Текст книги "Похоть (ЛП)"

Автор книги: Кевин Суини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Когда он поднялся на ноги, то держал в руках еще один, близнецa того, который сосал, и протянул его матери.

Она уставилась на него.

– С-ш-ш-шо-ш-и! – потребовал ее сын, ',с полным ртом фальшивого члена, который на вкус был как гнилые креветки, и ткнул им в нее. – Черт возьми! Давай же!

Дженнифер посмотрела на него, посмотрела в отчаянные, выпученные глаза сына говорили ей о его мольбе.

Затем она выхватила дилдо у него из рук.

– Прекрасно! – сказала она таким тоном, словно от нее ожидали, что она воспользуется вилкой для рыбы во время салата, а не совершит отчаянный поступок, чтобы спасти свою жизнь.

Она посмотрела на фаллоимитатор, зажатый обеими руками, вздохнула и засунула его половину себе в рот.

Судя по тому, как расширились ее глаза и раздулись ноздри, на вкус он был довольно-таки неприятным.

Она снова достала его, чтобы ее вырвало, почти точно на кучу, которую Джонатан сделал после того, как слизывал дерьмо с секс-игрушки, засунутой в ее пизду.

Далее она скромно вытерла рот тыльной стороной ладони, смахнула с губ рвоту и вставила фаллоимитатор обратно.

– Осталось тридцать секунд, – сказал Ученик.

Нора застонала.

– Хорошо, хорошо, я продолжаю, – сказала она, осторожно опускаясь на колени, пытаясь держать свои мышцы прямой кишки и влагалища напряженными вокруг фаллоимитаторов, которыми она уже была набита... хотя ей не стоило беспокоиться.

Мистер Медведь видел возможность.

Он сделал это возможным, похлопав Джонатана по плечу.

Более худощавый мужчина отвернулся от похлопывания своей мамы по спине, полфута черного винила покачивалось между его губами, а коренастый кусок полипропилена почти разорвал его задний проход, и был совершенно не готов к удару, который врезался ему в живот.

Мистер Медведь сильно ударил его кулаком, навалившись на него всем своим весом, и вслед за этим сильно и быстро, как поршень, ударил коленом по болтающимся гладко выбритым яйцам Джонатана.

Будучи профессиональным насильником, мистер Медведь умел быстро выводить людей из строя, и его навыки были отточены до совершенства.

Воздух, вышедший из его живота, заставил фаллоимитатор во рту Джонатана выскочить, как пробку из-под шампанского, а удар коленом по яйцам заставил его согнуться пополам, сжимая их, что выдавило первую секс-игрушку из его разорванной прямой кишки. Оба искусственных члена ударились об землю одновременно, один тащил за собой струйку слюны, а другой – вылетел с фонтаном жидкого дерьма.

Мистер Медведь вынул один изо рта, как будто вынимал прекрасную сигару, чтобы выпустить струйку дыма.

– Извини, малыш, – сказал он согнутому вдвое, задыхающемуся молодому человеку. – Я больше не хочу втыкать в себя эти чертовы штуки, так что тебе больше не понадобиться засовывать их в себя.

– Джонни!

Материнский инстинкт Дженнифер заставил ее выплюнуть пластиковый член изо рта и обхватить руками своего хрипящего сына и любовника.

– О, Джонни, твой драгоценный любовный мешочек! Мой дорогой!

Она оторвала его руки от пришибленных гениталий, воркуя и сочувствуя, обещая, что поцелует его что бы у него там не болело.

– Дамы и господа, – сказал Ученик Искариота. – Время вышло.

Нора и мистер Медведь предпочли не говорить обезумевшем Винчестерaм, что человек с опасной бритвой встал за ними.

Очевидно, нападение на другого грешника было законным ходом в этой смертельной игре, а Джонатан как бы был наименее набитым самотыками.

Дженнифер ничего не замечала.

Она стояла на коленях перед сыном, нежно обхватывая его яички и целуя их.

Только когда кровь начала капать ей на макушку, она заметила, что хрипящие звуки, которые он издавал, слегка изменились.

