Текст книги "Ускользающее пламя"
Автор книги: Кэтлин Вудивисс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Серинис насторожилась:
– Надеюсь, вы не предлагаете осуществить наш брак, лишь бы переубедить этого негодяя? Послушайте, Бо…
– Нет, этого я не предлагаю, – отрезал он. и тут же пожалел о своей вспышке. Протянув руку через стол, он успокаивающим жестом пожал ладонь Серинис. – Простите, я не хотел вас обидеть. Вечер прошел удачно, и у меня нет ни малейшего желания ссориться.
Что же нам делать? – растерянно спросила Серинис, пожалев о своих подозрениях. – Не могут же они подвергнуть меня пытке… – Она осеклась: в голову ей пришла другая, еще более ужасающая мысль, и она замолчала.
Заметив гримаску отвращения на лице жены, Бо поспешил успокоить ее:
– Вас осмелятся подвергнуть только допросу, но в случае возникновения серьезных сомнений могут просто предположить, что наш брак был фиктивным, аннулировать его и отдать вас под опеку Алистера.
– Слово «опека» здесь вряд ли уместно. – Серинис передернуло. – Будь в доме Лидии тюремная камера, у меня появились бы веские причины для опасений. Уверена, Алистер прибег бы к помощи самых изощренных орудий пытки, лишь бы добиться своего. И все-таки мне не верится, что он желает стать моим опекуном. Скорее ему что-то нужно от меня, но что – я не понимаю.
– Если согласитесь выслушать, Серинис, не принимая мои слова в штыки и не встречая их подозрениями, возможно, мы вместе найдем удачный выход.
Решив, что перед разговором требуется подкрепиться, Серинис потянулась к бокалу с вином, который недавно поставила на стол.
Бо поднял бровь, увидев, как Серинис осушила бокал одним глотком. Только теперь он понял, как она нервничает. Девочка, которая прежде восхищалась им, стала бояться его – или его предложений.
Неожиданно Серинис икнула, удивленно раскрыла глаза и зажала рот ладонью.
– О, простите!
– Больше никакого вина, – заявил Бо, запирая в шкаф графин. Он без труда понял, что Серинис не приучена к крепким напиткам.
– Значит, вы считаете, что я не умею лгать и потому мне не поверят, – начала Серинис и вновь икнула, вспыхнув от стыда.
Бо усмехнулся:
– По-моему, вы краснеете с такой же легкостью, с какой другие дышат. Серинис, поскольку вашим воспитанием занимался такой человек, как ваш отец, вы понятия не имеете о двуличии. Следовательно, вам придется воспользоваться своими преимуществами.
– Какими? – Серинис удалось подавить очередной приступ икоты, но она опасалась, что за ним последуют другие.
– Невинностью, наивностью. Ведь вам недостает житейского опыта. Если член магистрата способен с виду отличить простолюдинку от леди, он вряд ли осмелится обвинить вас во лжи. – Присев на край стола, Бо вытянул вперед ноги, скрестил руки на груди и вгляделся в разрумянившееся лицо Серинис. – Постарайтесь не слишком нервничать, когда он начнет расспросы. Если сумеете, попытайтесь представить себе, что вы уже не девственница.
Серинис обмахнулась взятым со стола листом бумаги. От слов Бо ее бросило в жар.
– Понимаете, что я имею в виду? – Бо внимательно наблюдал за ней.
Серинис пожала плечами, встала и отошла к туалетному столику. Стоя перед ним, она могла следить в зеркале за выражением лица Бо.
– Кое-что Лидия объяснила мне несколько лет назад. Бо недоверчиво покачал головой:
– Наверное, беседа была весьма поучительной.
– Мне известно, что мужчина и женщина должны соединиться, чтобы зачать ребенка, – выпалила Серинис, раздраженная тем, что Бо считает ее наивной дурочкой. – Но я не знаю, как именно это происходит.
