Текст книги "Ветры Дюны"
Автор книги: Кевин Джей Андерсон
Соавторы: Брайан Герберт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Но Пауль по-прежнему не видел Сиелто, а ведь они вот-вот улетят. Вслед за Рейнваром он поднялся по пандусу; последнюю платформу уже разгрузили.
– Прошу прощения, сэр. Лицеделы…
Бронсо добавил:
– Если они не успеют, некому будет давать представление.
Проходя в корабль, Рейнвар как будто нисколько не волновался.
– У них свое расписание. Не волнуйтесь: они профессионалы.
Бросив последний взгляд на край освещенного космопорта, Пауль увидел группу одинаковых людей, с огромной скоростью бежавших к кораблю. Она вырвались на освещенное пространство и помчались по армогравийной поверхности.
Двигатели челнока ожили, пилот начал предполетную проверку, послышался шум выхлопных газов. Пауль задержался у люка; он махал руками, призывая бегущих поторопиться. Все лицеделы невозмутимо вбежали по трапу. Бронсо смотрел на них, когда они проходили мимо.
– Не могу сказать, который из них Сиелто, но он наверняка среди них.
– Я тот, кого вы называете Сиелто.
Говорящий остановился, а остальные лицеделы прошли, не останавливаясь, и исчезли в темной глубине грузового корабля. От двоих сильно пахло дымом.
На светлой коже Сиелто блестел пот; Пауль заметил, что его руки окровавлены, алые ручейки пробежали по рукавам.
– Ты ранен?
– Это не моя кровь.
Погрузочный трап убрали, люк закрыли, заставив мальчиков отступить внутрь корабля. Остальные лицеделы уже исчезли в коридорах, не потрудившись поговорить с мальчиками. Задержался только Сиелто.
– Понимаете, у нас было другое представление. Обязательство, которое нужно было выполнить.
Видя кровь, чувствуя запах дыма, Бронсо сложил два и два и высказал предположение, которое не решился облечь в слова Пауль:
– Вы кого-то убили?
Лицо Сиелто оставалось невозмутимым.
– Согласно профессиональному определению, которым мы руководствуемся, необходимое устранение – не убийство. Это всего лишь политический ход.
Палуба задрожала, и Пауль в поисках поддержки ухватился за переборку. В отличие от пассажирского корабля, где всем найдется удобное место и ремни безопасности, грузовой корабль такими излишествами не обладает. Корабль начал подъем, а Пауль сосредоточился на смысле сказанного Сиелто.
– Политический ход? Что такое «необходимое устранение»? Ты… ты лицедел с Тлейлаксу. Мне казалось, у вас нет политических интересов.
– Верно, собственных политических интересов у нас нет. Мы актеры, играющие роли. Мы исполняем поручения.
– Они убивают за деньги, – с сухой улыбкой сказал Бронсо. – Наемники.
– Исполнители, – поправил Сиелто. – Можно сказать, мы играем роли убийц – в реальной жизни. Всегда существует потребность устранить неугодных, и мы просто удовлетворяем эту потребность.
– Но кого вы убили? Кто вас нанял и почему? – спросил Пауль.
– Не могу открыть ни имен, ни подробностей. Причины найма нас не касаются, и мы не встаем ни на чью сторону.
Сиелто не выказывал ни сожалений, ни угрызений совести из-за убийства, и такое отношение глубоко обеспокоило Пауля. Его родной дед герцог Пауль был убит во время корриды на Каладане. Пауль помнил также нападение графа Хундро Моритани на свадьбе отца и последующую Войну Убийц, которая пролила столько крови на Эказе, Каладане и Груммане.
– Убийство – не политический ход. Это дубина, а не точный инструмент. Слишком много побочных дурных последствий.
– Тем не менее это часть системы ландсраада. С этой практикой мирятся – по крайне мере смотрят на нее сквозь пальцы – бесчисленные поколения. – Шагая по узким коридорам грузовика в помещения экипажа, Сиелто согнул липкие пальцы и осмотрел свой испорченный костюм. – Если хотите покончить с такими убийствами, молодой человек, вам придется изменить лицо империи.
