Текст книги "Охваченные страстью"

Автор книги: Кейт Донован

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– И невозможно этого получить, да? – послышался сердитый голос от двери.

– Ох! – вырвалось у Эрики, не успевшей вовремя прикрыть ладонью рот, чтобы заглушить невольный возглас. Она быстро взглянула на Полли и убедилась, что девочка крепко спит. Вскочила с краешка кровати, на котором до сих пор сидела, и смущенно улыбнулась Дэниелу. – Как много из этой глупой истории вы услышали?

– Идите сюда.

Эрика с опаской посмотрела на него.

– Зачем мне это делать?

– Но ведь вы, как я предполагаю, хотите, чтобы я унес вас.

– Капитан… ой! – Она попыталась выскользнуть из могучих рук, которые подхватили ее и с необыкновенной легкостью перекинули через плечо их обладателя. – Дэниел Маккалем! – воззвала Эрика вынужденно тихим голосом, боясь разбудить Полли. – Немедленно, сию же секунду отпустите меня!

Но она уже понимала, что он не уступит. По причинам непонятным, но волнующим он снова превратился в предводителя пиратов, и Эрика, пока он нес ее по коридору из каюты дочери в свою собственную, сопротивлялась лишь потому, что это было частью ее роли.

Однако когда Дэниел уложил ее на постель и склонился над ней, в его синих глазах горело такое откровенное желание, что Эрика заговорила с ним со всей доступной ей надменностью.

– Не забывайтесь, Дэниел Маккалем! Есть пределы тому, что я считаю дозволенным…

– У меня тоже есть пределы, – возразил он живо. – В частности, предел моему терпению, которое вы истощили.

– Я это понимаю, капитан, и готова пойти вам навстречу, но сначала хочу кое-что объяснить.

– Эрика…

– Ш-ш-ш. – Она встала на колени и взяла его лицо в ладони. – Я хочу извиниться за то, как я оделась.

– Что?!

– Если бы я знала, что вы хотите меня раздеть, я надела бы красивое нижнее белье. Я вовсе не отказывала вам тогда, капитан. Я просто не хотела вас разочаровать.

Он уставился на нее в веселом изумлении.

– Вы решили, что я буду разочарован, потому что ваше нижнее белье некрасиво?

– Даже хуже этого, – вздохнула она. – Его на мне вообще нет. Это платье так сшито, что белье под него надевать не нужно.

– У вас под платьем ничего не надето? – Он от души расхохотался. – И это, по-вашему, должно было меня разочаровать? Да вы понимаете, что говорите, девочка? – Он ласково уложил ее снова на спину и вытянулся над ней, широко улыбаясь. – Упоминал ли я, что вы меня очаровали?

– Мне не нравится, когда надо мной смеются, – произнесла она сердито, но голос прозвучал хрипло, выдавая охватившее ее возбуждение, и тогда она добавила не слишком убедительно: – Не могли бы вы хотя бы попытаться быть романтичным?

– Вы получите порцию романтики от своего принца, – поддразнил он ее, – а со мной вам придется удовлетвориться страстью.

Он поцеловал ее в губы – сначала нежно, а потом с таким жадным пылом, что Эрика задрожала с головы до кончиков пальцев на ногах.

Одной рукой он обхватил ее, обнимая и удерживая, а вторая перемещалась от лифа платья все ниже, забирая в горсть ткань, пока не подняла подол до самых бедер. Эрика запустила обе руки в спутанные волосы Дэниела, прижалась губами к его губам и целовала его пылко, охваченная желанием, которое пробуждали в ней его губы и рука. Когда его твердые пальцы коснулись нежной кожи ее бедер, Эрика застонала.

– Дэниел… будь осторожен.

– Это то, чего ты хочешь, – успокоил он ее. – То, чего ты хотела столько времени. – Он бережно и нежно дотронулся до ее пульсирующего лона и прошептал: – Вот так. Теперь ты понимаешь.

– Нет! – таким же жарким шепотом отозвалась Эрика. – Я не понимаю, что ты делаешь со мной. Дэниел, этого мало. Ты говорил, что есть способы… О! – Она вся выгнулась, едва его палец проник во влажную глубину между ее ног, разгоряченную желанием.