– Вы хотели бы узнать все подробности? « Несмотря на свою любознательность, Серинис сочла подобное предложение непристойным.
– От вас?!
– Почему бы и нет? Я – ваш муж.
– Пока, – уточнила Серинис.
– Да, на какое-то время, – подтвердил Бо и добавил: – А может, вы предпочитаете наставления Алистера?
Серинис даже не попыталась скрыть дрожь. Отвращение, которое она испытала под похотливым взглядом Алистера, пробудилось в ней с поразительной быстротой.
– Что же, по-вашему, я должна знать?
Бо посвятил ее в подробности, стараясь заинтересовать, а не напугать. Рассказывая Серинис о тайнах совокупления, он испытывал такое же удовлетворение, как в те минуты, когда ласкал ее грудь, хотя, разумеется, предпочитал второе.
Серинис не сводила с него глаз, и Бо понял, что ему удалось пробудить в жене чувственность. Его чресла напряглись, но Бо не сменил позу. Узкие брюки отчетливо обрисовывали появившуюся под ними выпуклость, привлекающую мимолетные взгляды Серинис. Наконец она посмотрела в лице мужу и увидела его улыбку. Вспыхнув, она поспешно отвернулась.
– Без этого я не мог бы предаваться любви, – объяснил он, понимая, что Серинис наверняка сочла его объяснения прелюдией к действиям. – Мне хотелось бы всецело управлять своим телом, но любые мысли о близости с вами неизбежно вызывают возбуждение.
– А вы не думайте об этом, – бросила через плечо Серинис, вспомнив о недавнем разговоре Бо с Оуксом. – Так будет лучше для нас обоих.
– К вашему сожалению, мадам, мужскими инстинктами меня наделила природа с целью продолжения рода. Если бы мужчинам всегда удавалось совладать с желаниями, на свет появлялось бы гораздо меньше детей.
– Хотелось бы знать, зачем вы рассказываете мне все это? Ради собственного удовольствия? Или потому, что хотите подготовить меня к расспросам членов магистрата? Считаете, я не справлюсь с этой задачей без репетиции?
Не желая впредь возбуждать подозрения жены, Бо пред почел уклониться от ответа на первый вопрос.
– Просто я не хочу, чтобы вы случайно проболтались о том, что наш брак так и не был осуществлен.
Охваченная нелепой обидой, Серинис тщетно, подыскивала подходящий ответ. Не сумев найти его, она заявила:
– Я вовсе не бездарная актриса, которой необходима уйма репетиций только для того, чтобы зазубрить реплики!
– Тогда будьте любезны ответить на один вопрос, мадам. Если завтра вам придется поклясться, что мы провели ночь в одной постели, как муж и жена, сумеете ли вы правдоподобно сыграть свою роль после моих объяснений?
Внезапно Серинис стало трудно дышать.
– Я…
– Не смущайтесь, миссис Бирмингем, если вы и вправду миссис Бирмингем. Вы должны ответить мне, делили ли вы ложе с человеком, который называет себя вашим мужем. Если же вы не сможете подтвердить это под присягой, тогда мне не останется ничего другого, кроме как отдать вас под опеку мистера Уинтропа. – Наклонившись вперед, Бо не сводил глаз с ошеломленного лица Серинис. Помедлив, он повторил свой вопрос более мягким тоном: – Скажите правду, миссис Бирмингем, предавались ли вы с мужем любви, был ли осуществлен ваш брак?
На миг Серинис лишилась дара речи, а затем выпалила:
– Неужели мне придется отвечать на столь бесстыдные вопросы?
– По какой-то причине Алистер вознамерился завладеть вами, – объяснил Бо. – Он не остановится ни перед чем. Будем надеяться, что член магистрата окажется более деликатным. Вы должны уверенно ответить, что эту ночь мы провели вдвоем. – Он издал краткий смешок. – Заметив ваше смущение, никто не решится продолжить расспросы. Все будет ясно само собой.
