Текст книги "Теперь и у меня есть босс! (СИ)"

Автор книги: Катя Водянова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Слава, – он все давил и давил, – где твой мозг? Немедленно вытащи его из зоны малого таза, соскреби слой гормонов, подросткового максимализма и веры в свое бессмертие! Кто учил тебя влезать в такие дела в одиночку, без одобрения начальства? А если бы что-то случилось?

Я протянула ему конверт с гонораром с тихим и максимально виноватым “прастити”. Максим Иванович чуть подобрел, забрал деньги, пересчитал, спрятал в сумку и пригрозил пальцем:

– Будешь наказана! Жестоко!

Наваждение схлынуло, призрак увольнения растаял, жизнь снова заиграла красками. Тем более Максим Иванович перестал смотреть так сурово и снова стал обычным, привычным и почти родным.

– Понести наказание от вашей руки – честь для меня, сэр! – бодро ответила я, затем подпустила в голос хрипотцы и добавила: – и удовольствие.

Максим Иванович выругался и окатился от меня.

– Фу, ребенок, не делай так! Я начинаю считать тебя взрослой и хочу по взрослому сводить на свидание.

Шутит же наверняка, ну какое свидание? Где я, а где секси-босс? Это из ряда тех сомнительных высказываний, что и “женюсь на тебе лет через пять”. Пока нет, пока тебе нужно вырасти.

Шеф же как-то странно смотрел на меня, будто ждал реакции. Даже кавказец перестал грызть что-то и тихо улегся у самой сетки. Что там, “уберите машину” не слышно было. Все ждали чего-то от Славы. И Слава не подкачает!

– Не могу, никак не могу, Максим Иванович! Хотела бы, но вы так похожи на моего деда.

– Ох ты ж..., – он взлохматил волосы и покатил к калитке, – только-только настроился на свидание, и такая подстава со стороны сигарет, бороды и возраста.

– Служебные романы противоречат корпоративной этике! – я помогла шефу выбраться на улицу. – Едем снимать стресс к Ангелине Шепетько?

– Едем есть бургеры, картошку-фри и пить молочные коктейли, чем еще заняться с Брунечкой?

– Исследовать Огненную Землю, сэр! – я прошептала это ему почти на ухо, с той самой хрипотцой.

– Тьфу, вот тьфу! Выбери линию поведения и придерживайся ее. Отставить качать босса на эмоциональных качелях!

– Никак не получается, сэр! Я соблазняю вас, сэр! Каждая глупенькая деревенская девушка должна попытаться захомутать богатенького секси-босса, сэр! Вам придется терпеть!

– О как! А ты точно девушка?

Он извернулся в коляске и уставился так, будто я в тот же миг могла сбросить парик, расстегнуть блузку и почесать могучую волосатую грудь.

– Это вы узнаете только после свадьбы!

Скандальная соседка клиентов все это время смотрела на нас и молчала. Наверное, решала насколько прилично накричать на ведьму' и мужчину в коляске. С одной стороны – нас и так жизнью потрепало, с другой – клумба сама себя не защитит. И не раскопает и не высадит, но это, явно, было делом будущего.

– Ездят тут! – наконец выдала она компромиссный вариант и плюнула на землю.

– Достают соседи? Сыскное агенство "Ватсон-Знатсон" проверит, не нарушают ли они закон, – Максим Иванович шустро подкатил к ней и сунул в руки визитку'.

Такой наглости, да ещё и рядом со своей родной дачей, женщина не ожидала, потому' машинально сунула картонный прямоугольник в карман грязных, покрытых, как говорит бабуля, трудовой землицей, бриджей. Поправила такой же замусоленный платок и гаркну'ла:

– И без сыщиков все знаю! I [онавыкупали участков, закатали их асфальтом, всю землю плодородную испортили, сволочи!

Я ради интереса подковырнута ногой гру'нт. Песок и глина, на такой земле кроме радикулита, ничего не растет. Впрочем, имеет ли это значение, если рядом появились сволочи?

Женщина зыркала на нас, отчего я не с первого раза попала ключом в замок, шеф же вытащил из сумки новую визитку'.

