Текст книги "Немцы Меннониты. Шорник (CИ)"

Автор книги: Katharina Ebermann

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Утро в мастерской начиналось как обычно, Вильгельм пришёл раньше и до прихода учителя, готовил подсобный материал. Учитель задерживался и что-то он и за завтраком был не как обычный. Что-то не так, но спрашивать у учителя что случилось, он не мог, если что, то он сам скажет. Дверь в мастерскую открылась неожиданно, учитель быстро прошёл к свободному столу и что-то бережно положил, и не поворачиваясь, сказал, подойди сюда, посмотри. Вильгельм подошёл и увидел рисунки с изображением коней. Он аж вскрикнул, это кони, это Корнелиус нарисовал, учитель молчал. Вильгельм стал перебирать рисунки. А потом подытожил, так это ж Ментор. Ну молодец мой друг, он нарисовал своего любимца, Вильгельм так ликовал, перекладывал рисунки, и вдруг посмотрев на молча стоявшего учителя, перестал смеяться и спросил, что-то не так. Учитель тихо сказал, у твоего друга серьёзные проблемы. Вы что говорите, учитель, что случилось. Я знаю только, что мне рассказали, и он рассказал всё что ему поведали при поездке на луга, спрашивать самого Корнелиуса я не стал, я разрешил ему ехать домой и там на месте принять решение. Какое-то время было тихо, потом Вильгельм заговорил как-то издалека, я вот понимаю, что мы должны слушать своих родителей, и знаю, что так нас учат в церкви, но, когда речь заходит о близких или вот как сейчас мне страшно даже думать. Знаете, учитель, мой отец тоже постоянно говорит про Россию. Какое решение примет Корнелиус, это его решение, но я не буду ждать чтоб со мной так поступали. Вы, наверно, учитель меня сейчас осуждаете, я говорю не то что должен говорить меннонит, но мы же понимаем, что моему другу ломают жизнь. Учитель молчал, а потом сказал, ты не будешь против, если сегодняшнее занятие мы отменим. И не дождавшись ответа вышел. Вильгельм посмотрел ему в след и тихо сказал, Господи, я благодарен тебе, ты посылаешь мне таких людей как учитель, у него можно учится не только шорному делу.

В дом родителей Корнелиус вошёл молча, кивком головы поприветствовал горничную и пошёл в свою комнату. Вскоре в дверь постучали, но он ничего на стук не ответил, дверь приоткрылась, это была его мать. Сынок, можно к тебе войти, хотя сама уже давно вошла и уже шла с протянутыми для объятия руками. Корнелиус пошёл на встречу матери, она обняла сына и только тогда он понял, что мать плачет. Я ничем не могу тебе помочь, мой дорогой сын, ты же знаешь, что я ничего не решаю. Мать плакала и впервые сын слышал от неё такие откровения, он всегда помнил, когда отец что-то говорил, она сидела молча и только по глазам можно было понять о чём она думает. Сын крепче обнял мать, успокойся, мама, не ты ни я ничего не изменим. Я молился, просил Всевышнего помочь. Но не почувствовал его ответа, а просить отца изменить решение, это не имеет смысла. Остаётся либо согласиться, либо получить проклятье отца и изгнания из семьи, а это значит мы не увидимся больше с тобой. Мать заплакала ещё сильней, я понимаю это, но не хочу, чтобы ты приносил в жертву себя. Если это произойдёт, и отец меня выгонит из дома, меня не примут ни в одной братской общине, я буду изгой, должен буду жить не по нашим законам, ни среди братьев менонитов. Мама, я вынужден принять решение отца.

