Текст книги "Снежная соната"

Автор книги: Кэтрин Полански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Если смелости хватит.

Ослепительное бирюзовое море словно выплескивалось со страниц, и Сильвии казалось, что она слышит гул прибоя, будто к уху поднесли большую раковину. Удивительные коралловые заросли распахивались с глянцевых разворотов, смотрели круглыми глазами разноцветные рыбы, и желтоликое солнце облизывало горячими лучами пальмы. И песок там невероятно белый… Сильвия сунула каталог под мышку и потащила поднос с кофе к шефу в кабинет.

Клиент явился в назначенное время. Это – оказался тот самый, вчерашний, за сорок, с манерами наследного принца и седыми висками. Он мельком улыбнулся Сильвии, когда она кивнула ему и поздоровалась, и прошел в кабинет Саммерса стремительным летящим шагом. Конечно же он поедет на Мальдивские острова вместе с той красоткой, которую Сильвия ему намечтала еще вчера, и они вдвоем будут лежать на белом пляже и пить коктейли. С зонтиками и вишенками. Или с мятой и лаймом.

Почему-то сегодня ее удручали именно эти зонтики и вишенки… А уж слово «мохито» вообще никогда не нравилось Сильвии Бейтс – впрочем, как и сам коктейль.

О белой куртке Сильвия старалась не думать.

Так бывает, привяжешься к вещи, она тебе очень нравится, а потом с нею что-то происходит – и расстройство минимум на день. И даже если беду можно поправить, осадок остается. Теперь Сильвия не знала, решится ли прийти в белой куртке на работу. Обида на сотрудниц комом стояла в горле. Ну что она им всем сделала?!

Сильвия в который раз переложила бумаги на столе, делая из идеального порядка совсем уж идеальный, так, чтоб комар носа не подточил, хотя откуда им взяться в феврале, комарам? Комары – это экзотика в каменных джунглях Нью-Йорка, карманников тут всяко больше. И бумажки можно перекладывать до бесконечности. Чтобы скрасить время без заданий от шефа (пока мистер Саммерс занят и все дела переделаны, заняться совершенно нечем), Сильвия открыла на компьютере пасьянс и принялась перекладывать карты, краем уха прислушиваясь, что происходит в кабинете менеджеров.

На работу явились уже все, кто опаздывал, и теперь девушки оживленно переговаривались, обсуждая большую субботнюю вечеринку в каком-то модном клубе, на которую собирались всей компанией. Тщательно перебирали варианты «что надеть», обсуждали кавалеров и грядущую программу (клуб собирался почтить своим присутствием популярный рэпер с невыговариваемым именем). Сильвия с тоской подумала, что могли бы пригласить и ее. В конце концов, чем она хуже их? Не считая того, что в два раза тяжелее каждой и с первого взгляда не отличит «Донну Каран» от «Дольче и Габбаны», и все эти имена и марки так и остаются для нее недостижимой музыкой.

Клиент засиделся у шефа. Через полчаса они потребовали еще кофе и «всего, что полагается», поэтому Сильвия нарезала фрукты, всегда хранившиеся в холодильнике на подобный случай, красиво разложила печенье и все это отнесла в кабинет Саммерса. Мужчины тоже разговаривали, но о своем: обсуждали последний бейсбольный матч. Как хороша подача кого-то там и как ожесточилась борьба за кубок… У каждого свои развлечения, подумала Сильвия, закрывая дверь. Не стоит завидовать девицам. Зато у нее самой на сегодня запланировано кино и пиццерия, и это гораздо лучше всех бейсболистов и рэперов вместе взятых.

Клиент ушел от шефа только через час. Они обменялись веселыми шутками на прощание, и клиент пообещал вернуться. Едва за ним закрылась дверь офиса, как Саммерс вызвал Сильвию в кабинет.

Она вошла и осталась стоять. При шефе она решалась садиться, только когда он ей это предлагал. Не стоило нарушать субординацию, хотя Клейн Саммерс знал Сильвию уже несколько лет.

