Текст книги "Зимняя роза"
Автор книги: Кэтлин Вудивисс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
– Ты, паршивая девчонка! Строишь глазки за моей спиной этому американскому ублюдку! – кричал Звери. – В другой раз тебе неповадно будет миловаться с ним!
Мэр размахнулся, и Ирена попыталась заслониться: его кулак, без сомнения, сломал бы ей челюсть. Но тут Кристофер вскочил и схватил Флеминга за руку.
– Убери свои мерзкие лапы! – взвыл мэр, пытаясь высвободиться, но сильная загорелая рука крепко держала его.
– Подумайте, что вы делаете, – спокойно сказал Кристофер. – Ваша дочь пришла сюда с шерифом и мисс Толбот. Вы хотите оскорбить их своим поступком?
Словно сквозь туман Звери увидел всех остальных, сидящих за столом с его дочерью. Покраснев как рак, он поспешно пробормотал извинения. Кристофер отпустил его руку, с трудом подавив желание толкнуть мэра напоследок так, чтобы тот рухнул на пол.
Тем временем Флеминг снова схватил дочь за руку и потащил ее к выходу.
– Иди домой и приготовь ужин. А я выпью кружку-другую и приду.
Выпроводив Ирену, мэр вернулся к стойке бара.
Ирена медленно брела домой. Слезы унижения жгли ей глаза и струились по щекам. Сейчас она уже жалела, что в слепом порыве соперничества позволила себе потерять рассудок и принять приглашение. Позор, который она пережила в гостинице, помешает в будущем сохранять гордый вид при общении с надменной дочерью лорда.
Была и еще одна причина. Клаудиа считала, что среди женщин ей нет равных на севере Англии, и, чтобы уничтожить соперницу, будет молоть всякий вздор, лишь бы оклеветать, оскорбить и унизить ее, нисколько не беспокоясь о правдивости своих слов. Ирена не сомневалась, в каком свете эта женщина представит ее и какие дикие картины нарисует перед янки.
«А какая, собственно, разница? – с отчаянием подумала Ирена. – Клаудиа и мистер Ситон просто созданы друг для друга».
Глава 4
Лучи восходящего солнца пробились сквозь пену облаков и окрасили белые фасады коттеджей в розовый цвет. Утренний свет проник и в комнату Ирены и прервал ее тяжелый сон. Застонав, она натянула на голову одеяло. Зачем просыпаться? Чтобы ехать к очередному жениху в Уэркингтон? Она знала, что отец от своего не отступит, особенно после того, как застал ее в гостинице. Так что незачем откладывать неизбежное.
Мрачнее тучи, она вылезла из постели, накинула старенький халат и поплелась на кухню. Затем Ирена развела в очаге огонь и повесила над пламенем большой чайник с водой. Взяла в углу медный таз, принадлежавший еще ее матери, и последний кусок мыла, подаренный ей Фэррелом. Раньше он часто привозил ей из Уэркингтона маленькие подарки, но с тех пор прошла целая вечность. С каждым днем он все больше начинал походить на отца и все реже вспоминал мудрые советы матери.
Ей не часто доводилось выезжать за пределы Мобри, и хотя поездка не вызывала энтузиазма, Ирена тщательно привела себя в порядок и надела лучшее платье. Теперь никто в портовом городе не станет сокрушенно качать головой при виде того, в каком тряпье ей приходится ходить.
Как и любой мужчина, привыкший не отказывать себе в маленьких радостях, Флеминг оставил дочь перед входом в гостиницу ожидать карету, а сам вошел внутрь. Очутившись в привычном месте с кружкой эля в руках, он завел разговор с хозяином гостиницы и, не считая нужным понизить голос, поведал ему о цели их поездки. Звери вообще считал себя непревзойденным оратором и не упускал случая лишний раз произнести речь. В это утро он так увлекся, что не обратил внимания на стоящую возле колонны высокую фигуру. Входная дверь открылась и вновь захлопнулась, но мэр, поглощенный элем и болтовней, этого не заметил.
Холодный ветерок трепал черные кудри Ирены, играл подолом ее юбки и румянил ей щеки. Стройная, изящная, она радовала глаз всякого проходящего мимо мужчины. Многие из них оборачивались, чтобы еще раз взглянуть на красавицу. Кристофер Ситон на мгновение замер у входа в гостиницу, любуясь прекрасным видением. Запретным плодом! Но это лишь подогревало его интерес.