Отца не было дома, но, когда ему сообщили о возвращении сына, он сразу вернулся, встреча была сухой, даже без пожатия рук. Отец чувствовал себя победителем и решил, не откладывая решать скорей основные проблемы. Первое что мы сейчас должны сделать, надо идти к семье Унрау, разговаривать о свадьбе, чтобы в воскресенье на День Святого Михаила вас объявили женихом и невестой, а на Праздник Урожая объявить о помолвки. Отец говорил, рассуждал сам с собой, хотя здесь в комнате были и его жена, и его сын, но это его не смущало. Потом всё подытожив добавил, время на долгие приготовления у нас нет. Я сейчас подготовлю письмо и направлю нарочного к семье Унрау, думаю, что мы могли бы в четверг или в пятницу к ним поехать, как вы на это смотрите, но ответ тоже ждать не стал, пошёл к себе в кабинет писать письмо. Нарочный вернулся быстро, ответ был положительный. Семья Унрау приняла предложение и согласна на встречу и ждёт их в пятницу к обеду. Отец был доволен ответом, и не обращал внимание на молчавшего Корнелиуса. А пока у нас есть время надо заняться вопросами переселения. Вопросов, оказывается и правда очень много. И поэтому как подошла пятница Корнелиус не заметил. Утром весь дом был на ногах, ещё раз проверялись подарки, стояли корзины с угощениями, которые решено было взять с собой, все понимали, что у семьи Унрау было мало времени для подготовки и угощения занесут на кухню после того как все войдут в дом. Отец пригласил сына к себе в кабинет. Как только Корнелиус вошёл, отец очень серьёзно и резко сказал, послушай, дома ты можешь показывать своё не согласие, но, когда приедем туда, чтобы не выглядел капризным мальчиком, будь серьёзным мужчиной, готовым стать мужем их дочери. Запомни, это твой единственный шанс, не получишь в жёны Анну Унрау, получишь молодую вдову с двумя детьми, другого выбора у тебя нет. Они вышли в гостиную. Все, кто едет, были уже готовы, улучшив момент, к Корнелиусу подошла мать, она взяла сына за руки и глядя прямо в глаза, сказала сдерживая слёзы, сынок ты должен принять окончательное решение и если ты едешь, то помни, ту девушку тоже никто не спрашивал, она в таких же условиях что и ты. Если не уверен, что сможешь себя перебороть, не заставляй страдать ещё одного невинного человека. У неё вообще нет выбора, она женщина, а ты же мужчина. С появлением в гостиной отца, господина Квиринга, все затихли в ожидании дальнейших указаний. Господин Квиринг чуть приостановился и спросил, ну что все готовы и пошёл на улицу. Там он пошёл к конным повозкам. Пройдя вокруг подготовленного конного каравана и все осмотрев, он остался доволен и дал команду грузить подарки и усаживаться участникам сватовства. В первый самый представительный экипаж сел сам, туда же села его жена и, конечно Корнелиус. Сестра с мужем заняли следующий, с ними сел уважаемый старший с их церкви. Он должен засвидетельствовать сватовство, чтоб потом объявить о её результате в церкви. Кучер главного экипажа доложил господину Квирингу, что всё готово, и он дал команду трогать.  Корнелиус посмотрел по сторонам, он хотел убедиться это сон или это правда. Лучше ни о чём не думать, и он просто закрыл глаза.  Вскоре кучер сообщил, скора подъедим. Отец ещё раз напомнил, что всяких там ритуалов по случаю сватовства не будет, нет времени. Почему, когда куда-то торопишься, дорога кажется такой длинной, а вот сейчас уже остановились, значит приехали. Не задерживаясь на улице сразу приглашали в дом. Сначала собрались в гостиной, всё выглядело на деловую сделку, все были серьёзные и молчали, Корнелиус посмотрел на всех, да это больше похоже на похороны нежели на сватовство. По знаку что всё готово, встал старший с их церкви, он раскрыл библию и начал читать, а потом ещё что-то говорил, о Боже, я не слушаю проповедь, может поэтому, что я часто делаю ошибки меня наказывает всевышний. В этот момент он услышал своё имя и ещё отец подтолкнул под руку, оказалось. Что старший приглашает его подойти и стать рядом.  Родители Анны вышли из гостиной и через минуту они вернулись и вели с собой их дочь. Девушка не решительно переступила порог, она не подняла головы, не поприветствовала собравшихся и, видно не потому, что не воспитанная, а просто ей в это время было всё равно, что о ней подумают. Лицо её было бледным и припухшим, похоже, что она всё время плакала. Корнелиус не отводил от неё взгляда, нет он её не знает, может и видел раньше, но не помнит. Их поставили рядом, старший громко произнёс их имена, потом собравшиеся спели гимн для этого случая, и хозяин дома пригласил всех в столовую. Новую пару посадили вместе и на почётном месте, все остальные заняли места за столом и начали дружно пробовать угощения. Корнелиус посмотрел на Анну, она сидела молча и ни к чему не притрагивалась, он вспомнил слова матери, не думай, что только ты страдаешь, её тоже никто не спрашивал. По её печальному лицу он понял, мать была права. Корнелиус перевёл глаза на сидящих за столом, да они о них уже и не помнят, наверно думают, как бы не забыть что-то оставить на столе не попробовав. А его и Анну скора объявят в церкви женихом и невестой, потом обвенчают и назовут мужем и женой. А потом пожелают молодой семейной паре всего хорошего и успокоятся, всё они своё дело сделали.