– Тогда держите скидочный купон в сеть ресторанов быстрого питания "Джон-Кноу". "Джон-Кноу'" – у нас будет вку'сно-о-о-у!" Скидка суммируется с десятипроцентной по пенсионному удостоверению, ее выдают с десяти до двенадцати. "Внуков в школу проводи и котлетой закуси!”

Она плюнула на ту самую плодородную землю и спряталась за забором своего участка. Я же помогла Максиму забраться внутрь, завела мотор и традиционно поздоровались с Федором Аркадьевичем, затем кратко рассказала о блестяще проведенном расследовании и пожаловалась на злого шефа, который не ценит мои таланты.

Максим Иванович же хмурился, мял сигарету, затем открыл окно и все же закурил. Я решила не вспоминать деда Степана, только демонстративно кашляну'ла разок.

– Всегда от этой нечисти злюсь, – шеф говорил неожиданно серьезно, так что и перебивать не хотелось. – Есть проблема – реши ее. По-человечески. Нет, начинают выдумывать.

– По-человечески им вообще не стоило покушать этот дом. Огромный, бестолковый, соседи так себе.

Я с облегчением вырулила с узких дачных улиц на двухполосную дорогу и чуть откинулась назад. Шеф же быстро докурил, загасил окурок и сложил его в пепельницу'. Умный какой. А мне потом объясняй деду', отку'да здесь это и почему' дымом воняет.

– У Беллы любовник. Судя по соцсетям – уже давно. А здесь этот дом с психованной соседкой и странной, всё грызущей собакой. Не знаю, почему Белла с любовником не могли встречаться на его территории, или по старинке – в машине, но у них все уперлось в дом.

Не знает он. А что тут знать-то? Может, у этого любовника машина вроде моей, тоже лада-седан без единого тонированного стекла. Или ещё какие сложности.

– И тогда она решила давить на суеверность мужа, – продолжил Максим. – Думала, что тот испугается и все же продаст дом, они вернутся в квартиру, и все станет как прежде. Белла даже сама несколько объявлений выкладывала, искала риелтора.

– Но никто не клюну'л.

Тоже мне расследование века: банальная супружеская измена. А я-то настроилась, а я-то надеялась... Разочарование и вонь – вот и весь итог. И сколько окно не открывай, меньше не становится. Задымил тут все и рад. А, между прочим, крутить руль и ручку' стеклоподъёмника одновременно – то ещё испытание. Но остался кое-какой вопрос.

– Отку'да вы так много знаете о клиентах?

Максим Иванович помахал передо мной планшетом.

– Перед тем, как ехать сюда, мы с Диего раскопали всю доступную информацию, плюс рассказ Андрея о бегающей по двору белой фигуре. Ты когда-нибудь слышала о бегающих призраках? Вот и я нет.

Им полагается парить, греметь цепями, проходить сквозь стены, а не заниматься спортом. Это стало отправной точкой, дальше я уже просто копал, что это может быть за человек. Думаю, Андрей все знал, но продать такой дом – задача непростая, поэтому он и приглашал экстрасенсов. Надеялся, что Белла у'спокоиться и хотя бы на время остепениться. Меня вот нанял, чтобы получить официальное заключение об отсутствии призраков. А заодно и поводов переезжать.

– Думаю, они просто оба хотели выбраться из этой лжи, вот и пригласили нас.

Я так погрузилась в историю, что без всякого страха и сомнений проехала два кольца подряд и даже четко и красиво, как с инструктором, припарковалась у тротуара между' двух машин.

– Думаю, они оба не великого ума, потому' докатились до того, что пригласили нас, – шеф с затаенной болью посмотрел на свой дом и тяжело вздохнул. Видимо, не хотел возвращаться к вну'коориентированной маме.

– Хорошо, – так уж и быть, задержу' его ещё немного, – а зачем вы представили меня как ведьму?

– Веселье же, Бруня, веселье!

Он снова пошевелил бровями, но выбираться из машины не спешил.

– Ты машешь руками, орёшь дурниной, рубишь черного петуха, импровизируешь короче говоря, просишь за это пятьдесят тысяч и назначаешь ещё семь сеансов изгнания злых духов, клиенты понимают, что страдают ерундой, начинают откровенный разговор, и все! Мир, красота, Максим Болдин снова уничтожил очередного призрака!

– Страшный вы человек!

