Текст книги "Прикосновение к чуду"

Автор книги: Кейт Доули

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

2

Когда Кэтлин немного успокоилась, она решила, что для нее же будет лучше не принимать близко к сердцу все, что сегодня произошло. К тому же есть более интересные дела, чем сожаление о том, чего нельзя исправить или изменить. Эту истину она усвоила уже давно. Жаль только, что понимание пришло через боль утраты. Кэтлин завидовала людям, которые не знают, что такое потеря, настоящая потеря, когда действительно ничего нельзя вернуть или исправить.

Кэтлин включила компьютер. Она уже давно выяснила, что лучший способ отвлечься от грустных мыслей – поболтать с кем-нибудь в Интернете. Она набрала знакомый адрес чата и представилась администратору.

Уже давно многие знали Кэтлин в сети под именем Ночная Гостья. Она выбрала себе этот псевдоним совершенно случайно. Несколько лет назад, когда она только начала свою виртуальную жизнь, Кэтлин могла бывать во всемирной Сети только по ночам. Все остальное ее время занимала учеба, а потом работа. Сейчас, впрочем, ситуация совершенно не изменилась. Работа и личная жизнь отнимали у нее большую часть дневного времени. И вот кто-то в шутку назвал ее ночной гостьей. С тех пор она только так и представлялась.

Сегодня в чате было совсем не много народу. И в основном совершенно случайные люди. Кэтлин ожидала увидеть хотя бы одно знакомое имя, но, видимо, сегодня для нее был день разочарований. Даже Интернет не оправдал ее ожиданий. Она несколько минут пыталась поговорить с кем-нибудь из присутствующих, но ни с кем так и не могла найти общий язык. Кэтлин тут же поняла, что большинство сидящих сейчас в чате – женщины, и, скорее всего, совсем молодые. А ее из ровесниц понимала только одна женщина, Андреа, но она давно была за мужем за прекрасным человеком, и поэтому на Кэтлин у подруги оставалось не так уж и много времени.

Часто она завидовала счастью Андреа, но всегда по-доброму, где-то в глубине души надеясь, что тоже встретит своего мужчину. Иногда чертенок, скрывавшийся в другой части души Кэтлин, пытался заставить ее попробовать соблазнить Питера – мужа Андреа, но как только она появлялась в их доме, и зависть, и желание доказать всему миру свое превосходство куда-то улетучивались. Оставалось только ощущение человеческого тепла и любви. Кэтлин подозревала, что Андреа прекрасно знает о возникающем у нее желании соблазнить Питера, но ни разу подруга не попыталась каким-то образом предотвратить это. Андреа верила Кэтлин. И это много для Кэтлин значило. Она понимала, что подруга, вероятно, единственный человек в этом мире, которого она ни за что не предаст. Хотя в остальных случаях трепета перед святостью уз чужого брака Кэтлин не испытывала.

Ей казалось, что подавляющее большинство женщин ей не доверяют. И правильно делают, добавляла она в таких случаях. Почтенные матери семейств видели в ней угрозу для целости и сохранности своей семьи, а молодые девушки прекрасно понимали, что более опытная и зрелая женщина с легкостью уведет у них даже самого влюбленного поклонника.

Она невесело усмехнулась и уже было собралась прервать связь, как друг в чате появился новый человек.

– Привет, люди! Я – Вульф, и мне сегодня очень одиноко, – сообщили черные буквы, быстро забегавшие на экране.

Что-то подсказало Кэтлин, что с этим человеком можно поговорить по душам. Она сразу же откликнулась на его призыв:

– Привет, Вульф, я – Ночная Гостья. Кажется, наше настроение этой ночью совпадает?

– Тебе тоже одиноко, Ночная Гостья? – Вульф перешел в режим «приватно», чтобы общаться только с Ночной Гостьей.

Кэтлин поняла, что он действительно очень нуждается в человеке, с которым можно просто поболтать, но не хотел бы, чтобы остальные гости чата могли следить за их беседой.

– Мне не просто одиноко, мне еще и очень грустно, – ответила она на признание Вульфа.

– А разве грусть не сопровождает одиночество?