– Мистер Боннер – старый друг моей семьи, – без вступления начал шеф, шевеля седыми усами, словно жук, – поэтому мы не должны его разочаровать. Он заказал тур на Мальдивские острова и уже полностью оплатил его. Позови сюда Мейбл, пожалуйста.

Мейбл Друри была постарше остальных менеджеров и вела обычно – после согласования с Саммерсом – самых важных клиентов.

Сильвия позвала ее в кабинет шефа.

Мейбл вошла, остро цокая каблуками:

– Да, мистер Саммерс?

– Вот контракт на Мальдивы с мистером Боннером, – шеф протянул бумаги. – Все оплачено. Оформите платежные документы. Сильвия, – вновь обратился он к секретарше, – деньги в сейфе, в понедельник отвезете их в банк.

– Мистер Боннер расплатился наличными? – удивилась Сильвия и тут же прикусила язык. Не ее дело обсуждать клиентов.

– Да, ему так удобнее. – Против ожидания начальник гневаться не стал. Наоборот, улыбнулся. – Мистер Боннер – первоклассный хирург, берется в основном за безнадежные случаи и обычно выигрывает. Такие люди могут позволить себе маленькие странности. Помнится, несколько лет назад мы с ним отправились на семейный отдых в Испанию. И тогда он меня поразил, так как нигде не расплачивался карточкой. Я поинтересовался, почему он так делает. «Понимаешь, Клейн, – сказал он, – когда я расплачиваюсь реальными деньгами, которые можно подержать в руках, я чувствую, что их заработал. Это дает мне право ощущать себя настоящим мужчиной». Так-то!

Сильвия улыбнулась.

Мейбл же явно не понимала, как реагировать на приступ откровенности шефа. Заметив кислое выражение лица мисс Друри, шеф перестал ностальгировать, нахмурился и махнул рукой, всех отпуская.

Вернувшись к себе за стол, Сильвия погрузилась в невинные мечты о мистере Боннере. Было что-то невыразимо очаровательное и старомодное в этой экстравагантной привычке платить наличными.

День пошел своим чередом, и Сильвия не заметила, как наступил вечер. Сумерки сгущались еще рано, но скоро придет весна и дни удлинятся, а ночи сожмутся в жаркие живые комки. Течение времени завораживало Сильвию.

Настроение немного исправилось, однако в тот момент, когда пришлось запихивать испорченную куртку в пакет, Сильвия вновь едва не всплакнула. Однако усилием воли она сдержала слезы (и так выглядит нелучшим образом) и нацепила легкое осеннее пальто. Ничего, не окоченеет.

Мистер Саммерс уехал, напомнив напоследок про деньги и банк, и Сильвия покидала офис следом за ним. Девицы еще собирались, подкрашивали губы и глаза, перебрасывались репликами. Они явно ожидали, что Сильвия отправится на улицу в куртке – никто и знать не знал про пальто, – и весьма удивились, увидев ненавистную секретаршу в неиспорченной одежде. Провожаемая злыми взглядами, Сильвия вышла на улицу и глубоко вдохнула холодный воздух: до понедельника про офисных сплетниц можно не вспоминать.

4

Уик-энд прошел ровно так, как Сильвия и планировала. Кино, пицца, прогулка, тихий вечер дома. Правда, пришлось все же отнести куртку в химчистку, это немного расстроило Сильвию, но ненадолго. Так что утром в понедельник она пошла на работу в достаточно приподнятом настроении. В офисе было пусто, но это и неудивительно. Сильвия специально пришла пораньше, чтобы взять деньги из сейфа, кое-какие бумаги и сходить в банк. Конечно, она не обязана тратить свое личное время на дела фирмы, но ведь совсем нетрудно прийти пораньше.

В кабинете шефа Сильвия открыла сейф, переложила несколько папок, но денег мистера Боннера не обнаружила. Вот так всегда. Вероятно, шеф все же послал вечером пятницы кого-то из девушек в банк. Только вот предупредить об этом Сильвию все как-то не удосужились или просто-напросто забыли. Могли бы хотя бы записку оставить. Неожиданно Сильвии стало безумно жаль этих тридцати минут, которые она могла бы провести дома, а теперь придется сидеть в офисе и выслушивать сплетни, которые накопились у девиц за уик-энд. Наверняка будут обсуждать поход в клуб.