Кристофер подошел ближе и остановился рядом с Иреной. Не оборачиваясь, она решила, что это ее отец. Затем ее взгляд упал на высокие дорогие ботинки, и, резко повернувшись, она обнаружила прямо перед собой лицо своего преследователя.
Кристофер приподнял шляпу и улыбнулся. Потом заложил руки за спину и посмотрел на небо, где, гонимые северо-западным ветром, неутомимо неслись стаи облаков.
– Прекрасный день для прогулки, – заметил он. – Хотя, подозреваю, нас может застать врасплох дождь.
Ирена закусила губу, с трудом держа себя в руках.
– Вышли подглядывать за женщинами, мистер Ситон?
– Нет, на сегодняшнее утро это для меня второстепенная задача, – мягко уточнил он. – Хотя я был бы круглым дураком, если бы пропустил такую прекрасную картину.
От нее не укрылся многозначительный блеск его глаз, и она сухо спросила:
– Тогда в чем же ваша главная задача?
– Дождаться кареты, чтобы отправиться в Уэркингтон.
Ирена промолчала. Надо же какое совпадение! Но поскольку он имел полное право ехать куда угодно, ей нечего было возразить. Обернувшись, она увидела гнедого жеребца, привязанного к столбу, и поняла, что способ предстоящего Кристоферу путешествия претерпел изменения совсем недавно. Все ясно. Ситон находился в общей зале гостиницы, куда пошел ее отец, и, подслушав его разговоры, решил ехать в карете.
– Вас ждет лошадь, – сказала она. – Почему бы вам не поехать на ней?
– В дальние поездки я предпочитаю ездить в карете, – усмехнулся он.
Ирена нахмурилась.
– Я не сомневаюсь: вы подслушали, как отец говорил о том, что мы едем в Уэркингтон, и решили докучать нам всю дорогу.
– Моя дорогая мисс Флеминг, уверяю вас, в Уэркингтоне меня ждет дело огромной важности. – Кристофер не стал объяснять, что теперь любое дело, касающееся ее, стало дня него делом огромной важности. – Но вы можете поступить очень просто, – вежливо предложил он. – Если вам так неприятно мое общество, оставайтесь дома. Я не принуждаю вас куда-либо ехать.
– У нас тоже дело в Уэркингтоне, – сказала она, гордо вскинув голову.
– Новый кандидат? – с улыбкой поинтересовался Ситон.
– Вы… О! – Она так покраснела, что ответа не потребовалось. – Почему вы не хотите оставить нас в покое?
– У меня денежное вложение в вашу семью. Я хочу получить ту сумму, что мне причитается, или другую компенсацию.
– О да, наш долг, – насмешливо сказала Ирена. – Деньги, которые вы обманом вытянули из моего отца.
– Мне нет нужды кого-то обманывать, моя дорогая.
Ирена возмущенно топнула ногой.
– Я не «ваша дорогая», мистер Ситон!
Он рассмеялся:
– Вы самое дорогое создание из всех, что я видел за последнее время.
Взгляд зеленых глаз небрежно скользнул по округлой груди, изящной талии и ниже – до кончиков черных туфель, выглядывающих из-под платья. Ирена пожалела, что не надела толстую шерстяную накидку, в ней бы она чувствовала себя защищенной. Когда он снова посмотрел ей в лицо, щеки Ирены пылали от негодования.
– Да-а, – с улыбкой протянул он. – Вы действительно самое дорогое создание на свете.
– Вы всегда так смотрите на женщин? – сухо спросила она.
– Только на тех, которых страстно желаю.
Ирена резко отвернулась и решила больше не обращать на наглеца внимания, но это оказалось задачей не из легких. Единственное, что могло бы хоть немного защитить ее от безжалостного взгляда, – это плащ. Она взяла его, остановив желающего ей помочь Кристофера гневным взглядом, и накинула на плечи.
Кристофер улыбнулся. Ирена так сосредоточенно старалась не замечать своего преследователя, что вздрогнула, когда его дыхание защекотало ей ухо.
– Вы источаете аромат жасмина в летнюю ночь, – прошептал он.