Его член внезапно напрягся, скользя вверх по ее лицу, когда наполнился кровью; крайняя плоть откатилась назад, и единственная драгоценная капля предэякулята на кончике его члена оставилa след на ее щеке.

Она подняла глаза.

Ученик Искариота одним плавным движением перерезал Джонатану горло, и из зияющей красноты раны хлынула кровь. Этот внезапный жест имел вторичный эффект; подобно тому, как повешение заставляет мужчину спонтанно эрегировать и эякулировать, так и у Джонатанa – когда кровь брызнула из его перерезанного горла – струи спермы вырвались из его члена в момент, поэтически названный "ангельской похотью".

Дженнифер в последний раз ударил сына по лицу.

– Джонни? – взвыла она.

Его руки сжали ее плечи, когда он содрогнулся в агонии и оргазме.

А затем он повалился на бок, рухнув на потрескавшийся бетон, где и умер среди кучи использованных секс-игрушек.

* * *

В этом месте видео появляется ГИПЕРССЫЛКА. Если вы перейдёте по ней, то она переведёт вас на одно из видео семейки Винчестеров; мать стоит на коленях перед сыном, объясняя, ему как правильно сделать жемчужное ожерелье.

Дженнифер объясняет ему, что сперма никогда не вылетает в равном количестве нитей, разве что только иногда; чтобы продемонстрировать, что она имеет в виду, она приказывает Джонатану взять свой удивительно толстый член в руку и мастурбировать до тех пор, пока он не выпустит большое количество спермы, результаты которой испещряют верхнею часть груди Дженнифер, от ключицы до ключицы.

Это, конечно, известно в просторечии как жемчужное ожерелье.

– Одна прядь подходит для повседневной дневной одежды, – объясняет она.

Джонатан все еще тверд и держится прямо. Его мать улучила момент, чтобы облизать его член по всей длине и нежно поцеловать толстый фиолетовый колокольчик, торчащий у нее перед глазами.

Затем она очень подробно объясняет, а он снова начинает мастурбировать, что, с исторической точки зрения, все лучшие люди занимаются сексом в своих семьях и делают это с момента изгнания человечества из Эдема.

– В конце концов, – говорит она, сплевывая на ладонь и помогая смазать член сына несколькими отработанными движениями. – С кем ещё, ты думаешь, Каин или Авель породили третье поколение?

По-видимому, это один из триггеров Джонатана, и он выпускает вторую порцию липкой слоновой кости на грудь, которую он когда-то сосал во время вскармливания.

– Теперь, как я уже сказалa, жемчуг никогда не носят в равных нитях, – говорит Дженнифер. – Это бестактно. Итак... Джонни, будь добр, подари маме еще одно ожерелье.

– Да, мамочка, – говорит Джонатан. Однако он слабеет, его толстый член едва стоит. – Но, мне бы не помешала небольшая помощь. Ты расскажешь мне о том, когда я родился?

Дженнифер улыбается, всегда снисходительная родительница.

– Конечно, мой дорогой! Это был самый первый раз, когда ты выскользнул из маминого влагалища...

И когда она описывает не только день его рождения, но и еще много-много раз в детстве и подростковом возрасте, когда Джонатан входил в ее тело, а затем выходил из него, в тот первый раз в порыве последа, и с тех пор он выпускал все большее количество спермы, когда он становился старше, она отмечала его рост не карандашом у дверного косяка, а скорее тем, насколько шире становился его растущий член, который оставлял ее влагалище зияющей пастью, Джонатан яростно шелушит свой член, пока, наконец, не извергает третий и последний поток рыбьего йогурта...

Хотя на этот раз он не целится и брызгает ей в глаза.

Видео заканчивается крупным планом элегантной пожилой женщины, хлопающей своими липкими ресницами в камеру.

– А вот так, – говорит она, – наносят ТУШЬ на День Святого Валентина!

Немного юмора всегда хорошо сочеталось в порно-видео J3nnyWIN52 и J0NYWIN22.

* * *

– ХВАТИТ! ХВАТИТ! Хватит!

Дженнифер Винчестер не хотела покидать тело своего сына, даже когда Слава использовал контролируемую вспышку пламени, чтобы поджечь её волосы.

