Текст книги "Шелк и сталь"
Автор книги: Кэт Мартин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Погрузившись в теплую воду, она разулыбалась от удовольствия. При этом от ее маленьких грудей, выдававшихся вперед белыми холмиками с темно-розовыми конусами-сосками, побежали в сторону круги.
Люсьен почувствовал, что едва сдерживается от возбуждения. Но он джентльмен и не может воспользоваться ситуацией, когда Кэтрин едва понимала, что с ней происходит. Кроме того, он обручен с другой женщиной, то есть почти женатый человек. К тому же они с Кэтрин друзья, и только, а значит, он должен только защищать ее, а не вожделеть. Люсьен смочил тряпочку и начал тереть ею шею и плечи Кэтрин.
– А сейчас займемся твоими волосами, – минуту спустя проговорил он и стал намыливать густые волосы душистым мылом.
– Как… приятно, – блаженно улыбаясь, произнесла Кэтрин, когда Люсьен закончил мыть ей голову.
Боже, ее волосы были похожи на темный влажный шелк, а кожа – на лепестки цветов. Закончив мыть Кэтрин, Люсьен стал вытирать ее, проверяя при этом, нет ли на теле девушки каких-либо повреждений. Однако он ничего не видел, – да и не мог видеть, поскольку был возбужден до крайности, – кроме волнующих изгибов ее тела, длинных стройных ног, маленьких, изящной формы грудей. Она была невероятно красива и женственна. Люсьен всячески пытался подавить в себе все нарастающее возбуждение, но, увы, его плоть отказывалась подчиняться его приказаниям.
– Теперь мне… намного лучше, – медленно произнесла Кэтрин.
– Надеюсь, – произнес Люсьен и усилием воли заставил себя оторвать взгляд от ее бедер. Он поспешно схватил лежавший рядом чистый белый халат, накинул его на Кэтрин.
Она улыбнулась:
– Ну, теперь-то… ты поцелуешь меня?
– Послушай, Кэтрин, ты не понимаешь, что говоришь, – напустив на себя недовольный вид и стараясь смотреть в сторону, ответил Люсьен. – На самом деле ты не хочешь, чтобы я целовал тебя. Просто сейчас ты немного не в себе. Утром ты будешь лучше соображать, а пока я отнесу тебя наверх, чтобы ты могла поспать.
– А как же… мои волосы?
– Твои волосы? Что с ними?
– Надо… расчесать их.
Люсьен едва не застонал. Ему предстоит еще одно испытание на стойкость. Он представил, как будет расчесывать волосы Кэтрин, касаться влажных прядей и смотреть, как они блестят в свете пламени камина. Люсьен тряхнул головой, пытаясь таким образом избавиться от волнующего его плоть видения, затем усадил Кэтрин на диван и стал расчесывать ей волосы. На это ушло довольно много времени, но Люсьен даже не заметил этого, увлекшись делом. Расчесав одну за другой спутанные пряди, Люсьен принялся высушивать их щеткой. В этот момент Кэтрин тихонько застонала от удовольствия. Его пальцы тонули в ее мягких, слегка вьющихся волосах, и это действовало на Люсьен возбуждающе. Высушив волосы, он заплел их в длинную косу. Черт побери, ему не нужна была Кэтрин Грейсон больше чем просто переспать разок-другой. Его жизнь была четко распланирована, да и вообще, Кэтрин не та женщина, на какой он хотел бы жениться. Она была слишком упрямой и своевольной, целеустремленной и независимой.
Ему нужна покорная, легко управляемая, послушная женушка вроде Эллисон Хартман, которая всегда будет подчиняться его желаниям, растить детей и предоставлять ему полную свободу. Если захочет, он даже заведет любовницу, а то и дюжину. Но имея в женах Кэтрин Грейсон, он вряд ли сможет себе это позволить.
Они дошли до верхней площадки лестницы, и Кэтрин посмотрела на него:
– Люсьен?
– Да, дорогая?
Он внес ее в спальню и осторожно опустил на край кровати.
– Теперь… ты поцелуешь… меня?
