Текст книги "Рыцарское слово"

Автор книги: Кэндис Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 18

Люсьен при свете свечи осмотрел тело Шарлотты.

– Ты говорила, Адриенна, что твоя сестра отдалась Уилфреду?

– Да. Так, во всяком случае, она мне сказала.

– Да не отдалась она ему! Он просто ее изнасиловал.

– Изнасиловал?

Адриенна подошла к постели и устремила полный ужаса взгляд на Шарлотту. Она увидела то, чего раньше не замечала. Над левым глазом у Шарлотты багровел кровоподтек размером с голубиное яйцо, на подоле рубашки запеклись пятна крови.

– Ублюдок! – воскликнула девушка, приникнув к телу Шарлотты и орошая его слезами. За окном полыхнула молния, на мгновение залив спальню ярким светом. В этом мертвенном свете кровоподтеки на груди и бедрах Шарлотты проступили с пугающей отчетливостью. – Я убью этого бессердечного негодяя! – взвизгнула Адриенна. – Перережу ему горло!

Сотрясая стены, ударил гром. Люсьен заключил рыдающую девушку в объятия и прошептал:

– Нет, Адди, ты его не убьешь. Все, что нужно, я сделаю сам.

Она хотела было запротестовать и даже сделала слабую попытку вырваться из его объятий, но Люсьен ее крепко держал.

– Но почему? Почему? – прерывающимся от рыданий голосом повторяла Адриенна. – Почему ей выпала такая доля?

– Видишь кровоподтек на голове? Он или ударил ее, или она сама ушиблась, упав с лошади.

– О Господи! – вскричала Адриенна, поднимая голову, чтобы взглянуть Люсьену в лицо. – Я видела у нее этот ушиб, когда она вернулась домой, но не придала ему значения – думала, это обыкновенный синяк. Впрочем, он и на синяк-то не был похож. Так, легкое покраснение, небольшая припухлость – ничего больше. Догадайся я, в чем дело, не пошла бы на ужин, а вызвала лекаря, в общем, приняла бы какие-нибудь меры…

Снова блеснула молния, ударил гром, и Люсьен еще крепче, прижал к себе дрожащую девушку.

– Ты бы ничем не смогла ей помочь. Хорошо еще, что она умерла без мучений, во сне. Пусть хоть это послужит тебе утешением.

Полил дождь, заунывно стуча по крыше.

– Какое может быть утешение? Уилфред Хоутон убил мою сестру! Убил подло, жестоко.

Дверь распахнулась, и в спальню вошел Озрик.

– Адриенна! Что происходит? Я слышал крики. Впрочем, во время грозы может и померещиться. Вот я и пришел узнать, не случилось ли чего?..

Гут взгляд старого лорда упал на постель, и он застонал от ужаса, увидев залитое кровью и покрытое синяками тело своей внучки.

– На нее напали, когда она спала? – спросил он, когда мысль о смерти Шарлотты окончательно утвердилась в его сознании. – Но кто это сделал? Какой-нибудь мерзавец слуга? Или враг, проникший под покровом ночи в мой дом?

Горевший в коридоре факел высветил силуэт стоявшего в дверном проеме человека. Люсьен повернулся, поднес к его лицу свечку и, узнав Уилфреда, ткнул в него пальцем:

– Вот кто убил леди Шарлотту!

– Да ты с ума сошел! – вскричал Уилфред, входя в комнату. – Ничего я своей невесте не сделал. Не причинил ей ни малейшего вреда. Ни малейшего! – Оглядев собравшихся у постели, он спокойным голосом произнес: – Я хочу знать, что с ней случилось?

– Как будто ты не знаешь! – взвизгнула Адриенна. Высвободившись из рук Люсьена, она стала наступать на Уилфреда. – Ах ты скотина! Сын волчицы, ублюдок! Да знаешь ли ты, кто ты такой после этого? Ты!..