– Вот! – сразу же согласился он. – А ты хочешь за меня замуж. Кстати, о замуже. Вылезай, пойдем знакомится с моими родителями. Если сыграешь невесту так же убедительно, как и при Жанне – двойная премия.

– И бургер! – надо же и поломаться для виду. – Тоже хочу "вкусно-о-о-у”. Кстати, вы уверены, что родители хотят невестку из деревни?

– Такие вопросы я с ними не согласовываю. И вообще, сейчас деревня – своего рода бренд: самое лучшее молоко, яйца, мясо и девушки. Все только свежее, натуральное и аппетитное!

– Знаете, в ряду с молоком и яйцами, "аппетитное" звучит пугающе. Давайте я лучше буду' румяненькой и дебеленькой!

– Ой, ребенок, не с твоими пятьюдесятью кило говорить о дебелости. Хотя после маминого обеда возможны варианты.

Глава 9, в которой есть неожиданное

знакомство

Мы выбрались из машины, доехали до подъезда и кое-как забрались в лифт. Даже в грузовом с инвалидной коляской не слишком удобно: занимает много места, да и нужный этаж Максим Иванович нажимал углом сумки, иначе никак не дотягивался.

– Запомни детали легенды: мы познакомились позавчера, благодаря хитрому плану твоего деда, моего отца и нелепому стечению "Вань, а это не твой сын помощника ищет?". Сразу воспылали неземной страстью друг к другу.

– У Жанны другая информация, – напомнила я.

Шеф нахмурился, почесал борода' и махнул рукой.

– Я сказал маме, что сказал Жанне, короче, не важно все это. Придерживайся моей версии и будь готова стать надеждой моей мамы на внуков. И не вздумай мне выкать! И про деда тоже не упоминай. Особенно про мертвого, на которого я похож.

– Как можно не упоминать, Максим Иванович, – это я говорила уже шепотом, возле дверей его квартиры, – курение крайне отрицательно сказывается на подвижности ваших спер...

– Тсс! Еще мама услышит, облепит никотиновыми пластырями. Всего меня.

Он открыл дверь ключом и со всей поспешностью вкатился внутрь, я же зашла следом, поблагодарив высшие силы, что это не настоящее знакомство с родителями. И в крайнем случае всегда можно убежать с криками на лестничную площадку. Давай, Слава, соберись, мир не рухнет, если ты не понравишься родителям моего фальшивого жениха.

– Макс, Славочка! – мама вышла из кухни, обняла меня и потрепала шефа по волосам. Он сразу же сделал такое недовольно-обиженное лицо, что стал похож на подростка.

Мама же выглядела очень молодо, наверное ровесницей Беллы, и тоже немало времени тратила на заботу' о себе. Светлые волосы, короткая стрижка, аккуратный маникюр. Мне даже стыдно стало за свои ногти, которые просто подстрижены. И волосы, которые тоже просто подстрижены и собраны в пучок, и за всю Брониславу в целом, которая легко и точно характеризуется словом "просто".

Впрочем, мама Максима улыбалась вполне искренне и, кажется, была рада меня видеть.

– Ма, мы ненадолго, Славу не доставай со своими внуками. Я тоже рожать отказываюсь, – шеф въехал на кухню, вытащил из холодильника ломтик сыра и остановился возле окна.

Я все мялась на пороге, пока мама Максима не потащила меня за стол. Интерьер красивый, но без излишеств, такой, жилой, но не "мужской": красивые шторы, большой набор специй на одной из полок, специальные бутылки для масла и уксуса, мыло, и то налито в декоративную ёмкость с дозатором, набор прихваток на стене, опять же. Наверное, Максим Иванович не настолько одинок, как пытается показать.

– Нету' ж, нету' внужов! – мама отобрала у него сыр и спрятала в холодильник, после щелкну'ла чайник и достала из посушного шкафа чашки. – И не кусочничай! Вымой ружи и садись за стол. Рожать он мне отказывается. Конечно, дымит, как паровоз, нормальной еды не видит, образ жизни сидячий, какая ж ты после этого будущая мать?

Максим хмурился все сильнее, а мне стало смешно: похоже, теперь понятно, в кого пошел шеф.

– Нет, ну вот все, все уже родили детей, а мы ждем неизвестно чего! Слава, будешь чай?