– Не всегда. Я вот обычно одинока, но мне от этого только хорошо, а сегодня ночью стало ужасно грустно. – Кэтлин ни за что не хотела признаваться, что сегодня ночью ей еще и ужасно жалко себя.

– Мне сказали, что в этом чате обычно весело?

– Тебя не обманули, но сегодня всех, кто мог бы нас развеселить, почему-то нет. Быть может, они скоро появятся… – ответила Кэтлин, хотя у нее уже не было особенной надежды, что старые знакомые сегодня придут в Сеть.

– А ты постоянно сидишь здесь?

– Да. Здесь собираются очень интересные люди. Но, видно, сегодня не мой день!

– Почему ты так решила?

– Потому что даже в чате не оказалось никого, кроме молодых девиц, которым хочется послушать комплименты в свой адрес! Жаль, что мы общаемся приватно, я не отказалась бы, чтобы они прочитали все, что я о них думаю.

– Что тебе плохого сделали девушки?! – Вульф пометил это свое высказывание как «удивленное».

– Ничего, но только потому, что я всегда хоть на один шаг, а опережаю их.

– Что это значит?

– Это значит, что не они мне делают гадости, а я им. – Кэтлин решила применить слово «гордо», чтобы описать настроение своего высказывания.

– Я даже боюсь представить, как можно сделать гадость молодой девушке! Поделись!

– А зачем тебе-то? Ты ведь мужчина. Твоя задача – говорить комплименты. Единственный способ совершить отвратительный поступок по отношению к молодой девушке, который тебе доступен, это жениться на ней.

– Ничего себе откровения! Все же не зря я сюда зашел! Так ты еще и противница брака?!

– Не противница, но и сторонницей меня назвать нельзя. Просто я прекрасно знаю, чем заканчиваются браки в столь юном возрасте.

– Чем же?

– Тем, что либо муж, либо жена, а может, и оба, обзаводятся симпатичными ветвистыми рожками.

– Но если это настоящая любовь? – попробовал поспорить на эту тему Вульф.

– Ой! Мне даже не смешно!

– Жаль, что я не смог тебя рассмешить.

– Ничего, у тебя вся ночь впереди, – подбодрила его Кэтлин.

– Тогда хотя бы расскажи мне, почему у тебя не складываются отношения с девушками?

– Вульф! У меня нормальная ориентация! Почему у меня должно что-то там складываться с девушками? – Кэтлин решила пометить эту фразу словом «возмущенно».

– Я же совсем не это имел в виду! Ну же, Ночная Гостья, не томи! Рассказывай уже!

– А вот теперь, так уж и быть, я расскажу тебе, как я делаю гадости. И ты сразу же поймешь, почему у меня с женщинами отношения не складываются.

– Я весь внимание.

– Я просто отнимаю у милых (и не очень милых) крошек их благоверных (точнее совсем не верных).

– Ты специализируешься только на мужьях?

– Нет, бойфренды мне тоже подходят. Главное, чтобы у мужчины, которого я хочу, была женщина.

– Я впервые встречаю стерву, которая честно об этом говорит!

Кэтлин искренне удивилась словам Вульфа и тут же отстучала:

– Не пойму твою реакцию.

– Я восхищен!

Впервые за сегодняшний вечер Кэтлин рассмеялась.

– Только не надо комплиментов! Я этого не люблю! – отстучала она на клавиатуре.

– А цветы и конфеты?

– Боюсь, тебе не удастся мне их доставить. Только виртуальным образом.

– Тогда я шлю тебе букет алых виртуальных роз.

– Какая прелесть! Подожди минутку, пойду поставлю в воду!

– Ночная Гостья! Они же виртуальные!

– А кто сказал, что и вода будет реальной?

– Спасибо тебе! – неожиданно написал он.

– За что? – удивилась Кэтлин.

– За то, что ты подняла мое совсем было упавшее настроение на весьма достойный уровень.

– Лучшее лекарство от одиночества – болтовня, причем ни к чему не обязывающая! Я давно пользуюсь этим средством и тебе рекомендую! Как друг.

– Я рад, что ты предложила мне свою дружбу.

– Дружбы между мужчиной и женщиной не бывает!

– Сама же опровергаешь свои слова! Вот уж эти женщины! Кстати, ты уверена, что мужчина и женщина не могут быть хорошими друзьями?