Если раньше Бо считал, что Серинис слишком легко краснеет, то теперь он видел, что за последний час румянец ни на секунду не покидал ее щеки.
– Понимаю, вам будет нелегко согласиться разделить со мной ложе, но откровенно говоря, не вижу другого способа избавить вас от необходимости лгать. И хотя мне придется нелегко, обещаю: я не стану прибегать к насилию.
– Если ничего другого вы не в состоянии предложить полагаю, придется попробовать… но с одним условием: вы ляжете спать в брюках.
Бо с улыбкой кивнул:
– Хорошо, если вы настаиваете.
Его жена испустила прерывистый вздох.
– В таком случае я схожу за ночной рубашкой.
– Надеюсь, она не слишком соблазнительна? – пошутил Бо.
– Не беспокойтесь, сэр, я уже знаю, как стремительно вы умеете раздеваться.
Оба замолчали, припоминая события минувшего дня.
– Теперь вам легче? – наконец спросил Бо. Решив, что упоминать о дрожащих под платьем коленях не стоит, Серинис осторожно кивнула:
– Да, благодарю вас.
Однако ни вежливая беседа, ни то, что Бо допоздна засиделся за письменным столом, разбирая бумаги и делая записи, не принесли им обоим облегчения. Серинис не спала, когда он наконец снял всю одежду, кроме брюк, и вытянулся рядом с ней. Долгое время они смотрели в потолок, не в силах преодолеть смущение. Наконец Серинис свернулась клубочком, но под тяжестью тела Бо матрас опустился, и сохранять между ними расстояние в таком положении было нелегко. Едва начав засыпать, Серинис почувствовала, как он придвинулся к ней. Она заерзала, отодвигаясь к стене, но обнаружила, что Бо придавил подол ее ночной рубашки.
– Мне всегда казалось, что кровать достаточно широка, – заметил Бо, слегка приподнимаясь, чтобы Серинис могла высвободить подол.
– Я могла бы лечь на полу, – предложила она.
– Ни в коем случае. Уж если я решил совершить благородный поступок, то пойду до конца.
– Тогда, может быть, вы…
– Несмотря на все свое благородство, я не святой, – возразил Бо, не оставляя у Серинис сомнений в том, что он готов прибегнуть к насилию, лишь бы не пришлось спать на полу.
Серинис невольно засмеялась, заставив Бо с любопытством спросить:
– Что вас так насмешило?
– Ничего.
– Нет уж, признавайтесь, – потребовал он.
Он лежал так близко и выглядел так соблазнительно… Внутри у Серинис что-то сжалось, когда она поняла, что отмахнуться от мыслей о Бо невозможно. Перевернувшись на спину, она украдкой поглядывала на его широкую грудь, втайне желая вновь прикоснуться к нему так, чтобы вызвать блаженный стон.
– Сегодня днем я представляла вас рыцарем в сияющих доспехах. Это сравнение показалось мне забавным, вот и все.
– Рыцарем в сияющих доспехах? – недоуменно переспросил он.
– Всего на миг. Мне не удалось даже упросить вас поцеловать мне руку, а ведь вы отважились на большее…
– Что вам не удалось?
– В воображении, – поспешно пояснила Серинис и взмахнула тонкой рукой, надеясь прекратить разговор. – Впрочем, не важно. Почему бы нам не попытаться заснуть?
Как будто это было возможно!
– Ни в коем случае.
– Почему?
– Прежде я хочу поцеловать вашу руку.
Бо не ошибся: Серинис и вправду была наивна. Ей понадобилось не меньше минуты, чтобы понять, к чему привел начатый ею разговор. Серинис съежилась в панике, уже успев на своем опыте убедиться, что Бо не составит труда вновь соблазнить ее.
– Бо, прошу вас…
Но было уже слишком поздно.