В такуто жару хотелось только холодного лимонада или мороженого, но отказывать маме – как-то неправильно. Пусть и маме своего шефа. Поэтому я кивнула, и на столе тут же появился чай. Затем появились бутерброды к чаю, тортик к чаю, ликер к чаю и даже салат и мясо по-французски, тоже к чаю. Да, хороший такой шажок к дебелости. Вот чувствую, как стану ближе к идеальной деревенской деву'шке, останется только развязать пучок и заплести косу.

– Ага, родили, – Максим вымыл руки и вытер их весёлым полотенцем в ромашках, а я, как приличная Бруня, повторила за ним.

– А потом, – он подобрался к столу и стащил оттуда кусок мяса, – часть из них бегает за алиментам, другая – от алиментов, третья – тщетно пытается отбить своего супруга или су'пругу у любовников. Не, ма, я не стану торопиться с детьми и свадьбой.

– Как скажете, как скажете, – мама улыбнулась, сделала всем чай и кофе, затем подвинула ко мне тарелку с куском торта. – Чего торопиться? Вот к следующему лету внучок будет в самый раз. Так и вижу: еду я с колясочкой, вся в белом, коляска тоже белая, на малыше – белая шапочка, и соска белая, "ромашка"...

– Ма, не успокоишься, будешь идти вся в черном, я тоже весь в черном, в руках свечка, ромашкой. Тьфу просто, ма, за две минуты всё настроение испортила.

Он отложил вилку и нож и выехал из кухни, оставив меня на растерзание маме. Вот за что? Я слишком молода, чтобы вся в белом катить колясочку.

– Такой нервный, – мама улыбнулась и сделала глоток кофе. – Особенно когда дело касается внуков. Вот что в них страшного?

– Ма, я все слышу! – раздался бас из коридора. – И во внуках нет ничего страшного, меня пугают дети, как промежуточный этап. Если что – ты всегда можешь покатать меня.

– Ты уже не такой прикольный!

– А по мне так очень даже, – решила влезть я, а то уже плохо от разговоров о колясках и сосках– "ромашках”.

– Да, с Максимом не соскучишься.

Мама подливала и подливала чай, параллельно расспрашивая обо мне. А что тут расскажешь? Живу в деревне, с бабушкой и дедом, на время учебного года выбираюсь в город, иначе разориться можно на проезде, да и боязно мне зимой за рулём: дороги скользкие, а занятия заканчиваются, когда уже стемнеет. Мама моя уехала, отца я не знала никогда. Точнее, помнила его как расплывчатое пятно, почему-то рыжее, и все. Возможно, обычный обман памяти, потому как сама я рыжая, а мама и бабутнка – платиновые блондинки, дедушка русоволосый. После колледжа планирую поступить в институт, на кого – пока не знаю. Детей не хочу. Не то чтобы категорически, но пока – нет.

Нина, как представилась мама шефа, слушала меня с удовольствием и искренним интересом, ни разу не перебила и не выпытывала то, чем делиться не хотелось. Пожалуй, будь это настоящее знакомств с родителями, оно бы удалось. Максим же так и не вошел на кухню, но постоянно курсировал туда– сюда по коридору' и слал мне сообщения.

“В случае опасности кричи: “Внук!”, показывай за окно и беги, я прикрою!”

– Так приятно с тобой познакомится, – когда Максим Иванович скрылся на балконе, Нина взяла меня за руку и придвину'лась ближе. – После смерти Вити Макс сильно изменился. Они же с детского сада вместе, все втроем и Леня. Про них и плели всякое, будто живут одной семьей, но это вранье, не в характере Макса такие отношения. И когда он сам в аварию попал, ни слова же не сказал ни мне, ни отцу, ни Жанне с Лёней. Мы об этом только ближе к выписке узнали, и то, почти случайно, через Жанну.

Так вот почему'я посчитала Макса одиноким: в его палате не было никаких вещей, которые обычно приносят родственники. Ни лотков с едой, ни пушистых полотенец на все случаи жизни, ни бесконечных пакетов с соком, как не было, толком, никакой одежды, кроме тех футболки и шорт, что оказались на нем. Похоже, что ему принесли только гаджеты и самый миниму'м вещей, остальное же происходило из больничных ларьков. Вряд ли шеф терпел такие неудобства из одного страха "а вдруг меня некрасивым увидят?", должны быть более веские причины.