Вильгельм проснулся рано, он ещё вечером с учителем прошли посмотрели подготовленные мастерскую куда будут приходить покупатели. Казалось, что всё продумано, просчитано, расставлено, а нет всё равно волнение. Его идея увлекла всех и готовились все к этому мероприятию. Дети наклеили гирлянды, женщины украсили двор овощами. Уложили их во всякие корзины получилось так всё красиво. Утром в церковь на службу, а потом скорей сюда, может уже сегодня после церкви к ним начнут приезжать, объявления развешаны по всей дороге до церкви. И, конечно, картины коней, точнее коня Ментора, которые нарисовал Корнелиус. На завтраке все были нарядные, на празднике урожая в церкви всегда много народа и каждый хочет выглядеть красиво. Господин Кливер тоже пришёл нарядным и с хорошим настроением. Он прочитал молитву, все быстро уселись за стол и очень быстро управились с завтраком. По дороге встретили несколько экипажей, который останавливались возле их объявлений. Это было что-то новое в их районе и где это только мог увидеть или услышать про такое его ученик. Площадь возле церкви и сама церковь выглядели празднично. Столько украшений не бывает даже на рождество. А люди всё подходили и складывали свои украшенные корзины с овощами и всё солидней смотрелся урожай, собранный прихожанами на праздник. Эти овощи потом пойдут в церковную столовую и окажут помощь семьям кто нуждается. Это тоже обязательное у каждой церкви было обязательство следить чтобы была оказана помощь нуждающимся. Вильгельм прошёл к молодёжи, он всех поприветствовал и прошёл в сторонку, то что сегодня не будет Корнелиуса он знал и от этого ему становилось печально и не празднично. Служба была праздничной, пели много гимнов и было много стихов. На паузе двор церкви и площадь пред церковью была полностью заполнена прихожанами. Теперь уже все вместе люди радовались урожаю. Как только закончилась служба, Вильгельм самый первый выскочил из церкви и быстро пошёл в мастерские. Во дворе дома ветер в нескольких местах нарушил гирлянды, он быстро их поправил, потом в корзинах переложил овощи, нижние положил на верх. Они были не завядшие как некоторые верхние. Вдруг он услышал топот коней, думал, что это господин Кливер, и тут увидел, что это не их экипаж. Он быстро пошёл к подъехавшему экипажу. Он видел этого господина в церкви, но ещё мало кого знал, а приехавший господин улыбаясь сказал, я прочитал по дороге все ваши объявления и вот я здесь. Вильгельм пригласил его в мастерские, жена с детьми остались в экипаже. Господин, как только вошёл, перестал смеяться и понял, что здесь речь идёт о серьёзном предложении. Товар разложен и развешан, всё наглядно и везде прикреплены цены, так что можно смотреть и сравнивать. Только они вошли, как услышали, что ещё подъехали, господин сказал Вильгельму, ты иди встречай покупателей, а я здесь и сам разберусь, у вас такой порядок, не в каждой торговой лавке так. За ними приехал экипаж учителя. Господин Кливер даже немного растерялся, вот человек столько всего сделал, а продать не может, и Вильгельм сказал, учитель встречайте и провожайте гостей, а я пойду к покупателям. Из дома, как и договаривались, что, если приедут покупатели, вынесли сладости, сок и воду. Вильгельм поспешил в мастерские. Первый господин уже наметил что он обязательно купит, а когда вошёл второй покупатель, и тоже стал выбирать, то первый господин добавил к своей покупки ещё пару другую нужного и что он купит. Вильгельм ликовал, начало хорошее. Эти оба господина расплатились и пошли на выход, во