Повернув ее руку ладонью вверх, Бо не спеша поцеловал ее – так, что у Серинис перехватило дыхание. Когда он поднял голову, места на кровати словно стало еще меньше.
– Напрасно вы сделали это, Бо, – прошептала Серинис, ощущая нарастающий жар внутри.
Бо помрачнел.
– Вы правы. – Не добавив ни слова, он встал, вынул из шкафа одеяло и устроился в кресле за столом.
Прошло немало времени, прежде чем Серинис поняла: он не намерен прикасаться к ней. Ей бы радоваться, но вместо этого в глубине ее существа проснулось нестерпимое желание, требующее утоления.
Глава 7
В пробуждении рядом с нежным, женственным телом, свернувшимся в изящной позе, есть нечто интригующее, сонно размышлял Бо. Первые лучи нового дня проникли сквозь стекла иллюминаторов. Каюта купалась в ярком, красновато-желтом сиянии, позолотившем светлые блестящие пряди волос его жены, разметавшихся по подушке. Тонкий запах, исходивший от них, манил потереться щекой о шелковистые кудри, и это желание было у Бо не единственным. Его бедра касались упругие ягодицы жены, и если бы он лег спать обнаженным, то сумел бы по достоинству оценить их. Рубашка Серинис сбилась, открывая взгляду длинные стройные ноги и округлые бедра. Участившееся сердцебиение предупредило Бо о том, что если он сию же минуту не покинет каюту, ему придется нарушить обещание, поддавшись искушению разбудить жену нежными ласками.
Осторожно встав с постели, он на цыпочках отошел к туалетному столику и плеснул в лицо холодной водой. Ему следовало бы нырнуть с борта в реку, чтобы охладить пыл. Бо направился к двери, но, бросив взгляд через плечо, застыл, ошеломленный завораживающим зрелищем. Серинис лежала на боку, и один вид ее полуобнаженной спины подействовал на Бо, словно недвусмысленное приглашение, слетевшее с ее губ. Он просто не мог покинуть каюту, зная, что сюда в любую минуту может явиться ни о чем не подозревающий помощник.
Бесшумно вернувшись к кровати, он укрыл Серинис одеялом. Некоторое время он стоял неподвижно, чувствуя прилив желания, лаская взглядом тонкий профиль на подушке. Даже ради спасения собственной жизни он не сумел бы удержаться и не погладить блестящий завиток на ее виске. С губ Серинис слетел трепещущий вздох, и она сонно перекатилась на спину, положив руку на его подушку. Внезапно глаза Серинис открылись, и она обнаружила, что Бо склонился над ней. По ее лицу порхнула улыбка, глаза засветились.
– Доброе утро, – пробормотала она.
– Доброе утро, милая. Вижу, ты хорошо выспалась.
– Замечательно! Особенно когда вы наконец улеглись в постель.
Бо удивленно вскинул бровь:
– О чем это вы, мадам?
Засмеявшись, Серинис покачала головой, отказываясь отвечать на вопрос. Перекатившись на бок, она сверилась клубком, пробормотала «не важно» и почесала нос.
– Надеюсь, вы ни на что не намекаете? – произнес Бо и оперся ладонью о бедро жены.
– А вы? – отозвалась она, прикусив нижнюю губу. Она явно напоминала о своем предложении превратить брак из краткого в продолжительный. Бо вздохнул.
Серинис расценила его вздох как категорический отказ и моментально упала духом. Сморгнув подступившие слезы, она уткнулась носом в подушку, чтобы скрыть разочарование. Наконец, проглотив вставший в горле ком, она робко оглянулась и увидела, что Бо стоит на том же месте.
– Вы не могли бы отвернуться, пока я встану и наброшу халат?
Голос Серинис утратил игривые потки, о чем Бо тут же пожалел. Всеми фибрами своего существа он стремился к любви, но понимал, что нелепо впрягаться в ярмо, не обдумав прежде все достоинства и недостатки подобного положения. Они знали друг друга с детства, но Бо не мог связать с Серинис судьбу, не узнав, какой женщиной она стала.