Решив, что, раз рабочий день еще не начался, можно просмотреть новости или разложить пасьянс, Сильвия запустила компьютер и постаралась отключиться от окружающей действительности.

Офис постепенно наполнялся сотрудницами. Позже всех явилась Бренда, всего на пару минут раньше шефа. Мистер Саммерс затребовал кофе, Сильвия оторвалась от монитора и прошла на кухню.

– Ваш кофе. – Сильвия поставила чашку на стол перед шефом.

– А, спасибо! – Мистер Саммерс откинулся на спинку кресла и сделал глоток. – Красота! И, я вижу, ты пришла пораньше, чтобы отнести деньги в банк.

– Э… да, пришла. – Сильвия не очень-то поняла, к чему вдруг шеф заговорил об этом. Может, хочет извиниться, что не предупредил ее о том, что не стоит волноваться про деньги?

– Это хорошо. А то я слегка беспокоился, оставив на весь уик-энд достаточно крупную сумму в офисе.

Сильвия похолодела.

– Но… мистер Саммерс, я не понимаю. Ведь денег нет.

– В смысле? – Шеф благодушно сделал еще один глоток кофе. – Естественно, нет. Ты же их отнесла в банк. За что я тебя только что поблагодарил.

– Мистер Саммерс… – голос Сильвии дрогнул, – я не относила деньги. Их отнес кто-то другой еще в пятницу.

– Сильвия, ты меня совсем запутала. Ты же пришла сегодня раньше, чтобы отнести деньги. Ты сама только что об этом сказала.

– Да, пришла. – Сильвия постаралась сосредоточиться, но ситуация была столь абсурдной и непонятной, что мысли просто разбегались во все стороны. – Но денег я не относила.

– То есть как? Тогда ты их должна отнести как можно скорее.

Сильвия потеряла нить разговора окончательно.

– Но денег нет, – повторила она.

– Где нет? – Шеф отставил кофе в сторону. – Почему нет?

– Мистер Саммерс, – начала объяснять Сильвия, – я собиралась отнести деньги сегодня, как вы и распорядились, но, когда я пришла в офис, денег в сейфе не было. Кто-то отнес их в банк в пятницу. А меня не предупредили. Я же раньше всех из офиса ушла перед уик-эндом. Помните?

– Э-э-э… – Шеф покрутил головой, словно воротничок внезапно начал натирать ему шею. – Ну-ка, зови всех сюда!

Сильвия послушно выполнила распоряжение, и вскоре все пять сотрудниц фирмы столпились в кабинете шефа.

– У нас тут какая-то путаница, – сразу перешел к делу мистер Саммерс. – И, скажу сразу, вопрос не из приятных. Кто из вас в пятницу последним уходил из офиса?

– Я, – отозвалась Джанет. – Бренда ушла чуть раньше.

– Так. Ты офис поставила на сигнализацию?

– Да. Чуть не забыла. Честно говоря, заходила, ну… в дамскую комнату, но все потом включила по инструкции.

– Да, – подтвердила Сильвия. – Я утром выключала сигнализацию.

– Тогда главный вопрос, хотя и очень неприятный. Где деньги мистера Боннера, что я положил в сейф в пятницу?

– Какие деньги? – изумилась Бренда.

– В пятницу клиент заплатил мне наличными. Я убрал деньги в сейф. При этом были Сильвия и Мейбл. Сегодня утром Сильвия должна была отнести деньги в банк, но их там нет.

– Какой ужас! – всплеснула руками Джанет. – Нас ограбили!

– Но как? – опять подала голос Бренда. – Офис же был на сигнализации!

– Вот именно поэтому вопрос такой и неприятный. Если бы были какие-нибудь другие варианты, кроме самого на данный момент очевидного, я бы сразу вызвал полицию.

– Полицию? – Бренда хихикнула. – Так что, нас все же ограбили?

– Посерьезней, мисс. Факт остается фактом. Деньги пропали. И очень неприятно, но взял их кто-то из вас.

Сильвия едва понимала, что мистер Саммерс говорит. Кто-то из девушек взял деньги? Но зачем?