Пауль вздернул подбородок.
– Возможно, когда-нибудь я это сделаю.
Говорят, невозможно играть или понять истинную красоту музыки, если не испытал большую боль. Увы, может быть, именно поэтому я нахожу музыку столь сладостной.
Гурни Халлек. Незаконченная песня
Хотя Гурни Халлек и Дункан Айдахо воспользовались самым быстрым маршрутом, чтобы перехватить труппу жонглеров, на Чусук они опоздали на три дня.
Когда лайнер Гильдии вышел на орбиту, планета была в смятении. Космопорт Сонанса был закрыт уже двое суток, и новые меры безопасности помешали им высадиться сразу, пришлось ждать целых шесть часов. Там, внизу, произошло что-то значительное.
Прежде чем пассажирам перейти на челнок, всех их подвергала допросу служба безопасности – относительно цели их прилета. У Дункана и Гурни были свидетельства, подписанные герцогом Атрейдесом и эрлом Верниусом, и они прошли проверку относительно легко; но прочие пассажиры подвергались оскорблениям и унижениям, и некоторые из них просто вернулись в свои каюты, ждать следующей планеты.
– Боги внизу, там что, революция?
Никто не мог ответить Гурни.
– Фундаментальный принцип, знакомый каждому мастеру меча: меры безопасности должны быть упреждающими, а не откликом на последствия, – сказал Дункан. – К сожалению, большинство правительств понимает это слишком поздно.
Когда они наконец добрались до столицы, шло уже множество военных операций, причем военные враждовали со службами безопасности различных семейных лиг. Соперничающие производители древесины хармони относились друг к другу с такой же подозрительностью, как к инопланетянам. Над полями и рощами вокруг столицы столбы дыма обозначали пожары. Сгорела половина урожая.
Новости можно было узнать повсюду, некоторые пересказы будоражили больше прочих. Три ночи назад Омбар Оллик и вся его семья были убиты в своих домах. Все посадки лиги Оллик подожжены и сгорели, большая часть модифицированной хармони погибла. Обвинений было множество, но свидетельств никаких. Почти всем семейным лигам устранение с рынка быстрорастущего семейства было выгодно. Семьи начали показывать пальцем и обвинять друг друга.
Не интересуясь местной политикой, Гурни расспрашивал о труппе жонглеров. Многие побывали на их представлении, но, когда Дункан показывал изображения Пауля и Бронсо, никто не узнал мальчиков, хотя некоторые говорили, что это могли быть оборванцы – рабочие сцены.
Гурни обратился к женщине средних лет, которая с тремя детьми шла на городской рынок.
– Не знаете, куда отправилась труппа после представления? Она еще на Чусуке?
Женщина, сторонясь незнакомцев, поспешила уйти.
– Кому интересны представления, когда у нас под носом совершаются такие страшные преступления?
И она потащила детей за собой, а те оглядывались на незнакомцев.
Дункан остался в космопорте и расспрашивал мастера о том, сколько кораблей улетело за последние дни, а Гурни отправился по мастерским и магазинам, выстроившимся вдоль узких извилистых улиц старого города. Знатные люди и богачи могут и не заметить рабочих сцены в странствующей труппе, но ремесленники уделяют подробностям больше внимания. Кто-нибудь мог что-то заметить.
Гурни шел по улицам, заполнившимся звуками: одновременно звучали множество мелодий. Он слышал, как они доносятся из открытых дверей мастерских; да и уличные музыканты старались.
Пахло мелкими опилками и сладко-липким шеллаком. Один изготовитель балисетов использовал колки, выточенные из обсидиана; другой рекламировал струны из шелка, сплетенного с тонкой нитью драгоценного металла. Крикливо одетый человек расхваливал колки из человеческой кости: эти колки-де вырезаны из костей знаменитого музыканта, который пожертвовал для этой цели свой скелет, чтобы иметь возможность создавать музыку и после смерти.
Гурни слушал, оценивающе кивал, но ничего не покупал. Однако продавцы видели, что он не просто любопытствующий, и предлагали ему самому опробовать балисеты. Они демонстрировали превосходное качество струн, уверяли, что невозможно добиться лучшего звучания и чистоты тона. Пробуя инструменты, Гурни из одних извлекал прекрасные мелодии, из других – немелодичное дребезжание.