В конце концов, ее горе было двойным: она потеряла не только сына, но и любовника.

Звуки, которые она издавала, были едва ли человеческими; высокий пронзительный вопль, прерываемый прерывистыми глотками дыхания, сделанными только для того, чтобы подпитывать следующий вопль. Она сидела, раскинув ноги, на полу, голова Джонатана прижималась к ее обвисшим грудям, обе они были испачканы и измазаны алой кровью, которая стекала по ее ягодицам.

Черные вьющиеся волосы, которые она делила со своим ребенком, ползли от пламени, пока Ученик не отступил к брезенту у двери и не достал огнетушитель.

Последовали две-три вспышки холодного, порошкообразного дыма, и огонь погас, оставив Дженнифер и Джонатана Винчестеров похожими на мраморную статую горя.

Она закашлялась и попыталась дышать... а потом снова начал реветь.

– Давай, давай, – сказал Ученик. – Смирись с этим, нам нужно перейти к следующей сцене! Послушай, у тебя будет много времени для всей этой ерунды с плачущей вдовой и осиротевшим родителем, если ты выживешь, но сейчас мне нужно, чтобы ты встала на ноги и была готова ко второй части!

Но Дженнифер просто продолжала выть ещё громче и пронзительней.

Ученик сложил руки на груди и задумчиво склонил голову.

Некоторое время единственным звуком или движением в видео была женщина, мягко раскачивающаяся и плачущая на земле.

Нора неуверенно протянула руку, чтобы прикоснуться к ней, утешить, но потом отдернула ее.

Мистер Медведь просто уставился на Ученика, его руки по бокам сжимались и разжимались, как будто он собирался задушить этого человека.

И он, и Нора подскочили, когда Ученик внезапно вскинул голову и хлопнул в ладоши.

– Ах, кажется, я придумал как нам быть! – заявил он. Затем обратился к своим последователям: – Так, я сейчас вернусь, а если эти грешники попытаются что-нибудь вытворить, порешите их на месте.

С этими словами он повернулся и вышел из комнаты.

Нора и мистер Медведь остались посреди комнаты с рыдающей Дженнифер, баюкающей труп своего сына, с паяльными лампами, направленными в их сторону из каждого угла комнаты.

Четыре Последниx Апостола были неподвижны, как статуи.

Прошла минута, потом две.

Как ни странно, первым заговорил насильник.

– Откуда у тебя это? – неожиданно спросил он.

Он указал на шрам на животе Норы.

– О, – сказала она. – О, гм, за ним стоит небольшая история.

– Похоже, что время у нас есть.

Она улыбнулась.

– Да. Получила его в Австралии. Это был Ру.

Почти постоянный хмурый взгляд мистера Медведя стал еще более хмурым.

– Кенгуру, – сказала Нора. – Я делала видео, снимала серию роликов для своего канала, в котором собиралась попробовать трахнуть все виды животных в Австралии. Они такие культовые, и я надеялась привлечь целую кучу новых подписчиков, а затем, возможно, сделать это, когда я поеду на каждый континент и трахну их самых известных животных. Как "Большая пятерка"^[10] в Африке, только не охотиться на них, понимаешь?

Мистер Медведь нахмурился сильнее, но его лицо было непроницаемым.

Нора пожала плечами.

– Итак, мы усыпили этого большого самца кенгуру, и я записывалa свое вступление о том, как я уже отсосал у коалы, и работалa над биомеханикой об использовании утконоса в качестве фаллоимитатора, вы знаете же, у них большие клювы... O, моя "киска" была в восторге от него... Кенгуру был большим, но я всё равно смогла запрыгнуть на него и трахнуть его как следует...

* * *

В этот момент появляется ССЫЛКА на видео, которoе не былo использованo в серии видеороликов о зоофилии NoraTheSexplorer.

На нем изображена Нора, голая, как в тот день, когда она родилась, за исключением шляпы, окаймленной висячими пробками, проливающая вазелин на свою бритую "киску", объясняя, что он был смешан с гормонами, выделяемыми самками кенгуру во время течки. Она облизываeт губы, когда смотрит на ошеломленное животное, лежащее на земле перед ней. Сцена происходит где-то в глубинке, в роще эвкалиптов.