– Процентов на девяносто девять.

– Почему так мало?

– Потому что возможен один вариант.

– Какой же?

– Когда люди расстаются, они обычно говорят: давай останемся друзьями. И у некоторых, что лично меня весьма забавляет, это получается.

– А я вот готов предложить тебе свою дружбу.

– У тебя есть девушка или жена?

– Нет. А что?

– Тогда как объект сексуальных стремлений ты мне не интересен.

– Неужели я не произвел на тебя должного впечатления?

– Ты невнимательно меня слушаешь (если в нашем варианте можно так сказать). Не перебивай! Я же писала, что как сексуальный объект не интересен, а как просто человек – очень даже. Так что я готова принять твое предложение! К тому же можешь попробовать доказать мне, что разнополая дружба возможна в этом мире.

– Я рад. Знаешь, Ночная Гостья, я и не думал, что человеку может быть так одиноко. Только сейчас, когда осознал, что неожиданно нашел друга, я понял, что меня мучило. У тебя никогда не было чувства, что ты – одна во Вселенной?

– Было. Я и сегодня за компьютер садилась с таким же чувством. – Кэтлин вдруг сделалось так же нестерпимо грустно, как и после разговора с Гейлом.

– А сейчас как настроение?

– После общения с тобой почти все прошло!

– Потому что мы познакомились?

– Именно! Я теперь буду знать, что не одна во враждебной и очень опасной Вселенной!

– Многие знания – многие беды.

– Ты не прав. Знать, что где-то есть друг… Это вселяет оптимизм, даже если его зовут Вульф. Откуда появилось такое странное имя?

– Я всю жизнь одинок, как волк. А почему Ночная Гостья?

– Потому что я могу быть в Сети только по ночам.

– Как и остальное большинство, – прокомментировал он.

– Нет, Вульф, ты не прав. Большинство сидит днем. Но это в основном молодые продавцы магазинов, подключенных к Сети, или другие офисные служащие, у которых много свободного времени, мало работы и есть выход в Интернет.

– Мне кажется или они тебе не сильно нравятся?

– Они обычно похожи на тех людей, которых ты встретил, войдя в этот чат.

– Надеюсь, ты не подпадаешь под эту категорию?

– А ты еще сам этого не понял? – Кэтлин решила сделать пометку «лукаво». Пусть попробует устоять перед ее кокетством, хоть оно и виртуальное!

– А можно я буду называть тебя НиДжи?

Кэтлин поняла, что Вульф разгадал ее маневр и ради собственной безопасности решил сменить тему. Кэтлин в принципе была не против, потому что «игра в глазки», как это называла ее мать, уже порядком надоела в обычной жизни.

– Лень писать мое полное имя? – Кэтлин решила попробовать поддеть Вульфа, чтобы увидеть его реакцию на более острые шутки.

– Должен тебе признаться, когда я только пришел в Сеть, то пытался заставить всех называть меня Волком, Который Охотится Один. Но мне быстро и очень популярно объяснили, что это не всем удобно.

– Охотиться одному? – Кэтлин добавила подмигивающую рожицу – смайлик, чтобы показать, что она говорит несерьезно.

– Нет, в нашем жестоком мире охотиться надо только одному. Нельзя никому доверять.

– И ты уверен, что всю жизнь сможешь прожить один?

– А я и живу один. Я ведь Вульф.

– А как же любовь? – Кэтлин вспомнила, как он в самом начале разговора спрашивал ее о «вечной» любви.

– Это очень полезно для здоровья!

– Кажется, мы поменялись ролями. Я не о физиологической стороне дела. И вообще, почему все мужчины под словом «любовь» понимают банальный секс?!

– Потому что все женщины не могут вслух произнести слово «секс», но имеют в виду именно его.

– А вот я произношу! – Кэтлин в недоумении откинулась на спинку стула. Она никогда не могла понять людей, которые предпочитали выражаться намеками вместо того, чтобы называть вещи своими именами.

– Я вот, кстати, хотел еще раз проверить прямым вопросом: а ты точно женщина?

– Ты действительно родился в лесу! Такой вопрос просто удивительно бестактен!