Когда он затронул тему недавнего представления жонглеров, настроение собеседников сразу изменилось.
– Ну, некоторые жонглеры умеют играть, но это не делает их музыкантами, – нараспев произнес один мастер. – Они только актеры, манипулирующие публикой. Дому жонглеров следовало бы оставаться в изгнании. Не знаю, почему император Шаддам разрешил их представления после попытки его сводного брата… да, дюжину лет назад.
Гурни вспомнил, что покушение на Шаддама IV произошло как раз во время представления жонглеров. А теперь вырезана вся лига Оллик.
– Похоже, представления жонглеров сопровождаются убийствами.
А был ли в труппе жонглеров Пауль?
На одной из улиц царил беспорядок. Мастерские изготовителей балисетов были разбиты. Только одна лавка торговала – товары выставлены, но цены очень высокие. Хозяин был рослый, худой, со странно распухшим лицом.
– Эти балисеты сделаны из древесины, выращенной лигой Оллик! Отличная древесина с превосходным резонансом.
– То же я слышал и от других продавцов, – сказал Гурни.
– Не сомневаюсь, добрый сэр. – Продавец наклонился над прилавком с выставленным товаром и понизил голос. – Но спроси себя – если древесина Оллика не была лучшей, зачем кому-то понадобилось сжигать все их посадки и убивать всю семью?
Гурни взял инструмент и провел пальцем по струнам. Этот человек прав. Гурни завертел колесо, так что гироскопический цилиндр настройки тона заставил древесину вибрировать. А когда ущипнул струны, из-под его пальцев полилась музыка. Гурни приходилось играть на девятиструнной модели, но это был не его обычный инструмент.
– Девять струн, вот что тебе нужно, друг мой. По одной на каждую ноту октавы и еще одна для усиления.
Гурни взял прекрасный аккорд. Действительно, инструмент был не хуже, а то и лучше тех, что он пробовал за последний час.
– Мой балисет стар и нуждается в ремонте. Это мой четвертый.
– Ты строг со своими инструментами.
– Жизнь ко мне строга.
Гурни продолжал играть, потом начал более трудный мотив. Звук был приятный.
Ремесленник видел, что инструмент нравится Гурни.
– Говорят, балисеты выбирают играющих, а не наоборот.
Положив инструмент на стол, Гурни достал из кармана портреты Пауля и Бронсо.
– Откровенно говоря, я здесь не только ради балисета. Я ищу вот этих двоих молодцов. Один из них сын моего хозяина. – Он погладил корпус инструмента. – Если поможешь их найти, я смогу щедро вознаградить тебя.
Ремесленник посмотрел на портреты, но покачал головой.
– У всех есть подмастерья. И все они кажутся мне на одно лицо.
– Эти мальчики не подмастерья. Они были в труппе жонглеров.
– О да, я слышал об этом представлении. В ту же ночь убили мастера Омбара Оллика. – Увидев еще одного прохожего, он поднял кусок полированного дерева и крикнул: – Балисеты из модифицированной древесины Оллика! Это ваш единственный шанс. Посадки сожжены, все Оллики убиты, и больше таких инструментов не будет. – Прохожий не заинтересовался и пошел дальше, а ремесленник снова понизил голос и заговорил заговорщицким тоном. – Вот почему цены высокие. Эти инструменты определенно станут редкостью, друг мой. Ты можешь никогда больше не купить такого.
Ремесленник снова стал разглядывать портреты мальчиков, а Гурни погладил инструмент.
– А труппа жонглеров давала здесь другие представления?
– О, они давно улетели с Чусука. После убийств ни у кого нет настроения ходить к жонглерам.
Гурни наморщил лоб. Нужно узнать, какие корабли покинули Чусук сразу после убийства: служба безопасности после этого закрыла порт. Как Пауль и Бронсо могут быть связаны с убийством?
– Я куплю этот балисет.
Он не знает, куда дальше отправилась труппа, но инструмент хотя бы составит ему в пути компанию.