Ирена поспешно набросила на голову капюшон и молчала до тех пор, пока перед гостиницей не остановился экипаж. Возница спрыгнул на землю и, объявив сидящим в карете пассажирам, что предстоит небольшая остановка, направился в гостиницу. Его примеру последовали еще двое мужчин, вынудив остальных пассажиров спешно поджать ноги, чтобы дать им пройти.
Ирена потянулась к чемодану, но Кристофер опередил ее. Она неодобрительно подняла бровь, но поняла, что на этот раз придется смириться. Демонстративно не замечая его, Ирена приподняла юбку, шагнула на ступеньку и тут же почувствовала крепкую руку, поддерживающую ее. Пока она усаживалась, Ситон положил ее чемодан в отделение для багажа, затем отошел и вернулся, ведя за собой лошадь. Ирена поспешно откинулась на спинку сиденья и приняла равнодушный вид, прежде чем он успел заметить ее любопытный взгляд. Кристофер привязал жеребца позади кареты, затем залез внутрь и сел прямо напротив Ирены.
Пассажиры, утолив жажду, гурьбой возвращались к карете. Последним, в отличном расположении духа, из гостиницы вышел Флеминг, но при виде их неожиданного попутчика краска сбежала с его лица. Он в нерешительности остановился возле дверцы, потоптался на месте, но делать нечего, залез в карету. Садясь рядом с дочерью, Звери бросил на нес уничтожающий взгляд, ясно давая понять, что, по его мнению, она сама пригласила этого негодяя ехать с ними.
Колеса заскрипели по гальке, и Ирена, откинувшись на спинку сиденья, приготовилась к долгой тряске. Окрестности не привлекали ее внимания, да и не до окрестностей ей было. Она постоянно ловила на себе теплый взгляд Кристофера, краешком глаза видела его улыбку. Его не смущало присутствие мэра и то, что старик все больше мрачнеет, видя внимание, которое он оказывает его дочери.
Остальным пассажирам Кристофер пришелся по душе. Он дружелюбно болтал и шутил, рассказывая разные истории и случаи из собственной жизни, которых было немало за время его многочисленных путешествий. Ярость Флеминга росла с каждой милей.
Ирена вынуждена была признать, что в этом американце есть какое-то очарование и что он умеет держать себя в любой компании. Он обладал манерами человека, рожденного в богатстве и уважении. В самом деле, роль джентльмена ему вполне удавалась. Вместе с тем Ирена чувствовала, что он будет так же естественен и в компании портовых потаскух.
Его широкие плечи обтягивал отлично сшитый темно-синий камзол, светло-коричневые бриджи в тон жилету плотно облегали длинные мускулистые ноги. Да, он производил впечатление настоящего мужчины. Его следовало бы принять за эталон и сравнивать с ним приезжающих соперничать за ее руку.
Дорога шла на юг. Ирена наконец расслабилась и стала наслаждаться поездкой под стук колес и добродушную болтовню мистера Ситона. Она боялась, что путешествие окажется утомительным и напряженным, а вместо этого получилась приятная прогулка, и Ирена немного расстроилась, когда они прибыли к месту назначения.
Небольшая вывеска, свидетельствующая о том, что перед вами гостиница «Львиная лапа», висела над дверью на крюках и под порывами ветра билась об стену. Флеминг велел дочери оставаться на месте, пока Кристофер и другие пассажиры не вышли из кареты, затем поспешно вылез сам и нетерпеливо поманил Ирену.
– Не копайся, девочка, – буркнул он. Надвинув поглубже треуголку, чтобы ее не сдул ветер, он мрачно смотрел, как Кристофер отвязывает от кареты жеребца. Вспомнив, чем чреват громкий разговор, Звери понизил голос и продолжил: – Экипаж мистера Гудфилда ждет нас, но, прежде чем мы двинемся дальше, я хочу заказать комнаты в гостинице.
Медлительность Ирены раздражала его, и, как только она ступила на землю, мэр схватил ее за руку и потащил к ожидавшему ландо. Кто его знает, вдруг янки вздумается выкинуть еще что-нибудь? Возможно, его опасения были не напрасны. Кристофер внимательно огляделся и лениво поправил поводья. Он, несомненно, заметил недовольство Ирены и торопливость ее отца.
