Текст книги "Шамбло"

Автор книги: Кэтрин Люсиль Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Жрица должна общаться со своим богом… И все же Техасец не мог поверить, что женщина осмелится подойти к Дереву, один вид которого наполнял его паническим ужасом и отвращением.

Когда красавица приблизилась к Дереву вплотную, ствол наклонился к ней, и она протянула руки, словно навстречу своему возлюбленному. Пламенеющие цветами ветви сомкнулись за ее спиной. На несколько мгновений жрица и Дерево застыли, превратившись в фантастическую скульптуру. У самого лица женщины дрожали сверкающие цветы; волосы, больше не прикрывавшие тела, стекали на землю темно-пурпурным водопадом. Затем ветви сжались плотнее. Цветок спустился к закинутому вверх лицу, коснулся чуть приоткрытых губ – и ответная дрожь пробежала по ослепительно белому телу.

Техасец не выдержал. Долго копившееся отвращение вырвалось из-под контроля, прорвало все плотины рассудка, хлынуло широким, сокрушительным потоком. Тонко, почти по-женски взвизгнув, Джо бросился под спасительную защиту леса.

Он бежал наугад, в его голове не было ни одной мысли, только страстное желание убежать. Техасец Джо оставил тщетные попытки рассуждать логически. Теперь его не интересовало, почему совершенная красота Дерева вызывает не восхищение, а ужас. Он знал лишь одно – от этой красоты нужно бежать на край света. И он бежал, бежал…

Впоследствии Джо не раз пытался, но так и не сумел вспомнить, что же положило конец паническому бегству. Очнувшись и немного придя в себя, он обнаружил, что лежит ничком на мягкой бархатистой траве. Стояла тишина – глухая, непробудная, от которой закладывало уши. А потом Джо вспомнил дикий, невообразимый ужас, свое бегство и стремительно поднялся на ноги.

Техасец стоял, напряженно вслушиваясь в тишину, вглядываясь во мрак. Он пытался понять, что же пробудило его память. Ответ пришел сам собой – и очень скоро. Тихая мелодия, далекая, как с другого конца вселенной, едва различимо потревожила тяжелую тишину. Джо замер в ожидании. С каждой секундой музыка становилась все громче, все прекраснее. Звуки, превратившие сумрачный мир в единый гигантский, напряженно вибрирующий резонатор, начисто вымели из головы Техасца все посторонние мысли и побуждения, оставив пустую, воздушно-легкую скорлупку, дрожью откликавшуюся на зов безымянной силы.

Ибо это был зов. Незачем пить, есть, спать, даже дышать… Есть только одна потребность – идти к источнику этой завораживающей мелодии.

«Когда Таг зовет, нужно идти на зов Тага», – вспомнил Джо. Предостережение лесных людей всплыло на поверхность сознания и тут же исчезло, утонув в потоке звуков, влекущих, как пение русалок. Техасец бессознательно, механически повернулся, как стрелка компаса в магнитном поле, и пошел на зов, спотыкаясь, без единой мысли в гудящей голове – пошел, потому что не мог не идти.

В ту же, что и он, сторону двигались десятки маленьких темных фигур. Зов Тага заставил лесных людей забыть все страхи. Подхваченные приливной волной гипнотизирующей песни, они шли открыто, не прячась.

Джо брел вместе со всеми сквозь густые заросли кустов вниз по пологому склону лощины, к редкой цепочке деревьев, окаймлявшей большую круглую поляну. Здесь песнь Тага гремела еще мощнее, еще завораживающе.

Слишком громко она звучала, слишком притягательно… Джо тупо уставился на свои ноги, на плывущую под ними траву. Подняв голову, он увидел, что подходит к середине большой поляны, приближается к источнику невыносимо прекрасной музыки…

– Дерево!

И тут его вновь захлестнул дикий, животный ужас. Цветы пылали кровавым, нестерпимо ярким сиянием, ветви изгибались и дрожали в такт прекрасной песне. Мгновение спустя Техасец увидел совершенное, как античная статуя, тело – жрица самозабвенно раскачивалась вместе с Деревом, казалась его составной частью.

Близкая опасность подстегивала, побуждала к действиям. Мозг раскалывался от напряжения, посылая приказы телу, призывая его сопротивляться колдовскому зову, но ноги сами собой двигались вперед.