– Эрика, – простонал Дэниел, и она поняла, что, несмотря на весь свой опыт и самоконтроль, он пришел в то же безрассудное и возбужденное состояние, что и она.

Слишком разгоряченная, чтобы испытывать стыд, Эрика быстро расстегнула пуговицы у него на брюках, и его пульсирующая плоть выскочила прямо ей в руку, такая твердая, что это ее испугало. Но она интуитивно понимала, что должна доставить Дэниелу, ради нее готовому поступиться полным удовлетворением мужской страсти, минуты наслаждения любым доступным ей способом. Она гладила его ласково и нежно, радуясь потрясенному выражению его лица, до тех пор, пока снова не припала к его губам бурным, горячим поцелуем.

С каждым движением Эрика представляла его внутри себя и, наконец, пришла в ярость из-за того, что он отказывает ей в этом. Она вряд ли могла бы вспомнить, ради чего хотела сохранить свою девственность, но эти проклятые «пределы» просто убивали их обоих. Если они надеются сохранить здравый рассудок, она должна убедить Дэниела переступить эти пределы. Прижав губы к его уху, она прошептала:

– Дэниел, сделай это сейчас.

Она сжала его пенис и уложила себе между бедер.

– Эрика…

– Не спорь со мной! – взмолилась она. – Ты помнишь, что я никогда не спорю? Просто сделай это для меня. Со мной. Во мне. Прежде чем я закричу и потеряю рассудок.

– Но есть же способы…

– Я не хочу их! Я хочу только одного!

Всего мгновение Дэниел смотрел на нее, как бы взвешивая «за» и «против», но, сделав выбор, обеими руками раздвинул Эрике ноги; он поймал ее взгляд, ища последнего безмолвного подтверждения, и, видимо, нашел его, потому что его плоть вошла туда, где только что были его пальцы, и последовал удар, нанесенный осторожно, но без малейших признаков сомнения. Потом он страстно поцеловал Эрику в губы и нанес новый удар, уничтоживший ее девственность с такой уверенностью и легкостью, что Эрика только мельком подумала, что это могло бы причинить боль.

– Эрика?

– Мне хорошо, – произнесла она, удивленная тем простым фактом, что вот они лежат вдвоем в интимном единении, и немного смущенная тем, что содрогания ее лона как будто уменьшились. То был момент безмятежного покоя, мир без сожалений и тревог, ожидаемых ею, и Эрика нерешительно спросила: – Продолжение следует?

Дэниел кивнул и усмехнулся.

– Что сделано, то сделано, а теперь нам остается только наслаждаться друг другом. Если ты чего-то хочешь, скажи.

Эрика слегка шевельнулась, чтобы проверить, как себя чувствует, и с восторгом ощутила новую вспышку желания. Она подняла глаза на Дэниела и покраснела, заметив его понимающую улыбку. Он знал, отлично знал, как сильно она его хочет, потому что сам испытывал то же. Но он сдерживал себя, и Эрика решила сама увлечь его. Обхватив Дэниела ногами, она начала двигаться и, к своему восторгу, обнаружила, что он не устоял перед соблазном. Он двигался вместе с ней, порой помогая ей найти утраченный на мгновение общий ритм и с каждой секундой убыстряя этот ритм, пока Эрика, почти судорожно обняв его за шею, не вскрикнула от невероятно сильного и пронзительного спазма. Изогнувшись, она словно подала ему сигнал – его удары стали более частыми и резкими, а потом он, к глубокому огорчению Эрики, вышел из нее и выпустил теплую струйку спермы ей на живот.

Потом он прижал ее к своей груди, и Эрика лежала и слушала биение его сердца. Если она и нуждалась в еще одном доказательстве его силы и власти, она его получила. Рядом с ним она чувствовала себя незначительной, но в глубине души знала, что покорила его в эту невероятную ночь. Она была счастлива лежать вот так, прижимаясь к нему, и больше ничего ей не было нужно.

– Ну? – спросил он наконец. – Ты на меня сердишься?

– Нет. О нет!

– Хорошо. – Он зарылся лицом в ее волосы. – Потом ты будешь сожалеть, я знаю. Но если для тебя это что-нибудь значит, не стоило упускать такую возможность.