Нора подходит к рыжeму кенгуру. Существо около шести футов^[11] ростом, поджарое, худощавое, но мускулистое. TheSexplorer преувеличенa в своих движениях, как будто она преследует добычу широкими шагами и, время от времени, поворачивается к камере, чтобы поднести палец к губам:

– Ш-ш-ш-ш!

Затем она набрасывается на животное.

Через мгновение она раздвигает сильные ноги большого зверя и тянется к его пенису, одновременно размахивая другой рукой, все еще скользкой от смеси вазелина и феромонов, у него под носом.

– Забавный факт, – говорит она камере, – у самцов кенгуру член расположен за яичками... что ж, Австралия – это место, перевернутое с ног на голову!

Даже от накачанного транквилизаторами, она получает желаемую реакцию; верхняя губа животного поднимается, обнажая зубы, классическaя "pеакция флемена"^[12], объясняет Нора.

Его возбуждение становится почти сразу же очевидным.

Его член ярко-красный, тощий, но длинный.

И он зубчатый, конец разделяется на два отдельных наконечника, как вилка для тостов.

Теперь начинается самое сложное: Нора извивается и пытается выровняться, чтобы скользнуть своей смазанной пиздой по гениталиям животного.

Именно тогда все идет не так.

Кажется, никакого перехода не происходит; в какой-то момент самец лежит на земле, закатив глаза и слегка задыхаясь, а в следующий момент он вскакивает на свои мощные задние лапы и выглядит озадаченным... и в ярости.

Нора лежит на спине на земле с широко раскрытыми глазами и открытым ртом.

Она пытается встать.

Это была ошибка.

Кенгуру немедленно принимает боевую стойку, и в мгновение ока он снова падает на спину, а его ноги выбрасываются вперёд.

У самцов рыжих кенгуру огромные лапы, снабженные короткими, но острыми когтями, с помощью которых они борются за доминирование... но также надо заметить, что у кенгуру толстая, пушистая шкура, и они не могут слишком сильно ранить друг друга, когда они делают подобные трюки.

Нора – само собой – была не кенгуру. У Норы был мягкий живот, который внезапно разорвался, как мешок, набитый мясницкими отходами; белые и фиолетовые веревки с красными прожилками выскользнули, как освежеванные змеи.

Камера так и не перестала записывать.

После, возбужденный кенгуру обнюхал странное двуногое существо, лежащее перед ним... а затем начал пристраиваться к нему.

Команда Норы не пыталась прогнать животное, пока оно не выстрелило своим семенем глубоко в ее кишки и, насытившись, не убежало между эвкалиптами.

* * *

ГЛАЗА ДЖЕННИФЕР превратились в глаза мультяшного персонажа... или, по крайней мере, ее зрачки расширились настолько, что цвет радужки было почти невозможно определить, так что ее глаза казались просто черными точками в белых кругах.

Ученик сунул использованный шприц обратно в складки своей сутаны.

– Как ты себя чувствуешь? – заботливо спросил он.

– Я. Лучше. Намного. Просто удивительно, – сказала она ему, широко улыбаясь, ее любимый Джонни все еще лежал мертвый у нее на коленях. Затем певучим голосом она добавила: – Эй, Джонни, Джонни, эй, Джонни-о!

– Ага! Я же говорил, что придумал как её взбодрить, – воскликнул Ученик. – Хорошо, тогда поднимайтесь на ноги, время для следующего раунда искупления!

Она стояла, все еще улыбаясь, слегка покачиваясь.

– ...твою мать, – прошептала Нора.

Мистер Медведь не удивился. Он по-прежнему хмурился, но в профессиональном качестве пытался понять, чем эта сука в сутане напичкала суку, любившую трахаться с собственным сыном.

Мистер Медведь обладал обширными знаниями о наркотиках, которые делают людей податливыми. Он подумал, что это, вероятно, комбинация жидкого МДМА^[13] и скополамина; немного Mолли^[14], чтобы вызвать искусственное блаженство, и немного Дыхания Дьявола^[15], чтобы сделать ее очень внушаемой.