Небольшая группа беспомощных, обреченных на гибель созданий подошла к Дереву совсем близко. Джо с ужасом наблюдал, как жрица вышла им навстречу, ласково взяла первого из них за костлявый локоть и повела под сень хищно змеящихся ветвей.

Кровавые цветы вспыхнули еще ярче. Ветви изогнулись, потянулись вниз, начали удлиняться. Затем, словно атакующие змеи, они метнулись вниз, выхватили жертву из рук жрицы, обвили ее плотными кольцами и мгновенно унесли вверх. Из омерзительно шевелящегося клубка донесся душераздирающий вопль ужаса. Через мгновение клубок ветвей распался – в его сердцевине не было ничего. Несчастный словно растворился… А тем временем жрица уже выбрала новую жертву.

Техасец Джо продолжал идти. Цветы уже потянулись в его сторону. Теперь, с близкого расстояния, эти огненные ненасытные пасти были видны во всех подробностях. Ветви начали вытягиваться, голодными кобрами сползая все ниже, к беспомощной жертве. К нему. Жадные, обжигающие щупальца обвились вокруг Техасца, оторвали его от земли – и в тот же самый миг правая рука разведчика механически, словно отпущенная пружина, метнулась к расстегнутой кобуре. Он отчаянно пытался высвободить руку с оружием из тесных змеиных колец. Судя по всему, Таг впервые столкнулся с попыткой сопротивления – волшебная музыка, гремевшая в ушах Джо, превратилась в низкий гневный рев. Ветви потащили непокорную жертву вверх, к чудовищной пасти, едва различимой в туманном воздухе.

Высвободить руку не удалось. Тогда Техасец попытался хотя бы повернуть ее так, чтобы ствол бластера был направлен на судорожно корчащееся Дерево. Он смутно догадывался, что нет никакого смысла стрелять в призрачное чудовище, принадлежащее к иному, неземному миру. Только Дерево материально, а потому уязвимо.

– Будем надеяться, что уязвимо, – пробормотал Джо. – Вот только бы повернуть хоть немного руку…

Гневный рев чудовища превратился в ровный, монотонный гул, пронизывавший тело Джо насквозь. Ослепленный и оглушенный, Техасец судорожным усилием развернул руку еще на несколько градусов и выстрелил.

Он не видел, куда ударил пучок яростного голубого пламени, но уже через мгновение по хищному дереву пробежала волна дрожи, гул сменился нестерпимым визгом и смолк.

А затем мир взорвался. Не успел еще Джо изумиться наступившей тишине, как перед глазами у него потемнело, и он провалился в черную бездну забвения.

Техасец Джо приходил в себя долго и мучительно, словно после кошмарного сна. С трудом открыв глаза, он увидел над собой алмазную россыпь звезд и яркое, быстро ползущее пятнышко Фобоса.

– Марс! Только что же я здесь, на Марсе, делаю?

Он лежал, смотрел на Фобос, изредка смаргивал и вылавливал из памяти осколки недавних событий. Когда из этих осколков начала составляться относительно связная картина, Джо заставил свое нестерпимо болевшее тело принять сидячее положение. Оглядевшись по сторонам, он удивленно присвистнул. Техасец находился в центре большой, круглой, абсолютно гладкой площадки, покрытой толстым слоем мельчайшей каменной пыли. Площадку окаймляли какие-то завалы, скорее всего – руины Илара. Только если прежде по остаткам стен можно было угадать контуры древнего города, то теперь некая нечеловеческая сила разбросала их во все стороны. А в самом центре руин эта загадочная сила попросту перетерла все камни в порошок. И там, в эпицентре, находился Техасец Джо, целый и невредимый.

Казалось, что воздух все еще дрожит от сокрушительного взрыва. У человека не было взрывчатых веществ, способных причинить такие сокрушительные разрушения. Вывод один – это сделало необыкновенное существо.

Стены сумеречного мира были построены не Иларом, а самим Тагом, и держались эти стены не сами по себе, а подпитываемые колоссальной энергией Тага. Когда дерево получило смертельную рану, связь Тага с материальным миром нарушилась, ничем не удерживаемые стены распались, выплеснув неимоверную энергию.