дворе уже подъехал новый покупатель, им оказался господин Пеннер. Он смотрел на этих двух довольных покупателя, которые с полными руками товара шли к своим экипажам. Это что-то не обычное сказал он, такая хорошая торговая атмосфера у вас, ваши покупатели довольны и чем же вы их так обрадовали, можно и мне посмотреть. Вильгельм пригласил господина Пеннера пройти в мастерскую, господин Кливер пошёл тоже. Как только господин Пеннер вошёл в внутрь, он остановился, стал оглядываться по сторонам. Что это, откуда такой стиль торговли, я бывал и за границей и здесь много проехал, но такое вижу в первые. Я, господин Пеннер, начал Вильгельм, мало где был, но много слушал как кто-то ездил и по приезду рассказывал, я спрашивал, как там у них обустроены торговые лавки. Пеннер прошёл ещё раз между полок и остановился, нет молодой человек, вы талант. Как жаль, что вам не разрешают этим заниматься, я вот в присутствии господина Кливера говорю, если вам будет нужна моя помощь или если вы изволите со мной сотрудничать я согласен. Спасибо, господин Пеннер, но на данный момент я только выдал идею, а товар и всё остальное принадлежит не мне. Вот, вы, господин будущий купе, он сделал паузу и добавил, да, я не сомневаюсь, так и будет, так вот вы сами молодой человек и ответили себе и нам как вы сможете достигнуть того, чтобы самому иметь товар и всё остальное. И он засмеялся, но смеялся один и господин Кливер и Вильгельм удивлённо смотрели и мочале. Пеннер стал серьёзным, мне пришла идея, думаю она подходящая. Сколько таких ферм, хозяйств, где полные дворы и сараи всякого товара, а их хозяева не знают, что за этот товар можно получить хорошие деньги. И сколько семей собираются эмигрировать, а у самих или нет времени, или не знают, как правильно организовать торговлю. Вот вы, наш друг купец и поможете им, вот так и сами на товар и на всё заработаете. В мастерских стало тихо, вот это да, вдруг прокричал Вильгельм, вот это совет, господин, Пеннер, как это вы такое придумали. Да, наверно, так же, как и ты исходя из сложившейся ситуации. Вильгельм всё никак не мог успокоиться, а Господин Пеннер подошёл к полке где лежали шоры, выбрал самые красивые, он тоже знал толк, вот эти шоры я куплю, сказал он. А может мы вам их подарим, спохватился господин учитель. Тогда давайте, вы мне их подарите, а я могу распорядиться подарком как хочу. А я хочу предложить положить эти деньги в отдельную шкатулку и это будет первый начальный капитал, начало будущего нашего купца. Все засмеялись, идея понравилась всем. Их смех прервали новые покупатели. Несколько дней к ним приезжали покупатели, а потом всё не раскупленное собрали в отдельный угол, а на свободных местах подготовили места для дальнейшего наполнения готовой продукцией. Так как Вильгельм отказался от оплаты за работу, то господин Кливер положил в шкатулку гонорар за его организацию торговли. Я и не мог подумать, что, обучая тебя шорному делу, дам начало твоего приобщения к купеческому ремеслу. Знаешь, Вильгельм, мы с тобой уже несколько дней не проводили занятия, надо навёрстывать. Да, господин учитель, я готов, когда скажите. А давай прямо сейчас и начнём. Вечером, проводя уборку в мастерской, Вильгельм вспомнил, что кончается неделя и в воскресенье снова служба, но придёт Корнелиус или нет. Хоть господин Кливер сказал, что он не придёт, но так хотелось его ещё увидеть, жалко, что они не успели познакомиться уже расстаются. На ужин пришлось бежать, учитель был уже в столовой, и, конечно, заметил, что он чуть не опоздал.