– Не верю!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! – Вульф, казалось, постарался заполнить восклицательными знаками весь объем строки, отведенной на высказывание.

– Чему не веришь? Тому, что вопрос бестактен, или тому, что я женщина? – поинтересовалась Кэтлин.

– Тому, что тебя волнуют правила хорошего тона. Тебя, НиДжи, вообще хоть какие-то правила волнуют?

– Нет. Впрочем, есть одно исключение: правила, которые могут принести мне пользу, меня волнуют, даже очень сильно.

– Тогда отвечай на мой вопрос!

– Это правило?

– Можешь считать и так. А действительно! Давай введем правило, по которому мы обязаны отвечать на любой вопрос.

– Только при условии, что он не касается настоящего имени, адреса, телефона или чего-то еще, по чему можно найти человека. – Кэтлин никогда не хотела, чтобы люди, с которыми она общается в Сети, могли узнать ее на улице. Потому что только в Сети она могла раскрыться полностью. А лезть в ее душу в настоящем, а не виртуальном мире никому не дозволялось, да и в виртуальном она это не приветствовала.

– Дополнение принято, – неожиданно легко согласился Вульф. – Так сколько лет ты женщина?

– Если не принимать во внимание некоторую двусмысленность твоего вопроса, то уже почти тридцать лет как.

– А сколько тебе сейчас?

– Двадцать семь.

– Ну слава богу!

– А что тебя волновало?

– Понимаешь, один мой знакомый, который мог бы претендовать на звание друга, познакомился в Сети с милой дамой сорока лет. Он и она одиноки, взгляды их очень похожи. И вот пришла та самая любовь. Друг мне все уши прожужжал о своей ненаглядной. И я предложил ему познакомиться лично. Познакомились. Милая женщина. И даже фотографию послала не столетней давности, отредактированную в фотошопе. И вот дело движется к свадьбе, и он с ужасом во время помолвки узнает, что его любимая – женщина всего-то пять лет. А до этого была вполне респектабельным мужчиной. И даже имела жену и двоих детей. Его… то есть ее бывшая жена моему другу все и рассказала.

– Какой ужас! Но будь уверен, я на сто процентов женщина.

– Я этому рад.

– Я тоже пока не могу пожаловаться. Но зачем тебе быть точно уверенным, что я – женщина, ведь мы будем только друзьями?

– Потому что мне необходимо доказать, что возможна дружба между мужчиной и женщиной, а не между мужчиной и другим мужчиной, выдающим себя за женщину.

– Выкрутился, – не могла не признать Кэтлин. – И все же мы говорили о любви. Ты не веришь в любовь?

– А ты ее видела? Могла пощупать?

– Нет.

– Мне вот тоже еще не удалось. – Кэтлин подумала, что сейчас Вульф состроил гримасу вселенской скорби. Она бы точно состроила.

– Тогда почему же бывают пары, которые не могут и минуты спокойно прожить друг без друга? – спросила она.

– Мало ли идиотов на свете?

– Жаль тебя разочаровывать, но если этот вопрос относился ко мне, то я тебе честно отвечу: много. И даже слишком много, на мой взгляд. – Кэтлин грустно вздохнула, когда закончила писать эту фразу.

– А я уж было начал думать, что ты ждешь принца.

– Нет, просто очень милого миллионера.

– Жаль.

– Что жаль?

– Что я не миллионер! И не очень милый.

– А мне ты показался весьма приятным.

– Это потому что ты со мной еще близко не общалась.

– Ничего! У нас еще все впереди!

– Отлично. Я просто счастлив, НиДжи, что зашел на этот чат. Сейчас пришлю тебе адрес моего почтового ящика в Сети.

– Не хочешь общаться в чате? – Кэтлин была немного разочарована.

Ей так понравилось их непосредственное общение, что она не была уверена, сможет ли банальное письмо его заменить.

– Просто боюсь, что иногда не смогу общаться с тобой в режиме он-лайн. Я ведь только что поменял работу. Так что придется некоторое время посвящать ей.

– Ну нашел работу – не женился. С такой конкуренцией я готова мириться!

– Не любишь женатых мужчин?

– Я люблю всяких мужчин, но чтобы был «привесок» (а что ты имеешь в виду под словом «люблю» на этот раз?).