– Хорошо, давайте вернемся к нашей работе, – сказал Ученик.

Он указал на Нору и мистера Медведя.

– Я полагаю, вы могли бы назвать это небольшой передышкой, но теперь мне нужно, чтобы вы были готовы к следующему раунду. Ну так что, готовы?

– Иди нахуй, – сказал мистер Медведь.

Ученик кивнул головой в маске, как будто ожидал этого предложения.

– Иди нахуй, хммм... забавно, что ты так говоришь...

Он вернулся к накрытым брезентом ведрам у двери, на ходу пиная грязные фаллоимитаторы, которые полетели в стены. Он поднял грязное желтое ведро с зигзагообразной трещиной на боку и вернулся к трём грешникам.

С размаху он перевернул ведро.

Еще один ливень секс-игрушек вывалился наружу.

– Эй, Джонни, Джонни, – мечтательно пропела Дженнифер.

На этот раз они были более разнообразными, чем просто фаллоимитаторы; это было первое, что в них явно отличалось, они не были просто более длинными отрезками в форме члена из резины, пластика и металла... Хотя среди них, очевидно, было несколько искусственных пенисов.

Второе, что отличало их от других, что стало очевидным только после изучения разнообразных анальных шариков, вибрирующих пуль, анальных пробок, хлыстов, петушиных колец, зажимов для сосков, стыковочных рукавов и карманных "кисок" – было то, что они были грубо изменены.

Изменения приняли форму бритвенных лезвий.

В красную резиновую колбу, которая помещалась во рту владельца, были вставлены три лезвия, готовые разрезать нижнюю и верхнюю губы пополам и разрезать язык на вилку; к анальным пробкам было приклеено несколько кусочков острого как бритва металла, по спирали вокруг их стеблей, так что они выглядели как гигантские смертоносные винты.

Там был фальшивый банан с лезвиями по всей длине, похожими на серию плавников.

Нора уставилась на разноцветные и смертельно-опасные секс-игрушки. Мистер Медведь нахмурился.

Дженнифер широко и мечтательно улыбнулась.

– Мне не нужно объяснять по буквам, что вам делать, не так ли? – сказал Ученик. – Тем не менее, если у кого-то из вас из-за стресса возникли проблемы с памятью, я всё же напомню – правила те же, что и раньше! Суйте, втыкайте их в себя! Чем больше вы нашпигуете свои задницы, тем больше у вас будет шансов выжить!

Он включил удаленные камеры.

– Второй круг греха, – провозгласил он своим сценическим голосом, тоном пророка крови, огня и ветхозаветной справедливости. – У вас есть три минуты. Наименее грешный будет наказан. В избытке вы найдете спасение.

Песочные часы появились из-под его сутаны, перевернулись и начали отмерять секунды до того, как умрет еще один грешник.

– О, – сказала Дженнифер. – Мы должны...? О да, я понимаю!

Первой зашевелилась Нора.

Она схватила фаллоимитатор, ярко-розовый.

По всей длине были установлены лезвия, выстроенные вдоль нижней стороны ствола. Она схватила его за основание.

Она не засовывала его себе в задницу или пизду, и не пыталась проглотить.

Она направила его на мистера Медведя.

– Не вздумай пытаться проделать со мной своё дерьмо, ублюдок, – сказала она помахивая пластиковым членом в его сторону, как неуклюжий боец на мечах. – Я тебя, блядь, порежу если что!

Мистер Медведь пожал плечами.

– Справедливо, – пробормотал он. – Но этот ублюдок уже сказал, что только один из нас выберется отсюда... – он поднял корень своего члена и покачал им из стороны в сторону, демонстрируя дюжину пирсингов; злые острые кончики прутьев, которые пронзали его из стороны в сторону на каждом дюйме, делали его член похожим на сороконожку с металлическими ногами, заканчивающуюся модифицированным принцем Альбертом, который принял форму рыболовного крючка. – Но, разве я похож на парня, который боится порезаться?

