Текст книги "Возвращенное счастье"

Автор книги: Кей Торп

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

Шэннон нашла свои вещи в одной из спален. Вещей оказалось больше, чем она предполагала.

Решив, что наденет темно-красный брючный костюм, Шэннон достала удачно сочетающийся с ним белый свитер с глухим воротом. Для Джоди она взяла голубой джемпер, один из своих любимых. Конечно, ребенку он велик, но, по крайней мере, в нем будет тепло. Да и, в конце концов, джемпер нужен только на время.

Вернувшись в гостиную, она натянула на себя красные брюки и свитер, надела высокие черные ботинки и, застегивая жакет, повернулась к высокому зеркалу на ножках. Если не считать, что волосы у нее теперь немного короче, а в глазах произошла какая-то неуловимая перемена, то очень похоже на Шэннон в прошлом. Ах, с горечью подумала она, если бы и вправду можно было повернуть время вспять!

Шэннон не слышала, чтобы Кайл поднимался наверх, однако, когда она вышла на лестничную площадку, увидела, как он выходит из своей спальни. Теперь на нем был пиджак из овечьей шерсти, в котором он выглядел большим, сильным и... опасным.

– Ты всегда мне нравилась в этом костюме, – улыбнулся Кайл. – Хотя ты в любом наряде хороша.

И без одежды тоже, говорили его глаза.

Он показал жестом, чтобы она спускалась первая, и, держась вплотную, последовал за ней.

Джоди натянула джемпер без возражений, только погладила мохер.

– Такой мягкий на ощупь, – сказала она. – А у меня будет такой?

– У тебя будет несколько, – щедро пообещала ей Шэннон. – Из различного материала. Начнем с шерстяных вещей, а там посмотрим.

– Только никаких платьев с оборочками, – с вызовом заявила девочка. – Я такое не ношу!

– В любом случае ты из них уже выросла, – заметил Кайл. – Если все готовы – поехали!

При покупке одежды для Джоди помощь Шэннон не потребовалась. Девочка твердо знала, чего хотела, и в большинстве случаев ей предоставляли возможность решать самой. Шэннон удалось только уговорить Джоди на пару юбок и блузок, и то самых незатейливых.

Направляясь к месту парковки машины, они столкнулись с тем, кого Шэннон меньше всего хотела бы сейчас видеть.

В норковой шубе до пят, в темной, под цвет волос, широкополой шляпе, как всегда, игнорируя веяния моды, Пола выглядела даже лучше, чем в тот единственный раз, когда Шэннон ее видела. Нежный овал лица, темные, изящно изогнутые брови, глаза цвета старинного топаза. Только рот ее портил: в нем чувствовалась алчность.

Пола сумела скрыть истинные чувства при виде их троих вместе и непринужденно улыбнулась.

– Очень по-семейному! – заметила она.

Кайл кивнул, тоже никак не выражая своих эмоций.

– Джоди моя племянница. Ты хорошо выглядишь, Пола.

– А дела у меня еще лучше, – ответила она. Взгляд топазовых глаз скользнул по Шэннон, приобретя по пути холодноватый оттенок. – Желаю большей удачи на этот раз.

Шэннон ответила ей спокойным взглядом.

– Спасибо. И тебе тоже.

Пола громко рассмеялась.

– Я никогда не нуждалась в удаче. – Она снова взглянула на Кайла и немного помедлила, перед тем как лениво махнуть рукой на прощание и продолжить свой путь.

Джоди первая нарушила затянувшееся молчание, когда они двинулись к машине.

– Мне она не понравилась, – проговорила девочка с убежденностью, которая согрела Шэннон сердце.

– Мне тоже, – откликнулась Шэннон, не видя причин, почему она должна щадить Кайла. – Пола дрянь!

В ответ на губах Джоди появилась ехидная улыбочка.

– Папа бы сказал – последняя дрянь!

– Прекратите! – В голосе Кайла звучали жесткие нотки. – Обе!

Шэннон хотела возразить, но почувствовала себя виноватой, поскольку первая произнесла это слово. Джоди же просто повторила.

– Я не должна ее обзывать, – сказала Шэннон нахмурившейся девочке. – И ты тоже. Ни о ком нельзя так говорить.