– ??? (А что ты имеешь в виду под словосочетанием «люблю всяких мужчин»?)

– Да, тебя на слове не поймаешь! – Кэтлин весело рассмеялась.

– Я хищник! Меня вообще не стоит ловить. Могу и укусить!

– А я в детстве мечтала найти волчонка и воспитывать его, чтобы он вырос добрым и хорошим.

– Что с тобой сделала жизнь!

– Ты о чем? – удивленно спросила она.

– О том, что была такая милая и скромная девочка, которая мечтала нести свет добра и дружбы в мир, а выросла Ночная Гостья, которая категорически отрицает любовь (хорошо хоть не во всех ее проявлениях).

– Неужели ты с самого детства был неприрученным волчонком?

– Нет, почему же. Я был хорошим мальчиком, и мамочка мною очень гордилась.

– А сейчас уже не гордится?

– И сейчас гордится, но она о многом не догадывается. Если бы догадывалась, потребовала бы, чтобы я сменил фамилию, дабы не позорить семью.

– Что же ты такое творишь, а, волчара?

– Нападаю на невинных овечек!

– Ты злой!

– Хочешь сказать, что ты добрая?

– Нет, но я успешно маскируюсь!

– А почему в общении со мной не маскируешься?

– Потому что ты никогда меня не узнаешь, даже если мы столкнемся нос к носу.

– Да, действительно. Так вот почему ты не хочешь называть свое настоящее имя!

– Догадался! Я просто уверена, что должен же быть хотя бы один человек, с которым можно быть тем, кто ты есть на самом деле.

– Я, кажется, заслужил великую честь?!

– А ты умеешь выполнять команду «служить»?

– Я же волк! Какие могут быть команды. Р-р-р-р-р.

– Очень страшно!

Кэтлин уже давно так не веселилась. Нет, она была даже рада тому, что Гейл позвонил, иначе бы она просто легла спать и проспала бы встречу с таким замечательным и интересным человеком.

– Чего я и добивался.

– Зачем же ты решил меня пугать?

– Потому что ты, кажется, решила меня приручить.

– А что, стоит попробовать?

– Попробуй. Может быть, ты и есть та единственная, которой это удастся?

Администратор сообщил, что Вульф покинул чат.

Кэтлин откинулась на спинку кресла и несколько секунд смотрела в мерцающий монитор. У нее есть друзья в Сети, и она считает, что такая дружба более привлекательна, чем встречи наяву. Быть может, из этой болтовни ничего толкового и не выйдет, но, по крайней мере, она отдохнула, отвлеклась от своих проблем и даже может подумать о том, приходить ли к Гейлу на свидание в эту среду или помучить его еще несколько дней.

Она хищно усмехнулась и выключила компьютер. Нет, Салли никогда не сможет заменить ее, как бы она того не желала. А вот она, Кэтлин, и не хочет быть на месте Салли. Ни за что на свете! Кто тогда оказывается в выигрыше? Она – свободная и довольная жизнью, или измученная кастрюлями и изменами мужа Салли?

3

Сидение перед компьютером далеко за полночь никогда не шло Кэтлин на пользу. Вот и сегодня она еле встала. У нее даже не хватило сил на то, чтобы приготовить себе завтрак, но вот безупречный макияж делать пришлось. Она не могла себе позволить даже хотя бы один раз показать коллегам, что она тоже человек и может уставать. Это бы значило безоговорочную капитуляцию и признание того, что Кэтлин Ивер – такая же слабая женщина, как и все остальные. А ведь она – единственная по-настоящему деловая женщина в этой конторе. Кэтлин знала, что такая репутация стоит гораздо больше, чем какой-то завтрак.

Из зеркала на Кэтлин смотрела очень красивая женщина, даже скорее девушка. Ее нежная кожа легкого золотистого оттенка, чем-то напоминающая молочный шоколад, огромные темные глаза, роскошные, мягкие, вьющиеся легкой волной волосы цвета воронова крыла, пухлые губы помогли ей одержать не одну победу, причем не только на личном фронте.