– Например, я даже не знала ни про какие деньги, – заявила Бренда. – И Джанет тоже.

– В нашем офисе тайное быстро становится явным, а это и не было таким уж тайным, – вмешалась Мейбл. – Джанет знала, я рассказала ей перед обедом о странных привычках некоторых мужчин.

– А почему мне не рассказали? – возмутилась Бренда.

– Не успели, – пожала плечами Джанет. – Ты тогда у салатов вертелась в кафе, а мы уже за столиком сидели. Забыли.

– Ну, теперь-то это к лучшему. Я – вне подозрений.

Сильвия поежилась. Как можно быть такой безразличной ко всему? Такой легкомысленной? Казалось, Бренду совсем не волновало, что одна из ее сослуживиц может оказаться воровкой.

– Как и я. – Мейбл фыркнула. – Я ушла из офиса перед вашим, мистер Саммерс, уходом. Последней выходила Джанет. Первой пришла Сильвия. Так что у нас две кандидатки на скамью подсудимых.

– Я не брала денег! – вскрикнула Сильвия.

Все оглянулись в ее сторону. С самого начала этого странного собрания Сильвия забилась в уголок и старалась стать как можно более незаметной. Ей было страшно, неловко, и еще ее очень тошнило.

– Я тоже, – спокойно парировала Джанет. – К тому же в мою сумку не поместится сумма, которую отвалил клиент за месяц на Мальдивах по высшему разряду. А вот в твою – поместится. Бренда видела меня в пятницу на выходе из офиса. Никаких дополнительных мешков с деньгами.

– Точно! – поддержала подругу Бренда.

– Я не брала денег! – повторила Сильвия. Как они могут вообще обвинять ее в воровстве?! Это в тысячу раз хуже, чем испортить новую куртку!

– Сильвия, – вмешался шеф, – тебя никто не обвиняет.

– Пока, – встряла Джанет.

– Но денег нет, – закончил мистер Саммерс.

– Я же никуда сегодня не выходила. Все видели. Я… Я не воровка! Мистер Саммерс, я же постоянно имею дело с деньгами. И никогда…

– Наличными столь крупные суммы нам еще никто не приносил, – заметила Мейбл.

– Я не брала этих денег! – Сильвия почувствовала, что сейчас расплачется.

– Ну… Мне придется это проверить. – Мистер Саммерс встал из-за стола. – Все оставайтесь здесь. Сильвия, пойдем со мной.

Сильвия подчинилась как загипнотизированная.

Дальше все происходило, как в страшном сне. Сильвия открыла сумочку, показала содержимое шефу, потом один за другим выдвигала ящики стола, пока не остался самый нижний. Он не открывался, словно что-то зацепилось внутри и мешало. Сильвия завозилась, но мистер Саммерс отстранил ее и дернул посильнее. Сверток из бумаги, мешавший ящику открыться, надорвался, и Сильвия увидела купюры.

Она рухнула в кресло и закрыла лицо руками. Этого не может быть! Это просто переходит всякие границы! Неужели кто-то из девиц мог так жестоко подшутить?!

– Ого! – сотрудницы все же не усидели в кабинете шефа. Теперь все могли видеть сверток с деньгами.

– Это не я! – Сильвия все же разрыдалась. – Я не брала деньги!

На мгновение ей показалось, что шеф ей поверил и сейчас прикажет остальным сотрудницам признаться, кто так глупо пошутил.

Но мистер Саммерс молча вынул сверток из ящика стола, в полнейшей тишине пересчитал купюры, а потом объявил:

– Ты уволена, Сильвия. И только потому, что все деньги на месте, я не вызываю полицию.

5

Сильвия не помнила, как доехала домой. Всю дорогу она пребывала словно в бреду, лица людей вокруг сливались в одно мутное пятно, и пару раз девушке сигналили озлобленные водители. Она ничего не видела и не слышала. Ей хотелось заползти под одеяло, накрыться им с головой и там, в душной ворсистой темноте, умереть.