Люсьен мгновенно возбудился, испытывая болезненное чувство внизу живота. Кэтрин улыбалась, глядя на него своими темно-зелеными глазами и прижимаясь гибким мягким телом. "Что в этом плохого? – подумал он. – Всего лишь один поцелуй. Какой может быть от этого вред? "
Он наклонился и прильнул к ее губам. Они были гладкими, теплыми и мягкими. Люсьен прихватил ее нижнюю губу своими зубами, затем поцеловал в уголок рта, и Кэтрин слегка приоткрыла его, позволив его языку проникнуть внутрь. Люсьен не предполагал, что такое может случиться, но теперь, когда это произошло, он испытывал величайшее наслаждение.
Кэтрин обвила его руками за шею и страстно ответила на его поцелуй. Горячая волна желания прокатилась по его телу, и Люсьен еще крепче прижался к губам Кэтрин, взяв ее лицо в свои ладони. Она снова издала стон наслаждения, когда его рука коснулась ее упругой, как наливное яблоко, груди. Большим пальцем Люсьен стал ласкать ее затвердевший сосок. Он ощущал нестерпимый жар внизу живота, и кровь его бурлила от страстного желания.
Внезапно Люсьен отодвинул от себя Кэтрин:
– Проклятие! Что ты делаешь со мной?
Кэтрин недоуменно посмотрела на него, затем коснулась пальцами своих влажных припухших губ и медленно проговорила:
– Я думала… ты хотел… поцеловать меня.
– Конечно, черт побери! Но не только. – Люсьен укрыл Кэтрин одеялом и натянул его до самого ее подбородка. – А теперь поскорее засыпай, пока я окончательно не потерял голову и не сделал то, о чем мы оба пожалеем завтра утром.
Он повернулся и решительным шагом прошел к двери, но, открыв ее, не удержался и оглянулся. Кэтрин лежала с закрытыми глазами, и Люсьен решил, что она уже спит.
– Спокойной ночи… Люсьен, – прошептала она сквозь сон, и на губах ее появилась легкая улыбка.
Люсьен резко выдохнул, пригладил рукой свои волосы и закрыл за собой дверь. Он постоял еще немного, пытаясь привести в порядок свою одежду и собраться с мыслями. Ему не нравилось, что Кэтрин Грейсон так легко вводит его в состояние чрезмерного возбуждения, что она пробудила в нем чувства, которые он старался сдерживать в себе или хотя бы умел их контролировать. И это больше всего беспокоило Люсьена. Еще не хватало, чтобы им кто-то манипулировал, пользуясь его слабостью или несдержанностью!
Проклятие! И зачем он только ввязался в дела этой женщины? Как случилось, что он увлекся ею до такой степени? У него полно своих забот, связанных с предстоящей свадьбой, управлением поместьями и землями, а также с тетушкой, полностью зависящей от него. Кэтрин не имела права вмешиваться в его жизнь.
И все же он знал, что будет продолжать помогать ей. Она одинока, и ей не к кому обратиться. Люсьен снова подумал о Кэтрин, лежащей сейчас наверху в его постели, и постарался избавиться от воспоминаний о ее прелестном теле, глазах, смотрящих на его губы, и о том, как она просила поцеловать ее.
Он не мог отрицать, что желал ее, однако надеялся, что утром, проспавшись, Кэтрин будет вести себя так, чтобы не вводить его в искушение. Однако, если же она продолжит соблазнять его, он едва ли устоит.
Глава 8
Внезапно проснувшись, Кэтрин долго не могла понять, где она находится. Оглядевшись, она обнаружила, что лежит в комнате с деревянным потолком и дощатым полом, на окнах – собранные в сборки муслиновые шторы, у стены – небольшой дубовый комод, а на нем – голубая фарфоровая чаша и кувшин с водой. Кэтрин провела рукой по ярко-синему одеялу, которым была укрыта, затем посмотрела на свой халат: он был чистым, без единого пятнышка, и на вороте отсутствовала широкая красная полоса, похожая на кровавое пятно.
Кажется, это место явно не Сент-Барт. Кэтрин облегченно вздохнула, но тут же скривилась: ужасно болела голова, мысли путались, а перед глазами все плыло. Во рту было сухо, и к горлу подступала тошнота.