Хотя это и правда, мысленно докончила она. Пола Фреасон поступила с ней как самая последняя дрянь! А тот факт, что Кайл был знаком с ней еще до женитьбы, в какой-то мере даже усугублял его измену. Шэннон посмотрела на него украдкой, отметив про себя его мрачный вид. Его роман с Полой закончился какое-то время назад по обоюдному согласию, заверял он, однако сейчас оборвал их с Джоди с такой резкостью, будто все еще неравнодушен к Поле... Неужели это у Полы пропал интерес продолжать их связь после того, как она лишилась соперницы в лице жены?

А значит, с ее возвращением интерес Полы к Кайлу может снова вспыхнуть...

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Жизнерадостная по природе, Джоди обрела хорошее настроение, когда они дошли до машины. Ей страстно хотелось добраться домой и надеть одежду, в которой можно будет провести остаток дня на улице, копаясь в снегу. Но она не могла справиться со сном. Они не проехали и полмили, а Джоди уже крепко спала.

– В следующий раз, когда почувствуешь необходимость высказаться, сначала убедись, что ее нет поблизости, – строго сказал Кайл.

– Я не права, – ответила Шэннон так же строго. – Но мое мнение о Поле никак не изменилось.

Он крутанул руль вправо, въезжая в уличный поток машин по направлению из города; его взгляд при этом выражал нетерпение.

– Все в прошлом. И пускай там остается, хорошо?

Шэннон не обратила внимания на его замечание, решительно направив свои мысли в другое русло. Первое – она должна сегодня позвонить Крейгу. Она находила себе различные оправдания, не позвонив ему из Брисбена, но вряд ли стоит и дальше уклоняться от разговора.

Родители тоже будут ждать ее звонка. Мать видела в их договоре с Кайлом возможность для молодых начать все сначала. Шэннон придется разочаровать маму, хотя и не хочется делать ей больно, но правду не скроешь, надо только выбрать подходящее время.

Джоди проснулась, когда они приехали домой. Десять минут спустя, одетая в брюки и стеганую куртку, она выбежала в сад. Ей строго наказали держаться подальше от пруда, покрытого льдом.

Остановившись, только чтобы сбросить пальто, Кайл немедленно направился в свой кабинет.

Шэннон было все равно, собирался ли он писать или просто хотел побыть немного в одиночестве, без нее, – сейчас ее интересовало совсем другое. Она направилась в свою любимую гостиную, выходящую окнами на заднюю часть дома. Даже сегодня, в серый и пасмурный день, диваны с белой обивкой и пастельно-голубые стены дарили комнате свет. Шэннон присела перед телефоном и неохотно набрала знакомый номер, пытаясь преодолеть нежелание разговаривать.

Крейг ответил сдержанно, однако в его тоне сквозило недовольство.

– Где ты была всю неделю? – спросил он. Шэннон почувствовала, как сердце уходит в пятки.

– Ты разве не получил мое письмо?

– Нет, не получил, – озадаченно ответил Крейг. – Когда ты его отправила?

– На прошлой неделе. – Она мысленно послала почте проклятье, очень смутно представляя себе, как же начать объяснение сложившейся ситуации. – Я должна тебе кое-что рассказать, – добавила Шэннон. – Только это трудно.

Пауза затянулась. Когда Крейг заговорил снова, его голос звучал очень мрачно.

– Ты хочешь, чтобы между нами все кончилось, да?

– Нет-нет, – поспешила она убедить его, не слушая внутренний слабенький голосок протеста.

Шэннон рассказала ему все без утайки, но Крейгу явно не понравилась их затея.

– Вы занимаетесь обманом, – осуждающе сказал он.

– Эта ситуация продлится только до тех пор, пока не завершится удочерение, – заверила она. – Тем не менее мы можем иногда видеться.

– Тайком от Кайла? – коротко спросил Крейг. – Твоему мужу я бы вообще посоветовал не впутывать тебя в эту историю. Вы с ним совершаете преступление!

– В желании заботиться о ребенке своей сестры нет никакого преступления, – встала на защиту Кайла Шэннон. – Интересно, что бы ты почувствовал, окажись в его шкуре?

– Я думаю, ей лучше оставаться там, где она выросла и где ее приютили, – заявил он. – Мужчина его возраста в одиночку не справится с воспитанием ребенка, особенно с девочкой!

Она и сама вначале думала именно так и поэтому внутри признала правоту Крейга. Но не смогла произнести это вслух.