Возница подошел к отделению для багажа и откинул парусину, прикрывавшую чемоданы. Стоявший рядом Кристофер указал на ландо и спросил, кому оно принадлежит.
– Это экипаж мистера Гудфилда. Самого старого и богатого торговца в округе, – ответил возница. – Если вам к нему, то езжайте по этой дороге, потом свернете на север. Ошибиться невозможно. У него самый большой дом, который вы когда-либо видели.
Кристофер сунул кучеру монету с пожеланием выпить эля. Парень расплылся в улыбке и, бормоча благодарности, поспешил в гостиницу.
Подойдя к ландо, Ирена в нерешительности остановилась и обернулась. Серо-зеленые глаза по-прежнему следили за ней. Кристофер слегка улыбнулся и приподнял шляпу. Звери проследил за взглядом дочери и обнаружил объект ее внимания. Схватив Ирену за руку, он втолкнул ее в ландо и поспешил за багажом.
– Не заглядывайся куда не надо, – сурово предупредил он Кристофера. – У меня здесь много друзей, и стоит мне сказать слово, они тебя так отделают, что на тебя больше не взглянет ни одна женщина.
Кристофер лишь ухмыльнулся:
– Вы плохо усваиваете уроки, мэр. За вас уже заступился ваш сын, а теперь вы думаете испугать меня друзьями? Наверное, вы забыли, что у меня в порту корабль с командой, поднаторевшей в схватках с пиратами. Вы не боитесь встречи с ними?
– Оставьте мою девочку в покое! – процедил сквозь зубы Флеминг.
– Зачем? – Кристофер насмешливо посмотрел на него. – Чтобы вы выдали ее замуж за старика с толстым кошельком? У меня тоже есть кошелек. Сколько вы возьмете за нее?
– Я уже сказал вам! – рявкнул Звери. – Она не для вас, сколько бы денег вы ни предлагали!
– Тогда вам лучше заплатить долг, мэр, потому что я не успокоюсь, пока не получу его.
Кристофер пришпорил жеребца и пустил его в легкий галоп.
Первый же взгляд на Смедли Гудфилда поверг Ирену в отчаяние. «Жених» походил на высохшего эльфа. Сгорбленная спина и безвольно поникшие плечи являли печальный контраст со статью и силой Кристофера. Но Ирена и сама понимала, что Смедли Гудфилд – ее последний шанс выйти замуж.
Вскоре после их приезда отца бесцеремонно послали осматривать сад. Ее же Смедли жестом пригласил сесть рядом, на диван. Ирена отказалась и устроилась на кушетке возле камина, но Смедли расценил это как приглашение и уселся рядом. И тут же его руки попытались пробраться под ее одежду. В своем усердии он разорвал лиф ее платья, даже не пытаясь сделать вид, что это случайность. Ирена в ярости оттолкнула его костлявые руки и вскочила, придерживая разорванную ткань.
– Я ухожу, мистер Гудфилд, – как можно спокойнее сказала она. – Всего доброго!
Поспешно выбежав в холл, она обнаружила там отца, который нервно ходил из угла в угол. Он попытался вернуть ее в гостиную, и между ними вспыхнула перебранка.
– Мне надоело твое чертово упрямство! Я сам буду решать, когда нам уходить! – рявкнул он. – И это случится только после того, как будет решен вопрос с женитьбой.
– Этот вопрос уже решен, – медленно, но отчетливо произнесла Ирена и глубоко вздохнула, пытаясь унять гнев. – Ты сможешь оставить меня здесь, только связав по рукам и ногам, но и тогда тебе придется заткнуть мне рот, потому что я буду так кричать, что гадкий старикашка выкинет вон нас обоих. С меня довольно того, что он уже сделал. – Она распахнула плащ и показала разорванное платье. – Посмотри, что он натворил! Это было мое лучшее платье!
– Он купит тебе десять таких! – с отчаянием воскликнул Эвери.
Он не мог позволить ей уйти: на карту была поставлена его свобода. Какое значение имеет разорванное платье, если взамен он получит доступ к кошельку Гудфилда. Просто девчонка слишком упряма.
– Если ты уйдешь, то уйдешь пешком! Мы приехали сюда в экипаже мистера Гудфилда, другого способа вернуться в город у нас нет.
Ирена гордо вскинула голову и направилась к дверям.