Кэтрин с трудом силилась вспомнить, что с ней было накануне: кажется, она ехала куда-то в карете, а еще раньше мужчина нес ее на руках. И тут Кэтрин вспомнила, кто был этот мужчина. Люсьен!
Так, значит, Люсьен пришел за ней, а потом, привез сюда. Значит, он должен быть где-то поблизости.
Превозмогая головную боль, Кэтрин поднялась и села, свесив ноги с постели. Она тотчас почувствовала головокружение, при этом руки ее мелко дрожали и ноги были ватными. Огромным усилием воли Кэтрин заставила себя подняться и пройти за ширму в углу.
Она налила в таз воды и как могла умылась. Ее волосы были чистыми и заплетенными в косу. Интересно, кто же помогал ей мыться?
Она открыла дверь и, выйдя из спальни, оглядела уютную комнату внизу. У камина стоял Люсьен, склонив голову над металлическим чайником и помешивая что-то в котелке.
Неожиданно он поднял голову и, увидев Кэтрин, бросился к лестнице и, взбежав наверх, поддержал ее за талию.
– Тебе нельзя вставать с постели. Ты еще слишком слаба, – произнес он, и Кэтрин заметила тревогу на его лице.
– Ты все-таки пришел за мной и забрал меня из того ада. Люсьен пристально посмотрел ей в глаза:
– Ты помнишь, что было вчера?
– Не очень. Только отдельные моменты.
– Я должен был прийти за тобой. Я виноват, что не мог сделать это раньше. – Он взял Кэтрин за руку и коснулся ее ладони легким поцелуем. – «Меня терзает чувство долга постоянно», – процитировал он с пафосом.
Кэтрин сдвинула брови, пытаясь вспомнить автора, но мысли ее путались.
– Я знала, откуда это, но сейчас в голове у меня туман.
Люсьен слегка сжал ее руку:
– Это Шекспир. Со временем ты придешь в норму.
– Со временем? А что было со мной, Люсьен? Что они сделали? – У нее снова закружилась голова, и она закусила губу. Люсьен быстро протянул руку, чтобы поддержать ее. – Я вспомнила – они давали мне какое-то лекарство. Сначала я не хотела принимать его, а потом мне стало все равно. Как ни странно, оно даже начало нравиться мне.
Люсьен поднял ее на руки и отнес назад в спальню.
– Это был наркотик, но со временем действие его прекратится.
– Какой наркотик?
– Опиум. Знаешь такой?
Кэтрин нахмурилась:
– Иногда его используют для облегчения боли. Я подозревала что-то в этом роде, и мне следовало бы догадаться. Тогда я сопротивлялась бы более решительно.
– Ты не способна была ясно мыслить тогда и не смогла бы остановить их, если даже попыталась бы.
Люсьен уложил ее на кровать и помог укрыться.
– Где мы сейчас находимся?
– В моем охотничьем домике. Его невозможно найти, если не знаешь, где искать. Ты будешь в безопасности здесь, а мы тем временем постараемся освободить тебя от Дунстана.
Боль в ее голове усилилась, и в животе опять закрутило.
– Я знаю, как действует опиум в малых дозах, но не представляю, что будет, если принимать его так много, как я.
Люсьен сел на стул рядом с кроватью.
– Джейсон говорит, что твой организм будет требовать очередную дозу наркотика. – Он посмотрел на ее дрожащие руки. – И похоже, это уже началось.
– Значит, мне будет плохо? Насколько плохо?
Люсьен пожал плечами:
– Подождем и увидим. Я мало знаю о таких вещах.
– О Боже, выходит, я снова оказалась для тебя тяжким бременем.
– Нет. И скоро ты будешь здорова, как прежде.
Кэтрин покачала головой и тут же сморщилась от боли.
Казалось, голова раскалывается пополам.
– Может быть, все обойдется, – сказал Люсьен, пытаясь подбодрить ее. Она была крепкой девушкой, и, возможно, ее организм сумеет перебороть наркотическую ломку без особых проблем.
Однако к утру следующего дня Кэтрин начала испытывать страшные муки. Она вся покрылась потом, сердце ее бешено колотилось. Ее бросало то в жар, то в холод, во всем теле чувствовалась ломота. Кэтрин корчилась в страшных муках на постели.