– Я оценила то, что ты сделал в конце. Надеюсь, это не испортило тебе удовольствия.

– Все прекрасно. И согласись, не мог же я отправить тебя к Райерсону с маленьким Маккалемом в животе.

– Пожалуй, нет. Но я хотела бы это почувствовать.

Он оттолкнул ее от себя настолько, чтобы посмотреть прямо в глаза.

– Такой женщине, как вы, мисс Лейн, поистине нелегко угодить.

– Но я вовсе не жалуюсь, – смутилась Эрика. – Просто любопытно, как всегда. А ты постоянно так делаешь?

– Если бы я делал так постоянно, Лили была бы сейчас жива. После рождения Полли я старался поступать именно так, дав себе клятву, что больше не допущу, чтобы она забеременела. Но Лили очень хотела второго ребенка и сумела преодолеть мою решимость.

– А ты уверен, что она хотела только ребенка?

– Прости, я не понял.

– Держу пари, что она также хотела чувствовать это. Дэниел, казалось, был поражен, потом на губах у него появилась дрожащая улыбка.

– Теория интересная, – заметил он, – но я не уверен, что у Лили был на это такой аппетит, как у тебя. – Он провел по ее щеке тыльной стороной ладони. – Так у тебя нет сожалений?

– Я ведь уже сказала, что не жалуюсь. А жалею только об одном. Я должна была послушаться тебя и раздеться. Я думала, что задохнусь в этом платье! Оно такое тесное, что почти невозможно дышать, поэтому нам и стало так жарко. Ты должен был настоять.

– Я настаиваю на этом сейчас, – сказал он и повернул Эрику спиной к себе, чтобы расстегнуть длинный ряд блестящих пуговок, с которыми ей так трудно было справиться одной у себя в каюте. Дэниел молниеносно решил эту задачу и помог Эрике спустить платье с плеч, обнажив грудь.

– Ты так красива, – пробормотал он, слегка куснув сперва один розовый сосок, потом второй.

– М-м, ты определенно должен был проявить настойчивость! – вздохнула Эрика, снова откинувшись на постель. – Это просто восхитительно!

Дэниел стянул с нее платье, скатал в комок и швырнул через всю комнату со словами:

– Так ему и надо!

Потом он снял с себя рубашку и вытер следы, оставленные им у Эрики на животе.

– Я не знаю женщины красивее тебя, Эрика. Я почти презираю себя за то, что посягнул на тебя.

– Вот как? – Эрика прикинулась возмущенной. – Вместо того чтобы невероятно этим гордиться?

Он улыбнулся и кивнул.

– Когда ты как следует отдохнешь, мы могли бы снова заняться этим, если ты захочешь.

Больше всего Эрика хотела бы уснуть в его объятиях, а пробудившись, как он выразился, «снова заняться этим», но она понимала, что то был бы опасный шаг в совершенно неприемлемом для нее направлении. Как ни привлекала ее мысль занять место в жизни и в постели этого человека, Эрика хотела стать женой, а не любовницей. А Дэниел Маккалем, надо отдать ему должное, ясно дал понять, что не намерен жениться ни на ней, ни на любой другой женщине.

– Прошу прощения, капитан, но с моей стороны вряд ли было бы благопристойно провести всю ночь в этой каюте. – Она посмотрела на него серьезно, чтобы предупредить неуместные шутки. – Помни о моей доброй репутации, пусть даже и незаслуженной.

– Ты беспокоишься, что Райерсон узнает об этом от кого-нибудь из нас? – нахмурился Дэниел. – Более вероятно, что в первую брачную ночь он заметит, что кто-то до него успел похитить твое самое большое сокровище.

– Я ведь говорила тебе, насколько он невнимателен, – протянула Эрика. – Сомневаюсь, чтобы он это заметил.

– В таком случае я вдвойне рад, что ты удостоила меня своим выбором. Я в жизни не испытывал подобной полноты чувств. – Взгляд Дэниела тоже стал серьезным. – Но все-таки помни мой совет: не рассказывай Райерсону об этом. Скажи ему то, что он хочет услышать.