– С меня довольно, – бросила она не оборачиваясь.
– Что ты собираешься делать? – вскричал Эвсри.
– Я же сказала, что ухожу!
Флеминг оказался в трудном положении. Но он не верил, что Ирена одна отправится домой, и подозревал, что это всего лишь девичий каприз. Он насмешливо фыркнул.
– Можешь возвращаться в гостиницу. Я остаюсь у мистера Гудфилда…
Дверь захлопнулась перед его носом, остановив его на полуслове. Он ринулся было вслед за дочерью, но из гостиной послышалось нетерпеливое постукивание тростью. В отчаянии Эвери поспешил к мистеру Гудфилду, пытаясь на ходу сочинить правдоподобные объяснения внезапному уходу Ирены, которые бы утешили оскорбленное самолюбие старого торговца. Никогда еще мэру не приходилось так изворачиваться.
Ирена быстро шла по дороге. Прочь от ненавистного особняка! Мысли путались, дрожь сотрясала ее тело. Хватит! Она достаточно натерпелась унижений во время бесконечных смотрин. Ее собственный отец хочет расплатиться ею с не желавшими больше ждать кредиторами. Но ее терпение кончилось! Хватит! Заставлять ее ублажать мерзкого старика… Это уже слишком!
Ирену передернуло, когда она вспомнила бесконечные уловки всех прошлых кандидатов в мужья: случайные прикосновения к ее груди, поглаживания ног под столом и откровенные похотливые ухмылки.
Ирена остановилась и сжала кулаки. Она слишком хорошо знала, что ее ждет вечером, в гостинице «Львиная лапа». Отец будет угрожать и уговаривать. А Гудфилд – ерзать на диване рядом, ловя каждую возможность прижаться, провести рукой по бедру или, наклонившись, шепнуть ей на ухо какую-нибудь пошлость. И хихикать от радости, видя ее негодование, а если она промолчит, еще активнее продолжить «ухаживание».
От отвращения у нее заныло в животе. Она понимала, что отец боится долговой тюрьмы, и она, конечно, тоже не желала ему такой участи. Но все равно она не хочет больше терпеть унижения.
Ирена пришла в отчаяние. Она снова видела перед собой сморщенное лицо старого торговца, его покрасневшие, бегающие, как у крысы, глазки, костлявые, словно клешни, руки, поспешно рвущие на ней платье…
Внезапно ее взгляд упал на каменный указатель со стрелкой и надписью «Мобри», и новая мысль пришла ей в голову. Вместо того чтобы возвращаться в Уэркингтон, она направится прямо домой. Этот путь гораздо длиннее и займет весь оставшийся день и часть ночи. Дул сильный ветер, и воздух становился все холоднее, но на ней надет теплый плащ. Ей вовсе не обязательно возвращаться в гостиницу.
Отчаянная решимость добраться в Мобри до полуночи придала Ирене силы и заставила поспешить. Ее туфли совсем не подходили для такой прогулки, и она была вынуждена часто останавливаться, чтобы вытряхнуть попавшие в них камешки. Прошло около часа, и прогулка только взбодрила ее. Она совсем не раскаивалась, что избежала еще одной встречи со Смедли. Лишь когда облака стали наливаться свинцом и поплыли низко над ее головой, первые искорки сомнения промелькнули у нее в голове.
Крупные капли дождя упали ей на лицо, поднявшийся ветер играл ее плащом, не давая идти вперед, но Ирена упрямо продолжала взбираться в гору. Вскоре, однако, ей пришлось остановиться, потому что она оказалась на развилке. Каждая из двух дорог уходила в неизвестную даль: одна шла прямо, вторая сворачивала направо. Местность была незнакомой, и мысль, что она может заблудиться, сильно поколебала уверенность Ирены. Сгущающиеся облака заслонили солнце, и она совсем потеряла ориентацию.
С вершины холма подул холодный ветер, и Ирена поежилась. Но его ледяное дыхание навело ее на мысль, что он дует с севера. Сжав замерзшие пальцы, она решительно направилась по дороге, которая, как она надеялась, ведет к Мобри.
«Замужество!» – сердито подумала она. Как она ненавидела это слово!