Кэтлин сегодня крайне критично подошла к выбору одежды. Она знала, что от этого будут во многом зависеть ее внешний вид и чувство внутреннего равновесия, которое она ценила в себе даже больше, чем красоту своего тела. Большинство знакомых были уверены, что Кэтлин – вспыльчивая и стервозная особа, которая не желает следить за проявлениями своенравного характера. Нет, на самом деле она всегда знала, чего хочет, и просто подбирала маску, соответствующую случаю. Так что одежда была призвана скрыть следы бессонной ночи и вечерних волнений, конечно, косметика бы многое замаскировала, но не хотелось бы уж так на нее полагаться.

Она остановила свой выбор на брючном костюме цвета кофе с молоком. Зауженная талия и глубокий вырез полупрозрачной шелковой блузы, которую она надела под пиджак, всегда превосходно подчеркивали ее фигуру, так что можно было надеяться, что бледность кожи заметит только тот, кто оторвет взгляд от груди великолепной формы.

Кэтлин весело подмигнула своему отражению и призадумалась над тем, не расстегнуть ли еще одну пуговицу блузы, еле отличимой от ее кожи не только по цвету, но и по ощущениям гладкости и нежности? Но все же решила, что на сегодняшний день соблазнение кого-то из конторы ее задачей не является, тем более что и соблазнять-то никого не надо было. Стоило ей только пошевелить пальчиком, намекая на свое согласие на близость, и все мужчины прибежали бы на ее зов.

Стоит ли иметь преимущества, если они дают возможность так легко всего добиваться? Так даже не интересно, подумала Кэтлин. Но если бы кто-то предложил ей поменяться телами с невзрачной простушкой, она бы с негодованием отвергла такое предложение. Кэтлин любила свое тело, холила его и позволяла иногда получать удовольствие от этого дара природы мужчинам. Но все же они были просто пчелами, слетавшимися на нектар, который дарил цветок. А ведь стоило ей сложить лепестки, и пчелы ни за что не посмели бы даже думать о том, как проникнуть к благоухающему лону.

Она ждала человека, который бросил бы ей вызов. Но пока что единственным существом мужского пола старше восемнадцати и младше семидесяти, которое было хотя бы глухо к ее призывам, являлся Питер, муж Андреа. А на него Кэтлин сама для себя наложила табу. Как она объяснила Андреа: надо же, чтобы сказка хотя бы изредка становилась былью и у других!

Кэтлин нанесла на губы блеск. «Только на середину губ, ни в коем случае не на всю площадь, иначе будешь иметь вид дебилки, которая не может уследить за своим слюноотделением!» – так говорил ее первый мужчина. Кэтлин хорошо помнила все, что он ей когда-либо рассказывал.

Он был визажистом. Профессиональным визажистом, мастером своего дела, Кэтлин с уверенностью могла бы сказать, что он был гением. Но он так и не достиг вершины Олимпа. Глупая, банальная автомобильная катастрофа: отказали тормоза. Никто не виноват, но ничего нельзя исправить.

– Ах, Чарли, почему все закончилось так страшно?.. – тихо прошептала Кэтлин.

Она всегда думала, что если бы в тот злополучный день не пошел дождь и Чарли не побоялся вымокнуть и пошел бы пешком, он был бы до сих пор жив. А она не стала бы стервой. Ведь ее мать, красавица, сводившая с ума мужчин одним только взмахом густых ресниц, встретила своего первого и единственного. И так и осталась верна ему и его памяти.

А ведь Кэтлин была готова отдать Чарли все. Именно он показал молодой девушке ее настоящую силу, силу, перед которой преклонялся. Он показал Кэтлин, как она красива.

Итак, она была готова отдать ему все. Но в тот день пошел дождь, а у машин иногда не срабатывают тормоза.

– Никто не виноват в том, что я одна.

Кэтлин несколько раз глубоко вздохнула и постаралась как можно дальше спрятать воспоминания о единственном мужчине, которого по-настоящему любила.

Резкими движениями, почти вырывая волосы из головы, она подобрала их наверх. Пусть прическа получилась несколько хаотичной и вот эти пряди можно было бы убрать получше, но мужчинам нравится, когда женщина выглядит так, будто только что предавалась любви. А раз они этого хотят, пусть получают. Ей ничего не жалко. Смотрите, Кэтлин Ивер готова одарить всех вас тем, что мог бы получить только Чарли. А ведь он был добрым и часто делился с ближним тем, чем владел.