* * *
Ромбур в своем кабинете дома Верниус походил на воздушный шар, из которого выпустили воздух; он не знал, что делать. Джессика и Лето оставались с ним и ждали. Больше месяца продолжались упорные поиски мальчиков. Но все следы ни к чему не привели; все слухи оставались только слухами. Время шло, и Джессика чувствовала, что теряет надежду. Пауль все еще не прислал никакого сообщения, не дал никакого знака.
В сопровождении молчаливого помощника в кабинет вошел Болиг Авати; он принес стопку бумаг – еженедельный отчет Совета технократов эрлу Верниусу. Высокомерный человек, подумала Джессика; осанка и поведение Авати говорили, что он не считает больше нужным о чем-то советоваться с эрлом.
– Милорд, в трудное для тебя время мы успешно со всем справляемся. Пожалуйста, как можно быстрей просмотри эти документы, чтобы не сдерживать новое развитие. – Как бы вдогонку он добавил: – Ах, да, сегодня прибыл цилиндр с сообщением, послание двух людей дома Атрейдесов.
Он небрежно махнул рукой. Его помощник шагнул вперед и протянул цилиндр.
– Я предпочел бы получить это сообщение немедленно, – рявкнул Ромбур, выхватывая цилиндр. – Клянусь адом Вермиллиона! Это, возможно, очень важно…
Авати неискренне сказал:
– Пропгу прощения. У нас есть и другие важные дела.
Больше ничего не сказав, он вышел.
Ромбур так быстро раскрыл цилиндр, что чуть не сломал его своей искусственной рукой. Он просмотрел письмо, и плечи его поникли.
– Ваши люди прибыли на Чусук слишком поздно. Труппа жонглеров дала представление и сразу улетела на другом гильдейском корабле. Неизвестно, куда они отправились.
– Можно спросить у Гильдии, – сказал Лето. – Сегодня должен прийти инспектор.
– Спросить можно, – согласилась Джессика. – Но раньше они не слишком хотели сотрудничать.
Инспектор Гильдии не успел пройти к месту сооружения лайнера: его перехватил стражник из гвардии Ромбура и проводил в административный кабинет Верниуса. Инспектор был недоволен изменением своих планов.
– Мое расписание не позволяет таких отклонений.
– Нам нужна информация, – сказал Ромбур и объяснил, что именно нужно.
На инспектора это не произвело впечатления.
– Информация не бесплатна, и получить ее немедленно нельзя. Единственная причина, по какой мы говорили о ваших сыновьях, – плата за их проезд. И тема закрыта, потому что политика конфиденциальности – отличительный признак Космической гильдии.
Покрытое шрамами лицо Ромбура потемнело.
– Тогда позволь мне сформулировать вопрос так, чтобы тебе стало понятно. Отвечай немедленно, или я прикажу прекратить строительство вашего лайнера. Мои бригады не поднимут ни одного листа корпуса и не поставят ни одной заклепки, пока ты не ответишь.
Джессика ощутила радостное удовлетворение. Жесткая улыбка Лето говорила, что он горд позицией, которую занял Ромбуром.
Инспектор Гильдии был поражен.
– Это не имеет коммерческого смысла. Я буду жаловаться.
– Жалуйся, сколько хочешь. Я глава дома Верниус, и здесь исполняют мои приказы.
Джессика подошла поближе к гильдийцу.
– У тебя ведь нет детей, сэр?
Тот, казалось, впервые ее заметил.
– А при чем тут это?
– Это показывает твое полное невежество и отсутствие человеческих чувств.
Тяжелым шагом Ромбур подошел к стенному коммуникатору и связался с бригадой строителей на полу пещеры.
– Немедленно прекратить все операции. До моего приказа ничего не делать на строительстве лайнера. Всем бригадам – перерыв. Он может затянуться надолго. – Он выключил связь и снова повернулся к инспектору. – Можешь идти на свой лайнер, обсуди проблему с начальством. Когда вернешься, я буду здесь.
Потерявший уверенность инспектор вышел из кабинета. Джессика посмотрела в прозрачное окно на строительную площадку: сверху на стройку спускались платформы. Внизу, на дне пещеры, толпились рабочие, не зная, что делать.
