Текст книги "Головокружительный роман"

Автор книги: Кей Торп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Нелегально, – подсказала Челси. – Ничего, хорошенько поскребем в мыльной воде, и все отойдет.

Судя по выражению лица Димитриса, подобная перспектива его явно не прельщала. Плескаться в лужах – одно, а сидеть в ванне – совсем другое.

В восемь часов, чистый и накормленный, Димитрис мгновенно заснул, едва голова коснулась подушки. Челси приняла душ, надела голубое платье-тунику, стоя перед зеркалом и глядя на свое отражение грустными глазами. Последние два часа она не видела ни Никоса, ни его подружку. Да и не хотела видеть. Сама мысль о том, что придется сидеть за столом напротив Маргериты Александрос, была невыносима.

Похоже, все кончено. Этого и следовало ожидать. Увидев любовницу Никоса воочию, Челси никогда уже не сможет избавиться от неприятных видений: Никос целует ее красивый рот, ласкает соблазнительное тело, шепчет слова, которые так легко слетают с его губ…

Она нарочно задержалась минут на десять против назначенного времени и обнаружила Никоса в гостиной в полном одиночестве.

– Я извиняюсь за нелепое вторжение, – произнес он без всяких вступлений. – Это больше не повторится.

– Что ты с ней сделал? – осведомилась Челси, не скрывая иронии. – Отослал спать без ужина?

– Отослал туда, где ее место, – ответил он. – Она не должна была приезжать.

– Потому что ты предпочитаешь держать своих женщин врозь?

Никос внимательно наблюдал за ней.

– Я не владею ни одной женщиной.

– А-а, ты просто пользуешься той, что подворачивается под руку. – Она хотела сохранить холодный тон, но слова вырвались сами: – Она твоя любовница, не так ли? Постоянная, в отличие от временной?

Выражение его лица не изменилось.

– Считаешь, что я тобой пользуюсь?

Гнев мгновенно улетучился, оставив Челси беззащитной перед болью.

– Ладно, я не права, – охрипшим голосом буркнула она. – Никто меня не принуждал соглашаться. Наверно, я просто не подхожу для подобной ситуации.

Не сводя с нее пристального взгляда, Никос спросил ровным тоном:

– Что ты хочешь этим сказать?

Последнее слово непременно должно остаться за ним, подумала Челси и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

– По-моему, мне пора уезжать.

– Ты обещала остаться до тех пор, пока я не найду замену Ледре. Хочешь наказать Димитриса за мои грехи?

– Это называется эмоциональный шантаж!

– Называй, как хочешь. Ты дала слово.

– То было раньше.

– Ты знала, что произойдет между нами. Это было неизбежно. И, разумеется, не думала, что я вел целомудренный образ жизни до твоего появления.

– Дело не в целомудрии или в его отсутствии. Меня другое беспокоит, – с трудом выговорила Челси. – Мне не нравится, что вчера ты пришел ко мне прямо от нее.

Темные брови сошлись на переносице.

– Думаешь, так оно и было?

– А разве нет? – спросила она после паузы.

– Нет.

Простое отрицание весило больше, чем целый поток возмущенных объяснений. Челси смотрела на него в полном замешательстве.

– Даже если и так, ты же не будешь отрицать, что она твоя любовница?

Никос пожал плечами.

– Между нами нет формальной договоренности.

– Но ты ее содержишь?

– У Маргериты имеются собственные средства, вполне достаточные для удовлетворения ее нужд. – В его тоне появились первые признаки нетерпения, темные глаза сверкнули. – Будешь продолжать меня отчитывать?

Челси прикусила губу, признавая его право на раздражение. В своей настойчивости она зашла слишком далеко. Никто не давал ей права критиковать его образ жизни или осуждать.

– Извини, – буркнула она после паузы. – Я перешла границы. Просто мне не нравится быть частью любовного треугольника.

Для этого, – сухо ответил Никос, – Маргерите пришлось бы жить здесь. Сегодня она впервые появилась на Скалосе. – Он помолчал, продолжая смотреть на Челси с непроницаемым выражением лица. – Как по-твоему, пришло бы ей в голову отправиться в это путешествие, если бы я навестил ее пару дней назад?