Уилфред подошел к постели. Дождь продолжал стучать по крыше, но молнии и грома больше не было. Теперь комнату освещала одна только свеча, которую держал в руке Люсьен, поэтому тело Шарлотты оказалось в тени. Лорд Уилфред мельком взглянул на Шарлотту и обратился к Озрику:

– Озрик! Я весь вечер просидел рядом с тобой за столом. Как и когда, скажи на милость, я мог причинить вред твоей внучке?

Старик какое-то время сверлил глазами своего друга, потом перевел взгляд на Люсьена.

Первой, однако, заговорила Адриенна:

– Он взял ее силой, дедушка. Лотти – существо невинное и не понимала, что с ней творят, но клянусь, он ее изнасиловал! Она сама мне об этом поведала, но недостаточно ясно. Каюсь, я не придала ее словам особого значения, просто не могла поверить в подобную жестокость. Между тем Шарлотта утверждала, что оказала Уилфреду сопротивление, но он не внял ее мольбам, овладел ею, а потом еще имел наглость обвинить в холодности!

Закончив свою маленькую обвинительную речь, Адриенна плюнула негодяю в лицо.

Уилфред медленно вытер лицо рукавом.

– Ах ты шлюха! – пробормотал он.

– Уилфред! – вскричал Озрик вне себя от изумления.

– Эта девчонка возненавидела меня с первой же минуты нашего знакомства! – взревел Уилфред. – Разве не так? – Он прищурившись посмотрел на Адриенну.

– Да, я ненавижу тебя всем сердцем.

– Ну вот, слышите? Она придумала историю с изнасилованием, чтобы мне насолить!

– Придумала? Моя сестра лежит перед тобой мертвая!

– Это не имеет ко мне никакого отношения, – холодно сказал Уилфред.

– Неужели? Но не ты ли утверждал, что вчера она упала с лошади? Это означает, что вчера ты тоже к ней приставал, но ей удалось вырваться из твоих лап и ускакать. А сегодня ты не предоставил ей возможности убежать и колотил ее до тех пор, пока она не уступила твоим домогательствам!

Ветер стал раскачивать незакрепленную оконную ставню. Она болталась из стороны в сторону и издавала резкий, неприятный скрип. Уилфред сложил на груди руки и прислонился бедром к спинке кровати.

– Готов признать, что мы с Шарлоттой, выехав сегодня на охоту, слегка позабавились. Но, поскольку через пять дней мы должны были пожениться, ничего плохого я в этом не видел.

– Ax, слегка позабавились! – повторила с исказившим ся от гнева лицом Адриенна. Она не делала больше попыток высвободиться из объятий Люсьена. Наоборот, прижалась к нему всем телом. – Дедушка, как ты можешь слушать этого негодяя? Лотти хотела стать монахиней и никогда не интересовалась мужчинами. Да, поначалу у нее было намерение вступить в брак с Уилфредом, но только потому, что этого хотел ты. Она ни за что не отдалась бы ему до свадьбы.

Снова полыхнула молния и ударил гром. Озрик помотал головой, глубоко вздохнул и посмотрел на своего старого друга.

– Адриенна говорит правду. Не лги, Уилфред. Я не же лаю тебя больше слушать.

– Нет, ты будешь меня слушать! – Сжав кулаки, Уилфред шагнул по направлению к Озрику. – Как ты мог поверить этой шлюхе которую едва знаешь, а не мне, твоему старому другу? Мы с тобой ехали бок о бок, собираясь на самый главный в твоей жизни бой. Я прикрывал тебя. Спас тебе жизнь!

– Только попробуй еще раз назвать эту девушку шлюхой, – негромко сказал Люсьен, – и я вырежу тебе язык, а потом – сердце.

Адриенна незаметно положила ладонь на рукоять висевшего на поясе у Люсьена кинжала.

– Это верно. Мы знаем друг друга очень давно. Но последние шесть лет не встречались, и я имел неосторожность тебя пригласить. Не знал, что ты изменился не в лучшую сторону. Убирайся отсюда и никогда больше у меня в доме не появляйся, – произнес Озрик.