– Что я все время была несчастной и одинокой? Что я получила урок и никогда больше не стану играть в романтику? Ведь как мне кажется, именно это он хочет услышать? – Эрика дико разозлилась при одной мысли об этом. Плотно завернулась в одеяло и произнесла со вздохом: – Мне много о чем надо подумать, капитан. А сейчас я должна удалиться в свою каюту и хорошенько выспаться.

– Как хочешь. – Дэниел подошел к комоду, достал из ящика чистую рубашку и позвал: – Подойди сюда.

Эрика выскользнула из постели и остановилась перед Дэниелом, позволив ему полюбоваться своим телом – совершенно обнаженным, если не считать золотой цепочки на шее, – прежде чем сунула руки в широкие рукава рубашки.

– Рубашка куда удобнее, чем это дурацкое платье!

– И то и другое тебе идет.

Эрика смотрела, как он натягивает бриджи на свои длинные, мускулистые ноги.

– Ты возвращаешься на палубу?

– Ненадолго.

Эрика подошла к нему, поднялась на цыпочки и поцеловала в щеку.

– Не смей забывать меня, Дэниел Маккалем!

– Ни в коем случае. – Он положил руки ей на бедра. – Ты хочешь сказать, что мы больше не будем этого делать? Но ведь до Салема при такой погоде плыть не меньше недели.

– Я об очень многом должна подумать. У меня не останется времени ни на что другое.

Он сердито кивнул и опустил руки.

– Что ж, значит, так тому и быть. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится. Мы постараемся сделать твое путешествие как можно более приятным.

– Спасибо, капитан!

Эрика задержалась, чтобы поднять свое платье, а затем поспешила покинуть капитанскую обитель и побежала по коридору к себе в каюту.

«Дорогой мистер Брэддок!

Наверное, странно, что сегодня я решилась написать обо всем вам, но мне больше не к кому обратиться за советом, а ваша репутация и ваше письмо убедили меня в том, что вы обладаете исключительным чутьем и проницательностью в делах сердечных.

Вы даже не знаете, что мы с вами обменялись письмами, так что я прежде всего должна представиться. Я та женщина, которая написала вам от имени гувернантки из Бостона Сары Гибсон. Вы предложили познакомить ее с морским капитаном Дэниелом Маккалемом, но я абсолютно не сомневаюсь, что вы предназначали его мне. Вы могли очень многое узнать именно обо мне из полученного письма и вправе были предположить, что мы с капитаном подходим друг другу. В этом вы оказались правы. Я только что провела чудесную ночь в его объятиях и должна поблагодарить вас за это.

К сожалению, капитан не нуждается в жене. Его теща взялась за это дело из самых лучших побуждений, однако она ошиблась. Во многих отношениях это упрощает мою дилемму, а она состоит в том, что я не знаю, порвать ли мне помолвку с моим нареченным, которого я оставила в Бостоне, уехав на остров в Карибском море, чтобы познакомиться с капитаном и определить, годится ли он Саре в мужья. Оказалось, что нет, как я уже упомянула выше.

Вопрос мой самый простой. Возможно ли, что я по-настоящему люблю Джека, хотя я ни капельки не скучаю по нему и отдалась другому мужчине, несмотря на свою помолвку? Вы, наверное, могли бы сказать, что я уже сама ответила на свой вопрос, но ведь было время, когда я безумно любила Джека. А капитан Маккалем такой энергичный и обаятельный, нежный и властный, что перед ним не устоит ни одна девушка, на которую он обратит внимание. Свою роль сыграло и то, что Джек в последнее время относился ко мне невнимательно. Меня легко было увлечь, тем более что я сама стремилась пережить одно-два приключения, прежде чем остепениться.

Значит ли это, что я сожалею о связи с капитаном? Нет, нет и нет».

Эрика вздохнула, отодвинула от себя письмо и нырнула в койку, улыбаясь при мысли о том, насколько верно ее последнее утверждение. Если она о чем и сожалела, то скорее о том, чего не сделала, нежели о содеянном. Не удосужилась запомнить его стройную, сильную нагую фигуру. Не удовлетворила своего желания прижаться обнаженной грудью к его груди, заросшей жесткими черными волосами. Не потрогала и не поцеловала тех мест, ласковое прикосновение к которым доставило бы ему радость.