Всматриваясь в него блестящими глазами, Челси медленно ответила:

–Думаю, нет.

–Она приехала, – продолжал он тем же безразличным тоном, – потому что я не давал знать о себе всю последнюю неделю. Меня занимали другие проблемы.

Челси смотрела на него во все глаза, отчаянно пытаясь поверить и одновременно понимая, что разницы, в сущности, нет никакой, потому что в их отношениях нет постоянства.

Никос решил животрепещущую проблему сам: подошел к ней и с силой привлек к себе. Она хотела отстраниться, но лишь на секунду. В будущем ее ожидает невыносимая сердечная боль, но сейчас он с ней, и она не в силах устоять.

– Все еще хочешь уехать? – тихо спросил он спустя несколько минут.

Положив голову на его широкую грудь, Челси не могла найти в себе сил, чтобы открыть глаза, не то чтобы принимать судьбоносные решения.

–Во всяком случае не сейчас, – пробормотала она.

–Вот и хорошо, потому что сейчас я не готов тебя отпустить.

Только тогда, когда он сам захочет, мелькнула мысль. У нее еще есть время подготовиться.

– Даю слово, – добавил он, не повышая голоса, – пока мы вместе, никого больше не будет.

Челси поверила, потому что он все-таки решил дать такое обещание, хотя мог не обременять себя ничем подобным Больше ей ничего не надо.

Следующие двадцать четыре часа были настоящим блаженством, во всех отношениях. Они снова вышли в море на «Афродите», остановились на соседнем островке, чтобы осмотреть развалины небольшой часовни, прежде чем направиться в море на весь день. Челси научилась управлять яхтой, по крайней мере в спокойных водах. И даже сумела поставить парус. Вот такой хорошей оказалась она ученицей. Никос, явно довольный ее готовностью разделить с ним его увлечение, не скупился на похвалу.

Еще одно очко в мою пользу, думала она. Хотя вряд ли у нее будет возможность продолжать морское образование, когда она окажется дома.

Нет, долой грустные мысли! Дом там, где сердце, а сейчас ее сердце здесь.

Димитрис был на седьмом небе от счастья, проводя эти дни с отцом, которого боготворил. Челси нравилось слушать, как они вдвоем обсуждают вопросы, которые ей и в голову не приходили в пятилетнем возрасте. Иногда она тоже могла вставить словечко, например объяснила Димитрису, как делается журнал, который он листал.

– Тебе приходилось заниматься подобной работой? – поинтересовался Никос.

В его тоне не было ни тени подозрения, но Челси все равно поежилась. Самый подходящий момент сказать ему правду, но она не могла на это решиться, боясь его реакции. Обман есть обман, в какую обертку его ни заворачивай.

– Нет, – покачала она головой. – Просто нахваталась кое-чего. Между прочим, ты настоящий кладезь информации, – добавила она в надежде увести его от опасной темы. – Просто ходячая энциклопедия!

– Ты мне льстишь, – отмахнулся Никос. – Есть много чего, о чем я понятия не имею.

Например, о любви, мелькнула мысль, которую пришлось тут же прогнать, пока она не засела гвоздем в голове.

На сей раз, когда они вернулись домой, никакая Маргерита их не встречала. Вместо нее они обнаружили ожидавшего их мужчину. Хотя он был лет на двадцать старше Никоса, между ними было достаточно сходства, чтобы Челси догадалась, кто это. Не тратя времени на вежливые приветствия, мужчина разразился длинной тирадой, от которой лицо Никоса заметно омрачилось.

– Похоже, Дион увез Элини с острова, – пояснил он Челси.

– Куда? – ахнула та.

– Этого никто не знает.

– Вы убедили моего сына принять такое решение, да? – резко спросил гость. – Вы знали о его намерениях?

– Я предложила ему поведать Элини о своих чувствах, – произнесла Челси. – Тогда я не знала, что ее семья будет против. И… нет, я понятия не имела, что он задумал. Я его даже не видела несколько дней.

Отец Диона ей явно не верил. Судя по выражению его лица, он был готов выжать из нее необходимую информацию силой, если понадобится.