Но почему же уцелел он сам? Скорее всего, ветви Дерева все-таки успели подтащить его достаточно близко к Тагу, и тело чудовища защитило его от взрыва, перед которым не устояла бы никакая материальная броня. После того как Таг утратил всякий контакт с материальным миром, Джо вывалился из сумеречного мира в свой, нормальный – туда, где прежде стоял колодец, ведь именно в этом месте находился переход между двумя мирами. Техасец благополучно шлепнулся в каменную пыль, ну а Таг… Таг, надо думать, исчез в каком-нибудь адском измерении.

Джо вздохнул, осторожно потрогал раскалывающуюся от боли голову и, тяжело охнув, встал на ноги.

Ну и сколько же все это продолжалось по марсианскому времени? Минуту? Или год? Сказать нельзя, но лучше на всякий случай полагать, что доблестные патрульные продолжают поиски опасного преступника.

Покачав головой, разведчик устало поплелся к ближайшей груде камней, в надежде на подходящее убежище.

Глава 3
ЧЕРНАЯ ЖАЖДА

Техасец Джо сидел на корточках у стены пакгауза и смотрел в черное небо; венерианская ночь навалилась на набережную порта ватной тишиной. Джо не слышал ни звука, кроме вечного как мир плеска волн о сваи, а зеленая звездочка, низко повисшая над горизонтом, наполняла его сердце смутной тоской по дому. Земля… Техасец криво усмехнулся – вряд ли Земля встретила бы своего непутевого сына с особым восторгом.

Зеленая звездочка скрылась за облаками. Тускло освещенное окно пакгауза отбрасывало на мокрую мостовую бледный прямоугольник. Из чернильной тьмы, окутывавшей набережную, донеслись звуки шагов.

Джо прислушался и досадливо сплюнул. Не важно, почему знаменитый разведчик оказался на набережной, достаточно заметить, что он ожидал услышать тяжелые мужские шаги – и был обманут в своих ожиданиях. Что может делать женщина в таком гиблом месте, да еще в столь глухой час? Даже самые отчаянные из общедоступных уличных красоток остерегались разгуливать ночью по набережным Эднеса…

Техасец подвинулся глубже в тень. Через минуту в бледном пятне света появилась стройная, закутанная в длинную темную накидку фигура. Длинные светлые волосы, ослепительно прекрасное лицо с узким подбородком и огромными, широко расставленными глазами – теперь ясно, кто эта девушка и почему она ничего не боится.

Властитель цитадели Минга занимался красавицами на продажу, примерно так же, как земные коневоды разводят кровных скакунов. Мингские девы, длинноногие, надменные богини, в совершенстве постигли высокое искусство очаровывать мужчин. В страстном стремлении украсить свой дом, свою жизнь этими словно из золота и мрамора изваянными существами богатые мужчины, не торгуясь, готовы были заплатить любую цену. Так было всегда, с того незапамятного времени, когда на берегу Великого моря вознеслись стены Эднеса.

Сказочная красота девушки, столь неожиданно появившейся на грязной безлюдной улице, служила ей лучшей защитой. Безумца, посягнувшего на мингскую деву, ждала ужасная, неминуемая кара. Никто ничего толком не знал, однако разноплеменные завсегдатаи портовых кабаков опасливо перешептывались о неких страшных, непостижимых разумом пытках.

Мингские девы появлялись в городе очень редко и только с охраной. «Подотстал парень, даже шагов не слышно», – ухмыльнулся Джо, подумав о непременном телохранителе; он чуть подался вперед, с интересом разглядывая экзотическую пташку. Движение разведчика не осталось незамеченным; девушка остановилась, вгляделась во тьму и сказала, почти пропела:

– Морячок, вы бы не хотели заработать?

Непонятное озорство заставило Джо ответить на одном из диалектов высокого венерианского.

– Благодарю покорно, но у меня несколько иные планы на эту ночь. – Девушка молчала, явно пытаясь что-нибудь разглядеть в плотной темноте.

Затем яркий сноп белого света заставил Техасца на мгновение зажмуриться. Судя по всему, пресловутые мингские девы не были красивыми пустоголовыми куклами, во всяком случае этой девушке потребовалось не больше секунды, чтобы рассмотреть собеседника и принять решение.