Дом встретил ее привычными запахами. Ведь уходила она всего пару часов назад, и тепло присутствия еще не успело выветриться. Арнольд придет только вечером, сегодня он работает долго. Его фирма по наладке медицинского оборудования иногда закручивала гайки и заставляла работников просиживать допоздна, за что, разумеется, платила сверхурочные. Арнольд никогда не отказывался от дополнительной работы. Он любил деньги и временами бывал излишне бережлив.

Сильвия бросила сумку на пол в коридоре и, не снимая обуви, прошла в кухню и села у стола. Привычные вещи окружали ее, как заботливые родственники, жаждущие утешить. Но сегодня в их неслышном бормотании не оказалось нужной помощи. Сильвия уронила голову на руки и зарыдала.

Она старательно не плакала в метро и на улице, чтобы не привлекать к себе внимания, зато теперь дала волю слезам. Они жгли щеки, и Сильвия отрешенно подумала, что хорошо бы сейчас умереть, потому что такого позора она не переживет. Как бы скромно ни жила она сейчас, все-таки когда-то она была дочкой обеспеченных интеллигентных людей, научивших ее вести себя честно по отношению к другим. Правда, идеалы разбились, когда Сильвия разобрала документы после смерти отца и матери и выяснила истинное положение дел. И все же родители сделали для нее много хорошего.

Только не научили сражаться за себя.

Она ведь даже не смогла доказать Саммерсу, что не брала этих денег! Зачем они ей? Сильвии нравилось работать в «Эдне», там хорошо и стабильно платили, радовали премиями и в общем не слишком обижали. Да, сотрудницы не любят ее, но это можно пережить. Почему Саммерс даже не стал слушать ее? Неужели ее неуверенные ответы он счел доказательством того, что она виновата и настолько глупа, что не потрудилась даже толком спрятать деньги?

Слезы, к удивлению Сильвии, иссякли. Она подняла голову, взглянула на часы и обнаружила, что рыдала всего-то четверть часа. Она не была бы против продолжить это увлекательное занятие (от слез становилось ощутимо легче), только больше реветь не хотелось. Тяжело вздыхая, Сильвия вернулась в коридор, сняла обувь и куртку, прошла в ванную и умылась, не зажигая света. Потом все-таки щелкнула выключателем и хмуро уставилась на свое зареванное лицо.

Глупая толстая женщина. Что скажет Арнольд, когда узнает, что ее выгнали с работы, подозревая в воровстве? Он, конечно, не поверит в абсурдность обвинений, однако… И что теперь делать ей самой? Искать новую работу? Невыносимо даже подумать об этом. После колледжа Сильвия сменила несколько мест службы, пока не нашла «Эдну», и задержалась там надолго. Ей нравился шеф и сама работа. А теперь как?

Она отвернулась от зеркала (все равно ничего хорошего разглядеть не удастся), пошла в комнату и залезла под одеяло, как и намеревалась. Хорошо бы заснуть. Сон не шел, всплывали только воспоминания, словно глубоководные рыбы из мрачной бездны океана. Все это закономерно, внезапно подумала Сильвия. Ей всегда так не везет – и будет не везти и дальше. Она просто такая…

Отец Сильвии был заместителем губернатора штата и дома показывался редко – политика требует пристального внимания. На публике он играл роль примерного семьянина и старался играть ее и в жизни, только у него не всегда получалось. Впрочем, его жену это вполне устраивало. Миссис Бейтс владела супермаркетом и тоже пропадала на работе с утра до ночи. Зачем эта пара завела ребенка, Сильвия не знала до сих пор. Наверное потому, что так полагалось. В компанию к ребенку завели собаку, смешного рыжего спаниеля по кличке Барни. Спаниеля Сильвия теперь помнила лучше, чем обоих родителей.

Не то чтобы у нее было несчастливое детство. Родители по-своему любили ее. Осознав, что натворили, выпустив в мир новую жизнь, они, как люди ответственные, приняли на себя все обязательства. Мать читала Сильвии сказки на ночь (когда успевала приехать с работы пораньше), отец водил дочь в зоопарк и отвечал на бесконечные вопросы из серии «почему трава зеленая». Однако оба они, стремясь распланировать жизнь Сильвии так, чтобы дочь во всем походила на них, не разглядели за ее внешним спокойствием совсем иную душу.