Люсьен несколько раз приходил в ее комнату, желая как-то помочь, но она всякий раз прогоняла его, стыдясь себя в таком состоянии. Через несколько минут он возвращался вновь под тем или иным предлогом с мрачным лицом, а ей казалось, что он страшно зол на нее.
Люсьен в очередной раз постучался в дверь и вошел без приглашения, зная, что его не будет.
– Это бульон для тебя, – сказал он, протягивая Кэтрин чашку. – Бенни принес также немного хлеба и мяса. Боюсь, я не сумею сам что-либо приготовить. – Он посмотрел на чашку, которую она даже не попыталась взять. – Может быть, все-таки поешь немного.
Кэтрин покачала головой, почувствовав тошноту от одной только мысли о еде, но маркиз не обратил на это внимания и, присев на край кровати, поднес чашку к ее губам. Кэтрин отвернула голову, однако от пара, исходящего от горячего бульона, у нее засвербило в носу. Она чихнула и вытерла нос рукавом халата, зардевшись от смущения Люсьен достал платок из верхнего ящика комода и протянул ей.
– Пожалуйста, уйди, – сказала Кэтрин.
– Ты не в том состоянии, когда можно оставаться одной. У Кэтрин снова начался приступ озноба. Она сотрясалась всем телом так сильно, что едва могла говорить.
– Я буду в п-порядке, как только н-наркотик выйдет из организма. Ты сам так г-говорил.
– Я в этом не сомневаюсь.
– Тогда, п-пожалуйста, уйди.
Люсьен повернулся и, сжав кулаки, прошептал:
– Будь они прокляты, негодяи. – И вышел, с шумом захлопнув за собой дверь.
Кэтрин скорчилась на постели, поджав ноги. Ее всю колотило, и, даже накрывшись одеялами, она не могла согреться, выбивая зубами громкую дробь. Кэтрин была уверена, что именно этот стук заставлял Люсьена подниматься наверх.
Дверь снова открылась.
– Ты совсем замерзла, черт побери, – строгим голосом сказал маркиз. Его черные брови сошлись на переносице. – Я же говорил, что мне следует остаться с тобой.
– У меня уже столько о-одеял, что их хватит на целый п-полк солдат. Но кажется, ничего не п-помогает.
Люсьен быстрым шагом подошел к Кэтрин и, сев на край кровати, начал стягивать свои высокие черные сапоги.
– Ч-что ты д-делаешь? – удивленно спросила Кэтрин.
– Хочу согреть тебя, но ты должна подвинуться, чтобы я лег рядом.
Кэтрин запротестовала. Разве можно пустить мужчину в свою постель! Но Люсьен был непреклонен в своем решении и, слегка подвинув Кэтрин к противоположному краю кровати, приподнял одеяла и лег рядом с ней. Она почувствовала жар, исходивший от его крепкого молодого тела даже через льняную рубашку и плотные черные штаны. Личфилд обнял ее и накрылся вместе с ней одеялами.
Кэтрин никогда еще не ощущала мужчину так близко. Его бедра плотно прижимались к ней, а когда он шевелился, явно проступали мышцы рук и плеч. Даже в таком болезненном состоянии Кэтрин испытывала необычное удовольствие от такой близости и пыталась представить, как выглядит мускулистое тело Люсьена без одежды.
Это была непристойная мысль, и Кэтрин поспешила выбросить ее из головы. Она наслаждалась теплом его тела. Через несколько минут озноб прошел, и Кэтрин почувствовала, как сильно она устала. Веки становились все тяжелее и тяжелее, и в конце концов она уснула.
Ей снилось, что она едет в карете маркиза, сидя у него на коленях, и просит поцеловать ее. Вот он раздевает ее и опускает в ванну с теплой водой, намыливает ее тело, потом несет наверх и укладывает в постель. Во сне он наконец поцеловал ее и нежно коснулся груди.
Горячая волна прокатилась по всему ее телу. Кэтрин внезапно проснулась, все еще храня в памяти смутные образы. Люсьена уже не было ни рядом с ней, ни в комнате. Она тяжело вздохнула, чувствуя себя совершенно разбитой, и осторожно встала с постели. Ноги были как свинцовые, а глаза резала боль.