Сказав это, он присел на корточки и поднял зажим для сосков. Внутренности были обработаны бритвой, и мистер Медведь не выказал никакой паники, когда открыл челюсти, обхватил ими правую ареолу и захлопнул их.

Лезвие разрезало коричневый кусок плоти пополам, и кровь начала стекать по его груди.

– Для меня это забава, – сказал он. – Я так всё детство развлекался.

– Черт, – сказала Нора и оглядела пол в поисках чего-нибудь, что не причинило бы слишком большой боли.

Эти несколько напряженных секунд были сосредоточены на королеве скотоложства и наемном насильнике, поэтому третьему грешнику было уделено не так много внимания.

Только, когда она сказала:

– Эй, Джонни, Джонни, о, ты только посмотри на это!

Во время редактирования эти слова возвестили о резкой смене фокуса, чтобы полностью сосредоточиться на Дженнифер Винчестер.

Она засунула одну из анальных пробок в свою "киску".

Из-за лопастей, расположенных вокруг неё по восходящей спирали, винтообразной формы, она не могла просто вставить её, но должна была повернуть её, как будто это действительно был гигантский винт.

Скручивание почти завершилось, разорвав наружные губы ее влагалища, которые свисали клочьями между ее худыми бедрами, мясные сталактиты истекали кровью.

Она рассмеялась – радостный звук, окрашенный безумием.

– Ну, это очень странно, – сказала она, глядя между ног, а потом на Нору и на мистера Медведя, как будто делясь шуткой. – Давай попробуем Джонни-Джонни-другую игрушку!

Она присела на корточки рядом с трупом сына и подобрала нитку анальных шариков: дюжину резиновых шариков на цепочке, каждый размером с мячик для пинг-понга, и в каждом из них было воткнуто лезвие бритвы.

Дженнифер повернулась и представила свой хорошо подтянутый зад своим собратьям-грешникам, слегка наклонившись и протянув руку, чтобы протолкнуть каждую бусинку в свою прямую кишку.

Она, казалось, не чувствовала боли, когда лезвия разрезали ее кончики пальцев, разделяя подушечки пополам, или как они разрезали отбеленные мембраны ее ануса так же легко, как если бы они разрезали сырой бекон.

Кровь быстро потекла из множества нежных вен чуть ниже тонкой ткани, и с кровью, уже капающей из ее изуродованной "киски", красный дождь начал стучать по полу между ее ног и по перевернутому лицу ее мертвого ребенка.

Она снова рассмеялась, и теперь в ее смехе было гораздо больше безумия, смешанного с детским звоном восторга.

– Уф! – сказала она, выпрямляясь и снова чопорно оборачиваясь. Она посмотрела на Нору. – Послушай, только между нами девочками, ты же знаешь, что парни всегда так стремятся засунуть себя в наши задницы? Ну, я всегда чувствовала, что это все равно, что какать не в том направлении!

Нора ничего не ответила.

Внезапно Дженнифер сделала напряженное лицо, присела на корточки и выплюнула анальные шарики обратно на пол, в мешанину крови и блестящей красной ткани с долгим, невероятно влажным пердящим звуком.

Затем она выпрямилась с притворным смущением на лице.

– О, Боже, – скромно сказала она. – Как ужасно, так не подобает вести себя леди!

А потом она снова рассмеялась, только теперь в этом не было никакого удовольствия, только грубое безумие, когда ее одурманенный наркотиками разум, наконец, раскололся.

Затем она бросилась на Нору.

Нора вскрикнула и подняла руки вверх, рефлекторно поднимая фаллоимитатор с бритвами, чтобы защитить себя.

Дженнифер схватила гигантский розовый член на полпути, лезвия рассекли ее ладонь, и вырвала его.

Нора снова вскрикнула и закрыла лицо руками.

Но шикарная защитница свободного секса между кровными родственниками не была заинтересована в причинении вреда другим.

Она откинула голову назад, открыла рот, перевернула фаллоимитатор высоко над собой и, как шпагоглотатель, засунула его на всю длину себе в горло.

Он был слишком толстым. Он порезал ей гортань.

Бритвы рассекли корень ее языка, прошли через миндалины и вниз по половине пищевода.