Вместо того чтобы отправиться на свой лайнер, инспектор потребовал срочной встречи с технократами. Члены Совета с удивлением выслушали, что сделал Ромбур, и осыпали инспектора извинениями.
Авати успокаивающе говорил:
– Это просто недоразумение. Ромбур занят личными делами и не способен ясно мыслить. Его решение определенно не соответствует интересам иксианской экономики.
На срочной сессии члены Совета единогласно обратились к закрытой статье Иксианской конституции. Поскольку необдуманное решение Ромбура способно нанести непоправимый вред репутации Икса, Совет проголосовал за отмену его приказа и немедленное возобновление работ. В знак доброй воли Совет подтвердил дату сдачи корабля, обещав выполнить все, как планировалось.
Ромбур мог протестовать, но его власть с каждым днем слабела, и он ничего не мог сделать.
Существуют бесчисленные определения и толкования понятия «хорошо прожитая жизнь», и наоборот. Обычно это противоречащие одна другой биографии. Один и тот же человек может быть демоном, или святым, или даже смесью того и другого.
Из «Мудрости Муад'Диба» принцессы Ирулан
На борту гильдейского лайнера Гильдии Рейнвар собрал всю труппу в просторном помещении, отведенном для нее вайку. Реквизит был упакован в контейнеры и размещен в трюме гигантского корабля. Руководитель труппы с улыбкой расхаживал взад и вперед.
– Наша следующая остановка – Балут. Мы впервые выступим в знаменитом Театре фрагментов.
Лицеделы не проявили ни энтузиазма, ни разочарования, зато остальная труппа пришла в волнение. Бронсо насторожился и прошептал Паулю:
– Моя бабушка с Балута. Леди Шандо…
Пауль подтолкнул его. Им пришлось назвать свои имена, но больше ничего они о себе не рассказывали. Бронсо замолчал, но один из лицеделов – Сиелто? – наклонился к нему.
– Твоя семья оттуда, молодой человек?
Пауль жестко сказал:
– У лицеделов еще и слух особенный? Они не уважают личную жизнь?
Меняющий внешность улыбнулся.
– У старого императора Элруда была наложница по имени Шанто, родом с Балута.
– Шанто – распространенное имя, особенно после императорской наложницы, – сказал Бронсо. – Многие семьи надеялись, что их дочери попадут ко двору императора.
– Понятно. – Лицо лицедела оставалось досадно неподвижным. – Это объясняет совпадение.
Пока они добирались до Балута, Рейнвар несколько раз беседовал с Паулем и Бронсо наедине.
– Если хотите стать частью труппы, я научу вас простой технике, которую жонглеры используют, чтобы вызвать энтузиазм аудитории, усилить переживания, заставить людей любить вас, приветствовать, идти за вами. Разве в вашей жизни не будет необходимости убеждать других? Может, даже большие толпы?
– Но мы не мастера-жонглеры, – сказал Пауль.
– Массовый гипноз, техника телепатии, сложные трюки – все это не для вас, и вам это знать не обязательно. Но вы должны стать хорошими ораторами, чтобы на разных планетах рассказывать о нашем предстоящем шоу. Позвольте показать вам, как вводить слушателей в транс!
Рейнвар наклонился и с обезоруживающей улыбкой всем своим видом выразил полную искренность.
– Понимаете, основная часть техники убеждения, умения продать включает тщательное использование голоса и выражения лица. Когда вы овладеете тонким искусством манипулирования людьми – поодиночке или в группах, – вы почти всегда будете достигать своей цели.
Мальчики слушали, а Рейнвар продолжал объяснения, и Пауль вспомнил уроки матери о технике и искусстве манипулирования Бене Гессерит.
Он с сомнением нахмурился.
– Если обманываешь людей, заставляя сотрудничать с тобой, ты не человек чести.
Это противоречило всему, чему его учил герцог Лето, но он вспомнил, что видел и суровость отца, когда доходило до политики.
– Честь и бесчестье зависят от того, как ты используешь свой талант, а не от природы самого таланта. Нет ничего плохого в том, чтобы побуждать людей посетить увеселительное шоу.