Кэтрин надела накидку, лежавшую у постели, затем умылась и причесалась. Приятные ощущения, которые она испытала во сне, не давали ей покоя.
«Ведь это только сон, – мысленно сказала сама себе Кэтрин. – Надо выбросить все это из головы». Однако сделать этого она не могла и вдруг поняла почему. Это был не сон. Это было наяву! Это было с ней не во сне, а в жизни, и память хранит эти воспоминания.
Приятные, теплые воспоминания.
Боже милостивый!
Через несколько минут Кэтрин услышала шаги на лестнице и вся напряглась. Она с ужасом вспомнила, что просила Люсьена поцеловать ее и он уступил ей. Боже, что еще они делали?
В дверь постучались, а Кэтрин чуть ли не бегом подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял маркиз. Увидев его, Кэтрин залилась краской стыда.
Люсьен был одет в облегающие штаны и рубашку с кружевами на запястьях и груди. Его темные волосы, заплетенные в косичку и перехваченные широким черным бантом, не были напудрены, как обычно.
Он окинул Кэтрин внимательным взглядом, заметив румянец на ее щеках и то, что она причесалась, связав волосы сзади желтой лентой.
– Как ты себя чувствуешь?
Кэтрин отвернулась, вспомнив о его поцелуе и будучи не в силах смотреть ему в лицо. За окном занималось раннее утро, и косые лучи солнца пробивались сквозь мохнатые лапы елей.
– Как я себя чувствую? – повторила вопрос Кэтрин, стараясь не выдать своего волнения. – Да так, словно пробежала большое расстояние, толкая перед собой тяжело груженную повозку. Нельзя сказать, что мне хорошо. – Кэтрин заставила себя посмотреть Люсьену в лицо и увидела, что губы его тронула легкая улыбка.
– По-моему, тебе уже лучше. Как насчет того, чтобы поесть?
В животе у Кэтрин урчало от голода, и она почувствовала, что действительно голодна.
– Хорошо бы. Только что-нибудь не очень тяжелое.
– Что, если немного каши и чашку горячего шоколада? Мать Бенни очень хорошо готовит.
Кэтрин согласно кивнула. Личфилд вышел из комнаты и вернулся спустя несколько минут с подносом, который поставил на столик рядом с кроватью. Еда выглядела очень аппетитно.
– Садись и поешь, – пригласил Люсьен, протянув Кэтрин руку, но она отступила назад.
– В чем дело? Что-то не так? – нахмурился Люсьен. Кэтрин посмотрела в его красивое лицо и вдруг спросила:
– Ты целовал меня, не так ли? В ту ночь, когда привез из Сент-Барта?
На высоких скулах Люсьена под смуглой кожей проступил легкий румянец.
– Значит, ты помнишь это? – ответил он вопросом на вопрос.
– Я помню, что просила поцеловать меня, и, следовательно, это моя вина, а не твоя.
Его губы сжались в порыве угрызения совести.
– Не говори глупости. Едва ли это твоя вина. Ты была почти невменяема. Я виноват и приношу свои извинения. Я не стремился воспользоваться обстоятельствами.
Кэтрин закусила нижнюю губу, не решаясь спросить еще кое о чем.
– А я не… Мы больше ничего не делали?
– О Боже! Нет! Ты же не думаешь, что я…
– Нет! Я не то хотела сказать. Я только подумала… Я не уверена, могла ли я спровоцировать тебя еще на что-то?
Люсьен отвернулся.
– Не буду отрицать – ты очень привлекательна, Кэтрин. Однако ты должна знать, что я не способен причинить тебе вред.
Кэтрин облегченно вздохнула и села в кресло рядом с кроватью. Что ж, маркиз оказался настоящим джентльменом, каким она его и считала. Тем не менее, зная о его способности сохранять самообладание в любой ситуации, она испытала некоторое удовлетворение от того, что ей в какой-то степени удалось соблазнить его.
– Прошу прощения. Боюсь, я еще недостаточно хорошо соображаю.