Челси невольно попятилась и почувствовала на плече руку Никоса, который не дал ей отойти подальше.

– Если Челси говорит, что не знает о намерениях Диона, значит, так оно и есть. Ты должен принять это, Канарис, – не терпящим возражений тоном заявил он. – Нужно найти беглецов, пока семьям не нанесен больший ущерб. Когда они пропали?

Его дядя ответил по-гречески, но Челси поняла, что парочка исчезла около часа дня. Спустя четыре часа они могли уже быть далеко.

– Я свяжусь с властями и распоряжусь насчет наблюдения во всех портах, – сказал Никос. – Возможно, поиски переместятся вглубь материка. Их обязательно найдут, – подчеркнул он с мрачным видом, – можешь не сомневаться.

Утверждение племянника дядя принял как должное и отбыл восвояси.

– Почему все бегут к тебе со своими проблемами? – осторожно спросила Челси, когда Никос убрал руку с ее плеча. – Не лучше ли двум отцам собраться вместе и все обсудить?

Глаза Никоса сузились.

– Ты видишь ситуацию глазами романтической барышни, не думая ни о ком, кроме нашей парочки. Весьма вероятно, что жених, которого Танассис выбрал для своей дочери, откажется жениться, если ее доброе имя будет замарано.

– В таком случае почему не смириться и позволить ей выйти за Диона?

Никос нетерпеливо отмахнулся.

– Как я уже сказал, он не в состоянии содержать жену.

– Вполне мог бы, – настаивала она, – если бы ты дал ему работу. Я знаю, Дион не проявлял интереса к труду, поскольку не испытывал необходимости зарабатывать на жизнь, – быстро добавила она, прежде чем Никос высказал бы неудовольствие, которое она заметила в его глазах, – но сейчас он увидит все в ином свете, я уверена.

– Тогда ты лучше знаешь, чем я, – последовал краткий ответ. – Ты знакома с Дионом всего несколько дней и понятия не имеешь о его характере.

– Другими словами, не суй свой нос в чужие дела, – вскипела Челси. – Так прямо и скажи!

Очень хорошо. – Блеск в его темных глазах говорил о гневе, грозящем перелиться через край, если она будет упорствовать. – Предоставь решать это дело тем, кто имеет к нему отношение.

Необдуманные слова уже готовы были сорваться с губ Челси, когда она вдруг увидела испуганное детское личико, и ее ярость сменилась стыдом и раскаянием. Она подошла к Димитрису и прижала его к себе. Мальчик обнял ее за шею.

– Все хорошо, – шепнула она. – Просто двое глупых взрослых поссорились. Уже все прошло.

Мальчик взглянул на отца, ища подтверждения ее словам, и, ободренный тем, что увидел, робко улыбнулся.

– Вы так громко кричали!

– Извини, сынок, – голос Никоса прозвучал искренне. – Я не должен был повышать голос на Челси.

– Я сама виновата, – вмешалась она, заставив себя смотреть ему в глаза. – Ты был прав: ваши семейные проблемы меня не касаются.

– Я мог найти менее обидные слова.

– Он наклонил голову.

– Но они значили бы то же самое.

– По сути – да. Наши обычаи отличаются от ваших. И другими не будут. Ему не надо было облекать свою мысль в слова, она и так все поняла. Гнев продолжал еще кипеть в нем – она знала и это. Ни одному иностранцу, и особенно иностранке, не позволено подвергать сомнению его убеждения.

– Мы с Димитрисом пойдем наверх, – как можно спокойнее сказала она. – Увидимся позже.

Долго ждать ей не пришлось. Никос присоединился к ним минут через двадцать.

– Через час мы уезжаем в Афины, – заявил он без всяких вступлений.

Челси с удивлением уставилась на него. Уж не ослышалась ли она?

– Мы? – переспросила она.

– Все втроем, – подтвердил Никос, вызвав у сына восторженный крик, и улыбнулся. – Завтра я буду занят, но потом надеюсь освободиться. Помочь вам собраться?

– Я справлюсь, – заверила его Челси, с трудом подавляя переполнявшую ее радость. – Вещей у меня немного – Она поколебалась, глядя на него. – Ты уверен, что хочешь взять нас с собой?