Отступив от кровати, он повернулся к ней спиной и застыл в ожидании. Вскоре босые ступни Серинис прошлепали к двери. Обернувшись, Бо увидел ее на пороге. Спустя несколько мгновений в тишине коридора гулко хлопнула дверь каюты помощника.
Выругавшись себе под нос, Бо захлопнул дверь, решив поскорее забыть о приятном начале дня.
Судья из магистрата, посетивший корабль в обществе Алистера Уинтропа и Ховарда Радда, не произвел на Бо никакого впечатления. Он оказался коренастым, краснолицым мужчиной, который явно кичился своим положением. Судя по тому, как лебезили перед ним оба спутника, они рассчитывали на его благосклонность. В присутствии судьи они потребовали у Бо позвать на палубу Серинис.
– Вы сами увидите, ваша честь, что этот янки воспользовался неопытностью юной девушки и заставил ее забыть о правилах приличия, – уверял Алистер судью, поддерживая его под руку. – Наверняка за несколько дней пребывания на корабле она уже успела отдаться негодяю.
Мистер Оукс вызвался пригласить даму, и когда она поднялась на палубу, вокруг стало тихо. Матросы прекратили работу, ожидая скандала. Они посмеивались, уверенные, что капитан справится с судьей, не говоря уже о двух ничтожествах, сопровождавших его.
Поднявшись по трапу, Серинис грациозно прошествовала через всю палубу и остановилась рядом с мужем. Бо обвил рукой ее талию.
– Видите? – вопросил Алистер, указывая на пару. – Этот подлец даже не стесняется тискать ее в вашем присутствии! Сущий развратник!
– Вижу, – громко отозвался судья, нахмурив клочковатые брови. Девушка и впрямь оказалась настолько миловидной, что могла бы соблазнить самого положительного джентльмена. Внимание к ней мужественного моряка вполне понятно. – Вероятно, нас с леди следовало бы представить друг другу…
Эту миссию взял на себя Алистер:
– Мисс Серинис Кен…
– Прошу прощения, – вмешался Бо, – но поскольку вы находитесь на моем корабле, представить даму должен я.
Алистер хмыкнул, не видя причин возражать, и издевательски поклонился капитану.
– Серинис, это достопочтенный судья Блейкли, – произнес Бо, и Серинис вежливо присела. – Ваша честь, позвольте представить вам мою жену, миссис Бирмин…
– Что?! – возмущенно вскричал Алистер.
В толпе матросов послышался смех. Некоторые подошли поближе, чтобы лучше слышать.
– Моя жена, миссис Бирмингем, – повторил Бо, обращаясь к судье.
На тощей шее Алистера, торчащей из воротника, натянулись жилы.
– Он лжет!
– А я думал, она… – растерянно протянул судья.
– Ну это уж слишком! – не унимался Алистер. Встав на цыпочки, он угрожающе замахал кулаком перед носом капитана. – Кого, черт побери, вы надеетесь одурачить?
Невозмутимо сунув руку в карман сюртука, Бо вытащил свернутый лист бумаги и протянул его судье Блейкли:
– Документы в порядке, сэр.
– Брак был заключен совсем недавно, – заметил Блейкли, изучая свидетельство и особенно пристально вглядываясь в подписи. Наконец он взглянул на собеседника, не скрывая подозрения: – Кто-то присутствовал при этом, капитан?
– Вся команда моего корабля, сэр. В разговор вступил Ховард Радд:
– Он не имеет права жениться на ней! Девушка еще не достигла совершеннолетия. Брак, заключенный без позволения опекуна, не может считаться законным! – Кивая головой, – точно китайский болванчик, он торжествующе взглянул на Бо.