– Держитесь друг друта, – она мягко улыбнулась и налила себе ещё чая. – Макс сто лет меня с девушками не знакомил, и впервые ястребом кружит, чтобы не случилось чего.

Конечно! То девушка, а то помощник! Где он вторую такую идиотку найдет. Но озвучивать мысли я не стала, только рассеянно кивну'ла. Нина же воровато гляну'ла на дверь кухни и прошептала:

– И с детьми не торопитесь, надо немного для себя пожить, нагрешить вволю. А то пойдут пеленки, бутылочки, детский сад и школа, не до того особенно будет. Все урывками, да впопыхах. Но ты, в случае чего, смело звони мне, говори, мол, нужно срочно за диваном пыль протереть, мигом прилечу! Часа два гу'лять бу'ду с мелким, а то и с ночёвкой заберу. Моя свекровь всегда так делала, и пыль за диваном после не проверяла.

Я покраснела и опустила взгляд. Как-то ни думала ни разу в сторону' протирания пыли на пару с Максимом Ивановичем. Мы знакомы-то третий день. Шеф, конечно, секси, даже с гипсом, но вот пыль... Это же ответственность!

– Ма-а-ам? – шеф въехал на кухню, наверняка заметил мои алеющие щеки, хитрую улыбку Нины и все понял. – Ты снова? Просил же не смущать Бруню! Лапа, – он приобнял меня и неловко, с трудом дотяну'вшись из коляски, чмокну'л в щеку', – ты маму не слушай, она известная пошлячка. Хуже только отец. Но у него все шутки на другую тему. Вот все, все самые пошлые анекдоты знаю от них.

– Сына-а, – Нина вздохнула, – ну кто кроме родной матери мудростью поделится? Я ещё посмотрю, что ты своим детям расскажешь. И вообще, ни словечка пошлого я Славочке не сказала, только про уборку и болтали.

– Да, – я подтвердила и подхватилась с места. – Максюш, я пойду? Позвони мне потом?

Он кивнул, тайком от мамы сделал виноватое лицо, затем притянул меня за край футболки, быстро чмокнул в щеку и опустил взгляд. И попробуй пойми, то ли ему стыдно, что приходится целовать малознакомую девушку без ее согласия, то ли стыдно обманывать маму, то ли просто стыдно связываться со всякими там личинками.

Впрочем, пусть сам разбирается со своими тараканами, я же хочу выяснить, в какую историю влипла.

Глава 10, в которой у меня крайнє

важное задание

Выйдя во двор, я перегнала машину, накинула рубашку, кепку и вернулась. Правда, подниматься в квартиру Максима не стала, а целенаправленно подошла к скамейке, на которой разместились три женщины чуть старше моей бабушки. Неподалеку в песочнице сидела молодая мама и увлеченно лепила куличи с двумя погодками, похоже, мальчиками, изредка она поворачивалась и трясла ручку коляски. Надо будет предложить шефу присмотреться к ней: уже три готовых ребенка, невероятное счастье для мамы!

Живо представился сидящий в песочнице Максим: вот по его спине скачет старший из мальчишек и требует покатать, младший сыпет песок на ногу, прямо под гипс, неопределенного пола кроха ревет в коляске, а мама всех троих бежит через двор, отчего-то в одном бюстгальтере, размахивает футболкой и кричит: “Свобода! Эгегей! Свобода!". Максим же машет ей вслед: “И помни, ровно в полночь дети снова станут твоими!”, после появляется его мама, вся в белом...

Так. Соберись, Бронислава, хватит генерировать бред. Если бы шеф хотел найти себе готовую семью, “под ключ”, справился бы с этим и без меня. И, возможно, у этой троицы вполне себе есть отец. А у того – время и возможность протирать пыль за диваном.

С такими мыслями я уселась на лавочку рядом с "главными по двору", потыкала в экран смартфона и поднесла его к уху.

– Да, ма, да. Смотрели квартиру с риэлтором. Прекрасный вариант: недорого, светло, зимой хорошо топят, соседи тихие. Да, все прекрасно, можно въезжать хоть завтра. Не, не будет тесно всемером, вполне нормальная двушка там. И песикам тоже. Правда, ротвейлеров придется на балконе держать...