– Что ты сказал? – Уилфред был на полголовы выше Озрика и, наклонившись, посмотрел старому лорду в глаза. – Ты посмел отказать мне от дома? И это после того, как пообещал отдать в жены одну из своих воспитанниц, да еще и Эйншем в придачу? Так вот, Эйншем мне все еще нужен, и я его получу. Даже если ради этого мне придется тащить за волосы на венчание эту девицу, которая прижимается к своему любовнику.

Адриенна уже успела извлечь из ножен кинжал и сжимала его в руке, прикрывая локтем клинок и устремив взгляд на крохотное пламя свечи, которую держал Люсьен.

– Да ты и вправду рехнулся! – вскричал старый лорд, отступив на шаг. – Неужели ты думаешь, что я отдам тебе руку Адриенны после того, как ты довел до смерти ее старшую сестру? Да после этого ты должен бежать отсюда как паршивый пес и радоваться, что я сохранил тебе жизнь!

– Я не убивал Шарлотту, – повторил Уилфред, стиснув зубы. – Мы с ней немного повалялись в траве, но от этого еще никто не умирал. Не знаю, кто ее убил! Во всяком случае, не я!

Сильный порыв ветра с грохотом распахнул ставню и ворвался в комнату, выхватывая из камина тлеющие угли и рассыпая по воздуху искры. Мужчины словно по команде посмотрели в сторону окна. Воспользовавшись моментом, Адриенна выбила свечу из руки Люсьена и выскользнула из его объятий. В следующую секунду, издав леденящий кровь вопль, напоминавший боевой клич кельтов, она бросилась на Уилфреда, размахивая кинжалом.

Озрик и Люсьен замерли, услышав ее вопль и с ужасом глядя на летевшую через всю комнату горящую свечу. Уилфред от неожиданности потерял равновесие и рухнул на пол.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, а главное, падением Уилфреда, Адриенна оседлала своего врага. Люсьен потянулся к своему кинжалу, обнаружил, что тот исчез, понял, что он у Адриенны, и попытался оттащить девушку от Уилфреда. Наклонившись к ней, он заметил, что Уилфред выхватил из ножен собственный кинжал, вскипул руку и готовился всадить клинок в спину придавившей его к полу Адриенны.

В отчаянном броске Люсьену в последний момент удалось отшвырнуть девушку в сторону, и клинок Уилфреда не попал в цель. Тогда Люсьен рухнул на колени меж раскину тых ног Уилфреда, наклонился над ним и сделал попытку вырвать у него кинжал.

Обезоружить Уилфреда оказалось не так-то просто. Завязалась отчаянная схватка. Стараясь одолеть противника, рыцари катались по полу, молотя друг друга кулаками и oглашая воздух бранью. Попавшийся им на пути стул в одну секунду был отброшен в сторону и с грохотом рухнул на пол. Озрик и поднявшаяся на ноги Адриенна старались держать ся в стороне. Обнявшись, они наблюдали за смертельным поединком двух могучих воинов, не привыкших просить о пощаде.

Схватка закончилась столь же неожиданно, как и началась. В мгновение ока Люсьен перебросил Уилфреда через голову, тот напоролся на собственный клинок, застонал, вздрогнул всем телом и затих.

В этот момент Адриенна пронзительно закричала, и Озрик посмотрел на нее. Поднимавшийся с пола Люсьен тоже повернулся в ее сторону. Мужчины сразу заметили, что в руке она сжимает кинжал, который прежде висел у Люсьена на поясе. Его клинок был покрыт алой еще дымящейся кровью, это была кровь Уилфреда – Адриенна все же успела нанести ему удар.

В следующий момент кинжал выпал из ее ослабевших пальцев и в наступившей тишине громко стукнулся о каменные плиты пола.

* * *

Утро постепенно вступало в свои права, но в замке Эйншем никто этого не заметил. Гроза разбушевалась с необычайной силой, небо заволокло тяжелыми черными тучами, сквозь них не в силах были пробиться первые солнечные лучи.