Казалось, Люсьен был удовлетворен таким исходом этого нелегкого разговора и улыбнулся:
– Я привез сюда вещи, которые были у тебя в замке.
– Спасибо.
– Теперь, когда ты чувствуешь себя лучше, я вернусь домой и пришлю сюда кого-нибудь, кто будет готовить еду и ухаживать за тобой и кому можно доверять. Никто посторонний не найдет тебя здесь, и ты будешь в безопасности, а мы тем временем постараемся освободить тебя от опеки твоего дяди.
Она избавлена от Сент-Барта и находится сейчас в безопасности благодаря маркизу Личфилду. Так почему же она испытывает какое-то разочарование? Да потому, что Люсьен уезжает. Боже, как ей хотелось, чтобы он остался! «Не буду отрицать – ты очень привлекательна, Кэтрин». И по правде говоря, она испытывала к нему не меньшее влечение.
Может быть, она действительно сошла с ума? Этот мужчина не для нее. Он обручен с другой, да и вообще они мало подходят друг другу. Люсьен не одобряет то, чем увлечена и занимается Кэтрин.
– Я очень благодарна вам, милорд, за все, что вы сделали для меня. Не знаю, чем отплатить вам за вашу доброту.
Личфилд улыбнулся:
– Для меня достаточно видеть тебя в безопасности. Ты должна также благодарить герцога Карлайла. План твоего спасения придумал Джейсон и помог осуществить его с немалым риском для себя.
– И для вас тоже, милорд, – тихо проговорила Кэтрин, впервые осознав, какой опасности подвергались ее спасители. – Вас могли арестовать и даже убить.
Личфилд смущенно улыбнулся.
– Но этого не произошло, и теперь ты в безопасности. – Он посмотрел на поднос с едой. – И уже почти восстановилась, а значит, надо съесть свой завтрак, пока он не остыл.
Кэтрин кивнула и, взяв ложку, начала помешивать ею кашу.
– Если тебе больше ничего не надо, я пойду. Здесь остается Бенни. Он будет работать снаружи, и, если тебе что-нибудь потребуется, дай ему знать. Скоро я пришлю к тебе служанку.
Кэтрин налила из котелочка горячий шоколад в простую фарфоровую чашку.
– Когда я снова увижу вас? – спросила она, не смея поднять на маркиза глаза, потом все-таки решилась и посмотрела ему в лицо. – Я имею в виду… это слишком уединенное место, и я буду чувствовать себя очень одинокой. Может быть, вы будете время от времени навещать меня?
– Моя тетя, безусловно, будет приезжать к тебе, как только вернется из Лондона. И я, отправляясь на охоту через каждые два дня, буду останавливаться здесь.
Кэтрин обрадовалась услышанному и поспешно сделала глоток шоколада, чтобы Люсьен не заметил этого.
– Сколько времени, по-вашему, потребуется, чтобы уладить дела с моим дядей?
Люсьен вздохнул:
– Боюсь, достаточно много. К сожалению, эта проблема не из легких.
Кэтрин кивнула. Что бы там ни было, она свободна и на этот раз сделает все, чтобы избежать очередного заключения в Сент-Барт. Однако опасность, которой подверглись ее покровители, напомнила ей, что она тоже все еще не может быть абсолютно спокойной за свое будущее. Если дядя найдет ее, как в прошлый раз…
Кэтрин содрогнулась от этой мысли.
Она не могла просто сидеть и ждать, как сложится ее дальнейшая судьба. Это уже было, и теперь она постарается сама обеспечить свою безопасность.
Эллисон Хартман была крайне возмущена. Сначала ее жених словно угорелый умчался в Лондон вслед за Кэтрин Грей, точнее – за Кэтрин Грейсон, которая к тому же оказалась не мещанкой, а аристократкой. Эллисон едва не упала в обморок, узнав, какой обман совершила эта женщина. Упаси Бог! Оказывается, Кэтрин Грейсон была пациенткой сумасшедшего дома и сбежала из Сент-Барта!
И вот теперь лорд Личфилд вернулся и занялся какими-то секретными делами, при этом совершенно не уделяет ей внимания. Это очень расстроило и испугало Эллисон, которая чувствовала, что теряет своего жениха. И причиной всему была эта ужасная женщина.