Она начала писать письмо Брэддоку главным образом для того, чтобы разобраться в собственных мыслях, и была намерена его закончить. Если до прибытия в Салем она так и не сумеет определить свое отношение к Джеку, то, возможно, и отправит письмо. Если бы ее мать не находилась за тысячи миль отсюда, Эрика попросила бы совета у нее. Но в сложившейся ситуации, похоже, никто не поможет ей распутать клубок и понять, что к чему.

По иронии судьбы, пожалуй, только Дэниел Маккалем дал бы ей хороший совет, но она не смела признаться ему, что сомневается в Джеке. Дэниел счел бы себя ответственным за все, а это было бы несправедливо. Если бы их с Джеком взаимное чувство было прочным, никто, даже самый настойчивый поклонник, не смог бы его разрушить. Одно из двух: либо их любовь недостаточно сильна, но ее еще можно укрепить и спасти, либо это вовсе не любовь. В конце концов, только она, Эрика, может это знать. И она надеялась, что примет решение до того, как «Ночная звезда» войдет в гавань Салема.

Глава 8

– Эрика? Ты собираешься спать весь день? – нетерпеливым шепотом спрашивала Полли, толкая Эрику в плечо, укутанное теплым одеялом. – Разве ты не проголодалась? Дядя Шон говорит, что тебе надо поесть, пока не усилилось волнение на море, иначе ты потом не удержишь в животе ни кусочка.

Не открывая глаз, Эрика еще основательнее угнездилась в койке.

– Который час? Снаружи еще темно, Полли.

– Скоро полдень. А темно, потому что на море шторм.

– Господи!

Эрика поплотнее завернулась в рубашку Дэниела, прежде чем откинуть одеяло, сесть и протереть глаза. Шхуну качало на волнах, и это так славно убаюкало Эрику, что она и впрямь могла бы проспать весь день. Романтическая эскапада предыдущего вечера, несомненно, способствовала ее погружению в крепкий и безмятежный сон, но, как только воспоминания о пережитых часах вернулись к ней, Эрика вздохнула со смутным вожделением. Ах, если бы капитан Маккалем сам пришел разбудить ее…

Но ведь это она не велела ему приходить. И он, по своему обыкновению, поступил как джентльмен. Возможно, для него так легче… Эрика спохватилась, что совсем забыла о Полли, и улыбнулась девочке.

– Шторм, наверное, небольшой? Я даже грома не слышала.

– Не слышала? – Полли посмотрела на нее с недоверием. – Гремело всю ночь. И ты не слышала, как папа кричал на матросов?

– Твой папа не спал всю ночь?

– Никто не спал. Даже я вышла на палубу, но папа отправил меня назад в каюту.

– Вы все, должно быть, невероятно устали. Когда утихнет буря, свернете на время паруса и команда сможет поспать.

Полли весело рассмеялась над таким предположением.

– Когда буря утихнет, нам надо не спускать паруса, а поднимать их. Ты думаешь, мы могли плыть под парусами в такую погоду? Мы бы тогда пошли ко дну!

– Преклоняюсь перед вашим опытом, мисс капитан, – пошутила Эрика. – А что будет теперь?

– Папа и дядя Шон спорят о том, как лучше поступить. Дядя Шон считает, что надо держаться ближе к берегу, пока есть возможность пройти, а папа говорит, что надо перебороть шторм.

– Понятно, – сказала Эрика и спросила словно бы невзначай: – А какое у твоего папы настроение сегодня? Он ворчит из-за того, что не выспался?

Девочка помотала головой.

– Это дядя Шон ворчит, а папа веселый.

– Как это здорово! – восхитилась Эрика. – Сделай мне одолжение, детка, сходи и передай дяде Шону, что я просто умираю с голоду, ладно? Я только оденусь потеплее, умоюсь и присоединюсь к вам в штурманской рубке за чаем, как вчера.

– Они не хотят, чтобы ты выходила на палубу, – предупредила Полли. – Но если все-таки пойдешь, надень какую-нибудь папину куртку. И можешь не умываться – тебя дождь умоет.

– А я хотела попросить помощника кока, когда наступит затишье, приготовить мне ванну.