– Опекунша Серинис мертва, – объяснил Бо таким тоном, словно не слышал Радда. – Кроме того, священник, сочетавший нас узами брака, прекрасно знал, что восемнадцать лет Серинис исполнится лишь через несколько месяцев. Учитывая обстоятельства, он не стал возражать.
– Какие обстоятельства? – уточнил Блейкли.
– Дело в том, что вскоре я отплываю в Южную Каролину. Само собой, эта юная леди будет сопровождать меня.
– В качестве вашей жены? – судья посмотрел на Али – стера.
– Вот именно.
Алистер переводил взгляд с судьи на капитана, понимая, что после появления Серинис Блейкли стал сомневаться в том, какое решение принять.
– Это ничего не меняет, – громко возвестил Алистер. – Брак без разрешения опекуна считается недействительным! Поскольку опекуном Серинис являюсь я, она должна вер-нуться со мной домой.
Блейкли поморщился, смерив недовольным взглядом тощую фигуру Алистера.
– Сэр, уверяю вас: кричать мне в ухо вовсе незачем.
Уголки губ Бо дрогнули в сдержанной улыбке. Он перевел взгляд поблескивающих глаз на Радда, который вдруг начал проявлять признаки раздражения.
Судья окинул девушку отеческим взглядом.
– Мисс, прошу прощения, миссис Бирмингем, надеюсь, вы понимаете, что мой долг – убедиться в том, что здесь не произошло ничего предосудительного…
Серинис ответила чарующей улыбкой, умело скрывая отчаяние:
– Понимаю, ваша честь. Но должна признаться, мистер Уинтроп удивил меня, проявляя интерес к моему благополучию в отсутствие каких-либо причин…
Алистер попытался возразить, но Блейкли поднял руку, заставляя его замолчать:
– Он претендует на опекунство. Серинис усмехнулась:
– С таким опекуном, как он, меня можно было бы только пожалеть. Видите ли, он выгнал меня из дома моей покойной опекунши без гроша, не позволив даже набросить плащ. Я чуть не умерла от холода. А теперь этот человек уверяет, что желает мне только добра. По-моему, это не что иное, как фарс.
– Он представил в суд дополнение к завещанию вашей тетушки, в котором он назван опекуном, – сообщил Блейкли, пристально наблюдая за Серинис.
Она смело встретила его испытующий взгляд, поинтересовавшись:
– Скажите, ваша честь, далеко ли от фарса до подделки документов?
Взревев, Алистер бросился к Серинис, но Бо спокойно оттеснил его от жены и издевательски усмехнулся:
– Может, желаете продолжить беседу после ухода судьи? Могу предложить дуэль на пистолетах или кулачный бой, если, конечно, вы не против.
– Ни в коем случае! – отрезал Блейкли.
– Девушка лжет, ваша честь, – уверял Алистер. – Она без ума от этого повесы, который бросит ее в первом же порту!
– Ваша жена предъявила этому человеку серьезные обвинения, – сообщил судья, обращаясь к Бо.
– Разве они менее серьезны, чем попытка мистера Уинтропа оспорить законность нашего брака? Скажите, ваша честь, как поступил бы отец, узнав, что его дочь оказалась в подобном положении? У вас есть дочери?
– Трое, капитан. Младшая – ровесница вашей жены.
– Как бы вы поступили, узнав, что юную леди сочетал узами брака священник на виду у всей команды, что она провела ночь со своим мужем, а на следующий день законность брака подвергается сомнению?
Блейкли жестом заставил Алистера молчать, прокашлялся и ответил:
– Я бы выяснил, получила ли брачная церемония надлежащее завершение. – Помедлив минуту, он взглянул на Серинис: – Прошу прощения, миссис Бирмингем, но мне придется задать вам один деликатный вопрос. Провели ли вы прошлую ночь с капитаном Бирмингемом?