Эллисон знала всю историю. Служанка ее матери, Глэдис Ханиуэлл, была подругой одной из служанок, работавших в замке Раннинг. Чтобы заслужить благосклонность баронессы и при этом разжиться небольшой суммой денег, Глэдис передавала все сплетни из замка со дня помолвки Эллисон. Недавно она обнаружила кое-что интересненькое.
– Вы не поверите, миледи, – рассказывала Глэдис, сделав круглые глаза. – Там разразился такой скандал! В дом ворвались констебль и его люди, а его светлость кричал, требуя, чтобы они ушли. Тогда они сказали ему, что она опасна, что она пыталась убить дочь графа Дунстана, и увезли ее назад в Сент-Барт, а она, как безумная, бушевала всю дорогу.
Все это происходило три недели назад. Люсьен в тот же вечер уехал в Лондон и только недавно вернулся. После этого Эллисон видела его лишь однажды, и, кроме нескольких слов относительно того, что леди Кэтрин не является сумасшедшей, она ничего не услышала от него. Он отказался говорить на эту тему.
И вот сейчас пришли еще более неприятные новости.
– Я не могу поверить, мама. Это явно какая-то ошибка. Эллисон взволнованно ходила по комнате, а баронесса сидела за небольшим письменным столиком, перебирая уже приготовленные к отправке свадебные приглашения.
– Я уверена, что это правда, – сказала она. – Глэдис передала, что вчера в замок прибыли двое мужчин и сообщили маркизу, что в Сент-Барт проникли два разбойника, которые похитили леди Кэтрин. Они сказали также, что их беспокоит ее безопасность, и спросили, не имеет ли он какой-нибудь полезной для них информации и нет ли у него предположений, куда они могли скрыться.
– Откуда маркиз может знать все это? И кому нужна сумасшедшая женщина?
– Трудно сказать. Однако я очень разочарована тем, что его светлость оказался в какой-то степени вовлеченным в эту скандальную историю. Твой отец и я сегодня утром имели продолжительную беседу по этому поводу.
Эллисон остановилась перед большим, в золоченой оправе зеркалом над камином и посмотрела на свое отражение.
– Ну и что вы решили? – Она поправила кринолин из китового уса под шелковыми юбками персикового цвета, которые были такой длины, чтобы можно было видеть краешек ее чулок.
– Твой отец согласился разузнать подробности… осторожно, конечно. Если маркиз имеет какое-нибудь отношение к исчезновению леди Кэтрин…
Эллисон прервала мать на полуслове:
– Вы ведь не предполагаете?.. Разумеется, ты и папа не думаете, что за похищением леди Кэтрин стоит маркиз? Зачем, черт побери, ему все это надо?
– Я не говорю, что он имеет к этому отношение, однако он активно возражал против ее водворения в Сент-Барт.
– Ты ошибаешься, мама. Люсьен не станет ввязываться в подобные дела. – Но на самом деле Эллисон не была так уверена в этом. Что, собственно, ей было известно о маркизе Личфилде? Только то, что он красив, богат, имеет титул и его считают в Лондоне самым завидным женихом, брак с которым способен вызвать зависть у многих женщин высшего света.
– Во всяком случае, – сказала баронесса, – мы скоро узнаем правду. Твой отец нанял сыщика с Боу-стрит, который должен собрать все факты. Барон сделает все необходимое, чтобы защитить твое имя и имя твоего будущего мужа.
Эллисон немного успокоилась. Она знала, что ее родители желали этой свадьбы. Отец был в восторге от маркиза и хотел, чтобы его дочь жила в роскоши, которую мог обеспечить ей богатый титулованный аристократ. А ее мать рассчитывала на повышение своего престижа, если дочь выйдет замуж за такого человека.
Каковы бы ни были причины, ее родители позаботятся о возникшей проблеме. Эллисон спокойно вернулась к журналу мод, уверенная, что все будет хорошо.
Уинифред Монтейн Де Уитт вышла из простой черной, ничем не примечательной кареты, остановившейся у охотничьего домика Люсьена. Она едва успела сделать два шага, как дверь домика распахнулась и навстречу ей выбежала Кэтрин Грейсон.