Через несколько минут отложила смартфон и блаженно вздохнула, теперь осталось только ждать.

– И вы это что, квартиру у нас хотите купить? – не выдержала одна из бабушек. – Какую же?

– Да-а-а, – я неопределенно пожала плечами, – двушку', вон там, – и ужазала на подъезд Максима.

– Ой, дурят тебя, дочь!

Бабуля сочувственно вздохнула и щедро поделилась тем, что скрыл мифический риэлтор. Дом новый, слышимость феноменальная, не чихнешь скрытно. Топят плохо, с водой перебои, мусор вывозят редко. Подъезд заселен наркоманами, алкоголиками и проститутками.

Как оказалось, стать одной из них совсем не сложно, не нужно даже ИП, зря меня в колледже пугали. Берешь, вселяешься в дом без мужчины, и все, ты уже в рядах продажных дев.

Но самое главный позор подъезда – Максим. Он, оказывается, жил с рыжей профурсеткой и ещё одним мужиком шведской семьёй, аж четыре года. Вроде бы Жанна и беременна была, но потеряла ребенка, не иначе как от непосильных наїрузок в деле ублажения сразу двух мужиков.

Затем пошли другие факты, уже не такие шокирутощие, но однозначно дающие понять – именно здесь, в благополучном с виду подъезде, сконцентрировано все зло мира. Очень хочу думать, что мне это поведали только из страха перед ротвейлерами, а не потому, что эти дамы – такие злые и желчные сплетницы.

Торжественно пообещав не покупать квартиру в этом адовом котле, я двинулась к машине, но на пути меня окликнули.

– Девушка, девушка, погодите! – мама с троицей крикунов догнала меня и запыхавшись поймала младшего из мальчишек, который попытался съесть зелёную сливу с низкого дерева. Затем пихнула соску самому младшему, отряхнула старшего от песка, снова поймала младшего... И все это почти одновременно, без лишних движений, как совершенная, отлаженная машина. Страшно. Надеюсь, этому где-то ушат. Возможно, пособия есть. Ну как у Мураками: вначале надо одновременно считать монеты в двух разных карманах...

Но грандмастер материнства не выглядела измученной, только чуть дыхание сбилось, пока меня догоняла.

– Вы же подрута Макса, да? Он о вас в соцсети писал.

Вот это провал. Хорошо Федор Аркадьевич этого не видит. Что стоило подготовиться тщательнее? Парик там купить? Но теперь уже поздно, будем работать с тем, что есть.

– Ага, его потенциальная жена через пять лет, – я широко улыбнулась и двое мальчишек синхронно захохотали. Дети, они всегда видят фальшь.

– Та не, год даю, ну полтора, – она снова вытащила что-то изо рта у младшего, пихнула в рот крикуну из коляски бутылочку с водой, а старшему в руки лопатку, вытащенную из безразмерной коляской сумки. Средний туг же заверещал, получил свою лопатку и погнал в песочницу вслед за старшим. – Макс бы не стал шутить насчёт свадьбы.

Ага, а я как будто и не имею своего мнения.

– Он только на первый взгляд придурок придурком, на деле – очень серьезный, добрый и ответственный. А этих клуш не слушайте, одна тут выдала, что дамишна, – она кивнула на коляску и чуть повернула бутылочку, – у нас из детского дома. Пропустили они с соседками, видите ли, как я беременная ходила.А хоть бы и взяли, вот им какое дело? Дом новый, бабок всех сюда дети попритаскивали, кого почти силком, вот и бесятся. Макс нормальный. Они же пахали все круглые сутки, вместе с Витей и Жанной, вот и жили втроем, чтобы меньше тратиться на комуналку, а Жаннину квартиру сдавали, и по хозяйству так проще. Дела-то у них не так давно в гору пошли, года два назад, до этого почти все вкладывалось в развитие “Джона”.

Мальчишки за это время успели подраться, мама разняла их, рассадила по разным утлам песочницы, выдала по набору' форм для “пасочек”, поправила панамки и вернулась к кормлению младшей. Та сочно чмокала и довольно угумкала, не на шутку путая меня. В уютном мире Брониславы Гориной дети таких звуков не издавали. И не дрались лопатками за форму-слоника, когда рядом лежит стопка других, даже еще один “слоник”, но зеленый, а не красный. Мама быстро разняла их и поглядела на меня.