– Он сделает все, что ты захочешь, – заявила Полли. – Команда его дразнит, а он и внимания не обращает. Ему ужасно понравилась ты, одетая как принцесса, – добавила она лукаво.

– Это тебе урок на будущее, когда ты станешь капитаном собственного корабля. – Эрика ласково взъерошила волосы Полли. – Я вижу, ты хорошо пользовалась новой щеткой. Волосы стали мягкими и блестят, словно шелковые.

– Папа тоже так говорит. – Полли прикусила губу, немного подумала и добавила: – Я хочу стать настоящей леди и быть капитаном – вот чего я хочу.

– Значит ли это, что ты больше не станешь добираться до шхуны вплавь?

– Да. Папа тоже попросил меня больше так не делать. А просто плавать мне можно?

– Само собой! Я попрошу свою портниху сшить тебе что-нибудь для этой цели. Практичное и скромное. И плавай тогда в собственное удовольствие.

– А тебе она сошьет что-нибудь подходящее? Ты тогда сможешь плавать со мной и мальчиками, когда приедешь к нам в гости.

– В гости? – Эрика погладила девочку по щеке. – Думаю, я буду приезжать к вам в гости главным образом в Салем. Когда я была маленькой девочкой, мой отец обычно брал меня с собой в Ньюпорт, там прекрасный пляж. Мы с тобой съездим туда в ближайшее время. Хочешь? Мой друг Джек Райерсон отвезет нас… – Эрика вдруг замолчала, пораженная тем, что назвала Джека всего лишь другом. Неужели он для нее уже больше не нареченный? Неужели сердце приняло решение, пока она спала? Если так, то это и самонадеянно, и преждевременно. Джек Райерсон при всех его недостатках заслуживает лучшего отношения.

Эрика вспомнила, какое обещание дала себе перед сном – соблюдать дистанцию между собой и своим обаятельным любовником-моряком до тех пор, пока не примет твердого решения насчет Джека. Ее жених несравним с Дэниелом Маккалемом, в натуре которого столько страсти и стремления к риску. Да Джек в этом и не нуждается: он навсегда останется таким, какой он есть, – надежным, добросердечным, порой очень удачливым молодым предпринимателем, преданным своим сестрам и Эрике. Любая девушка была бы рада иметь такого нареченного.

И ведь было время, когда поцелуи Джека казались ей восхитительными и обещающими. Теперь-то она, правда, больше не верит, что такие поцелуи могли бы породить безоглядную страсть, легко возбуждаемую капитаном Маккалемом, но нет сомнения, что любовная близость с Джеком будет по-своему приятной. Остается лишь ответить на вопрос, можно ли восхищение и понимание считать любовью. Если нет, надо спокойно и мирно разойтись с Джеком при всем ее восхищении его достоинствами. А если это любовь, надо найти способ примирить Джека с ее неверностью.

Итак, в конечном счете Эрика не нуждалась в совете Рассела Брэддока насчет Джека Райерсона. А насчет Дэниела Маккалема? Тоже нет. Она будет с ним любезной, доброжелательной, но станет по возможности держаться на расстоянии. Эрика подозревала, что и сам капитан будет более чем счастлив вести себя так же.

К тому времени, как Эрика выбралась на палубу, команда старалась воспользоваться преимуществами долгожданного затишья, чтобы очистить палубу, закрепить получше снасти и тщательно проверить «Ночную звезду» от носа до кормы. Возле главной мачты возвышалась стройная фигура капитана Маккалема, который, запрокинув голову, пристально вглядывался в такелаж, словно отыскивая угрожающий, но трудноразличимый дефект в дереве. Два матроса поднялись на ванты и, ожидая указаний капитана, старались удержать равновесие. Когда капитан велел одному из матросов подняться на сигнальную площадку, Эрика с замиранием сердца наблюдала за поистине акробатическими трюками моряка: уцепившись одной рукой за линь, он на мгновение повис в воздухе почти перпендикулярно поверхности воды и быстро вскарабкался на узкую опору.

Удовлетворенный состоянием такелажа, капитан приказал развернуть марсели[2]2
  Марсель – прямой четырехугольный парус в среднем части мачты (второй снизу).