Пассажиры направились к зданию вокзала, и Пауль удивился, увидев такое количество сотрудников службы безопасности. Бдительные солдаты в красных мундирах стояли во всех выходах и наблюдали за всеми потоками людей.
– Международные неприятности? – спросил он у Бронсо.
– Наверно, все большие и малые дома враждуют друг с другом.
Присоединившись к ним на палубе, Сиелто улыбнулся Паулю.
– Чем больше споров, тем больше заказов для нас. Балут – сточный колодец саботажников и агентов всех сторон.
Теперь, когда мальчики знали тайну, лицеделы необычайно небрежно говорили о своей второй профессии.
– Вижу, ты не тратишь времени на изучение местных условий, – сказал Бронсо.
Сиелто вел себя не угрожающе, даже доверчиво.
– Это важная часть моей работы. Правящая семья Кио заключила союз с домом Хейрона, богатой, но небольшой инопланетной семьей. Дом Хейрона на Балуте всего несколько десятилетий, но уже контролирует почти всех резчиков, стеклодувов и гравировщиков. А теперь дом Хейрона проник в самый внутренний круг правящей династии Кио.
– И кое-кому из старой династии это не нравится, – сказал Пауль со вздохом. – Естественно.
Он посмотрел на толпы людей. Пассажиры выстроились в очереди у контрольных пунктов.
– Они не хотят, чтобы инопланетяне оскверняли Балут.
Лицедел улыбнулся.
На контрольных пунктах весь багаж пассажиров, одежду, клетки с животными проверяли самым тщательным образом. У Пауля и Бронсо не было удостоверяющих личность документов, как, впрочем, у большинства актеров, и они проходили вторичное сканирование; здесь их данные старательно заносили в каталоги.
Бронсо, стоявший перед Паулем, прижал ладонь к идентификационной пластине, и его окутал серебряный свет сканирования. Но свет не погас, как в случае других пассажиров. Пауль затаил дыхание, уверенный, что их поймали.
Подозрительный офицер в красном мундире приказал Бронсо стоять неподвижно, пока он проверяет данные. Пауль с трудом сглотнул, когда очередь задержали и стражник провел его ко второму сканнеру. Он был уверен, что тоже вызовет тревогу. Проходя сканирование, он опять с трудом глотнул. Но никто не обратил на него внимания.
Пауль посмотрел туда, где офицер в форме, нахмурившись, оглядывая Бронсо с ног до головы.
– Сканнер говорит, что ты из бывшей правящей семьи Балута.
Растрепанный мальчик в помятой рабочей одежде – рабочий сцены, путешествующий с труппой жонглеров.
– Да, меня все время смешивают с благородными, – с сарказмом ответил Бронсо.
Офицер оглянулся на товарища, и оба рассмеялись. Они пропустили Бронсо и пригласили следующего пассажира. Бронсо подошел к Паулю, вытирая пот со лба. Сиелто шел за ними.
Иногда лучший способ найти – попасться.
Дзенсуннитский постулат
Неделю спустя в маленькой каюте на борту лайнера Гурни перебирал струны нового балисета, экспериментируя с мелодиями и негромко напевая.
Теперь, когда они покинули Чусук, не зная куда лететь, Дункан целыми днями разглядывал карты, пытаясь угадать, куда дальше полетела труппа жонглеров. До сих пор ни один из дней поиска не дал результата.
– Надо быть ментатом, чтобы разобраться в этом. Зря мы не взяли с собой Хавата. Пауль и Бронсо могли отправиться куда угодно. Слишком много мест, где мы должны искать.
Гурни взял неверную ноту.
– Мы не сдадимся. Мы дали слово герцогу.
Дункан отбросил бумаги.
– Да, и еще мы в долгу перед молодым хозяином. Пауль что-то забрал себе в голову, но он никогда не был похож на того, кого нужно спасать.
– Мы все рано или поздно нуждаемся в спасении.
Это не цитата, а его собственный перл. Гурни стал подбирать новую мелодию.
В дверях каюты появился стюард-вайку с подносом, полным еды. Дункан подозрительно посмотрел на него.