– Кайл справится с этим делом лучше, чем ее родной отец, – сказала Шэннон. – И я уверена, он найдет и помощников, и воспитательницу для девочки. А я ему нужна только для того, чтобы...

– ... обмануть закон, – закончил за нее Крейг.

– Я больше ничего не могу сделать, – защищалась Шэннон. – Ребенок – это все, что осталось у Кайла от сестры, а он – единственная надежда Джоди в этом мире! – Она заколебалась, так как ей в голову пришла одна мысль, и, решив рискнуть, добавила: – Крейг, надеюсь, ты никому не сообщишь об этом?

– То есть властям? – В его голосе звучал холод. – Ты думаешь, я на это способен?

– Нет. Я имела в виду... – Она рассеянно провела рукой по волосам. – Прости. Конечно. Ты на такое не способен. Я знаю, я прошу слишком много, но...

– Верно, – сказал он. – Для меня многовато. – Повисла еще одна пауза, а затем – продолжительный вздох. – Ты знаешь о моих чувствах к тебе, Шэннон. Я с трудом могу делать вид, что мне по душе идея твоего воссоединения с мужем.

– Здесь просторный дом, – возразила она. – И потому у нас едва ли будет тесное общение. – Не совсем удачная фраза, подумалось ей. – У каждого своя комната, у каждого своя жизнь, – поспешила добавить Шэннон. – Верь мне, Крейг.

– Я тебе верю, – сказал он. – Но ему – нет. Ты подвергаешься там...

– Он меня не принуждает ни к чему, – решительно заявила она, еще раз проигнорировав слабенький голосок внутри себя. – Будь уверен. Все это исключительно из-за Джоди.

Снова последовал вздох.

– Хорошо, но только при условии, что мы видимся по крайней мере раз в неделю. Ты можешь приехать в город?

Если альтернативой являлась встреча с ним здесь, рассуждала Шэннон, то ответ должен быть «да». Кайл переживет несколько часов одиночества. Во всяком случае, больше уделит внимания девочке.

– Конечно, – согласилась она. – Назови день, и я что-нибудь придумаю.

Они договорились встретиться в среду за ленчем. Положив трубку, Шэннон перевела дух, так как в течение разговора с Крейгом чувствовала напряжение. А ведь это только начало. И ситуация вряд ли станет легче в дальнейшем.

Кайл появился из своего кабинета в шесть часов вечера и обнаружил Шэннон и Джоди сидящими на диване в утренней гостиной: они смотрели по телевизору игровое шоу.

– Женщина выиграла машину! – восторженно воскликнула его племянница. – А также уйму всяких вещей!

– Видно, у нее удачный день, – сделал он сухое замечание. – Понравился снег?

– Очень! Я собираюсь завтра слепить снеговика. Ты можешь присоединиться, если хочешь, – великодушно добавила девочка.

Кайл улыбнулся.

– С удовольствием. Прошло очень много времени с тех пор, как я в последний раз принимал участие в подобном мероприятии.

Он сел на ближайший стул, закинув одну ногу на другую. Его непринужденная поза вызвала у Шэннон тоску по вечерам в их прошлом, когда они отдыхали вместе.

Тогда все виделось по-другому, они многого не ценили. Взросление – вот название происшедшему.

– Миссис Паркин оставила в холодильнике запеканку, если ты никуда не собираешься, – робко сказала она. – Я могла бы разогреть ее в микроволновке. Уж это я не смогу испортить!

– Я умею готовить, – заявила Джоди. – Во всяком случае, кое-что, – добавила она, по-видимому решив быть осторожной. – Я покажу, если хотите.

– Спасибо. – Шэннон сама проявила осторожность, так как не хотела задеть детские чувства. – Может быть, в другой раз.

– Запеканка подойдет, – согласился Кайл. – Мне кажется, мы могли бы управиться с ужином до наступления темноты. – Он наткнулся на пронзительную вспышку зеленых глаз и ничего не выражающее лицо Шэннон. – Мы почти не спали последние два дня.

– Я спала, – заявила Джоди. – Я посижу посмотрю телевизор.

– Ты пойдешь в кровать, когда тебе скажут, юная леди, – возразил он с притворной строгостью и в ответ получил нахальную усмешку.

– Посмотрим!

Слушая их перебранку, Шэннон не могла не рассмеяться. Многие дети, жившие как Джоди, расстроились бы из-за подобного поворота событий, но только не она. У нее был непреклонный характер.