В коридорах и переходах замка продолжали полыхать смоляные факелы. Комнаты по-прежнему освещались каминами, дававшими не только свет, но и благодатное тепло.

Люсьен сидел в большом зале в кресле с высокой спинкой, наблюдая за тем, как Адриенна расставляет зажженные свечи по краям стола, на котором лежала Шарлотта.

Адриенна сделала все сама, без чьей-либо помощи. Люсьен предложил ей свои услуги, но она наотрез отказалась, а он не настаивал. И пока Адриенна обмывала Шарлотту, расчесывала ей волосы и обряжала в новое чистое платье, просидел несколько часов у себя в комнате, оставив на всякий случай дверь открытой.

Однако Адриенна так и не позвала его.

Спать Люсьену не хотелось, и он, не теряя времени, сбросил свое порванное и выпачканное в схватке платье, вымылся, натянул чистые штаны и тунику, лег на постель и стал ждать дальнейшего развития событий.

Лишь под утро он услышал голос Адриенны, она звала слуг, чтобы перенесли тело Шарлотты в большой зал.

Войдя вслед за Адриенной в зал, Люсьен заметил, что, несмотря на все старания, ей не удалось скрыть кровоподтек и опухоль на лбу Шарлотты – наглядное свидетельство нанесенной ей смертельной травмы. Поскольку на лице убитой не было даже вуали, Люсьен решил, что Адриенна сделала это намеренно. Чтобы все обитатели Эйншема, включая слуг, имели возможность убедиться, что ее сестра была жестоко убита.

Адриенна, расставив по краям стола свечи в подсвечниках, приподняла руки Шарлотты, сложив их крестом у нее на груди, расправила складки платья, закутала ее в бархатное покрывало, расшитое серебряными и золотыми цветами. Люсьена поразило, как сильно изменилась Адриенна за последние несколько часов. Лицо осунулось, щеки ввалились, вокруг лихорадочно блестевших голубых глаз легли темные тени. Ему так хотелось подойти к ней, заключить в объятия, но что-то его удерживало. Лучше пока не трогать ее. Она держится, потому что занята делом.

По залу словно тени сновали слуги. Делать им здесь было нечего, и пришли они в зал только для того, чтобы взглянуть на покойницу. Вдруг Люсьен услышал шаркающие шаги. Повернул голову и увидел спускающегося с лестницы Озрика.

Сраженный горем старый лорд заметно поубавил прыти и двигался тяжело и медленно, хотя и сохранял присущую ему гордую осанку. Он тоже переоделся, но выглядел неважно – за ночь щеки обросли седой щетиной, и это особенно его старило. Глянув на него, Люсьен невольно провел рукой по собственному подбородку.

– Не стоит! – сказал Люсьен, заметив, что Озрик направился к столу, где хлопотала Адриенна, – Пусть побудет наедине со своими мыслями.

Озрик замер на полпути, пожал плечами и стал смотреть на своих воспитанниц: лежавшую на столе мертвую Шарлотту и измученную, уставшую Адриенну. Затем, печально покачав головой, он подошел к Люсьену и, ни к кому не обращаясь, спросил:

– Где же этот хромоножка, младший сын рыцаря, называющий себя моим капелланом? Я выстроил для него новую церковь, никогда не отказывал ему в помощи и не обременял просьбами. Но теперь, когда в нем возникла нужда, его нигде не сыщешь. Прошло уже больше часа, как я послал за ним Хьюберта, а его все нет и нет.

С этими словами Озрик пододвинул к себе кресло и сел рядом с Люсьеном.

Люсьен, не зная, что ответить на этот вопрос, продолжал хранить молчание, время от времени поглядывая на Адриенну. Озрик тоже посматривал в сторону стола, но его внимание было сосредоточено на мертвой Шарлотте.

– Боже мой! – хрипло проговорил старик дрогнувшим от слез голосом. – Почему моя добрая, славная Шарлотта умерла? Ведь это уму непостижимо.