Утром в воскресенье он встал по раньше, вышел в сад, и пройдя туда, сюда между фруктовыми деревьями, заметил, что осень уже хорошо даёт о себе знать, урожай с фруктовых деревьев почти весь убран, так кое где остались по штучно, наверно, их специально оставили чтоб свежими для сока сорвать, или на стол поставить, но их всё равно уберут, чтоб они не загнили на ветках. Да, а я сюда приехал ещё фрукты все были на месте. Сколько перемен произошло за такое короткое время. Ка там мои родители, наверно, тоже готовятся в Россию. А я, пока не определюсь чем я буду там заниматься не поеду. И сказав так сам себе, повернулся и пошёл на завтрак. В церковь он опять пошёл сам никого не ожидая. Там он хотел прямо отправится к молодёжи, как, вдруг, услышал, что кто-то позвал его. Он обернулся, это был его первый покупатель, он улыбался и приветливо протягивал руку. И куда ты торопишься, Вильгельм. Как твои дела, как прошла у вас торговля дальше. Вильгельм заметил, что ещё несколько мужчин оглянулись на громкое обращение. Наверно, мужчины заметили его замешательство и засмеялись, что парень, не привык ещё что тебя узнают. О хорошем деле далеко слух идёт. Подойди к нам, мы хотим с тобой познакомиться. Вильгельм повернулся и пошёл к звавшим его. Мужчины продолжали говорить, мы наслышаны о тебе, и у нас есть к тебе вопросы. Да, я готов вас слушать и, если это в моих возможностях, я отвечу. Да, парень, мы хотели предложить тебе дать нам кое какие советы по организации распродажи нашего имущества. Мы собираемся в Россию, и нам сказали, что у тебя голова хорошо работает и ты можешь совет дать. Но только я не купец, я так сам придумываю. А нам это тоже подойдёт, мы хотим тебе предложить приди к нам и на месте дать совет. Мы думаем, что это будет полезно и тебе и нам. Да, это очень интересное предложение, я и не ожидал. А ты считай, что ты уже учишься. Мужчины снова засмеялись. Хорошо, Вильгельм, мы потом договоримся о встречи, нам было важно твоё согласие. Он уже хотел было идти, как услышал сзади знакомый голос, это подходил господин Пеннер. Ну и как, господа, вы уже поговорили с нашим новым специалистом по торговле. Вильгельм понял, что это была его работа, это господин Пеннер рассказал им о его успехах у господина Кливера. Иди, парень, сегодня выходной, о делах будем говорить завтра. Вильгельм пошёл к молодёжи и даже ещё не понял шутка это была или правда с ним сейчас разговаривали эти господа. Пока приветствовали, пока обменивались новостями, он отвлёкся от произошедшего. А потом они дружно просочились на свои последние ряды в церкви. Когда к кафедре подошёл старший Квиринг, они сидели смирно и готовые слушать проповедь. Вильгельм слушал проповеди здешнего старшего с интересом. Кажется, про Менно Симонса он уже столько слышал, а вот сейчас старший говорит тоже, а вот как-то по-другому. Братья и Сёстры, мы стали на путь миролюбия, мы отдали себя в Божьи руки. Нам не допустимо брать оружие с целью убийства людей. Мы можем дать себя обидеть, но не обидим сами умрём, но не убьём даже на войне. В зале было тихо, каждый знал об этом с детства, и дома и в церкви их учат этому постоянно. Менно Симонс утверждал, что наше оружие не разрушает города и страны, не сокрушает стены, не проливает кровь. Ибо это оружие разрушает царство зла и изгоняет дьявола из души человеческой. Христос-наша крепость, терпимость-щит наш. Слово Божье-наш меч, а наградой нам служит истинная непоколебимая твёрдая вера в Иисуса Христа. Мы оставляем железные мечи и копья тем, кто, увы, убивает человека, с той же лёгкостью, что забивает скот. Господин Квиринг замолчал, закрыл глаза, потом открыл, протянул обе руки к сидящим и спросил, Братья и Сёстры, согласны вы с тем что я вам сейчас сказал. Правительство меняет законы, мы остаёмся беззащитными перед ними, но мы верны Господу нашему. Наши Братья и Сёстры бросают всё и идут туда, где они могут спасти и защитить нашу веру. Вильгельм вспомнил свою утреннюю прогулку в саду, где он сказал сам себе, что не поедет в Россию. Так получается, что он не прав, так не должен думать и поступать меннонит. Его другу тоже не просто, но он подчинился. Как мне поступить правильно, я поговорю с господином Пеннер, мне кажется он знает ответ. Дальше он опять не слушал, он понимал, что с ним твориться что-то не то, но как поступить, если он сейчас уйдёт с отцом в Россию. То про купца надо забыть, если повезёт и найдёт себе место, будет шорником, ну а как его мечта. Нет, я попрошусь к господину Пеннеру на беседу, его совет поможет мне принять правильное решение.