– Пойду-ка я разогрею запеканку, – сказала Шэннон, поднимаясь. – А вы пока досмотрите шоу.

Ей придется пройти к двери мимо стула, на котором сидит Кайл! Прислонив голову к спинке стула, Кайл подверг ее ленивому, но очень внимательному осмотру.

– Как в старые добрые времена, – прошептал он.

– Как в аду! – парировала она вполголоса.

Его рот растянулся в улыбке.

– Увидим.

Шэннон знала, что во второй раз ей его не обмануть. Закатанные рукава рубашки обнажали его мускулистые руки и гибкие запястья. Кайл всегда таким способом возбуждал ее желание. Шэннон решила оттолкнуть Кайла, если он приблизится к ней и притянет к себе, но все же она сомневалась в своей способности оказать ему сопротивление.

Впрочем, Кайл ее не тронет, раз в комнате Джоди! Ребенок стал ее ангелом-хранителем: девочка оберегала Шэннон от нее самой не меньше, чем от Кайла.

Разогретая запеканка была хороша, а с бутылкой вина, открытой Кайлом, она показалась даже очень вкусной. Джоди позволили выпить маленький стаканчик вина, которое ей понравилось. До этого она пробовала только пиво, сообщила им Джоди с ужасающей откровенностью. Вино оказалось намного вкуснее.

Несмотря на намерение не ложиться рано, она начала клевать носом уже в восемь часов. Спать Джоди отправилась с большой охотой, с надменностью отказавшись от полушутливой попытки Шэннон подойти и взять ее на руки.

После того как ребенка отправили в постель, Кайл и Шэннон перешли в гостиную. Он разжег дрова, лежавшие в камине, и с удовольствием сидел перед ним со стаканчиком виски в руке.

В самом начале их брака они иногда занимались любовью при свете горящего камина. Шэннон сейчас могла мысленно представить себе эту сцену: на полу – толстый ковер кремового цвета с подушками, красно-коричневые отблески огня на сплетенных телах, лицо Кайла над ней, томные глаза, неистовые движения его чресл.

Но брак не может держаться только на одном сексе. Шэннон оказалась для него слишком молода, не по годам, а по образу мыслей. Завоевать, покорить мужчину и выйти за него замуж ей удалось, но она не умела жить в браке. Она не знала, как вести себя с мужем.

– Когда ты планируешь поговорить с Джоди о школе? – спросила она в отчаянии, чтобы как-то прервать молчание.

Кайл слегка пожал плечами.

– Дадим ей несколько дней, чтобы она привыкла к жизни здесь, прежде чем действовать. Не будем рисковать, ведь новая обстановка нервирует, особенно если в ее классе все будут младше ее.

– Ты думаешь, она отстала от сверстников?

– Очень возможно, я бы сказал. У Джоди есть жизненный опыт, она больше времени провела на улице, нежели в школе. В Силвервуде это обнаружат.

Шэннон на мгновение заколебалась, прежде чем высказать свои сомнения.

– Ты думаешь, она приспособится к элитной школе в Силвервуде?

Серые глаза хладнокровно ее разглядывали.

– А ты считаешь, она будет лучше чувствовать себя в обычном окружении?

– Не во всех государственных школах дают плохое образование, – настаивала на своем Шэннон. – Например, местная школа считается очень хорошей.

– Может быть, но она все же поедет в Силвервуд. – Кайл покачал головой, когда Шэннон попыталась возразить. – И давай больше не будем обсуждать это.

В ней вспыхнуло возмущение, которое зажгло в ее глазах янтарные искры.

– Не смей так со мной обращаться! Ты все еще нуждаешься в моей помощи, не забыл?

– И ты мне в ней не откажешь, поскольку не в твоем характере отказываться от своих слов. – Он сделал паузу, рассматривая водопад ее золотых волос и соблазнительно освещенное огнем камина лицо, неуловимо меняющее свое выражение. – Надо полагать, все те же самые приготовления ко сну, что и раньше?

– Не совсем. Тебе придется воспользоваться диваном в смежной комнате.

– Не дождешься! Я предпочитаю свою собственную кровать.

– Отлично, тогда я буду спать в гардеробной.

– Хорошо.

Снова повисло молчание, которое ни на йоту не взволновало Кайла. Шэннон испытывала сильное желание запустить в него чем-нибудь тяжелым, чтобы хоть на несколько секунд нарушить его невозмутимость.