– Так что никого не слушай, держись за Макса, нормальный он. А то мне надоело уже от него девок гонять. Он же в их фантазиях мульёнер, только и ждущий, кого бы осчастливить пожизненным содержанием. Что только не творят, это кошмар.

– Спасибо, теперь я буду' стоять на страже его му'льёнов, – я сжала руку в кушак и подняла вверх, подчеркивая, настолько серьезно отношусь к новым обязанностям.

Мама беспутной троицы повторила мой жест, бу'дто передавая дозор и сказала напоследок.

– Мы же с ним из лиги прикованных к коляске, должны помогать друт другу.

Серьезная у них организация, неудивительно, что этой женщине шеф кажется нормальным. Я попрощалась, села в машину и завела мотор.

– Не могу' я разобраться во всем, Федор Аркадьевич, бестолковая слишком. И вас не хватает, вы бы враз всех раскусили. Не к деду же идти, он меня с Максимом Ивановичем и свел. Что делать?

Но машина также ровно урчала мотором, в салоне было не продохнуть от жары, и вселенная не спешила слать подсказки. Зато сразу запиликал смартфон, оповещая о новом сообщении от шефа.

“Тук-тук.” “Бруня, тук-тук!”

“ТУК-ТУК! ТУК-ТУК! БРУНЯ, ОТЗОВИСЬ!”

“Я же вижу'твою машину.”

И куча смайлов. Надо ответить, иначе он не угомонится.

“Я пищу от восторга и прыгаю на месте, заметив ваше сообщение, сэр! Поэтому не получается быстро ответить.”

“Точно? А-ну скинь фотку!”

Фотку', так фотку'. Я порылась в альбоме и сбросила прошлогоднюю видеозапись, где я потная и красная скачу на скакалке на городском празднике здоровья.

“Ох, ё.”

“Отставить соблазнять шефа!”

“Там есть еще, где я на шпагате и друтие шокирующие снимки, сэр! Моя сущность требу'ет немедленно их отправить, уже подношу' палец...”

Максим замолчал на пару' минут, а я даже заглушила двигатель, чтобы дождаться ответ. И он пришел. Точнее, фото шефа из спортзала, где он жмет штангу'. Нет, конечно все эти взду'вшиеся вены, рельефные мышцы и тонкая майка сводят с ума юных деревенских девушек, я даже глоток воды сделала, но не бросить ехидный ответ – выше моих сил.

“Чё-то вес маловат.”

На следующей уже не был маловат, и это пришлось признать.

“Я упала в обморок и захлебнулась слюной, сэр!” “То-то же! Значит, ты не ешь и думаешь о голодающих детях Африки?”

“Все мои мысли о мышцах вашего брюшного пресса. Не могу перестать о них думать. Хочу себе такие же кубики к следующем}' лечу, сэр!”

“Зачем тебе такие кубики при такой гр... Тьфу, Бруня, не сбивай меня с мысли! Раз ты не ешь, то зайди в торговый центр через дорогу и отпишись мне.”

Ну что ж, задание не сложное, зачем отказываться? В конце концов, "у меня есть секси-босс, и он со мной играет" – не так уж плохо звучит. Под стать тем самым романам, где в принципе водятся секси– боссы и секси-ректоры.

Я закрыла машину и потопала к торговому центру, традиционно полущила по спине вращающейся дверью и зашла внутрь почти бесконечного, блестящего стеклами и хромом здания. Несмотря на середину рабочего дня, посетителей здесь хватало, особенно возле гипермаркета, где толкались тележками и требовали каких-то пушистиков за наклейки многочисленные покупатели. Я сделала селфи на фоне вырезанного из картона секси-доктора, заманивающего в аптеку' и отослала снимок шефу. Затем села на одну' из длинных лавочек, стоящих вдоль эскалатора и сделала глоток воды. Вот нельзя, нельзя юным Бруням с неокрепшим мозгом и нестабильным гормональным фоном показывать снимки из спортзала.

"Ты сохранилась в контрольной точке?"