Нет, разговор с Вильгельмом в церкви оказался не шуткой. Говорившие с ним мужчины не заставили себя ждать. Уже на следующей недели он получил приглашение в три дома. Двое собирались эмигрировать, а один, как и его учитель, решил почистить свои склады. Сначала он должен посоветоваться с учителем, когда он даст ему свободное время, а потом даст ответ. С такими мыслями он пошёл к учителю. Вот это успех, Вильгельм. Я рад за тебя. Я не буду мешать тебе в таком деле. Мы сможем перенести уроки на вечер. Ты же живёшь у нас, и мы можем пойти в мастерские в любое время. Во-первых, это полезно для твоего роста, а во-вторых, лишнее внимание уважаемых людей к нашему дому тоже не плохо, так что, парень, ты и для меня хорошо делаешь.  На первую встречу договорились на четверг, за Вильгельмом была прислана пролётка. Не привык он к такому и даже как-то засмущался, но как только попал в поместье. Сразу принял серьёзный вид. Попросил познакомить с тем что они хотят продать. Оказалось, что к продаже подлежит почти всё. Сколько можно загрузить в универсал, даже пусть и не один, а здесь в доме всё собиралось годами, многими годами. Та ка всего очень много и сейчас раскладывать всё по сортам не реально, во-первых, много работы стаскивать, а во-вторых, столько помещений не найти для каждого сорта. Вильгельм огляделся, и сделал свой вывод. Я предлагаю проводить распродажу в несколько этапов. Думаю, если мы повесим вывеску что на чердачных помещениях продаются зерновые, у каждого они так же лежат и что на них смотреть если не будешь покупать, а если кто-то будет покупать, то с ним пройти туда. И если сделка состоялась, то уже спускать оттуда зерновые уже конкретно. И если что-то ещё останется не проданным, вот тогда уже можно спускать, тем более что вы всё равно это должны будите сделать. И так же остальное чего у вас много, например, сельскохозяйственное орудие. Я бы хотел, чтобы вы составили список и указали цены по каким бы вы хотели продать свой товар, а я потом попробую с ним и посмотрю, как можно сделать продажу выгодней для всех. Прощаясь, хозяин говорил с Вильгельмом как с настоящим специалистом по торговле. Свободного времени у Вильгельма не осталось, учёба в мастерских продолжалось, а свободное время уходило на расчёты и подготовку к распродажам. С первой такой распродажи Вильгельм вернулся усталым, но серьёзным. Господин Кливер тоже был там, как покупатель. Но ему было интересно узнать, чем закончился первый день. Вы знаете, учитель. Было столько народа, мне кажется, многие приходили посмотреть, как мы подготовились, я слышал разговоры, и были одобрительные высказывания. А ещё знаете, приходили и не меннониты, мне показалось что хозяин дома был доволен. Сейчас он будет готовиться ко второй распродаже, теперь можно уже лучше сортировать товар, его осталось много меньше. На следующий день был обычный урок в мастерских, когда к ним в дверь постучали и доложили, что приехал господин Самуил Эверт из Шонзее. Вильгельм застыл от неожиданности, а учитель спокойно сказал, пойди скажи, что мы сейчас придём. Но Самуил Эверт сам шёл в мастерские. Он был злой и поздоровался и с сыном, и с учителем очень сухо и коротко. Даже не спросил, как идёт учёба, а зло выдал, я хочу знать, чему учится здесь мой сын. Как чему, господин Эверт, ваш сын изучает здесь профессию шорник. Даже до нас дошёл слух, что в Кульме появился купец самоучка, который даёт советы всем желающим, и какого было мне слышать, что это мой сын. Значит ты, Вильгельм, решил не выполнить наш договор, и за моей спиной учишь другую профессию. Это не так, ваш сын успешно учит профессию шорник, вы сами можете убедиться, вот здесь стеллаж, эти все изделия сделал Вильгельм. А купеческие советы он даёт после уроков. У вашего сына просто талант к купеческому делу, почему вы не хотите разрешить ему учить эту профессию. Господин Кливер, резко сказал Самуил Эверт, я плачу вам и если вы не хотите его учить, то верните деньги, а я заберу сына домой. Господин Кливер молча вышел, а Вильгельм попытался объяснить отцу, что учитель не виноват, это он сам после занятий даёт советы. Меня не интересуют твои объяснения, не унимался отец. Я приехал к тебе сказать, что мы все едим в Россию и тебе придётся заканчивать учёбу и ты поедешь с нами. Деньги, что я внёс за учёбу, забирать не буду. Вильгельм вспомнил, что не успел посоветоваться с господином Пеннер, значит должен сейчас решить свою судьбу сам, больше такой возможности не будет. Отец, мы с вами договаривались, что я буду учиться шорному делу и потом могу решать сам как мне поступить дальше. Да, я помню, но всё резко изменилось, если мы не внесём тебя в состав нашей семьи, отъезжающей в Россию, то потом ты к нам можешь