– Что включает в себя процесс удочерения? – наконец спросила она, тут же осторожно добавив: – Я полагаю, ты уже запустил правовой механизм?

Это клише вызвало слабую усмешку.

– Да, я завязал знакомства с подходящими людьми. Главные препятствия, возможно, уже скоро будут преодолены. Следующим пунктом должно быть посещение социального работника. Он осмотрит дом, ознакомится с нашей семьей и вынесет решение: подходим ли мы на роль родителей, отвечающих их требованиям. Вот здесь уже ты выступаешь на сцену.

– А если они узнают, что мы живем отдельно?

– Не узнают, ведь мы никому об этом не говорили. По документам мы с тобой женаты около грех лет. Постараемся выглядеть убедительно перед социальным работником.

– Идеально счастливая пара! – Она щелкнула пальцами. – Уже столько лет!

Его губы сжались в тонкую полоску, и лицо посерьезнело.

– Похоже, ты хочешь досадить мне.

– Это нечестно! – запротестовала она, уже сожалея о сказанной ею дерзости. – Я едва ли решусь рисковать судьбою Джоди только для того, чтобы добраться до тебя.

– Оставь иронию, – сказал он. – Попытайся хотя бы на этот раз вести себя, как подобает взрослому человеку!

Несколько язвительных замечаний едва не сорвалось с ее языка, но она сдержалась, чувствуя, что все они не достигнут цели. В общем, она проиграла. Еще не пришло время для расплаты.

– Я сыграю свою роль, – резким тоном заверила она его. – Но если мы потерпим неудачу, моей вины в том не будет.

Его серые глаза блуждали по ее лицу. И стальной взгляд не становился мягче.

– Лучше, если не потерпим.

Шэннон пропустила его замечание. Она отдавала на удочерение три месяца своей жизни. Разве этого недостаточно?

Когда Кайл откинулся на спинку стула, Шэннон пристально посмотрела на него. Как бы она ни сомневалась в нем, он пробуждал в ней все то же страстное желание. Ее тело сильно тосковало по прикосновению его рук, его губ, оно жаждало его мужской силы. Она не смогла бы сказать ему «нет», если бы он настоял. Но если она позволит этому случиться хотя бы раз, она погибла!

Вскоре Шэннон поднялась наверх под предлогом, будто ей нужно разобрать постельные принадлежности. На самом деле она бежала, поскольку больше не могла находиться в одной комнате с ним. Когда Кайл поднялся наверх, Шэннон лежала на диване в гардеробной, но не спала.

В ванную комнату можно было попасть только через гардеробную, но раньше это обстоятельство не пришло ей в голову. Шэннон не стала отворачиваться или закрывать глаза, когда он снимал одежду, а просто старалась не смотреть на него.

Кайл после душа обнаженным вышел из ванной. Шэннон не смотрела в его сторону. Уже возбужденная до предела, она вся была как натянутая струна, когда он приблизился к дивану. Шэннон плотно зажмурила глаза, тщетно пытаясь притвориться спящей.

– Довольно сдерживаться, – мягко произнес Кайл. – Я чувствую твое возбуждение отсюда!

– Исчезни! – процедила она сквозь зубы, услышав в ответ его громкий смех.

– На самом деле ты ждешь меня.

Она уперлась в него коленом, когда Кайл отдернул простыню, чтобы лечь рядом с ней. Он притянул ее к себе и с силой прижимал к своему телу до тех пор, пока она не прекратила борьбу и не замерла недвижная в его руках. Их дыхание смешалось, когда Кайл прикоснулся губами к ее губам. В этой неравной битве она сдалась ему душой и телом.

Руки, которыми Шэннон намеревалась оттолкнуть Кайла от себя, приблизились к его шее, и пальцы коснулись густых темных волос, получая удовольствие от прикосновения.

Время застыло. Шэннон вернулась в прошлое. Ее чувства ожили, когда ее язычок почувствовал вкус его губ. Их сердца забились в унисон, приглашая последовать в мучительно-сладкое путешествие. Его тело напряглось, и Шэннон почувствовала силу и прерывистое дыхание Кайла.

Во время их борьбы ее ночная сорочка плотно обернулась вокруг тела и теперь представляла собой препятствие. Шэннон желала, чтобы оно немедленно исчезло, но Кайл не делал попытки снять с нее сорочку. Казалось, он сдерживает себя.