Он окинул ее ироничным взглядом.

– У меня нет привычки говорить то, в чем я неуверен. Димитрису пора посмотреть на мир за пределами Скалоса. Завтра вы вдвоем сможете посмотреть достопримечательности города. Ты хорошо знаешь Афины?

– Весьма приблизительно, – Челси замялась, не желая портить столь радостный момент. – Есть новости о Дионе и Элини?

Он отрицательно покачал головой, губы сжались в твердую линию – предостережение не продолжать разговор на опасную тему.

– Вертолет будет здесь через пятьдесят минут. Челси поняла намек. Больше из него ничего не выжмешь – это ясно. Остается лишь надеяться, что к беглецам проявят хоть чуть-чуть сочувствия и понимания, когда найдут. В том, что их найдут, она не сомневалась ни секунды. Никос их из-под земли достанет.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Прижавшись носом к окошку кабины, Димитрис наслаждался каждой минутой путешествия на вертолете Еще бы, это же настоящее Приключение с большой буквы!

Поскольку ни Димитрис, ни его отец не проявили ни малейшего беспокойства во время поездки на такси в город, Челси заключила, что является единственной в их компании, кому движение на дорогах кажется совершенно безумным. Подобно французам, греческие водители запросто превышали скорость, нарушали правила и постоянно жали на тормоза под аккомпанемент гудков.

Роскошный жилой дом у подножия горы Лисабеттус составлял разительный контраст с простотой виллы на Скалосе. Занимавшая весь верхний этаж квартира Никоса поражала элегантностью дизайна и интерьера.

– Зачем тебе, скажи на милость, три спальни? – усмехнулась Челси, следуя за Димитрисом в просторную, со вкусом обставленную гостиную.

– Такой был проект, – пожал он плечами, словно это все объясняло. – Возможно, оно и к лучшему, поскольку нас как раз трое. Каждому по комнате.

Встретившись с ним глазами, Челси пожалела, что открыла рот.

– Я имела в виду, что после Скалоса этот дом кажется слишком большим.

Никос задумчиво смотрел на нее.

– Большинство женщин с радостью провели бы здесь какое-то время.

– Некоторые – возможно, – согласилась она. – Но не все. Тут великолепно, не спорю, но не хватает… души.

Он рассмеялся, ничуть не обескураженный ее оценкой.

– Я передам твое мнение архитектору. Может, тебе понравится сад на крыше. Мы будем там сегодня обедать.

– И я тоже? – забеспокоился Димитрис. – Я очень проголодался!

Отец с улыбкой кивнул.

– В качестве особого подарка можешь к нам присоединиться. Но только, – добавил он с шутливой строгостью, – если будешь себя хорошо вести.

– Димитрис всегда себя хорошо ведет, – вставила Челси. – В отличие от некоторых. – Только поймав его недоуменный взгляд, она сообразила, как он мог истолковать ее замечание. – Я говорю о своих племянниках, – поспешно уточнила она.

– Действительно, о ком еще? – Никос добродушно хмыкнул. – Возможно, ты бы хотела разложить свои вещи, пока я закажу обед из ресторана. Твоя комната – вторая направо.

Рядом с его комнатой, очень удобно. Интересно, он будет ждать, что она придет к нему ночью, или сам к ней пожалует? Если она, конечно, правильно оценивает ситуацию.

Вид из многочисленных окон открывался потрясающий. От него просто дух захватывало. Когда на город опустилась ночь, повсюду начали зажигаться огни, очертив контур несравненного Парфенона, хорошо видного отсюда Летом в Афинах каждую ночь устраивался праздник цветомузыки, читала где-то Челси. Наверно, любопытно посмотреть при случае, но она предпочла бы вернуться на Скалос.

Сначала она занялась Димитрисом, потом, оставив его играть в любимую игру, начала перебирать свои вещи, гадая, что же надеть вечером. Уже в который раз за последние дни скудность собственного гардероба огорчила Челси. Никос видел ее во всех привезенных нарядах. И без них тоже, между прочим.

Возможно, завтра, пока Никос будет занят, ей удастся выкроить время и пройтись по магазинам и что-нибудь купить. Ничего экстравагантного – эксклюзивная одежда не для нее. Димитрис не откажется заглянуть с ней в пару магазинов, это будет частью нового, волнующего приключения.