Как только ее губы коснулись основания, вокруг которого были обхвачены ее руки, она потянула все это обратно вверх и снова наружу, посылая ожерелье из капель крови, летящих прямо вверх, чтобы повисеть в воздухе на несколько мгновений, прежде чем они снова упали ей на лицо... и она снова воткнула фальшивый член с острием ножа в горло.

Вверх-вниз, вверх-вниз, снова и снова, отчаянно глубоко глотая то, что Дженнифер Винчестер разрезала – тонкие слизистые мембраны, через которые она всю жизнь дышала и говорила, разрывая их в своем безумии, вызванном травмой, кашляя кровавым смехом каждый раз, когда ей на короткое время удавалось сделать булькающий вдох.

Затем она в последний раз вытащила его из темно-красной мешанины и швырнула через всю комнату, где он ударился о стену с влажным звуком, оставив кровавый отпечаток на блоках стены, как огромный красный восклицательный знак...

Она стояла, уставившись в пустоту широко раскрытыми глазами, прерывисто дыша, будто пыталась втянуть воздух через легкие, забитые водорослями.

– Эй, – выдохнула она. – Джонни... Джонни... – а затем Дженнифер Винчестер, из Стаффордширского рода Винчестеров, рухнула на колени, прежде чем упасть замертво рядом со своим любовником и сыном.

Никто не пошевелился, ни Ученик Искариота, ни Четыре Последниx Апостола, ни два последних грешника, виновные в похоти.

Все, что двигалось, – это последние песчинки в песочных часах, установленных на земле.

Под маской, c нарисованной парой огромных целующихся губ, Ученик скрипнул зубами.

Все шло совсем не по сценарию.

* * *

В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, сценарий не был чем-то большим, чем просто общий план.

Не то, чтобы зрителей видео это будет волновать.

Не то, чтобы это повлияло на тысячи и тысячи просмотров и подписчиков, которые свяжут свои аккаунты с Группой Ученика Искариота, жаждущих увидеть, к чему эта резня и хаос могут привести в следующий раз... в конце концов, разве не было в общей сложности семи смертных грехов? Казалось очевидным, что в сериале будет больше серий.

И в любом случае, осталось еще двое ПОХОТЛИВЫХ

* * *

– Я НАСИЛУЮ людей, – сказал мистер Медведь. – За деньги.

Не все в Кругах знали друг друга, даже те члены сообщества НИЗБ, поэтому Нора спросила мистера Медведя, чем он занимается, и что за злой пирсинг на его члене?

Его ответ был прямым и честным.

– Ладно, – осторожно сказала Нора. – И это объясняет металл, в твоём члене потому что...?

– Люди, которые покупают мои услуги, нанимают меня, потому что я специализируюсь на необратимых физических травмах. Или они хотят, чтобы их цели умерли от массивной потери крови.

Он наклонился и коснулся заостренного конца одного из своих пирсингов.

Он поднял кончик пальца.

На нем стояла луковица крови.

– Когда я трахну тебя, ты останешься трахнутой навсегда, – сказал он ей.

Оставшиеся в живых грешники смогли немного поболтать, потому что Ученик снова вышел из комнаты, на этот раз пробормотав что-то о творческом видении.

Четыре Последних Апостола стояли по углам, держа наготове паяльные лампы.

Мистер Медведь и Нора неловко стояли посреди комнаты, между ними лежали трупы Винчестеров, у их ног было немного секс-игрушек.

Нора скрестила руки на груди и потирала бицепсы, как будто ей было холодно.

– Так тебя зовут мистер Медведь? – спросила она.

Молчание было хуже, чем неуклюжая светская беседа.

Мистер Медведь нахмурился и склонил голову набок.

– Медведь и изодранный посох, – сказал он.

– Хм?

– Медведь и изодранный посох, – повторил он. – Эмблема графства Уорик, рода, основанного Морвидусом. Он победил короля Мориани в битве, а затем лично изнасиловал каждого захваченного в плен солдата армии противника. Это было то, что вы делали в те дни, чтобы установить господство. Я – медведь, а это... – он схватился за основание своего члена, – мой изодранный посох.