– Все или ничего, – прошептал он, почти касаясь своими губами ее губ.

Хочет полной капитуляции, пришло ей в голову, когда желание выросло с новой силой. Не что иное, как пилюля для его мужского самолюбия!

– Тогда – ничего! – твердо проговорила она, сражаясь с влечением к нему. – Я пока еще не в безнадежной ситуации!

Он долго оставался неподвижен, его горячие руки лежали на ее спине, а она безошибочно чувствовала его возбуждение. Шэннон опешила, когда он отпустил ее и соскользнул с дивана. Значит, продолжать любовную игру он не собирается, хотя и сильно возбужден. Ее самолюбию нанесли оскорбление тем, что даже в такой ситуации он не счел ее неотразимой.

Совершенно не стесняясь своей мужественной наготы, Кайл изучал ее.

– Еще будешь, – пообещал он. – И я приложу к этому все силы.

Она приподнялась на локте, когда он уходил, подавляя в себе желание позвать его обратно.

– И не рассчитывай! – крикнула Шэннон ему вслед.

Кайл не потрудился ответить и вышел в смежную комнату, закрыв дверь. Шэннон рухнула на подушки, чувствуя сильную боль во всем теле и проклиная себя за слабость, за то, что позволила ему все-таки добраться до нее. Но одно несомненно: она не доставит ему удовольствия услышать ее мольбу заняться с ней любовью. Она скорее отрежет себе язык, чем произнесет это!

Под утро, совершенно измученная, она заснула. Разбудил ее ослепительно яркий солнечный свет и звонкий смех где-то в отдалении.

Часы на столике у изголовья показывали одиннадцать часов. Не может быть! Ей хотелось еще поспать.

А Кайл уже играл на улице в снежки с Джоди. Они резвились и хохотали. Их веселые крики и разбудили Шэннон.

Она встала, подошла к окну, которое выходило на лужайку, где Кайл и Джоди устроили перестрелку снежками. Одетый в джинсы и свитер кремового цвета, с искрящимися на солнце от капелек воды волосами, Кайл не вкладывал силу в движения, закидывая снежками своего маленького противника, но и не поддавался.

Шэннон отвернулась. Смятение чувств, охватившее ее этой ночью, не улеглось, а наоборот, усилилось. Бесполезно убеждать себя, будто она ненавидит Кайла. Конечно, это – неправда.

Она не могла позволить ему узнать, как к нему относится и что на самом деле чувствует. Если уж быть совсем честной, то она никогда не переставала испытывать к Кайлу сильные чувства. Да, это похоже на добровольную казнь, ведь его чувства к ней, конечно же, совсем не такие глубокие. Начиная с настоящего момента, она должна сторониться любого физического контакта с ним, другого выхода нет.

Когда Шэннон спустилась вниз, Кайл и Джоди уже вернулись в дом. Они оба выглядели совершенно довольными утренним развлечением.

– Ты должна пойти и посмотреть нашего снеговика! – заявила Джоди. – Мы слепили его недалеко от пруда. Вместо глаз у него – пуговицы, а вместо носа – морковка! Дядя Кайл отыскал шарф и шапку, и мы его одели. Ему еще нужно сделать рот, а мы никак не можем найти ничего подходящего.

– Хорошо использовать банан, – весело предложила Шэннон. – Или вырезать рот из картона и разрисовать.

– О, художественный подход, – заметил Кайл, – но, увы, неудачный, ибо картон имеет склонность намокать, когда соприкасается с влагой.

– Он едва ли намокнет, пока держится мороз, – парировала Шэннон, настаивая на своем предложении. – Если ты можешь придумать что-нибудь получше, вперед!

В противном же случае просто замолчи! – эти не произнесенные вслух слова повисли в воздухе, подкрепленные вызовом в ее зеленых глазах и упрямо вздернутым подбородком. По губам Кайла пробежала едва заметная усмешка, когда он посмотрел на Шэннон.

Джоди наблюдала за ними с интересом.

Одетая в желтые вельветовые брюки и пурпурного цвета рубашку, с короткими темными, тщательно причесанными волосами, Джоди выглядела совершенно по-другому; сейчас она очень отличалась от того ребенка, с которым они познакомились в Австралии, размышляла Шэннон.