Сильвия была тихим ребенком. Она могла часами сидеть в детской с книжками и никому не мешала. Она играла с нянями и детьми друзей Бейтсов, рано узнала, чем отличается рыбная вилка от вилки для мяса, и никогда не закатывала истерик. Да, бывало, плакала, если падала, только быстро утешалась. Она робела и непостижимыми, и как-то не задумывалась о том, что семья должна быть совсем другой. Обязанности, которые родители выполняли по отношению к ней – не раздражавшие их, но просто необходимые обязанности, – это было совсем не то, что у других. Подруги детства ссорились со старшими братьями, выпрашивали у родителей велосипед, ездили на пикники на День благодарения и в пансионаты для семейного отдыха. Единственная поездка, которую Сильвия совершила вместе с родителями, – это путешествие в Майами, где семья три дня погрелась на пляже. Потом отцу позвонили из администрации губернатора, а мать совсем истосковалась по-своему магазину. Семья возвратилась в Нью-Йорк и больше не предпринимала попыток слезть с иглы большого города.

Родители никогда не скандалили – не потому, что слишком сильно любили друг друга, а по молчаливому согласию: скандалы лишь подрывали бы их авторитет в глазах дочери, рушили доброе имя «настоящей семьи» и вообще отнимали бы время. Они не забывали воспитывать Сильвию в корпоративном духе.

– Ты должна получить образование. Пожалуйста, займись уроками,

– Ты должна пойти на этот концерт классической музыки. Это полезно.

– Завтра мы ужинаем у Флетчеров. Ты должна быть вежливой с их сыном.

– Ты должна… Ты должна… Ты должна… Кончилось это тем, что к восемнадцати годам Сильвия шагу не могла ступить без того, чтобы не спросить у родителей, как ей лучше поступить. А те, не замечая, как складывается новая модель поведения дочери, походя давали советы, освобождая Сильвию от ответственности за выбор. Родители не без оснований опасались, что она выберет неправильно, а дать совет – ведь это так легко и просто, исходя из собственного жизненного опыта. Дать же Сильвии заработать этот опыт путем проб и ошибок… Не стоило так рисковать!

Единственным человеком, который осуждал методы воспитания Бейтсов, была бабушка Сильвии, Присцилла. Она с самого начала не одобряла того, что сын так много работает и что жена следует его примеру. Бабушка всю жизнь прожила легко, получая удовольствие от каждого дня и не планируя время на три месяца вперед. Она любила путешествия, собирала в квартире неподалеку от Центрального парка большие компании друзей и вела так называемый богемный образ жизни. Отец Сильвии порицал поведение матери, поэтому с бабушкой внучка общалась редко.

Иногда отец привозил ее в большую квартиру Присциллы и оставлял с бабушкой на целый день, исполняя тем самым родственный долг. Эти дни казались Сильвии праздниками больше, чем Рождество и День благодарения. Квартира вовсе не походила на выхолощенно-стильное жилище Бейтсов. Тут всегда царил легкий творческий беспорядок: громоздились на столах книги, бумаги, карты, висели на стенах огромные цветные фотографии, с которых улыбались веселые люди и где кипела иная жизнь, не та, которую знала Сильвия. На многочисленных полках в беспорядке стояли волшебные вещицы из разных стран, и казалось, что весь мир столпился здесь, заглядывая в бабушкину жизнь искристыми глазами. Сильвия замирала и робела перед этим многообразием жизни, собранным в отдельно взятой квартире.

Бабушка всегда была с нею ласкова, угощала сладостями, разрешала трогать все без исключения сувениры в доме. Сильвия играла с туземными деревянными масками, с огромными раковинами из южных морей, а бабушка рассказывала удивительные истории. Где она только не побывала! Казалось, в мире не осталось уголка, который не посетила бы Присцилла. Она знала, как шумит дождь в джунглях Амазонки, какой кофе подают в кафе на Елисейских Полях в Париже, какого цвета Ливийское море у берегов Крита и как нашли статую Мадонны на горе Монсеррат неподалеку от Барселоны. И все это она рассказывала Сильвии, пока не приезжал отец и не забирал совершенно размякшую от впечатлений дочь, возвращая в сухость и распорядок обычного существования.