Она увидела высокого крепкого мужчину в комбинезоне космического разведчика; с дочерна загорелого, в шрамах лица на нее смотрели холодные, прищуренные глаза цвета стали, в которых поблескивала откровенная издевка.

– И все же, – девушка выключила фонарик, – другая плата за другую, чем я думала сначала, работу.

– Увы, – развел руками Джо. – К сожалению, я должен отказаться.

– Пятьсот. – Нежный голос звучал холодно и бесстрастно.

Невидимый в темноте, Джо задумчиво наморщил лоб. В ситуации было нечто фантастическое. С какой такой стати…

Судя по всему, девушка почувствовала его реакцию.

– Да, я понимаю, – торопливо заговорила она, – мое предложение кажется несколько странным. Дело в том, что я… я узнала ваше лицо. Вы бы не согласились?.. Вы бы не могли… Нет, я не могу объяснять все это здесь, на улице.

Джо молчал тридцать секунд – ровно столько продолжалось в его голове заседание военного совета, – а затем ухмыльнулся.

– Не на улице? – Он поднялся (по нормам вежливости – несколько запоздало). – А где?

– Дворцовый тракт, на дальней стороне цитадели Минга. Третья дверь налево от главных ворот. Скажите привратнику: «Водир».

– И…

– Да, это мое имя. Вы можете прийти через полчаса?

Джо уже был готов отказаться, но затем пожал плечами.

– Да.

– Итак, третья дверь. – Девушка коротко кивнула, плотнее запахнула накидку и растворилась во мраке.

Спустя мгновение Джо сидел, прислушиваясь к мягким, быстро затихающим звукам шагов; в его голове царил полный сумбур. Неужели все разговоры насчет абсолютной невозможности проникнуть в древнюю цитадель – пустая болтовня? И этим круглосуточно охраняемым красоткам позволяют разгуливать ночью по городу и зазывать к себе гостей? Или он попросту нарвался на чью-то неправдоподобно изощренную шуточку? Третья дверь налево… Если верить преданиям, некие таинственные силы охраняют все двери и ворота с такой неусыпной бдительностью, что даже мышь не проскользнет в цитадель Минга без дозволения Аландра, ее хозяина. Ладно, поживем – увидим.

Он подождал еще несколько минут. Волны все так же плескались о сваи; бездонную черноту неба вспорол ослепительный след взлетающего корабля, через десяток секунд докатился приглушенный расстоянием грохот двигателей.

Время поджимало. Джо неохотно встал, поправил болтавшуюся на бедре кобуру и целеустремленно углубился в таинственный для человека непосвященного лабиринт портовых конструкций. Двадцать минут быстрой ходьбы привели его к стенам огромного сооружения, известного под названием «цитадель Минга». Мрачные каменные стены сверху донизу покрывали ярко-зеленые узоры из растений, напоминавших земные лишайники. Высокие створки центральных ворот надежно скрывали от постороннего взгляда тайны и загадки древней крепости.

Джо свернул налево, миновал две прятавшиеся в глубоких нишах двери и остановился перед третьей. Грязно-зеленого цвета, она почти сливалась с поверхностью стены. Джо с минуту разглядывал ее, затем негромко постучал.

– В чем дело? – спросил высокий, чуть дребезжащий голос.

– Водир, – заговорщицки прошептал Джо и невольно усмехнулся. Сколько влюбленных побывало у этой двери, с какой отчаянной надеждой шептали они имена златовласых красавиц! Но стражи оставались непреклонными. Вполне возможно, что он – первый за долгую историю цитадели мужчина, пришедший к ее стенам по приглашению и услышавший от привратника: «Заходите».

Джо пригнулся, чтобы не стукнуться головой о низкую арку, шагнул через порог. Дверь за спиной с тихим шорохом закрылась. Оказавшись в полной, хоть глаз выколи, темноте, Техасец сжал рукоятку бластера и застыл, напряженно вслушиваясь в вязкую тишину. Через пару секунд под потолком вспыхнул слабый, призрачно-синий свет. У противоположной стены, рядом с бронзовой, богато орнаментированной дверью, стоял толстый венерианин в темно-красной униформе. Черные, как уголь, глаза искоса разглядывали ночного гостя, на мучнистом лице читалась почти не скрываемая насмешка с легкой примесью страха и… восхищения.