[Закрыть], и Эрика во все глаза смотрела, как, высвободившись, распахнулись во всю ширь и заполоскались на ветру огромные белоснежные полотнища! В ту же минуту «Ночная звезда» двинулась вперед, скользя по гребням волн, вздымавшихся порой выше восьми футов.

Завороженная, Эрика двинулась по направлению к носу корабля. Взгляд ее был прикован к горизонту, над которым виднелись бледно-голубые просветы в тех местах, где лучи солнца пробивались сквозь плотные серые груды облаков. Сильная рука ухватила ее за плечо и развернула в обратную сторону, а низкий знакомый голос произнес:

– Куда это вы направляетесь?

– Капитан… – Эрика подняла на него глаза, не зная, что она ожидала увидеть. Гордую улыбку того, кто, как он сам выразился, похитил ее лучшее сокровище? Печаль, вызванную тем, что он больше не будет обладать ею? Досаду или опасение, что она ищет его, чтобы прицепиться с вопросами?

Вместо всего этого Эрика увидела на его лице зеркальное отражение собственных чувств. Радость увидеться снова – в сочетании со страхом осознания, что происшедшее не повторится. Все кончено.

– Ну? – спросил он почти робко.

– Ну? – повторила Эрика, и оба рассмеялись. – Мне говорили, что я проспала грозу.

– У тебя на то были причины. – Дэниел легонько провел кончиком пальца по ее щеке. – Ты все-таки сердишься на меня?

– Нет, капитан. Ничуть.

Накатившая высокая волна подняла шхуну, и Эрику бросило прямо на капитана. Он удержал ее своими сильными руками и не отпустил даже после того, как она снова почувствовала себя уверенно стоящей на ногах. Эрика, удивленная и смущенная, подняла на Дэниела взгляд и хотела сделать ему выговор или, по крайней мере, напомнить об их уговоре, но вместо этого молча смотрела на мужественную красоту сурового лица.

Дэниел хотел поцеловать ее. Она догадалась об этом по выражению его глаз. Прямо здесь, на виду у команды он хотел подхватить ее и унести к себе в каюту для новых наслаждений. Единственное, что его удерживало, – это ее помолвка и ее любовь к Джеку Райерсону, которой, возможно, уже не существовало. Скажи она этому моряку, что именно так обстоит дело, и в одно мгновение она очутилась бы у него на руках.

Вместо этого Эрика проговорила мягко:

– Вам не мешало бы отдохнуть, до того как буря разыграется снова.

– Я как раз собираюсь это сделать. – Он помолчал и бросил небрежно: – Хочешь ко мне присоединиться?

Эрика задержалась с ответом всего на секунду.

– Звучит заманчиво, капитан, но, боюсь, это невозможно.

Дэниел стиснул челюсти, и Эрика поняла, что он старается удержать себя от дальнейшего разговора на эту тему, несомненно, подозревая, как и она сама, что в состоянии изменить ее настроение. Заманить к себе в каюту под каким-нибудь предлогом, а потом соблазнить сказками о пиратах и принцессах. Он мог прочесть в ее глазах желание, слабость, сожаление, и это смущало Эрику, но она не отвела взгляд. Им обоим нужно пройти через это – раз и навсегда. Скрепить печатью свою сделку.

– Полли тоже мало спала ночью, – сказал наконец Дэниел и убрал руки с ее талии. – Ты не могла бы присмотреть за ней сегодня? Девчонка удержу не знает, а палуба скользкая.

– Я за ней присмотрю, – пообещала Эрика. – И посоветую ей тоже подремать.

– Она не послушается.

– Теперь, когда ей в такой же степени хочется быть привлекательной девушкой, как и капитаном, это легко уладить. Я просто объясню ей, что делает нас красивее.

Дэниел снова погладил ее по щеке.

– Стоит посмотреть на тебя, чтобы убедиться, что это правда.

Потом Маккалем показал ей на помощника кока, который шел к трапу с подносом в руках, и посоветовал:

– Пойди поешь, пока море спокойное и ветер упал.

– Море спокойное и ветер упал? – Эрика расхохоталась. – Значит, я проспала настоящий ураган, если теперешнее море ты называешь спокойным!