– Мы не заказывали еду в каюту.
– Верно, но мне нужен был повод, чтобы прийти сюда. – У вайку были черная бородка и непроницаемые темные очки. – Мы слышали о поисках исчезнувших сыновей герцога Атрейдеса и эрла Верниуса. Их зовут Пауль и Бронсо, верно?
Гурни встал и отложил балисет.
– Ты что-то знаешь о мальчиках?
– Я знаю факты. Меня зовут Эннзин. Я видел мальчиков, подходящих под описание, их звали Пауль и Бронсо.
– Где ты их видел? – спросил Дункан. – И когда видел в последний раз?
– Они какое-то время работали на меня на лайнере, но когда представители Гильдии обнаружили, что они зайцы, их высадили на Чусуке. Они присоединились к труппе жонглеров.
Гурни ссутулил плечи от разочарования.
– До этого момента мы их уже проследили. Но после потеряли след.
– Есть еще кое-что. Один из той самой труппы отправил нам с Балута послание. И когда труппа высаживалась там, сканнер службы безопасности идентифицировал генетические признаки члена прежней правящей семьи, дома Балут, у одного из молодых работников.
Дункан сопоставил данные.
– Бабушка Бронсо – леди Шанто из Балута.
– Мальчиков задержали? – продолжал расспрашивать Гурни.
– Нет. У службы безопасности не было данных… и их не интересовали члены семьи Балут. К счастью, мой источник интересуется очень многим. – Стюардвайку зашел в каюту, поставил на маленький столик поднос и снял с него салфетку, явив неаппетитное тепловатое варево. – Еда бесплатно в придачу к информации.
– А сколько мы должны за информацию? – спросил Дункан.
Эннзин чуть улыбнулся.
– Я привязался к мальчикам. Узнав подробности ваших обстоятельств, я забеспокоился. Хотя Бронсо и Пауль показались мне умными, гибкими и находчивыми молодыми людьми, они не должны быть предоставлены самим себе и путешествовать таким способом. Для меня было бы достаточной наградой, если бы вы благополучно вернули их домой.
– А почему жонглер из труппы послал тебе это сообщение?
Нетребовательность вайку вызвала у Гурни подозрение.
– У вайку и жонглеров много общего, и мы, и они кочуем. Наши народы хотят увидеть новые места, приобрести новый опыт, и поэтому у нас выработалась естественная взаимная склонность. Обмен информацией бывает иногда обоюдно благотворным.
– Мальчики все еще на Балуте?
– Насколько мне известно. Но кто может предсказать передвижения труппы жонглеров?
Дункан снова придвинул к себе звездные карты.
– Надо как можно быстрей отправляться на Балут, Гурни.
– К несчастью, наш корабль туда не идет, – сказал Эннзин. – На следующей остановке вам нужно сменить маршрут. Я с радостью помогу вам подобрать лучший курс.
– А где будет следующая остановка?
Гурни хотелось, чтобы его тревога ускорила движение лайнера Гильдии.
– Икс, – ответил Эннзин.
Гурни пристально взглянул на Дункана.
– Нам подходит.
Вдвоем они ворвались во дворец, удивив Лето и Джессику. Первым заговорил Гурни.
– У нас есть новая нить, ведущая к мальчикам, милорды! Терпение, упорство и вера всегда вознаграждаются.
Дункан добавил:
– Но нам нужно немедленно уезжать, пока они снова не переместились. Я сверился с расписанием Гильдии: мы можем отправиться на Балут через три или четыре дня. Я бы хотел скорей, но мы не можем изменить расписание Гильдии.
Ромбур вызвал сукского врача.
– Юэх, ты летишь с нами. Если с кем-нибудь из мальчиков что-то случилось, понадобится твоя помощь.
Связавшись с иксианскими чиновниками, чтобы организовать транспорт на следующий гильдейский корабль в Балут, киборг-эрл неохотно отправил сообщение Болигу Авати.
– Придется его известить, что меня не будет на Иксе.
Лето не пытался скрыть свою озабоченность и скептицизм.
– Я не доверяю этому человеку, Ромбур.
