью, хотя могла бы заниматься намного большим, вплоть до тестирования мотоциклов. Но отец решил, что нынешняя работа для нее подходит больше всего. Закончив все дела, или просто переложив их на своих подчиненных, Элена садилась на Монти и разъезжала по окрестностям. Иногда она ездила во Флоренцию и гуляла по улочкам и площадям, или по берегу реки Арно, которая протекала через весь город. Только здесь ей было уютно, и казалось, что ее успокаивают и разговаривают с ней сами великие скульпторы и архитекторы, чья душа жила в неповторимых произведениях искусства.
Но стоило ей вернуться домой, как сестра одним уже своим присутствием напоминала, отчего же ей было так тоскливо. Правда, перед второй гонкой Рафаэля, когда он был на тестах, Элена заметила, что к Джине стал наведываться совершенно другой парень. Хорошо зная сестру, она не была удивлена и почти спокойно вздохнула.
– Если хочешь, можешь забирать своего красавчика, – сказала ей тогда сестра, после очередного свидания с новым кавалером. – Я себе нашла другого.
Цинизм Джины вызывал у Элены отвращение. Она не понимала, как можно было так относиться к людям, начина со своей родной сестры. Джина ведь прекрасно знала, как Рафаэль ей нравился, и сделала все, чтобы вдоволь намучить ее, найдя чуть ли не единственное слабое место. Джина всегда завидовала ей, считая, что сестре доставалось больше, чем ей: больше внимания, больше любви, больше поблажек, больше свободных решений, и даже размер груди у той был больше. Сейчас Элена понимала, что Джина лишь играла с Рафаэлем, чтобы насолить ей, не забывая и пор собственные удовольствия. Но что она могла поделать со своей родной сестрой, кроме как терпеть ее.
Вторя гонка Рафаэля закончилась неудачей – он не заработал ни одного очка. Элена искренне переживала за Рафаэля, непременно веря в его победу. Пусть ему сейчас не повезло, но дальше он обязательно наверстать упущенное.
Через пару дней после гонки отец устроил в их доме грандиозную презентацию нового двигателя. И один из таких экземпляров блестел в главном зале под вспышками фотокамер. Гостей в этот вечер было очень много, начиная от прессы и заканчивая известными людьми мотостроения. Нанятые официанты едва успевали разливать вина.
Добрую половину вечера Элена старалась вести себя соответственно выбранному образу – дочь своего отца, умница и помощница, с приветливой улыбкой на губах. К ее удивлению, среди гостей она не заметила Рафаэля, а Джина веселилась со всеми подряд. Но за Рафаэля переживала не одна она.
– Дорогая моя, – обратился к ней отец, в перерыве между гостями, – ты случайно не знаешь, что у Джины происходит с Рафаэлем?
– Нет, а в чем дело?
– Я не знаю, – пожал плечами отец. – Просто Эмилио говорит, что они повздорили, и Рафаэль очень переживает. Только ему это сейчас совсем не пойдет на пользу. – Он покачал головой и тяжело вздохнул. – Ладно, попробую поговорить с Джиной.
Отец был сильно взволнован. Еще бы, именно Рафаэль вел его кампанию за собой в мир мотоспорта, и именно от него зависел их успех на этом поприще. А взволнованный гонщик может совершать ошибки: кто-то больше, кто-то меньше. Правда, темпераментный Рафаэль всегда отличался холодным спокойствием в гонке. Стиль его вождения был ровен и четок. Так что отцу не стоило так переживать, но разве словами его успокоишь?
Устав улыбаться и терпеть мучения на высоких каблуках, Элена извинилась перед отцом и пошла к себе в комнату. Но, подходя к двери в темном коридоре, услышала какие-то шорохи. В глубине коридора можно было разглядеть лишь мужской силуэт – он обернулся и замер, заметив ее.
– Кто вы? И что вы здесь делаете? – твердым голосом спросила Элена.
– Ох, сеньорита, простите, я заблудился. У вас такой большой дом.
Мужчина стал подходить к ней, а в его руках она смогла разглядеть какой-то большой причудливый предмет – ах, да – это была фотокамера.
– Как вы сюда попали? – удивилась Элена, зная, что проход в эту часть дома должен охраняться.
– Я просто шел по коридорам…
– Тогда возвращайтесь в зал, здесь вам делать нечего.
– Да, конечно, простите. – В полутьме она даже смогла разглядеть, как он виновато улыбнулся. – Только не подскажите, куда мне нужно идти.
– Пойдемте.
Элена проводила плутливого репортера до лестницы, проследив, чтобы он спустился вниз, и только потом вернулась в комнату. И не включая свет, она прошла на балкон. В ночи разносились звуки живой музыки – в основном пела скрипка, поддаваясь виртуозным рукам музыканта. Окна Элены выходили на боковую часть двора, так что она почти не видела и не слышала гостей, и могла спокойно насладиться своим одиночеством, за которым уже успела соскучатся спустя пару часов непрерывного внимания.