Техасец вопросительно посмотрел на привратника. Тот подобострастно поклонился, пробормотал: «С вашего соизволения» – и набросил Джо на плечи накидку. От мягкой, шелковистой материи исходил легкий горьковатый аромат, тяжелые складки свисали до самого пола, скрывая грубые походные сапоги. «Маскировка», – ухмыльнулся про себя разведчик и тут же брезгливо отстранился, заметив, что белые пухлые пальцы тянутся к его шее, чтобы застегнуть пряжку. Слуга не обиделся – или умело скрыл обиду. «И наденьте, пожалуйста, капюшон», – пробормотал он, наблюдая, как Джо возится с пряжкой. Глубокий капюшон полностью спрятал выгоревшие под палящими лучами многих солнц волосы, окутал тенью задубленное ветрами чужих миров лицо.

Венерианин открыл тяжелую бронзовую дверь и повел Техасца по длинному, уходящему вправо коридору. Стены покрывала резьба, такая мелкая, что на первый взгляд их поверхность казалась гладкой; сапоги утопали в глубоком ковре. Проходя мимо освещенных дверей, из-за которых доносились приглушенные голоса, Джо привычно сжимал рукоятку бластера, но тревога неизменно оказывалась ложной, двери не открывались.

События пока развивались на удивление гладко. Почему? Либо легенды сильно преувеличивают неприступность цитадели Минга, либо – и это было бы гораздо хуже – Аландр намеренно пропустил его в свои владения. С какой целью?

Миновав ажурную дверь (Господи, неужели это и вправду кованое серебро?), они попали в другой коридор. Не менее роскошный, на этот раз – плавно поднимавшийся вверх, он заканчивался бронзовой, тускло поблескивающей лестницей. За все это время они не встретили ни души. Из-за дверей слышались невнятные голоса, обрывки музыки и смеха, но коридоры так и оставались загадочно пустынными. Невероятная удача? Или приказ?

Они шли по коридорам, прямым и изогнутым, поднимались и опускались по лестницам, обычным и винтовым; Техасец уже перестал понимать, в какую сторону он идет. В воздухе ощущалась смутная угроза, память непрошенно подсказывала легенды о страшных тайнах Минга. Пальцы Техасца судорожно стискивали рукоятку бластера, нервы были напряжены, как стальная пружина. «Слишком все просто. Неприступная крепость, охраняемая таинственными силами… И вдруг какой-то космический бродяга проник в самое ее сердце, ничем не прикрытый, кроме какого-то плащика. Маскировка… а то, что я на голову выше любого венерианца, – это тоже под капюшоном незаметно? Хоть бы кто встретился, хоть бы кто спросил, почему я разгуливаю здесь?»

Тем не менее пока что все шло как по маслу – за исключением, может быть, одного эпизода. Когда Джо проходил мимо очередного входа в темный боковой коридор, оттуда донесся странный шелест, словно по каменным плитам волокли что-то тяжелое и скользкое; шедший впереди провожатый вздрогнул, оглянулся, заметно ускорил шаги и успокоился только через несколько минут, когда источник загадочного звука остался далеко позади.

В конце концов, после бесконечного петляния по безлюдным, полутемным коридорам, где из-за дверей доносились невнятные звуки, а во тьме таились неведомые опасности, они достигли небольшого зала со сводчатым потолком и стенами, отделанными резным перламутром; по левой стене зала тянулся ряд низких, чеканного серебра дверей. В полной тишине раздался скрип петель, Джо мгновенно выхватил бластер и чуть не провалился сквозь пол от смущения. В темном проеме появилась стройная женская фигура в длинном белом платье; сдавленно вскрикнув, она рухнула на колени. Джо вернул бластер в кобуру (слава Богу, что широкий плащ скрыл эти нервозные манипуляции оружием) и шагнул к распростертой, дрожащей от страха девушке. Привратник отчаянно махнул рукой, по его лицу катились крупные капли пота, взгляд широко распахнутых глаз беспокойно метался. Заметив эти признаки панического ужаса, Джо приободрился и даже повеселел. Страх, что тебя застукают на месте преступления, легко объясним и понятен, с подобными опасностями можно бороться. Гораздо хуже, когда в спину тебе смотрят неведомо чьи глаза, когда в темных коридорах ползает какая-то мерзость…