Люсьен стиснул зубы, чтобы не сказать лишнего. «Кто же в этом повинен, как не ты, старый дуралей? – думал рыцарь. – Привез в замок негодяя и предложил ему жениться на одной из своих воспитанниц, даже не поинтересовавшись, нравится им женишок или нет. Неужели не мог понять, что этот Уилфред не принесет им ничего, кроме горя? Неужели не знал, что он негодяй? Но если даже не знал, тебе все равно нет прощения. Это лишь свидетельствует о том, что ты глуп и недалек».

– Прошу простить за беспокойство, милорд, – послышался взволнованный женский голос, прервавший размышления Люсьена. Он поднял глаза и увидел Хильду, которая обращалась к Озрику. – Уже утро, а я до сих пор не получила никаких распоряжений насчет завтрака. Я понимаю, какое горе на всех нас обрушилось, но людей надо кормить. – Она повернулась, взглянула на лежавшую на столе Шарлотту, перекрестилась и спросила: – Хотелось бы знать, милорд, что готовить на завтрак, да и на обед тоже?

– Господь всеблагой! – вскричал Озрик, устремив на кухарку горящий яростью взгляд своих покрасневших от бессонной ночи глаз. – Как смеешь ты задавать мне столь ничтожные вопросы, когда моя внучка лежит мертвая в этом зале и я жду священника, который должен читать по ней литанию?

– Я… я…

– Пусть вассалы жрут все, что им попадется под руку. Что же касается членов моей семьи, то им в такую тяжкую минуту вряд ли кусок в горло полезет.

– Вот что, Хильда, – ровным голосом сказал Люсьен, – отправь-ка ты в казармы своего человека – пусть передаст солдатам, что завтрака и обеда сегодня готовить не будут и им придется довольствоваться сухим пайком. Сюда же, в зал, вели прислать вина, фруктов и холодного жареного мяса. Очень может быть, что и лорд Озрик, и леди Адриенна, утомившись от горя и забот, связанных с отпеванием и похоронами, проголодаются и захотят подкрепиться.

– Очень хорошо, милорд.

Хильда попыталась было присесть в поклоне, но, вспомнив замечание Люсьена относительно всяческих церемоний, быстро выпрямилась. В ее устремленном на молодого рыцаря взгляде сквозила благодарность и еще что-то. Что именно, Люсьен пока не мог определить. «Должно быть, – подумал рыцарь, – она все еще пытается вспомнить, кто я такой».

– Иди, женщина.

Хильда кивнула и, подобрав юбки, поспешила к двери, которая вела на кухню.

– Лорд Озрик!

На этот раз к хозяину замка обратился молодой человек в коричневом балахоне с капюшоном и сандалиях на босу ногу. Он стоял в проеме парадной двери, а за его спиной маячила могучая фигура сэра Хьюберта.

– Отец Лоуренс!

Люсьен заметил, как Адриенна вскинула голову и обратилась к священнику, но не узнал ее голоса. Он был хриплым, каким-то чужим. Между тем священник, окинув взглядом стол, на котором лежала Шарлотта, направился к Озрику. Висевшее у него на поясе распятие при каждом шаге хлопало по бедру.

– Прошу меня простить…

– Во имя Божье, где ты был? – осведомился Озрик, когда молодой священник приблизился к нему и преклонил колени.

– Мы обнаружили его в Уэксли, – сказал следовавший за ним по пятам Хьюберт. – Отец Лоуренс отправился туда, чтобы отслужить мессу.

– Кто, интересно знать, построил для тебя церковь и платит тебе за отправление служб? Кто-нибудь из Уэксли?

Озрик не говорил – он орал. Казалось, в лице священника он нашел козла отпущения и теперь выместил на нем свою злость.

– Нет, милорд, – кротко ответил отец Лоуренс. Когда отец Лоуренс в знак раскаяния стал колотиться лбом о каменные плиты пола, Люсьен скривил губы в пренебрежительной усмешке. Этот ручной капеллан Озрика определенно ему не нравился.

– Ты мой единственный благодетель, милорд!