Над палубой нависла напряженная тишина. Матросы украдкой поглядывали на Серинис. Несмотря на предупреждение Бо, вопрос вызвал у нее смущение, и она радовалась уже тому, что может сказать судье правду.
– Да, ваша честь, прошедшую ночь мы провели вместе. – Затем, желая побыстрее отделаться от Алистера, она уверенно добавила: – В одной постели.
По-видимому, ничего большего судья и не желал услышать. Покраснев, он обратился к Бо:
– Простите, что мы потревожили вас, капитан Бирмингем. – Он приподнял шляпу. – Позвольте пожелать вам счастливого пути.
Алистер в ошеломленном недоверии уставился вслед судье, который направился к трапу.
– Не может быть… Неужели вы позволите этому негодяю остаться безнаказанным?
Помедлив возле трапа, судья Блейкли оглянулся через плечо:
– Капитан и миссис Бирмингем состоят в законном браке, сэр. Во всей Англии вам не найти судьи, который был бы иного мнения. Боюсь, вам придется смириться, Уинтроп.
– Как бы не так, болван! – выкрикнул вслед ему Али – стер. – Ты у меня еще поплатишься! – Стряхнув с плеча руку Радда, он метнулся к Бо, не скрывая ярости: – И тебе несдобровать, ублюдок! Можешь задирать нос сколько угодно, но от меня ты не уйдешь…
Бо прищурился, глядя на худосочного противника.
– Ты посмел оскорбить меня?
Не подозревая об опасности, Алистер потряс кулаком, не отказав себе в удовольствии повторить полюбившееся оскорбление:
– Вонючий ублюдок! Грязный и лживый янки…
В три шага Бо преодолел разделяющее их расстояние и схватил Алистера за воротник. Не обращая внимания на протестующие вопли, Бо понес его к лееру, остановился, раскачал свою ношу и вышвырнул ее за борт. Незваный гость дико замолотил руками и ногами, пытаясь отыскать опору, но увы, таковой поблизости не оказалось. Брань Алистера сменилась душераздирающим визгом, который заглушил громкий всплеск и хохот всей команды. Но и на этом Бо не успокоился. Пройдясь вдоль борта, он ловко вскочил на перила, подбоченился и прокричал Алистеру, который к тому времени уже всплыл на поверхность, отплевываясь и хватая ртом воздух:
– Можешь оскорблять меня, если у тебя хватит наглости, Уинтроп, но не смей даже в мыслях упоминать мою мать, иначе я прикажу выпороть тебя так, что на твоей шкуре не останется живого места! Я не позволю какому-то негодяю клеветать на женщину, которую я боготворю!
Спрыгнув с перил, Бо с отвращением отряхнул руки.
– Теперь он научится держать язык за зубами, кэп! – прокричал кто-то из матросов.
Бо кивнул:
– Тащите сюда бочонок, ребята, выпьем за то, что мы избавились от этого подонка!
От дружного топота ног судья поморщился, но одобрительно улыбнулся подошедшему капитану:
– Я тоже преклоняюсь перед своей матерью, сэр.
Бо улыбнулся: его мнение о судье изменилось в лучшую сторону.
– Стало быть, вы понимаете меня, ваша честь.
Он обернулся к Ховарду Радду, который на миг застыл в неподвижности, ошеломленный расправой с приятелем. Подбородок поверенного дрожал. Заплетающимся языком он заверил капитана, что у него и в мыслях не было оскорблять чью-либо мать. После жалкой попытки оправдаться он стремительно повернулся, метнулся к трапу, так что фалды его сюртука затрепетали на ветру, чуть не столкнулся с судьей и сбежал на причал. Спустя минуту он разыскал веревку и бросил ее конец Алистеру, беспомощно барахтавшемуся у борта корабля.
Оказавшись в объятиях мужа, Серинис радостно рассмеялась, и он ответил ей продолжительным и крепким поцелуем, но не для наблюдавших за ними матросов, а ради собственного удовольствия.