– Ады Вермиллиона, да я всему Совету не доверяю. Но, когда меня здесь нет, администратором фактически остается Авати.
– Если бы они не помешали тебе договориться с инспектором, мы получили бы ответ несколько дней назад, – заметила Джессика.
– Меня больше тревожит, что они сделают, когда я улечу. Технократы могут захватить Икс несколькими росчерками пера и гораздо меньшей кровью, чем тлейлаксу.
– В таком случае не стоит ли принять предупредительные меры? – сказал Лето.
Прибыв, руководитель Совета слегка поклонился.
– Готовитесь снова нас покинуть, лорд Верниус? Полностью понимаю! Семейные дела выше управления планетой. В ваше отсутствие Икс будет в хороших руках.
Заговорил Лето – резко, так, словно Авати здесь не было.
– Ромбур, не хочешь разместить здесь на время твоего отсутствия войска дома Атрейдесов для поддержания стабильности? Пока нас не будет, на планете все останется в полном порядке – и твои враги не заметят никакой слабости.
Авати явно встревожился.
– Нет никакой необходимости в инопланетной армии. Икс абсолютно стабилен! И не имеет врагов.
– Лучше быть уверенным, – с улыбкой ответил Ромбур. – Герцог прав: без меня административными делами может заниматься только уполномоченный Совет. Другие дома могут счесть Икс беззащитной добычей. Вы ведь помните, как легко взяли верх тлейлаксы, застав нас врасплох. Кто знает, что может произойти в мое отсутствие? – Он с удовольствием повернул нож в ране. – Гурни Халлек и Дункан Айдахо всему ландсрааду известны своей храбростью и силой. Да, Лето, пошли своих людей. Батальона или двух будет достаточно.
– Батальона? – воскликнул Авати.
Гурни не понравилось, что он остается.
– Но, милорд, разве мы не должны вас сопровождать, чтобы обеспечить безопасность мальчиков?
– Если мой сын и Пауль действительно на Балуте, мы заберем их без труда. Вы с Дунканом нужнее здесь… ради моего друга Ромбура.
Эрл не скрывал облегчения.
– Спасибо, Лето! И, советник Авати – вы обязаны во всем сотрудничать с представителями герцога и радушно встретить его войска, когда те прибудут.
Технократ поморщился, но кивнул.
Лето отдавал приказы.
– Дункан и Гурни, срочно отправьте курьера на Каладан: Туфик Хават должен выслать сюда силы безопасности, как только получит это сообщение. Я сделаю все возможное, чтобы Иксу ничто не угрожало. Для того и существуют друзья.
У всего есть история. Вопрос в том, насколько эта история соответствует тому, что записано в документах.
Из тома второго «Жизни Муад'Диба» принцессы Ирулан
Балутский Театр фрагментов так поражал воображение, что архитектура грозила затмить представление. Пауль и Бронсо стояли за рифлеными воротами, ошеломленные видом миллионов сверкающих призм. Кому интересно смотреть на простых танцоров и акробатов в таком потрясающем окружении? С высокими хрустальными башнями, с наклонными плоскостями и пересекающимися зеркалами и призмами здание казалось скорее оптической иллюзией, чем осязаемым сооружением. Паулю показалось, что он чувствует запах света.
После высадки на планету, проработав за неделю все подробности представления на Балуте, предводитель жонглеров перешел к делу. Его не смущал знаменитый Театр фрагментов; Рейнвара тревожили возможные препятствия для сложных сценических установок, проблемы освещения из-за неперпендикулярного расположения панелей, сложности, вызванные башнями, которые улучшали или ухудшали нормальную акустику. Ему необходимо было все проверить самому.
С собранным, деловым видом губернатор Альра Кио открыла хрустальные ворота, чтобы впустить Рейнвара в театр.
– Я намерена официально объявить на вашем представлении о своей помолвке с Прето Хейроном, чтобы это услышало как можно больше народу.
От вас я прошу только превосходного представления, – сказала она с легкой улыбкой. – Позаботьтесь, чтобы ваша труппа показала самое безупречное исполнение за всю свою историю.
– Это все? – с улыбкой спросил Рейнвар.