Кэтлин криво усмехнулась и резко захлопнула за собой дверь. Она просто мечтала встретить разъяренную соперницу, злого сотрудника, у которого недавно увела клиента, да кого угодно! Лишь бы можно было выместить злобу. Наверное, она все же уведет у этой дуры Мари ее милого Эдварда. Мари хотя бы перестанет дни напролет щебетать о том, что встретила настоящую любовь. Как ей понравится, если ее любовь отберут? Так же, как когда-то ее отобрали у Кэтлин…

Как всегда, у лифтов собралась огромная очередь. Почему-то все конторы и фирмы, разместившиеся в небоскребе на Пятой улице, начинали работу в одно время. Кэтлин уже несколько раз предлагала генеральному директору поднять вопрос о том, чтобы составить график открытия офисов с разницей в пять-десять минут. Но пока что к ее предложению никто не прислушался. А жаль.

Все сотрудники фирмы приходили на работу с запасом в четверть часа, чтобы успеть подняться на свой двадцать шестой этаж. Кэтлин стояла в очереди к лифтам и перебрасывалась со знакомыми приветствиями и шутками, уже ставшими такой же традицией, как и рождественские общие для всего здания вечеринки.

Кэтлин дождалась своей очереди, и, едва она вошла в кабину, как следом за ней под возмущенный ропот толпы клерков протиснулся парень в рабочем комбинезоне. Он держал в руках огромное стекло и то и дело повторял:

– Поосторожнее! Не разбейте его! Мадам, прошу вас, не замахивайтесь меня сумочкой!

В кабине тут же стало гораздо теснее. Кэтлин оказалась прижатой к широкой груди незнакомого мужчины.

– Вам на какой этаж ехать? – поинтересовалась у рабочего дама, оказавшаяся зажатой между Кэтлин, незнакомым мужчиной и панелью управления лифтом.

– На пятьдесят девятый, – ответил он, краснея. Парень прекрасно понимал, что пассажиры не очень рады его соседству, но так же хорошо он понимал, что должен вставить стекло в офисе до начала его работы. Так что всем придется потерпеть.

– А почему вы едете не на техническом лифте? – рассерженно проворчала пожилая дама. – Господа, давайте сначала довезем молодого человека с его драгоценной ношей, а потом уже разъедемся сами. Иначе мы просто не выйдем из кабины.

Никто не предложил других вариантов, и пожилая дама, еще раз сердито взглянув на рабочего, нажала кнопку пятьдесят девятого этажа.

Лифт дернулся и нехотя пополз вверх.

– Мне не нравится, как он шумит, – раздраженно сказала Кэтлин.

Она давно поняла, что, если день не заладился с самого утра, лучше всего остаться дома, зарыться в одеяло и надеяться, что не прорвет канализационную трубу у соседей сверху, которые уехали из города на несколько недель и не оставили консьержу ключей. Поэтому даже странный звук в моторе лифта наводил на нее сегодня тоску.

– А мне все очень даже нравится, – отозвался мужчина, к которому против своей воли была прижата Кэтлин. Хотя сейчас, внимательно присмотревшись, она не была уже так уверена, что ей не нравится теснота в кабине.

– Вы оптимист? – спросила она.

– В том числе, но речь не об этом. Я просто подумал, что многие бы хотели оказаться на моем месте.

– Ехать в тесноте на пятьдесят девятый этаж?

Он улыбнулся.

– Нет, оказаться прижатым к самой симпатичной женщине во всем здании.

Кэтлин улыбнулась ему в ответ.

– Может быть, день еще и окажется не таким уж и плохим!

– А вы считаете, что сегодняшний день плох? – голосом, полным участия, поинтересовался он.

– Лично у меня он начался отвратительно. Да и сейчас не очень-то лучше!

– Считайте, что судьба наградила вас за временные неудобства.

– Интересно, как же?

– Мы с вами встретились и сейчас находимся в очень даже близком контакте. Давайте знакомиться. Я – Деннис Хендерсон. К сожалению, не могу поцеловать вам руку.