Сообщение от шефа пришло через пару минут, вместе со снимком его обеспокоенного лица.

"Так точно, сэр!"

"Теперь следуй вверх по самодвижущейся лестнице, пройди до дома Весёлых туник, поверни налево и скрытно следуй до жёлтого шатра. Там ты узреешь отрока в шафрановом одеянии, произнеси ему' пароль, дождись отклика и произнеси втору'ю часть пароля. После заберешь сокровище.”

“Включить режим “шутер”, сэр?”

Я сделала снимок вытянутых перед собой руте и отправила Максиму.

“Отставить! Это квест, Бруня, квест, совсем другая игра! Давай, двигай, пока сокровище не перехватила другая команда!”

Что поделать, пришлось вставать и идти. Правда, на эскалаторе я успела черкануть шефу' сообщение. “А почему' оттенок шатра и туники не совпадает, о мой магистр?”

“Это скрытый уровень квеста, пройдешь его и получишь дополнительную награду'.”

“Думаю, вы просто не сильны в синонимах.”

“Вот тебе снимок моего растоптанного самолюбия за это. И обиженного гения.”

Я открывала их с опаской, но шеф прислал всего-то селфи, на котором он прижимает к себе стакан плодово-ягодного мороженого.

“???”

“Не видишь? Вся боль мира сконцентрирована в этом бумажном стаканчике яблочно-рябинового пюре. Познай же стыд, огульная охайница!”

“Еще и в грамматике не сильны.”

“Ну все, за это ты достойна высшей меры. Будешь есть со мной крем-брюле!”

На следующем снимке шеф хмурился и грозил мне пальцем, торчащим из гипса. Я отослала смеющийся стикер, обошла павильон с “самыми смешными футболками нашего города” и направилась к желтому' шатру. Там, кстати, оказался всего лишь очередной “Джон-Кноу” с моим ровесником в качестве кассира. Симпатичный парень, такие не учились в медицинских колледжах, и в целом редко пересекались с Брониславой Гориной. А еще эти дурацкие пароли. Эх... Я вздохнула и подошла к кассиру, нужно же выполнить задание шефа.

– Я валькирия, прилетевшая в клубах снежной метели, северного ветра и искрах полярного сияния, отдай мне сокровище немедля! – что за дурацкий пароль, только Максим Иванович мог приду'мать нечто подобное.

Парень усмехнулся, поправил форменную кепку и ответил:

– А я золотой дракон, стоящий на страже сокровища и не отдам его без поцелуя прекрасной девы! Вторая часть была не по сценарию, поэтому я вытащила смартфон и показала снимок шефа.

– Валькирия должна согласовать это с Одином!

Лицо кассира вытянулось, а я же широко, до очищенных ультразвуком премоляров, улыбнулась. И это сработало. Парень вытащил из-под прилавка пакет с бургерами, напитками и десертом и произнес:

– Отведай же наших явств, дева!

– Вкушу их немедля и вознесусь в Вальхаллу! – произнесла я вторую часть пароля, забрала пакет и подмигнула кассиру. Тот внезапно покраснел и наклонился чуть вперед.

– А не оставите свой номер телефона? Впервые вижу такую классную веселую девчонку!

– В Вальхалле связь не ловит, – я пожала плечами. Хотя внимание его и приятно, крайне приятно.

Против воли я расползлась в улыбке, села за крайний столик и вытащила из пакета бургер, надкусила его и почти сразу прочитала сообщение от Максима.

“Бруня, тебе вкусно-о-о-у?"

“Очень вкусноу, сэр!” Я отправила это только после того, как доела бургер и выпила стакан кофе с пышной молочной пенкой.

“За это я просто обязана выслать вам крайне откровенный снимок моей груди!"

А после к шефу улетела обзорная рентгенограмма моей грудной клетки.

“Ох уж эти манящие тени полукружий... Как честный человек, я теперь обязан на тебе жениться!”

“Честный человек не стал бы смотреть откровенные снимки откровенной личинки, сэр! Потому предлагаю вам не волноваться о свадьбе в ближайшие пять лет.”

“Кажется, ты уже начала окукливаться, скоро станешь настоящей валькирией. А я и не заметил... Рядом еще не кружат подозрительные похотливые типы?”

“Их здесь целый рой!”