Уинни раскинула руки, и Кэтрин бросилась в ее объятия.
– Я так рада видеть вас, – сказала она, крепко обнимая тетушку Уинни. – Люсьен… то есть маркиз, говорил, что вы приедете, но я до конца не была уверена в этом.
– Какие глупости. Конечно, я приехала бы, – проговорила Уинни. В ее глазах блеснули слезы радости. Взявшись за руки, женщины направились к дому. – Я могла бы быть здесь раньше. Надо сказать, я ужасно рассердилась на своего племянника за то, что он не сообщил мне о своем намерении похитить тебя.
Кэтрин улыбнулась. Теперь она выглядела уже вполне здоровой и румяной, а не бледной и изнуренной, как описывал Люсьен.
– Я никогда не забуду того, что маркиз сделал для меня.
«Моему племяннику тоже нелегко будет забыть тебя», – подумала Уинни, помня о том, сколько усилий приложил Люсьен, чтобы помочь Кэтрин. Он всегда был очень заботливым человеком по отношению к тем, кого считал своими друзьями, но Уинни никогда не видела его таким, каким он был в последнее время.
Женщины вошли в домик. Кэтрин усадила Уинни на диванчик перед камином.
– Маркиз поддерживает постоянную связь со своим адвокатом, с тех пор как вернулся в замок, – продолжала Уинни. – Натаниел Уитли очень компетентный специалист.
– Вы знаете его?
Уинни неожиданно зарделась.
– Я знала Ната с молодых лет, а потом долгие годы не видела его. На прошлой неделе он приезжал в замок по поводу твоего опекунства. – «И он по-прежнему очень привлекателен. С годами даже более, чем в юности, так как исчезли его юношеская угловатость и застенчивость. Теперь Натаниел Уитли был решительным, хорошо образованным и, несомненно, привлекательным мужчиной».
Может быть, ей так показалось, потому что он как-то особенно смотрел на нее. Как будто она была все еще желанной для него. Уинни беспокоило то, что она ответила на этот взгляд, хотя Нат был женатым мужчиной.
– Устраивайтесь поудобнее, тетя Уинни, а я приготовлю чай. – Кэтрин наклонилась, чтобы налить в маленький чайник для заварки кипяток из большого чайника, подвешенного на крюке над огнем. – А пока расскажите мне, чего добились мужчины в моем деле.
Уинни вздохнула:
– Боюсь, немногого. Похоже, все законные пути отрезаны. Ваш дядя оказался чрезвычайно влиятельным человеком.
По телу Кэтрин пробежала дрожь, хотя в комнате было достаточно тепло. Она бросила щепотку чая в чайник и накрыла его крышкой.
– Конечно, поскольку граф распоряжается моими деньгами и это позволяет ему подкупать нужных людей. Есть ли у лорда Личфилда какие-нибудь соображения относительно того, что можно сделать в данной ситуации?
Уинни наклонилась вперед, принимая дымящуюся чашку чая, которую ей подала Кэтрин.
– Должна сказать, он очень расстроен, но не собирается сдаваться.
Кэтрин вздохнула и опустилась на диван, придерживая свою чашку на коленях.
– Я чувствую себя такой беспомощной и бесполезной. Я не могу бездельничать и все время скрываться здесь. Рано или поздно мой дядя найдет меня, как это уже случилось однажды.
Кэтрин смотрела отсутствующим взглядом на пламя в камине. Сердце Уинни сжалось. Она не могла представить себе те ужасы, которые Кэтрин пришлось пережить в Сент-Барте, но ей было достаточно и того, что рассказал Люсьен. Уинни поставила чашку на столик перед диваном и взяла Кэтрин за руку:
– Ты не должна терять надежду, дорогая. Маркиз найдет способ помочь тебе. Он не отступит, пока не добьется своего.
Кэтрин попыталась улыбнуться, но улыбка получилась невеселой.
– Вы не знаете, каково находиться там. Я ни за что не вернусь в Сент-Барт. Я пойду на все, чтобы защитить себя.
Уинни в порыве нежности пожала Кэтрин руку.
– Люсьен обязательно найдет выход, – сказала она твердо, хотя сама не слишком верила в это.