Именно благодаря бабушке Сильвия серьезно задумалась о том, чтобы получить образование в сфере туризма. Родители, стоило ей заикнуться об этом, категорически запретили: у них были на дочь совершенно другие планы. К сожалению, направить Сильвию в престижный университет Бейтсы не успели…

Сначала умерла бабушка. Сильвия не очень хорошо знала ее – редкие дни, посвященные общению, так и остались в памяти праздниками, которые никогда не станут частью обычной жизни. К удивлению внучки, Присцилла завещала квартиру именно ей. Что делать с доставшейся жилплощадью, Сильвия не знала. Родители посоветовали продать, однако первый раз в жизни дочь решилась им возразить и оставила право окончательного решения за собой. Она наведывалась иногда в бабушкину квартиру, которая стояла странно пустой без Присциллы, поливала неубиваемые кактусы и перебирала фотографии. На фото бабушка оставалась живой и улыбалась так же, как и прежде. Сильвия жалела, что не успела узнать ее лучше…

Но через полгода другая трагедия закрыла смерть бабушки черным покрывалом, сделав для Сильвии следующий год смутным воспоминанием…

Почти никто не знал, что ее родители погибли во время теракта 11 сентября. Бейтсы находились в Башнях-близнецах на деловой встрече, когда в небоскребы врезались самолеты, управляемые террористами-смертниками. Сильвия узнала о трагедии практически мгновенно: она транслировалась на все телевизионные экраны страны. Сильвия сидела перед телевизором, кусая губы, и раз за разом набирала номера мобильных телефонов матери и отца. Ни один не отвечал… Она молилась, чтобы они просто оказались вне зоны действия сети, или выключили телефоны, или… Увы. Бейтсы погибли в числе первых.

Сильвии потребовалось много мужества, чтобы пережить смерть родителей. Еще ей пришлось столкнуться с неприглядной правдой: в последнее время дела у семьи шли не очень хорошо. Разбирая бумаги, Сильвия обнаружила, что супермаркетом она уже не владеет – долгов у предприятия накопилось столько, что впору объявлять себя банкротом. Что и пришлось сделать в кратчайшие сроки. Содержать огромную квартиру Сильвия не могла, пришлось продать ее и переехать к бабушке. И там она задержалась ненадолго: выгоднее было сдавать просторную жилплощадь, а самой переехать в крохотную съемную квартирку. Деньги стремительно закончились, об элитном образовании не могло быть и речи, и Сильвия начала искать работу. Она сменила несколько мест, пока не оказалась в «Эдне». И там проработала несколько лет, пока на нее не обрушилось абсурдное обвинение в воровстве…

Сильвия все-таки уснула, наплакавшись вволю. Когда она с трудом разлепила веки, уже приближался вечер. Голова раскалывалась. Постанывая, Сильвия побрела в ванную, достала из зеркального шкафчика блистер с болеутоляющими таблетками, проглотила парочку и задумчиво уставилась на оставшиеся. Может, наесться снотворного – и к черту все? Как жить, когда тебя обвинили так стыдно и так неотвратимо?!

Умом Сильвия понимала, что жить как-то можно, нужно только найти выход. Родители не воспитали в ней решительности, однако врожденный оптимизм убить сложно. В конечном итоге все будет хорошо – Сильвия свято в это верила. У нее есть дом, есть Арнольд и, наверное, будет какая-нибудь другая работа. Когда-нибудь. Осталось в это поверить.

6

Арнольд пришел поздно, как и предупреждал. Сильвия села с ним ужинать, но к еде даже не притронулась. Такого не заметить было нельзя, так что Арнольд задал роковой вопрос:

– Что-то случилось?

– Меня уволили из «Эдны», – сумела проговорить Сильвия, прежде чем разрыдаться в три ручья.

Слово за слово Арнольд вытянул из нее всю историю. Сильвия думала, что он начнет возмущаться по поводу нелепых обвинений, но Арнольд ни слова не сказал, лишь предложил пойти спать, напомнив, что утро вечера мудренее.