Тем временем провожатый остановился перед одной из дверей, приблизил лицо к серебряной решетке и что-то прошептал. Долго ждать не пришлось. «Молодец!» – ответил еле слышный голос, дверь приоткрылась. Слуга картинно преклонил колени; на его лице, еще хранившем следы недавнего ужаса, снова появилось чуть насмешливое выражение. Дверь распахнулась. Не ожидая особого приглашения, Джо шагнул через порог.

Выдержанная в зеленых тонах комната напоминала морской грот – низкие зеленые диваны, обтянутые зеленой парчой стены, зеленый, как весенняя трава, ковер, а посреди всего этого великолепия – златовласая красавица Водир в изумрудном бархатном платье. На ее губах играла легкая улыбка, из-под длинных пушистых ресниц загадочно поблескивали черные, как у всех уроженцев Венеры, глаза.

– Могу я снять эту штуку? – Джо раздраженно подергал край осточертевшего капюшона. – Здесь мы, надеюсь, в безопасности?

– В безопасности! – Водир коротко рассмеялась. – Снимайте, если хотите, – мы зашли слишком далеко, чтобы придавать значение такой ерунде.

Джо расстегнул пряжку и сбросил накидку на пол, непрерывно чувствуя на себе пристальный, изучающий взгляд.

Часом раньше, на набережной, Водир едва успела рассмотреть этого землянина и теперь не скрывала своего любопытства. Дочерна загорелое, иссеченное шрамами лицо, светлые, настороженные глаза, а также грубый, видавший виды комбинезон и рукоятка какого-то оружия, торчащая из расстегнутой кобуры, – все это выглядело довольно неуместно в комнате, похожей на шкатулку для драгоценностей. Разумеется, девушка не могла, да и не пыталась, разобраться, какие из шрамов, изуродовавших это лицо, оставлены ножом, а какие – когтями зверей, не отличала следы пьяных драк от ожогов бластера. Тем не менее ей были понятны осторожность и решительность, сквозившие в каждой его черте. И еще глаза – холодные и безжалостные, цвета стали. Глаза убийцы.

Самый подходящий для ее планов человек, лучше не найдешь. Его имя было известно даже здесь, в перламутровых покоях цитадели Минга, но если бы Водир никогда и не слышала о Техасце, ей хватило бы одного взгляда, чтобы понять: на этого человека можно положиться, он справится. А если нет – значит, задуманное не под силу никому из смертных…

– Техасец… Джо, – задумчиво прошептала Водир.

– К вашим услугам, – последовал ироничный поклон.

Водир продолжала изучать разведчика, как придирчивая покупательница – сомнительный товар; через минуту Джо не выдержал.

– Так что же вам угодно?

– Я хотела воспользоваться услугами кого-нибудь из портовых бродяг. В порту много бродяг, но зачем связываться с ними, если есть ты, землянин…

Водир приблизилась к Джо, ее руки легли ему на плечи, губы слегка раздвинулись.

Техасец заглянул в угольно-черные, полуприкрытые длинными ресницами глаза. Он знал венерианцев и женщин; ему было понятно, чем вызвана столь неожиданная вспышка страсти. Джо сделал вид, что ничего не заметил.

Водир не смогла скрыть своего удивления.

– Не думала, что земляне такие холодные. Разве я не желанна? – насмешливо прошептала она.

Кажущаяся холодность стоила Джо огромных трудов, ведь красота мингских дев оттачивалась веками, а в сложном искусстве обольщения они не знали себе равных. Изумрудный бархат облегал тело Водир, как вторая кожа, от золотых волос исходил тонкий пьянящий аромат, в ее объятиях загорелся бы самый бесчувственный чурбан, растаяло бы самое ледяное сердце…

Джо высвободился из кольца нежных рук и отступил на два шага.

– Нет, – криво усмехнулся он. – Нет. Ты работаешь по высшему классу, но, дорогая, возникает один интересный вопрос: зачем?