Ирена наклонилась, чтобы вытряхнуть из туфли очередной камень, и случайно бросила взгляд на вершину холма. Вздрогнув от неожиданности, она медленно выпрямилась. На фоне неба вырисовывался силуэт всадника. Он казался злым демоном, закутанным в черные, клубящиеся вокруг него облака. Ветер развевал его плащ, казавшийся крыльями за спиной, и Ирена испытала внезапный, пробирающий до костей страх. Она слышала бесчисленные истории об убийствах и грабежах на дорогах, о разбойниках, отбирающих у своих жертв драгоценности, невинность и саму жизнь. Наверняка это один из них!
Она пошла быстрее, и всадник погнал коня за ней. Жеребец чуть потоптался на месте, и Ирена смогла как следует разглядеть обоих. У нее перехватило дыхание, и все волнения разом улеглись: она узнала и великолепного жеребца, и сидевшего на нем всадника.
Кристофер Ситон! Опять он!
Она попыталась свернуть с дороги, но преследователь лишь быстрее погнал длинноногого жеребца. Расстояние между ними быстро сокращалось. Прикусив в отчаянии губу, Ирена резко развернулась и бросилась в противоположном направлении. Но Кристофер спрыгнул с лошади и в два прыжка настиг ее и поднял над землей.
– Поставьте меня, вы, напыщенный осел! Поставьте меня на землю! – Ирена брыкалась и колотила кулаками по его широкой груди, пытаясь освободиться.
– Успокойтесь, глупая девчонка, и послушайте меня! – прозвучал у нее над ухом его резкий голос. – Или вы не знаете, что может случиться на этой дороге? Вы станете лакомым кусочком для воров и разбойников, которые рыщут по всей округе. Вы станете их игрушкой на ночь или две… если, конечно, выдержите так долго. Об этом вы не подумали?
Отказываясь признать его правоту, Ирена повторила:
– Я требую, чтобы вы отпустили меня, сэр!
– Только если вы согласитесь выслушать меня.
Ирена бросила на него гневный взгляд.
– Как вы узнали, где я?
В серо-зеленых глазах появилась усмешка.
– Ваш отец и этот сморчок вернулись в гостиницу и стали вас искать. Мэр поднял ужасный шум. – Кристофер рассмеялся. – А когда я увидел Смедли, то понял причину вашего отсутствия и оказался прав. Что и подтвердили следы.
– Вы слишком самонадеянны, мистер Ситон, если полагаете, что я рада вашей защите или вашей компании.
– Зачем так официально, Ирена? – произнес он со своей дьявольской обаятельной улыбкой. – Можете звать меня просто Кристофер. Или «мой дорогой». Или «мой хороший». Или даже «любовь моя» – как вам больше нравится.
Глаза Ирены вспыхнули.
– Я хочу, чтобы вы немедленно опустили меня, – отчетливо произнесла она.
– Как пожелаете, миледи. – Кристофер чуть разжал руки, и Ирена медленно заскользила вдоль его тела, пока ее ноги не коснулись покрытого мхом склона холма. Ощущение его близости пронзило ее, словно молния. Перед ее мысленным взором вновь предстала купающаяся в розовых лучах восходящего солнца высокая фигура обнаженного мужчины.
– Отпустите меня! – снова потребовала она, стараясь негодованием скрыть истинную причину, от которой запылали ее щеки. Ни одна порядочная леди не позволила бы таким картинам появляться у нее в голове. – Я вполне способна сама стоять на ногах.
Обхватив Ирену за талию, Кристофер поставил ее на большой камень, как на пьедестал.
– Стойте здесь, пока я схожу за лошадью.
– Я не ребенок, которому вы можете указывать, что ему делать, – запротестовала она. – Я взрослая женщина!
Он приподнял бровь и внимательно оглядел ее с головы до ног. Его взгляд обжигал ее.
– Наконец-то я слышу от вас правду.
Ирена густо покраснела и плотнее запахнулась в плащ.
– Вам кто-нибудь говорил, как вы отвратительны?
Он усмехнулся:
– Да, моя дорогая. Все члены вашей семьи.
– Тогда почему вы не оставите нас в покое? – вспылила она.
Он направился за жеребцом и, не оборачиваясь, ответил:
– Судя по тому, как идет дело, я начинаю думать, что мэр никогда не выдаст вас замуж. – Произнося это, он уже шел обратно, ведя под уздцы жеребца. – А также никогда не отдаст мне долг.