На ленч они ели омлет. Его приготовил, естественно, Кайл. Все, за что он брался, получалось у него совершенным. Омлет, например, был пышным, в меру поджаренным и очень вкусным. Шэннон убеждала себя не стыдиться собственной бездарности в кулинарном искусстве. Он любил готовить, она – нет. Так зачем идти против природы?

Шэннон убрала со стола и загрузила грязной посудой посудомоечную машину, а потом провела некоторое время за рисованием рта на куске негнущегося картона, который Джоди предстояло вырезать.

– Я пойду с тобой и помогу приделать рот снеговику, – предложила Шэннон, которой очень не хотелось оставаться наедине с Кайлом. – Дай мне только минутку, чтобы одеться.

Они оставили Кайла, поглощенного утренней газетой, и вышли в сад, где рядом с обледенелым прудом стоял снеговик. Поначалу Шэннон пыталась держаться протоптанных участков, но все-таки провалилась в снег по лодыжки, когда соскользнула с дорожки в скрытую под снегом цветочную клумбу. Если ее ногам суждено промокнуть, то они и так промокнут, но едва ли она их обморозит.

Снеговик, она признала, получился великолепным. У него были даже руки и ноги! С приставленным на место ртом он выглядел, несомненно, угрожающе. Его глаза-пуговицы могли отпугнуть любого прохожего, который случайно оказался бы здесь в сумерках.

– Как думаешь, ты сможешь быть здесь счастлива, Джоди? – спросила Шэннон беззаботным тоном, когда они в конце концов повернули обратно к дому. – Здесь ведь совсем не так, как в Брисбене.

Детское личико внезапно потемнело.

– Я не хочу туда возвращаться.

– Ты и не вернешься назад, – поспешила Шэннон успокоить ее. – Теперь твой дом здесь. Раз удочерение идет полным ходом, ты будешь Джоди Бомонт, а не Брент.

Серые глаза вновь обрели живость.

– Меня собираются удочерить?

– Конечно. – Шэннон держалась легкого тона.

– И у меня будет двое родителей, как и у других детей?

Шэннон задумалась.

– Многие дети имеют только одного родителя, – осторожно произнесла она. – Иногда это даже лучше для ребенка.

– Конечно, если родители заботливые, – безжизненно прозвучал ответ, разрывающий сердце. – Мой папа не заботился обо мне. Он всегда говорил, что я слишком дорого ему обхожусь. – Джоди быстро взглянула на Шэннон; в ее взгляде появилась обеспокоенность. – Я уже обхожусь дяде Кайлу в целое состояние, да?

– Его дела идут хорошо, – заверила ее Шэннон, отказываясь сейчас обсуждать финансовый вопрос. – Каждое пенни можно не считать!

Джоди вдруг вся пришла в движение.

– Хочешь посоревноваться? Догоняй!

Они прибежали к дому вместе, захлебываясь от смеха и весело толкая друг друга, как дети.

Шэннон сняла мокрые ботинки, за ними – еще более мокрые носки и, босыми ногами шлепая по кухне, отправилась освобождать свои волосы из-под шерстяной шапочки. Ее лицо, как и лицо Джоди, пылало.

– С тех пор, как я играла в догонялки, прошло несколько лет, – сообщила она, довольная, что доказала себе свою решительность. – Спорим, в следующий раз я смогу тебя перегнать?

Джоди послала ей снисходительный взгляд.

– Никаких шансов. Я даже и не пыталась бежать в полную силу.

– Маленькая проказница! – Шэннон погналась за ней, но поскользнулась на мокром полу и оказалась лежащей на спине.

– Скорее утка, чем лебедь, – прокомментировал с порога Кайл.

– Утки более забавные и веселые, чем лебеди, – заявила чрезвычайно развеселившаяся Джоди.

– Как тебя угораздило? – Он подошел и не слишком нежно поднял на ноги упавшую Шэннон. Потом заботливо спросил: – Не ушиблась?

Поинтересоваться здоровьем следовало прежде, чем поднять ее с пола как мешок с углем, хотела она колко заметить ему, но, поскольку Джоди находилась рядом, лишь наигранно засмеялась.

– Нет, благодарю.

– Тогда тебе стоит привести себя в порядок, – произнес Кайл. – У нас гость.

Его тон сказал больше, чем любые слова. Шэннон пристально посмотрела на него. В ее душе медленно росла тревога, по мере того, как предположение превращалось в уверенность. Крейг здесь!