Расположенный высоко над забитыми транспортом улицами – настоящий зеленый оазис, не тронутый выхлопными газами, – сад на крыше полностью относился к квартире на верхнем этаже. Челси даже приблизительно не могла представить, сколько стоят подобные апартаменты. Для такого богатого человека, как Никос Пандроссос, цена, видимо, не имела никакого значения.

Праздник цветомузыки начался, когда они заканчивали трапезу.

Блюда и напитки привезли на тележке с подогревом. Сидя за столом с мужчиной и мальчиком, которых любила всей душой, глядя на скользящие огни и слушая далекие звуки музыки, Челси ощутила абсолютное головокружительное счастье. Что бы ни случилось в будущем, эти мгновения у нее никто не отнимет.

Утомленный обилием новых впечатлений, Димитрис начал клевать носом. Челси встала, чтобы снять его со стула, и отрицательно покачала головой, когда Никос тоже поднялся.

– Сиди, допивай свой кофе, – сказала она. – Для этого здесь я.

– Не совсем, – ответил он с лукавым блеском в глазах, отчего сердце у нее забилось быстрее. – Вечер только начинается.

Он подошел к ней, когда она вернулась в сад, уложив Димитриса в постель, и поднял с кресла, в которое она уселась, чтобы досмотреть световое шоу.

– Это не то, что я приготовил для тебя на сегодняшний вечер, – многозначительно произнес он.

– Я тоже рассчитывала на другие развлечения.

Никос весело рассмеялся.

– Похоже, мы думаем об одном и том же.

Если бы!.. – пронеслось у Челси в голове, когда он нес ее на руках к двери.

В шесть часов утра, когда она проснулась, Никоса уже не было. Другого Челси и не ожидала, раз они взяли с собой Димитриса, но все равно расстроилась. Лежа в постели, она представила себе, каково это – просыпаться рядом с ним, будить его и предаваться любви в предрассветной тишине. Упрашивать Никоса не пришлось бы. Как он сам сказал накануне, в этом смысле они похожи.

Сидя за столом, стоящим в эркере у широкого окна, Никос заканчивал свой обычный легкий завтрак, состоящий из кофе и печенья в форме подковок под названием koulouria, когда Челси появилась в гостиной. В квартире имелась и столовая, предназначенная, вероятно, для торжественных приемов. За находившимся там столом свободно разместились бы человек двенадцать, а то и больше.

– Тебе далеко ехать? – спросила она, села рядом и потянулась за кофейником.

– Как далеко ты хочешь меня отправить? – пошутил он.

Челси покосилась на него.

– Я хотела спросить, где твой офис!

– Возможно, я не так хорошо владею английским, как тебе кажется.

– Возможно, и свиньи могут летать! – фыркнула она и поспешно добавила: – Только не пойми меня неправильно.

Темные глаза сверкнули.

– На сей раз это не был личный выпад в мой адрес. Хотя должен сознаться, что с трудом выношу некоторые твои выражения. Если я услышу их от Димитриса…

– Ты обрушишься на меня, как тонна кирпича, – закончила она с серьезным лицом и получила в ответ редкую мальчишескую улыбку.

– Потребовалось бы нечто большее, чтобы с тобой справиться. – Никос бросил взгляд на часы, допил кофе и отодвинул свой стул. – Я должен идти. Совет директоров назначен на восемь.

– И президенту не к лицу опаздывать, – вздохнула Челси, не желая, чтобы он уходил.

Она немного утешилась, когда Никос обогнул стол с явным намерением подарить ей прощальный поцелуй.

– Сегодняшний вечер мы проведем вдвоем, – шепнул он. – За Димитрисом присмотрят. В твоем распоряжении будет машина, когда захочешь куда-нибудь поехать. Adio, yineka[8]8
  Пока, любимая (греч.)


[Закрыть].

Он ушел, прежде чем она нашла что ответить, оставив ее коротать бесконечный день без него. Хотя у нее есть Димитрис. Челси немного приободрилась. Вдвоем они замечательно проведут время!