– Почему в таком случае ты позволяешь себе невесть где шляться, когда твои услуги нужны в этом доме?

– Мне нечего сказать в свое оправдание, милорд, – заныл священник, поднимаясь с колен, что было для него непростым делом, поскольку одновременно он пытался воздевать над головой руки. – Но с другой стороны… с другой стороны, я не мог даже предположить, что в мое отсутствие в замке случится… нечто подобное!

Поднявшись наконец на ноги, отец Лоуренс направился к столу, где лежала Шарлотта.

– Я думал, в услугах священника здесь нуждаются двое – леди Шарлотта и твой друг Уилфред Хоутон…

– Не смей упоминать при мне имени этого убийцы, болван! Уилфред уже на пути в ад, и никакое отпевание ему не поможет.

– Но, милорд…

– Читай заупокойную молитву только по леди Шарлотте! – заорал Хьюберт, преданно посмотрев на хозяина. – Прошу извинить меня, сэр, что я взял на себя смелость говорить от твоего имени, но надо же было втолковать этому… хм… священнику, что леди Шарлотта стала жертвой негодяя Уилфреда, а стало быть, читать по нему заупокойную не следует.

Клирик вопросительно посмотрел на старого лорда.

– Приступай! – рявкнул Озрик.

И отец Лоуренс чуть не бегом бросился к столу. Глаза несчастной были закрыты, а на бледном лице лежала печать отрешенности, что придавало ей сходство с ангелом. Адриенна всматривалась в ее личико, слегка касалась ее черных волнистых волос, расправляя их. Священник, торопясь занять место в голове стола, бедром оттеснил Адриенну в сторону, после чего стал бормотать молитвы на языке, который лишь отдаленно напоминал латинский.

При виде этой пародии на похоронный обряд Люсьен не сдержал охватившей его ярости. Поднявшись, он быстро прошел к столу и схватил отца Лоуренса за воротник.

– Ты ведешь себя недостойно, – прошипел он на ухо священнику. – Я видел, как ты оттолкнул леди Адриенну.

– Я ничего подобного…

Люсьен с такой силой встряхнул священника, что у того лязгнули зубы.

– Ты, быть может, думаешь, что здесь, в Эйншеме, представляешь Бога, но когда тебе лично доведется с Ним встретиться, Он мигом избавит тебя от этого заблуждения. Кстати, не забывай, что твоя коричневая сутана отнюдь не кардинальская мантия. В сущности, ты жалкий, нищий монашек и существуешь только милостями своего лорда и леди, что стоит рядом со мной. Поэтому должен всячески угождать своим господам. Понимаешь? – И Люсьен снова встряхнул отца Лоуренса. – Если же ты, капеллан, не будешь исполнять свою службу как должно, я с радостью отправлю тебя из этого мира в мир иной, но сомневаюсь, что тебя встретят там ангелы вроде этой прекрасной девушки, которая лежит сейчас на столе.

Когда Люсьен отпустил священника, у того от страха подогнулись колени и он плюхнулся на пол. Пока отец Лоуренс, путаясь в сутане, поднимался на ноги, Люсьен подошел к Адриенне, нежно коснулся ее подбородка кончиками пальцев и тихо, так, чтобы слышала только она, произнес:

– Отныне, Адди, никто не оскорбит тебя и не причинит тебе вреда. Во всяком случае, пока я жив.

Продолжая стоять с ней бок о бок, Люсьен повернулся к: Озрику и Хьюберту, которые с живейшим интересом за ним наблюдали.

– Милорд, – заявил Люсьен, – несмотря на все то, чти произошло в замке в течение вчерашнего дня и ночи, я настаиваю на том, чтобы наша свадьба с леди Адриенной состоялась в субботу, как и было договорено. Я затронул этот вопрос намеренно – пусть все это знают.

В это мгновение Адриенна издала душераздирающий вопль, от которого содрогнулись все находившиеся в зале. Когда Люсьен повернулся к девушке, она смотрела на него с неподдельным ужасом, притаившимся в глубине ее огромных голубых глаз.