не попасть. Отец, я не поеду с вами, я остаюсь, я сам буду за себя отвечать. Мы с вами так договаривались, и я надеюсь, что вы сдержите своё слово и я не получу родительского проклятья. И если вы мне разрешите, я приеду к вам вас проводить. Думаю, что мама, а также мои братья и сёстры, захотят со мной проститься. Отец, я прошу вас согласиться с моим решением. Отец был очень суров, но Вильгельм помнил его, и что-то подсказывала, что вот сейчас он сердится на что-то, но не на него. Отец вздохнул, и медленно пошёл к стоящему у стены стулу. Какое-то время он так и сидел молча, потом тихо сказал, я ожидал от тебя такого ответа. И я ни на что не надеялся, когда я сюда приехал, столько о тебе услышал, я только остановился на въезде в ваш посёлок и спросил направление, так мне не только направление, а всё про тебя рассказали и сказали, что ты теперь известен по всей округе. Может это меня могло бы и обрадовать слышать о сыне, но, только раньше, не сейчас, а сейчас я потерял шанс тебя уговорить ехать с нами. Твоя мать сильно переживает, я тоже. Вильгельм подошёл к отцу, положил руку на плечо, постоял так немного, знаешь отец, тоже тихо, но уверенно начал Вильгельм. Я тоже не представляю, что вы уедите, а я останусь здесь один. Один наш Всевышней знает увидимся мы потом. Но вы должны меня понять, что ждёт меня там, я ничего ещё не умею делать, моя профессия шорник, что она без начального капитала, без опыта. Ты ещё не знаешь сколько я получил приглашений, со мной советуются, ты представляешь, что это для меня. А ещё, отец, здесь живёт такой господин Пеннер, у него есть связь с фирмой в Петербурге, он планирует направить меня туда на учёбу. Вот так мы можем снова встретится. Отец резко повернулся, что ты сказал, в Петербурге, и что такое может быть. Да, отец, он уже говорил. Что ему нравится, как у меня получается в купеческом деле и он будет узнавать, как всё устроить чтоб меня туда отправить, и у меня уже начали собираться накопления на учёбу. Отец встал, прошёлся по мастерской, посмотрел работы, которые сделал Вильгельм, а потом сказал толи себе, толи сыну, значит я был не прав что заставил тебя учиться не тому что ты хотел. Отец, а может не было бы того что я сейчас приобрёл не попади я сюда и не встреть я таких людей как мой учитель и господин Пеннер. Отец, пойдём в столовую, мы можем опоздать. Когда они вошли в столовую, господин Кливер уже стоял у стола готовый начать читать молитву к ужину, но увидев их опустил руки пристально посмотрел на ученика, вообще он не ожидал его увидеть на ужин, он был уверен, что и этого парня заберут в Россию. Ужин прошёл как обычно, а после ужина господина Эверт проводили в комнату для гостей, Вильгельм пошёл проводить отца. Господин Кливер не стал им мешать. Утром он встал раньше, не мог спать, не ужели его ученик уедет, повторял он этот вопрос сам себе уже в который раз. Вдруг он увидел гостя, господина Эверт уже был готов в дорогу, но остался на завтрак. Увидев учителя Самуил Эверт, направился навстречу и когда подошёл первым сказал, доброе утро господин учитель, я хочу извиниться перед вами, я был вчера очень резок. Господин Кливер замер, а гость продолжал, я всё ещё надеялся, что сын поедет с нами. У меня нервы были на пределе, вот я и сорвался. Но я не смог убедить сына, да я не могу его забрать силой, я дал ему слово. Учитель слушал и всё ещё не мог поверить, что Вильгельм остаётся. Он смотрел на отца и ничего не мог ответить, вот это да, дал сыну слово и сдержал, такого я не припомню. Самуил заметил замешательство учителя, но не торопил его, ждал, когда хозяин сам заговорит. Господин Эверт, вы сейчас серьёзно это сказали, вы дали возможность сыну самому принимать решение. А что я должен делать, обмануть собственного сына, да какой же я тогда меннонит. Мне это сделать было не просто, младший сын не едет с нами, я вот это должен сказать ещё и моей жене. И поскольку мы с вами начали этот разговор, я бы хотел попросить вас, помочь моему сыну, если в том появиться потребность, а если при этом нужны будут деньги, я всё оплачу, и с этими словами отец протянул учителю руку. Они пошли вместе на завтрак, там их уже ждали. Вот это был сегодня мне урок, вот так должны поступать мужчины, которые дают слово, а если не уверен лучше не начинай обещать. Учитель ждал Вильгельма в мастерской. Он вошёл как всегда, как будто ничего не происходило. Ты сможешь сегодня заниматься или перенесём занятия. Нет, господин учитель, я в норме. Я знал, что мой отец так поступит, я хорошо знаю отца, он человек слова, и я хочу быть на него похожим. Знаешь, Вильгельм. Твой отец меня сегодня покорил, мне хочется тоже сказать, что и я хотел бы быть на него похожим, и они рассмеялись.