– Вы действительно думаете, что у вас на меня какие-то права? – язвительно поинтересовалась она. – Может быть, у вас есть право надоедать мне своим присутствием?
Он равнодушно пожал плечами.
– Не больше, чем у всех остальных ваших поклонников. А если принять во внимание две тысячи фунтов, которые мэр мне должен, может, и больше. Интересно, кто это из ваших женихов согласился бы расстаться с такой суммой? Может, стоит провести аукцион? Это сэкономит время и силы вашему отцу.
Ирена уже открыла было рот, чтобы возмутиться, но Кристофер внезапно поднял ее и усадил на коня.
– Это возмутительно, мистер Ситон! – запротестовала она. – Отпустите меня!
– Если вы еще не поняли, моя сладкая, то объясняю: мы вот-вот насквозь промокнем. – И словно в подтверждение его слов хлынул дождь. – Поскольку я не могу оставить вас здесь, вам придется поехать со мной.
– Я не собираюсь никуда с вами ехать! – воскликнула Ирена.
– А я не собираюсь сидеть здесь под дождем и спорить. – Он пришпорил жеребца, лошадь понеслась. Ирене ничего не оставалось, как замолчать. Ее спина оперлась на его сильную грудь, и ради безопасности ей даже пришлось согласиться на то, чтобы его рука придерживала ее за талию. Ирена никогда не призналась бы себе в этом, но возникшие у нее ощущения, пожалуй, можно было охарактеризовать как приятные.
Дождь быстро промочил ее плащ, и холодные струйки воды потекли за разорванный лиф. Ирена мельком взглянула на свинцовое небо, но вынуждена была тут же опустить голову. Кристофер накинул края своего плаща ей на плечи. В следующее же мгновение на них обрушился целый водопад. Ледяная стена дождя мгновенно промочила всю одежду, сделав ее неимоверно тяжелой. Неумолимый ветер и холодный дождь хлестали их со всех сторон.
Сквозь завесу дождя вдалеке показались смутные очертания какой-то постройки. Свернув с дороги, Кристофер погнал жеребца в том направлении. Ветви деревьев царапали и цеплялись за одежду, словно хотели помешать им достигнуть цели.
Здание оказалось старой конюшней. Рядом возвышался полуразрушенный дом с обвалившейся крышей, который вряд ли мог послужить укрытием. Створки широко распахнутых дверей косо висели на длинных крюках. Постройку оплетали безлистные плети винограда, вход преграждало полусгнившее бревно. Но выбирать было не из чего.
Кристофер спрыгнул с лошади и протянул руки, чтобы помочь Ирене. Ветер трепал мокрую одежду, обдавал ледяным дыханием, холод пронизывал до костей. Кристофер перешагнул через бревно и на руках внес Ирену внутрь. Поставив ее на пол, он огляделся.
– Не так уютно, как в «Львиной лапе», но по крайней мере можно укрыться от дождя. – Сбросив промокший плащ, он посмотрел на Ирену и насмешливо поднял бровь. – Вы похожи на испуганного кролика.
Ирена попыталась надменно задрать подбородок и осадить нахала, но ее била такая дрожь, что ответить с надлежащим достоинством не было никакой возможности. Но она все же попробовала:
– Вы д-думаете, что К-клаудиа сейчас выглядела бы лучше?
Кристофер засмеялся, представив, как промокшие поля широкой шляпы нависают Клаудии на нос.
– Не стоит ревновать к ней, – серьезно ответил он. – Я ведь поехал в Уэркингтон из-за вас.
– Ага! В-вот вы и п-проговорились!
– Именно так.
Ирена растерялась. После такого признания все ее колкости потеряли смысл.
Кристофер хмыкнул и пошел к дверям, чтобы привести жеребца в конюшню. Вернувшись с лошадью, он отвязал сверток, прикрепленный позади седла, и, достав из него редингот, протянул его Ирене:
– Наденьте это, а то простудитесь.
Ирена судорожно сжала в руке ворот промокшего плаща. Если она снимет плаш, то Ситон увидит ее разорванное платье!
– Оставьте свои любезные советы при себе, мистер Ситон. Я в них не нуждаюсь.