– Кэтлин Ивер. К сожалению, не могу вам ее протянуть.

– Молодой человек, – поинтересовалась пожилая дама, – а вы со всеми женщинами в лифте будете знакомиться?

– Я, к сожалению, стою к вам спиной, – откликнулся Деннис, – и поэтому не могу вас даже видеть.

– Зато можете поцеловать мою руку. Она как раз зажата где-то в районе вашего плеча. А вы такой высокий, что мне приходится стоять на цыпочках!

Деннис уже собирался попытаться как-то высвободить руку пожилой женщины, но неожиданно свет погас и кабина встала.

– Так, только не пытайтесь поближе познакомиться с прелестями мисс Ивер, – попросила Денниса пожилая дама. – Моя рука все еще между вами. Я бы не хотела в этом участвовать.

– Думаю, сейчас не до близкого знакомства, – негромко сказала Кэтлин. – Почему лифт остановился и до сих пор не включается аварийное освещение?

– Среди нас есть человек, обслуживающий это здание. Что вы нам можете сказать, если докричитесь из-за своего стекла? – поинтересовался чей-то голос (Кэтлин так и не смогла вспомнить, кто же стоял в той стороне, откуда шел звук).

– А что я могу сказать? – откликнулся парень. – Я ведь только за стекла там всякие отвечаю, где ручку дверную прикрутить, где лампочку заменить. А для лифта есть механики. Так что, мистер, я тут ни при чем!

– Кто стоит поближе к кнопкам, попробуйте нащупать кнопку аварийного вызова, – предложила какая-то женщина.

– Мужчины, есть кто-нибудь курящий? – спросила Кэтлин.

– Не очень хорошая идея, моя милая, начинать курить в кризисной ситуации. Бросить сложнее. – Кэтлин по старческому дребезжанию в голосе поняла, что к ней обращается все та же любопытная пожилая дама.

– Я хотела, чтобы кто-то посветил зажигалкой.

В дальнем от Кэтлин конце лифта зажегся неровный огонек.

– Передавайте ее сюда, – распорядилась дама.

– Только прошу вас: моему шефу ни слова! – попросил владелец зажигалки. – Он сразу же урежет отчисления на мою медицинскую страховку.

– Ну так и бросьте вредить своему здоровью! – предложил Деннис. Кэтлин чувствовала, как его голос дрожит от еле сдерживаемого веселья.

– Легко сказать!

– Уже несколько минут жму на эту чертову кнопку, а никто не отзывается! – воскликнул один из мужчин.

– Не выражайтесь! – прикрикнула на него пожилая дама очень строгим голосом.

Кэтлин подумала, что, вероятно, эта женщина работает педагогом на этаже, где размещен детский сад для детей сотрудников фирм, арендующих здание.

– Как ни крамольно это звучит, но я рад, что лифт застрял! – весело сказал Деннис.

– Вам-то хорошо, вы прижаты к потрясающе очаровательной девушке, а я – носом к оконному стеклу! – вновь принялся жаловаться мужчина, который попробовал прикрикнуть на пожилую даму.

– К сожалению, мне сегодня повезло больше, – весело откликнулся Деннис.

– А я всегда считала, что ростом серьезно превосхожу прочих женщин и многих мужчин, – грустно сказала Кэтлин.

– Не могу сказать, Кэтлин, что вы низенькая.

– Но все же упираюсь носом в ваш зажим для галстука!

– Ну так снимите его, если он вам мешает!

– Если только зубами.

– Эй! – воскликнула пожилая дама. – Стриптиза нам не надо!

– А представляете, Кэтлин, если бы лифт не застрял, мне бы пришлось проститься с вами на двадцать шестом этаже, – грустно произнес новый знакомый Кэтлин.

– Откуда вы узнали, что я там выхожу? – удивилась она.

– Только не говорите, что вы работаете в рекламном агентстве «Лессинг корпорейтед»! – воскликнул Деннис.

– Боюсь вас разочаровывать, но именно там.

– Тогда позвольте еще раз представиться: я новый сотрудник рекламной компании «Лессинг корпорейтед».

– Очень мило. Нас, к сожалению, не предупредили, – холодно ответила ему Кэтлин.