Так и вышло. С водителем, пожилым мужчиной по имени Костас – такое же распространенное в Греции имя, как Джон в Англии, – они объехали весь город, останавливаясь, где и когда хотели. Димитрис был очарован всем, что увидел, и возбужденно выражал свое любопытство. Челси пришлось прибегнуть к путеводителю, чтобы ответить на некоторые его вопросы.

Помня о том, что многие магазины в городе соблюдали сиесту с половины третьего до пяти, она зашла в пару салонов женской одежды, расположенных недалеко от ресторана, куда они заехали перекусить. Димитрис помог ей объясниться с продавцами, не говорившими по-английски, чем заслужил ее горячую благодарность.

Кроме того, он выразил совершенно определенное мнение насчет вещей, примеряемых Челси, забраковав ярко-желтый саронг, который она надела ради шутки.

– Не твой цвет, – авторитетно заявил мальчик с апломбом, настолько напомнившим Челси его отца, что ей с трудом удалось сохранить серьезность.

В конце концов она купила три платья, получивших одобрение Димитриса, плюс две пары туфель, которые понравились ей самой.

Ее подопечный не выказал неудовольствия, когда она осторожно упомянула о планах на вечер, просто высказал надежду, что человек, который с ним останется, сумеет поиграть в «виселицу».

Диона они заметили, когда вышли из последнего магазина, то есть Димитрис заметил. Тот стоял у витрины магазина напротив и, похоже, был один. Челси хотела схватить мальчика за руку, когда тот ринулся вперед через улицу, но не успела. В ужасе она смотрела, как он лавирует в потоке машин, и вознесла горячую молитву, когда каким-то чудом ребенок добрался до противоположной стороны целым и невредимым.

Не обращая внимания на возмущенные возгласы разъяренных водителей, вынужденных резко тормозить, она сама побежала через улицу, держа в руках сумки с покупками. Непривычный к ее гневу Димитрис виновато опустил голову, когда Челси начала его отчитывать.

– Ilikrina lipame[9]9
  Искренне сожалею (греч.)


[Закрыть], – буркнул он еле слышно, слишком расстроенный, чтобы говорить по-английски.

– Он просит прощения, – перевел Дион. – Скажи спасибо, что все обошлось.

Челси метнула на него сердитый взгляд.

– Я рада, но это не означает, что надо смотреть на непослушание сквозь пальцы. Страшно подумать, что могло случиться. Никос…

– Никоса здесь нет, – ровным тоном заметил Дион. – Димитрис уже сообщил мне об этом. Полагаю, ты скажешь ему, что видела меня?

Челси заколебалась.

– Если я промолчу, Димитрис скажет.

– Не скажет, если мы оба попросим его молчать. – В глазах Диона появилось умоляющее выражение. – Элини там, внутри, – добавил он, указывая на магазин за спиной, – покупает свадебное платье. Когда мы поженимся, никто нас не разлучит.

– Вас ищут, – сообщила Челси. – Сейчас, наверно, уже известно, что вы в Афинах.

Дион покачал головой.

– Мы приземлились на Эвии и приехали сюда автобусом и паромом. Когда наши следы обнаружат, будет уже поздно.

– Как вы будете жить? – с сомнением спросила Челси. – У тебя даже работы нет.

– Я мог бы ее получить, если бы Никоса не убедили в моем нежелании работать.

Очень большое «если», подумала Челси, припомнив реакцию Никоса на свое предложение.

Прочитав по глазам ее мысли, Дион с философским видом пожал плечами.

– Еще не все потеряно, и потом, мама всегда мне поможет.

– Возможно, у нее не будет выбора. Вдруг твой отец запретит ей помогать тебе?

– Если такое случится, я обращусь в газеты и все выложу! – с пафосом заявил Дион. – Никос не захочет, чтобы семейные дела Пандроссосов стали достоянием гласности – особенно, когда к тому же выяснится, что его английская возлюбленная не совсем то, за что себя выдает.

Челси глубоко вздохнула, чтобы справиться с шоком, в который ее повергло заявление Диона, потом покосилась на Димитриса – мальчик, к счастью, был всецело поглощен движущимся транспортом.