– Что ты имеешь в виду?

– Прежде чем ввязываться в эту историю, я должен подробно в ней разобраться.

– Дурак, – снисходительно улыбнулась Водир. – Ты и так уже влип в нее по самые уши. Переступив порог Минга, ты отрезал себе все пути к отступлению.

– Но ведь это было так просто, я проник сюда без малейших затруднений.

Глаза Водир настороженно сузились.

– Так ты тоже? Ты тоже это заметил?

– Послушай, – предложил Джо, – давай присядем, и ты мне все по порядку расскажешь.

Водир взяла его за локоть и подвела к низкому широкому дивану. В ее манерах чувствовалось инстинктивное, очевидно уже в генах заложенное кокетство, однако молочно-белые нежные пальцы заметно подрагивали.

– А чего ты, собственно, так боишься? Смерть бывает только раз, и мимо этого единственного раза все равно не проскочишь.

– Нет, – покачала головой Водир, – тут совсем другое. Во всяком случае… я не могу тебе объяснить, сама не очень понимаю, чего именно я боюсь. Как бы там ни было, очень странно, что ты проник сюда совершенно беспрепятственно.

– Странно, – согласился Джо. – Мы не видели ни охранников, никого, будто все вымерли. И только у твоих покоев из двери выскочила какая-то девушка.

– И?.. – Глаза Водир широко распахнулись.

– Плюхнулась на колени, как подрубленная. Кланяется и дрожит, неужели я в этом балахоне такой страшный?

– Все в порядке, – облегченно улыбнулась девушка. – Она приняла тебя за… – она запнулась, словно боясь произнести страшное слово, – …за Аландра. У него точно такая же мантия. Аландр заходит сюда очень редко и…

– Неужели он такое чудовище? – прервал ее Джо. – Девица рухнула, словно ей поджилки подрезали.

– Тише, тише! – испуганно прошептала Водир. – Нельзя так говорить. Он… он… ну конечно же, она встала на колени и спрятала лицо. Жаль, что я сама… – в ее глазах стоял дикий, почти животный ужас.

– О чем ты? – резко спросил Джо.

– Разве ты сам не чувствуешь? – зябко поежилась Водир. – Всегда и везде, всегда и везде эта приглушенная, всепроникающая злоба. Ею пропитан сам воздух, неужели ты не почувствовал?

– Похоже, – кивнул Джо. – Жутковатое такое ощущение, будто кто-то подсматривает из-за угла, прячется в темных закоулках.

– Злоба… – слова полились беспорядочным неудержимым потоком, – я чувствую ее везде, не спрятаться… она впиталась в меня, сделалась частью моего тела, моей души… она…

«Ну вот, – с тоской подумал Техасец, – только истерики нам и не хватало».

– А кто тебе сказал, где меня найти?

– Даже не подозревала, что ты в этом городе, вообще – на Венере. – Водир уже вполне владела собой. – Я просто искала какого-нибудь бродягу, для совершенно другого дела. Стоило тебе заговорить… когда я разглядела лицо, то поняла, кто передо мной. Я много слышала о тебе и сразу подумала – он мне поможет, а если нет, тогда никто это не сделает.

– Но в чем же все-таки дело? Как я могу тебе помочь?

– Эта история… – вздохнула Водир. – Вряд ли ты воспримешь ее серьезно. Но я-то знаю, точно знаю… Тебе известны рассказы о цитадели?

– Так, в общих чертах.

– Не знаю, сможешь ли ты все это понять. Здесь, на Венере, мы ближе к своим истокам, чем вы – к вашим. На Земле цивилизация развивалась достаточно медленно, и к тому времени, когда люди задумались о своем происхождении, они достаточно удалились от истоков, чтобы не видеть их ясно, чтобы не понимать… А мы – те из нас, кто оглядывается – видим первородную тьму слишком живо, слишком отчетливо… Что я видела, что я видела… – Она спрятала лицо в ладони.

В порывистом, театрально-красивом движении сквозило все то же неистребимое кокетство, но Джо уже не замечал таких подробностей; он опасливо оглянулся – и тут же обругал себя за эту слабость. В комнате повисла тяжелая, зловещая тишина. Через полминуты Водир подняла голову, отбросила назад упавшие на лицо волосы и крепко сцепила руки на коленях.