– Прошлая ночь была всего лишь предупреждением. Я жду, что мы попадем под удар великолепного шквала сегодня во второй половине дня. Поэтому тебе и следует поесть сейчас. И постарайся оставаться в каюте по возможности весь день. Дел предстоит много, и команде вовсе ни к чему, чтобы под ногами путалась женщина, хотя бы и очень хорошенькая.

– Есть, капитан. Я постараюсь не попадаться на дороге у вашей милости.

– Я имел в виду только своих матросов, – возразил он с игривой улыбкой. – Мне ты можешь попадаться в любое время, когда захочешь.

Эрику развеселил этот безобидный флирт – средство уравновесить желаемое с действительным. Происходило почти то же, что до их сближения: помолвленная женщина и дерзкий обольститель. Или по крайней мере двое играющих эти роли.

– Вы даже забудете о том, что я на корабле, капитан, – заверила она его с притворно-высокомерным и тоже игривым смешком. – У меня меньше недели на то, чтобы научить вашу дочь вести себя как настоящая леди, и я давно уже не писала своей матери. Полагаю, что каждый час бодрствования я проведу у себя в каюте.

– Ну что ж…

Маккалем запрокинул голову и опять уставился на мачту. Эрика поняла, что он по-прежнему чем-то обеспокоен, хотя внешне вроде бы все было в порядке.

– Капитан, что вы разглядываете?

– Надо не столько разглядывать, сколько слушать. Что-то она скрипит не так, как ей положено. Наверное, ревнует, – подмигнув, добавил он. – Не привыкла к соперничеству.

– В таком случае спешу оставить вас наедине. И еще, капитан…

– Да?

– Будьте осторожны. И отдохните хоть немного.

Эрика поспешила уйти, не желая знать, как подействовали на него ее заботливые слова. Может, он и не заметил скрытого за ними теплого чувства. Если так, то спасибо шхуне за то, что отвлекла его. Не надо, чтобы Дэниел заподозрил, какой большой частью ее сердца он завладел.

Подойдя к трапу, Эрика оглянулась и увидела, что капитан уже полностью погрузился в свои заботы о такелаже. В эту минуту он сосредоточился на квадратном парусе, свободно провисшем оттого, что ловил не весь ветер. Дэниел что-то сделал с ним, и парус развернулся во всем своем великолепии.

«Он забудет о тебе через несколько недель, – сказала она себе. – Если повезет, то и ты о нем забудешь, когда окажешься дома, где одиночество Сары и пренебрежение Джека поглотят все твое внимание».

Эрика была бы рада прощальному, долгому и влюбленному, взгляду Дэниела, но понимала, что так лучше.

«На худой конец у тебя еще есть помощник кока», – философски напомнила она себе, снимая тяжелую шерстяную куртку капитана и подходя к накрытому столу в капитанской каюте. Юный обожатель Эрики взглянул на ее красивое желтое платье и, придя в весьма возбужденное состояние, засуетился возле нее.

Обещанный послеполуденный шквал ударил с такой яростной силой, что Эрика буквально испугалась за жизнь – свою и всех остальных. Строго приказав Полли оставаться вместе с ней в каюте, несмотря на то что девочка умоляла отпустить ее на палубу хотя бы на несколько минут, Эрика быстро перебрала в уме решения, принятые ею за последнее время. Все они, подумала она со страдальческим стоном, никуда не годятся. Каким-то образом все ее ошибки привели к теперешнему ужасному положению, и Эрика чувствовала свою вину.

Дверь каюты резко распахнулась, и Эрика была уже готова броситься в объятия Дэниела и тем самым совершить еще одну колоссальную ошибку. Но на пороге стоял не Дэниел, а Шон. Она поморщилась и попыталась удержаться в вертикальном положении, несмотря на сильную качку. Понизив голос, чтобы Полли ее не услышала, Эрика забросала Шона вопросами:

– Выдержит ли судно этот шквал? Нет ли опасности для матросов? Вам с Дэниелом удалось передохнуть перед штормом?

Старший помощник, не отвечая, обратился к Полли:

– Беги скорее к себе в каюту и собери свои вещи. Капитан велит тебе оставаться здесь до утра вместе с Эрикой.