– Это угроза? – спросила она, понизив голос. Дион слегка смутился.

– Нет, я ничего не выиграю, разоблачив тебя. – Он сделал паузу, в глазах снова появилось умоляющее выражение. – Я прошу только об одном: никому не говори, что видела меня здесь.

– Я не могу попросить Димитриса солгать, – пробормотала она.

– А я могу. – Он присел на корточки, заговорил с мальчиком по-гречески. Тот сначала недоуменно молчал, потом неохотно согласился.

– Никому, – повторил Дион, выпрямляясь. – Прошу тебя, Челси.

Хотя ей претило вовлекать ребенка в обман, она не могла отказать Диону. Должно быть, он любит Элини до полного самозабвения, раз идет на такое. Чувства девушки, вероятно, так же глубоки, коль и она готова пойти против воли отца. Романтическая точка зрения, возможно, но что такое жизнь без романтики?

– Хорошо, – неохотно согласилась она наконец. – Только смотри, не подведи Элини, вот и все.

Весьма бессмысленное предостережение: что она может сделать, если он бросит девушку? Но Дион, похоже, принял его близко к сердцу.

– Уходи, прежде чем Элини тебя увидит, ладно? Пусть она считает, что мы пока в полной безопасности и нам ничего не грозит.

Костас должен был забрать их в конце улицы в половине третьего. До назначенного срока оставалось пять минут. Челси постаралась вложить в свои интонации искреннюю сердечность.

– Желаю вам обоим удачи!

Взяв Димитриса за руку, она торопливо зашагала прочь. Дион молча проводил их взглядом до лимузина, который уже ждал их в условленном месте, и, видимо, в ту же минуту забыл об их существовании. Хотелось бы Челси с такой же легкостью выбросить все из головы! Встретиться с Никосом после того, что произошло, будет, мягко говоря, трудно. Остается только надеяться, что имя Диона не всплывет в разговоре.

В квартиру они вернулись около трех. Никос еще не приехал. Уложив Димитриса в постель – пусть отдохнет после обеда, – Челси ушла в свою комнату, намереваясь сделать то же самое. Но заснуть ей не удалось. Теперь у нее две тайны. Если Никос узнает хотя бы одну, им с Димитрисом небо покажется с овчинку. Она даже думать боялась, какова будет реакция Никоса на открытие, что его сын вовлечен в обман.

Должно быть, она все-таки задремала и открыла глаза, когда Никос присел на край кровати и посмотрел на нее.

– Во сне ты выглядишь такой беззащитной, – тихо сказал он. – Тигрица превращается в котенка.

– У тигров щенки, а не котята, – сонно пробормотала она, еще не вполне проснувшись. – А у щенков уже есть когти и зубы.

Он медленно и многозначительно улыбнулся.

– Я не стал бы их удалять.

Челси обвила руками его шею, когда он припал к ее губам и властной рукой нашел ее грудь. Когда он начал раздевать ее, сердце Челси упало вниз, а тело непроизвольно застыло под его ласками.

Никос поднял голову, вопросительно взглянул на нее, между бровями прорезалась вертикальная морщинка.

– В чем дело? – спросил он. – Я сделал тебе больно?

Она потрясла головой, пытаясь сохранить ясность сознания.

– Димитрис, – сказала она. – Мальчик вот-вот проснется и может войти.

Лоб Никоса разгладился.

– Верно. Я и забыл. – Он приподнялся. – Пойду запру дверь.

– Нет! – Челси спохватилась, когда Никос повернулся и с удивлением воззрился на нее. – Что Димитрис подумает, если обнаружит, что дверь заперта, и услышит, что ты здесь?

С минуту Никос внимательно смотрел на нее, потом пожал плечами.

– Конечно, ты права. Сейчас не время.

Он встал. Челси подавила желание потянуться к нему, прижать к себе. Нужно быть очень осторожной, подумала она, чтобы Никос не заподозрил, что она от него что-то скрывает.

Женщина, которую он нанял посидеть с Димитрисом, приехала в половине восьмого. На вид ей было лет сорок, она немного говорила по-английски и выглядела более приветливой и живой, чем Ледра. Обрадовавшись, что ему разрешили лечь спать на час позже, Димитрис немедленно научил новую няню играть в «виселицу». Когда в восемь Никос и Челси собрались уходить, оба были всецело поглощены игрой.