Но неожиданно в ее комнате стало шумно – распахнув дверь, к ней забежала хохочущая Джина. Она подскочила к Элене и затащила ее в комнату, начиная что-то быстро говорить:
– Отвлеки его, пожалуйста. Что хочешь с ним делай, только пусть он от меня отстанет…
– Кто? – спросила Элена, ничего не понимая в словах сестры.
Но тут в коридоре послышались тяжелые шаги…
– Джина! – проревел следом знакомый голос Рафаэля.
Элена оцепенела, а Джина быстро юркнула в ванную комнату, как раз успев закрыть дверь перед тем, как на пороге появился сам обладатель голоса. Спотыкаясь, он ввалился в комнату, и Элена сразу поняла, что Рафаэль был чертовски пьян. Чего-чего, а такого она от него не ожидала, зная, что он редко пьет, да и то мало.
– И сколько я должен за тобой гоняться? – нетвердой речью, прохрипел он, смотря на нее.
Элена была так ошеломлена и удивлена, что растеряла все слова. Рафаэль подумал, что она – это Джина, хотя, в полутьме с пьяных глаз ошибиться было не сложно.
Захлопнув за собой дверь, он стал приближаться к ней. И без лишних слов, Рафаэль обнял ее, запуская пальцы в волосы и впиваясь поцелуем в губы. По телу Элены пробежала дрожь, а следом окатила волна возбуждения, отзываясь теплом внизу живота. Сколько она мечтала о его поцелуе, а к такому напору оказалась совершенно не готова. Это было слишком… слишком приятно, чтобы быть правдой.
– Я хочу тебя, любовь моя. Почему ты бегаешь от меня?
Крепко прижимая ее к своему телу, Рафаэль стал осыпать поцелуями шею, пока Элены задыхалась от острых чувств, не умещающихся у нее в груди. Краем глаза она заметила какое-то движение – Джина потихоньку вышла из ванной и на цыпочках пробиралась к выходу, прикрывая рот рукой, чтобы сдержать приступ смеха.
Ну и что же мне делать? – спрашивала себя Элены, прокручивая эти слова как зажеванную пленку и все меньше понимая их смысл. Сейчас она могла только чувствовать – его мягкие губы, его крепкие руки, его желанное тело…
Джина тихо и незаметно вышла из комнаты, оставив ее наедине с потрясающем парнем, который даже не понимал, кого целует.
– Я так соскучился по тебе, – продолжал он шептать, пока его руки сминали ткань платья, пытаясь стащить его с нее или найти признаки хоть каких-то застежек.
Только это платье снималось через голову, и без ее помощи его было не снять – так думала Элена, пока Рафаэль резко не дернул его за лямки с двух сторон, и тонкая ткань стремительно не разошлась по переднему шву в разные стороны. И не дав ей опомнится, он снова накрыл ее губы в головокружительном поцелуе, принявшись стаскивать нижнее белье. И уже через минуту на Элене осталось только порванное платье, собравшееся на талии.
Все ее мысли и сомнения разом пропали, оставив только голод. Рафаэль не оставил ей ни малейшего повода для протеста. И ощутив вкус своей маленькой мечты, Элена прильнула к Рафаэлю, помогая ему снимать рубашку и расстегивать ремень на джинсах. И справившись с одеждой, Рафаэль подхватил Элену и бросил спиной на кровать, неуклюже заваливаясь сверху всей своей тяжестью. Упиваясь ощущением этой тяжести крепкого тела, Элена обняла Рафаэля, исследуя ладонями широкую спину. Нос щекотал приятный мужской парфюм и завитки непослушных волос. А уткнувшись в чувствительную кожу шеи, Элена стала нежно целовать ее, оставляя влажный след и срывая с его губ первые стоны неподдельного наслаждения.
– Ох, дорогая, я знал, что ты меня все еще любишь.
Элене уже казалось, что эти слова он говорит именно ей – конечно, она любила его, любила всей мечтательной душой. И приподнявшись, без лишних прелюдий, Рафаэль скользнул в ее лоно…
Элена сразу забыла, как дышать. Она уже и не помнила, когда последний раз занималась любовью, но ничего не могло сравниться с теми ощущениями, которые Элена испытывала сейчас, рядом с Рафаэлем, любимым и таким желанным. Ей даже казалось, что она не выдержит, сгорит, погибнет, от переизбытка чувств. Своими жадными и напористыми движениями, он распалил в ней настоящий пожар, от которого растаяла вся ее сдержанность. Она не просто отдавала ему себя, она с такой же жадностью брала все то, что отдавал он: каждое движение, каждое касание, каждый поцелуй. И ей было совершенно наплевать, что он не знает, кому именно все это отдает. Он был с ней, и только это имело значение…
***
Еще толком не проснувшись, Рафаэль ощущал ужасные приступы головной боли. Именно она выдернула его из сна, заставив открыть глаза. Сначала он не понимал, почему у него так сильно болит голова, но постепенно все вставало на свои места: кажется, он вчера перебрал со спиртным, а ему это было сделать совсем не сложно, учитывая как мало он пил. Но вчера он чувствовал такое одиночество и пустоту, что по глупости переборщил с желанием от них избавиться.