Ночью, лежа без сна, Сильвия старалась не думать о том, что Арнольд мог подумать, будто она действительно взяла эти деньги.

Утром Сильвия обнаружила в почтовом ящике письмо в фирменном конверте «Эдны». Как ни странно, там оказалась рекомендация – пусть не восторженная, но вполне нейтральная. Неужели мистер Саммерс все же сомневается, что она воровка? Или просто решил как можно скорее забыть всю эту историю?

Как бы там ни было, это хорошо. Без рекомендаций с последнего места работы будет затруднительно устроиться на новую. Мысль о том, чтобы заняться поисками нового места, абсолютно не вдохновляла Сильвию, поэтому она убрала рекомендацию в комод и принялась за генеральную уборку квартиры.

К вечеру все сияло и блестело, ужин из трех блюд ждал своего часа в духовке, а вот разослать резюме Сильвия так и не смогла себя заставить. Она вообще не могла заставить себя подумать о будущем. Хотелось больше никогда в жизни не выходить из квартиры, заниматься домашними делами, смотреть телевизор и спать. Спать тянуло так, словно она не ложилась уже неделю. Наверное, это то, что называют депрессией.

Арнольд съел ужин, похвалил и поинтересовался, разослала ли Сильвия резюме. Пришлось соврать, но вряд ли он поверил.

Следующий день был похож на предыдущий как две капли воды. И следующий, и следующий. К концу недели Арнольд уже достаточно настойчиво спрашивал про ход поисков новой работы. Сильвия не знала, что сказать.

Лишь ко вторнику она смогла заставить себя сесть за компьютер и разослать резюме, составленное несколько лет назад, когда Сильвия искала работу и когда устроилась в «Эдну». Теперь пришлось добавить к прежнему тексту всего лишь одну строчку. Негусто. Однотипная работа в небольших компаниях. Вряд ли есть шансы найти хоть что-нибудь мало-мальски интересное. Скорее всего, это будет все та же должность секретаря в мелкой конторе, никаких неожиданностей.

Ответы начали приходить неожиданно быстро, но больше половины из них содержали просьбу прислать фотографию в полный рост и фотопортрет. Такие письма Сильвия удаляла сразу же, не отвечая. Если компании нужна фотография секретарши, то вряд ли они даже взглянут в сторону не очень молодой и некрасивой мисс Сильвии Бейтс.

Она сама не поняла, как так получилось, но все последующие две недели оказались расписанными по часам. Сплошные собеседования. Неужели в стране такая нехватка секретарей? Правда, большинство предложений не обещали даже средней зарплаты, но что-то все же лучше, чем ничего. Может быть, это и не слишком рационально, но Сильвия не хотела отвергать ни одного предложения. Если уж оставаться честной до конца, то на все свои предыдущие работы она устраивалась, принимая первое же предложение. Она просто не могла собраться с силами и мыслями и сказать «нет». Конечно, продолжив собеседования, она могла бы найти место получше, но… А вдруг она откажется сейчас, а больше ничего достойного не найдется?

Через неделю Сильвия поняла, что поиски работы могут затянуться. Получив множество откликов на резюме, она обнадежила Арнольда, что скоро все наладится. Но теперь-то она понимала, что поспешила с выводами. Каждое из собеседований проходило по одной и той же схеме.

А вот снова пятница. Сильвия опять заходит в большое офисное здание неподалеку от Парка, но особых надежд не имеет.

Через пять минут она поняла, что мрачные предчувствия начинают оправдываться. Лифт доставил Сильвию на одиннадцатый этаж, двери распахнулись, и она оказалась в просторном холле, с уютными диванчиками для посетителей и с огромным столом регистратуры. Кажется, это какая-то частная клиника. Может, кабинет гинеколога или стоматолога. Честно говоря, Сильвия даже не вникала в информацию, изложенную в откликах на резюме, просто списывала адрес и шла на собеседование.

– Вы записаны на прием? – прочирикала очаровательная шатенка в розовом форменном халатике, отрываясь от папок, которые она раскладывала на полке.