– Эта женщина была бы подходящей заменой Ледре, ты не находишь? – спросила Челси, когда они спускались в лифте.

Никос покачал головой.

– У нее семья в Афинах.

– Но ты продолжаешь поиски? – не унималась она.

Его глаза сузились.

– На это требуется время. Ты обещала мне побыть с Димитрисом месяц.

– Я помню, – быстро подтвердила Челси. – И не спешу.

Его лицо разгладилось.

– Вот и хорошо. – Он окинул ее оценивающим взглядом. Сначала фигуру в маленьком черном платье, стоившем целое состояние, потом золотистую гриву, обрамлявшую прелестное лицо: Челси потратила целый час, чтобы волосы лежали так, как ей хотелось. – Каждый мужчина, который тебя сегодня увидит, пожелает тебя, – заявил он с трогательной искренностью – Но только мне предоставлена привилегия удовлетворить свое желание. Жду не дождусь этой минуты.

Челси почувствовала, что ее колени становятся ватными, и мысленно вознесла молитву, чтобы лифт быстрее опустился.

Они сели в тот же лимузин, которым пользовались днем Челси и Димитрис, но на сей раз водитель был другой. Сидя на заднем сиденье, тесно прижавшись к Никосу, она запретила себе думать о будущем. Достаточно быть с ним здесь и сейчас, чувствовать его руку на своем плече и знать, что она волнует его так же сильно, как он ее. Возможно, со стороны Никоса это и не любовь, но с ее… Челси влюбилась в него по уши, это ясно как Божий день.

Вечер начался с аперитива в баре «Рандеву» отеля «Великобритания». Потом они поехали в ночной клуб на двадцать четвертом этаже величественного небоскреба – одно из самых модных заведений в современных Афинах.

Имя Пандроссоса незамедлительно вызывало почтительное внимание. Их столик обслуживал сам метрдотель. Несколько глаз тут же обратились на них. Челси чувствовала себя, как микроб под микроскопом, а Никос, казалось, вовсе не замечал интереса, который они вызывали у окружающих. То, что она англичанка, наверняка придавало пикантности ситуации.

После великолепного представления заиграла музыка. Посетители начали танцевать.

Скользя по паркетному полу в объятиях Никоса, Челси ощущала под белым смокингом, так эффектно оттенявшим его смуглый цвет лица, ровное биение его сердца. Более ровное, чем ее собственное, во всяком случае.

– Счастлива? – тихо спросил он, заглянув ей в лицо.

Безмерно! Это слово, тут же пришедшее ей на ум, показалось чересчур высокопарным. Она прибегла к шутке:

– Ты точно знаешь, как доставить девушке удовольствие.

Он улыбнулся медленной, дразнящей улыбкой.

– Вечер еще не закончен.

Интересно, который теперь час? Не имея часов, Челси посмотрела поверх плеча Никоса на запястье ближайшего мужчины и чуть не подпрыгнула от удивления – обладатель этого запястья назвал ее по имени.

Когда она подняла глаза на лицо окликнувшего ее мужчины, сердце у нее ухнуло в пропасть. Ну почему из всех городов мира, из всех вечеров в году Пол Джонсон сделал именно такой выбор?

– Я должен был убедиться, что это действительно ты, – сказал он.

Никос повернулся, чтобы посмотреть, с кем она говорит. На лице Джонсона появилось выражение, которое Челси было очень хорошо известно. До этой минуты он не был уверен, кто ее спутник, но теперь знал точно.

– Ты нас не познакомишь? – спросил Никос.

– Пол Джонсон – Никос Пандроссос, – пробормотала она, лихорадочно ища выход из возникшей ситуации и не находя его. Она заставила себя улыбнуться привлекательной брюнетке, танцевавшей с Полом. – Привет!

– Диана Росситер – Челси Ловатт, – представил женщин друг другу Пол, подражая Челси. Его светло-голубые глаза смотрели на нее с откровенным любопытством. – Вот так совпадение! Подумать только, встретить тебя так далеко от дома!