Кристофер поднял бровь:
– Хотите продемонстрировать свою глупость?
– Г-глупость или нет, но я не надену это.
– Наденете, – повысил голос Кристофер. Скинув промокший камзол и жилет, он бросил их на дверцу стойла. – Я попытаюсь развести огонь, чтобы мы могли немного согреться.
Он прошелся по конюшне, разглядывая дырки в крыше. Вон та послужит дымоходом. Дров для растопки достаточно.
Ирена, не в силах больше стоять, опустилась на колени. Она видела, что Кристофер собирает сломанные доски, но не верила, что огонь когда-нибудь разгорится. Вид у нее был чрезвычайно несчастный. Волосы мокрыми прядями свисали на лицо. Руки онемели и не слушались, нос покраснел.
К тому времени, когда первые язычки огня засветились в сгущающейся тьме, Ирена так замерзла, что не могла двинуться с места. Когда Кристофер подошел и нагнулся над ней, она опустила глаза, не в силах больше продолжать борьбу.
– Пойдемте к огню, – тихо сказал он.
Ирена промолчала, потому что посиневшие от холода губы отказывались шевелиться. Уж лучше казаться упрямой, чем слабой, решила она. Кристофер силой поднял ее на ноги и, обняв, повел к костру. Затем он принялся развязывать завязки ее плаща, но Ирена в ужасе замотала головой и стала отталкивать его руки.
– Н-нст! Оставьте меня!
– Если вы не разденетесь, мне придется помочь вам.
Не обращая внимания на протесты Ирены, Кристофер стянул плащ с ее плеч, и тот мокрой грудой упал на пол. Разорванное платье, грудь, едва прикрытая тонкой мокрой сорочкой… На его лице появилось изумление. Старательно избегая его взгляда, Ирена поспешно стянула разорванные края лифа.
– Могу понять, отчего Смедли-так разволновался, – процедил сквозь зубы Кристофер. – Но он хоть не причинил вам вреда?
– В-вы уверены, что вас это к-касастся? – выговорила Ирена, озадаченная его серьезным тоном.
– Может быть, – ответил он холодно. – Все будет зависеть от того, сможет ли ваш отец заплатить долг или нет. К тому же у меня уже вошло в привычку приходить к вам на помощь, а поскольку вы, похоже, в ней очень нуждаетесь, я не стану останавливаться на полдороге.
К ужасу Ирены, он без дальнейших объяснений принялся расстегивать ей платье. Трясясь от негодования, Ирена одновременно пыталась стянуть края промокшего лифа на груди и вырваться из его рук.
Кристофер стал действовать решительнее и грубее. Платье, корсет и нижние юбки вскоре лежали у ее ног, и лишь тогда он отпустил Ирену.
– Что вы наделали! – задыхаясь, крикнула Ирена, скрываясь в темном углу конюшни. Мокрая сорочка стала почти прозрачной и четко обрисовывала каждый изгиб ее тела.
Кристофер подошел к Ирене и набросил на нее свой редингот.
– Если бы вы смогли посмотреть чуть дальше своего хорошенького маленького носика, то поняли бы, что я действую ради вашей же пользы. – Он взял ее на руки. – Для темпераментной девушки вы слишком бледны и холодны. – Он заглянул ей в глаза. – И как я уже говорил, я обязан беречь свои капиталы.
– Животное! Мерзавец! – закричала Ирена.
Он рассмеялся, и его дыхание коснулось ее щеки.
– Каждое ваше слово приводят меня в восторг, моя сладкая.
Он усадил ее возле костра, опустился рядом на колени и стал снимать с нее промокшие туфли. Ирена чуть не вскрикнула, когда его рука скользнула ей под сорочку, чтобы развязать подвязки. Несмотря на сопротивление, Кристофер стянул с нее чулки и положил их на камень возле огня.
– Я бы с удовольствием снял с вас и остальное, – произнес он усмехаясь. – Скажите спасибо, что я позволил вам сохранить остатки скромности.
– Не думайте, что вы лучше, чем мистер Гудфилд! – воскликнула Ирена. Она уже немного согрелась, но негодование от того, что с ней поступили против ее воли, затмило благодарность. – Вы так себя ведете со мной, потому что мы здесь одни. Поверьте, сэр, мой отец об этом узнает!