– Цитадель Минга, – продолжила она, – возникла в далекой древности. Когда Фар-Турса и его воины вышли из чрева морской лягушки, они поселились не на пустом месте, а у стен Минга. Переговорив с Аландром, они купили у него девушек, с этого и начался наш народ. Можно усомниться в любых деталях этого мифа, кроме одной, самой главной: цитадель появилась прежде всего прочего. Аландр жил в своей твердыне, выращивал златокудрых дев, как цветы, обучал их искусству обольщения мужчин, охранял их – таинственными средствами и оружием – от любых посягательств, а потом продавал, назначая на свой товар цены, доступные лишь немногим. Аландр всегда был и всегда будет. Я его видела, однажды… Он появляется очень редко, при его приближении нужно встать на колени и как можно скорее укрыть лицо… Я встретила его в коридоре и… и… он такой же высокий, как ты, землянин, а глаза у него, как… как черные бездонные провалы. Я заглянула в эту космическую пустоту – тогда я не боялась ни черта, ни дьявола – я посмотрела ему в глаза и только потом встала на колени, укрыла лицо, и с того момента я живу в вечном, неизбывном страхе. Я заглянула в бездонные озера зла. Тьма, пустота и зло. Безличное, ни на кого и ни на что не направленное. Стихийное… первородный ужас. Теперь я точно знаю, что Аландр не принадлежит к нашему, смертному племени. На долгом пути своего развития жизнь поменяла много кошмарных обличий. В глазах Аландра нет ничего, и я посмотрела в них – и это стало моим проклятием.

Голос Водир задрожал и стих; она молчала, вглядываясь в даль своих воспоминаний. Джо терпеливо ждал.

– Я проклята, обречена. – Девушка говорила с отрешенным спокойствием. – Нет, подожди, это не мания преследования и не истерика. Я не рассказала еще самого страшного. Не знаю, сможешь ли ты поверить… Чтобы понять это, достаточно повнимательней отнестись к легендам. Аландр жил на берегу моря, один, в неприступной крепости – и разводил своих златовласых дев. Не на продажу, ведь никаких покупателей еще и в помине не было. Зачем? Откуда он взял образец? К тому же идеальная красота девушек свидетельствует о сотнях лет упорной работы, о смене десятков поколений. Жить в полной безвестности, на краю мира, населенного полудикими племенами, разводить ослепительных, несравненных красавиц – зачем все это? Кажется, я угадала причину…

Она помолчала – и вдруг последовал неожиданный вопрос.

– Как ты думаешь, я красива?

– Да, – кивнул Джо. – Я не мог себе и представить, что возможна такая красота.

– А ведь в крепости есть девушки, рядом с которыми я – невзрачная дурнушка. Их не видел ни один мужчина, кроме Аландра, но Аландр не в счет, его нельзя считать обычным смертным. Не видел – и никогда не увидит, их не будут продавать. Через какое-то время они просто исчезнут… Женская красота безгранична. Кроме тех красавиц, о которых рассказывают нам их служанки, есть и другие, слишком прекрасные для обычного взора, во всяком случае, у нас ходят такие слухи. Красота, на которую почти невозможно смотреть… Но люди могут не опасаться за свои глаза; чтобы купить красоту, спрятанную в тайных покоях Минга, не хватит всех сокровищ. Она не продается. Столетие за столетием Аландр доводит красоту до умопомрачительного совершенства – только затем, чтобы запереть ее в тайных покоях своей крепости, под такой строгой охраной, что даже слухи о ней не проникают во внешний мир. А потом неведомые миру красавицы бесследно исчезают. Куда? Почему? Каким образом? Много вопросов и ни одного ответа. Именно это меня и страшит. Не обладая даже малой долей красоты этих девушек, я обречена на ту же, что и они, судьбу. Я посмотрела в глаза Аландра и прочитала свой приговор. Я знаю, что вскоре мне придется заглянуть в них снова – знаю и трепещу от ужаса перед тем, что кроется в их запредельной тьме. Скоро я исчезну, окружающие удивятся – куда, пошепчутся немного, а потом забудут. Так уже бывало, и не раз. Что же мне делать?