– Ясно, – сказала Нора. – Спасибо за урок истории.

– У меня степень магистра. Преподавательская работа в средней школе оплачивается дерьмово.

Нора судорожно сглотнула и заплакала.

– Мы умрем, – всхлипнула она.

Мистер Медведь хранил молчание. Он не собирался умирать. Но ее страдание вызвало автоматическую реакцию в его теле, и его пенис начал набухать.

Металлическая многоножка между его ног начала подниматься, как будто собираясь ударить, злой крючок, который у нее был вместо языка, казалось, манил, как скрюченный палец.

Нора вытерла ладонью слезы и сквозь слезы увидела это существо.

– Какого хрена? – спросила она.

Мистер Медведь ничего не мог с собой поделать.

Он превратил свою биастофилию в карьеру, но это все еще было почти неконтролируемым принуждением. Это затуманило его разум... но в то же время принесло ясность.

Возможности превращаются в вероятности.

Он хотел трахнуть испуганное существо перед ним. Ее страх был его афродизиаком.

И если бы она была мертва, все это дерьмо закончилось бы.

Он был быстр.

Он схватил Нору, и они оба упали на бетонный пол, приземлившись на секс-игрушки, ощетинившиеся бритвами.

Нора почувствовала, как лезвия впились в обнаженную кожу ее спины, но шок от того, что ее сбили с ног означал, что ее внимание было где-то далеко... на пальцах, стиснувших ее горло, и ощущении острых зубцов, царапающих внутреннюю поверхность бедер, когда эрекция мужчины искала входа.

Нора схватила его за запястья и попыталась вырваться, но он был слишком силен.

Мистер Медведь взглянул на Суд, самого близкого из Четырех Последних Апостолов. Фигура в маске наблюдала за ним, но не сделала ни малейшего движения, чтобы остановить его.

Он предположил, что, вероятно, из-за того, что он напал на другого грешника, у них не было приказа как действовать при таком сценарии, когда камеры выключены, а босс вышел из комнаты.

Он прижал свои толстые большие пальцы к трахеe Норы, нащупывая подъязычную кость.

Он любил их щелкать. Они заставляли его вспоминать о косточкax желаний от рождественской индейки, сломанных со своим дедушкой, человеком, который привил ему любовь к изучению прошлого... а также человеком, который в возрасте от девяти до двенадцати лет преподал мистеру Медведю урок, который "наставил на путь истинный", изнасиловав своего внука во время летних каникул, которые мальчик провел в доме своих бабушки и дедушки.

Счастливые воспоминания, но отвлекающие; он, казалось, не мог правильно выровнять свой член, чтобы начать выскабливать внутренности этой пизды.

Нора металась, паниковала, но она не собиралась уходить без боя.

Она трахала животных, которые не хотели, чтобы их трахали, и знала, как заставить их успокоиться.

Она подняла колено и изо всех сил вогнала его в яйца мистера Медведя.

Он хмыкнул, но потом ухмыльнулся.

– Хорошая попытка, – пробормотал он. – Но, серьезно, как часто, по-твоему, меня били по яйцам?

Нора подавилась, ее горло перехватило, отчаянно нуждаясь в воздухе.

Существовал универсальный способ подчинения животных, который действовал на любое существо любого пола.

Она отпустила его запястья, превратила пальцы в когти и потянулась к его глазам.

Ее ногти впились в его глазницы.

Среднему пальцу ее левой руки повезло, и она провела прямо по его глазному яблоку, прежде чем он успел закрыть веки.

– Блядь, – пробормотал он, инстинктивно зажмурив глаза.

Он отпустил ее одной рукой и сжал кулак, готовый выбить ей гребаные зубы.

Но Нора не была обычной жертвой. Большинство людей, которых изнасиловал мистер Медведь, были мягкими и цивилизованными, и им никогда раньше не приходилось бороться за свою жизнь, и у них не было правильного инстинкта, чтобы продолжать не сдаваться после удачного выстрела.

Нора так и сделала.

Ее большой палец нашел его правый глаз, коснулся узла сморщенной кожи, который был его веком, а затем внезапно ударил так сильно, как только мог.