Воскресная служба в это воскресенье была не полностью, старший господин Квиринг был в отъезде, и за него вели по очереди два помощника. Первое отделение до обеда было полностью. А второе совсем не долго, была предложена беседа для отъезжающих. Вильгельм пошёл домой, погода была хорошей, торопиться не куда. Он услышал за собой приближающуюся повозку и свернул с дороги, но повозка остановилась возле него. Что юный купец, в твой шкатулки ещё не набралось на повозку. Вильгельм оглянулся, это был господин Пеннер, он весело смеялся, вообще этот господин был очень жизнерадостным человеком. Если не торопишься, садись ко мне, я и сам собирался к вам, да всё не было времени. А тут ты сам мне попался. Вильгельм не мог от такого отказаться, Он быстро разместился в роскошном экипаже, и кучер тронул. Ну, господин молодой купец, куда прикажите, и он снова рассмеялся. А давай просто прокатимся и за одно обсудим дела. А знаешь, мой юный друг, нам есть что обсуждать. Помнишь я тебе говорил, что у меня есть общие дела в Петербурге. Да, господин Пеннер, я помню. Да, я тебе говорил, что хочу с ними о тебе говорить. Сердце у Вильгельма запрыгало, и как. Скажу тебе не плохо. Оказалось, что здесь был представитель фирмы Гибнер, и его возвращение и моё письмо пришли одновременно. Этот представитель сказал хозяевам, что в нашем районе появился интересный перспективный возможно будущий купец. Сейчас он учится шорному делу, но мечтает о торговле, и он даёт очень интересные советы многим серьёзным домовладениям. И тут стали читать моё письмо и в нем всё о том способном, но ещё не купце. А я просил, что бы семья Карла Гибнер взяли тебя к себе на учёбу. Этот рассказ о тебе заинтересовал господ в Петербурге, и они запросили подробную информацию о тебе. Господин Пеннер, так что у меня есть шанс попасть к ним на обучение. Да, мой юный друг, у нас у обоих есть шанс, тебя возьмут учиться, а я могу получить дополнительную возможность на поставку к ним сырья. Он опять рассмеялся, я тоже выиграю от этой сделки, и буду ждать положительного ответа не менее тебя. Я уже готовлю документы. Хочу взять письма, от тех господ которых ты консультировал. Ну вот, мой друг, как тебе сегодняшняя прогулка, знаешь, когда ты станешь купцом, ты не раз будешь ездить на такие прогулки, и, поверь, это самое подходящее место для решения очень важных и ответственных мероприятий, в таких прогулках заключаются умопомрачительные сделки, решаются проблемы не разрешимые за удобными столами. Господин Пеннер снова рассмеялся, засмеялся и Вильгельм. Он начал понимать, что всё им сейчас услышанное, правда. Господин Пеннер, а можно я вас спрошу. Конечно, я знаю, что ты ещё не раз спросишь, вопросов всегда у купцов много. Я хотел спросить, а там есть наши Братья меннониты. Ах вот ты о чём, да, там есть наши Братья. Правда в самом Петербурге они живут не компактно и поэтому это затрудняет их общение. Но они не унывают, они собираются по выходным и сами ведут службу. А на праздники уже как-то добираются до ближайших собраний. Послушай, мой друг, я сейчас сойду, мне здесь не далеко до моего дома, и я немного прогуляюсь, а мой кучер отвезёт тебя домой. Передавай привет господину Кливеру. Дома Вильгельм рассказал учителю про встречу, и он пригласил его после ужина к себе в кабинет, рассказать подробней о чём он говорил с господином Пеннер на встрече.